Текст книги "Бэкап"

Автор книги: Алексей Кунин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

16

– Выступаем.

Я оглянулся назад, где все также пылало далекое зарево. Наш поход длился уже почти месяц, за который я успел отрастить бороду. Мы пересекли равнину, вступили в страну холмов и озер и впереди на горизонте замаячили белые, словно осыпанные сахарной пудрой, верхушки гор. Гигантский пожар позади нас не догонял, но и не отступал. Однажды мы задержались на одном месте два дня и тогда зарево стало явственно ближе, чтобы снова отступить, как только мы снялись со стоянки.

Мы шли по привычным уже холмам – я впереди, Джеймс за мной. Шива рыскала где-то перед нами, распугивая живность и иногда мелькая в травяных зарослях черно-рыжим пятном. Я не раз уже обсуждал с Джеймсом, как долго нам еще предстоит путешествовать. По моему личному времени прошел уже почти месяц, но сколько прошло в реальном времени? Сутки? Час? Минута? Джеймс придерживался мнения, что продолжительность нашего похода зависит исключительно от меня. Только я – хозяин собственного сознания, могу определять, что и на каком расстоянии находится в этом мире.

По его словам выходило, что для окружающего нас мира я – некий Демиург и достаточно мне лишь пожелать, чтобы в руки упала жареная утка. Но я был далек от его оптимизма. Пару раз я добросовестно уделял два-три часа на ночном привале медитации и материализации мысли: представлял какой-нибудь предмет и усиленно пытался воплотить его из воздуха. Естественно, все заканчивалось ничем, после чего Джеймс заявлял, что я просто не верю в собственные силы и именно из-за этого не могу приблизиться к цели нашего путешествия.

– По-моему, горы стали гораздо ближе.

Мы стояли на вершине очередного холма и рассматривали линию горизонта.

– Да, – кивнул Джеймс и с удовлетворением взглянул на меня. – Вот видите. Как только вам действительно стало нужно, все сразу получилось.

Его слова вселяли надежду. И вправду, еще совсем крошечные утром, сейчас горы придвинулись, выросли и уже были видны не только вершины, укрытые снежными шапками, но и черные каменные склоны. Если бы дело происходило в реальном мире, я бы предположил, что до них максимум пару дней пути, но, как показывал опыт прошедших недель, это все было гаданием на кофейной гуще.

Я обернулся назад.

– Хм, наш вселенский костер тоже, похоже, все ближе. – Джеймс, последовав моему примеру, согласно кивнул. Отсветы в облаках, розовые утром, налились зловещим багрянцем. Где-то на пределе видимости можно было рассмотреть веселые искорки. Правда, если соотнести их с расстоянием, отделявшем от нас, и представить истинные размеры, по спине пробегал холодок. Непонятно откуда пришло ощущение, что сегодня все закончится. Вот только совсем не было уверенности, что хеппи-эндом.

Перекусив холодными остатками оленины и напившись озерной воды, мы двинулись дальше. С каждым преодоленным километром горы становились ближе и уже через три часа стало ясно, что наша цель, какой бы она ни была, близка. Холмы закончились и мы вступили в каменистые предгорья, заросшие низким кустарником. Словно подтверждая уверенность Джеймса в моих силах, буквально через полчаса мы наткнулись на тропинку: петляя, она уходила в сторону снежных вершин.

Подчиняясь ее прихотливым изгибам, мы двинулись вперед и чем дальше, тем выше и чернее становились близкие уже каменные массивы. Они нависали над нами, безмолвно угрожая своей неприступностью. После окончания военной карьеры я ни разу не был в горах, так что не мог с точностью оценить их высоту, но отчего-то был уверен, что они гораздо выше Гималаев или Гиндукуша.

К вечеру мы вышли к подножию пологого, усыпанного мелкими камнем, склона. Тропинка уходила вверх, теряясь в наступившем сумраке.

– Надо идти дальше, – сказал я, обернувшись и рассматривая горизонт позади нас. Вчерашние искорки превратились в огненные столбы, пыхающие тяжелыми черными клубами дыма. Пару часов назад к картинке присоединился звук: низкий мрачный гул, громыхающий разрывами невидимых снарядов, толкал нас в спину, заставляя поторопиться.

– Как скажете. – Джеймс встал рядом. Он, казалось, даже не запыхался, тогда как у меня ноги уже изрядно гудели. В бедро ткнулась лобастой головой Шива. Морда была вымазана в крови – следы удачной охоты. Я сбросил на землю тяжелый рюкзак – судя по всему, он мне уже не понадобится, забрал из него только флягу с водой, повесил на пояс и двинулся вверх по склону, выглядывая в сгустившейся тьме тропинку.

За следующие три часа мы поднялись примерно на километр и вышли на широкий гребень, обсаженный невысокими кедрами. Позволив себе лишь получасовой отдых, двинулись дальше. Громыхание за спиной становилось все громче. Шива уже не убегала вперед, а жалась ближе к нам, словно ощущая опасность. Вдруг сзади ударил горячий ветер, подобно тому, как мчащийся по туннелю поезд гонит перед собой волну воздуха. Я обернулся и обмер. Все пространство, от горизонта до горизонта, занял огромный пылающий фронт, надвигающийся на нас с неумолимостью налогового инспектора. От тяжести ветра гнулись деревья, крутились пылевые столбы.

– Вперед! – перекрикивая ревущий ветер, я махнул рукой и мы прибавили шаг. Сейчас нам помогал тугой воздушный поток, толкающий в спину. Гребень горы постепенно поднимался выше, деревьев становилось меньше и в конце концов мы выбрались на облысевшую площадку, раздавшуюся в стороны.

Я снова обернулся. Стена пламени, казалось, уже затопила всю равнину и часть склона, ежесекундно пожирая оставшееся пространство. Воздух был такой горячий, что выступающие капли пота сразу же испарялись, оставляя после себя сухую кожу.

Я бросился через площадку и еле успел остановиться: буквально через двадцать метров камень заканчивался обрывом, словно некий гигант разрубил горный хребет надвое. Порывы ветра толкали меня вперед, я пятился назад, ухватившись за случайный ствол кедра, изогнувшийся над пропастью. Я лишь на мгновение заглянул за ее край и сразу отпрянул. Далеко внизу виднелась река раскаленной лавы. Мы трое – я, Джеймс и Шива, очутились в ловушке. Впереди ждал обрыв, сзади надвигался огненный шторм.

С немым вопросом я взглянул на Джеймса.

– Ваше будущее – впереди! – закричал он, пытаясь перекричать рев воздушных масс. Вцепившись в кедр, я застыл на краю пропасти, пытаясь понять, что делать, то оборачиваясь назад, то заглядывая за обрыв. Шива, жалобно взрыкивая, иногда срываясь на кошачий мяв, смотрела на приближающуюся стену пламени, словно пылесосом всасывавшую в себя кислород. Джеймс явно считал, что моя цель лежит впереди, но что мне делать? Кидаться в пропасть? Все мое естество, подстегиваемое инстинктом самосохранения, бунтовало. Но останься я на месте, через считанные минуты меня – нас троих – поглотит огненный водоворот.

Джеймс что-то кричал, но в окружившем нас реве я уже ничего не слышал. В конце концов, на одну из чаш весов камешком упала мысль: останься я на месте – и жертв точно будет трое. Идя навстречу лаве – я отвечаю только за себя. На краю сознания брезжило понимание, что и Джеймс, и его тигрица – всего лишь порождения моего сумеречного сознания, но я не желал видеть их смерть из-за того, что не решился выбрать правильный вариант.

Не позволяя себе думать больше ни о чем, я отпустил ствол и, заорав благим матом, в прямом смысле этого слова, как когда-то перед первым прыжком с парашютом, шагнул вперед…

17

– Пойдем сегодня в «Колизей»? Кайоши сказал, там новые залы okesutora[37]37
  караоке


[Закрыть] открыли. Представляешь, стоит перед тобой голостатуя какого-нибудь Нао Кадзи, и ты поешь вместе с ним. Правда, он только рот открывает. Если попадаешь в такт, он начинает раздеваться, а как сфальшивишь, пару вещей – обратно на себя. Ваку тэка[38]38
  я в предвкушении (яп.)


[Закрыть].

– Ой, нет, я уже с девчонками договорилась в Харадзюку[39]39
  квартал в Токио, где проходят сборы поклонников косплея (от англ. costume play – «костюмированная игра»), фанатов японских аниме и манга


[Закрыть] вечером прогуляться. Я вчера такой отпадный костюм Мотоко Кусанаги[40]40
  Мотого Кусанаги – героиня аниме-сериала «Призрак в доспехах»


[Закрыть] купила, закачаешься.

– Это еще кто?

– Ты что, это же ретро. По «десятке» только их и крутят, писк сезона…

Если это рай, то весьма специфический. Впрочем, и для ада тоже место странноватое. Ангелы-любители аниме? Черти-поклонники караоке? Осторожность, рефлекторно просыпавшаяся в незнакомой, тревожной обстановке, на корню пресекла инстинктивное желание замахать любыми конечностями, которыми я теоретически мог обладать. Вопль ужаса, с которым я, казалось, пару секунд назад летел в пропасть навстречу огненной лаве, в неистовом желании выжить, застыл в горле. И даже более того, мимолетно отметив, что могу дышать, я заставил себя сцепить зубы и аккуратно втягивать воздух носом. В общем, прикинулся шлангом, как говорили в моей далекой юности, если не детстве.

Прежде всего, надо определиться, на каком я свете. Я позволил себе приоткрыть глаза. Надо мной, буквально в сантиметре от лица, белел потолок. Лишь через пару секунд дошло, что это обычная простыня. Мысленно исследовав обе сигнальные системы, я пришел к нескольким выводам: я жив; я лежу голый на чем-то ровном; я накрыт простыней, которая вполне может быть и саваном; все мои похождения в междумирье с Джеймсом и Шивой – всего лишь плод воспаленного воображения; кто-то сильно пожалеет, что не упокоил меня, когда была такая возможность.

– …я лично думаю, она ему кенсай на херсо накручивает. Вот увидишь: свозит он ее в отпуск в Крымский султанат, купит новую «теслу» и поминай как знали. Найдет себе нового.

– Ну, я то не такой, ты же знаешь. Иди сюда.

– Ты в своем уме?! Рядом с трупом. Фу, извращенец!

– Да ладно, подумаешь. Сейчас закинем в печь – и всех делов.

– Погоди, мне сначала его под канограф надо откатить, взять резервные пункции.

Легкие шаги, справа от меня, приближаются. Что ж, диспозиция более-менее прояснилась. Я вжался спиной в поверхность медицинской каталки, которая, как ни печально это было признавать, находилась в обычном морге. Цокот каблуков все ближе. Как там во время операции сказали? Поехали?

Я резко сел на каталке, сбросил простыню и, развернувшись вправо и вытянув руки вперед, проревел:

– Твое имя вписано Рюку в «Тетрадь смерти»[41]41
  «Тетрадь смерти» – японские манга и аниме-сериал


[Закрыть]! Отдай мне свою дууушу!

Визгу, изданному остолбеневшей от ужаса миловидной японкой, могла бы позавидовать любая звезда Головуда. Впрочем, курсы актерского мастерства длились буквально пару секунд, после чего девушка благополучно упала в обморок. В нескольких шагах от нее, без криков, но с выпученными глазами, на меня смотрел парень, лет двадцати пяти, в черных брюках и светло-голубой рубашке, на которой выделялся черно-желтый ярлычок: «Security».

– Бу, – прикрикнул я на него, спрыгивая с каталки. Однако тот оказался не робкого десятка. Правда, почему-то забыл о закрепленном справа на бедре нейрошокере. Схватив вместо него со стоявшего рядом стола скальпель, парень бросился на меня, намереваясь, видимо, спасать подругу от восставшего мертвеца. Физические кондиции мои, конечно, были также далеки от его молодых мышц, как Москва от Токио, но опыт, как говаривал сержант Трэвис в Кэмп-Лежене, величина столь же непреходящая, как постоянная Планка. Где он набрался этой квантовой мудрости, сержант так и не признался.

Легко уйдя от хаотичных размахиваний парня, я поднырнул под руку и коротким тычком вогнал кулак в солнечное сплетение. Тот захрипел, звякнул о пол выпавший из руки скальпель, а следом за ним упал и его бывший владелец, которому я, для надежности, добавил ладонями по ушам. Убивать у меня намерения не было, но очнется он не скоро.

Теперь можно и осмотреться.

На первый взгляд комната, в которой я находился, на морг похожа не была. Никаких тебе камер с выдвижными подставками для тел, единственная каталка, на которой я очнулся. Похожее скорее на лабораторию помещение было заставлено стеллажами с небольшими ящичками, маркированными надписями на японском. Единственным, что роднило это хранилище с моргом, была температура, по ощущениям не превышавшая и пяти градусов. Выброс адреналина, вызванный скоротечной схваткой с ретивым безопасником, прошел, так что теперь я прочувствовал холод в полной мере, поскольку стоял абсолютно голый на кафельном полу.

Решая проблемы по мере их поступления, я присмотрелся к скорчившемуся у ног парню и прикинул, что по габаритам он вполне подходит. Перетащив тело на каталку, без особых угрызений освободил его от рубашки и носков с брюками и натянул на себя. Заодно рассмотрел бейджик с именем, висящий под эмблемой безопасности. Некий Тетсуо Сикато. Туфли немного жали, но в общем пришлись впору. Зеркала, к сожалению, не нашлось, так что свой внешний вид в новой униформе оценить я не смог. Нейрошокер, стандартный полицейский «Тайпан», засунул в задний карман брюк.

Теперь на первый план выходил вопрос: как долго я пролежал в отключке и как скоро меня накроет приступ без привычной порции лекарств? Перед операцией, которая по словам Накадзавы должна была длиться больше суток, меня накачали фармакопеей как того верблюда, чтобы пересаженные органы не начали отказывать посреди процесса. Но насколько хватит этого запаса? Да и вообще, чему из сказанного этим мошенником за все время нашего общения я могу верить? Впрочем, пока что особых болевых ощущений не было, но нахлынуть могло в любой момент.

Я присел на корточки перед девушкой, сверился с бейджиком на халате: Минами Мику. Похлопал ее по лицу, приводя в сознание, и, как только та открыла глаза, прикрыл ей ладонью рот.

– Тихо. Я не оживший мертвец, ясно? Если будешь вести себя, как примерная девочка, ничего с тобой не случится. Я сейчас уберу руку и мы поговорим без криков и воплей. Ты меня поняла? Кивни, если так.

Девушка, с расширенными от страха глазами, кивнула, и я медленно отнял руку от губ.

– Ты сотрудник «Церебрума»? – негромко спросил я.

– Да, – так же тихо ответила она. – Вы точно меня не убьете? Вы ведь должны быть мертвы. Я не знала…

– Без паники, – успокаивающе сказал я. – Ты знаешь, кто я такой?

– Нет, нет, – замотала та головой. – Только то, что вы умерли на операционном столе во время операции. У нас такое не часто, но бывает. Я должна была взять образцы ваших тканей, а потом утилизировать. Тетсуо мне помога…

Она ойкнула, уставившись мне за плечо. Наверно, увидела свисающую с каталки руку своего дружка.

– Тсс, – шикнул опять я. – Ничего с твоим Тетсуо не случится, минут через двадцать очнется. Ты сказала утилизировать. Только тело или мои вещи тоже? Ну.

– Ввещи тоже, – всхлипнула Мику. – Все в мешке, вон там, – указала она рукой в дальний угол лаборатории, где стоял вместительный металлический ящик.

– Сиди здесь, – приказал я и, в несколько больших шагов дойдя до шкафа, открыл дверцы. Внутри действительно оказался большой бесформенный черный мешок, в какие обычно складывают мусор. Вытащив и поставив его на стол, я раскрыл горловину и – бинго. В мешке обнаружились мои вещи, которые я сдал одному из сотрудников «Церебрума» перед облачением в местную разновидность больничной одежды. Первым делом, вывалив все на стол, я обыскал внутренние карманы пиджака и мысленно завопил от радости, нащупав прохладный металл коробочки. В ней, в нескольких ячейках, хранились капсулы и пневмошприц. Этого должно было хватить на пару дней. Сразу же, на всякий случай, принял одну порцию.

Затем переоделся в любимый «Kiton» и с наслаждением ощутил на ногах «Testoni» вместо стандартной поделки Тетсуо. От его экипировки я оставил лишь нейрошокер, все также покоившийся в заднем кармане брюк, и магнитную ключ-карту, обнаруженную в одном из карманов рубашки. Весьма своевременная и полезная находка.

– Я уже понял, что в вашем «Церебруме» убийцы, но не ожидал, что они еще и мелкие воришки, – сказал я, вернувшись к девушке. – Кто-то спер мои «Patek» и запонки.

– Но вы ведь ум… вернее, я хотела сказать, все думали, что вы умерли, – ответила она, утирая слезы.

– А тебя разве мама не учила, что грабить покойников – это нехорошо?

– Это не я, – Мику так замотала головой, что ударилась о стену.

– Ладно, это неважно. Вставай. – Я подал ей руку и поднял с пола.

– Тетсуо! – она бросилась к парню, обхватила его лицо руками и начала тормошить. – Ты жив?!

– Оставь его. – Я взял ее за локоть. – Говорю же, ничего страшного с ним не случилось. Если ты сейчас ответишь на несколько вопросов, то я избавлю вас от своего присутствия и ты можешь хоть целый день рыдать над ним. Сядь.

Я посадил ее на стул, стоявший у металлического лабораторного стола. Услышав про возможность моего скорого исчезновения, девушка немного успокоилась.

– Так, во-первых, кем ты здесь работаешь? Ты знаешь Накадзаву?

– Я ассистент профессора Ичиро Сугимото, он руководит лабораторией ДНК-микрочипов. Мы там изучаем различные особенности обычных и мутированных генов, – пояснила Мику на мой недоуменный взгляд. – Накадзаву-сан я знаю, конечно, он же директор центра, но ни разу не говорила с ним.

– А что ты знаешь об операциях, после которых надо утилизировать тела?

– Ничего, – яростно замотала та головой. – О них толком никто ничего не знает, ходят слухи, что это связано с работами Окадо-сэнсея над продлением жизни, но это все – очень секретно. А я – простой ассистент.

– Хорошо. Ты знаешь, где расположен кабинет Накадзавы? Сможешь нарисовать план?

– Знаю только корпус. Мы сейчас в корпусе «F», а все руководство – в «А». Но между всеми зданиями есть подземные или надземные переходы.

– Хорошо. – Я осмотрелся и увидел на одном из стеллажей лист-планшет с японскими надписями. Сняв его, сунул лист Мику.

– Рисуй. – Сзади зашевелился Тетсуо, но одного взгляда хватило, чтобы понять, что в чувство он придет еще не скоро. – И не забудь отдельно указать, как от вашего хранилища к выходу из здания пройти. Мы на каком этаже?

– В цокольном. – Девушка, высунув от усердия кончик языка, хоть и неумело, но на удивление грамотно выводила линии расположения корпусов «Церебрума». Дело это у нее заняло минут десять, за которые я обыскал стоявшие в лаборатории шкафы и отобрал полезные, на мой взгляд, вещи. Затем начал располосовывать на ленты одежду парня и простынь, из-под которой я недавно так эффектно появился.

– Вот, – протянула она испещренный линиями лист.

– Отлично – я зафиксировал рисунок. Выходило, что между зданием, где я сейчас находился, и административным корпусом располагались два лабораторных блока, соединенные подземными переходами.

– Что вы делаете? – Мику со страхом наблюдала за тем, как я начал привязывать парня к каталке. Запястья, предплечья, бедра, щиколотки. В результате тот оказался спеленат, как младенец в люльке.

– А ты думала, я уйду и просто так вас здесь оставлю? – я затянул последний узел и повернулся к ней. – Чтобы вы сразу тревогу подняли? Снимай халат.

– Что? – судя по расширенным глазам, девушка решила, что во мне проснулись нечестивые помыслы.

– Снимай, снимай. – Я помог ей освободиться от верхней детали одежды, под которой обнаружилась бежевая блузка, усадил Мику обратно и начал привязывать ее руки и ноги к стулу. Та, видимо уже смирившись с участью пленницы непонятно как восставшего из мертвых пациента, молчала, лишь иногда вздрагивая, когда я затягивал очередной узел.

– Так. – Я шагнул назад и критически осмотрел результаты. Что ж, освободиться она сможет, но вряд ли на это уйдет меньше двух часов. А к этому времени я уж наверняка дам знать Накадзаве о своем чудесном возвращении.

– А теперь последний штрих. – Мику не успела даже ойкнуть, как я вставил ей в рот заранее заготовленный кляп и зафиксировал одной из лент. Девушка негодующе замычала, но мне уже было все равно.

– Не переживай, – похлопал я ее по плечу. – Когда я найду Накадзаву, обязательно скажу, чтобы он послал кого-нибудь сюда.

Лично я всегда считал, что ложь во благо – это хорошо, в чем и убедился лишний раз, увидев, что Мику заметно успокоилась. Затем я проверил, как там Тетсуо и, повернув ему голову набок, чтобы ненароком не задохнулся, также снабдил кляпом.

Что ж, теперь можно было выдвигаться. Халат японки был узковат в плечах, поэтому пришлось просто накинуть его на плечи. Коридоры в зданиях наверняка под наблюдением камер службы безопасности, так что появление неизвестного мужчины в дорогом костюме вряд ли останется незамеченным. А вот на одетого в халат одного из многих работников центра вряд ли кто-то обратит внимание.

Оглянувшись напоследок и убедившись, что вроде бы ничего не упустил из виду, я открыл дверь хранилища и вышел наружу.

18

Я шел по коридору, старательно уткнувшись в планшет, так, чтобы только видеть фигуры идущих навстречу. Надеюсь, что со стороны я выглядел тем, кем и хотел казаться. Спешащий по своим делам сотрудник, настолько увлеченный решением какой-то задачи, что не замечает никого вокруг.

Иногда я все же чуть приподнимал голову, чтобы отметить места расположения камер наблюдения. Судя по компоновке, ставил их не особо старательный специалист. Практически между всеми камерами были «мертвые зоны», не попадавшие в поле зрения оператора.

Руководствуясь рисунком Мику, я благополучно по подземному переходу перешел из корпуса «F» в один из лабораторных блоков, а из него, пройдя часть пути через парк, попал в административное здание. Теперь мне надо было каким-то образом узнать, на каком этаже расположен кабинет Накадзавы. Как ни удивительно, но я, помня первый визит к директору центра, шесть лет назад, совсем забыл, где именно он сидит.

Неожиданно впереди, метрах в десяти, открылась дверь и из нее вышли двое.

– Извините, иси Канда, но мне кажется, вы не правы. На эту проблему можно взглянуть и под другим углом…

Я запнулся, но почти сразу восстановил равновесие. Голос принадлежал девушке, с которой я познакомился сидя в операционном кресле. Как там ее? Амели Бомонт? Бельгийка, мечтающая быть француженкой. Накадзава говорил, что она обеспечивает психологическую поддержку клиентов после оцифровки. Интересно, она в курсе их мошенничества или ей просто зачем-то дурачат голову?

Амели, меж тем, пожала руку собеседнику и они разошлись, свернув за противоположные углы. Я прибавил шагу и свернул там же, где Бомонт. Кинул взгляд вверх и убедился, что посередине коридора идет «слепой» для камер наблюдения участок. В коридоре, кроме меня и бельгийки, никого не было, так что я решился сымпровизировать. Постепенно ускоряя шаг, догнал девушку и, поравнявшись с ней, грубо толкнул в сторону, в узкую нишу возле окна, одновременно вытаскивая из кармана «Тайпан».

Она испуганно пискнула, но я, прижав ее к стене всем телом и закрыв ладонью рот, а другую, с шокером, приставив к лицу, прошипел.

– Тихо! Если не хотите остаться идиоткой на всю жизнь, молчите. У меня в руках нейрошокер. Надеюсь, вам не надо объяснять, что будет, если я вгоню разряд в вашу голову? Кивните, если поняли.

Как ни странно, смотрела она на меня скорее спокойно, чем испуганно. Чуть расширенные в первые секунды нашей встречи глаза, да и это можно было списать скорее на удивление, чем на страх. Она медленно кивнула. Отведя чуть ладонь от рта, я спросил с кривой ухмылкой.

– Вы, верно, удивлены моим нежданным появлением? Госпожа «копательница в мозгах».

– Этого не может быть, – тихо сказала она. – Этого просто не может быть.

– Тогда просто примите мое существование как данность. Сейчас я намерен с вами прогуляться в кабинет Накадзавы. На каком он этаже?

– На четвертом, – ответила Амели. – Только его там сейчас нет.

– Нет? И где же он?

– Мы расстались с ним час назад, он собирался на ежедневный обход лабораторий. Раньше, чем часа через два он к себе не вернется.

Ее спокойствие начинало раздражать. Но требовалось что-то быстро придумать. Секунды текли медленно, как оплывший воск по свече, но неумолимо. Вот-вот в коридоре кто-нибудь появится и будет весьма удивлен странной картиной. Снова приходилось импровизировать.

– Ладно. Вы знаете, где находится центр управления системами безопасности комплекса?

– Что? – удивленно переспросила та. – Я подосадовал, что не привел в сознание Тетсуо, когда была возможность, и не расспросил хорошенько его.

– Комната, кабинет, помещение, где сидят сотрудники безопасности. Там еще должно быть много мониторов, – уточнил я вопрос.

– Ах, это. Да, знаю, они на пятом этаже, – подняла Амели глаза вверх.

– Отлично. Тогда мы с вами сейчас под ручку пройдемся до офиса безопасности. Вздумаете дурить, получите разряд шокера. Вам понятно?

– Да, – все так же спокойно кивнула та. – Но, может быть, мы лучше пройдем в мой офис и поговорим о вас? Поверьте, все ваши проблемы можно решить. Я не знаю, что с вами произошло, но…

– Оставьте свои психотрюки для других, – я отстранился от девушки, взял ее под локоть. – Возможно, я и расскажу вам о своих проблемах, но в более подходящем месте. Так что идемте и лучше не пытайтесь строить из себя героиню: думаю, у вас был допуск к моему досье.

В молчании мы поднялись на пятый этаж, встретив по пути всего пару человек, и пошли вглубь длинного извилистого коридора.

– Сотрудники службы безопасности просто так дверь не откроют, – сказала Бомонт. – Сначала смотрят, есть ли соответствующий допуск у сотрудника.

– А у вас он есть, надо полагать?

– Есть. Я могу вам помочь. Давайте я с ними поговорю, скажу, что по срочному поручению Накадзавы. Меня знают, как его помощницу.

– Откуда такая доброта? – покосился я на не нее.

– Чтобы доказать, что я вам не враг. И что вы можете довериться мне. – девушка улыбнулась, явно стараясь вложить в улыбку максимум имеющегося у нее в арсенале обаяния.

– Что ж, давайте так и сделаем, – кивнул я. Долго еще?

– Их дверь через одну, – указала рукой Амели, чуть ускорив шаг. – Ох!

Девушка обмякла, повиснув у меня на руке. Разряд «Тайпана» обездвижил ее не меньше, чем на полчаса. Всю ее нервную систему сейчас словно обожгло кипятком, но мышцы лица были парализованы, как и все остальные, так что отвести душу в вопле бельгийка не могла.

– Извини, – прошептал я ей на ухо, – но лучше будем действовать по моему.

Я подтащил ее к двери офиса безопасности, так, чтобы ее отчетливо было видно в зрачок камеры, и нажал кнопку вызова на висевшем справа на стене устройстве.

– Да, – раздался глухой баритон. – Вы кто? Что вам надо?

– Откройте, пожалуйста, – взмолился я, надеясь, что голос звучит достаточно отчаянно. – Доктору Бомонт внезапно стало плохо, ей нужна помощь. Откройте!

Повисла пауза, секунды капали одна за другой и я уж подумал, что придется сотворить с девушкой что-нибудь более эффектное и драматичное, как внутри стальной двери что-то зажужжало, щелкнуло и она начала открываться.

– Проходите, – разрешил баритон.

Держа Амели так, чтобы ее тело было преградой между мной и находящимися внутри людьми, я вошел в офис. Одного взгляда хватило, чтобы убедиться, что внутри всего двое, в таких же светло-голубых рубашках, как и Тетсуо, но постарше, лет тридцати, тридцати пяти.

– Бомонт-сан, – взволнованно воскликнул обладатель баритона, невысокий лысоватый японец с косматыми бровями и неожиданными бакенбардами. – Что с вами? Кладите ее сю…

Он всхлипнул и осел, получив разряд шокера в бок. Его напарник, помоложе и повыше, почему-то в солнцезащитных очках, только и успел осознать, что происходит что-то странное, как с хрипом упал на пол, схватившись за горло. Кадык я ему не выбил, но говорить он еще долго не сможет. Щадя его чувства, я ткнул шокером в согнутую спину: так хотя бы боль разойдется по всему телу.

Все действие уложилось в пять секунд. Я развернулся и выглянул в коридор. Потенциальных свидетелей, к моему облегчению, не наблюдалось, так что я спокойно закрыл дверь и вернулся в комнату. Теперь можно было обдумать ситуацию более предметно.