Текст книги "Стратегия звездных флотов (СИ)"

Автор книги: Алексей Аникин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Бойцы «Монолита», привыкшие к немногословности своего командира, и безоговорочно доверявшие ему, выстроились в порядок и направились за ним в требуемом направлении.

Крис Ланчер задумался. Действительно, все логично.

Мантикор берет с собой на переговоры именно его, потому что в рукопашном бою против биотиков, если случится такой, он со своим измененным кибернетическим телом и генератором ИСЩ будет наиболее полезен.

Бор-Каррах?

Да, пожалуй, именно он бы только и мог предложить свирепому гурхорскому врагу Марх-Раа переговоры.

Бор-Каррах, гурхор гурхоров, как он сам себя называл – гук, в последнее время захвативший наибольшую власть среди представителей своей расы во Внутреннем Космосе. Его политика была необычной для гурхоров, направленной на объединение вечно конкурирующих между собой храмов-кораблей и на более плотное сотрудничество с людьми. Именно его дархары по большей части шли наемниками в человеческие флоты, и именно его торговцы в основном возили продавать фиброзу. Чтобы возвысится среди множества себеподобных гурхоров, каждый из которых отличался особой жадностью, злобностью и фанатизмом среди остальных представителей своей расы, нужно было быть гурхором, обладающими этими качествами высочайшей степени. Несомненно, Бор-Каррах являлся именно этим гурхором.

Размах его амбиций не уступал смелости его деяний, не удивительно, что теперь он добрался и до переговоров со своим заклятым врагом. Наверняка, увидел возможность извлечь какую-то выгоду… Только будет ли выгода от этого всего самим людям? Вовсе не обязательно, надо быть предельно предусмотрительными в этих непростых переговорах.

Крис Ланчер, вместе с остальными «монолитовцами» летел вслед за Мантикором, в раздумьях наблюдая за приближающейся планетой через увеличение на визорах корабля. Пестрый зеленовато-желтый пейзаж беспрепятственно разросшейся фиброзы и изредка останки древних куполов и строений людей, почти полностью поглощенных ею, расстилался по всей поверхности. Кое-где виднелись какие-то новообразования, явно гуковского происхождения, Крису казалось, что даже из космоса он может заметить их живую пульсацию. В атмосфере, словно облака зеленоватого флуоресцентного снега, летали массы токсичных фиброзных спор. Больше людям здесь были не рады, теперь это был чужой мир. Священный мир гурхоров, их новый дом Рарх.

Часть 1.6 После всего

Мантикор вел «Монолит» на высокую орбиту Рарха, к скоплению кораблей-медуз гурхоров. Приземлятся, значит, не было необходимости. Это было хорошо. В случае проблем, которые обязательно будут, как обычно ожидал Крис Ланчер – с ташхаарма смыться будет гораздо проще, чем с поверхности, кишащей дикарями-биотиками.

Как устрашающее ожерелье, из кристаллических камней-резирагхов, оплетенных биотическими щупальцами, окруженные роем светлячков, корабли гуков выстроились в определенный плотный порядок, один из них выдвинулся слегка навстречу к подлетавшим людям. Мантикор направлялся именно туда.

Приказав своим бойцам остаться на расстоянии и быть готовыми к бою, командир «Монолита» взял с собой Криса, и на 2-х кораблях они подлетели к отдельно летящему ташхаарму.

Оказавшись рядом с кораблем-охотником гуков, Крис рефлекторно сжался, ожидая болевого псионного удара, как при абордаже – обычно он находился в такой близи с ташхаармом только во время боя, а ближний бой с гуками неизменно кончался абордажом дархаров и всеми сопутствующими «приключениями». Конечно, сейчас никакой атаки не последовало, но даймонист все равно был максимально внимателен.

Подлетев вплотную, они с Мантикором стали стыковать свои корабли к биотической мембране живого корабля-храма, служившей чем-то вроде шлюза. Это тоже было несколько непривычно, в бою Крис попадал внутрь только в абордажной капсуле или прямым абордажом «шлюз-в-шлюз», пробивая стенку-обшивку ташхаарма в каком месте получится, не разбирая. А сейчас они входили мирно и по приглашению, без каких-то проблем – и это еще больше настораживало Ланчера.

Пристыковавшись, они попали внутрь, где их уже ждали несколько дархаров, сразу же гулко захохотавших при виде вошедших людей. Рука Криса сама собой дернулась, потянувшись к рукоятке «обратного когтя».

– Спокойно, Ланчер. Это хороший знак. Дань чести, – заметив его движение, предостерег Мантикор.

Мантикор казался абсолютно спокойным, его голос через ретранслятор, как всегда имел одинаковый тембр и интонацию, по нему невозможно было определить, о чем он думал. Лицо лидера «Монолита» закрывало темное забрало с голограммой светящихся оскаленных клыков, на груди темного боевого скафандра красовалось изображение жала мифического животного и посередине надпись «ЖАЛЬ», за спиной торчали две абордажных катаны – Мантикор выглядел едва ли не более устрашающе, чем самый отмороженный из кровожадных гуков.

Крис едва заметно кивнул, сохраняя спокойствие.

В крайнем случае, он подрубит свое индивидуальное силовое поле и импульсную пушку, вмонтированную в левую руку – а дальше дело техники, отбившись от внезапного наскока он сможет вытащить их обоих из этого нутра, и они быстро свалят. Ни один ташхаарм не догонит человеческий корабль, идущий на форсаже. Это выяснилось уже давно, во время войны-миграции, люди часто использовали это преимущество во внезапных атаках, чтобы не сражаться с этими тварями в ближнем бою, и потом быстро отскочить на ускорении, пока их не связали боем. Впрочем, даже это не всегда срабатывало. Гурхоры были сильным и хитрым противником.

Дархары показали знаками следовать за ними, и Мантикор с Ланчером пошли во каким-то полутемным пульсирующим коридорам, непривычно низких для человека, наполненным влажным воздухом и парящими сгустками светлячков. Крис задумался о мотивах Мантикора, согласившегося явиться лично на эти переговоры. Мотивы Бор-Карраха, пожалуй, были более ясны для него, хоть он и был инопланетянином. Но какую выгоду искал Мантикор? Надеялся договориться о чем-то для людей, или для себя лично?

Не было сомнений, что Крис никогда не понимал командира «Монолита», и не знал, кто это был на самом деле – может быть, реально восставший из мертвых легендарный «спартанец» Сен, кто знает. Одно Крис знал точно. Мантикор всегда ставил приоритетом интересы человеческой расы, и не смотря на всю свою таинственность и суровость, всегда поступал благородно и смело, в нем можно было быть всегда уверенном на 100 %. Для Ланчера, как и для других бойцов флота, этого было более чем достаточно, остальное не имело никакого значения.

Вскоре их вывели в большое помещение, насколько знал Крис, являвшееся центральным в ташхаарме. В помещении находилось еще несколько гуков, на троне посередине, как у них было принято, восседал главный – необычайно крупный, обнаженный по пояс, весь в амулетах и ритуальных знаках по всему телу. Это был ганрарх, главный в этом корабле-храме, и этот ганрарх был Бор-Каррах.

За его спиной в воздухе парила черная пористая сфера – один из тех знаменитых артефактов думраков, Крис сразу узнал, что это, хотя видел впервые. Перед троном, на коленях, стояло несколько безоружных гуков, судя по их помутившимся взглядам, они были под действием парализующего нейротоксина симбионта-бурвабры. Рядом с каждым из них стояло по дархару с обнаженными «каранаргами».

Бор-Каррах, увидев вошедших, зловеще захохотал, и встал, уставившись на них всеми 8-ю своими кроваво-красными лягушачьими глазами. Его широкий, усеянный мелкими острыми зубами, рот раскрылся, и гук произнес:

– Честь тебе, Марх-Раа! Я знал, что ты придешь, ты истинный ганрарх своего племени! – гурхор говорил на чистом человеческом языке, практически без акцента.

– И тебе честь, Бор-Каррах, – сдержанно ответил Мантикор.

– Ты охотился жестоко, но времена нашей войны прошли. В память о былых славных сражениях, я приготовил тебе этот дар, – сказал ганрарх, подходя к коленопреклонным гукам, – Эти заблудшие сыны утратили честь быть дархарами. Эти нечестивцы нарушили мою волю, и волю Бога-Пожирателя Дхума, они явились в миры людей, и силой взяли саггаш. Мимир хадах!

– Мимир хадах! – повторили гурхоры, стоящие рядом с парализованными пленниками, активируя зубья своих биотических клинков, и под повторяющееся «Гурх! Гурх!» начали резать им головы.

Во все стороны летели ошметки гурхорской плоти и брызги ярко-зеленой гурхорской крови. Обезглавленные тела падали на влажный пол, подергиваясь в расплывающихся лужах. Бор-Каррах хохотал. Он подошел к последнему оставшемуся пленнику и вонзил ему свой каранарг сверху в лобную часть головы. Клинок вошел глубоко, беспрепятственно разрезая плоть своим лезвием-пилой. С видимым удовольствием от своих действий, ганрарх ухватил рукоять клинка обеими руками и с силой провернул клинок, оставляя ужасную рану в голове пленника, разрубая вращающимися зубцами «каранарга» плоть и дробя кости. Из ужасной раны бил фонтан зеленой противной жидкости прямо в лицо Бор-Карраху. Раскрыв свою пасть, ганрарх слизнул капли крови длинным заостренным языком, и презрительно отпихнул уже мертвое тело ногой.

Крис Ланчер с отвращением наблюдал за этим зрелищем. Нет, он не испытывал жалости к гукам, он сам много раз убивал их, и в рукопашной тоже. Но эта их тяга к намеренной и бессмысленной жестокости всегда вызывала в нем чувство крайней брезгливости. Примитивные варвары.

Мантикор стоял молча, ничем не выдавая своей реакции.

– И так будет с каждым, кто не чтит волю Дхума-Пожирателя! – торжественно произнес Бор-Каррах, и более не обращая внимания на тела, обернулся к Мантикору и сказал, – Марх-Раа, а знаешь ли ты, что есть воля Темного Бога?

– Ты знаешь, – ответил командир «Монолита».

Бор-Каррах сузил свои злобные глазки.

– Воля Пожирателя – Вечный Голод! – произнес он. – Гурх!

– Гурх! – эхом повторили за ним остальные гурхоры.

Бор-Каррах указал на сферу-артефакт, парящую за троном.

– Это священный дар Темного Бога, хранилище нарга, Вар Таш – Сердце Тьмы, – сказа он, – Но теперь он пуст. Нарга больше нет. Избранный Пожирателем, дархар дархаров Арх Дарх привел нас в эти миры и дал нам Великую Охоту, честь ему! Он вел нас, чтобы мы сражались в его войне, но на самом деле он явился проводником воли самого Пожирателя. Это Темный Бог пожелал вести нас сюда, он указал нам новый путь! Наше племя никогда не станет саггаш, как харгоны, мы не утратим своей чести – до тех пор, пока мы слышим волю Пожирателя, и Вечный Голод пылает у нас внутри! Поглощать, сражаться, становиться сильнее и нести волю Темного Бога дальше к звездам – это наше истинное предназначение. Пока мы следуем вечному Голоду, наше племя сильно, наше племя растет. Как только мы насытимся, ослабеем и станем глухи к его воле, наше племя станет саггаш и умрет. Это закон Пожирателя. Слабый и сытый должен умереть! Арх Дарх привел нас в эти миры, но в этих мирах нет нарга, нет резирагхов, нет харгонов. И мы не можем уйти. Но это новый путь! Просто не все из нашего племени увидели его. Многие стали слабеть, цепляться зубами за старое – сражаться друг с другом за последние куски нарга, захватывать тон ва саггаш, человеческих рабов, взамен харгонских… Это не путь, это слабость и скверна! Пожиратель дал нам знак, освободиться от этого прошлого. Великий Голод велит непрестанно развиваться и становиться сильнее! Наше племя не утратит чести, ибо я, ганрарх ганрархов, поведу его вперед согласно воле Темного Бога! Больше не будет саггаш, каждый дархар должен научиться управлять ташхаармом своей собственной силой. Если больше не будет ташхаармом, мы должны научиться управлять вашими кораблями. Если не будет больше нарга, мы должны быть сильными без него. Таков Вечный Голод! Понимаешь ли ты меня, Марх-Раа?

– Понимаю, Бор-Каррах, – ответил Мантикор. – Воин должен быть сильным. Без силы все бесполезно. Даже если ты лучший из лучших, если ты слаб, ты просто умрешь жалкой смертью и не достигнешь своей цели.

– Истинно говоришь ты! Ты сам следуешь воле Пожирателя, честь тебе! Ты есть ганрарх среди тон ва, своего племени людей, – одобрительно проурчал Бор-Каррах.

Как ни странно, Крис Ланчер был согласен с ними. Мир вовсе не хороший и добрый, наоборот, вселенная постоянно пытается убить рожденных ею детей, и обычно перед смертью причинив им страдания. Только становясь сильнее и стараясь предусмотреть все возможные плохие случайности, можно какое-то время прожить и завершить поставленные задачи.

– Так вот, ганрарх Марх-Раа, как среди моего племени, так и среди твоего есть осквернители воли Пожирателя. Со своими я разберусь, как разобрался с этими презренными, – Бор-Каррах небрежно указал на мертвых обезглавленных гуков, – С твоими должен разобраться ты. Я говорю о нечестивом Шшамха.

«Шшамха» – гурхорское слово, обозначающее какое-то мелкое животное, что-то вроде слизняка. Крис Ланчер сразу понял, про кого говорит Бор-Каррах – про Шамана, ибо никто из людей настолько не лез в гурхорскую веру, как он.

– Этот презренный двуглазый бесчестно владеет ганрарх-резирагхом, отцом всех ташхаармов. Он не по праву взял его. Так же он взял второй Вар Таш, не имея чести. Шшамха заявляет, что он следует воле Пожирателя, но он даже не принял священного напитка! Он хуже, чем фарханарг! Он трус, слабак! Нечестивый саггаш! – злобно выплевывал слова Бор-Каррах.

«Фарханарг» – буквально «похититель нарга», как называли гуки принявших священный напиток людей. Среди самих людей таких называли более грубо – «мракоебами». Среди обеих рас эти люди встречали непонимание и презрение. Но, получается, Шаман хоть и заявлял о себе как о человеческом последователе Темного Бога, сам все же не стал принимать священный напиток. Почему?..

«Чтобы не утратить свой псионный дар!» – вдруг понял Крис.

Все люди, кто выживал после поглощения священного гурхорского напитка с нано-машинами харгонов, абсолютно полностью теряли все способности к псионике, и псионика не имела больше никакого воздействия на них. Вот почему Шаман не стал «фарханарг», ему необходимы были его пророческие способности.

– Что ты задумал, ганрарх? – спросил Матикор, – Говори прямо.

– Я объединил множество ташхаармом под своей волей, я очистил свое племя от скверны слабости. Теперь – нужно вырезать скверну тон ва по имени Шшамха. Ты поможешь мне, ибо он будет бежать, когда мы нападем на его логово. Он слаб и труслив, он точно не будет драться. Но мои ташхаармы не смогут догнать его, если он будет бежать на кораблях тон ва, используя ускорение. Тогда он уйдет, и скверна не будет очищена, – сказал Бор-Каррах, – Но ты сможешь догнать его, Марх-Раа! Твои дархары захлопнут ловушку, и воля Пожирателя восторжествует! Мы отрежем голову презренного Шшамха и пожрем кишки его фарханаргов. Принесем честь Темному Богу! А тебе…

Бор-Каррах сделал паузу и, сузив злобные глазки, посмотрел на Мантикора, растянув рот в хищной ухмылке.

– А мне?.. – переспросил командир «Монолита».

– А тебе мы захватим и принесем священный напиток вашего племени, который вы называете «банка». Но это особая «банка»! Шшамха осквернил не только наш путь, но и ваш! Бесчестно стал владеть вашим священным местом и его сокровищами. Мы покараем его! – сказал Бор-Каррах, – Ты получишь «амброзию», которой владеет этот нечестивый саггаш! Что скажешь теперь ты, Марх-Раа? Устроим Великую Охоту во имя Пожирателя?

Несколько секунд Мантикор молчал, Крис посмотрел на него, на его непроницаемый, светящийся оскаленными клыками черный шлем, и только потом услышал сначала тихое, потом нарастающее рычание изнутри. Этот искаженный ретранслятором звук издавал сам Мантикор.

– «Амбрррозия»! – зловеще прорычал он. – Шаман умрет. Мы идем на войну, ганрарх!

«Твою галактику, командир, иногда ты меня пугаешь!..» – про себя подумал Крис Ланчер. – «Так вот чем привлекли тебя гуки, «амброзия», значит… Но почему? Не из-за осквернения веры же ты готов этого Шамана завалить, хотя может его в принципе стоит грохнуть, мало ли что он там творит».

– Дхум ширд, во имя Пожирателя, да будет так! – громко сказал довольный Бор-Каррах, скалясь всеми своими зубами. – У твоего племени есть отличная поговорка «враг моего врага – мой друг». Так будем же врагами врагов!

Гурхоры вокруг захохотали.

Часть 1.7 После всего

На фоне красного шара сверхгиганта по имени Зловещее Око, «спартанский» отряд из 7 кораблей приближался к РЗС «Ашеров». Где-то то там, за огромной массой звезды, невидимые отсюда, среди облака обломков давнишней битвы, находились Врата Судного Дня, разрушенные и теперь никому ненужные. Безмолвный символ прошлых отчаянных усилий человечества вырваться из заточения искаженного пространства Внутреннего Космоса.

Ныне, получив долгожданную свободу, люди столкнулись с тем, что это не означало автоматического наступления лучших времен. Наоборот, выживать стало еще сложнее, и даже за простые вещи, легко доступные в прошлые времена, теперь приходилось драться. Что уж говорить о такой стратегически и ресурсно полезной вещи, как собственная РЗС. Неизвестно, каким количеством удачи, храбрости и потерь флоту «Ашеров» удалось взять ее под свой контроль. Но было совершенно очевидно, что удержать ее будет стоить больших усилий, возможно даже больших, чем при захвате. Флой рассчитывал на это обстоятельство, как на веский аргумент в пользу слияния их флотов.

Размышляя о том, как именно вести переговоры, и что говорить Акаю, он и не заметил, как они подлетели к станции.

– А, привет, доблестные воины! – пришло сообщение от Рили, его корабль и еще несколько кораблей «Ашеров» висели на рейде, как обычно для охраны РЗС. – с одной стороны даже хорошо, что с межсистемной связью сейчас жопа, вот в гости друг к другу ходим, развлекаемся. Акай уже ждет вас, милости просим в нашу скромную обитель.

Действительно, из-за выхода из строя прыжковых маячков, внутри системы Рэд все сообщения шли теперь со световой скоростью. И если в пределах радара задержка достигала максимум несколько секунд, то между планетами и станциями это уже были минуты и часы, а между системами – годы и десятки лет. Проще и быстрее было действительно прыгнуть на корабле и лично явится для переговоров.

– И тебе привет, уважаемый союзник, рад снова видеть тебя, Рил, – передал в ответ Кэп. – щас отправим одного нашего «царя» с ребятами поговорить, а то двоим «царям» в этом вашем космосе как-то тесновато. А мы с тобой тут поболтаемся, мало ли какие гости заявятся, так мы в честь нашего доброго сотрудничества совместно их и встретим.

По закрытому каналу с ним связался Флой.

– Кэп, я возьму бойцов и Ро, мы поведем переговоры. А ты с 5-ю воинами останешься снаружи, на всякий случай. Не думаю конечно, что будут какие-то проблемы, все вроде по взаимному согласию, но мало ли. Будьте в готовности, – сказал Флой, – И это… Не беспокойся, я все сделаю, как надо. Больше не предам Спарту, вот увидишь.

– Давай Флой, в конце концов, мы все желаем одного – чтобы наш флот возродился и процветал, – ответил Кэп, – и чтоб ты знал, я никогда не думал о тебе, как о предателе. Такэси многих наебал, не тебя одного, так что все нормально. Удачи вам там, если что – сращу сообщайте, мы впишемся.

– И тебе удачи, мы пошли, – и уже по общему каналу дал распоряжения своим остальным, – Воины! Нам предстоят ответственные переговоры, от которых напрямую будет зависеть судьба нашего любимого флота. Поэтому надо соблюдать полное спокойствие. Если даже Акай начнет быковать по какой-то причине – мой прямой приказ всем молчать и сдерживаться. Никаких резких движений. Я обо всем договорюсь. В разумных приделах. Если совсем попрет фиброза за карая, просто свалим. С достоинством. Без приказа чтоб никаких! Погнали.

«Спартанцы» подтвердили принятие приказа, и вот уже 2 их корабля пристыковались к РЗС «Ашеров». Флой, Ро в сопровождении 4-х воинов оказались внутри. Там их уже встретили бойцы Акая, чтобы проводить в более подходящий отсек для переговоров.

Отсек, куда их привели, был небольшим – как и все остальные отсеки на подобных ремонтно-заправочных станциях. «Ашеры» освободили его, и в середине соорудили импровизированный стол из придвинутых друг к другу контейнеров, они же служили местами для сидения. На столе стояли стаканы с жидкостью и лежали порубленные кусками брикеты пищевого концентрата.

Акай, сидевший за столом, увидев вошедших «спартанцев», встал и приветствовал их.

– «Царь» Флой, – кивнул он, протягивая через стол руку.

– Адмирал Акай, – ответил кивком Флой, пожимая ее.

– Вот, не побрезгуйте, что уж есть. С деликатесами туговато. Но есть вода, чистая, только что из рециркулятора. И свежайший фиброзный концентрат, пальчики оближешь! – улыбнулся Акай, жестом приглашая вошедших присаживаться. – Алкоголь не предлагаю. Будем принимать решения на свежую голову.

– Согласен, нам многое придется обсудить, – сказал Флой.

Он и его воины уселись. Так же поступили «Ашеры» вместе со своим командиром.

– Так что, сразу к делу?.. – начал Акай, но не договорил.

Как-то странно моргнул свет, но после мимолетной темноты загорелся снова. «Спартанцы» переглянулись, Акай нахмурился, но продолжил:

– Так что…

Свет снова погас, но теперь уже не включился – вместо него загорелось оранжевое аварийное освещение.

– Че за?.. – напрягся Флой.

– Рил, у тебя все в порядке там? – Акай тут же связался по комлинку со своими бойцами в космосе.

– Все норм, командир! Горизонт чист во всех направлениях, зависаем тут с Кэпом, – донесся голос Рили, – Что-то не так?

Ответить Акай не успел, его прервал голос станционного ИИ:

– Активирую протокол консервации станции… Активирую протокол консервации станции…

– У меня больше нет связи! – выкрикнул Акай, безуспешно пытаясь вызвать Рили, – Че за дела, «Спарта»?!

– Не у тебя одного! – в ответ выкрикнул Флой, – Нас глушат! Что происходит, Акай?!

Все повскакивали со своих мест, выхватив оружие и опрокинув еду и стаканы.

Оранжевый аварийный свет угрожающе освещал лица и фигуры застывших людей, монотонно работало оповещение ИИ, по внешней связи была полная тишина. Воздух буквально закаменел от сгустившегося напряжения. Любое неосторожное слово или движение могло привести к неуправляемым последствиям.

– Таким вот способом, значит, вы решили получить РЗС, да? – процедил Акай сквозь зубы, – Так и знал, что не стоит Рили слушать! Взбесились, что мы с Террой дела ведем, решили сыграть на опережение?

– Спокойно, адмирал! – сказал Флой, сам с трудом сдерживая эмоции, – Про Терру мне поровну, что у вас там. Мы пришли с миром, и я в душе не знаю, что за херня сейчас происходит. Мы в одинаковом положении, не врубай форсаж!

– Не надо строить из себя святую невинность! – резко ответил Акай, – Или ты думаешь, что мы сами себе по приколу ИИ взломали?

– Но и не мы! – отрезал Флой, – Давай так, раз происходит непонятно что, мы просто разойдемся. И все. Закончим на этом.

– Ага, чтоб вы добрались до шлюзов и пустили на станцию свой абордаж! – не сбавлял обороты командир «Ашеров», – Это очевидно! Вы как были охуевшими отморозками, так и остались! Чего я ожидал от тех, кто Гигер бомбил!

В ответ на его слова сверкнула вспышка. Флой мгновенно весь похолодел изнутри – это был выстрел бластера, причем стрелял кто-то из «спартанцев». Этого было достаточно, чтобы началась хаотичная дикая перестрелка в оранжевом полумраке тесного помещения.

– Вот дерьмо!.. – только и мог сказать Флой, выхватывая бластер и спешно ища укрытие.

Все случилось хуже некуда!

Он бросился в сторону, но как-то очень неудачно – уже в последнюю секунду, он осознал, что в него летит выстрел разрядника.

«Вот и все…» – промелькнуло у него в голове.

Но это было еще не все.

Чье-то огромное тело прикрыло его от неминуемой гибели собой, и Флой повалился назад вместе с этим телом, выкатившись за пределы помещения от массивного толчка.

– Активирую полную блокировку… – оповестил ИИ.

Все двери и переборки станции начли быстро закрываться в аварийном режиме. Флой, придавленный большим телом Ро – а это был он – с трудом пытался встать и предпринять что-то полезное. Сквозь стремительно сужающуюся щель закрывающейся двери отсека были видны выстрелы и слышны звуки и крики идущего внутри тесного боя. Ничего поделать с этим было уже нельзя.

– Ро, ты как, друг?.. – спросил Флой, осматривая товарища.

– Нейросистема… все еще функционирует… – прохрипел Ро.

Он получил сильную рану в тело, обожженный скафандр открывал зияющую дыру в дымящееся мясо. Не надо было быть медтехником, чтобы понять, что без немедленной помощи в медботе Ро совсем скоро умрет.

– Ну и нафига ты полез, а… – сокрушенно проговорил Флой, взваливая его себе на спину. – Уххх… Тяжеловат ты, друг.

– Ты командир, а я всего лишь рядовая единица… – ответил Ро, – Здесь и сейчас… так было рационально…

– Надо срочно выбираться! И связаться с Кэпом! – тяжело задышав от тяжести и волнения, сказал Флой, быстро соображая, куда идти, – Сможешь ИИ перезапустить?

– Нейросистема… сможет… – ответил Ро.

– Понял, я бегом! – Флой стремительно двинулся по моргающему оранжевым коридору.

Все РЗС были нескольких типовых конструкций. И хоть за много лет подверглись переделкам и изменениям, основа оставалась одинаковой, которую Флой хорошо представлял себе в голове. Нужно было срочно добраться до любого терминала с доступом к ИИ, чтобы Ро мог применить свои навыки – после того, как Такэси с помощью древнего эхо-транслятора превратил его в живую копию ИИ, друг-гигант без проблем мог сделать необходимые действия.

«Хоть что-то хорошее вышло из этого,» – мрачно подумал Флой, неуклюже, но быстро перемещаясь с окровавленным хрипящим телом на плечах.

Немного заплутав из-за суматохи, он уже думал, что стандартный проход переделали и хотел было лезть через техническую вентиляцию, но вовремя заметил нужный поворот и вышел к терминалу.

Он привалил тело Ро к переборке, а сам подключился к аварийному каналу терминала ИИ.

– Все, Ро, теперь ты!

Но Ро ничего не ответил.

Его взгляд остекленел, рот приоткрылся, грудная клетка не шевелилась. Он был мертв.

Флой секунду смотрел на него, в висках стучало, тело слегка подрагивало от предыдущих бешеных усилий и неимоверного нервного напряжения, в голове замелькали какие-то несвязные мысли по поводу того, что это точно конец и он намертво заперт в этой обесточенной консервной банке. Но это его замешательство продлилось не больше секунды – эмоциональный и резкий в обычной жизни, в экстренных ситуациях Флой, зная свойства своей горячей натуры, он давно научился в экстренной ситуации с особенным исступлением концентрироваться на цели и идти точно к цели, как самонаводящаяся ракета. Все-таки он был опытным воином, не раз находился на волоске от верной смерти и так же не раз видел своими глазами смерть друзей, и даже его собственные эмоции служили ему топливом для войны.

– Эх, дружище Ро, не дал ты мне помереть положено «спартанцу» в бою… – отстраненно произнес Флой, в это время мысли его бешено работали, перебирая возможные оставшиеся варианты.

Кто остался в комнате, тем уже точно не помочь, Ро мертв и ИИ не разблокировать, все двери и шлюзы заперты – остается только попробовать пролезть через техническую вентиляцию на внешнюю поверхность станции и предупредить Кэпа о подставе. Что это именно подстава, Флой абсолютно не сомневался. На «Спарту» или «Ашеров» или на них обоих – сейчас не важно, с этим можно было разобраться потом. Горевать, вести расследование и мстить, все потом. Сейчас первоочередной задачей было предупредить тех, кто остался снаружи. Даже если он сам не выживет, ради будущего своего флота, он должен сделать все, что возможно.

Быстро развернувшись, Флой бросился к ближайшему люку тех вентиляции.

Но не успел.

Неожиданно, в одну секунду, все поглотило невероятное, всесжигающее пламя.