Текст книги "Бриллиантовые яйца (СИ)"

Автор книги: Алексей Самойлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10. Удивляйся!

«Живи и удивляйся!» – воскликнул кто-то когда-то. «Удивляйся, что пока ещё жив!» – перефразировал один бандит.

Спалось Витьке отвратительно, впрочем, как и Вадику с Олесей. И это несмотря на то, что все трое порядком притомились, а блуждающие в головах мысли заставляли ворочаться и обливаться потами разных температур. А Витька вдобавок просыпался каждые полчаса, поскольку заводить Танькин будильник на нужное время означало перебудить всех, что совсем не входило в его планы.

Без двадцати восемь Витька аккуратненько встал и прошлёпал в коридор. От идеи позавтракать он отказался, ибо не желал греметь посудой на кухне, быстро оделся и хотел незаметно выскользнуть из квартиры. Но тут из комнаты вывалился Вадик в одних семейных трусах – выпитое вечером пиво давало о себе знать.

– Оба-на! Ты чего это? – протёр глаза он.

– На работу пошёл, – ответил Витька, вертя кругляк замка.

– Погодь пять минут, вместе почалим, – Вадик зашёл в туалет.

– Так у тебя же тачка своя! – открыл дверь Витька и шагнул за порог.

– А ты откуда знаешь?

Витька хлопнул дверью и поскакал вниз. Через данные Вадиком пять минут он уже звонил к Олесе, которая вышла в одном халате и сперва не узнала его без бороды.

– Это я, Витька, – сообразил он, пощупав свой подбородок, – давай побыстрее, а то меня Вадик видел.

– Что?! – Олеся всплеснула руками и метнулась в комнату.

Как женщина, собирающаяся утром на работу, она поставила рекорд – а всё потому, что «подкрасить моську», причесаться и нацепить украшения решила по пути. От завтрака тоже пришлось отказаться, и не успел Витька выкурить вредную утреннюю сигарету, как Олеся, одетая в не глаженный коричневый костюм, вытолкнула его из квартиры.

«Москвич» покряхтел и завёлся. Вадик в это время, крутя рюкзаком, бежал от подъезда Тани к «ниве». Он прекрасно видел Олесю, залезающую в Витькину колымагу. Когда он садился за руль, «москвич» уже сдвинулся с места и потихоньку набирал обороты. «Нива» завелась также быстро, но когда Вадик дёрнул рычагом коробки передач, в ней что-то предательски хрустнуло. И рычаг заболтался под рукой бесполезным приложением к только что взятому из ремонта автомобилю.

Вадик выругался матом и треснул кулаками по рулю. «Будь проклят тот день…», как говаривал киношный персонаж. Он продаст эту рухлядь и купит себе что-нибудь поприличнее. Вон, хотя бы у того же Малдера… Заглушив мотор, он подхватил рюкзак и, пикнув брелком, поплёлся к автобусной остановке.

– Я буду наводить марафет, а ты давай рассказывай мне всё, – Олеся вытащила из сумочки косметичку.

– Так, подожди. Куда мы едем? У меня в десять стрелка со Штефом в библиотеке. То есть около неё. Где ты работаешь? – Витька глянул в зеркало, но погони не заметил.

– Город Мытищи. Сейчас по кольцу направо, тут недалеко.

– Мытищи? А чего ты там делаешь, в Мытищах? – Витька прикинул и понял, что вполне успеет.

– Я там работаю. Ну, я тебя слушаю, у нас немного времени. Кто хочет тебя убить?

– Убить? – тормозил Витька. Он не знал, с чего начать. И стоит ли выкладывать ей всё? Вчера вечером он думал, что да, стоит. – Ладно. Только ты не пугайся, я, это, серьёзно влип.

И он рассказал, как явился домой после работы, нашёл труп бабки, а затем забил вернувшихся грабителей сковородкой. А потом собрал всё ценное, что есть, и дал дёру. А потом на следующее утро вернулся и не обнаружил в квартире ни бабки, ни следов бандитов.

Олеся нервно подводила глаза и воспринимала услышанное через призму предыстории. И поэтому, когда Витька закончил, она была почти уверена в том, что знала, кто эти грабители и зачем они приходили.

Сегодня она взяла свой сотовый, которым пользовалась редко, несмотря на то, что оплачивала его пресловутая «Сладкоежка». Его номер, кроме нескольких коллег по работе, не знал никто, даже её отец. Всю ночь Олеся обдумывала Великий план. Один из первых его пунктов гласил – взять сотовый, поскольку теперь, когда может приключиться всякое, он может пригодиться. И вот, пожалуйста – приключился рассказ Витьки. Бездействовать она не имеет права.

– Останови, пожалуйста, машину, и жди меня.

Витька подчинился, свернул к обочине. Он видел, как Олеся отошла в сторону и приложила трубку к уху. Витька тяжело вздохнул – почему-то он верил Олесе. Кроме как на себя и на неё, надеяться ему больше не на кого.

– Это я. Есть разговор, – сказала Олеся в трубку.

– А-а-а… Передумала? – довольно спросил Штеф.

– Пока нет. Скажи мне честно – это ты подослал братков к Вите?

– Каких братков? – Штеф никогда не шутил, если понимал, что базар серьёзный.

– Ты послал братков припугнуть его, чтобы он не телился с деньгами. Так? А они напортачили там, и оказались вдобавок побитыми.

– Впервые слышу!

Тут же Штеф включил мозги. Олеся лгать не будет – всё-таки он её немного знал.

– Не ври. Кроме тебя, больше некому, – Олеся поёжилась и сунула руку в карман брюк, – Валера, я не хочу быть наводчицей.

– Умываешь руки… – задумчиво протянул Штеф, – запахло жареным, и все бабы сразу в кусты…

– Прекрати! – не выдержала Олеся, – дело действительно плохо. Какие-то люди были у него в квартире. Незаконно.

– Остынь, девочка. Через полтора часа мы с Витьком об этом побазарим. А тебя последний раз предупреждаю. Последний, слышишь? Сорок три косаря – это очень много «фисташек». У тебя столько нет и быть не может. Остынь, расслабься. Вчера ты наговорила глупостей, погорячилась. На первый раз прощу, чёрт с тобой. Всё-таки ты мне дорога как память…

– Ну, прекрати, а? Хватит надо мной издеваться! – Олеся переложила телефон в согревшуюся руку, а вторую спрятала в карман.

– Я с тобой пока ещё разговариваю, – раздражённо произнёс Штеф, – поклониться мне должна за это. Мы пока ещё можем остаться друзьями. Считай, что я твои глупости пропустил мимо ушей.

– Выходит, ты ещё хочешь вытрясти с него деньги? Понятно… А теперь я тебя огорчу. Твои братки, если ты не в курсе, убили Витькину бабушку. Случайно, конечно, видимо, чересчур перепугали старушку. Правда, потом они одумались и куда-то спрятали труп. Но ты знаешь, если они спрятали его плохо, то бабушку найдут, опознают, и тогда ты хоть можешь себе представить, что будет? Будут большие проблемы… – Олеся заходила туда-сюда, нервничая, – так что подумай. Подумай, с кого будешь трясти свои дармовые бабки – с меня или с Вити.

– С тебя или с Витьки… – Штеф переваривал информацию, не зная, что и сказать.

На кону сорок три тысячи. Неплохая ставка, ради которой можно пойти на многое и рискнуть. Поэтому Штеф не решался принять предложение Олеси о выкупе долга. А теперь, услышав её рассказ, он получил ещё один довод в пользу своей основной гипотезы: Олеся ведёт двойную игру. Она хочет одурачить его и сама заграбастать квартиру. А убить бабку – значит, с большой вероятностью, сделать внука единственным обладателем жилплощади. Ну да, конечно… А затем выйти замуж и отхватить себе всё, что нужно.

– А чем отдавать будешь? – поинтересовался Штеф.

– Да хотя бы натурой, – Олеся неестественно усмехнулась. – Если по пятьдесят баксов за один раз, то это… восемьсот шестьдесят страстных ночей… Правильно считаю? Если с антрактами, то лет за пять я с тобой рассчитаюсь.

– Шутки шуткуешь? – Штеф также неестественно ухмыльнулся, – совсем за идиота держишь? Какая твоя выгода, понять не могу. На кой хрен тебе чужие долги? Ну, объясни мужику свою женскую логику. Жила себе спокойно, и вдруг на тебе. Что удумала, говори. Всё равно докопаюсь… Живьём съем, клянусь тебе.

– А не стошнит?

– Намёк понял. Ну, ты попала, дура.

И Штеф отключил связь. Олеся запрыгнула в машину – она дрожала, но не от страха. Посмотрела на Витьку – в его взгляде сквозила отчаянная надежда на какое-то чудо.

– Поехали, а то я не успею на стрелку, – он газанул.

– Из квартиры ничего не украли? – спросила она, – документы там, завещание твоей бабушки?

– Тут всё, – Витька кивнул назад, – в багажнике.

– Ты что, ценности возишь в багажнике?

– А где мне ещё их держать?

– Мог бы к Таньке сумку отнести. Или… у меня. Всё-таки надёжнее, чем в багажнике.

– Да я как-то это… не сообразил. Вроде как всё моё должно быть при мне. Знаешь… Олеся, мне главное, что нужно, – это алиби. Тогда я смогу и дышать свободнее, и придумаю, как найти бандитов. Кстати, хочу Штефа попросить помочь…

– Валеру?! – Олеся выронила помаду.

– Он же из братков. А все братки друг друга знают.

– Знаешь что… – Олеся хлопнула пудреницей и вставила в уши серьги с яшмой, – есть у меня подозрение, что именно Штеф к тебе и подослал ребяток. Чтобы напугать и постращать.

– А-а… у-у… ы-ы… – промямлил Витька и сжал руль.

– Ну-ка вспомни, когда это случилось. Напрягись, Витя, вспомни.

Напрягать память было трудно, но тем не менее, вспомнить, что бандиты пришли позавчера вечером, Витька смог. Ну да, а со Штефом он встречался утром. И выложил ему информацию «на три миллиона косарей».

– Конечно! – Витька хлопнул себя по лбу, – конечно, это Штеф! Я понял всё!

«Москвич» вильнул задом, и Витька опять схватился за баранку. Всё логично – Штеф намотал на ус и послал ребят, чтобы те вытрясли, откуда он узнал про три миллиона.

– Олеся, ты гений! – высказался он и улыбнулся ей.

– Я знаю. И что? Ты собираешься с ним встречаться?

– Ой! А…что же мне делать?

Неожиданная радость по поводу подлой личины Штефа быстро померкла – значит, он обманул его, сказав, что с долгом всё утряслось? И Олесю обманул? Значит, никакого «товара» он не пристроил? А просто хочет ласково спросить…

– Я уже что-то не хочу с ним встречаться, – пробормотал Витька.

Сорок три тысячи по-прежнему остаются актуальными. А коль информация вызвала настолько живой интерес, что из-за неё даже убили бабку, значит, Витька подслушал нечто стоящее. И теперь… его будут пытать, потом не поверят, что он услышал всё случайно, и убьют. Чёрт, как же он сразу об этом не догадался?

– То есть ты ещё не расплатился с ним? – подлила масла Олеся.

А может, всё дело в этом? Может, та информация лажа, или ещё проверяется, а братки пришли попугать?

– Штеф мне сказал, что всё в порядке, что ты можешь не переживать. Но я вчера ещё не знала, что к тебе приходили. Я ему тоже поверила. Он сказал, что пристроил твой товар.

Витька сбавил скорость, отвернулся от неё, чтобы не видеть, и тихо спросил:

– Ты со мной или с ним?

Ему пришлось снова остановиться. Сильно кружилась голова, и управлять машиной он не мог. Олеся вопроса не расслышала и переспросила. Витька повторил, уронив голову на руль.

– Не отчаивайся, – после минутного молчания Олеся погладила его по сальным волосам, – у тебя что, совсем никаких родственников нет?

– Здесь нет. Есть в Англии. Но они меня не принимают. Там проблемы. Мне нужно алиби, это раз, наверно адвокат, это два… Надо объявить бабку пропавшей без вести, это три. Разобраться с завещанием, оно у бабкиного нотариуса в сейфе… И расплатиться со Штефом. Надо оценить в антикварном магазине те побрякушки, что я собрал… Там есть прошлый век, есть Италия… Видишь, сколько всего? И это только цветочки… – Витька поднял голову на чуть-чуть, потом снова опустил, – и есть ещё одно. Я узнал…

Олеся сжала его руку:

– Мы едем?

– Нет, у меня голова кружится. Я не могу вести, я могу разбиться…

– Покажи мне, что нажимать, и поедем.

Витька встрепенулся. Решение пришло, и СЕЙЧАС он аргументировал его для себя так: чем больше народу будет знать, тем безопасней станет информация. И ещё: Олеся УШЛА от ответа на его вопрос. Значит, она не с ним. Пусть знает то, что, возможно, знать не надо. Авось, в дальнейшем факт этого знания пригодится.

– Я узнал нечто. Я сейчас тебе это скажу. Суть в том, что я продал это Штефу, а он пока не оценил. Или переоценил…

– Ты говоришь загадками, – Олеся, нетерпеливо глянув на часы, полезла за сигаретами.

– Короче, хочешь верь, хочешь – нет, но я случайно подслушал один телефонный разговор. Суть его в том, что бандит по кличке Бегемот…

– А-а-а??? – Олеся впилась длинными ногтями в руку Витьки, и он вскрикнул от боли.

– Короче, этот Бегемот потерял товар на три миллиона долларов. А товар принадлежал бандиту по кличке Мамон. Некто господин Сайленс… – Витька хорошо запомнил тот разговор, – получил … То есть он ничего не получил вместо товара. Этот самый Бегемот обвиняется в том, что украл товар. Мамон хочет поджарить его семью на вертеле, если товар не найдётся.

Олеся вжалась в сидение, стекла по нему вниз и полностью выпала в осадок. Отвернувшись от Витьки и открыв форточку, она медленно и тщательно курила, пытаясь сообразить, КАК ЖЕ ВСЁ ТАК МОЖЕТ БЫТЬ.

* * *

Фокс Малдер, в миру Федя Маскаев, заканчивал четвёртый курс «каменноугольного бассейна», в миру геологоразведочной академии. В здании этой академии находился геммологический институт, который и имел в виду Вадик, говоря о приборах. Параллельно с учёбой Малдер подрабатывал перепродажей автомобилей. Причём этот бизнес он открыл для себя случайно пару лет назад, просматривая газеты бесплатных объявлений. Как раз тогда они познакомились с Вадиком в «Экстриме», Вадик хотел приобрести подержанную «ниву», и новоиспечённый соратник по хобби решил ему помочь – пообзванивать потенциальных продавцов. И споткнулся Малдер тогда о два почти одинаковых объявления – только в первом случае некто продавал «Жигули» за минимум тысячу двести баксов, а некто хотел купить те же «Жигули» за максимум тысячу пятьсот. И хотя Малдер был уверен, что его идея не нова, и что этим многие занимаются – благодаря врождённым говорильным способностям триста долларов оказались у него в кармане.

С тех пор утекло не так много воды и бензина, и при этом некоторые суммы периодически ложились в карман страстному автолюбителю Фоксу Малдеру.

По поводу своего прозвища и постоянных подколок насчёт «А где же твоя Скалли?» Федя не комплексовал. Разумеется, себе он присобачил его сам, естественно, обожал «Икс-файлы», мистику, аномальщину, пейнтбол и прочие подобные заморочки. Выглядел, он, правда, совсем не так, как Малдер голливудский – пухлогубый очкарик, с маленькой стриженной почти под ноль головой, грузным туловищем на длинных кривых ногах, яркими голубыми глазами и тремя серебряными кольцами в левом ухе.

Вадик прибыл к Малдеру в институт, поймав машину в Реутове за сто пятьдесят рублей. Настроение «Митька» упало до нуля и уже катилось к абсолютному, поэтому первое, что он сделал, увидев Малдера в лаборатории, это промолчал. Приятель слишком увлечённо снимал дифрактограмму – поэтому, обнаружив Вадика угрюмо сидящего на высоком табурете, воскликнул:

– Глючило вспучило! Ты откуда такой пришибленный?

– Слушай, – Вадик с размаху хлопнул Малдера по руке, – загони мою телегу кому-нибудь! Вчера взял из сервиса, а сегодня утром коробка развалилась. Не могу больше!!!

– Не грусти, похрусти, – Малдер ссыпал Вадику фисташек, – значит, ты опять без колёс?

Сам Малдер разъезжал на машинах, которые вскоре продавал, поэтому собственной никогда не имел. Машины он менял также часто, как и своих подружек. Подобно Вадику, он был завзятым пикапером.

– Дай мне что-нибудь напрокат. Три четверти за «нивуху» – тебе.

– Договорились! – Малдер вновь протянул мясистую руку. – А бульники твои где?

Вадик вытащил из внутреннего кармана капсулу и небрежно высыпал на ладонь Малдеру три отобранных им камешка, на вид самых мелких и неказистых среди всех выуженных из яиц.

– Вот они какие! – Малдер поправил очки, – сейчас позыркаем…

Процесс Вадика не интересовал. Он закурил, несмотря на запрещающий знак на стенке лаборатории, и в это время вошёл какой-то тучный мужик с проплешиной на потной голове.

– Маскаев! Куда вы дели образцы для диффузионной обработки?

– Родион Иваныч, они у вас в кабинете в ящике, где бутылки.

Когда потный шатающийся на ногах мужик ушёл, Вадик спросил у пялящегося в микроскоп Фокса:

– Что это за чудило заходило?

– Декан, профессор. Митёчек, глянь на прибор, чего там? Да вон, чёрный гроб сзади тебя.

– Из него лента выплывает, а на ней график. Ну что, что с камнями?

– Шут его знает, – Малдер оторвался от микроскопа, – сейчас, тестер принесу, – и он вышел из лаборатории.

– Стой! – Вадик бросился за ним.

Но Малдер принял безобидный вид, прикинувшись валенком. Вадик сам был донельзя ушлым, и пронырливость Малдера только раздражала.

– Да не унесу я твои алмазы, не бойся! – добродушно улыбнулся Фокс и похлопал Вадика по рюкзаку на камуфлированной спине.

В этот момент в кармане его рубахи затилиликало «Джингл беллз» – и Вадик, следя за Малдером, ответил по мобильнику.

– Это Олеся, – раздалось после трёх «Алло» Вадика.

– Здорово, матушка, здорово… А я всё про вас знаю!

– И этот туда же… – выдохнула она, – короче, плюй на свои дела и дуй сюда.

– Тьфу! – Вадик плюнул на пол, слыша в трубке шум проносящихся мимо «москвича» машин, – Ку-куда ду-ду-дуть-то? Фу-у-у! Фу-у-у! – задул Вадик, играя на публику, коей был Малдер, роющийся в профессорском шкафу.

– Пересечение кольцевой и Щёлковского шоссе, если ехать в сторону Мытищ от Реутова. Мы с Витькой тут тусуемся. Всё без шуток, Вадим, мы начинаем операцию «Ё».

– Уже операйте начинацию? А почему «Ё»? – хмыкнул он, хлопая Малдера по плечу.

– Неоригинально. Всё, ждём. Понял, куда ехать?

– Приеду. – Вадик нажал «отбой», – Малдер, шустрее с брюликами, и давай мне свою тачку. Сейчас же.

Фокс с электронным тестером на драгоценные камни в руках завис перед Вадиком, заискивающе глядя ему в глаза.

– Срочно, Скалли, срочно, – Вадик потащил его обратно из кабинета в лабораторию, – давай, скажи хоть что-нибудь про один камень, выдай мне ключи от того драндулета, на котором ты сюда приехал, и получишь семь восьмых от продажи моей телеги.

– Договорились! – Малдер протянул мясистую руку. – Только уговор дороже баб. – И он полез за висящей на вешалке барсеткой.

– Ну, не тяни кота за хрен! – Вадик поймал ключи на лету одной левой.

– «Опелёк»-Вектра, девяносто шестого года, двухлитровый, чёрный металлик, инжектор, седан, электролюк, гидроусилитель руля…

Вадик взял со стола бутыль из тёмного стекла с надписью «Изобутанол» и замахнулся ей на Малдера.

– Алмаз, алмаз это… – негромко сказал Фокс, отложил тестер, даже не воспользовавшись им, и поднял руки вверх, – с небольшими дефектами. Но по весу каратик будет. Где разжился?

– Все вопросы потом. Сенкью, Даночка! – Вадик подставил лапу, куда Малдер аккуратненько сложил три Вадиковых камешка.

– На дуэль, Митёчек, на дуэль… – понеслось вдогонку.

Малдер имел в виду пейнтбольные дуэли – когда сражаются на маркерах один на один. Что ж, Вадик не против, но только как-нибудь потом.

«Опель» торчал на стоянке перед институтом. Всё-таки Малдер был из тех, на которых можно положиться, но лучше этого не делать.

Глава 11. Единственный шанс

Иногда самый простой способ выиграть в лотерею – это не играть в неё. Парадоксально, но парадоксов в жизни гораздо больше, чем мы себе представляем.

Геннадий Васильевич Рогожин, подпольная кличка Бегемот, курил «Собрание», развалившись в президентском кресле. На его столе из красного дерева, освобождённом от канцелярских принадлежностей, стопок различных бумаг, громоздких факсимильных аппаратов и прочей атрибутики офисного работника, находилась лишь малахитовая пепельница в виде человеческого черепа и один-единственный радиотелефон цвета стола. Бегемот выдвинул ящик и, вытащив оттуда шоколадное яйцо в обёртке, крутанул его по столу. Два дня поисков ничего не дали. Груз как в воду канул, и Бегемот делал неутешительные для себя выводы. Если бы даже он верил в случайности, ему бы это мало помогло, потому как не оправдывало бы перед партнёрами по бизнесу Мамоном и Сайленсом. Бегемот прекрасно знал, что не присваивал себе эти алмазы, а отсюда следует, что его просто-напросто подставляют. Вот только зачем? Неужели кто-то из его партнёров недоволен своей частью прибыли и хочет урвать больше? Какой смысл ломать прекрасно функционирующий канал переправки алмазов в Бельгию? А может, в дело вмешалась третья сторона, которая и подменила груз на каком-то из этапов? Короче говоря, вопросов пока имелось больше, чем ответов. И трагичность ситуации состояла в том, что именно Мамон перекрывает ему кислород и требует с него пропавшие алмазы. А сам Бегемот практически полностью от него зависел, так как по сути работал на Мамона. К тому же, Мамон со своими людьми служил ещё и прикрытием его фирме. Пока спасало только то, что о контрабанде знали всего несколько человек, и Бегемот был уверен, что кто-то из них и замешан в краже алмазов.

Нельзя сказать, что Бегемот без Мамона – что трактор без колёс. Бегемот вертел горсткой верных подчинённых, занимающих основные руководящие должности на фабрике. Все они уже получили задания разной степени сложности. Один отправился в Бельгию, чтобы выяснить маршрут прибывшего из России груза. Второго Бегемот заслал в фирму «Шереметьево-плюс» – она занималась приёмом груза в аэропорту, размещением его на таможенном складе, оформлением и погрузкой в самолёт. Третьему поручили сбор информации здесь, на «Сладкоежке», для выявления возможного канала её утечки. А сам Бегемот решал для себя важнейший вопрос, и, решив его, позвонил Мамону.

– Как жена, как дочка? Уже улетели в Швейцарию? – напомнил партнёр, – время, Бегемот, время идёт. А от тебя никаких хороших вестей.

– Я уже начал поиски. Они уже идут полным ходом. Я по другому вопросу…

– Поищи у себя в столе, – перебил Мамон и захохотал.

– Я по вопросу сотрудничества. Скоро отправка новой партии, так? Ты обойдёшься без меня или как? Ты уже не доверяешь?

– Ну, почему… Это же элементарно… Если товар опять пропадёт – сам понимаешь, костёр, инквизиция… Шутки шутками, Бегемот, а после второй такой лажи Сайленс надавит на свои рычаги, и твоей дочке придётся всю жизнь в утку кровью ссать.

Бегемот многое знал про российско-бельгийское СП Мамона. Он знал, кто над ним стоит, вследствие чего оно является неприкосновенным. Он также знал, что достаточно одного слова Сайленса – и лавочка будет прикрыта. Мамон выкрутится, а вот винтиков типа Бегемота не спасёт и толстая шкура.

– То есть, если я правильно понял, всё остаётся по-прежнему? – уточнил Бегемот.

– А у тебя есть другие предложения?

Предложений у Бегемота не было – зато у него был план. И согласно этому плану очередная партия товара должна дойти до Сайленса в целости и сохранности. И Мамон про этот план никогда не узнает.

* * *

Как же так всё может быть? Нет, она сразу же поверила Витьке – кроме как случайно, он никак по-другому не смог бы пронюхать про такое дело. Радоваться совпадению или нет, Олеся решила быстро – и приняла Витьку как бесценный подарок судьбы. Это и есть тот единственный шанс, который выпадает раз в жизни, и в который не верят 99 процентов людей. Олеся никогда не причисляла себя к большинству, считая себя уникальной и не похожей ни на кого. Не боится ли она? Всё казалось настолько просто благодаря счастливому стечению обстоятельств, что страх ушёл на второй план. Не откажется ли она от всего? Нет, ведь иначе всю оставшуюся жизнь она будет жалеть об этом. И главное – надо действовать быстрее, и начинать немедленно. Ночью, пытаясь уснуть и думая над делом, она это поняла. Ведь если разразится скандал из-за поступивших в продажу яиц с алмазами, то об этом моментально узнают контрабандисты. Есть, конечно, риск, что они уже узнали об этом, и Олеся УЖЕ опоздала. Контрабанда будет заморожена, Олеся это, как она считала, поймёт, и тогда придётся придумывать что-то ещё.

Зато после информации Витьки она могла объяснить, куда же пропал товар Бегемота на три миллиона долларов. Этот товар достался народу, что в высшей степени справедливо. И поэтому медлить ну никак нельзя. Не она одна догадается отнести камешек из киндер-сюрприза в ювелирный магазин…

– Витя, к тебе приходили не грабители, – сказала она после того, как отзвонилась Вадику и вернулась в машину.

– Да, я тоже болван, не сразу просёк. Это всё Штеф.

Штеф, по мнению Олеси, мог стать ключевой фигурой. Она припомнила обстоятельства их знакомства – Штеф зашёл к ним в офис за какой-то бумагой, а потом подкараулил её на проходной. Он говорил, что работает грузчиком, но Олеся довольно быстро поняла, что он состоит в бригаде какого-то криминального авторитета. И приезжал на фабрику в качестве сопровождающего этого авторитета. Теперь, видя всё в новом свете, Олеся вполне логично связала Штефа с криминальными делишками Бегемота и компании.

– Что будем делать? – спросил Витька, – мне не надо ехать к нему на стрелку? А ты не опаздываешь на работу?

Она сегодня опоздает, но это не страшно – одна «галочка» у начальника за месяц – не повод для увольнения.

– Витя, послушай меня, – она накрыла его руку, лежащую на рычаге скоростей, – только очень внимательно. Никуда ты не поедешь, потому что отныне будешь со мной. Ты готов работать со мной?

Витька восторженно глядел на своё сокровище нежно-безумными глазами и мял его драгоценную ручку в своей волосатой лапе…

* * *

Штеф проторчал возле памятника Достоевскому около часа. Несколько раз трезвонил его «мобильник» – сам Мамон, находящийся в машине неподалёку, интересовался, как дела. Проклиная Витьку, Штеф соображал, как будет оправдываться перед Мамоном. А заодно он делал правильные выводы из информации Олеси – и, наконец, покинул пост.

«Мерин» Мамона был припаркован в Романовом переулке. Водила открыл Штефу заднюю дверь и впустил в камеру пыток.

– Ну? – Мамон облизывал губы.

– Он не пришёл.

– Почему?

– Потому что испугался после того, как ваши люди убили его бабку, и лёг на дно, – Штеф не видел путей к отступлению.

– Тогда зачем ты мне позвонил?

– Ну, я лажанулся.

– Значит, так, – Мамон успокоился, – срок тебе до завтрашнего утра. Если завтра в это же время рядом со мной не будет сидеть этот гонщик вместо тебя, то ты всю оставшуюся жизнь будешь ссать кровью в утку. Этот пункт понятен?

– Да, Александр Григорьевич.

– Вон отсюда! – Мамон пихнул его локтём.

«Мерин» сорвался с места, взвизгнув шинами. Штеф вытащил мобильник и принялся лихорадочно тыкать кнопки.

* * *

Три миллиона за партию делим на пять тысяч баксов за алмаз, выходит, одна партия равна приблизительно шестистам камешкам. В одну упаковку кладётся 60 яиц, и примерно половина из них набивается камнями, значит, в партии 20 упаковок.

Витька вернул телефон Олесе – он уволился из своей бутербродной конторы, на что начальник обозвал его дураком. «Сам дурак!» – рассмеялся в ответ Витька. Никаких документов типа трудовой книжки с него при поступлении не требовали, поэтому Витька позволил себе как следует нахамить ненавистному начальству. То-то удивится Костик!

На выруливший из потока машин и притормозивший «опель» сперва никто внимания не обратил, поскольку ожидали «ниву». Когда из него вылез Вадик, Олеся почуяла неладное, но больше никого в «опеле» не оказалось, и она облегчённо вздохнула. Они с Витькой договорились, что он не будет мешать ей убеждать Вадика, поэтому Витька остался около «москвича», а Олеся отвела Вадика в сторонку.

– Так этот яблочный огрызок и есть твой человек? – Вадик кивнул в сторону курившего Витьки.

– Да. Я уже ввела его в курс дела, – прищурилась Олеся, – он поможет нам. Только есть одна проблема.

– Надеюсь, ты не разболтала ему про камни? – Вадик поморщился от отвращения.

Спать в одной комнате с Витькой удовольствия ему не доставляло. Вообще, Вадик его всерьёз не воспринимал, и хотя был против привлечения кого-то ещё в их дело, решил, что этот никакой Витька лучше, чем, к примеру, бандюга Штеф.

– Нет, я что, идиотка? – возмутилась Олеся, – а проблема в другом. Я думала, Витька будет нашим шофёром, поскольку ездит он как Шумахер. А только сейчас узнала, что его права купленные, а ему вообще нельзя садиться за руль. У него не всё в порядке с психикой. Он мне рассказал, что ездит только по ночам и старается не попадаться гаишникам. Но я-то этого не знала, когда предлагала ему работу.

– Ну, так что я тебе говорил? – Вадик недвусмысленно постучал кулаком по своему лбу, – балда ты, и есть балда! И на кой нам теперь он? Я буду нашим шофёром, у меня с головушкой нормально, а его теперь давай, отшивай. На хрен нам его тащить?

– Мой аргумент в его пользу таков, – Олеся получше запахнула Витькину куртку, спрятав руки подмышками, – нам нужен человек, который будет делать всю грязную работу. Мало ли с чем мы столкнёмся? К тому же Витька занимался боксом. В конце концов, если что, он сгодится в качестве козла отпущения.

– Какашка ты, мать, – повторил Вадик вчерашнюю мысль.

– А ты-то чем лучше меня? – дёрнула плечами Олеся.

– Ну, и что ты ему наплела? Что за работу предложила? Телохранителя, что ли?

– Нет. Понимаешь, он немного должен мне, – Олеся опустила глаза, – и теперь будет понемногу отрабатывать должок.

– А-а-а… – объяснение Олеси Вадику понравилось, – так бы сразу и сказала. Хочешь запрячь лошадку, да? Ладно, твоё дело, но смотри, мать, у меня! – он погрозил ей пальчиком.

– Теперь о главном. Я считаю, что мы с тобой должны действовать немедленно.

И Олеся донесла до Вадика свои аргументы, с которыми, впрочем, он согласился. Малдеру он верил – в яйцах алмазы, а значит, игра стоит свеч, да ещё каких! Уж ему-то не нужно вдалбливать всякую чушь о подарках судьбы.

Олеся позвала Витьку и сообщила:

– Ты отвозишь меня на работу. А тебе задание – купить «газель».

– Не понял, – нахмурился Вадик.

– Продай свою тачку, продай эту, – она кивнула на «опель», – подключи своего Малдера, но чтобы к вечеру «газель» была в стойле, а у тебя исключительные права на неё.

– Теперь понял, – одобрил Вадик, – а ты чего, прохлаждаться всё это время будешь?

– Я займусь сбором информации на толстокожих и неуклюжих шоколадных зверей, – улыбнулась Олеся.

Вадик закивал, а Витька неестественно засмеялся. Затилиликал Вадиков телефон – и он, поговорив с минуту, прикрыл телефон ладошкой:

– Дела плохи, меня вызывают на заказ. Не забывай, что я должен чинить компьютеры, чтобы зарабатывать на покушать.

Олеся однозначно покачала головой, показав руками крест. Вадик вздохнул и ответил в трубку:

– Михаил Иванович, я нашёл другое место работы.

Выслушав массу нелестных слов в свой адрес, Вадик распрощался с менеджером, а Олеся сказала:

– Только так и никак иначе. Чтобы добиться чего-то существенного, надо жертвовать всем остальным.

На этом они разъехались, договорившись встретиться у Олеси дома в семь вечера. Как только Витька и Олеся остались одни, воодушевлённый, безумный Витька, вцепившись в руль и внимательно следя за дорогой, сказал:

– А я бы знаешь чего сделал? Я бы на все наши деньги, которые есть, купил бы все киндер-сюрпризы твоей фирмы! Ну, облазил бы все ларьки и магазины, и просто бы скупал всё подряд. Если тебе попалось одно, так значит, есть шансы! А потом вскрывал все эти сюрпризы, и наверняка бы ещё нашёл бриллианты!