Текст книги "Кукиш прошлякам"

Автор книги: Алексей Крученых

Алексей Елисеевич Крученых
Кукиш прошлякам

Фактура слова

Фактура слова

Структура слова или стиха – это его составные части (звук, буква, слог и т. д.) обозначим их а—Ь—с—d.

Фактура слова – это расположение этих частей (а—d—с—b или Ь—с—d—a или еще иначе), фактура – это делание слова, конструкция, наслоение, накопление, расположение тем или иным образом слогов, букв и слов.

1) Звуковая фактура: легкие звуки, легкая нежная фактура —

 
«неголи легких дум»,
 

тяжелая —

 
"табун шагов
чугун слонов"
 

тяжелая и грубая —

 
дыр—бул—щыл…
 

резкая (на з—щ—ц…)

глухая – "дым за дымом, бездна дыма"

сухая, дуплистая, дубовая – "промолвил дуб ей тут"

влажная (на ю-плюенье, слюни, юняне) и др.

Звуковые сдвиги. "какалые отливы небосклона"

Звуковая фактура известна под именем музыки слова или инструментовки его.

В связи с звуковой фактурой возникает чрезвычайно важный вопрос, к сожалению почти не подымавшийся в литературе, это вопрос о числе повторений слогов или звуков.

Наш повседневный и поэтический опыт убеждает в том, что повторевие звуков как то влияет на их силу. До сих пор думали, что накопление какого нибудь звука усиливает его значение, как напр.:

 
«бой барабанов»
 

или —

 
наш бог – бег!
 

повторение б—б—б усиливает бой, барабан, вообще ударную силу этого звука. Так было с твердыми и мягкими звуками, гласными и согласными.

При более внимательном изучении этого вопроса мы убеждаемся, что здесь нужны какие то поправки, так как повторение не всегда усиливает звук!

Напр.: бо, во– для выражения большого, а бо бо, во-во – малого?!

жу – выражает жгущее или жуть, но жу-жу – малое, ласкательное.

чо, чу, ча – черное, глухое, но чо-чо а особенно ча-ча, —

означает: дурачек, водка, поцелуй, вообще более веселое!

Известная строка Бальнонта:

 
чуждый чистым чарам счастья
 

звучит скорее слащаво-чавкающе, чем грозно и мрачно!

Нужна какая то мера!

2) слоговая фактура: односложные слова резче, отрывистее и (часто) тяжелее многосложных —

 
"пегас стар стал
зуб уж нет"
 

многосложные —

"блистательно полувоздушна" – воздушный мост, пэанмзация.

Легкие лавры и лимоны халтуры с'едают литературу, и есть надежда, что со временем все поэты станут Демьянами Бедными или Водиславами Худосевичами – легкие хореисты расцветут махоровым цветом и – смерть поэтам, да здравствуют строконэпы!..

Как это ни странно – футуристам, разрушителям по преимуществу, приходится быть на страже стихотворного ремесла и поэтической техники! Но, когда собственный дом горит, каждый сам себе пожарный! Лом в руки! Коптящий и тревожный фонарь будет освещать наш путь!..

Стихомет Зудиссимо

Фактура з. Звук з удобен для изображения: резкого движения, зудения, брожения, визга, лязга, завирух зимы, заносов, мороза, зги, накожного и нервного раздражения, свиста розги, злости, зависти, дразнения, заразы, зазора, змеи, зигзага.

 
У меня изумрудно неприличен каждый кусок!..
· · · · · ·
Я – тормаз, поезду рвущий зуб,
Зудач земли!..
Жил-был зудень
Жена – его зудыня
И дети – зуденыши!..
 

(Крученых)

 
Тарарахнул зинзивер…
Зверя ревом гаркая
Страшен прыжок
(Переход з в ж – изжога, изжар!)
 

В. Хлебников

 
…Помните —
Погибла Помпея
Когда раздразнили Везувий…
· · · · · ·
Где золото и грязь из'зявили проказу…
За изгибом изгиб…
 

Маяковский.

Гамма наростания звука: с—з—ц

 
Солнце зычно цыкнуло…
Свистит зудийца…
соль—золь—ноль…
Зю-цго-э-спрум лютийца! людоядица!
 

Крученых

 
Сабля взвизгнула
 

Маяковский.

Еще примеры из «Голодняка», «Зудесника» и новые:

Зудуса

 
Ганизац… | Небоскребы!. | Лаз | Луз |
 Зулусы… | Луськают | сухожилья стекл |
Бамбуко-тросы
Кви-и-иитию!
Нагромыбахают
упавших горы аэро
с туч | тычком |
   Хрыч!..
 

 
Упади вятку
карзы битв
шелковые колымаги
резут шибко
Караваны ниц!..
 

 
Мироздание начинается с четверга,
Царствуют окорока земель
 Спят величавые сторожа
Тушеным ясом
 Приползет
Каракасина!
 

 
На темную Троеручицу
Большеголовую
Сели мои слова
Вскипела Заступница,
И в трещянах
  Кружатся —
Хобры, ко-ло-мо
Зу-зуз
И
ра-ва-ха.
 

 
Я прожарил свой мозг как шашлык,
    на железном пруте —
  3-з-з-ш-ш-ш! —
 Добавляя перцу румян и кислот
Чтобы он забавляя понравился Музка тебе
Больше
 чем обрюзгший
Размазанный Игоря Северянина торт!
Чтобы ты вкушала
Щекоча ноготком
Пахнущий тер-пен-ги-ном смачек
Сердце мое будет кувырком
Какунервнаго Кубелика
Смычек
 

О зудеснике

I.

 
Его зиятельство
Зударь земли
Вождь заумцев
Алексей Крученых
3-з-з-з!..
 

II.

 
Крученых
Ногу втыкаешь ты
В мяхкаво евнуха!
Цветут как аисты
Бревна смехом!..
 

III.

 
Мильон я гвою чушь
вот как тебя люблю!
монетой звонкой колочу
пластами золотно графлю
создателю поюзг!
 

А вот еше лучше:

 
удалый будала
фабула кабула
Карчи, слушай!..
Пок! яок! пугамек.
Трын
Тра-ла ла…
 

И. Терентьев.

 
…бессребренник с ужимкой езуита
 

Т. Толстая-Вечерка

 
· · · · · ·
Beтeр в душу дул как Крученых!..
 

Н. Саконская

 
· · · · · ·
Ай, ай, Крученых!
Породил ты какисток, кур черных!..
 

Гр. Робакидзе

 
Слышен голос – и не робкий —
Что последняя гроза
Дышет небу диким матом
Что восходит звука атом!..
 

В. Хлебников

 
Россия
Корчится как Крученых…
 

В. Шапман

 
Крученых – БУКА русской литературы…
Истинный поэт… разрабатывающий слово!
 

В. Маяковский

 
Крученых – вся наша эпоха…
он грандиозен и грозен!..
 

К. Чуковский

Зуди зудило!   Зудила зудь!

Отрава

 
Злюстра зияет над графом заиндевелым
Мороз его задымил,
 ВЗ—3—ЗНУЗДАЛ!!!
Кровь стала белой
А в спине замерзает застарелый парафин
 Отравный по жилам растекся слизняк…
  За зазорным наследством
  Сквозь заборы и щели
В дверь надвигалась з-з-зудящих РОД-ственников
  Зве-ра-а-ва
   А!
СА-СА-СA-СА….
 

ПРИМЕЧАНИЕ: последние 4 строчки читаются нараспевмаршем.

 
Мизиз…
 Зынь…
  Ицив —
 Зима!..
Замороженные
Стень
Стынь…
Снегота… Снегота!..
Стужа… вьюжа…
Вью-ю-ю-га    сту-у-у-га…
Стугота… стугота!..
Убийство без крови…
Тифозное небо – одна сплошная вошь!..
Но вот
С окосевших небес
Выпало колесо
Всех растрясло
Лихорадкой и громом
И к жизни воззвало
ХАРКНУВ В ТУНДРЫ
 ПРОНЗИТЕЛЬНОЙ
  КРОВЬЮ
   ЦВЕТОВ…
 
 
– У-а… родился ЦАП в дахе
Снежки – пах! – пах!
В зубах ззудки..
Роет яму в парном снегу —
У-гу-гу-гу!.. Каракурт!.. Гы-гы-гы!..
Бура-а-ан… Гора ползет —
 Зу-зу-зу-зу…
Горим… горим-го-го-го!..
В недрах дикий гудрон гудит —
 ГУ-ГУ-ГУР…
Гудит земля, зудит земля…
 Зудозем… зудозем…
Ребячий и щенячий пупок дискантно вепит:
 У-а-а! У-а-а!.. а!..
Собаки в санях сутулятся
И тысяча беспроволочных зертей
И одна вецьма под забором плачут:
 ЗА-ХА-ХА – ХА! а-а!
 За-хе-хе-хе! – е!
 ПА-ПА-А-ЛСЯ!!!
 Па—па-а-лся!..
 
 
Буран зудит…
На кожанный костяк
Вскочил Шамай
 Шамай
Всех запорошил:
Зыз-з-з
Глыз-з-з
Мизиз-з-з
 3–3–3-3!..
Шыга…
Цуав…
 Ицив —
ВСЕ СОБАКИ —
  СДОХЛИ..
 
 
   Зудийца
    А. КРУЧ.
 

А. Крученых

В полночь я заметил на своей простыне черного и твердого,

величиной с клона

в красной бахроме чожек.

Прижег его спичкой.

А он, потолстел без ожога, как повернутая дном железная бутылка…

Я подумал: мало было огня?…

Но ведь, для такого – спичка как бревно!..

Пришедшие мои друзья набросали на него щепок,

бумаги с керосином – и подожгли…

Когда дым рассеялся – мы заметили зверька,

сидящего в углу кровати

в позе Будды (ростом с ¼ аршина)

И, как би-ба-бо ехидно улыбающегося.

Поняв, что это ОСОБОЕ существо,

я отправился за спиртом в аптеку

а тем временем

приятели ввертели ему окурками в живот

пепельницу.

Топтали каблуками, били по щекам, поджаривали уши,

а кто то накаливал спинку кровати на свечке.

Вернувшись, я спросил:

– Ну как?

В темноте тихо ответили:

– Все уже кончено!

– Сожгли?

– Нет, сам застрелился…

ПОТОМУ ЧТО, сказал он,

В ОГНЕ Я УЗНАЛ НЕЧТО ЛУЧШЕЕ!

Зудивец

 
Со смыслом жизни на 5-й минуте покончив
Ищу нелепия упорных маслаков
Чтоб грызть их зубами отточенными
Каких не бывает и у заморских грызунов!
Моя душа – эссенция кислот
Растравит кость и упругие стали
Слюну пускает без хлопот
 На страшном расстоянии
 Не зная устали
 Транспорт будалый!..
—
Отлангюрю
Отманикюрю свой язык
Причешу кудри мозга моего
И пойду на спор
И рык —
Добивать бога любовьего.
Зуди! точи
 Грызи
  – Угрыз!
 

Голод химический

Баллады о камне Карборунде

I РЕКВИЕМ.

 
Карборунд – гремящий клад
Огром, колесо на крышах
Зубом раздавит рессору над нами,
 Осколки на пальцы нанизывает
 
 
Восстань праматерь чугуна
Ревущая лахань, руда, железо
Излей из груды глин стальное молоко
Утробу шли по жирным жилам
 БРЫЗНИ —
  Все выпивает он
  ГЛУШИТЕЛЬ
  Марборунд!.
 

II. ПЛЯСОВАЯ

 
 Карборунд – алмазный клац
 Солью брызжет на точиле
 Крепче кремня жаркий сплав
 В магнетическом горниле..
 
 
В чем бессилен Крупповский снаряд —
Ты танцуя проскользнешь!
Айро-молний точный взгляд
Стало-грудь пылишь щепоткой
 
 
Перед гибелью металлы
Как пророки
В лихорадке
На ребре прочтут насечку
  S i С – (эс и цэ)
Твой родословный
  Гордый знак..
 

Зудахарь А. КРУЧ.

Разрез завода

 
ф – форточка…
маятник
стальной угол
аршин небо-газа
жужжит жироскоп
стук… марш… синкоп…
под цейсом – пластинки радия секут,
синтарис… альфа-бета-гамма-луч,
плавает хрусталь
по ребрам арматуры…
фольга в торий
золотник… кривошип шатун
дрелит
шуршат броней
лезу в зонд —
земля… зл… зх… чм… бронзы
завыозг… завиток… зарр —
 стружки-ж-ж-з-з-з!..
 – завод в ходу!..
 

Словоновы (неологизмы) на з:

Зудеса = большие зудения (сравни: дееса, жееса-зееса, живеса, милеса), зудесьма, зудесение, зу,

диссимо!

Зудок = гудение + зуд (зудки трамваев, в зубах зудки)

Зудило = чем зудят (шило), зудила = кто зудит.

Зудесник, зудрец, – арь, – ахарь, – додей, – зудитель.

Зудийца, зудивец – со злым оттенком (срав. бийца)

Зудутный, зуденый, зойный, зуйный, зудавый – богатый зудом, охочий зудить, зудливый, зудырный.

Зударка, – риха, – арыня, – илица – зудящая.

Зудина, зудель, зудежка – качество и время.

Зудины – время зудения, эпоха зудин (срав. именины летины)

Зуденица – армия зудящих (сравни – конница),

Зудич, – унчик, – енок, – еныш – сын зудуна.

Зудильник – назойливый будильник?!

Ласкательные: Зудики, зудесики, зудилец, злей зудавый.

Ясавый зудавчик! Зудимчик! Зюзюмка зю! Зорюца!

Злостеболь; чудо-зудо зыба-кит, зий, визги-поюзги, зудок, зудки, зудеса, зудедь, зудак, зудун, зудуны, зудежка, задора задыш!

Из декларации заумного языка и «слова как такового»

1) Мысль и реч не успевают за переживанием вдохновенного, поэтому художник волен выражаться не только общим языком (понятия), но и личным (творец индивидуален), и языком, не имеющим определенного значения, (не застывшим) заумным. Общий язык связывает, свободный позволяет выразиться полнее (пример: го оснег кайд и т, д.),

Кукиш прошлякам

Как ни дуются наши барышни и их кавалеры – все ж в России поэтес нет. Правда, по «честному заверению» Чуковского, над одной замахала было тень Пушкина, – но как то криво: другой «честный страж Пушкинского мундира» – Брюсов – уверяет, что этой поэтесе лучше было бы не родиться (т. е. не печататься)! – всем ясно, что речь идет об Ахматкиной, которую расчистил Маяковский, обозвав ее «вовсе не поэтесой, а романсисткой.»

Из всех прочитанных мною 200000 поэтесин, я мог выудить только у одной приемлемые строчки:

Летний дождь

 
…Весело было смотреть, как на мокрые доски
Прыгнул радуги спелый осколок…
…Резвый гром, бросая кегли,
Еще скакал через крыши и трубы…
 

Или такие просьбы:

 
– О позволь мне размножиться, великий Ничто!.. —
– Ах, госпожа вселенная, перестаньте умирать!..
Словечки: вешалица, шалавая, мертвячки…
 

Н. Саконская

Правда, есть и еще настоящие поэтесы, но те – заумницы (среди них О. Розанова, Варст, Карчи, Хабиас, Т. Толстая—Вечерка) – о них в другой раз!..

Итак —

 
В лесу дремучем
Где Достоевский и Ницше
Чертей водили,
Теперь
На расчищенной мною площадке
Играют в тенис
И кувыркаются
 фанерные акробатисы!..
 

А. Крученых

Памяти Хлебникова

(+ 28-го июня 1922-го года).

 
Заросший мхом дремучий лик
Я сравнивала с Горним Садом,
Затем, что голубиным взглядом
Был он и благостен и дик.
 

 
Нерастворим, неопалим
Среди возни земных соринок
Так мне ли по грехам моим
Постичь отшель его тропинок.
 

Н. Саконская

Заставки Клюна.

Сдвигология русского стиха

Сдвигология, сдвигика – наука о сдвигах

«Опять сдвигология. снова фактура, форма, техника когда же поэты запоют от души, как парень на баял лайке» и проч. и проч. – такие голоса еще раздаются из глухих углов литературы.

«Нам немедленно надо разрешить все мировые вопросы, да пожалуй еще поговорить по душам с Марсом – вот задача, достойная поэтов и магов, а на меньшее мы не согласны!»

Еще не так давно, например, почиталось для поэта священной обязанностью предсказать пришествие Антихриста, судьбы Рима и Востока. Это ничего, что слова были дряненькие, «с чужого плеча», рифмовали все время воля—доля, кровь—любовь, глазки—сказки, очи—ночи, сны—весны (30 % рифм у Блока) – зато «идея» была великая – «Жена в солнце», «мирозданья раскуем» и проч. мистический Шерлокизм.

В настоящей книге я показываю, что и по сей час многие, даже очень почтенные метры, сильно глуховаты и «дерут» неимоверно, указываю, что сдвигология – основа стиха – в нашей поэтике неизвестна!

Мы еще дети в технике речи, а беремся в произведениях за решение всех поголовно вопросов мироздания и стыдимся поучится искусству, как таковому,

Легкие лавры и лимоны халтуры е'едают литературу, и есть надежда, что со временем все поэты станут Демьянами Бедными или Водиславами Худоеевичами – легкие хореисты расцветут махровым цветом и – смерть поэтам, да здравствуют строконэпы!..

Как это ни странно – футуристам, разрушителям по преимуществу, приходится быть на страже стихотворного ремесла и поэтической техники! Но, когда собственный дом горит, каждый сам себе пожарный! Лом в руки! Коптящий и тревожный фонарь будет освещать наш путь!..

Кто угадает, что значит сия загадочная строка:

 
сплетяху лу сосанной
 

оказывается, ото посвящение Ахматовой поэта С. Рафаловича и напечатано оно так: сплетя хулу с осанною, а читается, как выше приведено – какой-то церковно-слав. глагол или сплетяха, лу (сокращ. от Лу-лу?) – сосанна (имя или название от сосать?). Человеку услыхавшему эту строку в первый раз от чтеца, наверно послышится такая странность. Это – пример звукового сдвига.

Слияние двух звуков (фонем), или двух слов как звуковых единиц, в одно звуковое пятно, назовем звуковым сдвигом, напр. – голос нежный, какунервного Кубелика смычек, Инущи роз.

Сплетяху и сосанна – явления сдвига, лу – явление слома (обломок).

 
Узрюли русской Терпсихоры
(Узрюли – главища?!)
Как рано мог уж он тревожить
(мокужон – замечен Терентьевым)
Как уст румяных без улыбки…
Все те же-ль вы, иные девы…
Незримый хранитель могу-чемудан
(могущему дан)
 

Могу – слом, чемодан – сдвиг. Львы – сдвиг (ваимствованный Пушкиным у Жуковского?!)

 
…от Каспия до Нила
 

(Шагинян)

Данила – сдвиг.

 
В лицо Москвы на мой народ…
В седом Кремле, где инок истов…
(– все дома инокисты?)
Их много лет с'едали моль и музы…
 

(О. Герман «Стихи о Москве»)

– мрачные сдвиги покойника-юмориста (Эм. Герман, он же Эмиль Кроткий) задавленного и с'еденного молимузами (автомобилем? лимузином?),

И вот над гробом неосторожной жертвы коварных сдвигов; —

 
Гудят соборы – звоны сея.
 

Теперь Шагинян может воскликнуть его же словами:

 
Я – как и ты. Сильней, чем смерч, он
Моих стихов чернильный шквал!..
 

Бедный смерчонный труженик!..

Глухие певцы

Что символисты потеряятт голос и выдохлись – это заметили даже… «Литературные записки», называя Брюсова, потерявшим голос премьером, а Горнфельд там же замечает, что Андрей Белый подпал в лирике под влияние футуристов (это же в свое время заметил у Кузьмина Свентицкий, а у Пильняка – Львов-Рогачевский). Что Брюсов потерял голос, это не совсем точно, вернее сказать – он никогда не имел его.

Вот что Брюсов пишет теперь:

«Дали» 1922 г.

 
Ей в грядущие ль дни, в Илион ли ей
 

– строчка совершенно не выговариваемая, попробуйте произнести ее залпом!?

У Брюсова симптоматично заплетается язык:

 
Там, всюду, те, кто в счете миллионов…
 

– опять не выговаримое! Вдобавок сдвиг: текта.

 
С таежных талостей Татлиным стать-ли
 

– смысл фразы темен, только и слышно: та-та-та, та-та, и весь прием – давно приевшаяся бальмонтовщина!

 
В бубны буди острозубые бури
 

– опять бубнит пробка: бубу-бу-бу. Построение однообразное, механическое и совершенно не верное. В «фактуре слова» я уже указывал, что однообразное повторение одинаковых звуков не всегда усиливает их, так: фи! – для выражения неприятного, но фи-фи! – уже скорее легкомысленное, бо – большое, а бо-бо малое.

Брюсов думал, что бу-бу-бу усиливает бурю, а получается юмористика! Нет интонации, нет оттенков, усилений, наростания звука! Хотя бы у Маяковского поучился:

 
…и в бубен брюха
веселье бейте
 

– от глухого бу через увлажненное брю переход в звон-кое бей-эй! Однообразное б разнообразится гласными.

Еще из книги Брюсова:

 
Им все во власть ли ты
Радостно раскуралеситься им…
Мойрам ли Дике ли
Покорилась Москва?
 

– В последних строчках замечательные существа: Мой рамли дикели (что их кушают вроде пикулей что ли?..) – плохо пишет Брюсов теперь, а вот что писал он 0 лет назад:

Юношам

 
Мне все равно друзья ль вы мне, враги ли,
И вам я мил иль ненавистен вам,
Но знаю, – вы томились и любили,
Вы душу предавали тайным снам(?!).
 

(«Избранные стихи» – Изд. 1915 г.)

Заплетающийся ялык в полном ходу!

Липучка без конца!.

– И эта гиль и Bpaтиль и 100 летние львы преподносятся юношеству и помещаются автором в избранных стихах! Глухота Брюсова доходит до анекдота:

 
К окну причалил челн полночный…
Отступи, как отлив (кокетливо)
…С раной серповидной…
Меня ведь знал ты с ранних лет!
 

(«Федра»)

С такими чудовищными сдвигами могут конкурировать только М. Кузмнн, написавший в Александрийских песнях:

 
И лотос плавает в воде, как улей (какули?)
 

И С. Городецкий, сказавший по другому поводу в «Иве»:

 
А я на мху еще лежу
Земной упрямый и тяжелый…
 

– Чем не Пушкинский анекдот?!

Соперничает с Брюсовым еще наш мелодичнейший, музыкальнейший, неподражаемый Блок:

 
«О, сколько музыки у Бога» (убогая музыка!)
И грозен в юные года (вьюные года)
И я в просвете (няв…)
В их сияиьи бесконечном…
Сочетанье ли теней
 

(«За гранью прошлых дней»)

 
Утек, подлец! Ужо постой…
…поскользнулась
И бац – растянулась!..
 

(«12»)

 
Ствол иссохнет, как они
 

(сравни у Лермонтова: и безпечна, как они)

 
Как и жить и плакать без тебя
· · · · · ·
Дни становятся короче
Жилы медленнее бьются…
 

«В литературном отношении Блок был просвещенный консерватор… английский консерватизм лордов» (О. Мандельштам).

Известна эта – страшно сказать – «просвещенная жандармерия»! Для нового – «не пущать», а сами тайно словоблудят под видом служения высшим идеалам и просто безовсяких…

А вот парнасец Гумилев:

 
Я-б наверно, повалившись на земь…
Я один и перо в руке
 

(«Неизданные стихи»)

 
И купы царственные ясени и бук
 

(«Вилла Боргеве»)

А вот монахиня Ахматова… но пощадим ее женскую стыдливость, кстати многие сотни примеров из этих авторов приведены в моей книге «Малохолия в капоте».

Хороши недавние премьеры, когда их неумелые строчки нельзя ни в каком обществе вслух произнести!

Какой же там символизм и Маркс с Марсом, когда и двух простых слов связать не умеют.

И еще все время толкуют о Пушкине, а тот так был чуток, что отдаленнейший намек на смешной сдвиг, его отпугивал:

 
«Нет ничего легче поставить
 Равна грузинка красотою.
 

но инканр… а слово грузинка тут необходимо» (Пушкин письма). Впрочем шаловливые сдвиги были и у него..

А вот как Белый подпал под влияние футуристов:

 
Голубоглазый гимназистик, —
Взирает в очи Сони Н-ой,
Огромный заклокочив нлочень;
Мне блещут очи, очень, очень —
Надежды Львовны Зориной.
 

«Первое Свидание» 1921 г.

А вот что печатал В. Хлебников еще в 1912 г.

 
Наш кочень очень озабочен:
Нож отточен точен очень!
 

– оказывается, не влияние футуристов, а плагиат у них!

А кто не узнает Хлебниковского «влияния» в строчках из «Котика Летаева»^ «Зензею зензеял комар: зазиньзинькал мне в уши; меня понесли на диван-зевачом».

А у Хлебникова:

 
Пинь-пинь-пинь!
Тарарахнул Зинзивер…
 

Зевач навеян смехачом Хлебникова. Даже Смешонков, Смехов и Смешков утащил у Хлебникова и подкинул в свою «Офейру». Таких влияний бесконечно в «Котике Летаеве», кстати вообще подражательном. Хотя бы в своем скучнейшем и несуразнейшем размере: весь «Котик» написан… гекзаметром! Каково это для прозаического романа? – например «Братья Карамазовы» в гекзаметре – это был бы самый неуклюжий гроб от которого на 3 версты несло б скукой, трухой и молью!

Вот как написан весь «Котик»:

 
Мама встретила, двери открыв, Ангеликою:
Крыльями шали накрыла, и – плакала вместе со мною
– Мой миленький, маленький: ты уж прости, Христа ради!
 

Гегзаметром написаны «Офейра», «Возвращение на родину» и др.

Все, что выдумывает сам Белый, воистину смехотворно – и применение размеров и неологизмы:

 
Стекло пенснэйное проснется,
Переплеснется блеском искр.
 

– Пенснейное – более слякотного сюсюкающего и пахнущего дождливой псиной слова не придумаешь! И опять любовь к ени.

(Смотри мою книгу: «Тайные пороки академиков»),

Или вот его самостоятельные строки:

 
И я к груди земли приник…
На нас тела, как клочья песни спетой…
…каменные духи (едоки?!)…
Серые сосны и пни…
Так и я: в ветер-смерть…
(Такия – брат Сакия-Муни?!)
 

(Из книги «Звезда. Новые стихи (?!)» 1922 г.)

Вязнущий Белый пытается схватиться за трафаретные

 
Облака – фимиамы… (покури, покури!)
Из моря слез, из моря муки.
 

Дальше конечно лезут «руки», «час—алмаз», «очи—ночи» и прочая труха и графомания!..

В 1913 г. о стиле Белого я писал: «бесконечная канитель Белого» – теперь после его распыленных офейр и эпопей, прозаических гекзаметров и непережеванных плагиатов кажется это можно сказать определенно и безошибочно!

Все это только о стиле!

Можно, конечно, многое сказать о дурного тона расточительности, нецелесообразности, неуклюжем разворачивании сюжета, чрезвычайной ритмической бедности и о прочих прелестях хваленой симфонической композиции прозы Белого – но это в наши задачи не входит.

Доказывать же, что Белый лучше или хуже, скажем, Пильняка, такая же непроизводительная трата времени, как с пеной у рта спорить, что лучше: – быть повешенным или удавленным?!

Мистика символистов кончилась трагично, к ним применимы слова поэта А. Чачикова:

 
Проезжий фокусник увез мою жену,
Влюбленную в египетские тайны,
И каждый раз, гадая на луну,
Твержу я: Господи, ужели то случайно?!.
 

Нет, истинная поэзия от них ушла навсегда и не случайно!..