Текст книги "Прекрасные озерные девы"

Автор книги: Алексей Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

8.

А затем в плечо Эмиля с противным чавкающим звуком вошла короткая, толстая арбалетная стрела. Ярко-красная.

Глаза приятеля расширились, словно бы от сильнейшего удивления; как-то судорожно вздохнув, он выпустил весло и опрокинулся на спину.

Я отреагировал сразу – словно всю жизнь только и делал, что убегал от убийц. Собственно говоря, я до сих пор и в жизни не видел ни одного убийцы, в нашем поселке такого не бывало… мне просто полагалось оцепенеть от страха и покорно встретить следующую стрелу. Но вместо этого…

В моей голове вдруг произошло что-то – даже не знаю, как рассказать... Ну словно бы мое обычное мальчишеское "я" вдруг исчезло, а вместо него оказался такой странный умный механизм. Наподобие того, что тикает у нас дома в настенных часах… только вот вместо винтиков и шестеренок в нем крутились и стучали мысли. Страх куда-то пропал, исчез бесследно, также как и удивление; в голове деловито щелкало, рассчитывая… Я оттолкнулся веслом от берега, одновременно высматривая невидимого в темноте стрелка; лодка двинулась в спасительное белое марево – медленно, слишком медленно!

Где-то вверху, в переплетении зарослей, противно заскрипела тетива – и колесико в голове еще раз щелкнуло: у меня несколько мгновений. Разве можно посчитать мгновения? Второе весло потеряно, грести будет трудно… я отталкиваюсь от противоположного берега, выравнивая лодку… скрип прекратился… Я падаю на дно лодки, быстро и вместе с тем расчетливо, так, чтобы не прижать неподвижное тело друга, и не опрокинуть хрупкое суденышко; почудилось, что ли? – в мою спину, словно острие иглы, упирается чужой взгляд. Холодный и отточенный…

Хлоп… щелк! Звук спускаемой тетивы и звонкий удар в борт сходятся в один хлопок, но сейчас я успеваю различить и то, и другое. Быстро встать, лодка уже миновала остров – скорее, один гребок слева, один справа… меня же никто не учил плавать так! В борту торчит еще одна стрела… странно, борт не пробит… Гребок слева, гребок справа… быстрее!

Острый нос нашей лодки стремительно рассек белоснежную стену тумана – и ЭТО кончилось. Руки внезапно налились противной, опустошающей слабостью, так что я был вынужден крепче сжать весло; колени мелко и противно задрожали, и я наконец ощутил, что такое настоящий страх. Хотелось сжаться, превратиться в букашку, спрятаться самому в себя – вдруг не заметят? Сзади плеснуло – стрела, пущенная наугад, ушла в воду за кормой. Я лихорадочно сделал еще несколько гребков; еще один выстрел прошел левее и дальше – а затем враг понял, что упустил цель.

И позади, рассекая тишину, пронесся дикий и злой вопль… уже не звериный.

Женский.

Я чувствовал себя так, словно попал в огромную крынку с молоком. Не в обычную, глиняную, тогда бы вокруг было темно – нет, в ту, дорогую и редкую, оставшуюся от Древних Времен. В ту, что без ручек, с тонкими стенками и широкой горловиной… Неяркий белый свет вокруг, везде – и ничего больше. Белый свет плыл за бортом, не давая рассмотреть воду, клубился на дне лодки, вокруг неподвижного тела, струился между пальцами. На миг я испугался – а вдруг задохнусь? – и замирая, прислушался к ощущениям в груди. Ничего страшного, воздух как воздух…

Стало непонятно, движемся ли мы, или стоим на месте – я сделал несколько гребков, но лодка словно бы висела неподвижно. Куда двигаться? Вперед? Несколько неверных движений – и мы закружимся на месте, или еще того хуже – повернем обратно, прямо под нос неведомой убийце. Как хорошо было бы сейчас оказаться в родном поселке, рядом с Мамой, или с Дядей… на худой конец, подошла бы и Матушка-Учительница! Попасть в свою комнату, лечь в теплую и уютную постель… помочь Эмилю…

Помочь Эмилю!

Мой друг по-прежнему лежал на дне лодки, там же, где сбила с ног стрела. Я взглянул ему в лицо – и испугался еще сильнее: Эмиль был совсем белый, словно окружающий туман, и казалось, совсем не дышал; в плече, ближе к ключице, похожий на какой-то уродливый куст-сорняк, торчал алый хвостовик стрелы. Почему я стою, надо же что-то делать! Руки заскользили, когда я попытался приподнять бесчувственное тело – одежда была странно мокрой и липкой. Богиня, он же истекает кровью!

Бежим!

Нестерпимо захотелось убежать – неважно куда, лишь бы подальше от этого страшного места и мальчика, который вот-вот умрет. Убежать и спрятаться, и пусть все это будет без меня, пусть я ничего не увижу! Я же не виноват, я всего лишь мужчина! Я…

Желание сейчас же, не рассуждая, прыгнуть за борт оказалось настолько сильным, что пришлось напрячь все тело – несколько раз, словно выдавливая из глубины скопившуюся трусость. Глубокий вдох, задержать дыхание, медленный выдох… неужели помогает? Пальцы по-прежнему мелко дрожали, когда я расстегивал пуговицы рубашки. Если нет бинта, можно использовать одежду, порвав ее на длинные ленты – кажется, так говорилось в той книге?

Хорошие мальчики никогда не рвут свою одежду!

Плохой мальчишка!

Богиня, что же это со мной…

Сначала нужно вынуть стрелу. Или – наоборот, не надо? Если вытащить острие из раны, кровь пойдет еще сильнее, но иначе мне не закрыть рану повязкой. Ой, а как ее делать, ведь стрела вошла в плечо, не в руку, повязка соскользнет…

Эмиль глухо застонал – и я понял, что еще немного, и мой приятель умрет. Умрет прямо сейчас, здесь, а я так и не попытаюсь помочь ему. Я так и буду плыть в лодке наедине с мертвым телом, потому что вытолкнуть труп за борт не хватит смелости. Плыть в этом белесом тумане, долго, очень долго… его тело будет гнить и распадаться, а мы будем плыть…

…всю жизнь, вечно. Это будет твоим наказанием за неповиновение Богине, мерзкий мальчишка!

– Пошла на х…, дрянь! Дура!

Я надеялся, что голос прозвучит хоть немножко грозно – но вместо этого издал беспомощный и отчаянный щенячий писк. И все же самое страшное было сказано; то, что нигде и никогда нельзя говорить женщине. Даже просто женщине – не то что Богине!

– Я не верю в тебя! Отстань!

Вот сейчас, сейчас ЭТО случится, и я буду наказан за неслыханное преступление. Сейчас… я вжал голову в плечи…

А потом – выпрямился и непослушными от ужаса пальцами взялся за твердый хвостовик.

Знак Карающей Стрелы.

Этот символ видел каждый ученик, подходя утром к дверям школы. Ярко – алая, цвета крови, стрела, пронзающая отвратительное многоголовое чудовище. Знак, установленный Святой Маргаритой для Ордена Сестер – карающая стрела, направленная в самое сердце богомерзкого мужского владычества. Гроза для дикарей внешнего мира, и защита для нашей Обители. Ну а я видел его еще чаще, с детства, сколько себя помню…

Мама любила сажать меня к себе на колени – хоть такие нежности и не положены для женщин. И я рассматривал маленький Знак, пришитый на отвороте ее одежды. Красное с черным – на белом фоне. Помню, мне было немного жаль страшное чудище – ведь ему же больно! Я сказал об этом Маме, и Дядя нахмурился – но Мама только рассмеялась. И погладила мои волосы.

Мама…"

9.

– Нет, действительно интересно, – Юля подняла глаза от листа, – Что-то смутно напоминает. Тебе не кажется, Алинка? «Горная обитель», знак Карающей Стрелы… Прямо фантастика – и все же что-то знакомое.

Алина фыркнула и бросила на подругу выразительный взгляд.

– И эту женщину еще зовут отличницей… Вот всегда у вас, зубрил, так – лишь бы затвердить, не думая!

– Ну ладно тебе... Не тяни!

– Нет уж, напряги память, отличница. Середина двадцать первого столетия, движение неофеминисток… Исследовательский центр «Горная обитель»… ну?

– Ох, елки-палки! Ну конечно же, Дальневосточная комунна. Милые девочки, твердо настроенные на борьбу за все-все-все, и чтобы сразу, и можно без хлеба... Приехали в научно-исследовательский центр – типа на экскурсию. Пробрались в центральную лабораторию, заперлись – и пригрозили рвануть установку, если их не оставят в покое. Как бы они начинают новую жизнь, свободную от мужчин, чем покажут пример всему миру… Большая часть персонала, как на грех, оказалась в отпуске… или наоборот, к счастью. Умные головы в Совете подумали-подумали – и решили оставить. Сколько они там продержались?

– Около тридцати лет, между прочим. Ох... Стрелы… ужастик, да и только. Хоррор.

Ее подруга слегка прикусила нижнюю губу и медленно провела рукой по волосам:

– Да нет, Юленька… очень может быть, что и не фантастика. Хотя – насчет ужаса это ты точно подметила. Погляди-ка, что это за документы, вон там?

Юля подняла тонкую пластиковую папку – по-прежнему прозрачную, хоть и потемневшую от времени.

– Какие-то рапорты… ой, что это? Смотри!

В правом верхнем углу листа резко выделялись красные буквы: «Внимание! Строго секретно. Разглашение карается в установленном порядке!».

– Слушай, это же… это из архива «комбеза»! Как они тут оказались?

Алина усмехнулась.

– Да, комитетчики свои бумаги где попало не бросали.. Найди мы их лет пятьдесят назад – замучились бы объясняться и давать подписки.

– Алинка, смотри!

"Координатору отдела НБ по дальневосточному региону специальному инспектору Лобанову В.В. – контрольный отчет.

02. 05. 2064. нами была проведена плановая проверка Объекта QF-03-1, (он же Исследовательский центр генной инженерии «Горная обитель»). Докладываю:

1) состояние в точке «Центр» без изменений. Визуальное наблюдение невозможно из-за плотного облачного покрова. Аппаратное наблюдение по-прежнему блокировано помехами невыясненного происхождения;

2) состояние в точке «Деревня» без изменений. Руководство общины выходит на контакт, но по-прежнему настаивает на продолжении изоляции. Согласно утверждениям Старейшины, «орден» сохраняет контроль над аппаратурой (частью аппаратуры?) Центра. Руководство «Ордена» настаивает, что за прошедшее время никто из жителей общины не изъявлял желания покинуть поселок. Старейшина заверила нас, что контрольно-пропускной пункт точки «Центр» остается в рабочем состоянии и открыт каждому желающему покинуть Объект, если таковые найдутся;

3) руководство «Ордена» по-прежнему препятствует контакту с рядовыми членами общины. Община твердо намерена и впредь находиться в изоляции (предполагается непрерывная практика «промывки мозгов»), в случае вмешательства угрожая полностью активировать Генераторы;

4) за время, прошедшее с предыдущей проверки, предпринято четыре попытки несанкционированного проникновения: три – туристическими группами, одна – одиночкой – «аномальщиком». (Ф.И.О. и идентификационные номера прилагаются.) В первых трех случаях разъяснена недопустимость проникновения в закрытую зону; в последнем – проведена профилактическая беседа, взята подписка о неразглашении, информирована социальная служба по месту регистрации.

С учетом вышеизложенного – рекомендую плотный контроль над Обьектом по варианту «зонтик».

Руководитель группы наблюдения инспектор Кихта Н. Е."

– Да, сильны были предки в словесности, – усмехнулась Алина.

– Это еще ладно – ты дальше читай!

"РЕЗОЛЮЦИЯ.

Первое. Рекомендовать, а так же указывать, советовать и намекать вы можете: а) своей жене, если таковая имеется; б) своим подчиненным.

Второе. Потрудитесь и впредь присылать бумажную копию отчета, не ограничиваясь сетевой писулькой.

Координатор региона

специальный инспектор генерал-лейтенант Лобанов В.В."

– Просто прелесть! – девушки расхохотались, – непременно нужно сохранить!

– Послушай, как этот… инспектор терпел такое хамство?

– Очень просто, Алиночка... Специальный инспектор был «подселенцем». Заметила, какое звание? Кандидат в пенсионеры из «прежних», поставлен на теплое местечко доживать до пенсии. Старые привычки сохранились, сотрудникам – просьба потерпеть… вообще-то жалко старика.

– Тебе всех жалко. Посмотри, что из-за этого старого пня получилось!

– Ты думаешь?!

10.

"Я почти не помню этого – как тащил стрелу из живого тела. Нет, помню, но только «руками»; помню ощущение, а вот «картинка» исчезла, словно бы в ту минуту я ненадолго ослеп. Хотя – это же просто: всего лишь взяться за оперение, дернуть посильнее… ха-ха, посильнее. Дерните занозу, застрявшую в вашем пальце, да посильнее, попробуйте… Внутри все кричит и барахтается, словно щенок, которого тащат топить – ага, всего лишь дернуть… Рывок, и я обретаю зрение; перед глазами, в кулаке – ярко-алая, блестящая, будто лакированная стрела. (И мои руки – тоже ярко-алые и блестящие. Будто лакированные.) Четыре ровных стабилизатора, короткое древко, тяжелая, тварь, с острым и узким трехгранным острием. Такая пробьет и кость и мясо, пройдет, словно швейная иголка… Ну а потом – льющаяся густой струей кровь, моментально промокающие ленты ткани с неровными рваными краями, и судорожные попытки пристроить повязку так, чтобы она не соскользнула с раны тотчас же. Вроде бы что-то шевелилось в воде, неподалеку от нашей лодчонки, что-то медленно, будто задумчиво, прошелестело по дну, несколько раз плеснуло сбоку – мне было не до мелочей. Наконец покрасневшие бинты кое-как прикрыли рану; я уложил Эмиля поудобнее, насколько это было можно. Теперь надо подумать.

Ой, как мы влипли! Это было первое, что пришло в голову.

В нас стреляла Сестра. Это не помещалось в голове, но другого объяснения не выходило. Нас приняли за кого-то другого, перепутали, это ясно… в темноте трудно понять, кто плывет по запретной протоке. Ни один рыбак не додумается войти в Пояс ночью… А мы еще, вместо того, чтобы попытаться крикнуть, объяснить – попросту бросились бежать, словно дикие мужланы. А потом я… ой, что я наделал! Мама!

Я вдруг увидал весь кошмар происшедшего. Оскорбил Богиню, оскорбил грязно и немыслимо. Что на меня нашло? Ну да, мне показалось, что кто-то грубо лезет в мою голову, в мысли… как же я мог подумать…

Что же теперь будет?

Что-то снова заскребло по днищу лодки. Легонько, едва слышно, потом перестало, снова заскребло… Богиня, да это же просто кусты! Похоже, мы двигались по затопленному лесу: кое-где из воды торчали верхушки веток, покачиваясь от движений воды; мелькали крошечные листочки – странно, как они растут под водой, это же не водоросли? Или – здесь просто такие необычные подводные заросли?

Шлеп! Шлеп! Шлеп!

Я замер, сжимаясь в комок. Совсем рядом, метрах в ста от нас, двигалось что-то огромное, гулко и небрежно ступая по воде. Шлеп – еще шаг, аж слышно, как разлетаются брызги. Шлеп! Существо замерло, постояло так некоторое время, словно раздумывая, и я уже начал надеяться, что мы потихоньку проплывем мимо… Шлеп! В тумане, справа, появилась гигантская серая тень. Постояла некоторое время, шумно переступила, вздохнула – и отправилась по своим неведомым делам. Уф-ф! Я осторожно пошевелился, разминая враз затекшее и ставшее непослушным тело. Мамочка, что же мы наделали…

Мое весло по-прежнему валялось на дне, рядом с неподвижным телом Эмиля. Надо плыть… все, хватит приключений. Надо возвращаться. Мы выберемся из этого чернобогова Озера, объясним все, попросим прощения… главное, вовремя крикнуть, чтобы Сестра вновь не пальнула в нас из своего арбалета. Наверное, это был самый дальний пост на границе Проклятого Озера – ну в самом деле, не станет же женщина намеренно стрелять по двум непослушным мальчишкам!

Я осторожно взял толстую рукоять, всю измазанную красным. Эмиль по-прежнему лежал неподвижно, и на лицо его было страшно смотреть – кожа стала мертвенно-бледной, по цвету почти не отличаясь от тумана вокруг. Ничего, скоро мы будем дома. Я осторожно сделал несколько гребков, привыкая к необычной манере движения – одним веслом вместо двух, – и заработал веслом что есть мочи.

Очень скоро полоса "затопленного кустарника" кончилась…"

11.

"Руководителю группы наблюдения Кихте Н.Е. – срочно!

Немедленно перешлите мне отчет о состоянии детей, а так же результаты беседы (если это возможно). Подготовьте ваши соображения о состоянии общины, проживающей на территории Объекта, приблизительный сектоведческий анализ «Ордена», а так же ваши соображения о возможности спасательной операции. Хватит разводить дипломатию, девочки вконец обнаглели. Пора действовать.

Между прочим – о том, что «дедушка» впал в маразм, могли бы сообщить и раньше.

P.S. И научитесь, наконец, нормальному русскому языку!

И.О. координатора региона, специальный инспектор Козин Н.Г."

"…Не понимаю, как я мог ошибиться.

Вроде бы все просто: если плывешь вперед, то чтобы вернуться, надо всего лишь повернуть назад. Правильно, да?

Если бы… Хорошо было Древним с их хитрым прибором под названием "компас". Если верить тому, что написано в запретных книгах, они могли без труда определять по нему направление…

Увидев, что туман впереди потемнел, я ужасно обрадовался. Правда, по дну непрерывно шуршали ветки, вызывая у меня безотчетный страх, но все-таки Озеро заканчивалось. Наконец-то Острова! По сравнению с той жуткой тушей позади, мерно ступающей сквозь белесое марево, даже грядущее наказание казалось легким и совершенно нестрашным. Озеро кончается, ура! Сейчас я увижу впереди… И я увидел.

Березы выступили из тумана величественной шеренгой. Лес стоял так ровно, словно строй учеников перед Школой – казалось, их специально подровняла Матушка-учительница. Гладкие белые стволы выступали из воды идеально прямо, строго, их поверхность блестела… почти совершенно лишенная веток. Я никогда не думал, что в Поясе Островов растет такой удивительный лес! Скорее, скорее… подгоняя лодку, я заработал веслом, как сумасшедший. Как хорошо, что деревья растут не вплотную друг к другу, а словно бы рядами; я направил нос судна в один из коридоров между шеренгами стволов, радуясь, что сумасшедшее приключение уже почти осталось позади. Подул легкий ветерок, и березы качнулись – одновременно, словно связанные; наклонились вправо, влево… странно, ведь ветер совсем не настолько сильный, чтобы так изогнуть толстый древесный ствол. Эмиль застонал и что-то едва слышно пробормотал, словно бы в бреду. Я наклонился и проверил повязку – вроде бы все в порядке, кровь больше не течет… Мой друг открыл глаза и несколько мгновений смотрел на меня, не узнавая. Затем его взгляд сфокусировался, обратился прямо на меня, потом переместился выше…

– Змея.

– Где? – я лихорадочно оглянулся вправо-влево: неужели в лодку забралась речная гадюка, а я не заметил? Упаси Богиня от таких пассажирок – не опасная, но длинная и невероятно противная тварь! – Где?

– У тебя… за… спиной… – зрачки Эмиля медленно закатились под веки. Я повернулся, медленно, осторожно…

Ближайшая береза плавно изгибалась, наклоняясь к лодке.

Не понимаю, как я не сиганул за борт сражу же, не раздумывая. Движение дерева и вправду удивительно напоминало змеиное: нижняя часть ствола стояла прямо, а верхушка медленно изгибалась вниз, к нам. Тонкие ветви у самой вершины вздрогнули, будто в судороге, зашевелились… существо повело ими из стороны в сторону, будто принюхиваясь, и наклонилось еще ниже. Я почувствовал легкое, трепещущее прикосновение ко лбу, щекам… редкие, острые листья пахли совершенно так же, как и обычная березовая листва. Голова стала пустой и звенящей – мои ощущения уже нельзя было назвать страхом, это было какое-то другое чувство, запредельное… Верхушка дерева замерла возле окровавленного плеча моего друга, осторожно ткнулась в повязку; Эмиль прошептал что-то неразборчивое. Самый кончик ствола неожиданно разошелся – словно раскрылся цветок с длинными твердыми лепестками; мне показалось, будто что-то на секунду мелькнуло в середине – и спряталось.

Похожее на березу существо резко выпрямилось – и вновь замерло, неотличимое от обычного дерева. Я медленно втянул в себя воздух, расправляя непослушные легкие; похоже, все это время я не только не шевелился, но и не дышал… Сзади послышался плеск.

То, что я до сих пор считал кустарником, плавно шевелилось в воде, изгибалось, свивалось в кольца – будто одно громадное многорукое существо. Над водой на мгновения возникали кончики щупалец, уже совершенно не похожие на ветви. Какой ужас… какой ужасный и завораживающий танец! Но – что это там, позади, в тумане? Что-то черное двигалось вслед за нами, медленно приближаясь, что-то знакомое…

Лодка! Обычная рыбачья лодка!

– Дети! Эмиль, Леша! – донесся взволнованный женский голос, – где вы?

Стоящая на носу женщина держала в поднятой левой руке тускло светящий фонарь, а правой делала странные движения, словно бы разглаживая что-то. Я замер, не в силах поверить удаче – нас нашли!

– Дети! Отзовитесь!

– Я здесь! – заорал я изо всех сил. Все страхи из-за возможного (и вполне вероятного) наказания, все желания необычного – все мгновенно отступило при звуке этого голоса.

Лодка как раз достигла края березовой рощи. Я видел, как черные ветви тянутся к ней из-под воды, будто стараясь схватить, опутать и утащить к себе, в глубину. Вот одно из щупалец рванулось вверх – и скользнуло обратно, остановленное властным жестом. Магия Ордена… Где-то на краю сознания промелькнула удивленная мысль – почему они не тронули нас? Теперь я видел, что женщина в лодке не одна; рядом с ней сидели еще две фигуры – также в накидках Сестер. Слава Богине, мы спасены… Богиня, простишь ли ты меня за кощунство?

Женщина на носу вдруг опустила фонарь вниз, на дно лодки, и быстро сунув руку в складки одеяния, достала какой-то длинный и узкий предмет. Секунда, и… Это тоже был фонарь, но какой! Бледный полумрак прорезал яркий луч света, исторгающийся прямо из рук Сестры.

– Мы здесь! – еще раз крикнул я.

– Что это? – послышался слабый голос. Я взглянул вниз – Эмиль пришел в себя, и неловко пытался сесть, опираясь на здоровую руку. Луч света нашел нас, коснулся… я сразу будто ослеп, в глазах замелькали огоньки. Мне хотелось обрадовать друга, сказать, что мы спасены, что теперь все будет хорошо, как вдруг… Я не видел, что происходит там, в лодке спасателей – но внезапно моего слуха коснулся звук, от которого внутри все замерло, а по спине побежали мурашки. Он был немыслим, невозможен сейчас!

А затем луч фонаря метнулся в сторону и резко ушел вверх. Мелькнул ствол дерева, по-змеиному изогнувшийся кольцом, – и корпус лодки затрещал, сжимаемый страшной силой. Тишину разорвал истошный, многоголосый женский визг – наверное, так кричат только перед смертью, когда становится ясно, что конец близок, и конец ужасный? Я вряд ли когда его забуду… Мгновение – и все стихло; только на том месте, где скрылась лодка, что-то шевелилось и на поверхности всплывали пузыри.

– Что там… что с нами случилось? – спросил Эмиль, заглядывая через борт; – Где мы?

Он с удивлением покосился на свою руку – и вздрогнул, вспомнив.

– Мы попали в Проклятое Озеро, – тихо ответил я. Наверное, не стоит говорить ему о том, что сейчас произошло; мой друг слишком слаб. Странно, что он вообще может шевелиться и разговаривать… Я присмотрелся – лицо Эмиля порозовело, с него исчезла мертвенная бледность. Удивительно.

– Спать хочется… произнес он невнятно.

– Спи, – ответил я; – спи. Мы плывем домой.

Я постарался произнести это спокойно – хотя прекрасно знал, что лгу.

Я осторожно подвел лодку к месту, где скрылось под водой черное рыбачье судно. На поверхности не осталось даже щепок – то, что скрывалось внизу, забрало с собой все. Неужели мне показалось? Впрочем, нет… Зацепившись коротким ремнем за торчащую ветку, странный предмет висел, наполовину скрытый водой. Я аккуратно потянулся, стараясь не качать лодку; еще немного… есть!

В моих руках оказалось странное металлическое устройство. Небольшое, хоть и довольно тяжелое, и несомненно – созданное Прежними. Что это? Я без труда узнал то место, за которое полагалось браться рукой – рукоять чем-то напоминала ножевую; правда, слегка мешала непонятная скоба, ограждавшая изогнутый крючок. Может быть, в нее полагается вставить указательный палец? Вот так… Странный предмет на удивление удобно расположился в ладони: спереди – непонятного назначения трубка, с другой стороны явно упор. Может быть, это колдовской амулет, не зря же его взяли с собой Сестры? Я осторожно потянул на себя крючок – ничего не произошло. Ладно, потом… Я перекинул ремень через плечо, не в силах расстаться с загадочной вещью, обладающей какой-то особенной, строгой и завораживающей красотой. Идти назад? Хорошо бы… может быть, странное озеро и пропустит нас обратно. Но…

Я не мог забыть тот звук – и знал, что не ошибаюсь. Богиня не прощает предателей, тем более предателей-мужчин. Нам не стоит возвращаться.

Неподвижные, белые с черным стволы медленно проплывали мимо. Я больше не торопился; впереди нас ждала полная неизвестность, а позади, похоже – смерть. Интересно, сколько из пропавших в Озере пропали вот так? Туман понемногу рассеивался, и только сейчас я заметил, что уже рассветает. Как странно… Совсем недавно, еще вечером, мне было четырнадцать лет. А сколько сейчас – двадцать, тридцать? Я ощущал себя если не стариком, то по крайней мере, уже не мальчишкой… Как там Мама?

Длинные волосы, привилегия Ордена Сестер – и черная с красным эмблема на рукаве белой накидки…

Лес кончился внезапно. Деревья расступились и остались позади, такой же ровной шеренгой. Я оглянулся – туман выпустил нас из мягких объятий, отступил, пряча в себе странный и страшный колдовской лес. Впереди был… не знаю, как назвать это. Поселок? Нет, наверное, город. Совсем, как в книгах.

Прямо перед нами возвышался большой, почти в три человеческих роста, лист железа, покрытый выцветшей краской. Сквозь ржавчину еще можно было различить надпись: "НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ ЦЕНТР ГЕННОЙ ИНЖЕНЕРИИ "ГОРНАЯ ОБИТЕЛЬ". ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!".

Я понятия не имел, что такое "генная инженерия", а тем более – "научно-исследовательский центр". Что ж, может быть, мы это скоро узнаем. Водная гладь простиралась еще метров на сто, а дальше… Я вспомнил тот странный фонарь – по самую макушку в воде. Вот, оказывается, в чем дело! "Запретное Озеро" оказалось запретным городом, погруженным в озеро. Впереди шла широкая улица, застроенная одинаковыми симпатичными домиками – такими же, как и в нашем поселке, только здесь в пустых оконных проемах плескалась вода. Справа и слева, похоже, были такие же улицы, а далеко впереди – большое полуразрушенное здание. Впрочем, полуразрушенное – значит, разрушенное наполовину, так? Я совсем не был в этом уверен. В странном доме, напоминающем основание гигантской башни, сохранилось шесть этажей – а все остальное было словно откушено гигантской пастью. Какой высоты он был во времена Древних? Понять это теперь было невозможно.

Что это за звук?

Я поглядел влево, потом вправо… Далеко, на самой границе тумана, виднелись два сооружения, не менее удивительных. Что ж, посмотрим – похоже, спешить нам особенно некуда. Я шевельнул веслом, направляя лодку в нужном направлении.

Если башня в центре едва сохранилась, то эти, небольшие – выглядели совершенно целыми. Какая странная форма – вроде огромной железной шишки, поставленной вертикально. Мне показалось, что я даже вижу мелкие блестящие чешуйки Впрочем, подплыть вплотную и рассмотреть было невозможно – путь преграждал выступающий из воды забор, неряшливый и проржавевший, сделанный из толстых железных прутьев. И очень странно сделанный: железо словно бы расплавили и приложили друг к другу. Так можно было бы сделать в кузнице, если бы решетка была раз в десять поменьше… Концы прутьев оказались острыми и покрытыми зазубринами – так что перебираться через препятствие не было никакого желания. Даже если бы на решетке не сохранился предупреждающий плакат.

"Генератор № 1. За ограду не заходить! Нахождение вблизи работающего устройства опасно для жизни".

Вот интересно – сейчас этот "генератор" работает, или нет? Наверное, все же работает – от устройства исходило ровное гудение, словно от колдовской машины в Доме Сестер. Так, а с другой стороны, наверное, такой же? Номер два, или, может, номер три? Ладно, вернемся к поселку… интересно, почему о нем никто ничего не знает… Впрочем, понятно, почему. Я вспомнил страшный звук ломающихся бортов.

Но почему же тогда остались живы мы?

На дне лодки зашевелился Эмиль. Неловко повернулся, зашипел от боли – я протянул руку и помог приятелю сесть.

– Как твоя рука, очень болит? Дай посмотрю. Как ты себя чувствуешь?

Эмиль опустил глаза, прислушиваясь к себе.

– Вроде ничего… только рука болит.

Я удивленно покачал головой. После такой дырки раненого валит с ног лихорадка – это знают даже дети, но приятель выглядел на удивление хорошо. Если, конечно, не считать бледности и пропитавшейся кровью повязки. Повязка, кстати, выглядела просто отвратительно – темно-бурая, присохшая к ране. Если бы мы только были в поселке! Несколько капель волшебного снадобья – и старый бинт покрывается густой белой пеной, а затем безболезненно отходит. Я как-то раз видел такое, когда Дядя распорол себе руку пилой. К сожалению, магические средства доступны лишь женщинам… Даже если я сниму ее – что делать дальше? Просто перевязать еще раз? Проклятье, я же не целительница!

Нет, пусть пока все остается, как есть.

– Что с нами случилось? Я почти ничего не помню – только ударило в руку, стало больно… белый свет вспыхнул…

– А то, что было в лесу, помнишь?

– Не знаю… вроде, нас кто-то звал, да?

Я вздохнул – и рассказал, как встретил лодку с тремя Сестрами, и уже решил, что мы спасены. И то, что случилось потом – как страшные деревья в мгновение ока расправились с ними.

– Понимаешь, когда нас осветило этой штуковиной – я почти ничего не видел. Но услышал… услышал, как кто-то из них взводил тетиву арбалета. Нас хотели убить, а лес этому помешал. Вот так.

– А стрела? Какой была стрела – ну та, что попала в меня?

– Красной.

Эмиль опустил глаза и сгорбился. Все знают, что красные стрелы могут использовать только Сестры. Надо было срочно отвлечь его, и я протянул другу найденный в лесу странный предмет:

– Посмотри, какая штука! Она тоже была у них.

Эмиль нерешительно взял его, повертел в руках – и так же как я, положив пальцы на рукоять, продел палец в узкую скобу.

– Ой, а что это? – он щелкнул маленьким рычажком сбоку от рукоятки; – А если нажать вот тут…

Предмет внезапно дернулся у него в руках и с оглушительным грохотом плюнул огнем; возле моей головы что-то коротко и тонко свистнуло, и позади, где находился "генератор", послышалось металлическое звяканье. От неожиданности Эмиль разжал пальцы, и предмет упал на дно лодки.

– Леша, я нечаянно! Что это? – он явно перепугался не меньше меня.

Я оглянулся. На блестящей поверхности "генератора" появились несколько аккуратных маленьких дырочек, и теперь через них медленно сочился дымок.

– Не трогай его больше! – от испуга я ужасно разозлился, забыв, что только что сам вручил приятелю опасную штуковину. – И вообще – поплыли отсюда!