Текст книги "Случай в Мордмунде (СИ)"

Автор книги: Алексей Кукарцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Кукарцев Алексей Николаевич
Случай в Мордмунде

Альфус Омегас появился рядом с калиткой, густо оплетенной плющом и побегами хмеля, и с интересом уставился на представшую его взгляду картину. Перед ним раскинулся небольшой клочок земли, окруженный кованой чугунной решеткой с многочисленными рыжими подпалинами ржавчины, заросший всеми возможными сорняками и дикими травами. Кое-где из зарослей метлицы и гигантского борщевика выглядывали чахлые остовы фруктовых деревьев, безуспешно пытающиеся получить свою долю солнечного света. А посреди этого «сада» стояла самая тонкая чародейская башня из всех, которые господин Омегас видел в своей жизни.

Калитка душераздирающе заскрипела на заржавевших петлях, и, с тягостным усилием разрывая оплетающие ее стебли, отворилась. Всемирно известный чародей шагнул на заросшую травой дорожку и начал решительно продираться ко входу в башню. Дойти до дверей оказалось непросто, но Альфус Омегас сумел справиться с этой задачей без призвания огненных шаров и небесных молний. Опершись плечом на стену, чародей потратил пару минут на то, чтобы отдышаться, после чего взялся за ручку двери. Ручка отвалилась.

– Ой... – только и молвил старый маг. Бережно положив ручку на землю, он попытался постучать в дверь и тут же проломил полусгнившие доски своим дряхлым кулаком. – Ох... гм.

Как бы невежливо это не было, но Альфусу все же пришлось прибегнуть к магии. Под влиянием его заклинания дверь стремительно помолодела, а на ее косяках даже заиграл здоровый румянец. Правда, пущенные посвежевшими досками молодые побеги и листья были лишними. Однако, теперь чародей хотя бы смог открыть дверь и пройти внутрь башни, где его взгляду предстала старая винтовая лестница, покрытая внушительным слоем пыли.

– Эм. Кхм. Есть здесь кто?! – бросил он в пустоту и прислушался.

Спустя какое-то время пустота ответила:

– Мастер Омегас? Это вы?

Всемирно известный чародей задрал голову и увидел на самой вершине винтовой лестницы чье-то бледное лицо.

– Определенно, я, – ответил он и, вздымая целые тучи пыли, начал подниматься наверх. К его удивлению, ни одна из ступенек под его ногами так и не сломалась. Добравшись до верхней площадки, Альфус Омегас тепло поприветствовал обладателя бледного лица:

– Здравствуй, Найви.

– Вот так сюрприз, мастер Омегас! – заулыбался Найви. – Проходите в комнату!

В отличие от лестницы, комната была покрыта пылью лишь частично. Молодой, но крайне искусный чародей Найви Салвиа, проходивший некогда обучение у Альфуса Омегаса, уселся за свой стол и сделал приглашающий жест в сторону кресла.

– Какая милая салфеточка! – воскликнул господин Омегас, подходя к сиденью.

– Стойте! – вскочил Найви. – Это мой носовой платок. Извиняюсь... – смущенно произнес он, спешно пряча тряпку в ящик стола.

Альфус Омегас уселся на свое место и осмотрелся вокруг. Все здесь было завалено книгами и пергаментом. Фолианты лежали везде – на полу, на стульях, на многочисленных стеллажах вдоль стен, на столе и на подоконниках узких, как бойницы, окон. Несколько потрепанных книг каким-то образом держались даже на перилах лестницы. Старый чародей наугад вытянул древнюю инкунабулу из стопки рядом с креслом и уставился на дряхлую обложку. Название гласило: "Становление и развитие няшпонского общества в условиях правления пресветлого императора Хен Тая Первого". Ниже, мелкими буквами было написано: "Только в этом веке – приобретите три первых книги по двойной цене и получите четвертую бесплатно!". Вернув книгу на место, Альфус Омегас обратил взор на своего бывшего ученика.

– Кхм. Ну, и как идет изучение мира?

Найви Салвиа неуверенно улыбнулся. Он был настолько бледен, что его лицо почти светилось в полумраке комнаты.

– Довольно медленно. Вы же знаете, нужно обработать такое количество информации...

– Да-да, я понимаю. Ты этим так увлекся, что немного запустил свой сад...

Найви непонимающе уставился на бывшего учителя.

– Эм... Какой сад?

– Тот, что перед башней.

– Эмм... Перед башней есть сад?

– Был.

На какое-то время в комнате повисло неловкое молчание. Альфус Омегас молча оглядывался по сторонам. Когда он был здесь в прошлый раз, тропки, проложенные между книжными завалами, были раза в три шире. А на одной из стен висела карта мира, утыканная красными деревянными флажками. Другие флажки, зеленые, лежали на письменном столе. Предполагалось, что красный флажок будет меняться на зеленый, после посещения отмеченного места. Теперь этой карты не было видно за бесчисленными башнями из массивных фолиантов и пачек пергамента.

Наконец, господин Омегас, разгладив рукой бороду, задал вопрос:

– Найви, как давно ты последний раз покидал свою башню?

Молодой чародей перестал улыбаться и задумчиво уставился перед собой.

– А какой сегодня день недели?

– Выскребенье.

– Кажется я выходил на улицу в первый днонедельник года Пикобраза. Ко мне приходили из магонкомата...

– Это было семь лет назад.

Найви нервно улыбнулся.

– Да? Время так быстро летит!

– Найви.

– Да, мастер Омегас?

– Тебе в голову не приходила мысль, что чтобы изучать мир, по нему нужно иногда перемещаться?

– Не понимаю...

– Покидать башню.

– Я...

– Выходить из комнаты.

– Никогда об этом не задумывался. Мне ведь надо изучить столько книг! Но я запишу ваше изречение, – Салвиа потянулся за пергаментом и случайно задел локтем книжную башню рядом со стулом. Фолианты рухнули на пол, вызвав в смежной части комнаты локальный книгопокалипсис. Из-за образовавшейся горы бумажных знаний стал виден краешек той самой карты. Похоже, бывший ученик Альфуса Омегаса о ней просто забыл.

– Найви.

– Да, мастер Омегас? – молодой чародей усердно скреб пером по огромному листу бумаги.

– Завтра я уезжаю в Жирманию. В город Мордмунд. Там состоится семьсот двадцать второй съезд Международного Чародейского Совета.

Найви Салвиа искренне заулыбался.

– Очень рад за вас, мастер Омегас!

– Я хочу, чтобы ты поехал со мной.

Еще несколько секунд был слышен скрип пера и похрустывание пергамента, после чего до Найви частично дошел смысл фразы, и он выронил писало из руки.

– То есть?..

– Я хочу, чтобы ты сопровождал меня в этой поездке.

– Н-н-но п-почему я? У в-вас столько д-д-достойных учеников! – как всегда, когда происходило нечто неожиданное для Найви, он начинал заикаться.

– Не знаю. Эта мысль пришла ко мне сегодня утром, за тарелкой овсянки. Мне показалось, что я увидел в ней твой профиль.

– Н-н-но у меня с-столько работы...

– Тебе будет полезно побывать на солнце.

– Я...

– Подышать относительно свежим воздухом.

– А...

– Посмотреть на мир, который ты изучаешь здесь уже десять лет. Помнится, ты именно этим хотел заняться после завершения учебы.

Найви скосил глаза на пыльную карту с облупившимися красными флажками и скромно потупил взор.

– Вы могли бы взять с собой Феликса...

– Он на практике в Фьйордвегии. На форелевых фермах.

– Ох. Тогда, может быть еще кто-нибудь...

Всемирно известный маг не дал ему договорить.

– Отлично! Билеты я уже приобрел – вот твой, – Альфус Омегас встал и положил на стол перед Найви серебряный листок с золотым обрезом. – Завтра в семь утра я за тобой зайду. Попытайся как следует выспаться.

Старый чародей ободряюще улыбнулся и исчез в клубах синего дыма. Найви Салвиа ошеломленно поднял свой билет и уставился на блестящие рубиновые буквы.

"Магзал Перекресток Чародея, платформа 8 и 2/3, время отправления 11.00"

***

Дорога до Мордмунда заняла у магов почти семь часов. За это время Найви Салвиа успел узнать о мире, который он так тщательно изучал, очень много нового. Всякий раз, замечая что-то или кого-то из окна стремительно несущегося магорельса, он тут же лез в свою сумку и сверялся с кучей пергамента, исписанного мельчайшим почерком.

– Что это? Это жирманский лес? Он выглядит совсем не так, как описан в трудах знаменитого путешественника Буффона де Сота! Ни одного огнельсинового дерева! Быть не может!

Он очень быстро забыл о своих робости и неуверенности, которые испытывал днем ранее, и, с первых минут дороги, полностью посвятил себя получению новых впечатлений.

– А это? По описаниям это сильно напоминает северного боленя! – шурша пергаментом вновь и вновь лепетал Найви.

– Это корова, – доброжелательно поправлял его Альфус Омегас.

– Невероятно! Я должен это записать! – и Найви лихорадочно лез в сумку за пером и чистыми листами.

Мордмунд встретил чародеев удушливым смогом местных мануфактур и мелким моросящим дождиком.

– М-да. Со свежим воздухом и солнцем вышла промашка... – проговорил себе под нос Альфус Омегас выходя из магорельса на перрон.

Найви спустился следом за ним и с полубезумной улыбкой уставился на затянутое свинцовыми тучами небо. Молодой чародей почти не уступал ростом высокому Альфусу Омегасу, но при этом был раза в полтора тоньше. Учитывая, что его голову венчала копна черных, как смоль, волос, издали Найви вполне можно было принять за швабру.

Господин Омегас оглянулся на своего бывшего ученика и ему пришла в голову мысль.

– Найви.

– Да, мастер Омегас?

– Как так вышло, что ты, будучи настоящим магом уже десять лет, до сих пор не приобрел себе подобающей шляпы?

– О... Я никогда об этом не задумывался. – Найви неуверенно потрогал свои волосы, ниспадающие до самых плеч и попытался представить себя в шляпе. У него не получилось. Последний раз он смотрелся в зеркало еще будучи студентом магической академии, и теперь имел крайне смутное представление о собственной внешности.

– У каждого настоящего чародея должна быть шляпа! – настаивал на своем Альфус Омегас. – Пойдем, я покажу тебе неплохую лавку, тут, неподалеку. На моей памяти, там продавались великолепные экземпляры чародейских шляп!

Жизнь в городе шла своим чередом. Повсюду были люди – прохожие, путешественники, местные зеваки, уличные работяги, лоточники и, готовящаяся к вечернему наплыву посетителей, обслуга бесконечных таверн, питейных и забегаловок. Никто из них не обращал внимания на двух магов, продвигающихся от магзала куда-то к центру города. Волшебники, которых легко можно было отличить от остальных людей по стилю одежды, не были здесь редкостью. Их наличие на улицах не вызывало беспокойства у местных жителей, как это порой случалось в других, менее продвинутых местах. В Мордмунде все было наоборот – если вы в течение часа не увидели на своем пути ни одного чудаковатого старика, разодетого в мантию с изображением звезд, лун или солнц, вы либо очень невнимательны, либо оказались в каком-то другом городе.

Шляпная лавка, про которую говорил Альфус Омегас, оказалась каким-то чудом втиснута между увеселительным заведением с красными фонарями и монастырем. Она представляла из себя тесную, скудно освещенную комнатку, до отказа забитую самыми разнообразными головными уборами. Хозяин лавки, судя по всему, был чистокровным уроженцем Кидая. Внешне он напоминал колобок, одетый в просторный халат и увенчанный сверху широкополой соломенной шляпой. Отличительной чертой его круглого лица были длинные тонкие усы, свисающие с верхней губы подобно двум тропическим лианам. Завидев вошедших чародеев, он радушно раскинул свои коротенькие ручки и залепетал высоким голосом:

– Плахадите, далагие гости, плахадите! Лусие сляпы, толька для васа!

Приглядевшись, он тут же узнал Альфуса Омегаса, своего постоянного клиента. Расплывшись в улыбке, он подкатился к старому магу и потянул его за рукав к одной из полок, забитых чародейскими колпаками.

– Осень лад вас видеть, господина Омегас! Посматлите на эти уболы! Новая калексия! Вот сляпы от Лузи Бетона, вот от Веслаччи, и всякая-всякая длугая! Выбилайте! Вам полагаеся ба-а-альсая скидка!

Всемирно известный чародей окинул полки взглядом и принялся разглаживать бороду.

– Мгм. Нам, собственно, нужна достойная чародейская шляпа для вот этого юноши, – он указал рукой в сторону Найви, которому почти удалось слиться с одной из многочисленных вешалок для шляп. – Может быть вы сможете что-то посоветовать?

– Для юносы? – кидаец задумчиво покачал лианами своих усов. – Для юносы найдеся! – Он словно бы перекатился к смущенному Найви и потянул его к другой полке с головными уборами. – Вот сдеся, самые лусие сляпы для юносей!

Не переставая улыбаться, хозяин лавки брал в руки шляпы и одну за другой подносил к лицу молодого чародея.

– Вот, сляпа с мехом настоясих доблов. Осеня нлавица девускам! А эта с лубиновыми звездами, повысает магисескую потенсию. Сляпа из селного балхата с узолом побегов делева Ки! Осень популялна в Кидае.

– А вот это что за шляпы? – Найви робко указал на ряд головных уборов справа от себя.

– О-о-о, эти сляпы с настоясими боленьими логами! Но они подходят толька зенатым волсебникам.

– Шляпа с добринным мехом неплоха, но, мне кажется, что поля на ней лишние, – заметил Альфус Омегас, который, как и все чародеи старой школы, признавал только остроконечные колпаки.

– Поля эта халасо! Пусть юноса выбилает! А вам, господина Омегас, навелняка понлавятся вот эти сляпы...

– Мгм, и правда, – произнес Альфус Омегас, окидывая взглядом предложенные ему варианты. – Вот эта очень хороша. А есть такая же, только с перламутровыми пуговицами?

Спустя пол часа, в сгущающихся сумерках, чародеи покинули лавку в абсолютно новых головных уборах. Найви остановил свой выбор на колпаке, отороченном мехом добров. Шляпа оказалась ему великовата, и теперь он постоянно сдвигал ее то в одну, то в другую сторону, пытаясь найти наиболее удобное для себя положение. Альфус Омегас, в свою очередь, внезапно задумался над речью, которую ему предстояло произнести на съезде чародеев, и, похоже, не замечал ничего происходящего вокруг.

Не успели маги пройти и нескольких шагов, как Найви почувствовал, что кто-то схватил его за руку и утаскивает в сторону от дороги. Все произошло так быстро, что он не успел сказать ни слова. Спустя секунду, он понял, что стоит в окружении крайне скудно, по его мнению, одетых женщин, перед зданием с красными фонарями. Прямо над его ухом раздался голос:

– Ну привет, милашка! Какая замечательная у тебя шляпа! Мех добров, если мои глаза меня не подводят... Ты, наверное, очень состоятельный мальчик!

С Найви разговаривала женщина, описывая которую, поэту пришлось бы искать рифмы к понятиям, выражающим нечто большое и обширное. Например, к слову "океан", или к словосочетанию "высокогорное плато". По сторонам от этой дамы стояли другие девушки, обладающие, впрочем, куда менее объемными фигурами.

– Мы с девочками тут посоветовались, и решили, что такой славный малыш не откажется от хорошего развлечения, ведь правда? Для тебя, сладенький, всего двадцать мордмундских марок! Ммм?

Честно говоря, Найви не особо понимал, чего от него хотят эти ярко накрашенные женщины. Разве что... Ему в голову пришла мысль, что бедные девушки просто просят у него денег, чтобы купить себе нормальную одежду. Что ж, он не имел ничего против помощи нуждающимся людям.

– Я... – начал было молодой маг, запуская руку в карман, однако закончить свою мысль ему не дали. Из монастыря, что стоял по другую сторону от шляпной лавки, высыпала группа монахинь и решительно направилась в сторону окруживших Найви женщин.

– Сестры! Оставьте сего агнца божия, задумайтесь о спасении собственной души! – начала идущая первой матрона, облаченная в черно-белые одежды.

То, как две группы женщин посмотрели друг на друга, отчетливо говорило об их взаимоотношениях. Попавший в перекрестия их взглядов человек рисковал получить обморожение третьей степени. Ничего хорошего из встречи представителей этих диаметрально противоположных мировоззрений выйти не могло, и даже Найви смог это понять без обращения к записям Буффона де Сота. Между дамами началась жаркая словесная перепалка, из которой молодой маг узнал довольно много новых словосочетаний и выражений, записывать которые, однако, у него не поднялась бы рука. Поскольку на него больше никто не обращал внимания, он воспользовался моментом, и, придерживая свою новую шляпу, ретировался в сторону ближайшего переулка.

Придя в себя через какое-то время, Найви выглянул из-за угла и обнаружил, что перепалка закончилась и улица опустела. Только красные фонари около борделя все ярче и ярче светились в наступающей темноте. Глубоко вздохнув и в очередной раз поправив шляпу, Найви вышел из переулка. И внезапно осознал, что остался совсем один. Альфуса Омегаса нигде не было видно – видимо старый чародей в задумчивости даже не заметил исчезновения своего подопечного. Однако, главная проблема состояла даже не в этом. Найви не имел ни малейшего понятия, куда ему нужно идти. Кажется, в записях Буффона де Сота это называлось затруднительным положением. Что ж, возможно там же найдется ответ, как из него выбраться? Найви со вздохом полез в свою сумку.

***

Слышали ли вы когда-нибудь о Джунрей-ша? Нет? Не переживайте, я вам кое-что расскажу.

В переводе с няшпонского, Джунрей-ша означает "пилигрим". Естественно, что на няшпонском это слово пишется с большой буквы не просто так. Ведь оно подразумевает не простых пилигримов, которыми полнится любой мир, не обделенный религией, но кого-то большего. Так кого же? Что ж, слушайте. Джунрей-ша – это странные, могущественные существа, проживающие в каком-то очень далеком обитаемом мире. Те немногие, кто доподлинно знает об их существовании, утверждают, будто эти создания владеют магией, недоступной даже сильнейшим из чародеев бесконечного множества вселенных. И магия их не так проста. Зачастую, пилигримы заключают ее в необычные Серебристые Устройства, самых разнообразных размеров и форм, из-за чего та многократно усиливается.

Так, в чем же особенность Джунрей-ша и их необыкновенной магии? Достаточно будет сказать, что волшебство пилигримов позволяет им путешествовать между мирами. Никто точно не знает, зачем они перемещаются в иные измерения. И чем их не устраивает собственное. Хотя, есть предположение, что там их заставляют работать. Однако, порой, в каком-нибудь из миров обязательно объявляется очередной праздно шатающийся пилигрим. Что примечательно, Джунрей-ша путешествуют исключительно в одиночестве. И никогда не задерживаются в чужой вселенной дольше чем на пару стандартных часов. Почему, опять же, никто не знает, хотя некоторые утверждают, что это связано с высокими ценами на магическую парковку.

Казалось бы, что у таких могущественных существ, как Джунрей-ша, не может быть обыкновенных человеческих недостатков. Но, на удивление, это не так. Абсолютно все, без исключения, Джунрей-ша, обладают двумя негативными качествами. Они неуклюжи и рассеяны. Для тех, кто странствует между мирами, эти недостатки весьма значимы – не раз и не два случалось, что пилигримы теряли свои загадочные Устройства в чужих мирах. Бывало, что эти Устройства попадали не в те руки, и тогда все заканчивалось очень печально. Причем не только для тех, кто, не раздумывая, схватил с земли непонятную вещицу, но и для всех окружающих – в радиусе пары астрономических единиц. И поэтому могущественным Джунрей-ша, которые, по непонятным причинам, крайне бережно относились к местным цивилизациям, пришлось искать выход из этой неутешительной ситуации. В некоторой мере у них это получилось.

В каждом обитаемом мире, который они когда-либо посещали, пилигримы стали находить себе помощников. Каким образом Джунрей-ша заставляли аборигенов себе помогать – неизвестно. Возможно, угощали конфетами, или дарили цветные кружки с забавными надписями. Известно только, что задачей таких помощников являлся поиск и своевременная изоляция Серебристого Устройства, утерянного очередным неуклюжим Джунрей-ша, от всех прочих обитателей их мира.

Естественно, что такой помощник проживал и в Мордмунде. Там, где только что объявился один из пилигримов.

Высокая, в полтора человеческих роста, фигура, с ног до головы укутанная в просторную черную робу, возникла посреди рыночной площади. На город успела опуститься темнота, но, даже если бы ярко светило солнце, вряд ли кто-нибудь (кроме, пожалуй, запойных пьяниц) смог бы увидеть пилигрима. Джунрей-ша слишком хорошо умели скрывать свое присутствие. Не совершая никаких лишних действий, не осматриваясь по сторонам и не обращая внимания на выдающиеся примеры архитектуры, окружающие площадь, фигура шаркающей походкой направилась в сторону ближайшей улицы.

Пилигрим двигался без остановок, не раздумывая сворачивал в переулки, переходил улицы, изредка неуклюже натыкался на встречающиеся в виде телег, повозок и пьяных туристов препятствия. Он уверенно шел в известном ему одному направлении, и, похоже, был близок к достижению цели.

Путь Джунрей-ша завершился в довольно обширном тупичке, перед импровизированной сценой. Тупичок был до упора забит разношерстным народом, который, в иных условиях, просто не смог бы мирно сосуществовать в таком ограниченном пространстве. На сцене стояла молодая девушка в красном платье и пела. Здесь пилигрим впервые за все время, проведенное в этом мире, проявил некое подобие интереса. Он остановился за спиной толпы и устремил разрез своего капюшона в сторону девушки. Вряд ли Джунрей-ша понимал, что же именно делает это странное существо на сцене, но раздающиеся в тупике звуки ему нравились. Никем не видимый и не слышимый, пилигрим застыл на месте, чуть заметно покачиваясь в такт песни.

Люди перед Джунрей-ша вдруг стали совершать резкие движения своими руками. Пилигрим несколько секунд взирал на них с высоты своего роста, после чего выпростал свои серые длиннопалые руки из-под балахона и похлопал ими друг о друга, подражая толпе. Раздались странные отрывистые звуки. При этом из складок робы Джунрей-ша выпал серебристый кубик, размером с женскую, или даже детскую ладонь, но он этого не заметил. Пилигрим еще какое-то время хлопал руками, без видимого энтузиазма. К его сожалению, существо на сцене замолкло, а после и вовсе ушло куда-то в сторону, скрывшись из вида. Если можно так сказать, то это сильно расстроило Джунрей-ша. Понуро опустив голову, пилигрим отвернулся от сцены, и, неуклюже запинаясь об относительно ровную городскую брусчатку, побрел в сторону ближайшего переулка.

В это же время хозяин шляпной лавки неспешно закрывал свой магазинчик. Как всегда, во время чародейских съездов, торговля у него шла невероятными темпами. В такие дни он готов был торговать хоть целыми сутками, и очень сожалел, что маги вынуждены спать по ночам. Даже сейчас, готовясь к закрытию, он то и дело поглядывал на улицу – не идет ли к нему очередной богатый клиент? Закрыть магазин было делом пяти минут, однако хозяин лавки всеми способами оттягивал этот момент, в надежде продать что-нибудь еще. Перекатываясь от узкого окна к двери, он то затворял, то отворял ставни, поправлял сбившиеся шляпы, двигал вешалки и смахивал воображаемую пыль с полок, не переставая поглядывать наружу.

В конце концов, придя к выводу, что сегодня клиентов больше не будет, он смирился с фактом закрытия. Однако, уже приготовившись уходить и запирать дверь, хозяин лавки вдруг услышал раздавшийся в глубине магазина настойчивый звон колокольчика.

– Вот селт... – выругался он, и проскользнул в темную подсобку.

А спустя минуту, шляпник уже мчался по скудно освещенным улицам города, настолько быстро, насколько это было возможно при его комплекции. Сейчас его сходство с колобком достигало своего апогея.

– Селт побели, селт побели! – повторял хозяин шляпной лавки, закатываясь в очередной переулок. Мысли о бойкой торговле и богатых клиентах быстро вылетели у него из головы. Он очень спешил.

***

Найви, похоже, окончательно заблудился. Найденное им в записках Буффона де Сота описание Мордмунда устарело на пару веков. Со времен последнего кайзера город сильно изменился. В нем появились новые улицы и площади, пустыри застроили сочетальным жильем (домами, внешний вид которых прекрасно сочетался с доходами их обитателей), на месте борделей возвели храмы, а на месте храмов – бордели. Многочисленные статуи последнего императора заменили на изваяния вечного канцлера, немногочисленные колодцы – на фонтаны, воду из которых, в отличие от первых, вполне можно было пить. Описанные господином де Сотом знаменитые сточные канавы превратились в канализацию, чем лишили спальных мест диаспору местных наследственных алкоголиков, и обеспечили местом жительства диаспору нищих. В общем, если вы были в Мордмунде впервые, вам вряд ли бы удалось сориентироваться по картам города двухсотлетней давности.

Из прочитанных книг, Найви знал, что в таких случаях принято спрашивать дорогу у местного населения. Однако, из десяти встретившихся ему прохожих, местными были только трое, и те приехали сюда жить из Сливии, и города не знали. Пока молодой маг блуждал по стремительно пустеющим улицам и прислушивался к звукам, доносящимся из стремительно заполняющихся кабаков, на Мордмунд опустилась ночь. Найви уже хотел зайти в одну из таверн, чтобы хоть как-то переночевать, когда, наконец, заметил людей, способных ему помочь.

Это был ночной патруль стражи, только что вышедшей на свою смену. Мужественные рыцари, спешащие на помощь всякому нуждающемуся, защищающие слабых, следующие строгому кодексу чести, да и просто радушные, приятные люди – все это никак не относилось к городской страже Мордмунда. На подошедшего Найви уставились с той степенью презрения, с коей можно смотреть на человека, не опасного и добродушно настроенного, но способного обратить вас в пыль, если его разозлить. Собственно, в нем просто узнали чародея, и только поэтому не стали отгонять от себя пинками и жестокими ударами ножен.

– Благородные воины! – начал Найви приблизившись к стражникам. Тем хватило пары секунд, чтобы разразиться оглушительным хохотом. Уж как их только не называли, за глаза и в лицо, но такое обращение они слышали впервые.

– ... не могли бы вы помочь мне найти одно место в этом славном городе?.. – ошеломленный такой реакцией, закончил свою фразу молодой маг.

Стражники с трудом подавили очередной приступ смеха. К сожалению для Найви, высокий и худой, в великоватой для него шляпе, он выглядел как тот, над кем можно хорошенько подшутить. Естественно, что скучающие стражники не преминули этим воспользоваться. Проблема была лишь в том, что они, как и вся прочая стража Мордмунда, были начисто лишены чувства юмора. Один из них, судя по серебряной нашивке на рукаве – сержант, уставился на Найви с хитрой ухмылкой на лице:

– И куда же вам надо попасть, милостивый государь? – очередной взрыв хохота раздался за его спиной.

Найви приободрился. Хранители порядка вели себя в точности так, как это было описано в книгах Буффона де Сота (если не считать странных приступов хохота). А разве могут такие благородные люди отказать кому-то в помощи?

– В этом славном городе проходит семьсот двадцать второй съезд Международного Чародейского Совета. Но по дороге я разлучился со своим спутником и немного заплутал. Вы не подскажете, как мне попасть туда?

Сержант оглянулся на своих подопечных. Такого вопроса он не ожидал. Естественно, что рядовая городская стража и понятия не имела ни о каких высоких чародейских съездах – охраной мероприятия занимался специальный корпус гвардейских войск. В то же время перед стражниками стоял, судя по всему, настоящий маг, хоть и очень молодой. Вряд ли он стал бы им врать.

– Э-э-э, брат, про волшебнические съезды мы не в курсе. – Найви уже было опустил голову, когда сержант продолжил:

– Но я знаю одну чародейку, которая живет тут, неподалеку. Может она тебе подскажет? – старый солдат подмигнул своим подопечным. Те заулыбались, в ожидании шутки.

– О... – Найви смутился. – Ну, раз так... Как же пройти к этой чародейке?

Сержант ухмыльнулся шире.

– А прямо по этой улице до последнего переулка, там увидишь тупичок, а слева от него дом, вот там она и раздает советы. Только, вряд ли тебя к ней пустят. Говорят, охрана у нее о-очень строгая, – за его спиной раздались смешки.

Найви, для которого смысл слов "сарказм", "ирония" и "шутка", был глубокой тайной, вопросительно уставился на своего собеседника.

– Как же тогда мне к ней попасть? Мне очень надо успеть на этот съезд... Если он, эм, еще не закончился.

– Ну, так тут все просто. Залезешь к ней в окно, да и все! – громогласный хохот за спиной сержанта подтвердил, что шутка удалась. Однако, Найви вполне мог претендовать на главный приз в номинации "Самый доверчивый человек года".

– Ох, а это не будет слишком грубо? Все-таки вырваться к человеку ночью...

– Да нет, что ты! К ней регулярно так заходят! – давясь от смеха ответил ему сержант. Стражники за его спиной хохотали взахлеб.

Наивный молодой чародей отвесил истерично хихикающим воякам радостный поклон, и спешно направился в указанном направлении. Опомнившись, в последний момент, он повернулся назад и крикнул:

– Спасибо за помощь!

– Не за что! – ответил ему сержант под очередной взрыв хохота своих подчиненных. Он просто не мог поверить, что в мире есть настолько глупые люди.

На то, чтобы добраться до тупичка и разглядеть рядом с ним старое одноэтажное здание, у Найви ушло не больше десяти минут. По началу он сомневался, в правильное ли место пришел: тупичок больше походил на небольшую площадь, а на противоположном его конце был устроен помост, с самым настоящим, хоть и очень дешевым занавесом. Но за домом дорога упиралась в городскую стену и продолжения улицы не было.

В тупике было темно. Очень темно. Найви почти ощупью двигался вперед, гадая, почему же чародейка живет в таком непривлекательном месте. Правда, ему в голову тут же пришла собственная башня, и он решил, что магесса просто не придает значения своим жилищным условиям, посвящая всю себя волшебству.

Что-то неприятно скрипнуло у Найви под ногой, и заставило его несколько секунд судорожно размахивать руками, пытаясь сохранить равновесие. С трудом удержавшись в стоячем положении, молодой маг нагнулся и подобрал с земли странный предмет. Как только он к нему прикоснулся, тот слабо замерцал, становясь отчетливо видимым в темноте проулка. Это был компактный кубик, размером с женскую, или даже детскую ладонь. В руках чародея предмет мягко завибрировал – возможно в нем скрывалась какая-то магия, но Найви ничего не чувствовал. Находка его очень заинтересовала. Он даже хотел усесться прямо посреди тупика и разобраться, что же это за кубик, но в его голове прозвенел звоночек – он пришел сюда совершенно за другим. Запихнув мерцающее устройство в карман мантии и мысленно поставив галочку на этот счет, Найви обратил взор в сторону дома. По крайней мере попытался это сделать, ибо по-прежнему ничего не видел в окружающей темноте.