Текст книги "Жертва (СИ)"

Автор книги: Александра Саген

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

что же ты наделал

люди не могут так жить и ты не сможешь

ты будешь страдать

лучше ложись сразу в могилу

и стрекоз своих туда забери

чмо ничтожное

   ___________________________

– Выходите, лорд Арктарис, – сказал я. – Выходите, или я разнесу башню на куски!

Мой решительный, но сбитый от усталости голос разнёсся до небес подобно грому, и даже дрогнула под ногами земля. Подкрепляя свои слова, я поднял руку. Посох, раскалённый от магического напряжения, излучал свет, и только обивка из адаманта под ладонью не давала мне обжечься. С набалдашника в форме стрекозы сорвалась пара миниатюрных солнц.

Под подвижными сизыми тучами вершина башни была пуста. Лишь парил над ней огромный неправильной формы октаэдр.

– Вы видите, что я совершил, чтобы добраться до вас? – продолжил я. – За моей спиной – сотни неупокоенных душ, пять ваших прислужников и один стальной зверь, глаз которого помнит каждый изъян ваших владений. Если вы не покажетесь, я выжгу здесь всё!

Северный ветер доносил до меня аромат чёрной сирени. Ливень барабанил по плащу, и вода стекала по сырым волосам на нос, по щекам и подбородку, заливалась за воротник.

– Я знаю, что вы слышите меня, лорд Арктарис! Покажитесь и встретьтесь со мной, как настоящий волшебник, лицом к лицу! Опровергните мифы о вашей подлости!..

– Всё сказал?

Подавившись следующей репликой, я опустил голову.

Он глядел на меня с крыльца, навалившись на перила и сонно подперев щеку кулаком. Длинные полупрозрачные рукава, чёрные как безлунное зимнее небо и такие же сверкающие, вились на ветру. Полы распахнутого халата трепетали, открывая татуированные смуглые бёдра, плоский живот и кое-что ещё. Ветер трепал угольные кудри – заметно примятые, будто только с подушки, а в одном ухе юноши торчал какой-то ритмично шипящий камешек.

Молчание затянулось.

– Ну? – поторопил он. – Чего тебе?

– Э-э, – ответил я.

– Я не понимаю по-бараньи.

– А, сейчас... секундочку, – я кашлянул в кулак, тщетно силясь вернуть себе патетический настрой. – Вы – хозяин этой башни, великий тёмный волшебник Арктарис?

Он навалился на перила, с раздражением всматриваясь в моё лицо.

– Да, дери тебя демоны, я – Арктарис, – ответил он. – Тебя что-то не устраивает?

– Вы... эм... очень молоды и... э-э... одеты, вернее... не совсем...

Запасы тактичности в данной ситуации кончились, и я был вынужден заткнуться.

– Послушай, мальчик, – начал он, и что-то ощутимо скрежетнуло глубоко под горой, пробрав дрожью до позвоночника. – Ты без спроса вломился в мои владения, уничтожил полчища моих приспешников и одного механоида, разбудил меня, угрожаешь сломать мою башню и теперь ещё корчишь недовольную рожу от того, что я вышел к тебе не в парадном?!

– Думаю, дело не в... гм... в общем, извините.

– Извините?! – он едва не задохнулся от возмущения, а затем закатал рукав и взглянул на какой-то браслет на тонком запястье. – Значит так, у тебя есть пятнадцать минут, чтобы исчезнуть, исчезнешь – и я не стану наматывать твои кишки на башенный шпиль. Дорогу обратно, надеюсь, помнишь. Раз-два, кругом. Время пошло.

Подтверждая его слова, в небе над нами зажглось огромное кровавое число «900». Через секунду он сменилось на «899», затем на «898». Неведомой властной силой, тяжёлой и колючей, меня развернуло на сто восемьдесят градусов, ноги сами оторвались от земли, и я, будто деревянная кукла, зашагал прочь от башни – по каменистому крутому спуску, под которым северным синим океаном раскинулся хвойный лес, так далеко внизу, что меня моментально замутило. Пара коршунов со стальными клювами и лапами, угрюмо наблюдающая за мной всё это время, сорвалась с ёлки, спланировала на ветре, сладко крича. Из-под моей подошвы выщелкнулся камешек и полетел в пропасть. За спиной лязгнул засов.

Только тогда я оправился от изумления и смог сбросить с себя тёмные чары.

– Нет, стойте! – крикнул я, кидаясь обратно к крыльцу. – Стойте, лорд Арктарис!

– Ты что, так хочешь испытать меня в магическом поединке? – послышался его ядовитый голос прямо у меня в голове. – Тебе жить надоело, юный светлый чародей?

– Нет! – воскликнул я. – Нет, я здесь не за этим! Пожалуйста, выслушайте меня!

– Восемьсот семь секунд, – глумился он. – Восемьсот шесть секунд. Мой нож наточен и жаждет крови. Время выйдет – и я заживо съем твой мозг, мальчик. Беги, пока можешь.

– Мне больше не к кому обратиться!

– К целителю пробовал?

Последняя фраза прозвучала абсолютно серьёзно, кроме того – из-за моей спины, и я обернулся, встретившись с Арктарисом нос к носу. Ей-богу, в книгах ордена с представлением всех тёмных волшебников мира, на портретах и даже в театральных постановках это древнее и зловещее существо представлялось совсем иначе, как минимум – на сотню-другую лет старше и на порядков десять внушительнее. Уж никак я не мог подумать, что Арктарис будет ниже меня на пол-пальца и что у него будут косить глаза.

То есть, что у него вообще будут глаза, а не бездонные провалы хтонической тьмы.

Кто бы знал.

– Целитель не поможет, – признался я. – Никто, наверное, кроме вас.

– Говори уже, что хотел.

– Мне нужны ваши тайные знания, лорд Арктарис.

– А угрозы сломать башню – это, получается, шантаж? Потрясающе! – восхитился он. – Мне следовало испугаться и взять тебя в ученики! А я и не догадался, вот старый дурак.

– Больше не было способов до вас достучаться, – я виновато развёл руками. – Вы живёте здесь отшельником, будто дракон какой-то на своей горе, и никто уже много лет не видел вас и не говорил с вами. Вы как будто отгородились от всех, никого не принимаете.

– Вас там в университетах писать что ли не учат?

– В смысле?

Его тяжёлое веко дёрнулось, хотя, впрочем, мне могло и показаться.

– Существует такая полезная штука, называется «почта», – стал терпеливо объяснять он. – Находишь бумагу, пишешь «Здравствуйте, Тёмный Лорд Диких Земель Арктарис, как ваши дела, как погода, не замёрзли ли помидоры...» – и так далее, а затем излагаешь, что конкретно ты хотел. В конце вежливо прощаешься и отправляешь письмо с голубем или гонцом. Так обычно делается в цивилизованном обществе... или я опять перепутал миры?

Повисла пауза.

– Так ведь... все живые существа погибают на вашей границе, – робко напомнил я. – Если не имеют специальных знаний, конечно, но они забыты и найти их... хм... не все могут.

– Правда? – искренне удивился он.

– Да, такую магию даже в аспирантуре не преподают.

Снова пауза.

– Так вот почему мне уже полвека не приходят письма, – ахнул он, и я окончательно убедился, что он безумен. – Я-то и забыл, что поставил защиту от самоуверенных бретёров. Знаешь, когда существуешь сразу в десятках вселенных, сложно уследить за мелочами.

Он вдруг коротко свистнул, и один из коршунов, издав ответный крик, снизился к нам и сел ему на руку, да так аккуратно, что даже не оставил и капельки крови; Арктарис что-то сказал ему на непроизносимом и жутком языке, исполненном такой силы, что от её давления у меня заискрились пальцы и посох. Коршун ответил ему, раскрыл крылья и устремился на юг. Тёмный волшебник что-то пробубнил, поводил ладонями в пространстве и велел мне:

– Следуй за мной, мальчик.

А затем он обратился ветром и втянулся в тонкую щель под воротами башни.

Во второй раз лязгнул засов.

 

 

 

***

 

 

Изнутри эта башня чёрного мрамора выглядела несколько иначе, чем снаружи. Точнее, изнутри это была вообще не башня, а целый замок, на стенах которого горели тёмно-красные факела, почти не освещая путь. Под ногами в коридорах тянулись багряные ковровые дорожки, до потолка высились узкие окна, выходящие каждое в новое место – то в глухой и злой хвойный лес, то на рыжий песчаный бархан и два алых солнца, то на какую-то серую скалу, то на городскую улицу. Остановившись у одного, я начал было смотреть в холодную черноту, усыпанную звёздами, острыми, как алмазная крошка. Арктарис дёрнул меня за рукав, заставляя прийти в себя. «Где бывает такое звёздное небо? – спросил я с придыханием. – Я даже не вижу земли». «Земля далеко, – коротко ответил он. – Пойдём».

Я шёл за Арктарисом через бесконечные залы, поражавшие меня каждый сильнее предыдущего; в одном росли берёзы и пол коврами устилала трава, и златовласый крылатый юноша играл на флейте; в другом до горизонта раскинулось целое лазурное море, и чайки кричали, кружа над песчаным берегом, на котором оставались наши следы; в третьем у каменного круга под тремя лунами какие-то культисты совершали жертвоприношение (заметив Арктариса, трое из них поклонились ему как своему хозяину); в четвёртом рядом с нами по чёрной дороге с рёвом пронеслось что-то металлическое и вонючее, в пятом были стены из плоти, красновато-розовой, пульсирующей и склизкой, а в шестом не было ничего, лишь тягостная серая пустота. Пару раз я порывался спросить, куда мы идём так долго, но ответа не получал. Арктарис после моей остановки у окна даже не оглядывался, просто шагал впереди, заткнув оба уха шипящими камешками; ремень халата вился за ним лентой.

В какой-то момент мимо нас прошла совсем юная девушка удивительной красоты. Пышные светло-русые кудри, задорная чёлка, аккуратный вздёрнутый носик в веснушках и лукавая розовая улыбка – я слегка опешил и даже не сразу заметил, что одета она в до неприличия короткое платье. Тонкая ткань струилась по стройному телу и чётко очерчивала соски. Девушка подмигнула мне, мурлыкнула что-то сладким голоском, бегло чмокнула Арктариса в губы и пошла дальше, беспечно напевая. Я заворожено оглянулся и смотрел на неё до тех пор, пока она не скрылась за углом лабиринта. За ней тянулась вереница бабочек.

– Хм... не постесняюсь спросить, а кто эта девочка? – окликнул я Арктариса. – Это ваша прислужница? Или тоже... мм... ужасно древняя тёмная волшебница? Или жена?

– Что? А, – он притормозил, и я поравнялся с ним. – Нет, это моя кровиночка, Мериган Фелиция Эльен Ара Сьюнерель Архел-Верда. Мериган, если коротко, или Мери Сью. Чудесный котёнок, безумно люблю её. Всё лучшее всех лучших миров – только ей.

– Вы что, её отец? – у меня на секунду пропал дар речи.

– Нет. Мать.

– В каком смысле?!

– В прямом. Не думаешь же ты, что я, великий тёмный волшебник, ограничен одним телом? Тебе ещё многому нужно научиться, мальчик. Кстати, не подскажешь своё имя?

– Э-э... Хелиадор.

Арктарис споткнулся, окинул меня критическим взглядом и, что-то ворча про старческое слабоумие, быстро пошёл дальше. Я нагнал его, чтобы не потеряться в лабиринте.

Наконец мы пришли в круглый зал с большой неглубокой нишей в центре. В ней стоял маленький столик и два кресла по противоположным сторонам. Вдоль стен до потолка высились стеллажи с книгами. Сквозь тёмно-синие шторы пробивался синеватый свет осенних сумерек, и в камине трещало серебристое пламя. Арктарис попросил меня сесть.

– Почему мы так долго шли? – спросил я.

– Башня не любит гостей.

Дальнейших объяснений не последовало, ждал я напрасно. Арктарис упал в кресло напротив и щёлкнул пальцами. Передо мной на столике возникла чашка с горячим чаем.

– Спасибо... – проговорил я.

– Пожалуйста.

Некоторое время я пил и отдыхал, слушая крики коршунов и шёпот дождя и стараясь игнорировать испытующий взгляд волшебника. Он смотрел на меня не мигая, как кошка.

– Ну и какие тайные знания тебе нужны? – спросил он, наконец.

Поглядев вниз, внутрь опустевшей чашки, я увидел там морские глубины, синие и мерцающие, как радужки Арктариса. Мимо промелькнул косяк рыбёшек, сверкнувших будто в рассеянном солнечном луче, затем вдали собралось смутное тёмное пятно. Сгущаясь и разрастаясь с каждым мигом, оно устремилось ко мне. Я поспешно поставил чашку на стол.

– В запрещённых книгах я читал упоминания о жертвенном ритуале, – сказал я, – который изобрели вы, лорд Арктарис. Наставники отшатывались от меня, как от чумного, когда я спрашивал о нём, и удивлялись, зачем я вообще искал... по их словам, «эту пакость».

– Мм, – скептически промычал он. – Слушай, у меня ритуалов, подходящих под твоё описание, больше, чем всем твоим наставникам лет вместе взятым. Можно поконкретнее?

– Речь о ритуале, который опустошает сердце.

Сквозь тишину пробивались истошные дьявольские крики от уха Арктариса.

– Хелиадор, ты что, чокнутый?

– Я чокнутый?!

– Демоны тебя дери, ну не я же, – рассердился он. – То есть, подожди, я правильно тебя понял? Ты освоил магию, которую «даже в аспирантуре не преподают», притащился в эту глушь через кучу сражений, чтобы перенять у меня тайные знания и просишь – что?.. не искусство манипуляций со временем, не власть над пространством, не способы перемещаться между мирами, не бессмертие, не могущество, а просто заморозку чувств?

У меня почему-то пересохло в горле.

– Это... это не такая уж и мелочь, – попытался оправдаться я.

– Да? И что у тебя произошло? – принялся издеваться Арктарис. – О, дай-ка угадаю: адская похоть? Ну да, что же ещё, – едко ответил он сам себе. – Вас, молодых дегенератов, только это и волнует, то в инкуба преврати, то инкуба призови, я вам что, сексолог е*****?!

Сохранить прежнее выражение лица было сложно, но я справился.

– Простите, – на всякий случай извинился я.

– Не прощу. Что за чувства тебя беспокоят? Отвечай.

– Ненависть.

– О? – он приподнял бровь, моментально остывая. – Уже лучше. Кого ненавидишь?

– Не знаю... – я растеряно посмотрел на дрогнувшие ладони. – То есть, прямо-таки адской похоти я к ней не испытывал... скорее любовь, которую я осознал слишком поздно... а когда осознал, то постепенно дошёл до обиды, до ревности и ненависти, по нарастающей.

Он устало потёр переносицу:

– Да чтоб тебя...

– Это какая-то нездоровая ненависть, потому что она не направлена ни на что, – с болью продолжил я. – Не на чародейку Ирнадес, потому что я не могу её ненавидеть, не на её нового мужа, потому что он ни в чём не виноват, не на их ребёнка уж тем более, не на наставников, которые меня уже боятся; даже не на меня, а куда-то... в пустоту, – я неопределённо махнул рукой. – Мне и убить-то некого, и не только потому, что я как светлый чародей воспитан. Я гнию и чувствую, как мой рассудок отъезжает. Наверное, меня скоро растворит, как в кислоте. А как избавиться от ненависти, никто не даёт инструкций!

Арктарис не прерывал, смотрел на меня из-под ладони. Не очень было понятно, заинтересовал я его или нет, во всяком случае, он не ругался вслух, и меня это приободрило.

– Иногда я боюсь, – почти шёпотом произнёс я, сцепив руки в замок, – что просто похищу Ирнадес и запру её в своём подвале, потому что никто больше, кроме меня, не должен с ней говорить, не должен смотреть на неё, касаться её, целовать и... и... и так далее. В этих бессильных мыслях выходит моя ненависть. Пока что она направлена в никуда, это да, но а вдруг... вдруг в какой-то момент я слечу с катушек и это изменится? Поэтому я пришёл к вам. От чудовища во мне нужно избавиться, и других способов я не вижу, лорд Арктарис.

Он тяжело провёл ладонью по лицу, и я понадеялся, что он меня хотя бы слушал.

– А у мудрых светлых наставников ты просил совета?

– Просил, – скривился я.

– И?

– Говорят, только любовь изгонит из сердца любую тьму.

– Ослы бесполезные.

– Именно!

Мои кулаки полыхнули тёмно-красным. Я с досадой встряхнул кистями, утихомиривая агрессивную силу, чтобы ничего не поджечь – такое происходило в последнее время слишком часто, и это со мной, самым молодым доктором светлой боевой магии кортонского университета. Арктарис, закинув ногу на ногу и покачивая ступнёй в такт шипению, смотрел в потолок. Мы долго молчали, и по окнам стучал чернильный ливень.

– Выгнать бы тебя взашей за такие истории, – вздохнул вдруг Арктарис. – Но у меня есть идея получше. Нужный ритуал я могу тебе объяснить, и даже провести, но только немного другой, изменённый – это во-первых. Во-вторых, тебе придётся за него заплатить.

К такому повороту я был заранее готов и потому не удивился.

– Душой?

– Душ не существует, мальчик. Это так, к слову. А ты станешь моим ассистентом. Меня порой заносит в опасные места, а потому я буду отправлять тебя на сбор данных туда, где сам могу погибнуть. Буду также пробовать на тебе заклятья, ритуалы, модификации тела и всё в таком духе. Разумеется, не без обратной связи. Без нормальных тайных знаний ты не останешься и когда-нибудь научишься всему, что умею я. Может быть. Если мозгов хватит.

– Но тогда я перестану быть светлым чародеем.

– Каким ещё светлым чародеем, – Арктарис взглянул на меня с недоумением. – У тебя от злобы вспыхивают руки, ты собрался кинуть подружку в подвал и просишь о жертвенном ритуале, чтобы этого не сделать. По-моему, ты уверенно начинающий тёмный волшебник.

– А дом, орден, университет? Туда я не вернусь?

– Что, соскучился по семье Ирнадес?

К горлу подступил едкий комок.

– Да, мне там нечего делать, – я криво улыбнулся. – Вы правы.

– Я всегда прав.

Арктарис повёл пальцем, и мне на колени лёг лист пергамента. С ухмылкой глядя вниз, я узнал настоящий тёмный договор – подобные уже два тысячелетия были не в моде.

– Чем подписывать? – уточнил я.

– Карандашом попробуй.

Я потянулся было к поясной сумке, но мои пальцы обжёг жёсткий магический разряд. Вскрикнув, я одёрнул руку, быстро немеющую, и посмотрел на взбешённого Арктариса.

– Сдурел что ли? – рявкнул он. – Это тёмный договор! Кровью капни!

– Гм...

В столешницу вонзился ритуальный нож, и я, обиженно моргая, вынул его.

Вскоре алая клякса украсила правый нижний угол договора. Ничего не произошло, гром не грянул, душа моя (которой не существует по словам Арктариса) не заперлась в ближайшей книге, и он просто забрал у меня лист, чтобы я не заляпал его где не надо, аккуратно скатал в трубочку и отнёс к стеллажам. Потом он что-то щёлкнул на браслете, и через пару минут в зал вошла грациозная, как кошка, Мериган. Арктарис попросил её закрыть мне рану, проводить меня на этаж подмастерья и накормить, мне же сообщил, что ритуал мы проведём завтра и – ушёл, как он выразился, досыпать. Мы остались одни.

Мериган со странной нежностью взглянула на меня, поправляя бретельку. Глаза у неё, как и у Арктариса, тоже косили к переносице, отчего вид у неё был малость блаженный.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Хелиадор, – ответил я, ощущая, как перехватывает дыхание. – Из ордена... Лестес.

– Красивое имя. Впервые слышу.

Девушка загадочно улыбнулась, встала на колени и взяла моё рассечённое запястье. Её пальчики прошлись по коже, заживляя рану и вытирая кровь. Бретелька съехала снова.

Через десяток секунд Мери тихо смеялась, а вокруг порхали чёрные бабочки.

– Я тебе нравлюсь?