Текст книги "Трудовые будни Темного Властелина"

Автор книги: Алексей Ефимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Революционеры притихли и разошлись по комнатам, а я покинул наш дом. Из полезных вещей, что я сделал, было только изучение плана караванов с материалами, направляющимися к моей Башне. Остальное время я спокойно проболтал с мастером Андреасом – бессменным и бессмертным лидером синдарского криминального мира. Мастер всегда был хорошо воспитан, поэтому не стал задавать мне глупых вопросов о моих развлечениях, хотя они и висели у него на языке. Если мне надо – значит, надо. И все. Зато он в очередной раз пожаловался на неуловимую банду фальшивомонетчиков, которые очень ловко подделывают драгоценные камни. Меня начали одолевать странные сомнения:

– Это те же, что и год и два назад?

– Да, – недовольно буркнул Мастер. – Я был уверен, что мы тогда их всех поймали и очень доходчиво объяснили, что бывает с теми, кто занимается производством поддельных камней без нашего ведома, не платит взносов и действует на чужой территории. Им-то было уже поздно учиться, а вот остальные должны были усвоить урок. Интересно, как так получилось?

– Почему вы считаете, что это те же люди?

– Люди другие, разве что вы тех подняли со дна залива. А вот камни – те же самые. Тут я уверен.

Я кивнул. Мастер Андреас разбирался в драгоценных камнях как никто – это была его любовь и страсть всей жизни. Подделка драгоценностей – единственный бизнес в Синдаре, который был действительнозапрещен. Не властями, а мастером Андреасом, что куда серьезнее. И появление очередной банды, торгующей подделками, было более чем странным… Среди любителей легкой наживы встречается не так уж много самоубийц… Склад ума, как правило, не тот.

– Вы хорошо допросили ту бригаду, перед тем как отправить их на морскую прогулку?

– Да. Более того, мы нашли их лабораторию и уничтожили. Хороший был центр. – Мастер так четко подчеркнул слово «был», что уточнять детали необходимости не возникло.

– Так это второй случай или третий?

– Третий! – выдавил мастер Андреас с большой неохотой. Вины за ним никакой не было – он действительно предпринимал максимум усилий для поимки фальшивомонетчиков, так что об его некомпетентности речи не шло. Просто когда какая-то деталь не вписывается в его картину мира, он (как и большинство представителей рода человеческого) начинает нервничать и сердиться.

– Знаете что, когда возьмете очередного дельца, попридержите его. Я сам с ним переговорю.

– Что вы, господин! Мы сами с этим справимся! – Мастер Андреас даже испугался немного. Притом испугался он как того, что ему не доверяют, так и того, что Большой Босс (как иногда меня именовали за спиной мастера Андреаса, а он делал вид, что не слышит) сам займется грязной работой. Впрочем, на этом уровне это, как правило, означало одно и то же, так что не стоит его винить за испуг.

– Не волнуйтесь. Мне просто любопытно. Плюс мне все равно пару дней нечего делать. Так что постарайтесь найти языка поскорее.

Мастер Андреас заверил, что его ребята будут носами землю рыть, и мы распрощались.

По пути домой я обдумывал, чем бы еще заняться. Общение с моими революционерами отнюдь не было настолько забавным, как мне это казалось изначально, но парочка вопросов философского плана еще оставалась.

Дома я как раз застал всю шестерку вместе сгрудившимися за столом в гостиной и что-то бурно обсуждающими.

– Ну что?! – был первый вопрос, когда я еще не успел войти в комнату.

– Что «что»? – не понял я.

– Что ты узнал? – потребовал отчета Грибид.

– Ничего. – Я сказал это совершенно будничным тоном, будто выносил мусор и ничего интересного по дороге не обнаружил. – Я закинул удочки, теперь будем ждать.

– Долго? – спросила заранее готовая обидеться Галена.

– А я откуда знаю? Или у вас уже расписан план поминутно, включая гибель всех ваших врагов? – Судя по бурчанию, так оно и было.

– Мы не хотим ждать! Мы и так долго ждали! – выпалил Стаххий. Галена явно на него плохо влияет.

– Ну не ждите. Я же вас не заставляю. Хотите действовать – вперед! – Я демонстративно повел рукой, как бы демонстрируя всю широту их возможностей.

– Успокойся, Стаххий, – твердо сказал Дикран. – И ты, Галена, тоже. Действие подразумевает обладание хоть какой-нибудь информацией. А у нас ее практически нет. И вообще ничего бы не было, если бы не Маркус. – Он обернулся ко мне: – Извини. Мы тут переругались. Мне начинает казаться, что это вообще бредовая затея. У меня из головы не идет площадь перед замком. Вот стоим мы на ней… И дальше что? Ведь в другом месте будет то же самое.

– Не будет, – сухо сказал я, и все остальные удивленно подняли брови. Но сказал я им совсем не то, что они так хотели услышать. – На площади мы могли стоять и глазеть сколько угодно. Я почему-то очень сомневаюсь, что этот маг, Шрам, и половина его армии переместились в какую-нибудь идиллическую деревушку и разводят там цветочки. И гостям там, думаю, не рады. Можно даже сказать – ну совсем не рады.

– Иными словами, будет хуже, – заключил Нолт.

Я кивнул. Нет, а чего они ожидали?

– И все равно – так все оставлять нельзя! Хотя бы ради несчастных подданных, которые стонут под пятой тирана! – все-таки не сдержалась Галена. Это было что-то новенькое. Раньше про подданных мы как-то не вспоминали. Тем более – про стоны.

Я подошел к окну, открыл ставню и демонстративно прислушался:

– Не слышу никаких стонов.

– Это потому, что они запуганы! – твердо заключила девушка. – И сами не знают, что может быть лучше.

– А вы их, значит, просветите? Замечательно! А как? – Этот вопрос, столь часто задаваемый мною, притом самым заинтересованным тоном, чаще всего ставил заговорщиков в тупик. Почему-то меня не устраивали лозунги, и мне всегда хотелось подробностей.

– Просветим! Мы им все расскажем! Поднимем волну народного гнева, и она сметет этого недоделанного мага и его наемничий сброд! – Девушка совсем распалилась.

– Ну что ж. Народный гнев – сильная штука. Не спорю. Особенно когда сзади этот гнев неустанно подпитывается материально. Вот только в вашем случае – это самый лучший способ совершить самоубийство, не доходя даже до места обитания мага. Ибо вы тем самым просто просигнализируете: «Ау! Я тут!» Если вы решили сменить тактику в пользу народного восстания – я умываю руки. Ибо вам в этом случае уже ничто не поможет.

– Почему?

– Да потому что революции так не совершаются. Если вы выйдете на улицу с плакатами, которых половина населения столицы и девять десятых деревни не умеет читать, то лучшее, на что вы можете надеяться, – так это на то, что вас примут за сумасшедших. Притом заметьте – выход на площадь с актом народного гнева проходит только в заранее свободной стране. В стране, которая, по вашему же мнению, находится под пятой кровавого тирана, вам даже пару шагов ступить не дадут: арестуют за нарушение общественного спокойствия – и поминай как звали! Вы хоть определитесь, против кого сражаетесь! Если против тирана, то и действуйте соответственно! Иначе вас сожгут на костре из ваших же плакатов!

Я раздраженно махнул рукой и пошел к себе в комнату. Да уж, такой дурости я даже от них не ожидал. Волна народного гнева. Ага. Два раза. Цунами! Поднятое шестеркой подростков. Трепещи, темный маг! Интересно, что они еще придумают? Может, что не надо меня убивать, а достаточно просто передать мне записочку с оказией? «Уходи, противный!» И я тут же испугаюсь и убегу! А что – хороший способ. И ходить никуда не надо, ибо лень, и убивать никого не надо – тяжело это. И замков штурмовать! Надо будет подкинуть им идейку на досуге. Боюсь только, не оценят. Можно еще предложить идею, чтобы я вдруг стал сам на них работать. На благо страны, так сказать… Тогда и в будущем ничего делать не придется…

Утром следующего дня в дверь тихо постучали. Таким специальным условным стуком, что сразу всем стало понятно, что открывать стоит только тому, кто «в курсе». Вот такие мы законспирированные, блин. За дверью был посыльный от мастера Андреаса, который передал мне, что «есть работа». Чудненько.

Работой был какой-то мужичок лет сорока с гаком. Его главной отличительной чертой была густая, кустистая черная борода, за которой практически невозможно разглядеть все остальное. Одет он был в довольно простую и грязноватую рубаху и такие же штаны. Может, я перечитал в свое время криминальных романов, но мне кажется, что продавец поддельных драгоценностей должен выглядеть не так. Кому он их продавать-то будет, в таком виде? Дояркам из ближайшего села? Интересными были глаза мужика… Да, одно дополнение. Я как-то забыл уточнить, что он был привязан к стулу в подвале одной из конспиративных квартир в самом порту. Удобное место, если нужно тихо избавиться от трупа. Так вот, судя по его глазам, он отлично это знал. Но кроме панического ужаса, на дне глаз читались какие-то остатки любопытства. Я отметил этот интересный факт, как только вошел в комнату.

Стоящие по бокам мужичка мордовороты вытянулись по стойке «смирно», а глаза мужика от ужаса из круглых превратились в квадратные. Но и огонек любопытства в них вспыхнул сильнее. Видимо, мой облик – а я по-прежнему выглядел как шестнадцатилетний взъерошенный паренек – доконал беднягу окончательно.

Я не стал разводить дискуссий и сразу проник в память пленника. Открывшаяся мне история заставила меня посмеяться, хотя в процессе чтения памяти смех – не лучший помощник. Завершив с допросом, я велел развязать пленника, перенести его в комнату, дать выспаться, поесть и отправить прямиком в Моравол. Мне такие ребята пригодятся.

Потом я поднялся к мастеру Андреасу, который ради такого дела покинул свой привычный ювелирный магазин и приехал в порт.

История на самом деле была скорее поучительная, чем смешная. И повествовала она о людях, хорошо сведущих в своем деле и полных профанах в других. Одна из самых распространенных историй в этой жизни.

Сей замечательный господин большую часть своей жизни и думать не думал о подделке драгоценностей. Зато он часто думал о чем угодно другом, ибо был любознательным, притом – в самом лучшем смысле этого слова. Занимался разными ремеслами, но чаще всего – выдуванием стекла. И некоторыми сопутствующими, типа огранки. И вот однажды судьба привела его в Перон – столицу Перонии, прекрасный город, о котором у меня до сих пор сохранились самые чудесные воспоминания, особенно по части архитектуры и кухни. Архитектура нашего любознательного господина, конечно, интересовала, но не больше чем обычно. А вот кухня… Кухня и, главное, выпивка его интересовала в первую очередь. Наш герой осел на террасе какой-то симпатичной таверны, которых в Пероне пруд пруди, и начал обмывать не то успешную торговлю своими бутылками, не то еще что. Не суть. Важно то, что за соседним столом сидел благообразного вида старичок, который очень увлеченно дегустировал местное вино.

Перонское вино – штука особая и развязывает языки получше иного палача: легко, приятно, а главное – неотвратимо. Крякнув от удовольствия после очередного бокала и закусив кусочком чудесного сыра, старичок начал вслух рассуждать о любимом увлечении – алхимии. И вывели его кривые хмельные дорожки на то, что при добавлении в стекло различных элементов вроде свинца, калия и бора (перевожу на нашу таблицу, ибо, несмотря на всю свою гениальность, Нильс Бор так и не смог найти способа путешествовать между мирами, да и в целом до системной периодизации элементов тут еще никто не доспался), можно получить что-то очень интересное. Ну а его сосед, развесив по привычке уши, все это слушал и мотал на… бороду. А потом взял да и проверил. Мастером он был хорошим, так что со временем его стекляшки стали так сверкать – глаз не отвести. Ну а дальше – все просто. Захотелось мужичку денег больших, вот и решил он наделать «камушков» да и продать их. А продавать их лучше в столице – тут и спросу больше, и цены выше. Не знал наш мужичок о ревнивости мастера Андреаса, да и откуда ему было знать. Вот такая вот история.

После пересказа мастеру Андреасу, который очень неодобрительно качал головой, я попросил его организовать небольшую экспедицию в Перон, дабы найти замечательного старичка и предложить ему интересную и высокооплачиваемую работу. И со всеми предосторожностями, почетом и уважением препроводить в Моравол. Салкам – это, конечно, хорошо, но и ему парочка толковых помощников пригодится, а то он все на своих сыновей жалуется, что дальше азов они в алхимии не пошли.

Мастера Андреаса подобный расклад устраивал абсолютно – было видно, что у него руки чесались добраться до симпатичного дедушки и перекрыть ему доступ кислорода. Ну захлебнулся вином, подавился сыром, с кем не бывает… Останавливало его только то, что дедушка проживает на территории соседнего государства, а ссориться с тамошним синдикатом не хотелось. Интересно, остальные торговцы поддельными камнями пришли к нам оттуда же? Очень даже не исключено, но поднимать трупы (которые сохранились в не настолько хорошем состоянии, чтобы сразу найти нужного кандидата, если вообще сохранились) желания не возникло. Тем не менее дело было сделано, мастер Андреас – успокоен, а я, похоже, нашел парочку ценных кадров. Так что все к лучшему, и можно приступать к следующему пункту программы – подготовке к большому походу.

Дома я застал очередную серию «военного совета», но, в отличие от предыдущего, она проходила не настолько бурно. Если выражаться поэтически – над столом повисло уныние. Мое появление было воспринято как луч солнца в пасмурном небе. Дожили, блин! Немой вопрос шести пар глаз можно было написать большими красными буквами прямо посреди комнаты, окончательно превратив эту историю в комикс. В качестве ответа я кивнул. А когда они чуть было не взорвались – снизошел до пояснения:

– Собираемся в дорогу. Путь неблизкий.

– Куда? – спросил Дикран самое главное.

– На юг. Ладарская область. Какая-то крепость в горах. И учтите – похоже, все намного серьезнее, чем мы предполагали.

– От кого ты все это узнал? – встряла Галена.

– От одного из бывших людей Шрама, который не попал в число лучших. Обида вообще хорошо развязывает язык. Но он сам знает немного, только то, что рассказывают его друзья, когда приезжают в Синдар.

– И что рассказывают его друзья? – спокойно уточнила Саррина.

– Странная история. Бывшая пограничная крепость. Сейчас – активно перестраивается. Как и зачем – непонятно. Долина с двух сторон перекрыта – мышь не проскользнет. Много людей – профессионалы Шрама, много рабочих. И еще много нежити.

– Нежити? – ахнула Галена и тут же сделала гениальный вывод: – Он собирается покорить весь мир! И для этого строит неприступный замок и собирает армию!

К моему удивлению, с ней согласились.

– Горы – плохое место для создания армии. Очень плохое. Это во-первых, – сухо сказал я, будучи уже крупным специалистом в этом вопросе. – А во-вторых, тот, кто планирует атаку, редко занимается обороной. Тут же речь идет именно об укреплении долины в целом и замка в частности, а не о создании армии.

– А потом он будет порабощать мир! Мы должны его остановить! – чуть ли не провизжала Галена.

«Тебя бы кто остановил!» – мрачно подумал я. Мысленные кульбиты этой девицы уже действуют мне на нервы. Ну не люблю я истеричек!

– Ты уже придумала как? – поинтересовался я с самым небольшим оттенком иронии, на который был способен.

– Убить… – непонимающе уставилась на меня девица. Ей казалось странным, что я спрашиваю такие элементарные вещи.

– Уточняю вопрос: как ты планируешь к нему подобраться? Напоминаю: там укрепленная горная крепость, множество профессиональных воинов, да и сам маг – не подарок.

– А ты что предлагаешь? – спросила наша мудрая предводительница. У меня появилось странное ощущение дежавю, потому что этот цикл рассуждений мы уже не раз проходили – я ставлю вопрос, они выдают какую-нибудь очередную глупость, а когда я закатываю глаза – спрашивают у меня, что делать. Я вот думаю – зачем они мне вообще нужны? Эдак получится, что я сам себя штурмую, а их еще и на прицепе тащу. Хотя именно этого я с самого начала пытался избежать. Но что делать, если без моей помощи они ни шагу сделать не могут?

– Для начала – просто поехать в Ладар. Поразнюхивать там, но – предельно осторожно. Затем посмотреть на саму крепость. Издали. Дальше – по обстоятельствам.

– Разумно, – кивнула королевна. Хотелось отвесить ей земной поклон и возопить что-нибудь типа «спасибо тебе, царица-матушка». Но я сдержался. Поражаюсь иногда своей выдержке.

Сборы в дорогу стали очередной притчей во языцех. В какой-то момент я все же одернул себя – пусть делают что хотят. Веселее будет. Хотя я уже понимал, что не будет, ибо все проблемы, которые возникнут в результате их действий, они благополучно свалят на меня. Так что мне пришлось еще раз убеждать всю бригаду (за исключением Дикрана), что тащить с собой весь гардероб не нужно. Если раньше мысль о том, что эта шестерка революционеров будет карабкаться по горам, нагруженная баулами с тряпьем, вызывала улыбку, то теперь – скрежет зубовный. Вот она – переоценка ценностей наяву. Печальное занятие.

– А почему ты не спрашиваешь, где наше оружие? – спросил как-то Стаххий, который постоянно искал повод меня на чем-нибудь подловить.

– Зачем мне спрашивать? Я знаю, что ваш артефакт у Саррины, а у Дикрана на поясе кинжал. Что-то еще?

– А тебе не кажется, что этого мало? – Стаххий приготовился к пламенной дискуссии, почуяв твердую почву под ногами. Как и большинство маленьких мальчиков, не повзрослевших со временем, Стаххий с ума сходил по разным острым железякам, и я все недоумевал, почему он не тягает с собой какую-то из них.

– Мне кажется, что это ровно на две единицы больше, чем надо. Но если ваш артефакт еще сойдет за какой-нибудь амулет «на счастье», то вот кинжал Дикрана потом придется убрать. Потом, когда доберемся до места. В дорогу я возьму с собой лук – я неплохо стреляю, но не более того.

– Почему? – К разговору прислушивались и другие члены революционного общества и стали понемногу подтягиваться.

– А ты умеешь им пользоваться? – спросил я, проникновенно заглядывая в глаза этому горе-милитаристу. Он немного смутился. Хорошо, что разговор шел не с Галеной. Она бы сразу выпалила, что «да, конечно».

– А чего там уметь? Ткнул – и все!..

Могу открывать собственное бюро предсказаний. Над формулировочками еще придется поработать, но верное направление уже задано. Я вздохнул и решил обойтись без наглядной демонстрации – остальные меня поняли, и на том спасибо. Хорошую девушка избрала себе позицию. Ее можно назвать – «позиция прекрасной дамы на рыцарском турнире»: в центре внимания, окруженная заботой и восхищением, в непосредственной близости от разворачивающегося представления, но в то же время – в полной безопасности. Ну и, конечно, отсутствие необходимости что-нибудь делать. Или, еще точнее, считать, что сам факт присутствия – уже достаточное действие, которое требует неустанных восхищений и благодарности. Брр!

– Нельзя брать в руки оружия, которым не владеешь. Возможно, наш единственный шанс – это как раз выглядеть как группа безмозглых путешественников. Если мы будем пытаться выглядеть как убийцы, настоящие убийцы очень повеселятся, но это не помешает им разобраться с нами. А драться с кем-нибудь из команды Шрама лично я не собираюсь. Думаю, любой из его бойцов положит нас семерых вместе взятых и даже не вспотеет, чем бы мы ни были вооружены…

Вот так и получилось, что в поход на твердыню Темного Властелина мы отправились упакованные шмотками под самый потолок, но зато – совсем без оружия. И почему мне было не смешно?

Но по-настоящему не смешно мне стало примерно через полчаса после начала пути. Эти ушлепки никогда не путешествовали. Никогда! Все началось с того, как Галена начала жаловаться, что ей натирает. Ну жаловаться она начала еще во время сборов и ни на секунду с тех пор не переставала, так что остальные просто это игнорировали, но через полчаса она закатила вполне серьезную истерику. Все принялись ее утешать и успокаивать, говоря, что им тоже некомфортно так долгонаходиться в седле, но они же терпят. Я чуть не свалился с лошади, так что, надо отметить, революционеры вплотную подошли к своей главной цели уже второй раз. И ведь что интересно – все шестеро единодушно отказались от моего предложения нанять повозку или карету. Типа так «неправильно». «Не героически». Цитирую дословно. Когда ко мне вернулся дар речи, я спросил, что они имеют в виду насчет поездок. До сих пор помню эту сцену так, как будто наблюдал ее со стороны. Свой тихий и ласковый голос, отчетливое воспоминание о мысли, что уже ничему не буду удивляться, которая крутилась у меня в голове буквально пять минут назад, и четкое понимание, что не хочуслышать этого ответа.

Может, поубивать их всех прямо сейчас? И поднять? От зомби толку и то больше. По крайней мере, они истерик не закатывают. Или промыть мозги и отправить по домам, где они и провели свое беззаботное детство, которое несколько затянулось? Детство, проведенное в идиллических загородных виллах, и «поездки», представлявшие собой каретную прогулку от одной виллы до другой? Дети аристократов… «Золотая молодежь»… Некоторые хоть охотой увлекаются… Тот же Макиавелли очень рекомендовал государю почаще выезжать на охоту. Очень потом помогает знание местности…

Но это был совсем не тот случай… Вместо этого пришлось устраивать привал с переодеваниями. Галена очень расстраивалась, что теперь будет выглядеть не так эффектно. Ее компаньоны относились к этому стоически и никак не комментировали. Мне хотелось стукнуться головой о какую-нибудь стенку, а за неимением стенки – о дерево. Но до ближайшего дерева было далековато, так что я не пошел.

Дорога до Моравола из столицы обычно занимает десять дней. Но это при нормальной скорости и без лишних продолжительных привалов. До сих пор мне как-то не приходило в голову рассматривать дорогу как испытание. Разбойников мы тут вычистили жестко, саму дорогу привели в идеальное состояние, вплоть до самой крепости, постоялых дворов на пути до Ладара – уйма. Какие могут быть проблемы? Но, видимо, против канонов не попрешь, и поход за головой супостата должен быть именно суровым, иначе не прокатит.

Например, не иначе как суровым можно было назвать тот трактир, в котором мы останавливались на первый ночлег. Он действительно был не из лучших. Но когда я пожал плечами и сказал, что до следующего еще примерно полчаса такими темпами, взвыло четверо из шестерых. Дикран и Саррина сдержались. Ничего особого, обычный трактир – большой зал, немного грязноватый и задымленный. Грубая мебель, сделанная из расчета, чтобы не поломаться во время драки. И такая же прислуга. Ну хорошо, не сделанная, а набранная, но все равно по тому же критерию! На стол нам подали вполне приличную еду – жареные колбаски с капустой. Ну и что, что колбаски были пережарены, а капусту нельзя было опознать с первого взгляда… Не повод же это шарахаться от нее в испуге… Короче, я мог не особо переживать, что объем своих спутников. Ну а когда я потребовал ко всему этому еще головку чеснока и стал откусывать прямо от зубчиков, заедая это хрустящими колбасками и являя собой плакат «вампир-капут», стол вообще стремительно опустел. Единственным, кто остался, был Дикран. Он не стал отворачивать нос от еды, хотя особого восторга и не проявлял. Зря, кстати. Колбаски были очень даже и ничего. Дикран немного подумал и заказал себе большую кружку пива.

– Как ты думаешь, у нас есть какие-нибудь шансы? – угрюмо спросил он, когда все остальные спешно покинули обеденный зал, а его заказ был доставлен.

– Ты сначала определись: шансы на что? – Я не сдержал ехидной улыбки. Мне Дикран с самого начала представлялся наиболее здравомыслящим человеком из этой компании.

– Ну на победу… – Он смутился, прекрасно понимая, куда я сейчас поведу.

– Определись для начала, что для нас значит «победа». Дойти до места? Вряд ли, хотя я уже начинаю сомневаться в том, что нас хватит даже на это… Такими темпами тех припасов, что мы взяли из Синдара, нам надолго не хватит. Хорошее мясо и вино вообще имеют свойство быстро заканчиваться. Но это лирика. Я думаю, что мы сможем добраться до этой крепости. Но не больше. Когда я слышу словосочетание «горная крепость», в голову почему-то лезет слово «неприступность». Ты не знаешь почему? А когда мне говорят, что этой крепостью заведует самый опытный из ныне живущих военачальников… Знаешь, мне почему-то кажется, что дырок в обороне там будет мало. Я помню, что крепость строится. Кстати, это единственная возможность попасть внутрь, как мне кажется. Но даже если попадем… Вернее, попадете, потому что я на штурм не подписываюсь! Вспомни, как вас арестовывали. Ты что, реально думаешь, что сможешь оказать хоть какое-то сопротивление? Что хоть один из вас или вы все вместе сможете? Кто вообще выдумал, что вот так вот можно взять и проникнуть на хорошо охраняемый объект? Он ведь не случайно так называется – охраняемый. Когда нужно в любое госучреждение хотя бы сходить и взять там справку, почти все люди превращаются в стадо блеющих овец. Им, видите ли, страшно. Зато когда заходит речь о том, что семеро человек, из которых только один обладает хоть какими-то навыками, должны проникнуть в неприступную крепость, чтобы убить там могущественного мага, – почему-то все уверены, что у них все шансы на успех. Ну а как иначе? Ведь об этом столько историй! Ни у одного дракона нет шанса, если против него идет юноша с пылающим сердцем, сколько бы тот до этого ни пожрал профессиональных рыцарей. Ни у одного некроманта нет шанса выжить, похить он юную деву, за которой отправляется бесстрашный герой, даже если он до этого не держал в своих руках ничего острее вилки. Особенно если не держал ничего острее вилки. Потому что, если держал, он знает, что противник имеет свойство сопротивляться. И успешность этого сопротивления прямо пропорциональна его навыку. Вот поэтому профессионалы на драконов и некромантов, как правило, и не ходят. Потому что знают, что их съедят и не подавятся. И еще спасибо скажут за доставку еды или материала для некромантии. Но это уже мало кому интересно. Зато интересно слушать, разинув рты, бесконечные одинаковые истории о том, как тот, кто был ничем, вдруг становится всем. И главное, чтобы сразу. Чтобы без усилий. Без труда. Профессионалом считается воин, усердно тренирующийся не менее десяти лет. Ты хоть раз слышал от бардов такую строчку, что юный герой перед подвигом десять лет обливался потом, вставая на рассвете и тренируясь до полного изнеможения, а потом еще чуть-чуть, потому что именно это «чуть-чуть» и есть подлинная тренировка, когда ты превозмогаешь себя, когда становишься сильнее? Нет? Вот и я не слышал. А обратных историй слышал много. Скажи, вы много таких историй своей компанией слышали?

– Много, – буркнул Дикран.

– И почему я не удивлен? – Я покачал головой. – Но знаешь… На самом деле главное – не это… Может, я сейчас неправильно говорю… Для вас главное именно это, потому что через «это» вы не пройдете… На самом деле главное то, что будет заэтим. Вот о чем всегда умалчивают барды. Но это уже вопрос не к тебе.

– А к кому? И какой вопрос?

– К нашей отважной предводительнице… Слушай, а кому вообще в голову пришла идея возвращаться на родину предков?

– Ей. Она сама это придумала. Сколько ее помню, она всегда была одержима этой идеей. Есть вещи пострашнее бардов и менестрелей… Семейные хроники, например. В которых описывается золотой век правления, то, как хорошо было людям, животным и деревьям, даже солнце светило жарче. Она выросла на этих историях, так что ничего удивительного, что она захотела сюда вернуться.

– Хотеть вернуться и планировать переворот – немножко разные вещи, тебе так не кажется?

– Не тогда, когда речь идет о королевской крови. Для них это одно и то же. Вернуть все – былые порядки, былые дни… Ну и трон, это уж само собой.

– Хорошо, ну вы-то чего ее не отговорили?

– Кто «мы»? У каждого из нас свои цели, как и у тебя, думаю. Ну Грибид ей вообще в рот смотрит и сделает все, как она захочет. С ним все понятно. Галена хочет быть в центре любых событий, не принципиально каких. Стаххий – рядом с ней. Думаю, им вообще все равно, где быть – на войне или на вечеринке. Их действия будут одинаковыми. И польза – тоже. И воспринимают они оба мероприятия одинаково, по крайней мере, мне так кажется. Про Нолта до конца не уверен. Он всегда был молчуном. Куда все – туда и он. И везде будет стоять в сторонке. Ну а что касается меня… Меня, наверно, можно назвать самым большим идеалистом. После Саррины, разумеется. Мне казалось, что это великолепный шанс узнать, чего я стою. Я ведь тоже любитель послушать красивые баллады. И не раз представлял себя на месте героев. И всегда мне казалось, что уж я-то справлюсь, вот только подходящего шанса проявить себя все нет и нет. Вот… Появился…

– И?

– Я уже получил все ответы на свои вопросы. Получил, когда нас арестовали в той таверне. Не про меня эти баллады. Хорошо представлять себя хитроумным героем, ловко выпутывающимся из любой передряги. Мне всегда такие больше нравились, чем груды мышц, решающие все силой. Силы на всех не хватит. Я хорошо помню то ощущение пустоты в мозгах, когда нас окружили. Ни одного остроумного ответа. Ну не единого. Так что мне остается только посмотреть правде в глаза.

– Мужественно. – Я сказал это вполне искренне, потому что мало кто может смириться с собственной мирской ролью. Обычно люди начинают искать оправдания собственным неудачам и находить их. Вплоть до следующего раза. – И что теперь?

– А теперь я полюбуюсь на то, что ты будешь делать. Мне почему-то кажется, что ты сам ни в какое пекло не полезешь, хотя непрерывно повторяешь, как это все опасно. Для нас, но не для тебя. Для тебя это какая-то игра, хотя я совершенно не могу понять, чего ты хочешь. Может, просветишь? Какие у тебя цели? Зачем ты вообще за нами увязался? Почему не получил свою плату в городе и не помахал нам ручкой?

– Цели почти такие же: ответы на вопросы. Мне всегда было интересно узнать, что движет людьми, упорно нарывающимися на самоубийство. Откуда берутся все эти бредовые истории. Я бы не поверил и в происходящее сейчас, расскажи мне кто-нибудь о нашем походе. Привел бы кучу логических доводов, почему это невозможно. И тем не менее – я сижу сейчас вместе с вами в начале пути к логову врага. Я честно предупредил – я доведу вас до логова, а там – ваш выход. Я буду наблюдать. Пытаться понять. Не думаю, что у меня получится. Но вся эта история здорово переворачивает мое представление о мире. Что это – торжество наивности над инстинктом самосохранения? Я не верю в каноны. Задача канонов – посмешить почтеннейшую публику. Развлечь. Ты никогда не задумывался, почему все эти истории так похожи одна на другую? Потому что они состоят из одних и тех же элементов. Абсолютно. Убери шелуху, убери яркие краски, имена – получишь шаблон. Один для всех. Этот шаблон выстроен так и для того, чтобы развлекать. Возбуждать. Дергать те струны души и в той последовательности, чтобы сыграть мелодию истории. Другой порядок струн – другая песня. Песня жалости, сострадания… Или социально-трудовая песня – работай усердно, и будет тебе счастье. Очень популярная. И все стараются не замечать, что те, кто всю жизнь вкалывал, как проклятый, умирают нищими. Зачем, ведь звучит песня. Она ведет вперед. И вас она ведет вперед, ваш маленький отряд. Сначала он был смешным, гротескным. Теперь – не смешной.