Текст книги "Жизнь В"

Автор книги: Алексей Барановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Я открыл глаза и увидел ангела. Ангел дико ругался и, мне кажется, даже плакал. С чего бы это?

– Ангел, не плачь,– сказал я спросоня, еще не придя до конца в себя.

Ангел влепил мне пощечину.

– Ау!

Я вскочил с постели и удивленно уставился на...Лану?

– Эээ... А что ты тут делаешь?

Скажем так, я удивлен, даже более того, я в ступоре.

– Ты что творишь?! – крикнула Лана, схватив меня за плечи и продолжая трясти.

– Я? Это ты что творишь?! Я спю, – обиженно пробормотал я, пытаясь вырваться из ее рук.

– У тебя же сердце не билось. Я тебя целых десять минут трясу, – едва не всхлипнула она.

– Ну вот,– огорчился я,– Даже умереть спокойно не дадут.

И едва успел увернуться от летящей в меня книжки. Кажется, Фауст полетел...

– Эй! Хватит. А то я так и вправду концы отдам. Тебе показалось, попытался я ее успокоить, да и себя заодно.

– Ага. Показалось. У тебя пульса не было вообще. Ты холодный был.

Мне кажется, она немного успокоилась.

– А что ты тут вообще делаешь-то? Вроде я дверь новую поставил? Как же ты вошла?

Она покраснела. Как ей идет этот румянец. Так, не будем отвлекаться.

– Ну...Я подумала, что уже пора идти в ресторан, а ты все не заходил. Вот я и решила зайти. Звонила целый час, а когда ты так и не открыл, позвонила в фирму, которая тебе дверь ставила и заказала им ключ к твоей двери, вот и все.

– А что? Нынче все фирмы так просто раздают ключи от дверей, которые только что установили?

Лана покраснела еще больше. Боже, как она прекрасна.

– А я сказала, что твоя девушка. Так мы идем в ресторан?

Тему переводим? Ладно, сделаем вид, что не заметили.

– В ресторан? Так мы же на вечер договорились, а сейчас...а сколько сейчас? – я начал волноваться.

– Уже седьмой час,– сказала Лана, глядя на свои часики.

– Оппа,– я плавно осел на кровать.

Но я же только что лег. Как я мог столько проспать? Это же просто не возможно.

Из оцепенения меня вывела Лана.

– Я пойду, переоденусь, а ты пока одевайся и приходи в себя. В ресторане все и обсудим.

Ресторан – это конечно хорошо, но вот обсуждать я ничего не хочу. Что я ей скажу? Что я вампир? Нет уж.

Размышляя, я автоматически провожал взглядом Лану. Я даже не сразу заметил, что слежу не за фигурой девушки, а за ее шеей. Помимо моего желания у меня в голове пронеслась мысль о том, как было бы приятно вонзить в ее шею зубы и выпить кровь... красную... вкусную...теплую...

Да что это со мной?! Нет, мне нужно срочно уходить отсюда, чтобы не случилось чего-нибудь непоправимого и ужасного. Не хотелось бы задуматься и невольно бросится на Лану, ведь именно такие желания и проносились в моей голове.

Я быстро оделся и, взяв бумагу и ручку, начеркал на листке, что сожалею, но мне надо бежать, и чтобы она не волновалась, если некоторое время меня не будет.

Прилепив записку к двери, я кинул ключ от квартиры под коврик и выбежал из подъезда. Несмотря на плохое настроение, я себя чувствовал просто великолепно. Ощущение было, как будто я скоро взлечу. Мне даже показалось, что я немного отрываюсь от земли, когда бегу. Солнце уже почти село и кожа практически не зудела.

Пробежав пару кварталов, я даже не запыхался. Я свернул в парк и побежал по тропинке к озеру. Мне надо было подумать, а берег небольшого озера в парке всегда меня успокаивал.

Я сидел возле озера и размышлял о том, что со мной случилось за последние три дня.

Память определенно играла со мной в прятки. Она прятала куски того самого злополучного дня, когда я отправился в эту дурацкую секту. И кой черт меня дернул?

Я никак не мог сосредоточиться на самом главном, потому что перед глазами все время появлялась Лана. В результате, я просто просидел несколько часов, думая о девушке, от которой так позорно сбежал и любовался на водную гладь.

Единственное к чему я пришел, так это к тому, что мне надо еще раз наведаться в здание "прохождения посвящения".

Добежав до метро всего минут за десять, я сел на поезд, в сторону центра. Стоя напротив двери, я вдруг заметил, что не могу сфокусироваться, как обычно, и увидеть свое отражение. Я простоял все время пути перед дверью, но так и не смог его углядеть. Что же изменилось с тех пор, как я проснулся в тот "первый день"? Это очевидно, во всем виновато "посвящение". Но что же там со мной сделали, что я начал меняться намного быстрее, чем до этого? Я бы даже сказал, что до этого я практически не менялся. Только в темноте стал лучше видеть, свет перестал любить, да еще спать стал чуть больше. Но не на день же засыпать! Впрочем, даже столь долгий сон можно было бы списать на какую-нибудь болезнь, если бы не жажда крови, которая меня обуяла. Я бы мог решить, что это была случайность. Но когда я проходил мимо какой-то девушки на станции метро. Я, сам того не замечая, проводил взглядом ее шейку и облизнулся. Хорошо я вовремя спохватился и не пошел за ней. И вот теперь я ехал в вагоне и старался не смотреть на девушек, ведь именно их шеи меня, почему-то особенно привлекали.

Неожиданно я обратил внимание на то, что кое-кто из пассажиров удивленно смотрит на стекло в двери, пытаясь понять, почему там нет отражения этого странного типа в помятых черных брюках и в рубашке, застегнутой до самого горла, и это при том, что температура на улице +20.

Странный тип в черном ретировался в дальний угол и притих. А то мало ли что.

Доехав до Кузнецкого моста, я добежал до того самого здания, где прошел этот странный ритуал, так меня изменивший. Здание пустовало, я толкнул незапертую дверь и вошел внутрь. Внутри было пусто, никаких камер, картин, ничего не было. Голые, облезлые стены и, самое главное, никакой лестницы в подвал тут не было и вовсе. Чертовщина какая-то.

Я побродил по комнатам и, так ничего и не обнаружив, поехал домой.

Теперь я старался обходить все места, где можно было увидеть мое отражение, вернее не увидеть.

Приехав на свою станцию, я не торопясь вышел из вагона и направился в сторону парка. Там я свернул на аллею и побрел в тени огромных дубов. Я специально пошел по самой безлюдной аллее. Мне совершенно не нравилась эта жажда крови, более того, она меня пугала. Еще в метро у меня начали трястись руки, в глазах поплыли красные круги, а едва я вошел в парк, сердце стало биться так учащенно, как будто собиралось выпрыгнуть из груди.

Куда же мне идти? Наверное, все же пойду домой. Просплюсь, извинюсь перед Ланой и свожу ее в ресторан. Пора забыть про все эти тайны. Может все и так обойдется, вот только как быть с этой жаждой?...

Мои безрадостные размышления прервал чей-то голос.

– Оппа. Ребята. Вы поглядите, кто выполз из своей норы, да еще и на ночь глядя. А не боишься, что нарвешься на бандитов? У нас район нынче неспокойный.

Я резко повернулся, чтобы увидеть говорившего. Им оказался один из тех самых трех типов, которые не так давно ко мне заходили.

– Привет друзья. Как дела?– приветливо сказал я, делая шаг в сторону метро.

А я и не заметил, как углубился в парк. До метро я видимо не добегу, далековато.

– А куда же ты собрался мил человек? – это уже из-за спины.

Я резво обернулся и увидел еще двух любителей черного. Они приветливо улыбаясь доставали ножи.

Ну, вот и все. Вампир ты или не вампир, а с тремя здоровяками с ножами тебе не справиться.

С такими невеселыми мыслями я остановился и принял то, что считал боевой стойкой: руки перед лицом, ноги немного подсогнуты. Если бы все зависело только от стойки, то я бы даже, может, и продержался минутку другую...

Однако все кончилось быстро. Один из них просто взял и вставил нож мне меж ребер. Я даже сказать "мама" не успел, а просто начал плавно оседать на землю.

Прижав руку к ране, я тщетно пытался ее прикрыть и остановить кровь. Ничего не получалось и кровь продолжала литься. Вот так я и сидел на коленях, тупо глядя на то, как моя рубашка пропитывается кровью.

А трое придурков стояли и ржали. Должно быть и вправду смешно, подумал я, медленно начиная терять сознание.

Далее произошло вот что. Не знаю, как так получилось, но кровь попала мне на губы. Неожиданно я почувствовал, что жажда стала настолько сильной, что я не только перестал терять сознание, но, кроме того, все мои чувства обострились и во мне откуда-то взялись силы.

Я почувствовал, как кровь проходит по моим венам, стучит в висках, как бьется мое сердце. Вокруг меня слышался странный стук. Немного прислушавшись, я понял, что это стук сердец парней, стоящих надо мной. Я просто физически ощущал, как кровь проходит по венам этих жалких людишек. Они еще даже ничего не поняли, когда я вскочил и одним прыжком преодолел пять метров до одного из них и впился ему в шею.

Позже, вспоминая, я понял, что никакие клыки на самом деле не нужны, достаточно просто правильно укусить в артерию, и вот она – жидкость, дающая жизнь. Однако сейчас мне было не до этого, все произошло слишком быстро. Казалось, что время для меня замедлилось. Его товарищи еще не закончили смеяться, как с первым из них было кончено.

Всего за несколько секунд, я разобрался и с остальными. Мне уже не нужна была их кровь, я напился их товарищем, и теперь просто с наслаждением переломал им шеи.

Я чувствовал себя просто великолепно. Состояние эйфории захлестнуло все мое существо. Если бы я знал, как это приятно, то давно бы уже начал пить кровь. Я сам не заметил, как поднялся в воздух и завис в трех метрах над землей. Энергия требовала выхода, и я использовал ее, как мог.

Вдруг на меня нахлынули воспоминания. В голове проносилась вся моя жизнь в таких подробностях, которых я бы никогда не вспомнил в обычном состоянии. Особенно ярко вспыхнуло воспоминание о том, что произошло на том самом "посвящении". Я практически переживал все это во второй раз:

Я поднес позолоченную чашу к губам и залпом осушил. По телу пролилась теплая волна. Я почувствовал невероятную легкость в и невольно отдался столь приятному и новому чувству.

– Почувствуйте силу дети мои и повинуйтесь мне,– прогрохотал голос над головой.

Та самая девушка, которая открыла мне дверь, принесла коробочку, в которой лежали три перстня. Они были похожи на тот, который я получил по почте, но, в то же время, были совсем другими. И разница была не только в цвете – они отливали красным. Теперь, когда я выпил крови, а я уверен, что это была именно кровь, я смог почувствовать исходящую от этих перстней злую, кровавую ауру. Девушка подошла ко мне и взяла мою руку, чтобы надеть на нее перстень.

– Нет. Я не хочу,– процедил я сквозь зубы и попытался отойти.

Не тут-то было. Как по команде трое "послушников" подскочили сзади и схватили меня так, что я даже вздохнуть не мог.

– Станьте теми, кто крадется в ночи, станьте моими детьми! – рокотало по всему залу.

Не хочу я быть ни чьим дитем. Мне моя мама нравится.

Я вдруг вспомнил, что недавно чувствовал невероятную силу. Собравшись с духом, я взмахнул руками и откинул всех троих "послушников".

Да они же легкие, как пушинки. И чего я их боялся? Я расправил плечи, которые вдруг перестали казаться худыми, и повернулся к остальным послушникам.

– Ну, сейчас полетят клочки по закоулочкам, – выдавил я.

Двое послушников попытались зайти ко мне со спины, но один удар рукой на двоих уговорил их отдохнуть. Еще пятерых я просто раскидал по залу, поднимая над головой и бросая в стены. Я получал от этого невероятное удовольствие, а та легкость, с которой я поднимал их над головой, просто изумляла.

Неожиданно глаза фигуры, которая, вроде бы, недавно была каменной, засветились, и она закачалась. Прошла пара секунд и она шагнула в мою сторону.

Бог мой! Да что же это такое-то? Новый вид роботов что ли? Да нет, не похож. Вон как крыльями каменными размахался, да и проводков не видать.

– Смертный! Ты ничтожество. Никто не смеет противиться мне! Не хочешь присоединиться, так умри!– сколько пафоса. Видно он не те книги в детстве читал.

Ой мама, а когти-то какие. Каждый с мою руку.

Раздался визг – это та дамочка наконец поняла, что делать ей тут совершенно нечего. Вот "послушники" оказались намного умнее, те, кто еще мог ходить, уже давно смылись. Остались только я и ОН.

Причем ОН явно не чай пить пришел. Не успел я развернуться, чтобы бежать, как ОН схватил меня своей лапой и начал сжимать. Самое удивительное, что у него ничего не получалось. Похоже, что ОН был удивлен не меньше меня. А уж когда я разжал его когти и спрыгнул вниз он и вовсе опешил.

– Как ты смеешь мне сопротивляться?! – удивленно спросил-пророкотал он, а потом подумав добавил, – Букашка.

– А нааам все равно, – неожиданно вырвалось у меня.

Почему бы и не спеть перед смертью?

– А нааам все равно.

ОН взбесился еще больше. Бедный, даже смотреть на него жалко стало.

– А, может, разойдемся по-доброму? – расхрабрился я, – Ты не в моей весовой категории.

ОН прыгнул на меня, и я еле успел отскочить. Вот те раз. Да он же каменный, а я и забыл.

Врезавшись в противоположную стенку, ОН обломал себе часть крыла и взвыл от боли.

– Что? Щиплет?– обеспокоено спросил я.

ОН взвыл еще громче и опять бросился на меня. Я элегантным сальто перепрыгнул через него.

Эхх. Жалко некому оценить, даже я со страху не оценил.

А у моего друга уже отломался еще один кусок крыла, да и коготков поубавилось.

Пожалуй, теперь я буду называть его не ОН, а он.

Последующий час я провел в прыжках, кувырках, откатах, отбегах и отскоках. Вскоре все было кончено. Я лично раскрошил, последний кусочек сей гаргулии – летучей мыши.

– Вот и все, – устало сказал я раскуроченному залу и опустился на колени. И куда подевалась вся таинственность и завораживающая красота зала? Остались одни осколки да обезображенные настенные фрески.

Я тщетно пытался отдышаться и неторопливо водил взглядом по залу. Кроме взгляда я ничем больше управлять уже не мог, тело не повиновалось. Я собрался с силами и...

В этот момент мне на голову опустился камешек, по размерам, наверное, не уступающий моей многострадальной голове. Последнее, что я почувствовал это чьи-то ловкие ручки, надевающие мне на палец перстень...

–Так вот, как все было! – оповестил я небо о своей радости и опустился на землю. Меня вдруг охватила дремота, так захотелось спать, что просто сил не было. Я даже не успел отойти от пяти растерзанных тел, как повалился на траву и провалился в сон.

Глава 6

Я уже второй час брел по ночному Киеву и не увидел ни одного человека. Даже собак не было. Неожиданно, проходя мимо парка, я услышал женский вскрик. Я вбежал в парк и не увидел ровным счетом ничего. Темно, хоть глаз выколи. Пройдя пару шагов, я споткнулся обо что-то мягкое. Едва не упав, я сообщил темноте, что я о ней думаю и, сев на корточки, стал рассматривать то, обо что я споткнулся. Приглядевшись, я узнал ту самую девушку, что ехала со мной в одном автобусе. Она была мертва. Темная куча немного поодаль, видимо, недавно была ее дружком. Сердце забилось, выбивая дикий ритм. Я огляделся по сторонам в поисках хоть одного прохожего. Прохожих не было, но невдалеке я заметил телефонный автомат. Он был всего в двадцати метрах, и я, не теряя времени, отправился к нему. На полпути к телефону, я услышал за спиной мужской голос: "Не стоит звонить в милицию дружок. Им это уже не поможет"...

Последнее время все мои пробуждения отличаются особой неприятностью. Это пробуждение не было исключением. Я проснулся в каком-то ржавом железном ящике.

Сколько себя помню, всегда боялся замкнутых пространств, поэтому я тут же начал ворочаться и вскоре умудрился вылезти из чертового гроба. Это оказался именно гроб, причем гроб в морге.

Морг выглядел...как морг. Множество железных ящиков, в которых лежали тела. Атмосфера от этого вовсе не улучшалась, и я поспешил ретироваться.

Вот только где раздобыть одежду? Я стоял посреди морга, в чем мать родила. Между прочим, на месте ранения ножом не осталось даже шрама. Совсем неплохо, для недоделанного вампира.

Я отлично помнил все, что произошло вчера. Лучше бы я этого не помнил. Я же теперь убийца, куда уж до меня Джеку – потрошителю...

Выглянув из окна морга, я увидел, что нахожусь на пятом этаже какой-то больницы. Уже светало. Неожиданно за дверью послышались голоса.

Я вспомнил о том, как парил в воздухе всего несколько часов (ну, примерно) назад и скрепя сердце прыгнул за окно, когда входная дверь уже начала открываться.

– Шмяк!– это не я сказал, это тело сказало... асфальту...

– Ой ты ё....– а вот это уже я.

Я с трудом поднял голову и посмотрел наверх, увидел окно, из которого только что выпал, и мои, и без того болевшие, конечности прямо-таки взвыли.

Кое-как я отполз под размашистые ветки дуба. Из окна выглянул озабоченный работник морга, огляделся по сторонам, чертыхнулся и скрылся из моего поля зрения.

Почувствовав себя немного лучше, я пополз, в сторону дома. Слава богу, что до него не так уж и далеко. Больница-то находилась недалеко от Вешняковской улицы, а от нее до моего дома десять минут ходу.

Прошло часа два, прежде чем я добрался до дома. Еще минут двадцать я доползал до своего этажа и открывал свою новую, железную дверь с помощью ключа, который я так удачно спрятал под ковриком.

Признаюсь вам честно, довольно трудно добраться до дома в семь утра, во вторник, если на вас нет никакой одежды и почти все конечности у вас переломаны.

Как я добрался так, что меня никто не заметил, для меня останется тайной на всю, надеюсь долгую, жизнь.

Едва закрыв за собой дверь, я едва доплелся до кровати и уснул.

Разбудили меня голоса за дверью. Уж очень их было много, и очень уж громко они говорили.

Не прошло и пары минут, как я вскочил и сбегал в ванную. Там я стер с себя всю кровь, которой было так много, что я засомневался... А осталась ли во мне хоть капля? Затем быстро оделся и прильнул к глазку. Я себя чувствовал превосходно. Так и лучился здоровьем и силой.

На лестничной площадке собрались все мои соседи. Они все что-то громко обсуждали. Там были все, даже Клавдия Степановна и, самое главное – Лана. Лана стояла с заплаканными глазами и просто молчала, в то время, как остальные не замолкали.

Я прислушался...

– ...он сам виноват... странный... убили...

Ничего не понимаю.

– Я же говорила, что он с мафией связан...

Знакомый голос, уж не Клавдия Степановна ли?

– ...я сама видела, как они к нему приходили...– ну точно, она самая.

Так это они про меня что ли?

– Теперь у нас в районе только спокойнее станет...

Таак. Это почему это интересно?

– А у него родственники-то были? А то, кому квартира-то теперь?

Оппа. Уже добро делят.

Лана, казалось, сейчас уже не выдержит, она едва сдерживалась, чтобы опять не разрыдаться. Пора мне вмешаться.

Я приоткрыл дверь и, облокотившись на дверной косяк, стал слушать.

Первой меня заметил умница Лана. Она уставилась на меня, как будто увидела призрак, и даже глаза протерла для верности.

Щас еще ущипнет себя.

– Ау!– ну точно, ущипнула.

Все резко затихли и уставились на Лану. Только старая грымза продолжала надрываться:

– По нему вообще давно тюрьма плакала...

Увидев, что все молчат, она тоже замолчала. Постепенно все повернулись в мою сторону, и тишина уже стала зловещей. Все стояли, и молча пялились на меня.

– Кого хороним? – радостно спросил я, не преминув одарить всех улыбкой.

Лана радостно бросилась ко мне, и заплакала у меня на плече.

– Ну что ты? – я немного смутился.

– Они... они сказали, что тебя убили у нас в парке...– она разрыдалась еще больше.

– Ну... слухи о моей смерти были слегка преувеличены. Ты это... плакать заканчивай, я футболку только что постирал.

Она умудрилась меня еще и локтем под ребра ткнуть. Ишь какая обидчивая. Но как она мне нравится.

Первой конечно же смылась Клавдия Степановна. Потом начали расходиться и остальные. Кое-кто мне даже руку пожал. Раньше за ними такого не водилось, надо умирать почаще. Может, и уважать начнут.

– Пойдем ко мне, я тебя чаем буду поить, – сказал я, обнимая Лану за плечи.

– Я бы и чего-нибудь покрепче выпила, – пробормотала она.

– Запросто, ты только пойди, умойся, а то ведь вся заплаканная. И не стыдно? Взрослая женщина и плачет...Ау!

Она еще и щиплется.

– Я же мертвый! Можно бы и понежнее...

– Это уже не смешно, я знаешь, как переживала.

– Ну, прости пожалуйста Ланочка. Я не виноват, что меня с кем-то спутали, – начал оправдываться я.

Она скрылась в ванной. Ой черт!

– Спутали?! А кровь откуда?– это уже пахнет истерикой.

Должен признаться, что я ее понимаю.

– Я все объясню...потом...

– Нет. Либо ты мне все сейчас объяснишь, либо никогда, но тогда я ухожу,– сказала она, выйдя их ванной.

– Ну я же все-таки мертвый. Ко мне должно быть уважение и....

Она направилась к двери.

– Стой! Хорошо...

– Ну?

Ах, как она ножкой притоптывает в нетерпении, а как ей идет это синее платье. Тфу. Опять отвлекся.

– Ладно. Я работник ФСБ.

Она сделала шаг в сторону двери.

– Тфу. Хорошо, сама напросилась. Я – вампир. Стой, говорю.

Последние слова я сказал уже закрытой двери. На лестнице послышались быстрые шаги, сопровождаемые нелестными словами в мой адрес...кажется, хотя я не уверен насчет нелестных, скорее нецензурные.

Я молча смотрел на дверь и думал о своей жизни в свете преобразований, произошедших со мной за последние месяцы и новых политических реформ... ТФу! Какие реформы?! От меня девушка ушла! Хотя она номинально никогда моей девушкой и не была... но могла бы стать... наверно...

Впрочем... Может, это и к лучшему. Ей будет куда спокойнее без меня. Вот только я-то как же? Мне лучше не будет – это уж точно, хотя не придется о ней волноваться. Но, может, все же это стоило бы волнений? Волнения были бы по-королевски вознаграждены.

Я проверил замок на двери и, продолжая думать о реформах, отправился в комнату. Там я сел в кресло и уставился на глаз, который, в свою очередь, выжидательно уставился на меня.

Так как же быть с этими реформами? Погодите. Что я о реформах-то думаю? Я же в жизни политикой не интересовался! Так, пора к психиатру. А пока, надо отвлечься от Ланы, и от реформ (чтоб их!).

Я поудобнее устроился в своем любимом кресле и задумался над темой для книги. Думать о том, что со мной произошло совершенно не хотелось. Становилось страшно. А книга...я давно мечтал написать книгу, правда, писать мне на данный момент ничего не хотелось, но кушать-то надо на что-то, а то деньги уже почти все кончились. Как бы ее назвать?... А еще эти реформы...

Глава 7

Я не стал оглядываться, а просто побежал. Я бежал минут двадцать со скоростью, с которой никогда еще не бегал. Вот что с людьми страх делает. Устав, я, наконец, опустился на скамейку и попытался осмыслить происшедшее. Я видел трупы и, видимо, слышал голос убийцы, возможно маньяка. Остается надеяться, что он за мной не побежал, или очень сильно отстал, потому что сил бежать, у меня больше нет. Неожиданно я увидел вдалеке приближающуюся парочку. Я, было, побежал, но то, что я увидел, заставило меня застыть на месте. Ко мне приближалась та самая парочка из автобуса. Но это же невозможно! Я видел их трупы. Я встал со скамейки и пошел из последних сил. Я не успел пройти и пары шагов, как на плечо мне легла тяжелая рука и тот же голос, что я слышал в парке, произнес: "Ну что? Еще не набегался?". Я тяжело опустился на землю, и подумал, что все, видимо, уже кончено.

Но незнакомец меня не убивал, он терпеливо ждал, пока подойдет та самая парочка.

– Ну что дети? Хотите есть? – ласково спросил незнакомец.

– Да,– промурлыкала девушка, – я хочу его крови

Больные они что ли?

– Только не торопись и оставь немного своему другу.

Я почувствовал легкие дуновение ветра на своей шее, я было подумал, что это дыхание, но оно было совершенно холодным...Вдруг я почувствовал острую боль в шее. Едва не потеряв сознание, я все же вырвался и бросился бежать.

– Куда же ты, дичь? Тебе не уйти, дичь! – обрадовано закричала девушка, брызгая кровью...моей кровью...

Я бежал, не останавливаясь долго, казалось, целую вечность.

Очнулся я на рассвете. Солнце только взошло и еще не вошло в полную силу, но я сразу почувствовал, что глаза начали слезиться. Я поспешил скрыться в каком-то подъезде и просидел там до самого вечера. Я долго думал о том, что произошло, и пришел к выводу, что это не было сном, и я действительно видел вампиров. Более того, я сам частично стал вампиром. Почему частично? А потому что солнце меня не убило, да и чувствовал я себя вполне живым. Как раз перед поездкой, я прочитал множество статей и книг про вампиров, так как мне нужно было перевести текст, связанный с легендами о вампирах. Так что, я опознал в тех людях вампиров и понял, что и сам, по всей видимости, стану вампиром со временем, ведь укус вампира делает из людей вампиров.

Вечером я доехал на автобусе до станции и купил билет на обратный путь. Про съезд писателей я уже давно забыл, мне было не до этого.

Я уже понял, что таким, как раньше мне уже не быть, и что мои проблемы только начинаются...

Вот так всегда. Я умудрился задремать. Хорошо хоть чайник не поставил, а то бы точно сгорел тут вместе со всем барахлом и квартирой. И полдень уже наступил, пока я спал. Ну да ладно, время прогуляться до кассы оплаты Интернета. Эта прогулка мне очень кстати, заодно прикуплю продуктов, а то в холодильнике осталась лишь одна бутылка кефира (трехнедельной давности), кусок сыра (месячной давности), да еще тарелка недоеденных котлет (сколько они в нем лежали понять трудно, но, судя по слою плесени, их не доели еще предыдущие жильцы).

Постояв немного у открытого холодильника и прикинув, стоит ли его включать ради сохранности находящихся в нем продуктов (если их вообще можно назвать таким гордым словом), я решил все же его включить и полез под стол, чтобы включить его в розетку. Розетка присутствовала, но в ответ на мои попытки вставить в нее вилку от холодильника она сердито заискрила и задымилась. Я бросил эту дурацкую затею и пошел одевать ботинки. В коридоре я кое-как забрался в ботинки и глянул в зеркало – пусто. Вздохнув, я, было, отправился на выход, как чуть не свернул себе шею, наступив на не завязанные шнурки, склероз, однако.

Когда я нагнулся завязать шнурки, у меня из кармана брюк выпал осколок, подобранный в подъезде. Я взял его в руку, чтобы убрать обратно, как вдруг заметил сходство осколка с перстнем на моей руке. Повнимательнее рассмотрев осколок, а заодно и перстень, я заметил, что на нем виднеется часть глаза, такого же, как и на перстне. Это уже интересно. Откуда же он взялся в нашем подъезде?

Глядя на осколок и пытаясь выдавить хоть одну дельную мысль из своего, отказывающегося работать, мозга, я вышел на лестничную клетку. На ней было пусто (что не удивительно в свете последних событий) и всюду валялись окурки от накуренных толпившимися тут утром соседями сигарет. А ведь и эти окурки Клава на меня спишет. Все я виноват, вот такая я зараза.

Когда за спиной уже был и подъезд, и двор ко мне в хвост пристроился странный человек. Я его заметил не сразу, а лишь тогда, когда он поперся за мной через весь Кусковский парк к метро Перово. Я сам не знаю, с чего меня потянуло именно туда, но факт остается фактом, я отправился не к ближайшему метро – Выхино, и не к Новогиреево, а именно к Перово. Идя по парку и смотря по сторонам, наслаждаясь видом зелени, я периодически натыкался взглядом на тощую фигуру, идущую поодаль и старательно делающую вид, что просто гуляет. Причем эта фигура была подозрительно похожа на ту, в которую я врезался по пути на посвящение. Хотя возможно просто дает о себе знать параноя...

Я дошел до выставки-продажи картин и остановился, чтобы осмотреться.

Эта выставка уже давно привлекла мое внимание. В свое время я часто тут отдыхал, общаясь с художниками и просто интересными людьми, собирающимися тут каждый солнечный или просто хороший денек.

Сегодня было довольно пасмурно и народу было не так много. Тут стояли: Аркаша (вечно смурной пейзажист), Чижик (веселый паренек моего возраста, пишущий портреты и являвшийся моим давним другом) и еще несколько человек, которых я не знал. Не долго думая, я отправился к Чижику.

Чижик – это удивительнейший человек. Еще пару-тройку месяцев назад мы с ним вместе шлялись по дискотекам и развлекались как только можно, но потом я отправился в Киев и... Сегодня я его увидел в первый раз за два месяца. У него была своеобразная философия, которая ему не позволяла навязываться, кому бы-то ни было, и именно поэтому его звонков не раздавалось в моей квартире ни разу за весь прошедший месяц. Странно конечно, но при этом он все равно считал меня одним из лучших друзей. А я так и вовсе считал его почти братом, но, стыдно сказать, про него я не вспоминал в последнее время ни разу.

Подойдя к Чижу, пишущему картину с очередной красотки, коих липло к нему постоянно невероятное множество, я перегнулся через его плечо и глянул на портрет. Что ни говори, а рисовать он умел. С картины на меня смотрела очаровательная девушка, но что-то в этой девушке было не похоже на ту, что сидела перед ним. Это свойство Чижа я так же заметил уже давно. Все портреты девушек, которые он писал, в чем-то были схожи – везде проскальзывала некоторая идеализация образа. То ли он сам по себе идеалист, то ли просто хочет сделать приятное девушке?

Ободряюще подмигнув, судя по виду, уставшей девушке, я постучал Чижа по плечу.

– Отстань. Не видишь, я пишу картину, – не оглядываясь, проворчал он, Думаешь, раз давно не появлялся, так теперь все можно?

И как же это он догадался, что это я? Вот уж точно, вечно с ним одни сюрпризы.

– Вот неблагодарная скотина, – возопил я, – Я пришел его навестить, а он на меня ноль внимания. Вот обижусь и уйду.

– Куда ты денешься? Раз пришел, значит, так сразу не уйдешь. Как в Киев съездил?

Ох уж мне этот Киев, глаза бы мои его не видовали.

– Прекрасно. Поездка была весьма...познавательной...местами.

Неожиданно он повернулся и пристально посмотрел мне в глаза.

– Где же ты был последний месяц? Я уж думал, что ты там пропал, пока не увидел сегодня в газете статью о твоей смерти.

Ой! Это ж надо. Что ж ему ответить-то?

– Да я это...загулял по Киеву, потерялся. А там...это долгий разговор на самом деле. Давай в другой раз, хорошо?

– Ладно,– просто ответил он.

– А ты как? Как твои девушки поживают?

– Которые? – не моргнув глазом, уточнил он.

– Ну, а какие есть?

– А никаких нету. Я в свободном поиске.

Я даже растерялся. У Чижа нету девушки?! Видно грядет конец света.

– Ты что, заболел? – участливо спросил я.– Или на солнышке перегрелся?

– Да нет. Просто человеку моего возраста пора уже задуматься о будущем. Нужно что-то постоянное, а не какие-то мелкие увлечения.

Моего возраста. Да он младше меня на год.

– Я понял. Ты тут без меня со скуки с ума сошел. У меня есть знакомый психиатр...