355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алексей Жоров » Окна Александра Освободителя » Текст книги (страница 3)
Окна Александра Освободителя
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 20:34

Текст книги "Окна Александра Освободителя"


Автор книги: Алексей Жоров



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Глава 4

РИ. РФ.
Август 2001.

Улёт, сёстры-братцы, полный улёт. Это надо же папаша учудил законопатиться в санаторий Архипо-Осиповки, да здесь не пляж, а одни каменюки! Экономист чёртов, от слова экономить, ему, видите-ли, нефтяники, кроме денег, путёвку халявную двухнедельную на семью дали, в свой санаторий. Анализы он, видишь-ли им какие-то провёл или кристаллы вырастил, которые из нефти что-то там абсорбируют, короче точно не вдавалась в подробности, не моя это кухня.

Ну да ладно, не важно это, а важно то, что согласно графику в ближайшие дни ко мне опять заявиться барабашка. Наживка для него, ноутбук отцовский, к местной сети подключён, воткни провод, загрузи Рамблер и жди барабашку. Почему я его так зову? Ну надо же как то духа назвать, особенно историей интересующегося. Я так думаю, сгинул человек в прошлом, а теперь интересуется, что с царями всякими, Сталиным, скоро на Хрущёва перейдёт! А может не дух? Может джин, и, как поется у Высоцкого, он может многое. Тогда надо с него просить по крупному, баш на баш, как в народе гуторят. Телом моим пользуется, а делиться не хочет! Это совсем не по-нашему, не по капиталистически, и противоречит единственно верному учению Путина, верного ученика и продолжателя дела Ельцина, свергнувшего с трона царя Мишу Меченного.

Так я и заявлю барабашке при следующем сеансе, плати! А чем платить? Точно! У Юльки из 27-го дома бойфренд-студент летом клады копает под Анапой, дольмены грабит. Вот пусть мне барабашка и подскажет где золото зарыто.

Альтернативная История. Российская Империя.

Август 1837.

4 августа побывали в Коврове, в местной церкви прослушали торжественный молебен. Уже привычно-необычный, но вполне ожидаемый сон, пришёл ко мне в эту же ночь. Увидев яркие краски, так не похожие на обычные мои сны, я подобрался, приготовившись перехватить управление чужим телом, но замер в растерянности.

Во-первых, из окна передо мной виднелось море, освещаемое жарким южным солнцем. Часть обзора, справа и слева, закрывали высокие стройные деревья, а на том куске прибрежья, что был мне виден, происходило непонятное. Человек сидящий в воде на каком-то то ли механизме, а скорее всего животном, дёргал его за усы. он был одет, не смотря на жару, в толстый жёлтый ватник, но, почему-то, на голое тело, и миниатюрные синие панталоны. На верёвке за его животным была привязана большая сороконожка, на которой сидели взрослые люди обоего полу, а так же дети, но все были одеты подобно первому. Неподалёку быстро плавала лодка, без вёсел и с одним рулевым, одетым так же, как предыдущие. Далее моё внимание привлёк пляж и одежда его представителей, вернее, почти полное её отсутствие. Бесстыдство молодых девиц доходило до того, что у некоторых из них груди не были прикрыты ни чем, а вместо пантолонов свисали какие-то шнурки. В целом же, если ты не церковник, зрелище было весьма приятственым.

Но засматриваться на прелести будущих красавиц мне не дали, раздался знакомый писк, и я повернулся к светящемуся ящику. Не тот это был ящик, не прежний. Он больше напоминал толстый фолиант с откинутой вверх обложкой, на которой и светился знакомый мне знак «Странника», дух коего нашёл себе новое прибежище. Оружие, напомнил я себе, ищи оружие, и с этими мыслями взял под контроль правую руку сидящей девицы и стал писать. Успел я вывести всего три буквицы, когда левой рукой, сей отрок женского полу, сделал стремительное движение, и светящееся окно погасло. Я пребывал в растерянности, тут же утратил контроль над её руками, и девочка быстро всё восстановила. Но «Странника» не появилось, на весь экран был лишь чистый белый лист с надписью наверху «Текстовый документ». Тут же маленькие пальцы забарабанили по выпуклым буквицам, а в Текстовом документе появились слова: «Не вздумай брать надо мной власть, злобный демон-барабашка, без моего на то разрешения». Я быстро оправился от шок

а и лихорадочно соображал, что же делать,

но мне не пришлось долго ломать голову и подсказка пришла тут же. Девочка написала: «Разрешаю использовать мою руку для написания ответа».

Поняв, что промедление грозит столь необходимому перемирию, я быстро написал:

– Не буду, без твоего на то согласия.

Ответ пришёл сразу же, видимо заранее обдуманный:

– Вот и хорошо, договорились, демон. А как мне тебя звать, личное имя у тебя есть, или у вас в аду все уже по ИНН друг друга окликают?

– Что такое ИНН не ведаю, а имя моё Александр, то есть Александр Николаевич Романов, если полностью.

Последовало минутное молчание в нашем печатном диалоге, затем она спросила:

– Так ты человек? Не монстр? Что тебе нужно?

– Да человек я, человек. Сплю я и вижу тебя во сне, вижу много непонятного и мниться мне, что вижу я в этом сне будущее.

– Постой, Романов? Так ты из этих, московских, это мы о вас в школе проходили, как вы у Рюриковичей трон хапнули?

– Я, как ты изволила выразиться, ни чего не хапал, сейчас ночь на 5 августа 1837-го года. Мне 19 лет и путешествую по России по повелению отца моего, государя.

– Ну, улёт, так ты не просто глюк, а глюк исторический, правильно я о тебе не стала ни кому рассказывать, а то бы точно в дурку угодила.

– Мне не понятны твои речи, точнее некоторые слова в них, но по прошлым встречам я знаю что время наше ограниченно. Не могла бы ты открыть окно «Rambler» снова и написать вопрос Сэмюель Кольт.

– А, так ты этот, как это у Звягинцева, прогрессор. Хочешь хапнуть из будущего на халяву военных технологий, да ещё через посредника берущего нулевые комиссионные? Когда у меня, ярчайшей представительницы молодёжи будущего имеются финансовые нестыковки между запросами и возможностями? Не пойдёт! Деньги на бочку, иначе, фиг тебе, а не помощь от благодарного потомства в моём лице.

Я был в шоке, как от меркантильности сей юной особы, так и от того, что не знал, чем ей заплатить. Так я и написал:

– Но чем мне расплатиться с тобой.

– Золотом, но возьму и серебро, я не гордая, мне всё равно, что отрывать в кладе, лишь бы шелестело после продажи в бумажнике.

– Ты хочешь, чтобы я зарыл золото, а я бы его нашла, так я понял?

– Нет, дорогуша, хотела бы я чтобы всё было так просто. Ты, как я поняла, хочешь изменить историю, переиграть и что-то уже предпринял, от обычных твоих действий отличающееся?

– Да. Я несколько раз приказывал важным особам, чтобы они делали пароходы и «пароходки».

– Вот видишь, теперь у вас там будет больше пароходов и пароходиков, а там, глядишь, и Крымскую войну выиграете, так что, однозначно, наши миры уже разошлись. Понял? Если нет, поясню, есть у нас гипотеза такая о ветвистом древе истории и параллельных мирах, где некое событие, случившееся в одном мире и не случившееся в другом, уводит историю по другой колее. Так что наша и ваша история разные теперь однозначно, а клады теперь важны только те, которые были зарыты до твоего вмешательства, пока линия истории у нас была одинаковая. А одинаковая ли? У вас там Наполеон был или только в тортах и остался? Ну ка, твоё величество, опиши мне коротко события с начала века и до твоей поездки.

– Наполеон был, Бородино было. Декабристы были в 25-ом, некоторые живы ещё, сам недавно видел, а в 29-ом мы турок побили.

– Ну вот, видишь, вероятность, что до тебя было всё тихо очень велика. Так что, нужна мне от тебя, касатик, инфа только о старых кладах. Я это вижу так, я даю тебе наколки на уже разрытые на сегодня клады, но в богатой исторической местности, а ты находишь людей и они всё перерывают вокруг и точно записывают где что найдено. Вот за эту информацию я буду на тебя ишачить в пятой колоне, а нет, извини, помогай себе сам!

– Но, послушай, я всего лишь Наследник! Не Царь ещё! Ко мне прислушиваются, но приказать выделить столько людей для рытья я прямо сейчас не могу!

– Почти верю, а что ты сейчас можешь?

– Ну, закончу колесить по России, где-то в декабре, потом год по Европе, невесту выбирать надобно, вот потом…

– Что? Два года? Не грузи меня своими проблемами. у меня и своих выше крыши! Будешь подданным своим лапшу на уши лаптями надевать! Ладно, дотерплю, но только до декабря, а потом хоть пол меняй тупым ножом, но людишек для первого раскопа предоставь.

– Умная, да? Из будущего? Вот и подскажи как?

– И подскажу! Больше всего информации и власти внутри страны у КГБшников, НКВДшников и прочих ФСБшников. Ты уже читал моими глазами об НКВД?

– Было, про Берию читал.

– Вот, умница, начитанный мальчик, кто у вас сейчас местный Малюта Скуратов?

– Малюта?

– Ну, кто сейчас у вас главный местный НКВДшник, кто око государево? Кто стопы Царёвы лобызает, а на всех остальных отыгрывается?

– Теперь вопрос понял, хоть ты о нём и не права, не таков он. Это Бенкендорф, начальник 3-го отделения ЕИВ канцелярии.

– Вот, правильно, вспомнила, жандармы у вас. Ты как против того чтобы ориентацию сменить и надеть голубой мундир?

– Да я не против, сам думал, в перспективе, чтобы себя обезопасить поболе, а то очень мне ваши декабристы будущего не нравятся.

– Какая к чёрту перспектива, когда на моих подругах колье за 10000 баксов, а на мне все цацки тянут максимум на две штуки! Мною даже воры брезгуют, вон в «Страйке» один вор под видом мачо у подружки мобилу стащил в титановом корпусе с золотой оправой, а на меня даже не взглянул! Мне что, ждать твоих МММовских дивидендов до пенсии? Ставлю вопрос ребром товарищ Царевич, либо программные документы нашей сольной партии пишутся под мою диктовку, либо нет. Право второй подписи меня не устраивает, так что сам ищи своего Кольта вместе с Самюэлем!

Молчание моё было не долгим, не более трёх минут, всё же синие мундиры не любят, и нелюбовь окружающих дворец прихлебатыев вошла мне в кровь. Я и сам хотел надеть голубой мундир, но не сию же минуту! Но это стоит мессы, а благо отечества стоит чести. Я соглашусь и подпишу договор, не пожалев красных чернил из вен. Отступать некуда, Москва догорела, а, позади, была только Россия.

– Я согласен.

– Вот и прекрасно, я тебе не Алиса Селезнёва, но от имени светлого капиталистического завтра дам тебе аванс. Тебе нужен Кольт? Сам револьвер или Изобретатель?

– Оружие.

– Тогда я наберу «Кольт схема».

Она быстро защёлкала по выпуклым буквам, окно сменяло окно и, вскоре, передо мной была схема разобранного до мельчайших деталей оружия.

– Запоминай, наследничек, помни добрую Тётю Лену.

– Это сложно. Тут больше сорока деталей, всё до мелочи не запомню.

– Сможешь, куда ты денешься с подводной лодки! Сейчас я тебе сделаю разбивку по каждой детали, а потом покажу патроны и технологию изготовления.

Следующие полчаса она принимала у меня настоящий экзамен и, с непередаваемым и не всегда понятным ехидством, комментировала мои промахи. Поставив мне в конце средний бал, она посоветовала мне взять в оборот настоящего кольта. который сейчас испытывает материальные трудности. Подкатить к нему на шикарной карете, поманить златом и предложить ему завод на равных паях. Дать на раздумье минимум времени, и он непременно окажется в наших холодных краях. С этим мудрым напутствием в ушах я и проснулся

Выставив всех, кроме Арсеньева, быстро принёсшего, по моей просьбе, письменные принадлежности, я стал рисовать схемы, что задержало отъезд до семи утра. Выехали мы опять в неполном составе, ибо ещё один фельдъегерь был направлен мной в Златоуст к Аносову. Это была уже не общая схема, это было уже поточное изделие, и я надеялся на творца русского булата и верил, что к концу путешествия буду иметь первый образец его смекалки.

10-го августа мы посетили бывший Боголюбовский замок, а ныне храм господень, приложились к чудотворной иконе. Всё время, прошедшее после сна, меня занимала мысль о Кольте, и надёжном и знающем заграницу человеке. Мне нужен был второй Арсеньев, ибо первый был слишком ценен вблизи. и я не в коем случае не желал отпускать от себя Константина Ивановича на сколько-нибудь долгий срок. Человек, знающий заграницу, патриот, которому я смогу частично приоткрыться? Заграницей ведает МИД, а там Нессельроде, «нельзя вроде», этот навозный жук может лишь гадить России под дудку прусских покровителей. гадить? Точно, надо найти в МИДе такого, о коем Нессельроде был бы самого скверного мнения и поливал бы его помоями перед царём. Это и будет высочайшей характеристикой для нужного мне человека.

Причём поспрашивать решил уже сейчас и обратился, перво-наперво, к Константину Ивановичу. А большего, и не потребовалось, ответ мне выдан был сразу – Князь Горчаков. Об его перепалке с престарелым посланником в Вене Татищевым, сторону которого немедленно принял Нессельроде, знал весь двор. Продолжалось это уже четыре года, с 1833-го, когда Горчаков стал слать в Петербург депеши, в коих однозначно говорилось о том, что Австрия, за спиной России, договаривается с Англией. О Горчакове я слышал мало, так как специально не интересовался судьбой этого потомка Рюриковичей. Дело того стоило, и я решился расстаться не на долго с Константином Ивановичем, выделил ему охрану и, снабдив предписаниями и деньгами, отправил в Вену. Горчакова письмом не убедишь, тут нужен личный подход. Но в то же время я был почти уверен, в его согласии работать со мной, ибо он уже более 15-ти лет мало продвигался по службе, так что перевод в приближенные к наследнику должен был показаться ему манной небесн

ой. Арсеньев должен был передать ему моё предложение и, вместе с Князем, присоединиться ко мне. Так как маршрут моего следования разрабатывался при живейшем участии Константина Ивановича и был известен почти по дням, то скорость нашего воссоединения зависела лишь от силы его убеждения.

Горчакову я написал личное послание, с просьбой сделать мне одолжение и возглавить мой личный МИД. Пока он будет состоять лишь из одного человека, который по моему восшествию на престол, а может и ранее, возьмёт на себя так же бразды правления в старом МИДе. С Арсеньевым я так же отправил копии схем револьверов и копии моих договоров с заводчиками и изобретателями. За сим я отправил Константина Ивановича в путь, наказав возвращаться только со щитом, но не на щите.

14-го августа прибыли в Муром. Через реку меня переправляли в ладье, кою изготовили ещё к первому визиту в город отца. Раритет, вопреки ожиданиям, не рассыпался подо мной. Остановился я со свитой в доме местного почётного гражданина, купца первой гильдии, Андриана Ивановича Мяздрикова. Да, живут же купцы на Руси-Матушке, не всякие графы у на такие хоромы отстраивают! Порадовали Муромцы ещё и тем, что дорожку по берегу выстлали тончайшим Муромским полотном, так что находился я в хорошем расположении духа, и давить на купеческого голову не спешил. В приватной беседе потратил на его убеждение более трёх часов, ни разу не угрожая, а лишь расписывая выгоды. Чертил схемы, расписывал выгоды, говорил о конкурентах, которых, вскоре, окажется немеряно на этом поприще. Рассказывал, что может ждать страну без пара, какие войны мы можем проиграть. А в конце вручил огорошенному всем сказанным купцу перстень за 3000 рублей со словами, что не дар это, а лишь награда за будущее усердие. Долж

ен будет он создать компанию по перевозкам на пароходах, кои или пусть сам строит либо покупает у русских заводчиков. Первый пароход его должен войти в строй не менее чем через год, и каждый год должно компании приобретать не менее одного судна, речного либо морского. А если зарок тот нарушит он или его потомок, пусть отправит он перстень тот мне или потомку моему. Выпили мы за скрепление договора, вышли за дверь, к честной публике, где я рассказал всем о нашем зароке.

17-го проехали Зарайск, а вечером были уже в Веневе. Всё было, как положено, хлеб-соль, колокольный звон, который стелился на десятки вёрст, торжественный молебен. Далее был праздничный обед более чем на 1000 персон, вечернее небо разукрасил фейерверк, а над рекой Веневкой, в городском саду, звучала музыка и гулял народ. остановившись на ночлег в каменном доме купца Глухова, я провёл с ним беседу точь-в-точь как с его Муромским коллегой, только на этот раз вместо перстня были часы с бриллиантами.

19-го августа прибыли в Орёл, где присутствовал при закладке здания Кадетского Корпуса, строившееся на деньги видного мецената Бахтина, из поместий коего доставлялись так же и строительные материалы. Познакомился с архитекторами, коих оказалось двое, Родомский и Тибо-Бриноль, и надзирателем за строительством, опытным полковником инженерной службы Вендорфом. С этим обрусевшим немцем мы полностью сошлись во взглядах о пользе пара. Был на городской выставке, всё было сделано приятно для взора и интересно для ума, так что местный хранитель сего музеума заслужил свой перстень заслуженно. По дороге опять часами беседовал с Жуковским, ибо вдруг выяснилось, что он хорошо знает Горчакова, оказавшегося старинным другом и однокашником Пушкина.

После была Рязань, директору местной гимназии Николаю Николаевичу Семёнову Жуковский приходился двоюродным дядей. Василий Андреевич и отправился вместо меня в гимназию слушать диферамбы в мою честь. Местное молодое дарование, некий Яков Полонский, так расчувствовал учителя, что тот, якобы от моего имени, подарил юноше золотые часы. Я же отправился на дачу к местному богачу-меценату Рюмину на торжественный обед. После коего в мягкой форме повторилась моя беседа с купцами и империя, в моём лице, обеднела ещё на одну золотую побрякушку.

Глава 5

РИ. РФ.
Сентябрь 2001.

Представляете, прихожу я в шесть вечера, то есть в совсем ещё детское время от подруг, а тут по всем каналам «ЯНКИ ШОУ». Такое вот, с большой буквы представление. Я быстренько за комп и в Интернет, подробности узнать в новостях и у знакомых, а то что я в «контакт» могу вступить с царевичем и думать забыла. Я ведь уже полторы недели сижу, как дура, по вечерам в нете, жду звонка оттуда ежесекундно. Ну, ещё бы, готовилась, столько материала перелопатила, если бы мои способности и в мирных целях, то школу уже заканчивать надо. Теперь, выгорит не выгорит, но этот прикид с параллельным прошлым хоть какой-то шанс для малолетки, кроме панели, заработать весомую трудовую копейку. Вот сегодня уже 11-е число, смотрю шоу, жуть, конечно, страшно смотреть, как погибают люди, пусть даже и враги. Вот когда я о Курске новости часами смотрела, не отрываясь, вот этих наших подводников я представляла вживую. А когда я думаю о людях-янки, то мне на ум приходят лишь разбухшие от гормонов «ножки Буша», одетые в костюмы тройки или в хаки, то есть как живых людей, не смотря на все потуги нашего еврейского телевидения, я, погибающие на экране фигурки врагов, не воспринимаю.

Первым, что я сделала в нете, это зарегистрировалась в чате американских евреев из союза, который был переполнен строками вроде «сёма ты жив?», короче все интересовались здоровьем друг друга. Вот пока эти товарищи, вовремя сделавшие ручкой СССР, перекликались, я тихонько зарегистрировалась, и через минуту уже начала посылать в эфир «1:1». Выждала минуту и опять, и опять, а через десять добавила «1:1=Курск:Башни», за что была моментально выкинута из чата с чувством глубокого патриотического удовлетворения. Ещё не вечер, дорогие товарищи, и то, что вы первыми покинули, казалось тонущий корабль, и укрылись от жизненных бурь на «Острове» ещё ни чего не значит. Как сказал Николай Басов – «неуязвимых не существует».


Альтернативная История. Российская Империя.
Сентябрь 1837.

Нет, империя, положительно, наводнена иностранными шпионами. Шпионы они в том смысле, что когда пишут письма родичам, в Германию, даже если и без умысла, они выбалтывают все секреты, кои у нас есть вообще. Я же, наконец, воссоединился с семьёй, в лице папА, матушки и сестрёнки Маши. От родителя сразу же получил отлуп по полной программе, ибо уши в моей свите свои имел и не одни. Но взглядов своих я не изменил, сказав отцу, что пусть или лишает трона или терпит мои выходки. Пароходы, сказал я, это наше всё, а, на закуску, огорошил его своим решением одеть голубой мундир. Крик его перешёл в рёв, аж в ушах зазвенело, но, помня об оторванных в 1881 ногах, я стоял на своём, повторяя в монастырь или помощником к Бенкендорфу. Отец сбавил, наконец, обороты, и позвал перед свои очи Александра Христофоровича, надеясь прояснить, не его ли шутка привела к моим словам. Но когда, пятидесятилетний третий столп государства российского, явился перед очи Зевса, говорить начал я. Рассказал, что решение своё принял, не просто так, и что я восхищаюсь подвигами Александра Христофоровича на ратном поле, в турецкую и французскую компании, а более всего восхищён его прозорливостью, выказанной им в докладной записке на имя Александра 1-го, в коей он рассмотрел опасность декабристов ещё за четыре года до событий на Сенатской площади. И хоть известно, что троянцы Кассандру обычно не слушают, но так же известно о том, что Трои уже не существует.

По сему я, как и мой будущий начальник в 21-ом году, вижу опасность загодя и вижу, что на промышленность и торговля идут вперёд и наши купцы оттирают от кормушки английских посредников, а это весьма чревато, знаете ли. Англия сильна купцами своими, коих защищает флот, и золотом своим, которым смущают новое поколение российской молодёжи, делая из них новых декабристов. А мы спокойно смотрим в рот кровожадной до русской крови Европе, и хотим выпустить на волю отточивших в ссылке свою непримиримую ненависть вольнодумцев. Это, напомнил я, может закончиться и закончиться обязательно, канделябром по голове, но на этот раз не пощадят и детей. Знаете, сказал я, как англичане будит действовать? Соберут против нас союзников, выиграют у нас небольшую войну, скорее всего на Черном море, потопят своими паровыми фрегатами к чертям наш военный флот. А затем дадут в десять раз больше золота подросшим декабристам, которые оседлают волну народного гнева из-за проигранной войны. Вот и не будет царя, вот и не будет страны. А в разрушение того лоскутного одеяла, которое некогда было империей, они будут вкладывать лишь малые частички золота, стравливая лоскутки России друг с другом, под шумок, вывозя полезные ископаемые и ценности. И не будет России, как не стало и Трои. Поэтому я буду просить, умолять и заставлять людей строить больше пароходов и «пароходок», даже если меня сошлют в монастырь.

Как говаривал Александр Христофорович одному из наших поэтов – «Прошлое, настоящее и будущее России прекрасно, а кто думает иначе, тот сумасшедший». Но на произнесённую речь Наследника они отреагировали терпимее, и в сумасшедшие меня записывать не спешили. Основы государства я не трогал, а пароходы, ну, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы власть не свергало. Через день отец выглядел больше задумчивым, чем грозным, спорил со мной лишь на счёт смены мундира. Я показал ему мои наброски паровиков, а так же револьвера, объяснил назначение каждой детальки. Сказал, что подчинённых мне жандармов буду вооружать только таким оружием дающим, особенно в условиях близкого боя, большие преимущества. Но вернёмся к дороге, оторвавшись от мыслей о высоком.

4-го сентября, когда мы прибыли в Одессу, тамошние художники-итальянцы уже торговали альбомами с видами города, особенно тех мест его, кои мы должны были посетить. Расположились мы в хорошо обустроенных апартаментах в здании биржи, к которому ходили теперь толпы поздних сентябрьских отдыхающих. Появись мы здесь на месяц раньше, в самый пик летнего сезона, и народу было бы вдвое больше. Но, всё равно, тихое болото местного общества мы расшевелили основательно.

5-го числа императрица, с толпой местных матрон, посетила Преображенский собор.

6-го был большой ужин на 300 персон, кормили богато и вкусно. Вечером опять серьёзно говорил с отцом, на этот раз в присутствии Нессельроде не знающего русского языка вообще, посему говорил с отцом почти исключительно на нём. Когда отец мне приказал перейти на немецкий и уважать гостя, я резонно ответил, что здесь Россия и гость как раз он, не знающий её языка, чем оскорбляет эту землю. Я же являюсь наследником Российского престола, а не прусского. Затем я перешёл на немецкий язык, и спросил графа о том, как продвигаются переговоры Австрии и Англии, за спиной России, о судьбе Чёрного моря. Хотелось бы, мол, узнать подробности оных от якобы поставленного за этим следить человека. Далее я перешёл на родной язык и сообщил о том, что перевожу князя Горчакова в свою свиту. Из службы в Нессельродевском МИДе он уходит, так как все его письма, относительно сговора за спиной России, остаются без рассмотрения. Не обращает на них внимания то начальство, кое, по идее, должно блюсти интересы именно русской державы, а не любой другой. Напомнил случай, когда один из высокопоставленных МИДовцев, поляк по национальности, в 31-ом тут же бросил Россию и переметнулся в стан новоявленных врагов. Далее я сообщил, что Князя я собираюсь использовать в качестве консультанта об истинных намерениях иностранных держав. После этого спокойно удалился, оставив остолбеневшего отца и красного от гнева австрийского шпиона. И хоть я ещё не получил от Князя согласие, но был абсолютно уверен, что после сегодняшней перепалке в старом МИДе его не оставят, съедят-с.

9-го сентября мы покинули сей гостеприимный древний город, а в свите вокруг себя я заметил охлаждение к моей персоне. Не иначе как злобный гном нашептал всем в уши! Ну что же, война так войну, к тому же отчуждение было не полным, ибо многие видели что откровенной опалы со стороны отца нет, что бы там не говорил пруссак, беседы же наши, хоть и были на повышенных тонах, но взаимопонимание постепенно вырисовывалось. Сошлись мы на том, что мне к лицу оба мундира, в одном я буду ходить на службу, а в другом принимать парады гвардейцев. Двойственность, скажите вы, но будете не правы, ибо в царстве правила определяет Царь. Отец был, кажется даже рад этой совместной пикировке, в коей я настоял на своём до конца и не отступил. Для него была важней Россия, держава сильная, а такая, по его мнению, могла быть лишь при сильном Императоре.

10-го мы были уже в Крыму и посетили всей семьёй Балаклавский Георгиевский Монастырь на южной гряде Крымских гор. Обитель сия ведёт своё начало с 890-го года, когда греческий корабль с поселенцами чудом выжил в страшном шторме у этих берегов, в честь этого события на месте нынешнего монастыря поселенцами была организованна маленькая пещерная церковь. Теперь с места бывшей церквушки открывался величественный вид на море, и на большую Георгиевскую скалу, как пик поднимающуюся из морской пучины и увенчанную крестом. С сим воспоминанием перед глазами я и заснул под вечер 11-го.

А долгожданный сон, о, надеюсь, не моём будущем, наконец-то пришёл. Лишь сейчас я понял, что ждал его всем сердцем, ибо без этих снов оставался перед собственной судьбой один на один. Сейчас же дева из других времён почувствовала моё присутствие и бойко отстучала на буквицах:

– Привет, хочешь посмотреть на представление?

Затем переместилась на мягкое кресло и щёлкнула какой-то коробочкой в руке. Загорелся ещё один ящик, в прошлые мои пребывания стоящий потушенным у противоположной стены и не подавая признаков жизни. Картина была величественная, как объясняла по ходу действия девица, это был таран летающим громадным пассажирским судном гигантского здания-небоскрёба. Затем ящик выключился, мы вернулись на прежнее место и вернулись к общению письмом, как объяснила мне Елена, «чтобы потом вспомнить о чём мы вообще тут трепались».

– Что это было, вернее, чьи это воздушные суда, какой державы?

– Суда принадлежали частной компании из США, но управляли ими другие люди. Они бойцы из сырьевой колонии США, борются за освобождение своей страны от ига американских потомков ветви Ротшильдов. Несколько бойцов на каждый воздушный корабль и уничтожены тысячи банкиров и их холопов.

– Чьи это бойцы?

– Персы, арабы, в общем с востока, наверное. Верят в Ислам, есть даже свой старец горы.

– Опасные люди!

– Вот я и говорю, война на Кавказе, это важно. Но не лучше ли бы заселять отвоёванные у горцев территории другим народом, не менее воинственным. Пусть убивают друг друга.

– Ты о чём?

– У меня было больше месяца на раздумья, и я поняла, что тебе необходимо своё золото, чтобы ты быстрее помог мне с моим золотом. Поэтому я перечитала многое, в том числе и о войне на Кавказе. А, главное, я тут набросала планчик, как нам раскрутить твою кандидатуру до таких масштабов, чтобы ты в одиночку смог воспользоваться золотом Аляски и Калифорнии.

– Там есть Золото?!

– Полно, хоть лопатой греби, будешь хорошим мальчиком, подскажу даже точные координаты россыпей. Но прийти туда ты должен сильным политиком, и до 1841-го года, а лучше пораньше. А то там янки его до тебя обнаружат и затопят калифорнию своими немытыми телами. По дороге они подгребут под себя весь запад Американского континента, следуя за золотой лихорадкой.

– Что же, это даже лучше, ситуацию меняет, время у нас есть, может быть мне можно съездить в Европу?

– Ни в коем разе! Для того, чтобы я полностью посвятила себя твоему проекту я должна быть материально независима! Так что не гони волну обратно, договор в силе. Расскажи, что произошло за месяц у тебя?

Я пересказал события, рассказал о Горчакове, о перепалках с отцом и их итоге.

– Ты это, с батяней правильно, по-нашему, но сильно его не зли, помни государя Ивана и его сына, родитель в запале может и сапогами забить или, того хуже, лишить карманных денег! Но то что добыл в споре оставь, это твоей кровью полито, а то что до остального, то прорвёмся! Я тут почитала кое-что по изобретателям, жившим в твоё время.

И она пересказала мне, вкратце, биографию некого немца Сименса и американца Морзе. Рассказала, что «историю насиловать» почти не придется, так как через двадцать лет немец и так будет строить в России телеграф. а аппараты американца будут составлять в России к концу века 90% телеграфных аппаратов. И сейчас у обоих как раз материальные затруднения, которые они уже через пару тройку лет преодолеют. Но сегодня их можно купить дёшево. Так что Горчакову предстоит более извилистый маршрут, но я был уверен в том, что если Князь придёт в мой лагерь, то мелкие неприятности его уже не остановят. Узнав о моём охлаждении со свитой, она расстроилась, ибо там были молодые офицеры, представители знатных фамилий, которые на первом этапе её плана были мне необходимы. Думала она минуту, потом написала «Эврика, будешь новым Пушкиным». Затем побежала в соседнюю комнату и возле ещё одного ящика взяла из коробочки тонкий диск, сверху которого было написано «Окуджава», а на коробочке был портрет какого-то субтильного старого грузина с гитарой. Но когда я услышал его песни, я понял, что Пушкины рождаются не только при смешивании русских с неграми.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю