Текст книги "Новая прошивка (СИ)"

Автор книги: Алексей Калугин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Обитая дерматином дверь распахнулась.

– Держите!

Хозяин кинул сталкерам три простыни. Одну в желто-красную полосочку, другую – в цветочек, третью – с нарисованными зайчиками.

– Что это? – спросил Баламут.

– Ваша одежда.

– Это шутка?

– А что, похоже?

– Вообще-то, не очень…

– Ну, так, одевайтесь.

Выбор был невелик – либо простыни, либо мокрая одежда, – и сталкеры, разделив между собой обнову, обмотались ею на манер римских сенаторов.

– Ты, – хозяин ткнул пальцем в Баламута. – Собери все шмотки и вывеси на скотном дворе, чтоб просохли, – он махнул рукой в сторону деревянной двери в дальнем конце прихожей. – А вы двое, поднимайте своего приятеля и несите, куда покажу.

Оставив дверь открытой, странный чужак снова скрылся в глубине дома.

Баламут пожал плечами и начал собирать мокрую одежду.

Цербер с Наснасом подняли Голема и понесли в дом.

– Сколько ты ему визиса вогнал? – глядя в бледное, безжизненное лицо Голема, спросил Наснас.

– Шесть кубов.

– Это не слишком?

– Не знаю, я не врач, – зло огрызнулся Цербер. – После четырех он еще орал. А после шести отрубился. По-моему, это хорошо. И для него, и для нас.

– А, все равно, – тряхнул головой Наснас.

– Что все равно?

– Не жилец, – взглядом указал на Голема Наснас.

Они вошли в жарко натопленную комнату, половину которой занимала большая русская печь. Синенькая занавесочка отделяла от комнаты маленькую кухоньку, расположенную возле устья печи. В дальнем конце, у окна, стоял крепко сколоченный обеденный стол, покрытый белой с красной каймой скатертью. Возле стола – широкая скамья и три стула, старых с гнутыми спинками. В углу – холодильник ЗИЛ. На холодильнике – еще один реликт советской эпохи – радиоприемник ВЭФ, с выдвигающейся антенной. Даже во времена «железного занавеса» на такой можно было «Голос Америки» ловить. Рядом на стене – журнальный постер с портретом Джима Моррисона.

Хозяин открыл двухстворчатую дверь с застекленным верхом. За ней находилась большая комната. Вдоль стены – три окна. Небольшая кирпичная печурка в углу. Две большие, аккуратно застеленные кровати, с железными спинками и блестящими шарами на них. Старенький, продавленный диван. Круглый стол, громадный платяной шкаф и старомодный сервант, заставленный посудой, которой никто никогда не пользовался, и фарфоровыми безделушками. На тумбочке, набитой зачитанными, с мятыми переплетами, книгами, стоит старенький черно-белый телевизор «Чайка», накрытый кружевной салфеткой. Все просто, без затей, но, в то же время, по-домашнему уютно. Такую атмосферу могут создать лишь несколько поколений, жившие в доме, сменяя друг друга. У сталкеров – ощущение полнейшего дежа вю. Как будто без всякой машины времени, всего лишь по мановению руки таинственного хозяина, они перенеслись в прошлое. Или, в параллельный мир, где Чернобыльская АЭС никогда не взрывалась. Странным и чужеродным в этой комнате казался лишь один предмет – куб с метровыми гранями, задвинутый в дальний, самый темный угол и аккуратно укрытый куском черной, плотной портьерной ткани.

– Сюда, – хозяин указал на расстеленную возле печки клеенку, накрытую сверху белой простыней.

Сталкеры уложили раненого и отошли на шаг. Голем, голый, лежал на белой простыне, точно покойник в морге. Мерзопакостное ощущение – смотреть на своего еще живого друга и понимать, что он уже, фактически, труп. Потому что, невозможно выкарабкаться из ямы, когда под ногами только бездна.

В Зоне смерть – обычное дело. Умереть здесь порой проще, чем воды напиться. Поэтому здесь не принято оплакивать мертвых. Или как-то иначе проявлять свою скорбь. Но, все равно, когда на твоих глазах умирает пусть даже не друг, а просто парень, с которым ты вместе отправился в ходку, ты чувствуешь, будто острый, черный, холодный коготь смерти делает отметину на твоем сердце. И, что, если однажды тебе придет в голову пересчитать их все?

– Ну, что стоите? – не глядя на сталкеров, угрюмо буркнул хозяин. – Идите отсюда, я сам со всем разберусь.

Цербер и Наснас попятились к дверям.

– Да, и подотрите за собой в прихожей. А то напоросячили там… В кухоньке на плите чайник стоит. Заварка, конфеты, печенье – рядом, в шкафчике. Отдыхайте. А сюда – не суйтесь! Понятно?

– Чего ж тут не понять-то? – пожав плечами, соврал Наснас.

На самом деле, он не понимал ничего из того, что происходило в этом доме. Ему хотелось задать множество вопросов. Но, в то же время, ему было невмоготу оставаться в одной комнате с хозяином. Ему казалось, будто его схватил за волосы и окунули головой в ведро с водой. Воздух в легких был на исходе, нестерпимо хотелось сделать вдох. Но он ведь не рыба и не умеет дышать под водой!..

Оказавшись за дверью, сталкеры посмотрели друг на друга. Похоже, оба чувствовали одно и то же.

– Да кто он такой, грязь радиоактивная? – едва слышно произнес Цербер. – У меня от него мурашки по спине.

Наснас молча покачал головой.

Про Зону рассказывают много разных историй. Добрая половина из них – откровенный бред. Половина из оставшегося – реальные, но сильно преувеличенные факты. Половина из оставшейся четверти – то, чему не существует объяснений. И еще половина – то, чего вообще не может быть. Но, тем не менее, оно существует. Как этот дом. Стоит себе посреди Зоны, будто заговоренный. Никто ничего не знает не только о нем, но и о его странном хозяине. Да, что там, не знает, если дом попросту невидим! Может быть, его и вовсе не существует? Может, оказались они в некой страшной аномалии, которая медленно сводит их с ума? Ну, разве не безумие, разгуливать по деревенскому дому, завернутыми в разноцветные простыни?

Наверное, сталкеры еще долго стояли бы и смотрели друг на друга, пытаясь не столько понять, сколько смириться с происходящим. Но открылась обитая черным дерматином дверь и в дом вошел Баламут.

– Чего стоите?

– А, так… – махнул рукой Цербер. Потому что, не знал, что сказать.

Баламут усмехнулся.

– Хозяин где?

– Там, – указал на закрытую дверь Наснас. – Големом занимается. Просил не беспокоить.

– Он что, врач?

– Откуда я знаю? – недовольно дернул плечом Наснас. – Сам спроси, если хочешь!

Баламут подумал и решил, что нет у него такого желания.

Пока Цербер с Наснасом наводили порядок, Баламут заварил чай и накрыл на стол.

За окном стояла тьма непроглядная. Дождь, как и прежде колотил в стекло. Свет из окна был отличной приманкой для тварей. А сталкеры сидели за столом и мирно попивали чаек с овсяным печеньем, баранками и уже почти позабытыми конфетами «Белочка». И, вопреки здравому смыслу, не чувствовали никакой опасности.

Смеха ради Наснас поставил на стол приемник, выдвинул антенну и включил его. Ко всеобщему удивлению из динамика полилась музыка – «На сопках Маньчжурии». Причем, так чисто, как будто радиостанция находилась в соседней комнате. Наснас крутанул ручку настройки. Мелодия вальса потонула в шуме статических помех. Но затем снова вынырнула, уже на другой волне. Но все та же самая – «На сопках Маньчжурии». Наснас прогнал настройку по всему диапазону частот и раз двадцать пять поймал одну и ту же мелодию – «На сопках Маньчжурии».

– Что за чертовщина? – непонимающе посмотрел на приятелей Наснас.

– Оставь, пусть играет, – усмехнулся Цербер. – Хорошая музыка.

Они пили чай, слушая вальс.

Но, как только композиция закончилась, она тут же началась снова. Та же самая. «На сопках Маньчжурии». И все тут.

– Выключи, – сказал Цербер, когда тот же самый вальс зазвучал в пятый раз.

Наснас выключил радио и поставил на место. От непонятных вещей лучше держаться подальше – это вам каждый сталкер скажет.

– Ну, какие есть соображения? – посмотрел на приятелей Баламут.

Комментариев не требовалось. И без того было ясно, Баламута интересовало, что думают другие о месте, в котором они оказались.

– Я не знаю, – честно признался Наснас.

– Никогда не слышал об этом доме, – Цербер взял заварочный чайник и долил себе чая. Он любил крепкий чай без сахара.

– Где мы вообще находимся?

– Ну, если мы не сбились с пути…

– Если бы не сбились с пути, то были бы там, куда шли!

– По всей видимости, мы где-то на окраине Пустых Земель. Только там есть места, куда ни один сталкер в здравом уме не сунется.

– А, если и сунется, то не вернется.

– А мы?

– А что, мы? Мы здесь не по своей воле, – Наснас опустил печенинку в чашку с чаем, поболтал и откусил размокший край. – Мы тут, можно сказать, в гостях.

– Напросились, – криво усмехнулся Баламут.

– Можно и так сказать, – согласился Цербер.

– А кто этот тип с посохом?

– Хозяин.

– Спасибо тебе, о, Капитан Очевидность!

– А что ты еще хотел услышать?

– Он, точно, не сталкер.

– Если бы был не сталкером, то не выжил бы здесь. Ты видел, как он дорогу выбирает? Ночью, в дождь, не пользуясь датчиком. Он будто чует каждую аномалию.

– А такое бывает?

–Что именно?

– Чтобы человек чувствовал аномалии?

– А, может, он и не человек вовсе?

– Кто же тогда?

– Ну…

– Говорят, в Пустых Землях призраки водятся. Призрак может в аномалию угодить?

– Призрак, может, и не угодит, но мы бы угодили точно. Мы же шли за ним, как слепые котята.

– Мне как-то не по себе, когда он рядом.

– Мне тоже… Хотя и не пойму, в чем тут дело?.. Как будто холод от него исходит… Или вроде того…

– Нет, не холод, – уверено качнул головой Баламут. – Я помню, как-то раз, чувствовал то же самое. Абсолютно то же чувство. Как-то раз, с полгода назад, я на Милитари попал под обстрел дикого снайпера. Что за идиот, откуда взялся, чего ему было надо – понятия не имею. Одно радует – стрелял он плохо. Иду себе, никого не трогаю, а в меня вдруг начинают палить. Откуда-то с высокой точки. Ну, я естественно, не дурак, сразу в сторону метнулся, прыгнул за обломок бетонной плиты и затих. Жду, когда этот чертов снайпер себя проявит. Сверху, значит, надо мной плита нависает, а справа треснувшая бетонная труба лежит. Минута проходит, другая, третья. Снайпер молчит. И вдруг я чувствую, что рядом со мной кто-то есть. Причем не просто кто-то, а кто-то чужой. Кто-то такой, от одной мысли о ком у меня все волоски на теле поднялись и завибрировали. Как я это почувствовал – не спрашивайте. Сам не знаю. Это был ни запах, ни звук, ни что-либо другое, что можно почувствовать, услышать или увидеть. Я просто вдруг с отчетливой ясностью понял, что за трубой прячется кто-то еще. Тогда я очень медленно, осторожно подполз к трещине в трубе и заглянул в нее. И, чтоб мне сто лишних рентген схватить! По другую сторону трубы затаился кровосос! Видно его тоже сюда снайпер загнал. Но, самое главное – он тоже смотрит на меня сквозь ту же самую трещину в трубе! Прикиньте, а? Ситуация! Мы оба сидим в укрытии, видим друг друга и, вроде как, оба понимаем, что сцепиться сейчас между собой – это значит подставиться идиоту со снайперской винтовкой!

Баламут развернул конфету, сунул ее в рот и запил чаем.

– И чем все закончилось? – спросил Цербер.

– А, ничем. Как стемнело, я тихонечко, ползком выбрался из своего убежища, скользнул в ложбинку и дал деру.

– А кровосос?

– А что, кровосос?

– Что с кровососом стало?

– Ты сам-то понял, что спросил, Цербер?

– А, что?

– А, ничего! Что, я, по-твоему, должен был еще и кровососу помочь оттуда выбраться?

– Тогда к чему ты все это рассказывал?

Баламут задумался. Но, не на долго.

– А, так! К слову пришлось!.. Ну-ка, плесни мне еще чайку.

Баламут протянул Наснасу пустую кружку.

И в этот момент через комнату будто невидимая волна прошла. Ее чувствуешь всем телом, каждой клеточкой. И ощущение, надо сказать, не из приятных. Одному кажется, будто в затылок вбуравливется острое сверло. У другого желудок к самому горлу подкатывает. У третьего все тело на секунду будто судорога сводит. Такое случается в момент выброса. Но до выброса оставалось еще шесть дней.

– Уф! – провел ладонью по лицу Наснас. – Что это было?

– Зря мы в этот дом пришли! – замотал головой Цербер. – Точно вам говорю, зря!

– Да, брось ты, – усмехнулся Баламут. – Что, лучше было бы в сарае с кровососами остаться?

– А здесь что?

– А что здесь?

– Откуда я знаю!

– Ну, а чего тогда кричишь?

– Здесь что-то не так… Что-то неправильно…

– В Зоне ВСЕ не так и неправильно.

Последние замечание все поставило на свои места. Зона – это не загородная дача, где можно спокойно сидеть себе вечерком, попивать чаек с конфетками да бараночками и слушать вальс «На сопках Маньчжурии». В Зоне может произойти все, что угодно. И даже более того. Причем – в любой момент. Так что, здесь все время приходиться быть на чеку. Если, конечно, есть желание остаться живым.

– А как вам хозяин? – тихо спросил Наснас.

– А что хозяин? – пожал плечами Цербер.

– Странный он какой-то…

– Странный? – усмехнулся Баламут. – Это ты, дружище, странный. Цербер – тоже странный. И я, наверное, со стороны тоже странным кажусь. А этот…

Баламут не закончил речь. Чуть приоткрылась створка двери, ведущей в соседнюю комнату, и взорам гостей предстал тот, о ком и шла речь. Бейсболка у него была все так же надвинута на самый нос. Как будто он не хотел, чтобы чужие видели его лицо. А, может, сам ни на кого не хотел смотреть.

Не глядя на гостей и ничего не говоря, хозяин прошел в кухоньку и долго, старательно мыл руки с мылом. Стряхнув воду с рук, он вытер их полотенцем, взял с полки большую кружку с красным петухом и сел вместе со всеми за стол.

–Налей, – он передвинул кружку на центр стола.

Цербер налил в кружку заварки на палец, примерно как себе и спросил:

– Хватит?

– Мне одной заварки, – ответил хозяин.

– Мы не успели поблагодарить тебя… – начал было Баламут.

– Пустое, – буркнул хозяин.

Он взял кружу, до краев наполненную крепко заваренным чаем и сделал два больших глотка. После чего губы его наконец-то сложились в подобии улыбки. Или это из-за оскомины?

– Меня зовут Баламут, – представился хозяину сталкер. – А это, – указал он на своих друзей, – Цербер и Наснас. Раненый – Голем. Мы из «Стражей».

– Зовите меня Блайнд, – хозяин снова приложился к кружке с чаем. Как будто это был не чай, а пиво.

– У нас два контейнера отличных бирюлек. Есть парочка довольно редких – «скрепка» и «обжорка». Хорошее дум-мумие имеется. Свежий жабожир… В общем, можешь сам выбрать, что тебе нужно.

– Мне ничего не нужно, – сказал, как отрезал. Не грубо, но конкретно.

– Мы не хотим оставаться в долгу…

– Завтра вы отсюда уйдете.

– А Голем?..

– Хотите забрать его с собой?

– Он ранен…

– Представь себе, я заметил.

– Так, что?..

– Он останется у меня. До тех пор, пока не сможет сам вернуться.

– Ты полагаешь, он сможет?

– Сможет. Если захочет.

У Баламута на сей счет имелось иное мнение. Но он спорить не стал. В самом деле, глупо было бы сидеть здесь и ждать, когда Голем поправится. Или… Ну, в общем, все равно, глупо.

– Где мы сейчас находимся?

– К западу от Периметра.

– Нет, – недоверчиво улыбнулся Цербер. – Я бывал там пару раз. Места там глухие. Безлюдные.

– Точно, – согласился Блайнд. – Кроме меня, никого больше нет.

– А ты чем тут занимаешься? – поинтересовался Баламут.

– Живу я здесь, – ответил Блайнд. Таким тоном, что ясно стало, задавать дальнейшие вопросы глупо и бессмысленно. – Спуститесь по Периметру, пройдете по окраине Пустых Земель и, ежели по дороге дурака валять не станете, через три дня в своем лагере будете.

– А как же Голем?

– Я же сказал, о нем я позабочусь.

– Может, нам за ним вернуться?

– Нет. Забудьте вообще про это место. Для своей же пользы. Понятно?

Ну, а что тут не понять? Зона – такое место, где лишние вопросы задавать не следует. Особенно тому, кто все равно не собирается на них отвечать. Для своей же пользы. Точно. Это вам любой сталкер скажет.

Восьмая глава на данный момент пишется.

Напоминаем, предоставленные 7 глав являются «черновыми». Вполне возможно, что в релизной версии книги они будут сильно изменены.