Текст книги "(Не)добрый молодец: Зимогор (СИ)"

Автор книги: Алексей Птица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6
После боя

Не успел Вадим помочь девице подняться, как та уже предстала перед ним практически одетой. Лисья шкура неведомым образом окутывала всё её тело, а в руке оказался небольшой костяной нож. Подобрав убитого шакала, она ловко вспорола ему брюхо и сняла с него шкуру словно чулок, бросив тело на землю.

Вадиму только и оставалось, что хлопать ресницами, наблюдая за ней. А девушка буквально на ходу стала чекрыжить из куска шкуры себе обновку, закрывая все оголённые места, что так привлекали внимание парня. Вадим хмыкнул: оказывается, оборотням присуще чувство стыда, значит все писатели-фантасты бессовестно врали на этот счёт.

Отвернувшись от девушки, Вадим обошёл поле битвы. Мёртвые лежали там, где их застала смерть. Все волки полегли практически возле дерева и теперь один за другим отдавали свои шкуры девице. Поживиться тут оказалось, к сожалению, нечем. Вздохнув, Вадим пошёл дальше, осматривать трупы.

Один из раненых шакалов заскулил, увидев его.

– Что скулишь? – сказал Вадим вслух. – Если б твоя воля, то нападал и рвал бы, пока мог, а если бы я раненым оказался, то горло перегрыз без всякой жалости. Все вы чёрные шакалы одинаковы, только стаей и можете нападать. А как остался один, так скулить? Подлое племя!

Вадим не знал, что на него нашло, и откуда-то появилась злость. Хотелось выплеснуть её из себя, дать ей выход. Он шагнул к шакалу, думая всё же пожалеть его, несмотря на свои мысли, высказанные вслух. Шакал же думал с точностью до наоборот и дёрнулся, клацнув зубами перед самым носом Вадима.

– Ах, ты ж!

Рука вытянула кинжал, и смертоносный удар прервал скулёж шакала. И тут Вадим внезапно понял, что потерял свой палаш. Помня, что произошло это во время боя на берёзе, Вадим пошёл к дереву. Свет звёзд и луны не сильно помогал искать тёмный фламберг в ночном еловом лесу среди туш чёрных шакалов и волков. Но место поиска было небольшим, и фламберг вскоре нашёлся.

Меж тем Роксолана уже почти сняла шкуру с убитой волчицы. Оборотень способен превратиться в любого зверя, важны лишь только размеры собственного тела. Для этого он должен получить шкуру свежеубитого зверя, чтобы осознать возможность перевоплощения. И чем быстрее это сделать, тем больше шансов на удачный исход.

Правда, от своей внутренней сущности уйти всё же невозможно: Роксолане нравились кошачьи. Характер у неё почти такой же, и шкуру она свою первую добыла, убив в честном бою рысь. Рысь небольшую, но этот бой она всегда будет вспоминать с гордостью.

Убить волчицу в открытом бою она бы не смогла, тем более ту, что пришла с чужаками. У местной нечисти был договор об обоюдном ненападении с пришлыми. Но хозяин леса в любое время мог этот договор разорвать. Вот и приходилось искать любые решения в обход его.

Зверей и мертвяков убил человек, она всего-то принесла ему магическое оружие, о котором он не знал, но которое ему помогло. Вот только теперь отобрать этот коготь у него невозможно, можно лишь выкупить. Человек, что-то высматривая, бродил по полю битвы. Роса сдёрнула шкуру волка и пошла к нему. На человеческом языке она говорила плохо, но училась очень быстро.

– Я спасла тебе жизнь! – без обиняков начала она.

– Я тоже, – хмуро ответил Вадим, – и не раз.

– Если бы у тебя когтя не было, ты бы уже валялся с перекушенным горлом.

– Я? Да если бы я тебя не спас, когда ты свалилась наземь, счёт был бы один-один. Поэтому счёт два-один в мою пользу, и это ты мне должна. И кстати, ты вообще кто?

– Я жительница старого леса.

– Я уже это слышал от лешего. Но он признался в том, что леший, а ты юлишь и темнишь. Вижу, что оборотень. Странный ты какой-то оборотень, волколаки в лис не перекидываются же⁈

– Да, я оборотень. Могу стать волколаком, – и девушка кивнула на лежащую перед ней волчью шкуру.

– А я человек, просто обычный человек, и зовут меня Вадим, – решил представиться парень.

– Ва-дим! – протянула девушка.

– Не Ва-дим, а Вадим! Я дворянин, – добавил пафоса Белозёрцев, с интересом рассматривая оборотня.

– И что?

– Ничего, – пожал он плечами, – ты мне должна, да ещё и обещала всё за своё спасение.

– Всё – значит, ничего! – дёрнула плечиком девица, отчего кусок шкуры сполз ниже, открыв участок белой, как молоко кожи. Вадим сглотнул: она ещё провоцирует! Стоит лишь протянуть руку и сорвать с наглой девицы её шкурку, пригрозить мечом и… Да, куда-то не туда его понесло!

– Что-то ты разошёлся сильно, аж слюни вон потекли, – правильно поняла его мысли незнакомая девица.

Вадим встряхнулся, машинально вытер ладонью рот. И нет вообще никаких слюней, так, совсем чуть-чуть. Эта девушка-оборотень заинтересовала его и как-то слишком быстро заняла все мысли. К ней влекло, и дремавшее до поры мужское либидо проснулось и приподнялось, ну, или приподняло… Странно, но он никогда настолько сильно не попадал под женское влияние. Даже не представлял себе, что такое возможно. Не иначе она околдовала его, да ещё и издевается, дразнит. Эх, как это по-женски! Совсем некстати вспомнилась Снежана. Будь она неладна…

– Ты обещала, а уговор дороже денег.

– Слова и обещание – это ничто. Нужен договор! Договор между человеком и нечистью, как вы нас называете, и если там будут слова об этом, то ты получишь меня. Если же нет, то тогда умрёшь, едва дотронешься до меня без моего согласия.

– А можно с тобой заключить такой договор?

Задав вопрос, Вадим снова сглотнул. От девушки веяло такой грацией и неземным обаянием, что сосредоточиться на главном никак не получалось, и все его мысли съезжали в сторону плотских желаний. Умом он это понимал, но чёртово либидо уже пробудило в Белозёрцеве один их основных первобытных инстинктов: просто звериное сексуально желание!

– Нет! Я не продаюсь и не покупаюсь.

– Хорошо, зачем же ты тогда принесла мне оружие?

– Чтобы ты убил наших врагов, – ответила девушка насмешливо и замолчала, мерцая миндалевидными, какими-то кошачьими глазами.

– Логично, – пожал плечами Вадим. – Ну, а дальше что?

– Дальше я подскажу тебе, как выйти целым из старого леса. А ты нам заплатишь золотом.

– Опять двадцать пять! А с чего ты решила, что у меня есть золото?

– Леший сказал.

– Так он говорил, что охраняет от людей границу старого леса и никого туда не пускает. А если кто и вошёл, того отваживает, и деньги за охрану берёт.

Роксолана не собиралась смеяться, но этот парень оказался так наивен, что она не выдержала и расхохоталась, обнажив длинные тонкие кошачьи клыки.

– Ха, ха, ха, ты такой большой, а в сказки веришь⁈ Ой, не могу, вот же глупый! А я думала, что люди уже давно не доверяют нечисти.

Заметив обескураженный вид человека, на лице которого читалась явная обида, Роксолана засмеялась ещё громче. Сказалось и напряжение этой ночи, и почти проваленное задание, и опасность навсегда исчезнуть из этого мира. Отсмеявшись, она озорно улыбнулась парню, что мрачно смотрел на неё. Роксолана соврала ему, точнее, слукавила, она действительно многое обещала ему взглядом, и ничто не претило дать ему возможность обнять её и даже поцеловать, как это любят обычные люди.

Но, зачем? Зачем связывать свою жизнь с этим глупцом, что не может отличить сказку от были, и верит всему, что ему говорят? Распалять человека в его срамном желании и тем самым привязывать к себе, тоже незачем. Всё это мимолётно, без участия ума и здравого смысла, просто зов молодого тела.

Сейчас насущный смысл имел лишь договор, и договор добровольный с обеих сторон, по которому она взамен за свои услуги получит золото. А потом… потом забыть друг о друге навсегда.

Мечты о золоте прервал вопрос человека:

– То есть леший меня обманул? Он нечисть, и ты нечисть, это так?

– Нет, не так, – Роксолану откровенно забавлял этот разговор, что шёл при свете Луны и на фоне мёртвых тел врагов. – Леший – это нечисть, а таких, как я, вы называете нелюдь.

– Не понял!

Вадим действительно не понимал, чем хрен от редьки отличается, и какая разница между нечистью и нелюдью. Девушка же оглушительно рассмеялась, вновь блеснув белыми клыками в свете звёзд.

«А ведь он действительно глупый! Правда, храбрый… Таким легко управлять и с таким хорошо воевать. На одной стороне…», – подумала она.

Вадим же завороженно слушал хрустальный перезвон девичьего смеха с какими-то мягкими обертонами, как у мурлычущей кошки. Он был зол на неё, но не агрессивен. Хрен с ней, пусть смеётся! Ему ещё долго не приведётся ни видеть, ни слышать как женщин, так и их смеха, если он вообще сможет отсюда выбраться.

– Конечно, ты не понял, глупый… – Роксолана тряхнула волосами. Густые, нечёсаные волосы рыжей гривой рассыпались по её телу. Странно, но Вадим до этого не замечал, что они у девушки такие длинные. А она продолжала.

– Нечисть – это духи природы. Вы отринули их, приняв религию и забыв своих старых богов. Они – живое воплощение природы, духи леса, воды, лугов и пашен. Но не все ещё забыли о них, и потому нечисть ещё существует, как существует и старый лес.

– Понятно, а кто тогда нелюдь? – глаза юноши блеснули скрытым любопытством.

– Нелюдь – это те, кто отринул человеческие правила и бытие, кто породнился в незапамятные времена с другими расами, ныне исчезнувшими. Мы для вас опасны, а ещё мы потомки забытых богов. Для нас нет ваших правил и нет законов, мы такие, какие есть, то есть нелюди. Но нас осталось мало, одни переродились в волколаков и оборотней, другие исчезли, а третьи, самые страшные из нас, приспособились, одели людскую личину и пришли к вам. Теперь они живут среди вас, но вы их не замечаете, принимаете за своих… Пока они не заставят вас умыться в собственной крови, и только тогда вы прозреваете и убиваете их. Но многие успевают оставить перед смертью потомство, а кто и спасается. Ведь они самые хитрые из вас…

Роксолана говорила как по писанному, когда-то об этом ей рассказала бабка, а она запомнила. Вот и пригодилось сейчас. Человек с каждым её словом всё больше мрачнел, пока не дослушал до конца. И видно, что он не сомневается в её словах.

– То есть ты – почти человек, но гораздо страшнее и опаснее, чем человек, и к тому же жестокая?

– Я? Нет, я самая добрая и самая спокойная из всех оборотней. И это доказывает, что я до сих пор с тобой спокойно разговариваю, а не набросилась и не загрызла тебя! Ррррр! – и девушка притворно зарычала, скорчив гримаску и скрючив пальцы «когтями».

Со стороны это, возможно, выглядело умильно, но Вадиму было не до смеха. От неожиданности он вздрогнул и напрягся, намереваясь защищаться. Рука невольно дёрнулась к кинжалу.

Девушка это заметила и снова в голос засмеялась, она давно так не смеялась и не веселилась, как сейчас. Кажется, вообще никогда. Она росла одна с бабкой, а редкие гости были не из тех, с кем хотелось общаться, а тем более смеяться. Так что всё объяснимо: и её дикий смех, и заигрывание, и удержание незнакомца на расстоянии. Она прервала свой смех улыбаясь.

– Но для тебя есть приятная новость. Мы, нелюди, можем зачать потомство с людьми. А люди с нами.

Судя по реакции парня, новость эта уже не казалась ему приятной и оставила равнодушным. Видимо Роса всё же перестаралась со всеми страшилками относительно своего племени.

– Окей, тогда мы расстаёмся, раз всё так плохо. Мне нужно выспаться и уйти утром из вашего «старого» леса, – передразнил он.

– Сначала заключим договор, – оставалась непреклонной девушка.

– С чего бы это? Мне договор не нужен. Я и сам выберусь из вашего гадского леса и уйду. Сегодня ночью больше никто не нападёт, все нападающие взяли самоотвод и сдохли. Новых ещё, очевидно, не подвезли, и навряд ли подвезут сегодня. Поэтому я займусь делом и спать. Как у вас тут говорят: «утро вечера мудренее», – вспомнил Вадим старую русскую пословицу.

– Ты не посмеешь отказаться! – сузила жёлтые кошачьи глаза Роса.

– С чего бы это? Ты на меня не нападёшь. Пусть у нас нет договора между собой, но я тебе спас жизнь, и даже такая нелюдь, как ты, не решится так подло предать. Так что, чао, сеньора.

Роксолана форменно вздыбилась от этих слов. Вот же, шут гороховый, обозвал её какой-то сеньорой и отказался. И это несмотря на все её усилия. Она старалась, дала ему оружие, а он. Вот же, человек… не человек, а скотина. Форменная скотина. Разорвать его, исцарапать всего когтями, перегрызть ему горло, откусить лапы, пальцы, уши, рррррр…

– Ты должен заключить со мною договор, – прошипела она, заслонив ему дорогу и преграждая путь к шалашу.

– На каком основании? – уточнил он.

– ТЫ. ДОЛЖЕН. ЗАКЛЮЧИТЬ. СО МНОЮ. ДОГОВОР! – раздельно повторила она, упрямо смотря в лицо парня.

– Девушка-нелюдь, не домогайтесь меня! Дайте пройти. Ваши претензии беспочвенны, нелегитимны и удовлетворены не будут.

Роксолана застыла в недоумении. Её рот приоткрылся, разум лихорадочно обрабатывал незнакомые слова, пытаясь соединить их с уже известными и угадать значение, но у него не получалось. Вадим легко отодвинул её рукой со своего пути, коснувшись слегка плеча, и прошёл вперёд.

– Постой, я подскажу тебе, что можно вырезать полезного из мертвяков, и ты сможешь обменять или продать потом их части.

– Не интересует, – отмахнулся от неё Вадим. – Всё равно сгниёт.

– Я научу, как сохранить, и отведу тебя к моей бабке, ей и самой нужно то будет. Она заплатит.

– Чем она заплатит, если вам самим нужно золото?

– Знаниями, отварами, эликсирами, рассказом про оружие, амулетами и оберегами. Ты обретёшь нюх, как у собаки, ты…

– Мне не нужен нюх, как у собаки, – Вадима передёрнуло, он представил себе, как посещает уборную, и тысячи не самых приятных запахов щекочут его обоняние своим назойливым ароматом. Хватит ему и того обоняния, что у него есть.

– Тогда глаз, как у орла, слух, как у лисы и…

– И?

– И… – девушка задумалась: «Что бы ему посулить?» и решилась, – мы расскажем, как можно находить старый лес и мертвяков.

– Врёшь?

– Не вру!

– Нечисть вся врёт, сама сказала!

– Я не нечисть.

– Ну, и что? Какая разница? Одна врёт, другая дразнится!

– Нелюдь не обманывает, она недоговаривает.

– И что ты недоговорила, когда обещала всё-всё-всё?

– Не скажу.

– Тогда, адью.

– Сам ты адью, а я оборотень.

– А как тебя тогда зовут?

– Договор заключишь, скажу.

– Я тебе не верю.

– Рррррр, я не вру, я скажу.

– Ты уже меня обманула один раз.

– Но я же призналась в этом.

– Хорошо, тогда до утра, мне нужно выспаться и на свежую голову подумать. Может быть, я и действительно заключу с тобою договор.

– Давай, я покажу сейчас тебе все ценные у мертвяков части и научу, как их искать? Это будет залогом моих слов и выполнением будущего договора.

Роса совсем уже отчаялась и это первое, что пришло ей на ум, чтобы удержать человека от окончательного отказа. Вадим остановился в раздумьях, потом повернулся и согласился.

– Хорошо, показывай.

– Ага, это лучше делать ночью, ночью виднее.

Роса подскочила к Вадиму, и уже вместе они направились к трупам мертвяков. Подойдя к попрыгунчику с козлиным ногами, девушка нагнулась и провела открытой ладонью над телом.

– Смотри. Водишь руками и говоришь одно слово: «Алай! Алаай! Алай!».

На разные лады повторила она одно и то же слово, приложив к этому свою жизненную энергию.

– Напряги своё сердце, оно тебе должно подсказать, как искать. Видишь, засветилось синим цветом, вот это и есть самое ценное в мертвяке. Он уже перерождался два раза и не сгниёт просто так. Они хорошо горят, когда упокоены уже.

И действительно, часть ноги у мертвяка засветилась синим цветом, привлекая внимание Вадима.

– О, ахиллесова жила!

Девушка выудила из своего мехового хитона костяной нож и быстро распотрошила ногу мертвяка, вырезая жилу.

– Отличная находка! Это подойдёт для тетивы лука или арбалета, да на что угодно, хоть для удавки. Держи, сейчас только смазать смолой, и вечно будет служить!

Вадим удивлённо хлопал глазами, смотря на шуструю девицу. Они пошли к следующему зомби, что растянулся под деревом. Девица-оборотень повторила свои манипуляции и снова заставила светиться часть тела зомби.

На этот раз засветилось что-то из внутренностей. Девушка с ловкость бывалого мясника вспорола брюхо зомби и сунула внутрь руку. Вадим поморщился и отошёл. Хрень какая-то, ещё не хватало делать, как китайцы: сушить куски зомби и делать из них амулеты. На фиг, на фиг.

– Оставь себе, если нужно, мне некуда всё приспособить. А сейчас не мешай мне. Встретимся утром. Мне нужно ещё сжечь трупы.

– Подожди! – но Вадим уже отвернулся от неё и пошёл к трупам.

Запалив костёр, Белозёрцев подтащил к нему мертвяков, но не верил, что они будут гореть. Вопреки его сомнениям, трупы горели очень хорошо. При свете ярко полыхающего костра он ещё раз обошёл поляну и добил раненых шакалов. Остальной стаи не было ни видно, и ни слышно. Удовлетворившись работой, Вадим отправился спать в свой шалаш, забаррикадировавшись изнутри всем, что под руку попало. На этот раз сон пришёл практически мгновенно. Не успел он закрыть глаза, как на него навалилась тьма и не выпускала до самого утра из своих объятий.

Роксолана с горечью посмотрела на шалаш, в котором скрылся человек со странным именем Вадим, и обернулась в волчицу. Она побегала вокруг, приспосабливаясь к новой личине, но ей не понравилось. Совсем не то, что в образе лисы или рыси. Обернувшись в человека, Роса сразу же перекинулась в лису и прикорнула под большой елью, закрыв свой нос пушистым рыжим хвостом.

Глава 7
Баба-Яга

Вадим проспал всё утро и пробудился от тяжёлого сна где-то часов в десять утра, не раньше. Пнув ногой чахлую дверцу, он выполз из своего убежища, уже заранее настроенный на неприятности. Но, ошибся: неприятностей не наблюдалось. Вернее имелась, но одна, и сейчас она стояла напротив него, щуря свои миндалевидные глаза.

– Ты очень долго спал!

Почему-то в памяти возникла сценка из мультфильма про Винни-пуха, где сварливый голос кролика произнёс: «А всё потому, что кто-то слишком много ест, то бишь спит!». Очень уж похоже у девушки получилось. Вадим даже отвечать не стал. Вместо пустопорожних препирательств он пошёл искать воду. Рядом как раз находился небольшой родник и, опустив в него ладони, Белозёрцев умылся и заодно напился. Сразу же захотелось в туалет по-маленькому.

Но оборотень женского полу ходил за ним по пятам, сверкая голыми лодыжками.

– Отойди!

– На кой⁈

– Нужду справить! – зло отозвался Вадим. И хоть не хотел смотреть на девицу, но в сердцах обернулся, словно подтолкнуло что-то.

Посмотрел и невольно застыл. Только сейчас он увидел необычную гриву рыже-чёрных волос с отдельными серыми прядями, а также острые кончики ушей, заканчивающиеся щетинкой волос.

– А ты какой краской пользуешься?

– Краской?

Девица непостижимым образом округлила свои миндалевидные глаза.

– Ну, ты же красишь волосы в чёрный и серый цвет? И почему в серый? Я что-то и не знал, что такой бывает.

– Крашу волосы? Я? Ты обезумел за ночь, человек? Тебя же никто не кусал, отчего твой ум пропал?

– Эээ, ну, я просто думал, что так не бывает. Ну, короче, это… забудь, в общем.

Роксолана громко фыркнула, как рассерженная кошка.

– Ну, и что ты решил?

– Ничего пока. Всё будет зависеть от тебя.

Вадим решил отчаянно торговаться и понять, насколько готова девушка идти с ним на сделку, что даже забыл о туалете.

– Договор будет обоюдовыгодным.

– Хорошо. Говори свои условия.

– Сначала покажи золото!

Вадим пожал плечами и нырнул рукой за пазуху. Вытащив оттуда кошель, он выудил самую маленькую золотую монетку и показал её.

Девушка кинула взгляд на монетку.

– Ммм, какая маленькая, дай мне её, – и она протянула узкую белую ладошку, мимоходом дёрнув при этом плечиком. Шкурка лисы совершенно случайно свалилась вниз, наполовину обнажив правую грудь. При этом Роса невинно улыбнулась, стараясь сделать это максимально мило. Получилось не очень. Клыки делали улыбку излишне хищной.

Вадим, наученный предыдущим горьким опытом и неприятным разговором, отдёрнул руку.

– Зачем? Мы ведь не заключили ещё договор.

– Ну, ведь заключим, правда? – и девушка придвинулась ближе.

«Монетка мала, но пусть это будет мне подарком», – думала Роксолана, пытаясь очаровать пришлого. Днём это удавалось намного хуже, чем ночью: темнота заботливо скрывала её недостатки, уступая место воображению и домыслу. Да и ночь – это пора не только опасностей, но и любви.

Вадим почти уже поддался девичьему очарованию. Но всё же удержался на самом краю, вспомнив Снежану и её предательство. Да и клыки девушки напомнили ему рассказы о вампирах, его передёрнуло.

– Что-то мне уже расхотелось. Везде обман, везде предательство, везде сказки. Я и сам дойду, без твоей помощи. Чао, чика.

– Чтоооо? Ты не выйдешшшшь, смертный, – разъярённой кошкой прищурилась девица.

– Выйду, – ему почему-то нравились происходящие с ней метаморфозы.

– Не выйдешь, – мотнула она головой, отрицая, и добавила: – и я не отдам тебе жилы нежити. Ты зря думаешь, что они не пригодятся тебе. А печень другой нежити тоже весьма ценная штука.

– Оставь их себе, я альтруист.

– Чтоооо?

Роксолана не понимала, о чём он говорит. Все эти слова, лишённые для неё всякого смысла, определённо что-то значили, или парень просто насмехался над ней. Дурой… От злости она прокрутилась в воздухе и обернулась лисой.

Крупная, не по-летнему пушистая, но изящная лиса злобно оскалилась и вдруг тявкнула на Вадима. Белозёрцев отшатнулся от неожиданности: всё же, внезапное превращение девушки в зверя – то ещё зрелище.

– Вот оно что, оказывается, Михалыч⁈ – вслух произнёс он. – Вот так встречаешься, женишься, а потом, раз: и в постели животное, а не человек. Вот же, страх Божий, – и он даже перекрестился. Сказалась привычка, выработанная ещё в монастыре. – Ну, и ладно.

Для форса сделав в воздухе финт фламбергом, он в отместку заставил отшатнуться теперь уже лису и, насвистывая глупую песенку, закинул за плечи походный мешок и отправился с поляны долой. А то дохлые шакалы совсем уж нестерпимо стали вонять. Они и при жизни-то были не ахти, а после смерти и вовсе смердели хуже зомби.

Роксолана в образе лисы в это время готова была плакать и рыдать! Хотелось кусаться и драться, но оставалось лишь ругаться, вытявкивая по-лисьи различные оскорбления. Матеря и костеря строптивого человека на все лады, Роса не стеснялась, придумывая всё новые и новые поводы для обиды. И жадина он, а она – дура несчастная, поверила ему и лучшие часы своей жизни отдала. Спасла, можно сказать, от смерти, а он неблагодарный, лживый человек посмел бросить в беде слабую девушку-оборотня и даже пригрозил ей мечом, не дав даже укусить напоследок. Скотина!

Так, назойливым тявканьем изливая свои горести, она шла по пятам Вадима, напрягая его своим присутствием. Она уже хотела оголиться перед ним, но потом сообразила, что последствия такого шага трудно просчитать. Для неё нагота естественна, но старуха приучила её не щеголять ни перед кем в чём мать родила. Странная она всё же, её бабка, но законы человеческие знала и наставницей была хорошей, хоть и придирчивой.

– А неча без шкуры голяком по лесу бегать, – нахлёстывала она в детстве Росу по попе. – Неча, клещей собирать, да комаров кормить. Комары с клещами, авось, сдохнут, но крови попьють…

Вадим шёл по лесу уже третий час, но всё никак не мог выйти из ельника. Вроде он уже видел эту семейку мухоморов, а может, и нет. Пнув их, пошёл дальше и через полчаса снова вышел к этой же, растоптанной им, семейке красных в белый пупырышек грибов.

Всё понятно, он кружит по лесу. «А эта тёл… девуш… этот оборотень лживый, закружил не хуже лешего», – думал Вадим. Лиса уселась неподалёку, облизала себе морду, почесала задней ногой ухо и с вызовом уставилась на него. Белозёрцев не мог сделать так же, как она. Поэтому почесал рукою затылок, вздохнул, снял мешок и уселся на него сверху. Сморщил нос, ушёл за густую ель, спрятавшись за стволом, вернулся обратно. Потом достал из мешка кожаный мех с водой, хлебнул живительной влаги, снова почесал за ухом и решился:

– Ладно, говори условия договора. Я согласен.

Лиса тут же ударилась о землю и обернулась девушкой. Вадим даже не успел толком рассмотреть её тело, как девушка уже укуталась в шкуру, но место для фантазии осталось.

– Договор⁈

– Договор. Какие условия?

– Я обещаю тебя вывести из старого леса, кормить, поить, отвечать на все твои вопросы. И помочь выжить.

Последнюю фразу, Роса уже добавила от себя. Чем-то ей всё же понравился человек. Чем, непонятно, но понравился, и она захотела ему помочь. Он, и вправду, спас её.

– А что должен я?

– Ты должен заплатить золотом. Три маленькие, две средние или одну большую монету. И обязуешься не нападать на меня и на мою бабку, а также сразу уйти из леса, как только я тебя выведу из него. Кроме того, ты должен защищать нас обеих, если мы попросим тебя о защите.

– Что-то много условий.

– Немного, – отрезала Роса, – За настойки против мертвяков и лекарство, что мы тебе дадим. За знания о том, как залечить оторванную руку или ногу, если тебя ранят. Мы научим тебя познать своё тело и дадим средство для выздоровления. Договор?

– Договор!

Роса, обрадовавшись, выпростала из шкуры костяной нож и проколола палец Вадиму, после чего шустро слизнула каплю крови с его пальца. «Хорошо, хоть не зубами вонзилась, как в прошлый раз», – успел подумать Белозёрцев перед тем, как у его носа оказался палец девушки с яркой капелькой крови.

«Надеюсь, что не отравлюсь», – невольно шевельнулось в его голове, и он слизнул чужую кровь.

«Не отравишься!» – словно ответили на мысленный вопрос глаза девушки и как-то странно замерцали. Слизнув кровь человека, она могла отслеживать его в лесу, где бы он ни находился. Такова уж одна из способностей оборотней: раз попробовав кровь своей жертвы или товарища, они запоминали её навсегда и нутром или своим звериным чутьём чувствовали местонахождение обладателя этой крови. Весьма условно, но ощущали.

– Иди за мной.

– Может, заберём шкуры волков, что ты сняла? Одна ты их не дотащишь.

Роса застыла, пристально смотря на человека и пытаясь угадать, правда ли он хочет помочь ей или же насмехается? Но парень был честен, она чувствовала это. Ему действительно хотелось помочь. Но непонятно: с какой стати? Наверное, он решил, что сильнее её, но это не так. Если бы она захотела, то легко могла перегрызть ему горло, напав на него внезапно. Но зачем?

– Ты готов их нести на себе?

– Да. Шкуры хорошие, почему бы и нет? Можно сшить из них шубу или меховушку какую. В лесу любой мех пригодится, да и зима скоро.

– Угу, зима близко. Хорошо, тогда пошли.

Довольно быстро они вернулись назад и забрали спрятанные под корнями огромного выворотня шкуры. Вадим обвязал шкурами мешок, приторочив их сверху, и пошёл вслед за девушкой. Она шла впереди, не оборачиваясь, непринуждённо лавируя между деревьями и легко преодолевая буреломы. Под её ногами не хрустели веточки и не шуршали листья, а трава раздвигалась, словно пропуская её юркое тело.

Ступая босыми ногами, Роса намного опередила Вадима, показывая ему путь. Тот, нагруженный вещами и шкурами, пыхтел следом, смотря ей в спину с досадой. Порой девушка оказывалась буквально в нескольких шагах от него, и тогда его воображение легко скидывало накидку девушки, представляя взору крепкие ягодицы и узкую, но сильную спину. Куда там фитнесс-моделям до этой лесной девы.

Шаги девушки были мягкими и пружинистыми, двигалась она при этом по-кошачьи грациозно, и лишь тяжёлый груз и заливающий глаза пот отвлекали Вадима от откровенно похабных мыслей. Так они прошли с редкими остановками весь остаток дня. Когда окончательно стемнело, Роксолана вновь обернулась лисой и легко заскользила в темноте, указывая путь.

Вадим уже плохо соображал, мало что видел и вообще ни в чём не ориентировался. Кругом царила сплошная темень, стеной стоял глухой лес, и Белозёрцев окончательно запутался. Ветки деревьев больно хлестали его по лицу, словно мстя за нанесённые девушке-оборотню обиды. Коряги и корни путались под ногами, так и норовя подставить ему подножку, а тяжелый мешок всё норовил свалиться наземь, то и дело цепляясь за разные сучья.

Он постоянно спотыкался, терял направление и только светящиеся в ночи́ глаза лисы указывали ему верный путь. Весь потный, в паутине и еловых иголках за шиворотом Вадим внезапно буквально выпал на небольшую поляну. Такое впечатление, что поляны впереди не было, но стоило ему выйти из-за высокой сосны, как он оказался на небольшой лесной прогалине, окружённой высокими старыми деревьями. Вадим огляделся, и его взгляд сразу упёрся во что-то смутно знакомое.

Впереди возвышалась форменная избушка на курьих ножках. Плотные облака, что всю дорогу по тёмному лесу висели на небе, вдруг разошлись под порывом сильного ветра и выпустили на свободу её величество Луну. Лунный свет, неестественно бледный, скорее пугал своим мистическим освещением, чем радовал человеческие глаза. Вся поляна мгновенно высветилась в призрачном свете.

Таинственно замерцали огоньками капли росы на травинках, деревья приобрели странные очертания, пугая длинными чёрными тенями. Заухал невдалеке филин, а с огромного дуба на парня пялились огромные, светящиеся в ночи глаза. Вадиму стало не по себе. Страх стальными когтями стиснул его сердце, не давая опомниться.

– Охренеть! Куда я, блин, попал. Вот же, мать твою! Твою мать! – стравливая свой страх через мат, Вадим ругался, как пьяный бомж.

Белозёрцев поневоле остановился, высматривая наверху избушки людские или, на крайняк, конские черепа. Но ничего подобного на крыше не обнаружилось. Сама избушка оказалась довольно большой и стояла на… Тут он прищурился, стараясь получше рассмотреть основание, на котором стояла изба.

Нет, разумеется, курьих ног у неё не было, а имелся толстый ствол дерева, из которого как будто «произрастала» странная избушка с неведомой зверушкой внутри.

– Точно к бабе-яге попал, как пить дать…

Девушка птицей взлетела на порог и, открыв дверь, юркнула внутрь. Вадим остался один. Сбросив с себя поклажу, он отбросил волчьи шкуры, плюхнулся на свой мешок и уставился на избушку. Вернее, на небольшое окно, слегка подсвеченное изнутри, что засветилось ровным, мягким жёлтым светом, едва девушка заскочила внутрь.

Лунный свет серебрил траву на поляне, и деревья, могучими стражами окружившие полянку, настороженно взирали на незнакомца. Вадим ждал, а его мозг рисовал самые неприглядные картины, которые только мог себе представить.

Холодало, ухнул филин, скрывавшийся в темноте на большом дубе, чиркнули крылами две небольшие совки, что решили поохотиться на мышей. Наконец послышался долгожданный скрип дверцы, и наружу хлынул сноп света. Быстро разматываясь, сверху скользнула вниз верёвочная лестница. Очевидно, что его приглашали подняться. В проёме двери показался силуэт знакомой фигурки и призывно махнул рукой.