Текст книги "Румынский потрошитель (СИ)"

Автор книги: Алексей Константинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

   Рыцарь стиснул зубы, рыцарь терпел, рыцарь был в ужасе. Ульрик зажмурился и читал молитву, не веря, что после всего его жизнь закончится здесь. Крестовые походы, путешествие на восток, алхимия – все знания, весь его опыт не помогли рыцарю спастись от простых крестьян.

   «Нет не простых, – пронеслось в голове у Ульрика – Одержимых дьяволом крестьян! Сам Люцифер явился мне в образе этой толпы»

   Произошло чудо, толпа отступила. Пару затрещин, ударов и от них отделился мужчина в щегольском наряде – бургомистр, градоначальник, черт его знает, как называют таких людей валахи. Для Ульрика он был палачом.

   Бургомистр принялся изъясняться на их языке. Он что-то втолковывал, толпа улюлюкала, но, в конце концов, они успокоились. Похоже, валахи вняли его словам, расступились, освобождая дорогу стражникам. Двое схватили Ульрика под мышки, рывком поставили на руки.

   – Я сказал им, что ты благородный человек. Тебя не следует убивать так, – произнес бургомистр. Толпа недовольно заулюлюкала. – Я сказал, что мы обязаны заключить тебя в темницу, судить. Казним, когда ты выскажешься в свою защиту. Я не могу допустить, чтобы мы погубили еще одного невиновного.

   – Кого убили сегодня? – сам не зная почему, спросил Ульрик.

   – Молодую девушку. Хозяин трактира утверждает, что ты несколько раз избивал ее, – сказал бургомистр. – Но хватит, я и так добр к тебе.

   Он что-то приказал стражникам, и те увели крестоносца с постоялого двора.

6

   Ульрик был заперт в городской темнице. Так бургомистр называл полуподвальное помещение без окон, где из-за застоявшегося воздуха и затхлого запаха нечем было продохнуть. Сколько времени провел здесь рыцарь, он не знал. Суд назначили на послезавтра. По логике бургомистра, если за следующую ночь никто не будет убит, значит, Ульрик невиноват, его можно отпустить. Только крестоносец был уверен, даже если ночью убьют еще одну женщину, окажется она проституткой или нет, его казнят. Толпа озверела, требовала крови, потому что была напугана.

   «Трупы изуродованы, до такой степени, что смотреть на них невозможно, – рассказал зачем-то бургомистр Ульрику. – Если вы виноваты, сознайтесь, я дам вам нож и позволю покончить с собой, потому что в противном случае толпа разорвет вас на кусочки».

   Почему-то, когда Ульрик оказался в камере, бургомистр начал вести себя вежливо и учтиво. Может из сострадания – пытался успокоить крестоносца? Похоже, единственной надеждой на спасение была смерть какой-нибудь девчонки ночью. Но шансы на это исчезающее малы. Хотя, если бы безумный убийца боялся наказания, он продолжил бы убивать после смерти Андрея из Феодосии. Значит, он был убежден в своей безопасности. Уж не бургомистр ли это?

   Теперь уж ничего не докажешь. Ульрик прикоснулся к похлебке, которую принесли ему несколько минут (часов?) назад, принялся есть. К дальнем конце коридора послышались чьи-то шаги. Человек крался. Но фон Альб почти ничего не видел, оттого его слух обострился до невозможности и до барона доносились тихая поступь незваного гостя. Может, деревенщина решил устроить самосуд? Попытается зарезать его в камере и дело с концом.

   – Фон Альб, – окликнул Ульрика бургомистр. – Где вы?

   – Здесь, – отозвался Ульрик. Неужели бургомистр действительно замешан в убийствах.

   – Я пришел вам помочь. Они наверняка вас казнят завтра, а я ничем не смогу помочь, – произнес барон.

   Ульрик ухмыльнулся, только вот бургомистр этого видеть не мог. Хороший расчет – он выпустит барона на свободу, убьет женщину и вроде бы как подтвердит его причастность, обелит себя. Уж нет, Ульрик на такой трюк не попадется. Как только этот подлец откроет ворота, рыцарь обрушится на него, убьет и бежит из города.

   – С чего вдруг? – Ульрик принялся разминать кисти, осторожно встал на ноги. Голова еще немного кружилась, но ничего, он справится.

   – Мы, дворяне, должны помогать друг другу. Или вы позабыли об этом?

   – Вы упекли меня сюда, бургомистр.

   – Иначе они растерзали бы меня. Я не мог поступить иначе, но сейчас исправлю свою ошибку, – мужчина нащупал засов на двери, за которой сидел Ульрик. – Выходите.

   Рыцарь выбрался на свободу. Бургомистра плохо видно, но сейчас самое время на него напасть.

   – Восточные ворота сегодня не охраняются, покиньте город через них да поскорее, – сказал бургомистр. Ульрик в этот момент размышлял, врет мужчина или нет. Махнув на все рукой, немец решил, что убийство бургомистра ничего не решит.

   – Хорошо, – он направился к выходу из подвала.

   – Будьте осторожны, Ульрик, не выдайте меня, если вас все-таки схватят.

   «Уж нет, тебя я сдам первого», – твердо решил Ульрик, выбираясь на поверхность.

...

   На улице стояла глубокая ночь. Ульрик медленно пробирался по улицам города, двигаясь на постоялый двор. Он не мог бежать из города без золота и ценностей. К тому же, если бургомистр действительно затеял что-то скверное, то опоздание Ульрика к восточным воротам только на руку крестоносцу.

   По дороге барону не встретилось ни одной живой души, даже стражники словно бы пропали, подарив ночь одному только Ульрику. Крестоносец без происшествий добрался до трактира. Он остановился напротив, затаился. Толстый трактирщик стоял в дверях и говорил с кем-то. Донесся тихий плач. Толстяк вскрикнул, вошел внутрь. Когда он снова показался, то тащил следом за собой женщину, даже девочку, совсем еще юную. Неужели дочь толстяка?

   Ярость охватила Ульрика. Так вот кто виноват во всех его бедах, вот из-за кого казнили Андрея из Феодосии. Поймать убийцу – разве это не лучшее оправдание для Ульрика? Благородный поступок, он заодно и девочку спасет. Но справится ли он с толстяком? Безоружный, уже не молодой, да еще и раненный, ослабленный пребыванием в темнице, Ульрик тоже может быть убит. Нет, он не полезет не в свое дело. Если бургомистр не сумел выследить настоящего убийцу, судьба девчонки не должна трогать фон Альба. Мальчишка чуть помладше той девочки швырнул в Ульрика камнем и грязью, жители в него плевали, а он что же, должен из-за них жизнью рисковать?

   Плюнув на все, крестоносец перебежал узкую улицу, забрался внутрь трактира, стал подниматься вверх, оглянулся, проверить, не заметил ли его кто-нибудь. в этот момент крестоносец с кем-то столкнулся, споткнулся и чуть было не полетел вниз. Но человек, застывший на лестнице, ухватил Ульрика за обрывки одежды. Крестоносец устоял, взглянув на схватившего его мужчину. Даже в темноте Ульрик узнал его – Антоний-книжник, который встретился по дороге в этот город. Что этот грек делал здесь? Неужели и он как-то замешан.

   – Вы попали в ловушку, господин, – произнес Антоний. – Наверное, по моей вине.

   Он еще сомневается?!

   – Что ты здесь делаешь? – Ульрик и не пытался скрыть удивления. А что если грек украл все сбережения крестоносца?

   – Слежу за убийцей, – произнес книжник. – Если хотите, помогите мне с ним расправиться.

   – Я ухожу из города, – сквозь зубы процедил Ульрик.

   – Дайте угадаю – через восточный ворота? Вас там поджидают, схватят и казнят на месте. Идите, чего уж там.

   – Откуда ты знаешь?

   – не ваше дело, – грубо ответил Антоний.

   – Как ты смеешь разговаривать...

   – Языком. Там в лесу вы были вооружены и закованы в допехи. Здесь, – Антоний прижал лезвие кинжала, который сжимал все время в руках к животу Ульрика, – все переменилось. Если поможете мне, я выведу вас из города, нет – вы погибнете. Решайте.

   – Все это ради какого-то толстяка трактирщика? – Ульрик смирился с тем, что проиграл и теперь. Он натерпелся унижений за эти три дня, не время задирать нос теперь. – Почему бургомистр его покрывает.

   – Нет, убийца – примар, ну, то есть, бургомистр. Вас он, похоже, сумел обмануть.

   Выходит Ульрик разгадал его сразу. Мог бы прикончить там, в темноте и ничего бы этого сейчас не происходило.

   – Хорошо, я помогу, – согласился Ульрик, – заберу только золото, оно пригодится мне в дороге.

   – Я жду, но поторопитесь, – грек спустился в самый низ, осторожно выглянул из трактира. Плач девочки был отчетливо слышен на улице города. Значит, всем обо всём известно. Толстяк-хозяин знал, стражники тоже, до горожан слухи должны были доходить. Ульрик вздохнул. Почему же тогда они напали на него, если знали, что он не виновен? Или поверили басням бургомистра-лжеца, собравшегося казнить Ульрика? Откуда обо всем этом известно Антонию и зачем грек вообще полез в эту историю?

   Рыцарь отогнул половицу, достал два кошеля золотом. Из он унесет, но как быть со всем остальным? Ульрик заметил грязное одеяло, валявшееся в углу, ухватил его, на скорую руку соорудил котомку, побросал свои пожитки и спустился вниз.

   – Много же у вас золота, – заметил Антоний. – Пойдемте, да поскорее. Я не слышу девочку.

   Они вдвоем бежали по тихим ночным улицам. Антоний сжимал в руках странные палки, каких Ульрик никогда не видывал. Что это за диковинные предметы?

   – Тихо, – книжник остановился выглянул из-за угла. Крестоносец последовал его примеру. Толстый трактирщик что-то лепетал, двое стражников направили на него копья, бургомистр не обращал на происходящее внимание, разглядывал девочку, поглаживал ее по голове.

   – У меня нет меча, – прошипел Ульрик. Он был в ярости. Действительно бургомистр! Он хочет убить девочку, которой и шестнадцати наверное не исполнилось. Хуже этого, за свои проступки он рассчитывал казнить Ульрика. Не получится.

   – Возьмите, – Антоний протянул Ульрику свой кинжал, сам достал палку. – У нас немного времени, они договариваются о цене. Толстяк затребовал слишком много, его могут убить. Когда нападем, постарайтесь убить стражников, бургомистра не трогайте, не нужно поговорить с ним.

   Отлично, теперь Ульриком командовал грек-простолюдин! Рыцарь вздохнул и напомнил себе, что не время спорить. Антоний разжег огонь с помощью огнива, которого Ульрик никогда не видел, поднес пламя к одной из алок. С одного конца палки заструились искры, Ульрик перепугался, отпрянул.

   – Это колдовтсво? – спросил напуганный, но в тоже время охваченный любопыством рыцарь. Антоний не ответил. Он вышел из-за угла и что-то прокричал. Бургомистр изменился в лице, бросился бежать, позабыв и о девочке и о толстяке-трактирщике. Страднике, наоборот, направились к Антонию. Тот выставил впереди себя палку. Через мгновение из нее вырвался огненный шар, угодил в одного из охранников. Ничего подобного Ульрик никогда не видел. Следом за первым, от палки отделился еще один.

   – Нападай, чего ждешь, – заорал книжник на Ульрика.

   Шары до безумия напугали стражников, один бросил копье, закрылся щитом, второй закричал, бросился в бегство. Не выпуская палку из рук, книжник погнался толи за стражником, толи за бургомистром. Когда колдун убежал, Ульрик почувствовал себя увереннее. Сначала толстяк, за то, что позволил украсть лошадь, копье и щит.

   Трактирщик неистово крестился и даже не заметил, как к нему подобрался Ульрик. Крестоносец перерезал горло толстяку. Стражник не успев толком прийти в себя, швырнул в Ульрика щитом, но угодил в плечо, не причинив никакого вреда. Ульрик побежал на стражника, тот заголосил, бросился спасаться.

   «Слишком много шума», – пронеслось в голове у Ульрика. Но почему же горожане не выходили на улицы, почему не любопытствовали, что же творится снаружи?

   Стражник не заметил крупного камня, ударился об него ногой, упал на землю, Ульрик налетел на него сверху, поднес нож к горлу и хотел уже убить того, но тут услышал плач. Стражник рыдал и весь трясся.

   «Ну и ничтожество», – успел подумать крестоносец, перед тем, как убить противника. Оставалось отыскать книжника. Что если его убили? Горожане могли бездействовать, смириться со страхом, жить вместе с ним, каждый раз убеждая себя, что они казнят виновного. Но стражники, сами являясь воплощением страха, не остановятся. Нужно было спасаться. Пускай книжник выбирается, как знает, Ульрик отыщет свой путь. Рыцарь побежал в обратную сторону, вернулся на то самое место, где началось сражение. Возле трупа толстяка склонилась маленькая девочка, та самая, которую трактирщик продал своему бургомистру. Она действительно его родная дочь! Зная, что с ней произойдет, толстяк все-таки привел ее сюда. И после этого крестился, рассчитывая, что Бог защитит его от праведного возмездия.

   Девочка услышала приближение Ульрика, подняла на него глаза. То, что произошло потом, крестоносец ни за что не смог бы предвидеть. Девочка бросилась на него, громко выкликая одну и ту же фразу на своем языке. Из домов начали выходить люди, они тоже что-то выкрикивали. Девочка налетела на Ульрика, укусила его за ногу, расцарапала живот, не переставая, колотила кулачками. Рыцарь сумел оторвать дитя от себя, и побежал в обратную сторону. Он подхватил оставленную котомку, высыпал ее содержимое, отбросил кошельки с золотом в сторону, спрятал кинжал за пояс и, сжав в руках два наиболее ценных для него предмета, бросился бежать. Улица уже озарилась огнями факелов, валахи уже произносили свои проклятья, давая слово казнить убийцу. Крестоносцу оставалось надеться, что он сумеет прорваться через западные ворота. Если нет, судьба его предрешена.

7

   Труп примара, стражника и трактирщика похоронили с почестями. Новый градоначальник поклялся горожанам, что отыщет убийц. Несколько дней стража рыскала в окрестностях города, но ни одного из них отыскать не смогли.

   – Колдун, – рассказывал выживший охранник. – Злая магия!

   Заплаканная девочка вторила ему, проклинала двух подлецов, нарушивших законы гостеприимства. Им предоставили кров, а за это они погубили примара и хозяина постоялого двор. Девочку удочерил добрый слезливый валах, казалось, не меньше ее убивавшийся горем. Убийц проклинали, желали их скорейшей смерти. Все до единого горожане любили примара, строгого, может даже жестокого, но справедливого. Он казнил, но и он миловал. При нем они не знали ни голода ни бед. Что будет теперь, одному только Богу известно. Ворота города оставались закрытыми. Больше чужаков здесь не жаловали.

...

   Егор Котельников устало вздохнул, отпил немного похлебки. Он ошибся, примар ничего не знал ни о ключе, ни о шкатулке. Имел ли права Котельников убивать его? Зеленцов предупреждал, что вмешательство в ход событий нужно ограничить. Если Егор окажется в точке турбулентности, история может совершить неожиданный виток, который приведет к катастрофическим последствиям. Но разве можно было позволить такому существу жить и дальше? Он убил трех женщин, наступила очередь четвертой. А сколько бы было после нее? Горожане свято верили в своего лидера, твердили, что благодаря ему город процветает. Кого волнует цена за мнимое процветание? Разве имеет значение, что на примара, порой, находили приступы, он начинал жаждать крови, превращался в маньяка. Чем ни Джек-Потрошитель? Только Джека старались поймать, а примара чтили. Егор задушил примара, и не важно, правильно это или нет.

   Он не сумел перехватить шкатулку, потратил очередной фейерверк, а результат нулевой. По сведениям Зеленвцова, шкатулка должна была быть в городе, но Котельников опросил всех, но так и не получил никакого внятного ответа. Если только...

   Что было у того рыцаря в мешке за спиной? Он говорил, что забрать нужно только золото, а сам ухватил еще какие-то вещи, спрятал их в грязном одеяле.

   – Твою мать! – на русском языке выругался Егор. – Ну хоть какая-то зацепка.

   Рыцарь говорил на старонемецком, значит, дорога последнего участника программы ХРОНАЛК лежит в Германию.

...

   Крестоносец пришпорил лошадь. Чудом ее удалось выкрасть у стражников-недотеп. Он без доспехов, вооружен лишь кинжалом, но зато на груди у него висит ключ, а левой рукой он прижимает к боку шкатулку.

   Рыцарь, которого на самом деле звали не Ульрик Альб, а Карл Эмберх, после долгого путешествия в Тибет возвращался домой. Шкатулка хранила множество секретов, и Карлу не терпелось заняться их разгадкой.