Текст книги "Доза счастья. (СИ)"
Автор книги: Александра Павлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
В первый же день командировки Ольга с Димой отправились в головной офис, чтобы представить свои отчеты и планы на неделю презентаций и конференций. Мужчина не хотел оставлять Женю одну в номере, но понимал, что приехал сюда не с ней сидеть, а работать. Хорошо уже то, что девушка была рядом с ним, это уже немало.
Целыми днями Дима с Ольгой были загружены работой и мероприятиями фирмы. А вот по вечерам они втроем выбирались погулять или сходить в ресторан. Женя сама была инициатором того, чтобы они не оставляли подругу Димы в одиночестве, хотя он и предпочел бы побыть с любимой наедине, пусть и в общественном месте. Но обе девушки неплохо ладили друг с другом, и он не хотел мешать им общаться. Все-таки у Жени мало подруг, с которыми она могла так легко свободно разговаривать. С Ольгой она могла быть откровенной во многом из-за того, то та была в курсе ее проблемы с наркотиками, знала ее ситуацию. А вот сам Дима впервые был немного скован из-за присутствия помощницы. Возможно, все еще остался осадок от их тогдашнего бурного спора. Возможно, со временем все вернется на круги своя. Он бы хотел этого.
Вся неделя пролетела быстро, и молодые люди почти не успели посмотреть город и отдохнуть. И было принято решение задержаться здесь на выходные. Женя тут же передала это решение Ольге, что заставило Диму снова почувствовать недовольство. А еще стыд из-за этого самого недовольства. Когда же он уже отойдет и успокоится в отношении подруги?
Ольга не стала отказываться, хотя и мелькнула такая мысль в начале, как только она услышала предложение Жени. Эта девочка умела уговаривать, была так искренна в своем желании пообщаться с ней, что невозможно было отказать. Но некоторая неловкость все равно присутствовала. Она ощущала то же смятение, которое ощущал и Дима, видела эту неловкость и прохладу между ними. От этого было не по себе. Она словно потеряла важную частичку в своей жизни и никак не могла ее вернуть. Этой частичкой был Дима. Их дружба с ним. Она видела, что их нелегкий разговор отразился на их отношении друг к другу. Нужно было ей тогда держать язык за зубами! Она же знала, как фанатично этот мужчина относится к своим чувствам к Жене, знала, как любит и переживает! И полезла-таки со своими глупыми советами. Но ничего уже не исправишь. Нужно, возможно, подождать. Да и время в непринужденной обстановке все расставит по своим местам. Так думала Оля, но не очень долго.
Она не представляла, что этот уикенд станет таким тяжелым для нее. В отсутствии работы Дима был целиком и полностью был сосредоточен исключительно на Жене. С Ольгой они практически не общались. И все, что их связывало, была Женя. Она втягивала обоих в разговор, замечая их отстраненность и пытаясь помочь. С одной стороны, Оля была благодарна ей за это. А с другой – это жутко раздражало и бесило. Она не знала, почему вдруг эта девушка стала вызывать в ней такие чувства. Не понимала этого, но догадывалась. Раньше не было подобных моментов, когда в общении с этой парой она была словно лишней. Зачастую, прежде она общалась с ними по отдельности, редко вместе. И никогда не осознавала, как же крепка и тесна их связь. Как гармонично и лаконично они смотрятся друг с другом. Как им хорошо вдвоем. И впервые Ольга поймала себя на ревности.
Никогда раньше она не испытывала этого чувства. Да, она была влюблена в Диму, да, знала, что у него есть другая. Но ни разу за все это время не испытывала негатива к сопернице. Да и соперницей было глупо считать вторую половинку друга, ведь она сама для Димы никем в этом плане. Они не борются за его расположение, внимание и сердце. Оно уже принадлежит Жене. И это чувство неприятно поразило Олю. Было стыдно за него и перед Димой, и перед Женей. Но справиться с ним не было возможности: то и дело она невольно наблюдала за ними со стороны, когда они не обращали на нее внимания, занятые только друг другом. Или когда появлялась не вовремя в общей гостиной их двуспального номера. И то, с чем сталкивалась Оля, мучило ее. Но и не сталкиваться и не смотреть она не могла. Она будто специально мучила себя тем, что видела. С какой целью – трудно было понять и ей самой. Она как шпион смотрела и наблюдала за любимым человеком, когда он был с другой. Ловила каждую его эмоцию, каждое движение и манеры. Старалась все это запомнить, чтобы потом ночами представлять его таким с собой.
Все это было так глупо, так нелепо и эгоистично, что Ольга поражалась сама себе. Но не могла удержаться. Она любила, и это все объясняло. А еще была та ночь с Димой, о которой она все еще помнила все мелочи. Это было ее тайной страстью – перед сном вспоминать раз за разом, как она была с ним близка. Это было неправильно, было бессмысленно и ужасно, но ничего с собой поделать она не могла. И с каждым днем это все усугублялось и усугублялось. Порой Оля ловила себя на мыслях устроить этой паре размолвку, подтолкнуть их к ссоре, проблеме, вообще к чему угодно, чтобы Дима снова пришел к ней и спросил совета. Чтобы поинтересовался ее мнением. От таких мыслей было мерзко от самой себя. Но опять-таки – ничего поделать с этим было нельзя.
Раз за разом на протяжении этих выходных Оля была свидетелем нежности и страсти между Димой и Женей. Он могла тихо входить в гостиную, а там были эти двое. Ей бы уйти и не мешать, но она становится за углом и смотрит на них. Это попахивало маниакальностью, но остановиться она не могла. Она жадно наблюдает за тем, как Дима целует Женю – страстно, ненасытно, горячо и отчаянно. Видит, как его руки скользят по ее шее и лицу в легкой ласке. Наблюдает, как он наблюдает за млеющей девушкой в своих руках. Ему нравится это – смотреть на тающую Женю, на то, как она пытается прийти в себя от его голодных поцелуев, как мутное желание спадает с ее глаз, заставляя его мужское начало снова пробуждать его. В такие моменты ничто не способно описать, как выглядит мужчина. Он восторжен, он влюблен, он горяч и прекрасен.
Они могли находиться на прогулке, в кафе, в каком-то людном месте, и Ольга все равно замечала все то же самое, что замечала, когда эта пара была наедине. Дима постоянно держал Женю за руку, все время ее касался и не отпускал от себя ни на шаг. Он смотрел на нее и смотрел, не уставая от этого. Порой, общаясь с ними о чем-либо, Ольга замечала, как постепенно Дима выпадает из разговора, снова обращая все свое внимание на Женю. Ее же он почти не замечал.
А однажды она снова стала свидетелем их близости, что не удивительно – они ведь жили в одном номере. Ночью Ольга встала, чтобы выпить воды. В спальне ее не оказалось, и она пошла в гостиную, к общему бару. Дверь в соседнюю спальню была приоткрыта, предоставляя ее взору именно кровать. Девушка застыла, практически не дыша, и глядя в сторону любовников. Ночник возле их постели прекрасно все освещал, давая ей рассмотреть все детали и лица. Обнаженные тела переплетались в глубоких позах, сверкая в свете тусклой лампы испариной и потом. Большие ладони мужчины скользили по тонкой коже девушки с силой и нежностью одновременно. Его горячие губы ласкали юное тело в самых потаенных местах без смущения и с удовольствием. А как он смотрел на девушку в своих руках!..
Оля резко отвернулась, зажав рукой рот, чтобы не выдать себя. Все ее тело было охвачено какой-то негой от того, свидетелем чему она стала. В глубине ее естества начало разгораться томление и жар, отчего щеки покрылись румянцем. Девушка ломанулась в свою комнату и упала на кровать, не в силах поверить в такую свою реакцию. Было стыдно, было горячо и жарко. Все смешалось в одну большую кучу противоречий, в которых снова довлела ревность. Даже злость на соперницу. Казалось бы – всего два дня с этой парой, а она уже почти ненавидит Женю, к которой прежде относилась весьма тепло. Но она столько всего увидела за этот короткий промежуток времени, что это в корне изменило ее мировоззрение на всю ситуацию. И ревность была малой толикой того, на что стала способна безответно влюбленная девушка.
– Не скучайте, я быстро, – улыбнулся девушкам Дима, чмокая Женю и выходя из номера.
Мужчина отправился в аэропорт за билетами на ночной рейс в родной город, оставляя девушек одних. Женя проводила его взглядом, и повернулась к Оле, как только закрылась дверь.
– Что с тобой? – чуть хмуро глядя на нее, спросила девушка.
– В смысле? – не поняла Оля, выбираясь их своей задумчивости.
– Ты в последнее время невеселая, грустная. Что-то случилось?
– Нет, все в порядке, – отмахнулась Ольга. – Просто много работы. Хочу домой.
– Наверно, нам не стоило оставаться здесь на выходные.
– Наверно не стоило, – вздохнула девушка, совершенно иначе понимая причину этого факта.
– Я заметила, – нерешительно начала Женя, – что вы с Димой так и не помирились.
– Не то, что бы не помирились, но осадок остался.
– Это из-за меня, – грустно улыбнулась Женя, опуская голову.
Оля посмотрела на нее и мысленно согласилась. А потом в голову резко пришла идея немного позлить Женю, надавить на нее. В Ольге говорила ее злость, ее ревность, ее обида на них обоих. Это все в ней так сильно бурлило, что уже невозможно было удержаться и промолчать.
– Да, из-за тебя, – спокойно и холодно ответила девушка, наблюдая, как удивленно и виновато посмотрела на нее Женя. – Из-за тебя Дима так легкомысленно относится ко всему и всем вокруг.
Было видно, что Женя растеряна, удивлена тем, каким тоном с ней говорила подруга и как жестко смотрела, сверкая недовольно глазами. Никогда прежде она не видела ее такой. Она всегда была тактична, никогда не лезла слишком глубоко, и тут вдруг такая отповедь. Но трудно было что-то ей возразить, поэтому Женя промолчала, снова опуская голову: да, Оля была права, и с этим ничего не поделаешь.
– Я знаю, что виновата перед ним. Я пытаюсь с этим бороться, – тихо прошептала девушка, комкая в руках кисточки подушек с дивана.
– У тебя не получается, – не меняя тона и уже не в силах остановится и успокоиться, продолжала Ольга.
Все внутри бурлило от несправедливости ее положения рядом с любимым мужчиной. Все, что она сдерживала годами, стало потихоньку выплывать наружу. Где-то глубоко внутри ее рациональность и совесть вопили 'Остановись!', но Оля была глуха к ним. Она устала видеть, как страдает Дима. Устала смотреть на него с другой. И сейчас ей казалось, что вот он – ее шанс как-то повлиять на то, что происходит между Димой и Женей. Это было подло, это было низко и неправильно – действовать исподтишка и творить такое. Но сдержать свой эгоизм было выше ее сил.
– Ты только хуже делаешь. Ты измучила его, неужели не видишь? Он сосредоточен только на тебе и твоих проблемах. Ты не даешь ему дышать полной грудью, не даешь мечтать, строить планы, потому что как только он начинает это делать – ты все рушишь. Как только он готов поверить тебе – ты все ломаешь. Он не живет для тебя, он ничего не делает ради собственного удовольствия и благополучия. Все только для тебя, – не скрывая горечи, добавила Ольга.
Женя смотрела на нее широко распахнутыми глазами, в которых уже блестели слезы. Она была согласна с каждым словом, ей было ужасно стыдно. И только сейчас она поняла весь масштаб катастрофы.
Дима никогда ни в чем ее не упрекал, а она, то ли нарочно, то ли случайно не задумывалась о подобном. Никогда не осознавала этого так полно и со всех сторон. Дима заботился о ней, о ее благополучии и спокойствии. Он улыбался и был счастлив рядом с ней. Он любил ее, и она видела эту любовь.
– Он любит меня, – тихо прошептала девушка вслух свои мысли.
– Одной любовью сыт не будешь. В отношениях не менее важны уважение, доверие, понимание. Он не может тебе доверять. Уважать тебя не за что. А понимание, – жестко хмыкнула Оля, – ты сама себя не понимаешь. И его, как оказывается. Ты ведь не думала обо всем этом до того, как я тебе сказала? Ты не понимала этого? Ты же не ребенок! Почему ты только сейчас задумалась? Ты эгоистка – вот почему! Ты не думаешь о нем совершенно. Не думаешь о его стремлениях, мечтах, желаниях. Ты можешь только выказывать ему свои, а он тут же кидается их выполнять. Это – ненормально! Дима хочет семью, детей! Хочет спокойной умиротворенной жизни! А что ему даешь ты? Ни-че-го! А точнее – все с точностью до наоборот. Он рыскает ночами по городу, по притонам, выискивая тебя по свалкам, вместо того, чтобы спокойно спать. Он катает тебя по клиникам и врачам, взамен пикников за городом. Он нянчиться с тобой, откачивая тебя неделями, вместо того, чтобы менять пеленки и укачивать малыша на своих руках.
Женя не находила в себе сил спорить, возразить, осадить разошедшуюся Ольгу, потому что все это было правдой. Все так и есть. Не могла ее остановить и прекратить эту грубую лекцию и урок жизни. Не могла не принять все на веру. Эта девушка смотрела на вещи куда трезвее, чем она сама. Более правильно, рационально и трезво. Она осознавала всю целостность ситуации, учитывала малейшее. А что делала Женя? Только жизнь Диме портила. Когда-то он запретил ей думать в таком ключе, зло отчитал ее за то, что она сказала об этом вслух. Она успокоилась по этому поводу и перестала себя терзать. Но ведь всему однажды приходит конец. А она все так же наивно полагала, что не стоит об этом думать. Что Дима сам обо всем позаботится. Но она так много сложила на его плечи, и ни чем при этом не помогала, лишь добавляя еще больше головной боли и проблем. Она верила в его силу, в его разумность, и даже не задумывалась о том, что же он на самом деле делает. Он отдавал ей всю свою жизнь и время целиком и полностью. Всего себя он концентрировал только на ней. Так нельзя. И хоть это, но она понимала. Нельзя так отдаваться, даже любя. Нужно быть собой, не терять своей мечты, своих желаний. Нельзя растворяться в человеке абсолютно – это неправильно! У каждого должны быть свои увлечения, свои стремления и цели. Свои побуждения и образ мыслей. А все это было отдано ей – Жене.
Женя никогда не была дурой, но то, что сказала ей Ольга, буквально открыло ей глаза на очевидное. Было стыдно, что сама она об этом не подумала. Она была зациклена на своих проблемах, на своей борьбе с самой собой, при этом полностью потерявшись в том, что касалось Димы. Она не спрашивала у него, как он, как у него дела, как он себя чувствует и чего хочет так часто, как это делал он. Само собой, что она интересовалась его жизнь, но ведь так мало! Ничтожно мало! До сего момента она этого не замечала даже. Не понимала, что практически не знает, чем сейчас живет ее любимый человек. А по словам Ольги оказывается, что только ею. Это ненормально!
Ольга смотрела на девушку и видела, что та задумалась. По щекам текли слезы, а она их даже не замечает. Ей не было ее жаль, не хотелось ее успокоить и помочь, как раньше. Она сидела и почти злорадствовала сейчас. Она сказала правду, пусть и немного жестковато и резко, но тем не менее. Она не сделала ничего, за что можно было бы ощущать себя виноватой. Понимала, что могла бы быть и мягче, тактичней, что было присуще ей всегда. Но все так накатило на нее – злость, ревность, желание досадить и насолить, и она просто не справилась с этими эмоциями. И только спустя время она поймет, что не стоило бы быть такой жестокой, но даже тогда отринет эти мысли и убедит себя в правильности своих слов и тона. Уже не было жаль Женю, не хотелось ей помочь, как раньше, поддержать и ободрить, утешить. Все это как-то резко смыло волной безразличия и злобы. Ольге казалось, что это рано или поздно все равно бы случилось. Нельзя вечно быть добренькой феей и за всех радеть. Нужно и о себе подумать. И пусть в этот момент она думала не совсем о себе, а больше о своем желании сделать больно сопернице, ей это казалось нормальным и правильным.
– Ты права, – глухо прошептала Женя, вытирая слезы и шмыгая носом. – Во всем права. Я эгоистка. Я порчу Диме жизнь. Но я ведь люблю его! – она с таким отчаянием вскинула глаза на Олю, что той не по себе стало от силы чувств этой девочки. – И он меня любит! Я знаю, что любит! И я борюсь с собой, я учусь быть нормальной.
– Это хорошо, – вздохнула глубоко Ольга, чтобы успокоить свое новое желание еще раз нагрубить и стремление продолжить свой напор. – Но Дима уже никогда не сможет быть спокойным. Он сам мне сказал, что ему теперь всю жизнь придется ждать, когда же ты сорвешься в очередной раз. Именно поэтому он предупредил тебя, что больше не побежит следом.
– Ты знаешь об этом? – удивилась Женя. – Я не думала, что он рассказывает тебе о подобном, о личном.
– Он рассказывает мне обо всем, – спокойно, но с ноткой гордости, ответила Оля. – И я знаю, что у вас происходит. Но речь не об этом. А о том, что ты уже никак не спасешь положение. Всю жизнь ты будешь мучить Диму, не зависимо от своих желаний и попыток не делать этого. Он всегда будет бояться, и ждать твоего ухода. Никогда уже не сможет тебе довериться целиком и полностью. Да и не мог никогда, раз уж на то пошло.
– Но что же мне делать? – в отчаянии всхлипнула Женя.
– Уйти.
Ольга хорошо понимала, что сейчас творит и на что толкает эту девушку. Понимала очень хорошо. И делала это осмысленно. Это было ужасно, это было низко, но она хотела сказать именно это. Она будто обезумела от своих чувств и эмоций, она больше не могла отходить в сторону, когда выпадал такой великолепный шанс повернуть все в свою сторону.
– Что? – растерянно протянула Женя, неверяще глядя на подругу. – Уйти? Но как же...
– Да, уйти, – припечатала Оля. – Рано или поздно Дима успокоится, переживет свои чувства к тебе. И начнет все заново – спокойно и счастливо, умиротворенно и гладко. Разве ты не хочешь, чтобы он был счастлив? Пусть и не с тобой, но счастлив?
– Я же люблю его!
– Но он страдает. По мне, так лучше жить не с такой сильной любовью, зато спокойно и плавно. Правильно.
– Я не смогу уйти, не смогу его оставить!
Ольга только рассмеялась на это горячее заявление.
– Не сможешь? Да ты уже на грани! Еще немного – и не придется стараться.
Это было ужасно – то, что она произносила. Это целиком и полностью противоречило тому, что она говорила прежде. Но прежде и сама Ольга не находилась на грани. На грани отчаяния.
– Как ты можешь так говорить? – тихо, пораженно выдохнула Женя, неверяще глядя на нее. – Как?
– Я разве сказала что-то неправильно? Нет, все верно. Все так и есть. И ты не хуже меня понимаешь это.
– Почему ты так жестока?
– Мне надоело видеть, как Дима страдает, – вздохнула Ольга и честно ответила. – Надоело наблюдать, как ты портишь ему жизнь. Раньше я верила в то, во что верил и он – что ты исправишься, справишься с собой и своей проблемой. Но я больше не верю. Года могут пройти, прежде чем тебе удастся справиться со своей зависимостью. И за это время Дима окончательно потеряет вкус к жизни. Я не хочу для него подобного. Я... его друг. Я желаю ему добра. А ты, уж извини, отнюдь не добро.
Женя только удручающе опустила голову. Что, опять все правильно. Нельзя судить Ольгу за то, что она уже не хочет дать совет, не хочет помочь и как-то ободрить. Она разуверилась в ней, и для этого были основания.
Женя поднялась с дивана и направилась в свою комнату. Ольга проводила ее холодным взглядом и глубоко вздохнула. Ей не было стыдно, может лишь чуть и где-то глубоко внутри. Ей надоело быть опорой и помощью. Она хотела быть собой. И так же хотела получить от жизни все, что и все вокруг. А она хотела Диму. И сейчас была почти уверена, что он будет ее. Что сейчас она сделала тот шаг, толчок, который подтолкнет его к ней. Все равно, каким способом она воспользовалась. Главное – результат.
Глава 9
Дима заметил странное, задумчивое и какое-то подавленное состояние Жени почти сразу. Но они только вернулись домой после утомительной недели, и он списал ее состояние на усталость. Это не было похоже на какую-то нервозность, возбужденность, поэтому он был спокоен по этому поводу, не беспокоился и не ждал проблемы в любой миг. Спокойно шел на работу и был расслаблен. Но спустя пару дней Женя, как казалось самому мужчине, стала еще более угнетенной. Она мало говорила, все время о чем-то думала, нарезая круги по дому, заламывая руки и глядя на него с тоской и грустью, болью. Разумеется, он пытался с ней поговорить на эту тему, выяснить, что случилось, что ее тревожит и что вообще происходит. Но Женя в ответ лишь вымучено улыбалась, придумывая какие-то левые отмазки. Дима не хотел давить, но и не беспокоиться по этому поводу не мог. Он старался проводить с Женей больше времени после работы, нигде не задерживаясь и даже уходя чуть раньше. Пытался ее как-то расшевелить и развеселить. Его пугала эта резкая перемена настроения. Еще пару дней назад она светилась от счастья и была весела, а сейчас.... Это могло привести к пагубным последствиям. Но что-либо вытащить из девушки не получалось – она упорно качала головой и просила не беспокоиться.
– Как я могу не беспокоиться о тебе? – нежно улыбался мужчина хмурой Жене.
– А тебе не надоело это делать? – прикусив губу, робко спросила девушка.
– В каком смысле? – нахмурился Дима.
– Ты только и делаешь, что беспокоишься обо мне, заботишься, всегда настороже. Это ведь... неправильно, – пожала плечиками Женя. – Так не должно быть.
– А как должно быть? Я люблю тебя. И это нормально.
– Я тоже тебя люблю, – вздохнула она. – Но ведь не отдаюсь так нашим отношениям как ты. Это несправедливо получается. У тебя совсем нет времени на себя самого, на свои проблемы, свои желания.
– Господи, чем ты успела себе уже голову забить? – усмехнулся Дима, нежно касаясь ее личика и заставляя поднять на себя взгляд. – Мне не в тягость все это. Я хочу о тебе заботиться, волноваться. Прекрати себя накручивать.
– Хорошо, – вздохнула девушка, заканчивая разговор.
Женя действительно терзалась от того, что услышала от Ольги. Она много думала о словах девушки и размышляла о них. Осмысливала и пыталась найти решение – правильное, но в то же время не такое категоричное, как предложила Оля: уйти. Она не могла, не хотела уходить. Она любила Диму, хотела быть с ним рядом. Но нужно ли ему это? Стоит ли терзать его собой? Заставлять страдать так, как это делает она? Не лучше ли, действительно, просто уйти и дать ему свободу, нормальную жизнь без ее проблемы? Дать ему шанс жить так, как нужно, как правильно? Само собой, она понимала, что своим уходом сделает ему больно – он ведь любит ее, она уверена в этом так, как ни в чем и никогда не была уверена. Но, возможно, ему нужно просто время, чтобы эта любовь прошла, и тогда он сможет начать все заново, построить свою жизнь так, как всегда мечтал и хотел? Она ведь сама не уверена в том, что однажды не сорвется: она уже сейчас на грани. А если честно – она на ней всегда: каждый день, каждую минуту и час. И учитывая этот факт, может ли она дать гарантии, что в один прекрасный день, когда Дима увериться в том, что все хорошо, она просто не сбежит? Уйдет опять посреди ночи тайком, в дребезги разбив его мечты, надежды и желания? Стоит ли все усложнять, пока еще не поздно все исправить?
Жене было мучительно думать о том, чтобы оставить Диму, чтобы бросить его страдать. А он будет страдать, обязательно, как и она сама, если сделает этот шаг. Она любила его, хотела быть рядом, хотела его любви. И мысли о том, чтобы добровольно отказаться от этого, приводили ее в ужас. В панический ужас. Девушку разрывало на две части: уйти или остаться. Она одновременно хотела и того, и другого. И решить не могла. Глядя в сияющие глаза любимого человека, ощущая на себе его руки и губы, чувствуя его ласку и нежность, она просто не представляла себе, как сможет быть без него, без того, что он дает ей. Но так же она вспоминала его усталый взгляд, тоску в глазах, отчаяние и страх за нее, когда он откачивал ее во время ломок, когда вытаскивал из притонов и боролся за ее жизнь.
Противоречие было на лицо. И это противоречие сбивало с мыслей, пугало, толкало к безумству. За пару дней Женя буквально потеряла все спокойствие, которое обрела в последнее время. Была в ней уверенность в том, что все, наконец, налаживается, что приходит в норму, что она справляется. Эту уверенность ей давал Дима: своей поддержкой, похвалой, довольной улыбкой, словами и взглядами. Она видела, что он готов за нее бороться, что готов ей помочь во всем, что она попросит. Видела его самоотдачу и силу. И весь он буквально внушал ей собой, что все будет хорошо. Просто нужно приложить немного усилий. И она верила этому, и была счастлива. А Ольга разрушила все то, во что она поверила. И сделала это грубо и жестоко. Но нельзя было не согласиться, что в чем-то она была права. Да во многом она была права – что уж мелочиться! И тот разговор с подругой сбил с Жени всю уверенность в собственных силах. Пошатнул ее равновесие и оптимизм, сбил с толку. И теперь она была на границе: уступить своим страхам или идти дальше, с гордо поднятой головой.
Ольга прекрасно понимала, что наговорила Жене и что тем самым натворила. Было и стыдно, и одновременное ей казалось, что все правильно. С большей составляющей побеждало последнее, и постепенно она успокоила свою совесть. В конце концов, она не сказала ничего неправдивого или ложного, не выдумала факты и не солгала. Она просто выставила это слишком грубо и резко. Но так же девушка понимала, что в глубине души надеется, что ее слова раздавят Женю, что она сорвется, что оставит-таки Диму в покое, уйдя раз и навсегда. Даст ей тем самым зеленый свет. А уж она постарается не упустить свой шанс.
Порой девушка ловила себя на том, что в голове громко и надрывно кричит ее вторая 'Я':
– Остановись! Что ты делаешь! – кричал этот голос.
Но было уже слишком поздно. Все обстоятельства, чувства и эмоции сложились вместе, приведя к тому, что и как она делала, чего хотела и как себя вела. А хотела она Диму, быть с ним вместе. Раньше это было какое-то эфемерное желание, тайная мечта, а теперь стало четким стремлением. Она ясно представляла себе их совместную жизнь, их быт и семью. Ей было приятно думать о том, то вдвоем они буду счастливы, что именно она сделает его счастливым, дав ему то, чего он всегда хотел: нормальную семью, детей, спокойствие и порядок. Все чаще Оля ловила себя на том, что задумчиво смотрит на любимого, когда он не видит, любуется им откровенно, и именно в этот момент в голове мелькая какая-нибудь картинка их совместного будущего. Иногда Оле казалось, что она глупо себя ведет – мечтает, витает в облаках как наивная девочка-подросток. Но потом выбрасывала эти мысли из головы и продолжала это делать.
– Почему такой кислый? – полюбопытствовала Оля, заметив, что Дима с каждым днем все больше выглядит недовольным и напряженным.
С тех пор, как они тогда повздорили, между ними еще витало легкое напряжение. Но они оба старались его сгладить: вели себя, как обычно, общались, ходили вместе обедать и много разных мелочей. И вроде все налаживалось. Для Ольги это было хорошим знаком, который успокаивал ее и уверял в том, что все наладилось и что все хорошо. А Дима был спокоен, что они с подругой смогли забыть тот глупый разговор и забыть о недопонимании. Все же Ольга была дорога ему, и если была возможность все наладить, он был только 'за'.
– Да так, – отмахнулся мужчина.
Как бы хорошо они ни общались, а посвящать Ольгу в то, что твориться в его доме, он больше не спешил, решив, что не к чему снова поднимать тему, в которой они противники и спорщики. Лучше он промолчит, чтобы больше не было недоразумений и ссор.
– Как знаешь, – пожала плечами подруга, понимая его мотивы и не спеша переубеждать.
Ей и так было ясно, что дело в Жене. И мягкое злорадство не заставило себя ждать. Что ж, соперница была умной девочкой, и понимала правоту ее слов. И возможно выводы, к которым она придет, будут теми самыми, на которые рассчитывала Ольга.
Терзания Жени в конец измотали ее. У нее пропал аппетит, было тошно, и часто кружилась голова. Общая слабость организма привела к тому, что она много спала, практически целый день. Благо, до учебы было еще пару недель и можно было себе позволить расслабиться. Грусть поселилась в сердце, а разум не отпускали размышления. Так и эдак Женя представляла себе различные ситуации, моделировала в сознании какие-то события и искала выход, принимала решение и пыталась разобраться в себе и своих желаниях. Дима, когда был рядом, одним своим присутствием внушал ей спокойствие и правильность того, что есть сейчас и будет в будущем. Но как только он уходил на работу, в голову тут же лезли противоположные мысли. И Женя терялась во всем этом, стала рассеянной и нервной, дерганой. Вздрагивала от малейшего громкого звука и шороха в тишине дома, когда была одна. Она начала пить успокоительные, но они почти не давали результата. И даже во сне, в котором она проводила много времени, не получалось отстраниться от размышлений. Ей снились кошмары или наоборот – радужные светлые сны.
Все это так выматывало, так давило, что уже через пар недель Женя была на грани срыва. Все это время Дима пытался до нее достучаться, узнать, что ее беспокоит и в чем вообще дело. Но как ему объяснить, что ее терзает? Как услышать его честный ответ на мучающие ее вопросы? Она знает, что он ответит, спроси она его о том, не надоело ли ему все это. Знает, что скажет, намекни она на то, чего лично он хочет от жизни. Дима был целиком и полностью сконцентрирован на ней, поэтому она не услышит нужной правды, логичной и рациональной. Кто-то сказал бы, что это замечательно, что мечта любой девушки – быть так сильно любимой. Но Женя пугалась того, что эта самая любовь разрушает самого любящего. Она хотела бы видеть довольные и сверкающие глаза своего мужчины не только потому, что она рядом. Смотреть, как о чем-то увлеченно рассказывает с задором и удовлетворением. Нет, иногда она видела подобное. В те моменты, когда они отдыхали в какой-то компании, общались и веселились с друзьями, все это девушка видела в том, как Дима общается с Ольгой. Вот с ней он был самим собой, таким, каким бы он был и в их отношениях, не будь между ними проблемы и пропасти непонимания и борьбы за нее, Женю. Они оба были сконцентрированы исключительно на этом. А вот с другими Дима мог отвлечься. И это тоже было ненормально и странно. Это с ней, своей девушкой, он должен быть таким. Но все было с точностью до наоборот.
