Текст книги "Чему улыбается рыба"

Автор книги: Алексей Равносторонний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

3. «Следующие»

Вечером он написал Наталье:

– Как вы себя чувствуете? Всё понравилось?

– О, прекрасно, – ответила она, и следом отправила, – да, мне было хорошо! А вам?

– Мне тоже, – он запнулся за следующее слово, и несколько мгновений сомневался, подбирая правильную формулировку, к вопросу, который так его мучил, и, наконец, набрал, – вы не против следующих встреч?

Он нервничал – от её ответа зависело многое. Но ожидание продлилось недолго, телефон завибрировал – пришло сообщение:

– Конечно, если и Вы не против.

Ура!!! – он ликовал, и сразу ответил, – Я только – за! Надо определиться со следующей датой и, собственно, всё.

Немного позже она написала:

– Я вам сообщу, когда у меня получится в следующий раз.

И колесо закрутилось. Холодную осень сменила не менее холодная зима, листья опали, выпавший снег превратился в грязь, люди оделись во все тёплое. А они встречались каждые три недели: всегда разные квартиры, не особо ухоженные, но терпимые, и в целом неплохие, да и не до обстановки им было поначалу.

– Вы наденете в следующий раз черные чулки и пеньюар?

– Я постараюсь.

И вот она выходит из ванной, одетая так, как он сказал, нервно улыбается, больше от стеснения, чем от радости, и смотрит в любую сторону, только бы не Алексею в глаза. А он подходит, крепко обнимает, и держит Наталью в объятиях до тех пор, пока её напряжённое тело не станет расслабленным.

…

Сначала он шлёпал её только ладонью, но когда все простые позиции были ими испробованы, от коленно-локтевых до упора о стену, в ход пошли линейки, лопатки, ремни.

– А вы умеете рисовать?

– Да как бы не очень, – неуверенно ответила Наталья.

– Думаю, лепестки у ромашки может нарисовать каждый, – он положил на стол лист бумаги и карандаш, – сейчас вы наклонитесь над столом и начнёте рисовать, а я буду вас шлёпать. Каждый третий удар – лепесток, пять лепестков – цветок, закончили один цветок – начинаете другой, и так до пяти. Когда нарисуете всё – должны сообщить: букет собран. Понятно?

Наталья утвердительно кивнула, облокотилась на стол и взяла в правую руку карандаш. Казалось, что для неё сейчас нет ничего интереснее, белого листка бумаги, лежащего перед её носом. Алексей рассчитывал, что на рисунок уйдёт максимум минут пять, да и вся затея была больше рассчитана для внесения разнообразия, чем для достижения какого-то особого эффекта. Но когда в голове он уже отсчитал почти восемь десятков, а букет так и не собирался, он удивился, но монотонные удары по её ягодицам не прекратил. Ярко-красная попа, постепенно приобретала бордовые оттенки, ладони Алексея начали неприятно саднить, но девушка продолжала молчать как рыба.

– Наташа? – позвал он её. Нет ответа. – Вы уснули что ли?!

– А…я? – голос был таким, будто с ней как минимум полчаса сексом занимаются, а не порют, – я сбилась, и забыла всё… ни одной мысли… это так классно.

– А с рисунком что?

– Да вот, – и она протянула ему лист, с двумя законченными, и одним, с четырьмя ужасно кривыми лепестками, цветами.

…

Вообще, она на всё соглашалась со сдержанным энтузиазмом. На любое его предложение – прищепки, верёвка, воск, ремень, всегда отвечала: давайте попробуем. И потом он уже не спрашивал, а просто делал.

Вот она стоит с завязанными глазами, обнажённая, посреди комнаты, он осторожно вешает на её кожу пластиковые зажимы. Сначала рядом с грудью, потом четыре на живот, парочку на бок. Перед каждой прищепкой Наталья успевает сделать глубокий вдох, но когда Алексей медленно отпускает два маленьких рычага, её лицо искажает гримаса – она стискивает губы, смешно морщит нос, а потом делает несколько коротких, со стоном, выдоха, и снова надевает непроницаемое лицо.

Так продолжается до тех пор, пока Алексей не оказывается между её ног. Он видит розовый бутон, касается его пальцем, оттягивает нежную кожу рядом с клитором и медленно зажимает там очередную прищепку, отчего девушка тянет руки из-за спины, но сдерживается, и, сжав кулаки, терпит пробежавшую по телу волну боли. Он устанавливает ещё три, и Наталья со стоном сгибается в импровизированный знак вопроса, сильно стиснув зубы и зажмурившись.

– Это были последние.

Услышав, эти слова, она выдыхает и выпрямляется, опустив напряжённые плечи и, кажется, совсем расслабляется, но глаза не открывает, и только несколько раз облизывает пересохшие губы.

– А вы большая умница, – Алексей гладит её по спине, а после намеренно задевает несколько прищепок, отчего Наталье едва удаётся устоять на ногах.

– А если так? – он начинает её щекотать, а ей приходится, одновременно смеясь, постанывая и пританцовывая, отстраняться от своего мучителя.

Впрочем, особо интересно стало в момент, когда Алексей начал снимать прищепки. По лицу девушки явно читалось, что боль, к которой она только-только привыкла, снова достала её, но в разы сильнее и ярче – это кровь прилила к местам зажимов. Наталья глубоко задышала, и если всё, что было на животе и груди, она стойко выдержала, то, когда с её половых губ он одновременно снял две, у неё подкосились колени, и руки непроизвольно потянулись к промежности, но Алексей их перехватил:

– А вот так не нужно делать, лучше я всё сам.

И принялся целовать и ласкать там, где только что девушке было больно, Наталья застонала, но вскоре громко вскрикнул – это он резко снял оставшиеся две прищепки и, не дав ей прийти в себя вновь погрузил свой язык в её горячую и влажную вагину.

…

Они пробовали воск. Она лежала на спине, и он капал свечой на неё обжигающими каплями, а следом водил по тем же местам кусочками льда. Но вместо стонов, она истерично хохотала, – щекотно!!!

…

– А я могу вам сделать что-то приятное, – однажды, после сессии, она спросил его, когда лежала головой у него на коленях.

– Что, например? – опустив глаза, спросил Алексей.

Она перевернулась на живот, опустилась перед ним на колени и потянула его брюки вниз. Он обещал, что к сексу принуждать её, а тем более требовать не будет (всё же знал, что её привлекают только девушки, хотя прямо об этом Наталья и не говорила, просто обмолвилась как-то, что лучшая подруга и любовь для неё одно целое), только если сама об этом не попросит. И теперь, когда она сосала его член, очень нежно, даже можно сказать, бережно, он вдруг поймал себя на том, что совершенно не думает и не контролирует ситуацию.

Алексей заворожённо смотрел на качающуюся голову между его ног, на бледные, немного угловатые плечи и чувствовал её приятно обжигающий горячий рот.

– Только, пожалуйста, не в меня.

Он, конечно, кивнул, и девушка снова заглотила его целиком.

…

Ему нравилось, когда она уже одетая, стояла в прихожей и, собираясь уходить, обнимала его на прощание, по-особому, нежно, целуя в щеку. Это уже была не та холодная и скованная девушка, с тяжёлыми и хмурыми глазами, теперь перед ним стояла радостная девочка, лёгкая, солнечная и будто с крыльями за спиной, и его переполняла гордость и трепет от осознания того, что это всё его рук дело.

…

Зима подходила к концу, и за окном замаячила весна, а его жизнь начала делиться на встречи и на всё остальное.

…

– Сейчас я вас буду трахать, – резюмировал Алексей в конце очередной сессии. На днях она отправила сообщение, что не против секса, и он решил не тянуть с этим.

Она безропотно опустилась на колени, вскрыла презерватив, как профессионалка, вложила резиновое колечко себе в рот и натянула его на член.

Он взял её сзади, хотя и не с первого раза (у Натальи оказалась очень узкая вагина), но после первой же фрикции, всё стало пресно и механично. Да, она стонала, дрожала, подмахивала в такт его движениям, кончала. Но, Алексею показалось, что войдя в неё, он что-то утратил. И когда оргазм приблизился и к нему, он вынул член, сорвал презерватив и излился на её грудь.

– О! Какая она горячая сегодня, – весело отметила Наталья.

Потом они вышли на улицу. Ярко светило солнце, лёгкий тёплый ветер щекотал лицо. Весна брала своё. Попрощавшись, они разошлись в разные стороны: она к своей машине, а он в направлении своей работы. И всё вроде бы было хорошо.

4. «Лиса»

Вечер субботы был совершенно свободен, и Алексей решил что-нибудь почитать. Он с минуту смотрел на корешки книг, выбирая между тем, чтобы начать новую или продолжить старую, и, наконец, сделал выбор в пользу тонкой, небольшой, и ещё ни разу неоткрытой книги. Удобно расположившись на диване, он начал читать.

Но, повествование было настолько никаким, нудным, и неинтересным, что уже на седьмой странице Алексей сначала заскучал, потом отвлёкся на свои мысли, и в итоге, совсем уже не понимая и не помня, что было на прошлых страницах и что вообще происходит, громко захлопнул книгу:

– И это назвали бестселлером лета?

Ещё раз взглянув на обложку, он поморщился и, даже не вставив закладку, положил на нижнюю полку, к прочитанным, что означало к ней он больше не вернётся.

– М-да, вот же хрень, всю охоту отбила, – с такими мыслями он шёл к холодильнику, где про запас стояли три банки пива, – ну, не удалось почитать, буду смотреть и пить.

Но то ли сбитый ранее настрой книгой, то ли действительно по телевизору не было ничего, что могло зацепить его взгляд, что даже после второй банки, ему продолжало быть скучно, и он решил зайти на свою страницу.

– Добрый вечер, можно с Вами переговорить?

Сообщение пришло от девушки с ником Лиса, и перед тем как написать ответ, он пролистал её страницу: эротические фотографии, посты с тематическими размышлениями, гифки, достаточно возбуждающие, ну и аватарка – нарисованная улыбающаяся рыжая лисица. На очередного распространителя всякой ерунды или человека, предлагающего быстро вложить деньги и заработать или вступить в очередную пирамиду, тоже была не похожа. Он ответил:

– Добрый, чем могу помочь?

Лиса была онлайн, сразу появилась строка, что она набирает сообщение:

– Вы не заняты?

– О… я совершенно свободен.

– Я нашла несколько Ваших текстов в сети, и хочу попросить у Вас разрешения разместить их в нашей группе. Вы не против? Группа пока небольшая, не более двух тысяч, но мы развиваемся и растём, а Ваши рассказы привлекут внимание и новых читателей.

– Хм, а вы публикуете какого характера материалы? Можно посмотреть группу-то?

– А, да, конечно, вот ссылка.

Группа, каких много, конечно, о бдсм, фото, тексты, гифки. Он бегло пробежался и несколько постов лайкнул, удивившись по ходу, что большинство из того, что понравилось, выложила именно Лиса.

– А я смотрю, у вас есть вкус.

– Спасибо, приятно слышать это от вас, – ответила она и отправила улыбающуюся лисицу-смайл.

– Вы выкладываете от своего имени довольно интересные материалы, хотя, неверно выразился, вы, будто желаете и мечтаете о том же, о чем и я. Ну, например, это, – и он отправил ссылку на фото, где мужчина грубо трахает сзади девушку, притягивая её за волосы к своему лицу. Это то, что вы хотели бы попробовать? Или уже было? Или просто нравится?

– Меня все это очень возбуждает.

– Хм, а не будет ли слишком мягким то, что я пишу, на фоне остальных постов?

– Конечно, нет, группа посвящена не только эротике и теме, но творчеству.

– Хорошо, я согласен.

– Ура! – и от неё пришёл смайл с лисицей, отправляющей воздушный поцелуй.

Он открыл блокнот со своими старыми записями и одну, которая, более или менее подходила, направил ей.

А вы? 

Целовали розы,

Губами шипов касались? 

Кровь ощущали липкость, 

Горькость вдыхали грудью? 

Пьянил аромат ли лёгкий,

Хотелось, чтоб было глубже,

Когда это было впервые,

И яд проникал в сердце?

Потом становилось сладко?

А чувствам бывало тесно,

Когда лёгкость гладила плечи,

И томно дышала в ухо,

И сладость, язык обнимая,

Намёки на завтра бросала?

– Например, вот такое вы тоже можете выложить?

– Конечно! Это очень красиво! Можно, я это выложу?

– Да, если считаете нужным. Вот только с подбором картинок к словам – с этим у меня сложно.

– О, я это возьму на себя. Я сброшу Вам, что в итоге получилось.

– Хорошо. Спасибо. А можно личный вопрос? Вы замужем?

Пока он переписывался, последняя банка пива опустела, а сам он лежал на диване и, уже изрядно опьяневший, листал страницу Лисы. После его вопроса она ушла в офлайн и появилась лишь спустя минут десять.

– Извините, надо было отлучиться. Да, я замужем, и дочка есть.

– Это хорошо. А здесь? Точнее в группе? Какая у вас цель?

– Мне это всё близко, интересно и очень хочется попробовать, но не с кем, у нас город небольшой, и все друг друга знают, ещё семья, декрет, группа – это моя отдушина.

– Понятно, я в такой же ситуации… почти. Город мал, но есть… в общем, есть у меня знакомая, с который мы иногда пересекаемся для удовлетворения своих фантазий, если так можно выразиться – я её порю. Но вот уже несколько месяцев, как она не выходит на связь. В общем, написание такого немного заглушает мой «тематический» голод.

– Печально…

Алексей посмотрел в потолок, его воображение рисовало, что где-то там сидит девушка, наверное, за ноутбуком, возможно, ещё в нижнем белье, и пишет ему. У неё длинные волосы, голубые глаза, красивая грудь и черные стринги… или, может, она брюнетка и в халате на голое тело? А может? Но вместо гадания он спросил.

– А как вы выглядите?

– Сейчас, минутку…

– Да хоть две! – пока шла эта неопределённого времени минута, он снова полистал свои записи и нашёл ещё несколько текстов. – Вот, где-то я это уже выкладывал, но раз я автор, то, как минимум, имею право на публикацию в нескольких местах, если иное ранее не было оговорено в каком-нибудь соглашении.

Я беру твои ладони, почувствуй тепло, ощущение близости, 

мягкости и спокойствия. 

Закрой глаза. Доверься моему голосу, опустись в темноту, 

покачайся в ней, но не бойся её. 

Я всегда рядом. Дыши ровно и не думай ни о чем. 

Чувствуй. Расслабься. А теперь падай назад 

медленно, Осторожно, В никуда. 

Страх – это просто преграда – пройди её. 

Падай!

Секунда.

И я ловлю тебя – ты выдыхаешь. 

Чувствуешь моё тепло, 

Я кладу ладони тебе на плечи. Почувствуй их тяжесть, 

их осторожность, силу. 

А дальше я касаюсь твоих бровей. Ты вздрагиваешь,

но это просто тело – оно удивлено, но ему приятно, 

Я глажу твои щеки, провожу по кромкам губ, 

И кусаю тебя за мочку уха. 

Нежно. 

Ты чувствуешь моё дыхание, близость, немного кружит голову. 

И мурашки, где– то по спине, уносят твоё напряжение вниз. 

Твои ладони в моих руках, я прикладываю их к своим щекам, 

к моей коже. Я тоже тёплый. И настоящий. И я рядом.

Близко. 

Я касаюсь твоих сосков, 

Пальцами рисую от них окружности и спускаюсь к животу. 

Снова вздрагиваешь – неожиданность немного будоражит, 

Но ты знаешь – я не наврежу.

Я касаюсь твои икр, сжимаю их, И, не ослабляя хват,

поднимаюсь вверх к бёдрам.

Я делаю то – что хочу. Но это и то, что хочешь ты. 

Ты, слышишь, как шуршат мои руки о твою кожу.

Я делаю шаг назад. И снова тишина.

Ты спокойна? А сердце? Дрожишь?

И главный вопрос – тебе нравится?

Хочешь? ещё?

Ты улыбаешься и делаешь глубокий вдох, чтобы сказать.

Но я опережаю тебя, крепко прижимаю к себе: красивую, хрупкую, сильную, настоящую, 

и уже по-настоящему 

Мою.

– У-а-у!!! А это можно разместить?

– Да, конечно, я же написал выше. Но мне кажется, что для социальных сетей, такой объем чересчур большой, люди же привыкли две-три строчки и на следующий пост прыгать, а здесь надо читать и читать. Так что я думаю, моё у вас и читать никто не будет, тем более лайкать.

– Ну, что Вы! Конечно, будут! У нас группа как раз для тех, кто ценит. И о вопросе, как я выгляжу, вот, фото полугодовой давности.

На Алексея смотрела красивая голубоглазая блондинка (угадал всё-таки), в белой футболке. Девушка сидела за столом, перед ноутбуком, в хорошо освещённой солнечным светом, небольшой комнате. Голова поднята, глаза смотрят так, будто кто-то отвлёк её от чего-то важного, и она нехотя выполняет чью-то прихоть – сфотографироваться. Правильные черты лица, светлая кожа, черные брови и небольшие синяки под глазами (наверное, от недосыпа, если она в декрете, то нет ничего в этом удивительного). После более пристального рассмотрения Алексей заметил и черные бретели бюстгальтера, выглядывающие из-под выреза футболки, и зелёные шорты, и ярко-голубые ногти.

– Ого! Теперь моя очередь уаукать! А это точно Вы?

Сначала от неё пришёл смайл – лисица с недовольной рожицей показывающая язык, а потом сообщение: Вы меня хотите обидеть? Я редко кому шлю себя, и Вам ещё не поняла, почему отправила!

– Да нисколько! Слишком красивая девушка на фото, такие только на глянцевых журналах, да и то после фотошопа. Да вам должны каждый день комплименты делать, а мужики сворачивать шеи на улице. Думаю, так и происходит.

– Вы меня смутили… Ах, если бы, ничего такого нет. И, вообще, внешность у меня обычная, но все равно спасибо Вам. Мне дико приятно!

– Странно, конечно, – искренне удивился Алексей, – что комплиментов не делают, ну, думаю, я исправлю эту ситуацию. А у вас который час сейчас?

– Вечереет, почти шесть.

– А у нас скоро полночь.

– Ой-ё-ёй! Как далеко-то!

– Ну, тогда резюмирую, я отсылаю тексты – вы читаете, и если они вам нравятся, то публикуете и прикладываете какое-нибудь изображение в тему. Но сразу предупрежу, с русским у меня проблемы, твёрдая тройка с минусом. Безграмотен до безобразия.

– Я с этим что-нибудь придумаю, главное, Вы согласились!

Разговор подходил к концу, но ему не хотелось вот так официально заканчивать его, да и она действительно ему понравилась, как и внешне, так и в вежливости ведения разговора, и он решил немного пофлиртовать.

– А у вас есть хвост?

– В смысле? А-а-а-а! Поняла! Нет! Только в душе.

И следом прилетел смайл – лисица, грациозно вращающаяся вокруг своей оси в каком-то танце.

– А я вас уже раздел на фото, но вот трусики ещё не снял. Лежу и думаю, хвостик там будет рыжий или белый?

– А-ха-ха-ха!!! Рыжий!

– Наверное, правильнее будет, если я сейчас заранее извинюсь. Я пьян, ну как, пьян – скорее опьянён, немного алкоголем, но больше вами. И оттого могу начать нести чушь, переходящую в пошлости или наоборот, пошлости, переходящие в ещё большие пошлости.

– А может, я хочу, чтобы Вы ко мне поприставали?

Алексей расхохотался, и хотел было написать что-то про её грудь, но потом сделал серьёзное лицо и медленно набрал, – я против, не хочу портить такое хорошее начало. Лучше я сейчас отключусь и что-нибудь напишу для вас.

– Хорошо, завтра буду ждать от Вас что-то хорошее. Спокойной Вам ночи!

И следом прилетел смайл с воздушным поцелуем.

5. «Первый рассказ для Лисы»

Стабильности нет. А без неё зимой, по утрам, только и остаётся надеяться на чудо или везение. Вот поэтому Алексей стоит на остановке без двадцати семь. И если бы маршрутки ходили по расписанию, и наполняемость их была одинаковой, то было бы хорошо, но хорошо только в сказках, да и то в самом конце и не во всех.

Так что каждая стоячая маршрутка – это шанс напрямую добраться до работы или хотя бы до узловой остановки, где можно совершить пересадку. Но в этом-то и сложность – маршрутка, даже большая и стоячая, может быстро промчаться мимо уже полная, или проехать раньше, чем Алексей окажется на остановке, или совсем не проехать. А пока стоишь, подходят такие же, как и он, потенциальные пассажиры. И чем больше их, тем напряжённее становится ожидание, а в связи с приближающимся временем часа пик, всё меньше вероятность сесть и доехать.

Но чудо происходит, и какой-то автобус останавливается. Внутри тепло и полно. Утром люди чаще сонные, чем злые, так что с пониманием сжимаются, освобождая пространство для новых попутчиков. И потом, когда маршрутка трогается – все впадают в короткий анабиоз до следующей остановки.

Но Алексей не спал. В эти двадцать или тридцать минут, пока он ехал, он думал о Лисе. Вчера, почти перед сном, Алексей написал несколько строк о ней, насколько смог её почувствовать, и отправил.

Девушка с рыжим настроением.

Маленькая комната – место её целого мира,

и пушистый хвост и острые уши,

и почти детская непосредственность, граничащая с яростью дикого зверя.

Она играет с солнечными зайчиками на потолке и даже побеждает их…

Запах кофе,

и утро, тающее на языке, 

ощущение не отпускающего сна.

Какую мышь сегодня поймает она? 

Она не кошка,

ей скучно гулять самой по себе. 

У неё есть территория и тот, для кого всегда чистая кружка на кухне. 

У неё есть рядом крохотное сердце, 

и ярко-розовая помада на подоконнике, 

и ещё целых пятнадцать минут собственной тишины.

Размышлять о Лисе получалось просто, нежно и легко.

И сейчас, в пути, он фантазировал о том, что было бы, зайди он к ней в гости? А она бы его ждала? Во что одета? Или совсем раздета? И почему ей интересно с ним? Или начать без предупреждения, будто сразу внутри.

…

– И как это могло произойти? Фигурка стояла на верхней полке, в глубине. Что же это за мышь такая, которая пробежала, хвостиком махнула и свалила её на пол? Летающая что ли? Мышь – ниндзя?

Ты стоишь на коленях, спина прямая и смотришь на меня своим кристально-честным взглядом и машешь головой вверх-вниз, давая понять, что да, все так и было.

– Хорошо,– продолжаю я, – Допустим. Но что у нас в квартире делает мышь? Куда смотрит моя лиса? М?

Твои глазки становятся печальными и опускаются, и если бы у тебя действительно торчали ушки, как у лисы, они бы обязательно сейчас поникли вместе с головой.

– Лисы это дикие! Прямо очень дикие животные! Так? – я продолжаю развивать мысль.

…

Автобус делает резкую остановку (по-видимому, на светофоре), и на время прерывает складывающуюся историю в голове Алексея. Он смотрит в окно и понимает, что скоро ему сходить, а потому начинает протискиваться к выходу, но передняя площадка под завязку занята камуфлированными пассажирами, вставшими непреодолимой стеной:

– Ну что ж, на выходе выпустят, куда денутся. А что же Лиса?

…

Ты резво вскидываешь голову и начинаешь яростно кивать, мол, да, лисы – это звери, да ещё те, прямо ух! Какие звери!

– Буквально вчера какая-то Лиса,– делаю акцент на слово лиса, – расцарапала мне спину в трёх местах, укусила за палец. Укусила, эм, за, даже не знаю, стоит ли говорить тебе о таких интимных подробностях места укуса. Убегала от меня по квартире полчаса, уворачивалась с наглым видом от подушек и мягких игрушек, брошенных в её сторону. Виляла хвостом и всячески изображала хитропопика! И я не поверю, ни на минуту, что у такой в доме заведётся хоть одна мышь, да даже летающая не заведётся! Вчера кто прыгал по кровати и пытался достать до потолка губами? Всё! Неси ремень!

И если после слов «расцарапала» и «интимные подробности» ты расплылась в гордой улыбке на все лицо и даже захотела, как мне показалось, пару раз тявкнуть в знак подтверждения моих слов, то про упоминании хвоста и хитропопости улыбка стянулась в ниточку сжатых губ, а глаза опустились. Грудью ты легла на пол и стала едва слышно скулить. А при слове ремень, прикрыла ладонями голову и совсем утихла.

…

Путь от остановки до работы обычно занимал у Алексея минут семь, но сегодня он спешил, чтобы скорее дойти и записать всё на бумагу, условно, конечно, на бумагу, просто открыть электронный документ и быстро напечатать всё, что пока держалось в голове. Быстро залетев в кабинет, на ходу сбросив верхнюю одежду, ткнув кнопку чайника, бросив в стакан чайный пакетик и два кусочка сахара, он начал набирать на клавиатуре.

…

– И что это за лежбище морских котиков ты тут устроила? Хватит притворяться чучелом, я же знаю, рыжая–бесстыжая, ты актриса. Про ремень я передумал.

После этих слов, ты подскакиваешь и пулей летишь к моим ногам, и начинаешь тереться о штанину своим носом, шеей и плечами.

– Передумал про ремень, не значит, наказание отменил. Бегом за мной на диван!

Привычно сажусь, ты ложишься мне на колени и задираешь футболку, оголив ягодицы, разделённые тонкой полоской жёлтых стринг.

– Хм, красивая, дерзкая, непредсказуемая… и у меня на коленях. Ну-ну.

Я глажу твои ягодицы – ты расслабляешься, и, виляя попой, выпрашиваешь ещё немного ласки, но я звонко шлёпаю по твоим упругим половинкам, прекращая твои телодвижения.

– Это, вообще-то наказание, если ты не заметила.

И я продолжаю пороть тебя, каждым ударом добавляя новые оттенки розового к цвету твоей попки, а чтобы снизить амплитуду твоих движений, прижимаю тебя к дивану, и снова – шлёп, шлёп, шлёп.

И только когда, наконец, твоя попа пылает, я провожу пальцем по сведенной промежности, и ты мгновенно разводишь ноги, в надежде на продолжение, но я шлепаю ещё несколько раз и останавливаюсь.

– А теперь слезай с меня. И слушай дальше. Я сейчас пойду клеить разбитую тобой фигурку. А ты – под стол. Ну, куда ты метнулась, не дослушав! Не под кухонный! А под этот, где сяду я. Знаешь, что говорят про девушек, катающихся на дорогих машинах? Мой посыл понятен?

…

А ведь неплохо. Он перечитал ещё несколько раз, удалил несколько слов, поправил окончания, ещё раз перечитал, и, наконец, довольный написанным, скопировал весь текст и отправил Лисе.