Текст книги "Кабельщики (СИ)"

Автор книги: Алексей Доронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

   Но сама обсерватория как в глазу урагана пока стояла нетронутой, хотя электричество там отключили, а персонал эвакуировали вертолетом.

   Даже если местонахождение ученых уже было установлено, соглашения о выдаче с новым правительством этой страны у Соединенных Штатах (а именно их правительству через НАСА принадлежала интеллектуальная собственность, которую «шестерка» в нарушение контракта разгласила) не было. А все соглашения со старым правительством, чьи члены были без пяти минут заключенные или изгнанники – значения больше не имели.

   Интерпол ничего не мог сделать. А подключить разведки или дипломатические каналы по такому пустячному поводу, видимо, никто не собирался. В мире было опять неспокойно и были проблемы куда серьезнее.

   Когда высокая вероятность техногенной природы инопланетного сигнала была установлена, высокая комиссия под эгидой Международного астрономического общества провела заседание и – в отсутствие самих нарушителей – запретила отправлять ответный сигнал, напомнив о рисках и ответственности перед историей и будущими поколениями. По-другому и быть не могло.

   Но ООН и правительства ведущих держав этот вопрос проигнорировали. У них были дела поважнее. И других претензий кроме нарушения закона об авторских правах к «шестерке» у закона и права не имелось.

   В сети две петиции набрали по нескольку миллионов голосов.

   «Остановите их! Не вздумайте отправлять сигнал! Те ученые – не люди, а зомби под контролем чужого разума!», – гласила первая.

   «Отправьте ответный сигнал немедленно! Пусть они придут и спасут нас от нас самих, пока мы не вымерли от биологического оружия, не сгорели в ядерном огне и не уничтожили Землю!».

   Казалось бы, это голосование буквально разделило Землю на два лагеря, примерно равных численно. Но в масштабах человечества эти десять с небольшим миллионов неравнодушных голосов были каплей в море. Попзвезды, сплетни и новые танцевальные клипы лидировали с большим отрывом. У тех бывали и миллиарды просмотров и миллионы лайков, чего нельзя сказать о страницах фанклуба «мятежных астрономов» (rebel_astronomy – так они назывались), где были ролики и новости про «Звездный маяк».

   И они никогда больше пяти миллионов просмотров не набирали. Зато собирали тонны ненависти и голодных «троллей», которые не только угрожали расправой, но и обвиняли астрономов в интимных связях с пришельцами.

   А во многих странах эту новость просто не заметили, потому что жили совсем не по научной картине мира, а по той, где лампочка-Солнце чинно ходит по небосводу плоской Земли, а землетрясения – суть кара Всевышнего за женское распутство. Год на дворе был не везде один. В календарном смысле.

   Но и в «безбожных» странах больше всего было тех, кто просто наблюдал, хрустя попкорном. И никакого панического страха перед чужими не было. Людей Земли пугали ипотеки, увольнения и инфляция. Чуть меньше – ядерная война, экологические проблемы. И совсем не пугал чужой непонятный разум в тысячах световых лет. Особенно тех, кто понимал, что пройдут тысячелетия, пока последствия контакта с ним повлияют на жизнь далеких потомков теперешних землян. Боялись только некоторые из ученых и городские сумасшедшие. А люди попроще или вообще отрицали всё, или с усмешками ждали исхода... особенно зная, что даже их правнуки не доживут до него.

   – Что мы делаем? Мы нормальные? – с ужасом в голосе спросил Гельмут, непонятно к кому обращаясь. – Сидим тут в этой заднице и помогаем рассылке межпланетного спама.

   Похоже, на него снова накатила тревога.

   – Именно, друг! – Джордж раскатисто захохотал смехом безумца. – Рассылаем. Причем бесплатно. Что вы такие скучные? Давайте напишем, что нашей цивилизации пятнадцать миллиардов лет. Что мы устроили Большой Взрыв. И что галактики разбегаются из-за нашего эксперимента с темной энергией. А сверхмассивные черные дыры в центре галактик – это были приборы Предтеч, наших предков, чтоб концентрировать материю в первичном хаосе... Вообще, тебе ли быть недовольным? Ты же все это начал. Мы так и скажем всем, даже чужим.

   Но зная Нкубе, они понимали, что он не весело шутит, а язвит, что показывало и его уровень стресса. Все они были взвинчены, но проявлялось это по-разному, в зависимости от темперамента. А может, он просто был слегка пьян.

   – Главное, не смейте свои фото посылать, – добавила Хелен, ежась то ли от холода, то ли от опаски. – А то испугаются. Лучше отправим им «нигерийские письма». Скажем, что в нашей звездной системе есть сокровище, и мы им поделимся. И всего-то просим немножко помочь технологиями.

   – Не обижайте нигерийцев, колонизаторы, – пробасил зимбабвиец, вступаясь за дальних соседей по материку. – Как бы вас самих, белых господ, не поимели другие захватчики. Зеленые или серые. Почувствуете на себе, что такое плыть в кандалах через океан – звездный – в трюме...

   Посмеялись. Когда все свои, про политкорректность можно не думать. Особенно на пороге того, что сотрет все мелкие человеческие обидки и дрязги. По-настоящему чуждого... но, как они надеялись... родственного.

   Хотя в глубине души им было не весело.

   – Ты отдаешь себе отчет, парень, какие могут быть последствия? – сказал Гельмут уже спокойно, надев очки.

   – Любые, чувак. Но нельзя прятать голову в песок, мой белый братец. Надо отправить, пока не поднялась Великая Паника. Вдруг ООН все-таки почешется. Тогда может быть введен абсолютный запрет на проекты типа SETI/METI. Навсегда. Что если контроль за такими передатчиками будет не хуже, чем за ядерными бомбами? Их не разместишь на балконе. И легко отследить. А после того как мы отправим первый сигнал – не такие, какие посылали в шестидесятых-восьмидесятых, а по схеме, которую дали нам Старшие... мы поставим руководителей Земли перед фактом – мы уже обозначились. Скрываться смысла нет.

   – Но зачем все это? – спросил Гельмут. – Кто они нам? Зачем выполнять их просьбу?

   – А ты зачем выкрал эти файлы?.. – слегка толкнула его локтем в бок Хелен. – Ну ладно, не выкрал, а незаконно скопировал.

   – Я думал о людях, чьи права на информацию нарушают. О конкретных гражданах конкретных стран. А эта акция, на которую вы с Джорджем и Григорием нас подбили – выходит за рамки... Для кого она?

   – Ну... – задумалась Хелен. – Мы делаем это для людей всей Земли. Пусть они поймут, что не одиноки во вселенной. Что есть кто-то более развитый, чем мы. Кто преодолел наши болота и овраги. Что на нас ответственность – не перегрызть друг другу глотки, а добраться до этих же вершин. Чтоб люди почувствовали свое единство перед лицом космоса, для которого мы все – жители одной пылинки, все одинаковые, независимо от...

   – Неверно! Мы делаем это не для себя. И не для Земли, – внезапно заговорил Петровский, и это были его первые слова за несколько часов. – А чтоб там далеко, знали, что не одни.

   – Замечательно, – Гельмут стукнул себя по лбу ладонью, – Вы все сумасшедшие. И ваш писатель Иван Ефремов – псих. А вот Дэвид Брин – молодец, предупреждал, что не надо ничего слать... И китайский писатель тоже. Я не понимаю, почему они не прислали нам подарки? Ведь если они сумели отправить такое, они явно могли увеличить объем сообщения вдвое, в десть, в сто раз. Какой-нибудь «Набор новичка». Допустим, способы продления жизни специфичны для конкретной биохимической основы и строения... Но нам бы не помешали и способы получения дармовой энергии на основе термоядерного синтеза, верно? И чертежи межпланетных двигателей с высоким КПД. Если они хотят, чтоб мы участвовали в их проекте, могли бы раскошелиться. А нам вместо этого дали только хроники и таблицу ноомаркеров. Летописи кучи чужих цивилизаций и способы, как находить другие. Да, это прорыв и сокровище. Но этого мало!

   – Ишь какой жадный ты, немчура, – фыркнул Петровский. – Все тебе халяву подавай. А как же духовность? Бескорыстие?

   Немец надулся как большой хомяк, но так ничего и не сказал в ответ.

   – Не ссорьтесь. Я думаю, этому есть объяснение, не считая сложности отправки и объема сообщения. Что-то вроде: «Мы не даем вам подарков, чтоб вы не подумали, что мы хотим вас обмануть и завоевать», – предположила Хелен.

   – Пришлют подарки, не волнуйся, детка. Через десять тысяч лет, – улыбнулся зимбабвиец, показывая белые зубы. – Когда дорастем. А если серьезно, они решили, что лучше дать нам самим возможность достичь потолка. Похоже, считают, что это нам по силам.

   – И мы не должны их разочаровать, – согласилась женщина, ее взгляд был задумчив, будто она взвешивала «за» и «против».

   – Верно мыслишь, – усмехнулся чернокожий. – Они молодцы. И уже подобная скупость показывает, что законы мышления-то общие! Эмпатия, подозрительность, политические игры, шпионаж и компьютерный взлом – эти вещи им известны. Они не роботы и не как наши насекомые. Даже если это разумная плесень или мыслящий океан... или даже ИИ... они осознают себя и хотят контакта. И наверняка могли послать нам кучу технологий. Может даже машины по производству всего из ничего и трансмутации элементов. Им не жалко, они не жадные. Но им требовалось сформулировать сообщение в самых простых формулах, куда нельзя вставить что-то типа «трояна». Просто чтоб не напугать нас.

   Он замолчал. И в наступившей тишине прозвучал отрывистый вопрос Гельмута:

   – Не напугать? Или не спугнуть?

   Но никто на него не ответил.

   Чужие и вправду ничего не требовали. Просьба неведомых отправителей была не очень настойчивая. В формулировке: «если сможете, отправьте сообщение в сторону данных звездных координат».

   Не обратно, а дальше по эстафете. Они ничего не сулили взамен и ничем не пугали.

   Исходя из расположения этих координат только точка южнее 20 градуса южной широты подходила для отправки в это время года.

   – А если это психологическая уловка? – не унимался немец. – И они нарочно не стали давить? И сыграли на нашем азарте и гордости?

   – Тогда они должны быть похожи на нас, – вступилась за чужаков Хелен. – И что за манера сразу видеть дурные мотивы? Джордж правильно сказал про универсальные законы психологии и мышления.

   – Поправка! – поднял палец профессор Браун. – Энтомолог понимает мотивы поведения жука. Но это не значит, что энтомолог мыслит, как жук. И уж тем более им является. Они могут быть не похожи, а просто в миллион раз умнее. И видеть нас насквозь, даже не будучи знакомыми с нами. Зная только химические формулы, на которых основана наша жизнь. Хотя даже их они могут не знать, если сообщение отправлено наугад, на удачу. Миллионы раз.

   – Я все равно не понимаю, для чего им хотеть нам зла.

   – Просто надо быть трезвыми и рассматривать все риски. Даже безумные. Это ответственность. Перед будущим.

   – А я знаю, почему ты брюзжишь, Гельмут, – подначивал немца африканец. – Уровень воздержания «Арахнидка из созвездия Кассиопея – вполне женщина» уже достигнут? Жалеешь, что там в их послании нет межзвездной эротики?

   – Да пошел ты, – без иносказаний ответил ему немец словом на букву "f" по-английски.

   – Успокойтесь, вы двое, – встала с места, чтоб пресечь назревающий конфликт, Хелен, – Еще вы передеритесь. Мы все устали. Мы живем как бродяги. Какие уж тут опасности из космоса... Нас могут ограбить или убить в любой момент. На родине нас могут посадить в тюрьму. Наши семьи считают, что мы сумасшедшие. А еще змеи, насекомые, погода...

   Все, что она сказала, каждый из них понимал.

   Немец был хмур, явно перегрелся на солнце и переел. В последние дни он активно заедал стрессы, но все равно не прибавил лишних килограммов, а исхудал. Да и все они потеряли по три-пять килограммов, с тех пор как начали свое предприятие. Которое теперь казалось похожим на дурацкое шоу про выживание в дикой природе. Или на завязку фильма ужасов, финал которого должен быть страшнее некуда.

   Джордж Нкубе – насколько они его знали – мотивы имел совсем не такие идеалистические, как, например, русский. Он хотел даже не денег (от которых не отказался бы любой из них – хотя бы для финансирования своих проектов), а славы и признания. Нобелевской премии, своего лица на обложках журналов. А риск его только заводил.

   Хелен Сэнфорд (опять же, если верить ее словам) хотела облагодетельствовать человечество и получить технологии, чтоб справиться с голодом, болезнями и войнами. Или хотя бы вдохнуть в него оптимизм: «у других получилось, справимся и мы».

   Петровскому плевать было на землян, но он хотел «протянуть руку дружбы» чужакам и действовал с прямолинейностью фанатика. А Гельмут Браун начал это все, но потом пожалел, и не бросил их явно лишь из чувства долга.

   Вот так с большим трудом на протяжении этих дней им четверым, представляющим все типы темпераментов и четыре разные нации – удавалось как-то сосуществовать, работать и не убивать друг друга, несмотря на то и дело вспыхивавшие склоки.

   Но в этот день Петровский был еще более мрачен и скорее всего страдал с похмелья.

   – И вам не стыдно? – проскрипел русский, глядя на них с осуждением, как с трибуны или плаката. – По вам будут судить о человечестве.

   В трусах, небритый, в шлепанцах и шляпе на голове, выглядел он комично. Маленький крестик на шее дополнял образ. Хотя он никогда не распространялся о вопросах веры.

   – Вот и пусть судят честно, – ответил ему немец. – А не считают нас лучше, чем мы есть. Я надеюсь, они там не ханжи... как твои соотечественники. Иначе я жалею, что на пластинке аппарата «Пионер» репродуктивные органы не прикрыты фиговым листком. Может нас уже в черный список внесли! За рассылку несанкционированного порно-фото. Вдруг там среди них несовершеннолетние. Которые еще одного оборота вокруг центра галактики не прошли. А сколько у нас всего рассылается по интернету с помощью УКВ-диапазона...

   – Изображение репродуктивной анатомии и процесса производства себе подобных должно быть в той или иной мере табуировано у всех цивилизованных существ, – поднял палец Петровский. – Рождение себе подобных... это ответственность.

   В последние дни после того, что им открылось, он, должно быть, уверовал в высшие силы.

   – Не скажи, – произнесла Хелен. – Вспомни античные сюжеты. И шимпанзе бонобо, их способ урегулировать социальные конфликты...

   – Хороший способ, – усмехнулся Нкубе, подмигнул ей и повернулся к Петровскому. – А вы, русские, не боялись в шестидесятые сигнал «Мир», «Ленин», «СССР» в космос посылать. Чем не политическая агитация? А вдруг там одни капиталисты? Или фашисты. Или еще хуже... Есть такая слизь, Physarum polycephalum. Не растение, не животное и не гриб. Плазмодий. У нее 6 половых хромосом. Факториал числа 6 равен 720... это число полов этой симпатяжки. Тогда ориентаций уже 518400, исключая бинарные и «нулевые», а гендеров... Если у нас при двух полах их 54, то у них будет минимум 38880, а максимум... больше миллиона. Когда космос-то осваивать? Всё время уйдет на разные отношения. И на споры, кто кого неправильным местоимением назвал и нанес своей токсичностью моральную травму.

   Он не боялся шутить на тему политкорректности. Это была его привилегия.

   – Точно, – поддакнул немец. – И на суды! Адвокаты их должны жить в шоколаде.

   Посмеялись все, даже Петровский хмыкнул.

   Они сидели за столом, четыре человека, каждого из которых во внешнем мире назвали бы словом «гик», хотя все абсолютно разные. Общего – только то, что с кругами под глазами, в мятой одежде. Один черный PhD – шутник и гедонист, одна женщина-астрофизик с идеями об общем благе, два белых европейца, толстый и худой, которые друг друга терпеть не могли, но вовсе не потому, что их народы когда-то воевали, а просто из-за личной идиосинкразии и несхожих (или, наоборот, слишком похожих и отталкивающихся как полюса магнитов) характеров.

   Перед внешним миром, который начинался прямо за стенами лаборатории, они были беззащитны почти как древние люди перед тиграми и волками. Зверей еще можно было отогнать. Но против людей... У них не было оружия, ни ПВО, ни даже радара. Система, способная отправить сигнал в межзвездные дали, не могла помочь в обнаружении даже обычного вертолета. Или звена бомбардировщиков. Или одной крылатой ракеты. Или одного человека с автоматом. Оставалось надеяться только на удачу, которая любит безумцев и смельчаков.

   – Расскажи нам еще раз, как тебе это удалось, – попросила женщина у Гельмута. Ей хотелось, чтоб он почувствовал себя значимым.

   – Я уже рассказывал, – отмахнулся Браун. – Ну да ладно. В отличие от вас, работавших над своими частями, я имел доступ ко всем данным. Дождался полной расшифровки. Хотя порывался выложить еще за неделю до этого, когда увидел первые контуры... боялся, что засекретят и к делу подключится правительство. И правильно боялся. Но я успел. Я вынес их как долбанный шпион. А они только по прошествии месяца, уже после утечки провели пресс-конференцию, где признали факт получения сигнала.

   – И как ты вынес? – переспросил Нкубе, хотя наверняка это знал. – В трусах на флешке?

   – Не порите чушь. Я же не наркокурьер. Вы еще скажите, что я должен был глотать SSD или запихивать в задницу. Нет, я запрятал файл в своем информационном мусоре и залил в «облако». Мне доверяли.

   – Дилетанты, – фыркнул Петровский. – Если бы этим занимались ваши военные или АНБ, тебя бы могли изловить. НАСА все-таки школьники по сравнению с ними. А если бы это были не америкосы, а наши или китайцы...

   – Может, это все-таки розыгрыш? – произнесла вдруг Хелен. – Деза, которую устроили разведки? Или сумасшедший миллиардер. Нет, я не сомневаюсь, что сигнал был. Но что если он... земной?

   Непонятно было, чего больше в ее голосе, страха или надежды. Она очень хотела довести дело до конца, но ничуть не меньше мечтала убраться из этого места. Несколько раз ночью в пустошах выло и ревело какое-то животное, а пять дней назад на мягком грунте там, где его защищал от дождя козырек здания, они видели следы. Человеческие. Отпечатки ног в самодельных сандалиях из автомобильной покрышки, которые носят крестьяне. И боевики из джунглей. Но кто бы это ни был, больше он не появлялся.

   – Нет. Не розыгрыш, – ответил вместо Брауна Петровский. – И дело не в заявлении экспертной группы. Чхал я на них. Просто такое невозможно подделать на нашем уровне технологий.

   – Он прав, – объяснил Джордж. – Невозможно. Это касается и способа передачи, и содержания. В нем были факты об астрономических объекта – звездах и экзопланетах, неизвестные земной науке на момент приема. И подтвердившиеся только неделю назад после замеров, специально проведенных орбитальными телескопами «Кеплер» и TESS.

   – Это радует, – пробормотал Браун. – Обидно, если бы все оказалось блефом. Мы выглядели бы идиотами. Особенно я. Который стал паршивой овцой. Сенсация обернулась бы конфузом.

   – А над нами ржал бы весь мир, – кивнул африканец. – Но этого не будет. Потому что даже бюджета всех государств и корпораций не хватит на такой розыгрыш. Вместе взятых.

II

   Они снова вспомнили, как все начиналось. Тогда они, еще не беглецы и преступники, а уважаемые исследователи, думали, что это естественный объект, вроде квазара или пульсара. Понадобилось почти тысяча человеко-часов и доступ к самым совершенным средствам для анализа. Потом, когда выделили устойчивую последовательность... тоже не кричали от радости и не откупоривали шампанское. Они... сначала просто не поверили. Мистификация была основной версией.

   И у их кураторов в НАСА тоже. Им проще было поверить в психа с манией величия, с собственной аэрокосмической компанией и возможностью запускать комические аппараты. Даже были несколько кандидатов на эту роль. Поэтому паники не было. Но Фурье-анализ, который недавно завершили, показал, что сигнал модулирован так, как ни один сконструированный землянами передатчик не способен сделать. Даже если бы сумасшедший миллиардер тайно запустил бы свой «Вояджер-ХХХ» с единственной целью – откуда-нибудь с орбиты Юпитера послать сигнал и дать человечеству ложную надежду, а для создания текста нанял бы команду гениальных специалистов по искусственному интеллекту астрофизике и лингвистике, осыпав их долларами и заключив с ними договор о молчании в обмен на ежемесячные выплаты в течение всей жизни.

   Красивая версия. Но нейросеть провела анализ. Сообщение было полностью непротиворечиво. Оно сочетало в себе логичность, доступность, простоту и в то же время непостижимую сложность. Выдумать такое... для этого понадобилось бы больше сил, чем для расшифровки. Оно выглядело очень... сбалансировано. И полностью разбивало все ожидания. В нем не оказалось ничего чудесного, манящего. Оно не ободряло, не вселяло оптимизм удивительными перспективами. Но и не убивало надежду страхом.

   Это было скучно, как средневековые хроники, данные в оригинале от монастырских писцов, а не в изложении бардов или куртуазных поэтов. Пыль веков... сотен тысяч и миллионов лет. Только вместо бесполезных имен и титулов – бесполезные цифры, далекие объекты, факты о жизни и смерти миров.

   Расшифровка после выделения сигнала и очистки его от «мусора» стала делом не очень сложным. К ним в руки попал код, основанный на нескольких космологических постоянных. Декодировать сообщение сможет любая цивилизация, поднявшаяся до создания теоретической физики. Но вот барьер, связанный с идентификацией сигнала среди космических шумов был более строгий – человечество смогло преодолеть его только теперь и не раньше.

   *****

   Первые дни они ждали рейда партизан, ареста силами новой или старой власти, десанта с вертолетов или бомбардировки... а потом просто забыли про это, полностью погрузившись в работу. Надо было подготовить передатчик. Запуск был назначен на этот вечер.

   Они ждали роту солдат. Или хотя бы десяток черных как сажа полицейских и толстого заспанного следователя из города, кое-как говорящего по-английски. Ждали, что их задержат, а на следующий день, наскоро допросив и продержав ночь в грязной каталажке с мухами и вонючей затхлой водой... нет, не расстреляют, а передадут за выкуп в виде гуманитарной помощи. Американцам, Интерполу или еще кому-то.

   Петровский пугал их, что тогда их сразу посадят в самолет и повезут на военную базу НАТО. А оттуда в Гаагу или в Гуантанамо.

   «Они всегда так делают. Вот увидите».

   И Гельмут, похоже, в этом был с русским согласен.

   Но приехал один чернокожий на мотороллере в гражданской одежде – в пиджаке, джинсах и мотоциклетном шлеме, с сумкой на ремне и кобурой.

   Сняв шлем, тот достал из сумки фуражку и водрузил на голову. И с важным видом направился к зданию. Увидев его по заранее установленной видеокамере, все четверо вышли его встречать, заранее демонстрируя миролюбие и послушание. С властью не шутят.

   На бандита гость был не похож – автомата у него не было, а без калашникова тут бандиты не ходили, им это несолидно. И у него была бумага с гербовой печатью.

   Это оказался судебный пристав.

   Пришлось раскошелиться на взятку. Оказывается, прокуратура Зимбабве (еще старого режима, который уже рухнул, но части его еще функционировали в разных уголках страны, как части разрезанного червя) в соответствии с жалобой Агентства по культурному наследию обвиняла их в нецелевом использовании здания обсерватории для извлечения прибыли и уклонении от уплаты налогов. Ни про какие сигналы черный пристав не знал. А Интерпол запроса на их арест не посылал.

   Им выписали административный штраф в тысячу американских долларов за «нецелевое использование здания, представляющего собой исторический памятник». Суд уже где-то прошел десять дней назад без их участия. А еще они должны были возместить материальные издержки правительства и народа Зимбабве.

   Но Джордж нашел выход из положения быстро. Положив руку на плечо, он отвел чернокожего собрата куда-то в сторону. А когда они вернулись, чиновник просто лучился счастьем.

   И уехал.

   Как оказалось, Джордж Нкубе заплатил ему сумму штрафа в двойном размере в евро. Но ему лично. И мбвана – то есть вождь, начальник, – согласился временно закрыть глаза на проступок «друзей свободной обновленной Зимбабве».

   После всех совершенных ими преступлений, после отправки сигнала непонятно кому в космос... взятка должностному лицу разваливающейся страны смотрелась мелкой шалостью.

   Вся эта катавасия слегка вздернула им нервы, но одновременно позволила отвлечься на время от их тревожных дум.

   На этом их проблемы с законом и властью закончились на время.

   – Хватит паранойи. Партизаны нас не тронут, мы же их боссам в столице забашляли. И никто к нам десант не пришлет. Сейчас в мире есть проблемы важнее, чем некто в тысячах световых лет, – объяснил Джордж. – Вон, торпеда взорвалась в океане. Слыхали? Радиация на побережье Европы. Как при Фукусиме. В ООН споры, чуть не до драки. Все друг друга обвиняют. Так что у нас есть еще время. Конечно, это только отсрочка. Но мы успеем.

   Гельмут что-то пробормотал про то, что лидеры либеральных стран мыслят горизонтами своего избирательного цикла... максимум двух.

   Петровский добавил к этому, что мудрые пожизненные правители, свободные от глупостей, типа контроля со стороны парламента и необходимости участвовать в выборах, народы которых постигли дзен и обрели спокойствие Будды – мыслят горизонтами собственной жизни.

   Но оба они сошлись на том, что ни один человек не загадывает на тысячу лет вперед.

   И все же нервозность не проходила.

   – А вы не задумывались... вдруг они плохие? – неожиданно высказала созвучные тревогам немца мысли Хелен. – Мне приснился вчера сон... Даже если они не желают зла... они могут просто ненароком растоптать нас, как букашку.

   – Хорошие, – помотал седой головой русский. – Забудьте вы про ваших европейских Кортесов. И чумой или холерой не заразимся.

   Это он так фигурально выражался.

   – Без близких контактов седьмой степени точно не заразимся, – произнес африканец, Он явно собирался пошутить еще про контакты с пришельцами, но Браун бросил на него злой взгляд, и тот замолчал.

   – Я вообще не уверена, что они чем-то болеют, – пожала плечами доктор Сэнфорд. – Может, они уже на энергетической стадии. Пока шел сигнал, они могли сильно измениться. Но судя по тому, что мы расшифровали, там у них ничего такого, что наши ученые не могли бы вообразить. А уж фантасты... Да, много интересных концепций, которые можно прочитать между строк их хронологии. Но если наша цивилизация просуществует сотню тысяч лет, мы добьемся большего.

   – Если доживем, – бросил Петровский.

   – Что там в сети? – спросила Хелен Джорджа, чтоб как-то отвлечь всех от мрачных мыслей. Теперь он сидел в своем смартфоне. Интернет у них был спутниковый, ведь вокруг на много десятков километров не было никаких ретрансляторов, а линии связи к обсерватории были уничтожены.

   – Все путем! Устойчивый рост индексации и цитируемости. Вышли в топ-20. Мы обогнали даже шоу «Голые и голодные на острове». И премьеру новой серии «Звездных войн», которую опять обещают сделать последней.

   – А в остальном?

   – Пока не похоже, чтобы наша новость сильно повлияла на мир. Все совсем не так, как у Артура Кларка и Карла Сагана. Ей интересуются, находят занятной... но не более того.

   Своим поступком они доказали, что не верна «теория темного леса», во всяком случае для существ с индивидуальным разумом. Каким бы жестким ни была их система управления – мечтательные благонамеренные идеалисты... или наивные дураки... которые прокричать о себе на весь космос... всегда найдутся среди научной братии.

   Вот и они как сквоттеры заняли обсерваторию. Пока у правительств было много куда более важных проблем, чем группа заговорщиков-"гиков", которые решили связаться с далекими неведомыми братьями по разуму.

   Только научное сообщество реагировало как разворошенный муравейник. Но героям не было дела до этих скучных болтунов. Они творили историю. А всем известно из фильмов и книг, что это обычно делают бесшабашные люди, не думающие о последствиях. На таких «шестерка» и равнялась. Пусть их и осталось четверо, и минимум двое из них испытывали сомнения.

   Интерпол не мог до них дотянуться, как и полиция государств, откуда они происходили, и ФБР.

   «Failed state» в которой шла гражданская война, но не проводилось никакой международной операции – была за пределами юрисдикции этих организаций.

   Внезапно Джордж Нкубе вскрикнул и его лицо исказилось от страха – глаза расширились, рот приоткрылся, брови взлетели вверх. Секунду спустя ужас сменился маской боли, и он повалился прямо на пол, уронив пластиковый стаканчик, перевернув пустую одноразовую тарелку. Упал на бок. Гельмут кинулся его поднимать, но чернокожий вдруг затрясся. Его схватили за плечо, но тело было напряжено так, что казалось каменным. Это было похоже на эпилептический припадок, разве что пены изо рта не пошло.

   – Моя рука. Я не чувствую руку... Помогите. Поднимите меня...

   Его перевернули на спину, но поднимать не спешили. Никто из них не был профессиональным медиком, но на базовом уровне в оказании первой помощи разбирался каждый – они все-таки были образованные, да и к поездке готовились. Осложняло ситуацию то, что никакой «скорой» в ближайших ста километрах не было.

   – Что со мной? Что...

   Речь африканца оборвалась писком высокой тональности. Лицо Джорджа стало похоже на деревянную маску.

   А когда он заговорил, голос стал низким и утробным, в нем звучало клокотание, скрежет, будто в горле у него терлись друг о друга мелкие камни и булькала слизь.

   – Земляне, – произнес он ровным голосом. – В этот великий час мы, цивилизация второй планеты звезды... – он произнес слово со звуками, которых нет ни в одном из земных языков, больше всего они были похожи на щелчки и бульканье, – не каталогизированной вашими учеными, протягиваем вам руку дружбы. Тело этого индивида будет временно использовано как носитель для разума нашего представителя. Как можно скорее он должен выступить перед вашими лидерами. А пока мы просим удовлетворять потребности нашего представителя в еде и гормональной разрядке. Доктор Хелен Сэнфорд должна сначала приготовить ужин, а потом...

   – Сукин сын! – вскрикнула женщина-физик.

   – А вы поверили? – чернокожий вскочил пируэтом, поправляя на лице очки. – Решил разрядить обстановку. А то вы совсем скисли.

   – Придурок! – звонко хлопнула она его по спине в районе хребта. – Да все поняли, что ты ребячишься. Радуйся, что мы не в цивилизованной стране.