Текст книги "Констебль с третьего участка"

Автор книги: Алексей Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава XV

В которой констебль Вильк подвергается допросу, оказывает любезность коммандеру Споку, договаривается о снабжении участка качественным питанием и идет к свахе.

– Вспоминайте, Вильк, вспоминайте все подробно. – требовательно произнес мистер Ланиган. – Все подозрительное, все непонятное, все вспоминайте.

Бедолагу Хайтауэра действительно убило курение. Верхний, оберточный, лист той сигары, что ему подарили, был аккуратно удален и заменен на другой. Перед заменой, впрочем, во внутренние листы был помещен цианистый калий – именно его-то запах я и принял за аромат миндаля. Несчастный Мозес, после того как отметился в участке, вернулся домой, плотно позавтракал (а какой же сон на пустое брюхо?) и присел на лавочку, покурить. От смертоубийственного презента он успел сделать едва ли и пять затяжек, когда яд, смешавшись со слюной, проник в его организм. Так он и умер, – сидел-сидел, да и упал, – с выражением редкостного благодушия на лице. Хоть не мучился перед смертью…

Кроме меня и старшего инспектора, в кабинете которого и происходило дознание, присутствовали еще коммандер Спок, инспектор О`Ларри, все еще носящий руку на перевязи, дабы не тревожить рану, и доктор Уоткинс. Последний выглядел довольно понуро – он опоздал спасти Хайтауэра всего на минуту.

– Что рассказывать, не знаю я что рассказывать… – из моей груди вырвался тяжелый вздох. – Прибыл на место несения дежурства, принял смену, заступил, происшествий не было.

– Припомните, мистер Вильк, – обратился ко мне мистер Уоткинс, – Вы говорили, что констеблю Хайтауэру преподнесли сигару. Не знаете – кто?

– Увы, сэр. – ответил я. – Он не говорил, а я и не поинтересовался. Просто сказал он мне, что курить все дежурство хотелось, а отойти он не мог, да и в палате задержанного не решился…

– А?!! – воскликнул старший инспектор. – Что скажете, доктор? Может быть ядовитым дымом хотели нашего клиента убрать?

– Нет. – Уоткинс поморщился. – Дым цианида токсичен, но не многим более чем дым фабричной трубы. Яд под действием температуры разлагается. Убрать хотели именно охранника.

– Выходит, убийца находился в гошпитале Святой Маргариты. – резюмировал мистер Спок. – И не просто находился, но был там по праву, раз убитый принял презент. Это либо врач, либо пациент.

– Безусловно. – кивнул инспектор О`Ларри, и обратился ко мне. – Констебль, скажите, а вас не пытались отравить? Ну, положим, предлагали еду, или питье? Может быть кто-то в палату пытался попасть?

– В палату, сэр, да, пыталась одна из сестер. Я сказал ей, что без доктора пустить не могу и она ушла. Потом так и не вернулась.

– Это стоит проверить… – пробормотал мистер Ланиган.

– И покормить, сэр, да, пытались.

– Вот как? Это интересно. – заметил мистер Спок. – И кто же?

– Пациент гошпиталя, некто Оэн О`Ширли, галантерейщик, как он мне представился. – ответил я. – Лечит бытовую рану ноги. Если позволите мне высказать свое мнение, то изряднейший лисован и продувная бестия, но человек беззлобный, как мне показалось.

– Берем? – спросил мистер О`Ларри.

– Спугнем. – ответил инспектор Ланиган. – Да и какое мы ему предъявим обвинение? Надобно про него разузнать, если не смылся еще.

– Гошпиталь оцеплен моими людьми, не мог он уйти. – сказал коммандер.

– И все же торопиться не стоит. – произнес доктор Уоткинс. – Я верю в редкую наблюдательность констебля Вилька, он бы наверняка почувствовал фальшь в словах этого галантерейщика. Порасспросить о нем можно и нужно, потом стоит поговорить с ним… Не выдавая своих подозрений, разумеется. Но ведь его могли и использовать, причем исподволь, так, что он этого даже не заметил.

– Резонно. – ответил старший инспектор. – Надо навести об этом О`Ширли справки.

– Если позволите, сэр. – я кашлянул. – Он упоминал, что мансарду в его доме снимает гвардии лейтенант Шон Бац-Кастлмур, эсквайр. Возможно он будет предвзят, мне показалось будто они не ладят, но кто же еще смог бы рассказать лучше, кроме как его покойная жена, что мистер О`Ширли из себя представляет, кроме как постоялец?

– Гвардеец… – инспектор Ланиган сморщился как от зубной боли. – Нам он наговорит… Коммандер, вы не сочтете за труд?

– Это и в моих интересах. – улыбнулся мистер Спок. – Навещу его вечером, он как раз сменится с караула. А мистер О`Ларри пусть с таинственным видом поприсутствует – я не стану его представлять. Хм… Однако мне знакомо это имя. Бац-Кастлмур… Не тот ли, что был замешан в деле с подвесками Ее Величества?..

– Простите? – удивленно изогнул бровь старший инспектор.

– Вам не положено об этом знать, джентльмены, прошу меня простить. – ответил коммандер, и вполголоса добавил. – Да, однозначно тот…

Затем мне задали еще несколько незначительных вопросов, да и отпустили восвояси. Смена моя почти закончилась к тому времени, на посту у ложа Дэнгё-дайси уже находился сдвоенный пост, и удерживать меня в участке никто не стал.

Как и планировал, после смены я отправился в "Цветок вишни", дабы малость заморить червячка. К удивлению моему, на полпути я был настигнут коммандером Споком, лицо которого выражало все что угодно, вплоть до смущения, но только не начальственное превосходство.

– Констебль, – он начал без обиняков, – я прошу вас оказать мне одну услугу.

– Разумеется, сэр. – ответил я, мысленно попрощавшись с обедом. – Чем могу Вам помочь?

– Понимаете ли… – контрразведчик малость стушевался, но тут же взял себя в руки. – В этом году я должен получить повышение с переводом в Киото, а вы, я слыхал, большой знаток ниппонской кухни, чего о себе я сказать никак не могу. У людей своего круга, поймите, я спрашивать совета не решаюсь, но не хотелось бы в колонии выглядеть невеждой, незнакомым ни с местными реалиями, ни с церемониями ниппонцев, включая застольные – этак ведь и конфуз выйти может. Не могли бы вы мне порекомендовать место, где я смогу все это изучить?

Ну это да. Подсуропят свои – это как пить дать. Повышения-то всем хочется.

– Сказать по чести, сэр, ниппонских церемоний я и сам не знаю, но, убежден, мне известно кто может ввести Вас в курс. – ответил я. – Разумеется, мистер Сабурами. Он и ниппониц, и самурай, как они называют эсквайров, сэр. Я как раз к нему и следовал, так что прошу, если угодно, со мной. Палочками пользоваться научу, если желаете, и сам, это не сложно.

Итак – обед мой спасен. Ура! Ну и оказать любезность этому джентльмену я вовсе не против. Мне не сложно, а ему и Короне только на пользу.

В такое время в "Цветущей вишне", обыкновенно, достаточно многолюдно, и этот день не стал исключением. Посетители, в основе своей люди богемы или светские эпатиры, к визитам констеблей привыкли давно, и на меня никакого внимания ровным счетом не обратили (ну, за исключением мистера О`Хара, который обедал за дальним столиком в обществе двух девиц своего возраста, и дружелюбно помахавшего мне рукой в знак приветствия), а вот форма коммандера вызвала неподдельный интерес. Не каждый день в ниппонскую ресторацию высокопоставленные офицеры заглядывают.

Мистер Спок, впрочем, чего-то подобного видимо и ожидал, а потому не обратил ровным счетом никакого внимания на заинтересованные взгляды.

Я сразу провел его к мистеру Сабурами, представил их одного другому, и кратко изложил суть дела, после чего, оставив их договариваться, прошел за один из немногочисленных свободных столиков. Договорились ниппонец и моряк довольно быстро, после чего в руки мистера Сабурами перекочевало несколько ассигнаций, и его сын, Хейхотиро, удалился вместе с коммандером в отдельный кабинет. Оно и правильно – показывать перед окружающими свое неумение пользоваться приборами мистеру Споку было бы неловко. Да и ученичество, оно дело такое, что праздных зевак не терпит.

Отправив коммандера обучаться ниппонской премудрости кушать не ложкой, а двумя палками, сам содержатель заведения присел за мой столик, который как раз закончили сервировать две молодые ниппонки-подавальщицы.

– Айвен-сан, мне нерьовко бырьо спрашивать у тюса[37]37
  [тю: са] – капитан второго ранга, коммандер (яп.)


[Закрыть] Спока, когда мы с ним договариварьись об уроках, но быть может вы знаете, в каком кругу он будет общаться в Киото? – спросил он, присаживаясь напротив. – Вкушать пищу у гейши, в деревенской рьачуге, придорожном трактире и во дворцах знатных рьюдей принято по-разному. Чему мне учить его?

– Наверняка не скажу, сэр. – ответил я. – Но, думаю, следует учить всем видам. Коммандер служит в контрразведке флота.

– В кэмпэтай? – в глазах владельца "Цветка вишни" мелькнуло удивление, преклонение и еще что-то такое… надежда что ли? – Вы правы, кэмпэю надо знать все способы и традиции. Однако, это займет куда борьше чем тот месяц, о котором мы договорирьись.

Мистер Сабурами заметно пригорюнился.

– И вовсе не вижу никакого повода для уныния, сэр. – этакому моему настрою способствовали, не в малой степени, ароматы от еды на моем столе. – Мистер Спок отлично знает, что обучение делится на несколько ступеней: начальная или приходская школа, каковую закончил я, затем средняя, потом следуют колледж или реальное училище, а затем и университеты с академиями. Сейчас он поступил на первую ступень обучения – надо ему лишь об этом напомнить.

– А ведь Вы правы, Айвен-сан. – лицо Сабурами просветлело. – У нас иная система обучения, поэтому я о таком подходе и не подумарь.

Он уже хотел было вернуться к своим делам, но тут я вспомнил совет доктора Уоткинса, и принялся уговаривать почтенного владельца заведения организовать питание Третьего участка на неаполитанский манер.

– Как-как? – удивился мистер Сабурами, когда я растолковал ему итальянскую методу. – Посетитерьи едят не в зарье, а где им удобно, на срьужбе ирьи же вовсе дома? Это… очень необычно, Айвен-сан. Нет, иногда, по предваритерьным заказам так дерьается, но чтобы каждый день? Никогда о таком не срьыхарь.

– Недавнее изобретение в ресторанном деле. – пояснил я. – Мистер Уоткинс, вы знаете его, полагает это делом весьма прибыльным. Сами посудите, сколько человек желало бы, да не может посетить "Цветок вишни" по разным обстоятельствам, да и зал, к тому же, не безразмерен. А так они смогут насладиться Вашей кухней при любом раскладе, и принести Вам дополнительный доход. Разве же это плохо? Вот, взять хотя бы наш участок – каждый обед по полторы дюжины порций как минимум. А и в иные места люди потом захотят также горячую еду получать.

Ниппонец задумался ненадолго, что-то прикидывая, а затем разочарованно пожевал губами.

– Придется нанимать еще одного повара и расширять кухню. – сказал он. – Это съест практически весь доход.

Нет, ну надо же?!! Вот о чем доктор не подумал. Ну да мы, ирландцы, народ изворотливый.

– Ба, удивляюсь я Вам, мистер Сабурами. Да зачем еще один повар? Не лучше ли попросту жениться?

– Как жениться? – изумился тот.

– Обыкновенно, как все женятся. – невозмутимо ответил я.

– Но… На ком?

– Странный вопрос, сэр. Разумеется, что на женщине. На ком же еще? И Хейхотиро Ваш будет под женским доглядом, опять же. Без матери молодому человеку тяжело – это я по себе знаю, сэр.

– Немногие захотят связать свою жизнь со стариком, а тем паче с азиатом. – горько ответил трактирщик. – Собственно, навряд рьи вообще кто-то.

– Ну, во-первых, какой же вы старик? Сколько Вам лет? Пятьдесят?

– Пятьдесят два. – он тяжело вздохнул.

– Вот видите? Вполне Вы в подходящем возрасте. Мой прадед как раз в Ваши годы женился в третий раз на моей прабабке.

– Скорько раз он на ней женирься? – узкие глаза мистера Сабурами стали круглыми.

– На ней – в первый и последний раз. – невозмутимо ответил я. – После того как дважды овдовел. Во-вторых же, знаю я одну женщину, которая с удовольствием за вас пойдет.

Ну, Айвен, куй железо пока горячо – весь Третий участок надеется на тебя. Правда, покуда об этом не знает.

– Она аккурат кухаркой и служит, в том же, кстати, доме, где и моя невеста горничной. Согласитесь, неумеху держать бы там не стали. Правда, ей уже тридцать лет…

– Впорьне пригодна для деторождения. – задумчиво ответил мистер Сабурами, и в глазах его появилась эдакая мечтательность что ли, такая знаете ли романтическая томность. – А что же, она так уж и жерьает замуж?

– Не то слово, сэр. – заверил я его. – Она, прошу прощения, уже в тех летах, когда восторгов и вздохов под луной не надо, а хочется крепкого мужского плеча и устроенности, супруга знаете ли такого, чтобы чувствовать себя как за каменной стеной. Вот ну совсем как Вы. Опять же, сэр, у вас дворянское происхождение, а одно только это немаловажно. Определенно – она будет на седьмом небе от счастья, если вы ее посватаете.

– А она что же, хороша собой? – осторожно поинтересовался ниппонец.

– Вполне. Правда, есть один недостаток. Она будет на пару дюймов выше Вас.

– Это вовсе непрьохо. – спокойно отреагировал Сабурами. – Дети будут росрьые. А она что же, относитерьно, гм, женских форм, дородная?

– Ну не как мать Епифания, конечно, но как-то… – я обрисовал в воздухе объемные прелести Ультаны О`Дарра, добрейшей и веселейшей субретки, которая и впрямь служит кухаркой в доме миссис О`Дэйбигалл.

"Разборчива я в юности слишком была, а теперь и не нужна никому, перестарок", вздохнула она, когда я, однажды, поинтересовался, отчего она, при всех ее несомненных достоинствах, включающих между прочим и умение готовить просто потрясающий черничный пирог, так и не вышла замуж.

– Это очень хорошо при родах и кормрьении. – кивнул мистер Сабурами. – А какого же цвета у нее ворьосы?

– Очень светлые, почти что и блондинка, но с рыжеватым таким вот, знаете ли, отливом. Да вон, поглядите на мистера О`Хара, нашего участкового художника – точь-в-точь такого цвета, только шелковистые и мягкие. Коса – так в три моих пальца толщиной!

– Ох, как замечатерьно. – вздохнул в очередной раз трактирщик, но тут же затревожился. – А стопа, что же стопа? Борьшая?

– Ноги она мне, конечно же, не демонстрировала, сэр, но моя Мэри говорит, что они иногда заимствуют одна у другой туфельки. А у нее ножка на дюйм-то всего и длиннее моей ладони.

– Верно и кожа у нее чистая?

– Чистая, и очень светлая. – кивнул я. – И даже зубы все при ней.

– Ах, как бы мне ее увидеть хотя бы одним грьазком? – ну вот то-то же, а то "старый"…

– Нет ничего проще, мистер Сабурами. – ответил я. – Через полчасика она отправится в лавку зеленщика на Кухулин-плёс, – каждый день туда ходит в одно и то же время, – и я совсем не вижу причин, отчего и Вы не можете приобретать себе зелень в той же лавке и в то же время.

На том мы и порешили.

Через полчаса с небольшим, – я едва успел поесть, – мы вдвоем были на рынке, где закупалась продуктами прислуга изрядной части знати и богатеев Дубровлина. Я издалека показал мистеру Сабурами Ультану, как раз входившую в лавку, сам же отошел поговорить с видневшимся неподалеку Стойкаслом.

– Айвен, ты что тут делаешь, дружище? – изумился тот, узрев меня.

– Забочусь о пропитании, причем не только о своем, Леган. – ответил я, и вкратце рассказал ему о неаполитанской методе и своем хитром плане.

– Ну, старина, если у тебя все выйдет, тебе памятник надо поставить! – восхитился тот. – Подумать только – нормально есть во время дежурств, причем именно тогда, когда захочется – да это же просто праздник! Тебя парни будут на руках носить!

Тут на выходе от зеленщика появился ниппонец, галантно придержавший дверь перед выходящей Ультаной, и я поспешил перехватить его.

– Ну и что же скажете, сэр? – спросил его я.

Хотя мог бы и не спрашивать, глядя на его мечтательное выражение лица.

– Вопрьощенная Бэнтэн. – восторженно прошептал почтенный трактирщик.

Ну, не знаю кто такая[38]38
  Бэнтэн – богиня удачи, мудрости, искусств, тяги к знаниям и любви в синтоизме.


[Закрыть] эта леди, но видимо очень хороша собой, коли он о ней так отзывается.

– Кстати, у меня есть знакомая сваха. – улыбнулся я. – Если желаете, то немедленно пришлю ее к Вам.

– Вы меня обяжете до конца дней, Айвен-сан. – взял себя в руки мистер Сабурами и церемонно мне поклонился.

– Пустое, мне все равно это почти по дороге домой. Кстати, так что насчет доставки еды в участок?

– Присырьайте заказы, констебль, присырьайте – будем доставрьять. – ответил ниппонец. – Хоть прямо сейчас присырьайте.

Сначала я, разумеется, заглянул в участок, чтобы порадовать парней новостью. Дежурный наряд, только что умявший пирожки миссис Хобонен, встретил известие тяжелыми взглядами. А вот сержант Сёкли, которому жена присылает в обед горячего из дома с одним из внуков, тот наоборот, поглядел с одобрением и некоторым уважением даже.

– Соды скушайте, джентльмены, соды. – посоветовал я констеблям, и поспешил по известному мне адресу.

Четверть часа спустя я уже стучал в нужную дверь.

– Констебль, Вы? – удивлению хозяйки не было предела. – Если это из-за того недоразумения с молодым мистером О`Хара…

– Ни в коем случае, мэм, не из-за этого. – ответил я. – Требуются Ваши профессиональные услуги свахи. Одному почтенному ресторатору необходимо организовать Айтин Гусак[39]39
  ирландский обряд сватовства, когда предполагаемого жениха приглашают в дом невесты перед свадьбой и готовят в его честь жирного гуся.


[Закрыть] и чем быстрее, тем лучше. Должен предупредить, что он ниппонец и в летах, но я уверен, что Вы справитесь с этой нетривиальной задачей, мисс Бурпл.

Глава XVI

В которой констебль Вильк снова оказывается в гошпитале, добрый доктор разрешает послабление в режиме, а злоумышленник получает подушкой по голове.

Следующая смена у меня должна была случиться очень и очень неспокойной. Во-первых – ночное дежурство. Во-вторых, именно на эту ночь была запланирована облава. Где конкретно и кого должны были ловить, этого нам до самого инструктажа при заступлении не доводили, дабы не проболтался никто, но и так ясно, что не в богатых районах. Опять подпольные бои с тотализатором, притоны и игорные дома, видимо, разгонять придется, а если перед сменой начнут оружие выдавать, так и на бандитское логово натравить могут.

Главное, чтоб не вышло как в прошлый раз – снес я с петель дверь плечом, врываемся внутрь, а там, сказать смешно, тараканьи бега устраивают. Оно мало того, что ставки на них смешные, так ведь и законом разрешены без уплаты сборов. Устроитель тотализатора только раз в месяц должен в казну полсоверена уплатить, и все.

А инспектор О`Ларри, который тогда с нами был, он тараканов на дух не переносит. Брезгует ими до полного омерзения – даже для того чтобы придавить рукой прикоснуться не может. Такая вот у него, по-научному говоря, фобия. Так он как "скакунов" увидал, до того его перекорежило, такое зло его взяло, что приказал он нам все кверху дном перевернуть – чего это вы, мол, такие-сякие, запираетесь, если ничего предосудительного не делаете? Долго проваландались там, а так и не нашли ничего – только изглыздались все, словно чушки.

Ну да, Бог милостив – может нормально все пройдет…

В этот раз милость Господня явилась мне в виде бурчания сержанта Сёкли: "И так народу не хватает, где я им на сдвоенный караул у недоприбитого ниппонца людей возьму?" – и тут взгляд его остановился на мне.

– Вильк! – скомандовал он мне. – Значит так, чудотворный ты мой, сегодня опять заступаешь в гошпиталь. Ты у нас герой – двоих стоишь, за четверых жрешь. Дуй, давай, покуда конка ходит! И чтоб у меня без происшествий!

Вот так я вновь к камиллианцам и попал. И снова без какого-то занятия – не уснуть бы ночью, на стуле сидючи…

Однако и тут моя счастливая звезда не изменила мне, послав мистера О`Ширли. Может у инспектора Ланигана он и подозреваемый, я не знаю, да и прохиндей поди, как все торговцы, но малый, как по мне, добрый.

– А, мистер Вильк! – поприветствовал он меня. – Опять в нашу юдоль скорби, констебль? И один? После того переполоха по двое ставили у этой палаты. Кстати, а что там произошло?

– Умер констебль, дежуривший до меня, сэр. – секрета тут никакого нету, можно и сказать. – Подозревают, что здесь отравился чем-то.

– Ай-я-яй, ну надо же! – сокрушенно покачал головой галантерейщик. – Какая беда! А я-то все думал, чего ж это ко мне инспектор приходил, вопросы задавал? Не курю ли я, спрашивал, да несколько раз… А что же, не курю, да-с. Это вот мистер Мексон себе деньги на ветер пускать позволяет… А что, Грю в чем-то подозревают?

– Насколько мне известно – нет, сэр. – ответил я. – А с чего Вы это взяли?

– Ну как же, инспектор так настойчиво расспрашивал, кто у нас из больных курит, да что, да много ли, да кто сигары, а не трубку, да у кого они в футлярах-хюмидорах хранятся, а ведь только у мистера Мексона такие-то и есть. Его что же, теперь арестуют? По подозрению? Ой, а в чем?

Я несколько опешил от такого словесного напора, однако от необходимости осознавать такую кучу вопросов и что-то отвечать меня спасло появление высокого и нескладного джентльмена лет сорока – лысого как коленка и длинноносого как удод, – облаченного в черную пижаму и длинный полосатый шарф, обмотанный вокруг шеи.

– Оэн, Вы балбес и олух Царя небесного. – мрачно произнес он, приближаясь к нам. – Ваше квохтанье слышно на весь этаж. Подозревают меня! Ха! Да меня тут обворовали! Украли хюмидор с сигарой, а они не мало стоят, доложу я вам.

– Грю, да я же за Вас переживаю! – мистер О`Ширли крутанулся на месте как волчок. – А что бы было кабы вы оказались злодеем и Вас арестовали? А? Не спорю, мистер Перец очень занимательно рассказывает рецепты, я уже через полчаса его монологов чувствую лютый голод, но ведь он совершенно не играет в Блэк-Джэк, а Вы у нас тут признанный мастер. Кто ж составил бы мне партию-другую перед сном?

– Определенно, на такой незамутненный эгоизм нельзя обижаться… – пробормотал мистер Мексон, после чего повернулся ко мне, смерил долгим взглядом, а затем вдруг улыбнулся и спросил: – Констебль, а Вы в вист играете? А то Блэк-Джек мне, говоря честно, уже осточертел, а четвертого мы себе в компанию сыскать никак не можем.

– Ну, если в две колоды, да с десяткой-онером… – задумчиво ответил я. – Но я ведь, в некотором роде, при исполнении, и не уверен, что мне…

– Ну вот и прелестно! – перебил меня Мексон. – Столик перенесем из моей палаты, она ближе всего к вашему посту. Дежурного врача уговорит Эдди с помощью повара, Оэн – сестра милосердия на Вас. Кто у нас сегодня в крыле блюдет за порядком?

– Добрейшая Евграфия. – с воодушевлением произнес мистер О`Ширли. – С ней мы уладим дело, она была клиенткой моего папеньки еще до пострига и мне благоволит. Значит, в две колоды, да при десяти понтах,[40]40
  понт – полученная при сдаче карта-онер (козырь от десятки или валета до туза), засчитывается в висте как взятка.


[Закрыть] констебль? Вы знаете толк в игре.

И, не дав мне возразить даже слова, пациенты гошпиталя Святой Маргариты умчались реализовывать свой план.

Я, на самом-то деле, не большой любитель играть в карты, но иной раз, с соседями, собираемся во дворе, или у кого-то в квартире (да и мальчишкой когда был, тоже поигрывал порой). Ставки делаем по фартингу, так, лишь бы поддержать удовольствие, и не думаю, что трое почтенных буржуа попытаются меня сегодня раздеть. Да я им и не дам. Коли не задастся у меня нынче игра, так проведем три-четыре роббера, да погоню их спать – режим, мол.

Опять же, четверо взрослых сильных мужчин, в случае нежданной ситуации, это куда как лучше одинокого констебля.

Менее часа спустя Грю Фелониус Мексон уже принес небольшой круглый столик (невзирая на изрядную худобу, тащил он его, взявшись за единственную ножку, без каких-то видимых усилий) и канделябр на пять свечек. Затем, с двумя табуретами, явился довольный донельзя Оэн О`Ширли, горделиво поведавший нам об устранении помехи со стороны дежурной сестры милосердия и выложивший на стол две запечатанные колоды.

– Между прочим, джентльмены, – поведал он нам, – не только продаются в моей лавке, но и выполнены по моим личным эскизам одним молодым дарованием. Бац-Кастлмур все надеется заказать ему свой портрет, но поскольку вечно без денег…

Галантерейщик издал сдавленный смешок и доверительным тоном добавил:

– Я попросил сделать джокер похожим на своего постояльца.

Приглядевшись к упаковке карты, на которой красовалось изображение короля пик, обозначающего, как известно, царя Давида (это мне уже не мистер О`Хара, а сержант Сёкли рассказывал), я обнаружил в самом уголке знакомый автограф.

– Пускай поторопится с заказом, сэр, иначе так и останется в истории шутом. – посоветовал я. – Об этом "молодом даровании" уже писали в "Светском хроникере", и отказывается от заказов он покуда лишь потому, что пишет полотно, призванное произвести настоящий фурор.

– Да что Вы такое говорите, констебль? – всплеснул руками мистер О`Ширли. – Это мне что же, стоит придержать оставшийся тираж?

– Лучше закажите новый, на бумаге лучшего качества, коллекционный. В ограниченном количестве. – флегматично посоветовал мистер Мэксон. – Если художник прославится, то сделаете на реализации хорошие деньги. А если и нет, так со временем все одно отобьете свои вложения. Качество рисунка, признаюсь, весьма недурно. Господа, покуда мистер Перец отсутствует, я, пожалуй, выйду на балкон выкурить сигару.

– А и верно, стоит сходить за еще одним табуретом. – добавил галантерейщик. – Значит, коллекционный набор?.. Завтра же телеграфирую в типографию!

Хм… Интересно, каков был уговор у мистера О`Хара с мистером О`Ширли? Если наш художник выполнил работу за разовый гонорар и навсегда, то, получается, хитрый галантерейщик не будет ему выплачивать никаких привилегий. А на что нужна слава, если она не приносит тебе доход?

Едва мои будущие партнеры по висту удалились, – двух минут не прошло, – как из-за поворота появились плотный смуглокожий брюнет средних лет, облаченный в ярко-бордовый халат поверх небесно-голубой пижамы и… доктор Уоткинс собственной персоной.

– Ну что же вы такое говорите, мистер Перец? – втолковывал врач своему спутнику. – Брат Власий попросил его подменить, приглядеть ночь за его пациентами, а Вы меня закрыть глаза на нарушение предписанного режима пытаетесь сподвигнуть.

– Hostia, medico![41]41
  Блин, доктор! (исп.)


[Закрыть] – экспрессивно воскликнул больной, размахивая руками. – Какое нарушение? Мы же не собираемся бегать по коридорам с дикими криками, пить вино и приставать к монашкам! Мы чинно-благородно сядем вон за тот столик, зажжем свечи, распишем несколько партий для лучшего сна, и разойдемся по своим палатам. Ну, кроме вот этого бедняги, что вынужден будет скучать у входа к этому вашему арестованному, причем совсем без дела. Дайте нам занять его хоть на пару часов – он-то Вам что сделал?!!

Доктор Уоткинс повернулся ко мне, удивленно вскинул брови, хмыкнул и произнес:

– Ну хорошо, мистер Перец, можете порадовать своих друзей из соседних палат – однако после полуночи я отправлю всех спать, так и знайте. Констебль, а вас я попрошу на пару слов.

Обрадованный пациент тут же умчался, а доктор Уоткинс отвел меня на пару шагов в сторону.

– Констебль, а вы что же, один нынче дежурите? – спросил он.

– Да, сэр. – подтвердил я.

– Однако, если я верно помню, мистер Ланиган дал распоряжение установить у палаты сдвоенный пост.

– Это правда, сэр. – отрицать всем известное не было никакого толку. – Но людей не хватает, а нынче ночью запланирована облава.

– Понимаю. Там будут важны не столько сила, сколько количество… – задумчиво ответил доктор. – И все же, я Вас прошу, будьте начеку. Дэнгё-дайси идет на поправку, через неделю его, вероятно, позволят допросить. У злоумышленников осталось совсем немного времени для того, чтобы заставить замолчать его навсегда… Ну или выкрасть, хотя это совсем уж маловероятно.

– Сэр, Вы можете не сомневаться – мимо меня и мышь не проскочит. – заверил я мистера Уоткинса. – А когда мы будем играть, я сяду напротив входа в палату, и дверь в нее открою. Газовые рожки в коридоре скоро погасят, насколько я знаю, а свет от нескольких свечек навряд ли будет помехой охраняемому.

– Надеюсь на Ваше благоразумие и здравомыслие, мистер Вильк. – вздохнул доктор. – Если что, я буду поблизости, и револьвер мой держу при себе.

Что ж, добрый доктор с оружием, это серьезная подмога, в случае чего.

Четверть часа спустя, когда освещение уже было практически везде погашено, я, с господами О`Ширли, Мексоном и Перцем расположились за столиком, у самого входа в палату, дабы расписать несколько партий под неторопливую беседу обо всем и ни о чем одновременно. Сквозь открытую дверь в палату мне был прекрасно виден лежащий на койке Дэнгё-дайси, – даже несмотря на то, что канделябр со свечами был расположен между ним и мной, – и окна-бойницы в его палате, через которые едва ли и кошка смогла войти спокойно. Впрочем, читывал я романы о старинных строениях со всевозможными потайными ходами…

Видимо именно потому, что я не мог посвятить все свое внимание игре, удача не спешила мне навстречу. Не то, чтобы я проигрывал, но и выигрыш мне не светил ни в коем разе. Так, колебался, что называется, при своих, то отыгрывая пару пенсов, то проигрывая столько же.

Мои партнеры по игре также особо не усердствовали, впрочем, скорее получая удовольствие от самого процесса – лишь экспрессивный мистер Перец постоянно кипятился при проигрыше, но и отходил практически мгновенно. При этом он не умолкая рассказывал нам о всевозможных блюдах, каковые готовят в разных концах мира, и появлению сосущего чувства под ложечкой препятствовало лишь то, что он не делал различия между рецептами вызывающими аппетит, и рецептами, вызывающими омерзение. Когда он рассказывал о хиндусском методе кушать мозг обезьянок, так нас всех чуть дружно и не сдурнило.

– Эдуардо, друг мой, давайте уж лучше про напитки. – попросил его мистер Мексон. – Этак мы от представления заморских кушаний и расхвораться можем.

– Действительно, – поддержал его мистер О`Ширли, – напитки, что ж в них может быть отвратительного? Их из всякой дряни не делают.

– Ну не скажите. – усмехнулся Перец. – Вот в Дай-Вьете в вино желчь живой змеи добавляют, в Чайне – гекконов, это такие, знаете ли, ящерицы, а в мексиканский мескал кидают личинку долгоносика или гусеницу. Это уж не говоря…

– Умоляю – ни слова более! – взмолился галантерейщик. – Я долго этого не выдержу!

– Долго и не выйдет. – отозвался мистер Мексон, достав из кармана пижамы хронометр и поглядев на его циферблат. – Мы успеем сыграть не более одной партии, поскольку доктор разрешил нам всем посидеть лишь до полуночного часа. Всем, кроме мистера Вилька, разумеется.

– Бедолага, как же Вы будете здесь до утра, без еды, без питья? – посочувствовал мне мистер Перец.

– Ну, без еды я долго могу…

– А о питье я для Вас, друг мой, позаботился. – радостно заявил мистер О`Ширли. – Дражайший Эдуардо давеча поделился со мной рецептом тонизирующего напитка из шиповника и меда – без змей и гекконов, не беспокойтесь. Шиповник у меня есть, мед тоже, так что аккурат перед тем, как идти сюда, я взял у сестер кипяточка, заварил, и теперь напиток уже должен бы настояться.

– Должен. – подтвердил испанец.