Текст книги "Тихая стража. Дело о похитителе душ (СИ)"

...А еще кипятят пальмовое масло и вливают через горло жертвы в желудок: по утверждениям акшассов, от этого мясо пленника становится нежнее и сочнее. Но самым сладким мясом, по их утверждению, обладают моряки, ибо их тела просолены насквозь, а для акшассов соль, что для нас – мед. Поэтому ужасна и печальна судьба любой жертвы кораблекрушения, преданной силою судьбы в руки этих чудовищ..."

– Интересуетесь акшассами?

Ройс, оторвавшись от книги, поднял глаза. Публий уже успел переодеться в короткие шерстяные штаны с манжетой, скрывавшей заправленные в узкие туфли шерстяные же чулки, льняную котту и накинутый поверх бархатный камзол.

– Да, было бы интересно больше узнать о них, – Феликс закрыл книгу. – К сожалению, мне не приходилось бывать так далеко на юге, чтобы встретить их живьем.

– И слава Единому, – сообщил Публий, подойдя к столу и взяв фолиант в руки. – Ужасные существа, ужасные. Это уникальный труд, – постучал он пальцем по обложке. – Единственный в своем роде. Написан больше ста лет назад Петером Муллером. Совсем ребенком бедняга был захвачен в плен акшассами, вместе со своими родителями. Эти чудовища съели их прямо у него на глазах, но по непонятной причине оставили жизнь ему самому. Он прожил вместе с большой семьей акшассов больше двадцати лет, прежде чем следопыты пандавского ашиншаха наткнулись на него во время одной из вылазок. Единый знает, как он сохранил человеческий облик за те годы и не лишился разума.

Старик любовно протер рукавом переплет фолианта, поставил его на одну из полок в шкаф, и обернулся к гостю.

– Так что же могло понадобиться вам или мессиру Мелвиллу от простого книжника? Кстати, где мои дальногляды? – он вдруг заозирался по сторонам. – Антуан!

– Да вот они, хозяин, – слуга вынырнул из-за спины Публия и протянул ему какой-то предмет, сразу же, ничтоже сумняшеся, натянутый армариусом себе на нос.

– Что, молодой человек, – обратил он внимание на удивление во взгляде Ройса, – вы разве никогда не слышали о дальноглядах? Это уникальное изобретение ардаров: помогает таким вот книжным червям, вроде меня, у которых ослабло зрение, справиться с недугом.

– Признаюсь, не слышал о таком, – признался Феликс.

– Вот, извольте, – Публий с готовностью стянул приспособление с носа и, прищурившись, вручил их Ройсу.

Дальногляды представляли собой две прямоугольных прозрачных пластинки, обвитые роговым ободком, с приделанными к нему дужками, цепляющиеся, по-видимому, за уши таким образом, чтобы пластинки оказывались напротив глаз.

– А это, если не ошибаюсь, стекло? – Ройс приблизил пластинки к глазам и глянул сквозь них на стол. Действительно, очертания разложенных на столешнице нескольких открытых книг и двух шандалов с оплывшими свечами, сделались крупнее и резче, как будто неведомая сила перенесла Феликса на несколько шагов к столу.

– А, так значит, вы не так уж и далеки от даров прогресса, – просиял Публий, принимая дальногляды обратно. – Раз слышали о стекле.

– Стекло в наше время не такое уж редкое явление, – заметил Ройс. – Правда, я ни разу не замечал, чтобы оно давало столь странный эффект.

– В этом то и заключается мастерство ардаров, – Публий, водрузив дальногляды обратно на нос, перестал щуриться и вновь взглянул на Ройса. – Специальная обработка, специальная выплавка. Впрочем, думаю, таким как я, прежде всего, важно то, что эта штука действует. Однако мы отклоняемся от причин вашего визита. Позвольте все-таки узнать, по какой надобности вы посетили мое скромное прибежище, да еще по просьбе моего уважаемого друга, мессира Мелвилла.

– Видите ли, – начал Ройс, – мы с Койтом занимаемся сейчас весьма престранной и необычной историей. И Феликс, вкратце, изложил старику все перепетии нескольких последних дней, свидетелем которых он стал.

– Ага, – удовлетворенно протянул Публий, глаза которого, по мере рассказа Феликса, все оживлялись. Внутри них будто разгорался огонь: пламя любопытства постепенно захватывало библиотекаря, разгораясь все жарче. – И вы с вашим другом решили, что в королевской библиотеке может храниться книга, в которой описан ваш странный артефакт?

– Именно, – кивнул Ройс. – Но, к сожалению, когда мы посетили библиотеку, то узнали о вашем отсутствии из-за болезни. Койт был вынужден отлучиться по срочному делу, поэтому сейчас у вас в гостях лишь я. Кстати, – Ройс раздосадовано взмахнул рукой, – чуть не забыл.

Он вынул из кармана куртки пирамидку, врученную ему Койтом, и передал старику.

– Койт просил передать это вам. Сказал, что если положите ее на ночь в постель, то к утру вашу простуду как рукой снимет.

– Рад, что мессир Мелвилл не забыл о старике, – Публий заинтересованно разглядывал пирамидку. – Если честно, я большой поклонник технического прогресса, но иногда, знаете ли, и здоровая толика магии не повредит. Особенно, когда речь идет о собственном здоровье. – Старик улыбнулся собственному каламбуру и, спрятав пирамидку в карман камзола, встал из-за стола.

– А что касается вашего вопроса, барон, – задумчиво начал он ходить перед Ройсом, – то это очень интересный вопрос. Мне надо подумать. Хорошенько подумать. – Несколько минут армариус, что-то бормоча себе под нос, мерил расстояние между камином у стены и столом.

– Постойте-ка, – старик остановился посреди комнаты. Его взгляд рассеянно блуждал по книжным шкафам. – Где же я ее видел?

– Вы что-то вспомнили? – Ройс с надеждой посмотрел на старика. Тот, казалось, забыв о существовании гостя, что-то мучительно вспоминал.

– Арда, Арда, – Публий, бормоча про себя, двигался вдоль шкафов. – Каменнорожденные... арии... каменные матери... Кьярга и Седрик...это должно быть где-то здесь. Каменный принц...Эрмунган...

Феликс недоуменно наблюдал за стариком, размышляя, не повлияла ли простуда на его разум.

– Ага! Нашел! – воскликнул старик, остановившись возле дальнего шкафа. Взгромоздившись на стоявшую рядом небольшую лесенку, он достал с верхней полки огромный фолиант.

– Вот, – инкунабула, в толстом переплете телячьей кожи, с бронзовыми, позеленевшими от времени скрепами, схваченными замком в виде ящерицы, с ощутимым стуком лягла на стол.

– Здесь указан предмет, который мы ищем? – Ройс с любопытством посмотрел на книгу.

– Думаю, нет, – покачал головой армариус. – Однако этот труд достославного Ярни Фоссета может указать нам верный путь.

– Это дерево? – удивился Феликс, открыв обложку.

– Да, – с гордостью в голосе подтвердил старик. – Перед вами – великолепный образчик граверного искусства. Такие книги чрезвычной редки. Их еще называют резницами. Руны и рисунки вырезаются на специально подготовленных дощечках. От того-то такие книги так тяжелы. Этот трактат называется – "История начала и окончания розни, поразившей народ каменнорожденных" и посвящен описанию единственной известной нам междуусобицы в подгорном королевстве Арды.

– А, так вот к чему вы вспоминали Каменного принца? – Ройс наморщил лоб, пытаясь вспомнить уроки Люциуса.

– Да. – Армариус перевернул одну дощечку и Феликс увидел искусно выгравированное изображение седовласой ардарки, в окружении двух молодых ардарок и одного ардара.

– Великая ария Олария Нордриссон, – указал Публий на старшую. А это ее дочери, Ольвия и Кьярга, и сын – Седрик.

– Каменный принц...

– Да, – Публий перевернул еще пару дощечек, и перед Ройсом предстало изображение окруженных искрящимся облаком драгоценной пыли ардара и ардарки.

– Две ипостаси божества ардаров, – пояснил Керр. – Толлерс, покровитель воинов и ремесел; Иньклинг, хранительница домашнего очага. Кстати, в одной из легенд говорится, что двуединый бог не создал ардаров, а всего лишь перенес из их родного мира в Хион: то ли в наказание за совершенное злодеяние, то ли спасая от некой катастрофы.

– И как эта...резница поможет нам? – спросил Феликс.

– Вот, – Публий перевернул несколько дощечек и Ройс узнал уже виденного им молодого ардара. Седрик. Однако на этом портрете он выглядел значительно суровее и старше, чем на предыдущем. В полном воинском убранстве, из-за спины выглядывает полумесяц секиры.

– Отошедшая к звездам Великая ария Олария Нордриссон, – то ли читал, то ли вспоминал прочитанное Публий, – оставила после себя двух дочерей, Ольвию и Кьяргу, и сына – Седрика Нордриссона. Согласно устоявшимся традициям, наследовать своей матери должна была старшая дочь. Но незадолго до коронации Ольвию постигла скоропостижная смерть, подозрения в которой пали на ее брата. Эти подозрения переросли в обвинения, когда Седрик неожиданно объявил, что трон матери должен наследовать именно он, а не его сестры. Тогда же обнаружилось, что Седрик обучен магии, причем имя его учителя так и осталось в тайне. Вначале Кьярга, которая должна была взойти на престол после смерти сестры, не относилась серьезно к брату, уверенная, что ни один клан не примет его. Однако за Седриком пошли многие молодые ардары, которые, также как и он, считали, что главенствовать в Арде должны мужчины и поклоняться должно лишь мужской ипостаси их бога – Толлерсу. Они провозгласили Седрика арвеном – Каменным принцем, и разрушали подземные храмы, посвященные Иньклинг, уничтожали ее статуи и изображения...

– Вы считаете, что мы имеем дело с магией ардаров? – спросил Ройс. – Но откуда Могадо...

– Смотрите, – Армариус перевернул еще несколько дощечек и с одной из них на Феликса взглянула холодными глазами огромная змея. Могучее тело, свитое в огромные кольца, лоснящиеся чешуйчатым тусклым блеском, казалось, вот-вот распрямится в атакующем прыжке.

– Это что еще за отрыжка Темного? – Ройс содрогнулся от отвращения. – Неужели такие твари живут где-то под Хребтом?

– Нет, – покачал головой Публий и перевернул следующую дощечку. На ней разместилась искусно вырезанная странная человекоподобная фигура. На человеческом торсе, отблескивающем стальными пластинами панциря, насажена голова однорога. У создания было две пары рук, в каждой из которых оно сжимало оружие: меч, булава, короткая секира и утренняя звезда – шипастый шар, соединенный короткой цепью с рукоятью. Изображение показалось Феликсу знакомым.

– Да ведь это горлем, – узнал он.

– Совершенно верно, – кивнул Публий. – Вижу, вы уже встречались с этими созданиями?

– Во время войны, – пожал плечами Ройс. – Ардары использовали таких против мрунов, но, как по мне, толку от них было мало. Хоть они и выкованы из стали, но не обладают разумом. Достаточно держаться от них подальше, а после боя – закидать камнями.

– Однако нельзя не восхититься искусством механикусов ардаров, – Публий перевернул дощечку обратно, на изображение поразившей Феликса змеи. – Ведь это – тоже создание их мастеров.

– Не может быть! – Ройс изумленно разглядывал оказавшегося искусственным монстра. – Такого я на войне точно не встречал.

– А вот в междуусобице, разразившейся между братом и сестрой, таких использовали – армариус задумчиво провел пальцем по рунам, высеченным под изображением. – И еще многих других, от которых остались лишь описания.

– Эти создания удивительны, согласен, но ведь они – суть порождения механики, – сказал Феликс. Каким образом это может помочь в наших поисках?

– Я ведь уже сказал, что Седрик был магом, – ответил Публий. – А вам, наверное, известно, что маги среди ардаров чрезвычайно редки. По непонятным причинам магия вообще и маги в частности, у подгорного народа вызывают резкое неприятие. Поэтому, даже из тех, кто имеет соответствующие способности, а таких, по сравнению, к примеру, с людьми, у ардаров много меньше, единицы отваживаются пройти весь путь до конца и овладеть тайным искусством. Так что в любое время магов среди ардаров можно пересчитать по пальцам одной руки. Все они живут отчужденно, в отдалении от других соплеменников, и редко обращаются к заботам своего народа.

Публий взглянул на Феликса, но тот промолчал, ожидая продолжения мысли армариуса.

– За десятилетия междуусобиц Седрик стал великим магом, – Керр перевернул несколько дощечек и Ройс увидел третье изображение мятежного ардара. Теперь на нем была темно-синяя, расшитая золотом хламида. Голову венчала изящная корона, на груди ярким светом горел огромный рубин. В руках ардар держал посох, в навершии которого сверкал молочным светом опал. Взгляд темных, исполненных величия и презрения глаз, казалось, прожигал всякого, осмелившегося взглянуть на портрет.

– Однако, – продолжил Публий, – в погоне за властью Седрик обратился к запретным знаниям и запретным богам. Его магия становилась все более извращенной. В некоторых трактатах утверждают, что он приносил в жертву своих соплеменников, во время магических ритуалов. И тогда Седрик создал вот это.

Он перевернул несколько дощечек и с одной из них на Феликса взглянула какая-то вовсе уж невообразимая тварь. Как будто огромному змею, уже виденному им, приделали две пары ног буйвола, одели в игольчатую броню кроколиска и приставили тяжелую заостренную голову снежного ящера. Из переплетений стальных колец, шипов и шестеренок, тремя изумрудами холодно сверкал бесстрастный взгляд твари. Над головой покачивался тонкий хлыстоподобный хвост, увенчанный скорпионьим жалом, с которого стекали прозрачные капли яда. А вокруг монстра бушевал яростный огонь, готовый, казалось, расплавить даже камень. Но создавалось ощущение, что неведомое создание лишь радовалось окружающему пламени, извиваясь в его лепестках в каком-то завораживающем танце.

– Легендарная саламандра, – сказал Публий. – Извращенное порождение механики и темной магии Седрика.

– Я слышал о ней, но думал – это сказки, – разглядывал Ройс картинку.

– Её видели лишь раз, во время решающей битвы между армиями Кьярги и Седрика в Грозовых горах.

– В Грозовых горах?

– Сейчас они известны как Проклятые горы.

– Ах, да. Обиталище дэргаров, – вспомнил Феликс. – Я и забыл, что когда-то те горы назывались по-иному. Но все же, какое отношение имеет старая история ардаров к нашему случаю?

– В королевской библиотеке есть книга, написанная более ста лет назад известным путешественником, Кулхасом из Мальтеи. Ее название, – Публий наморщил лоб, вспоминая, – "История диковинок Хиона, занимательная и зело прелестная, составленная мастером Кулхасом в дар его величеству Анвару Ульпинну". Называемая ещё иначе – "Хроника пяти земель". Очень редкое издание. Наш экземпляр, насколько мне известно, единственный в Нолдероне. – Отпив из чаши, армариус продолжил.

– Так вот, я, конечно, не знаю всю книгу наизусть, но помню, что Кулхас в своих путешествиях побывал в Проклятых горах. По крайней мере, так он описывает в своей книге. Его пребыванию там посвящена обширная глава, в которой, в том числе, упомянуты несколько историй о Седрике и его искусстве. Кулхас уверяет, что в существе или предмете, созданном при помощи как механики, так и магии, представляется весьма сложным выявить его магическую составляющую.

– Вот как, – Феликс откинулся на спинку кресла.

– Да, – кивнул старик. – Именно поэтому я подумал: не может ли быть то, что вы ищете, создано искусством дэргаров? В отличие от соплеменников, у дэргаров иной подход к использованию магии. Начиная с Седрика, изучение магии среди них всячески поощряется. Возможно, что это вызвано тем, что их таны озабочены поиском способа освободиться от влияния Эрмунгана. А возможно, на это их толкает сам демон. Как бы то ни было, по всем сведениям – среди дэргаров немало магов.

– Вы нам очень помогли, – сказал Феликс, продолжая рассматривать дощечку с саламандрой. – Вполне возможно, что в упомянутой вами книге найдется что-нибудь, способное помочь нам в поисках.

– Надеюсь, сей целебный предмет, – Публий вынул из кармана пирамидку и повертел ее в руках, – подарит мне избавление от проклятой простуды и я приступлю к своим обязанностям. Но даже если она не поможет, я все равно прибуду во дворец завтра днем и разыщу для вас эту "Хронику". Если ваши подозрения верны, то его величеству грозит смертельная опасность: магия дэргаров – до сих пор малоизученная область, окутанная покровом тайн. Любая помощь, которую я могу вам оказать, будет оказана.

– Спасибо, – поблагодарил Феликс и стал подниматься из-за стола. – Пожалуй, на этом я откланяюсь. Необходимо рассказать обо всём Койту.

– Кстати, – обернулся Ройс к старику, надевая куртку, поданную Антуаном. – А как этот предмет мог попасть к Могадо, если он, судя по всему, нашел его где-то в джунглях южного Хиона.

– Понятия не имею, – пожал плечами старик. – Причин может быть сколько угодно. Седрик, к примеру, мог пытаться наладить отношения со жрецами акшассов. Или кто-то из магов дэргаров, по каким– то своим причинам, доставил его на юг. Пути Творца неисповедимы.

– Да, конечно. Что ж, в любом случае я весьма признателен вам за помощь.

Феликс, раздумывая над состоявшимся разговором, попрощался и вышел из дома.