Текст книги "Синдром отмены (СИ)"

Автор книги: Александра Ронис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 15

У Калинина сна больше не было ни в одном глазу, зато Аня, вдоволь наревевшись, свернулась калачиком на диване и там же и уснула. Майор кинул взгляд на часы, засобирался на работу. Плевать, что еще очень рано – ему нужно было побыть в одиночестве, поразмышлять над той «ж*пой», в которой они все оказались. И сейчас даже неважно, по чьей вине, гораздо насущнее решить, что делать  дальше.

Так, ночью Аня давала показания, скорее всего, у дежурного следака, значит, сегодня днем ее обязательно вызовут к следователю еще раз. Областники, не Москва. А свяжутся они с ней как? Правильно, по телефону. Тогда нужно сделать что?

Калинин откинул одеяло, которым была укрыта девушка, и вытащил из заднего кармашка джинсов старенький, неприглядный телефон. Аня даже не пошевелилась, спала убитым сном. Вот пусть пока и спит, и никто ее не тревожит. И ключ от квартиры ей пока не понадобится.

На работе он с трудом дождался, когда в дежурку поступят первые сводки о произошедших за ночь преступлениях. Не стал медлить и напрягать дежурного, сам после восьми заглянул за ними.

Бросил взгляд на первый лист и по спине пробежал холодок. С фоторобота на него смотрел Воронов. Текст ниже гласил о том, что за совершение особо тяжкого преступления разыскиваются двое мужчин. Далее шла дата, примерное время и адрес совершения преступления. Все данные знакомы. Вооруженное нападение на частный дом. Еще ниже приметы мужчин. На вид около 30-35 лет, рост около 180, крепкого телосложения, короткостриженные, в темных куртках. Особой приметой на лице одного из мужчин была родинка на правой щеке. Фоторобот, признаться, был составлен грамотно и в нем явно проступали черты Саши. Но на воре, как известно, и шапка горит. Так что это видел Калинин, потому что знал. Другие на сводку не обратят особого внимания. Он на это надеялся.

Интересно, как отреагирует на эту сводку сам Воронов? А Влад? А ведь он был так уверен в том, что их никто не видел! Один из них вошел в ванную, где пряталась Аня – кто это был? Воронов или Демидов? Неужели они не догадались заглянуть за шторину? Не может быть… Или может? В любом случае, лучше для начала переговорить с Владом – он будет поспокойнее, чем Саша. Узнай Саня про свидетеля… Лучше про это пока не думать.

Из задумчивости его вывело тихое пиликанье, доносящееся из кармана куртки. Он даже не сразу сообразил, к чему относится этот звук, пока не вспомнил про Анин телефон. На экране высвечивался незнакомый номер, однако код 495 уже указывал на то, что принадлежит он госструктуре.

– Здравствуйте, могу я услышать Луневу Анну Сергеевну? – вежливо поинтересовались на другом конце провода.

– А кто ее спрашивает? – вопросом на вопрос ответил Калинин.

– Старший следователь ОВД «Левобережное» Ковригин Виталий Владимирович, – представился собеседник. – Так я могу услышать Анну Сергеевну?

– Аня спит. После того потрясения, которое ей довелось пережить, пришлось дать ей успокоительное. Вы же по поводу убийства? – майор старался, чтобы голос звучал ровно.

– Извините, а с кем я разговариваю? – снова спросили на том конце, ловко уходя от ответа на поставленный вопрос. Разумеется, страж закона не вправе распространять какие-либо сведения о случившемся.

– Мы живем вместе, она моя девушка, – без зазрения совести соврал Калинин.

– Тогда передайте ей, пожалуйста, что завтра к девяти часам утра ей надлежит явиться для дачи показаний в ОВД «Левобережное». Собственно, она там и была прошлой ночью, – объяснил следователь. – Сто девятый кабинет.

– Хорошо, я передам, – коротко пообещал майор, будучи пока неуверенным, что делать дальше.

Ну вот и началось! Так, срочно, срочно к Владу!

Демидов в это время еще спал. Хорошо быть хозяином своего дела – организовал правильно сотрудников, а самому можно на работе появляться, когда захочется, без привязки к строгому графику. Ксения пригласила Калинина войти, предложила чаю или кофе (о, прогресс, раньше из нее и слова нельзя было вытянуть), но майор вежливо отказался, попросил лишь Влада разбудить побыстрее, сам обратно спустился к машине.

Когда заспанный Демидов устроился на сиденье рядом, Калинин ответил на его рукопожатие, а затем быстро сунул тому сводку. Сам внимательно принялся наблюдать за выражением лица Влада, пока тот читал сухие строки о тяжком преступлении.

– Откуда? – спросил Дима нетерпеливо. – Откуда они знают про двоих мужчин?

Влад оторвался от рядов строчек, перевел взгляд на панель перед собой. Подумав, пожал плечами. Как-то несерьезно, как будто речь шла об обыденных вещах. Слишком спокойно. Ощущение, что он что-то недоговаривает, только усилилось.

– Там был свидетель, точнее, свидетельница, – Калинин говорил отрывисто, резко, по-деловому. – В ванной, за шторкой. Ты ее видел?

Влад молчал, по-прежнему не глядя на Димона.

– Ты заходил в ванную. И долго там стоял. Неужели ты не догадался отодвинуть занавеску?!

Наконец Демидов отреагировал – перевел удивленный взгляд на друга.

– Это ты заходил в ванную или Саня? Думаю, ты. Воронов бы ее обнаружил – у него на такое нюх.

– Откуда ты знаешь, что она там была? – Влад выделил «ты».

Настал черед Калинина молчать, отводя взгляд.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Она сидела там белая как плитка на стене! Сидела и тряслась от страха! Как ты думаешь, что было бы, если бы Саня ее обнаружил?!

– Он бы убил ее прямо там, – бесцветным голосом ответил Дима.

– Вот именно.

– А так получается,  – начал вслух размышлять Калинин, – ты ее не заметил, – он замялся на секунду, а потом уверенно продолжил: – или не захотел замечать. Саня ее не увидел. И теперь его фоторобот гуляет по всем отделам Москвы. Заиб*сь, бл*! – в сердцах он стукнул по рулю.

– А ты бы хотел, чтобы мы ее прямо там грохнули?! И сожгли?! С теми двумя трупами?! Тебя такой вариант устроил бы?! Так у нее был шанс сгореть на пожаре. Причем, живьем. Только, видно, не судьба.

Калинин отвернулся к окну. До него только сейчас с пронзительной болью стало доходить, что это Аня и ее отец – человек, с которым он совсем недавно разговаривал, сидел за одним столом.

– Кто она такая вообще? Откуда ты ее знаешь?

– Знакомая моя, – не поворачиваясь, мрачно ответил он. – Дома у меня жила. А в доме том был ее отец.

– Отлично, – едко усмехнулся Влад, и Димон плеснул еще больше горечи:

– Ее завтра к следователю вызывают. Для дачи показаний. Мало им фоторобота.

– Куда?

– ОВД «Левобережное».

– Плохо, – хмыкнул Демидов.

– Очень плохо, – согласился Калинин. – Надо Воронову сообщить.

 – Я знаю, что он скажет.

– И я знаю, – вздохнул Димон, протягивая руку к ключу зажигания.

Вариантов тут было немного. Скорее, даже один. Убить и все. В этом весь Воронов. Любую угрозу нужно вырезать на корню. Так и вышло.

Они встретились в «их» местечке, у заброшенного мостика на задворках района. Калинин вкратце обрисовал ситуацию Саше, когда все трое вышли из машин. Воронов сразу предупредил, что временем не располагает – очередное совещание в Главке.

– Ты хочешь сказать, что Москва – настолько маленький город, что эта свидетельница и есть твоя знакомая?! – взгляд и интонация Воронова не предвещали ничего хорошего.

– Так и есть, – спокойно ответил Калинин.

– И насколько близкая знакомая? – хищно сощурился Саша.

– Неблизкая. Просто знакомая.

– Она жила у тебя, – подал голос из-за спины Димы Влад.

– Она и сейчас у меня.

– Вы любовники? У вас отношения? – взгляд Воронова стал еще более заинтересованным.

– Нет, – Калинин знал, в таком деле нужна максимальная честность. Влад уже кое-что утаил, и вот что из этого вышло.

Саша думал недолго. Перевел взгляд с Димона на Влада и обратно и заявил твердо:

– Свидетельницу нужно убрать.

– И так как это был мой косяк, сделать это должен я? – Влад неотрывно смотрел на Сашу.

Тот поджал губы, нахмурился еще больше, возвращая взгляд Владу.

– Твоя знакомая, ты и разберись, – обратился в итоге к Калинину, оставляя вопрос Влада без ответа.

Глава 16

– Ее нельзя убивать, – как только джип Воронова скрылся за кустами, веско и твердо сказал Влад, глядя исподлобья на Калинина. – Одно дело убирать мужика, другое – бабу. А эта еще и девчонка совсем. Тем более, она ни в чем не виновата.

– У нее нет документов, – задумчиво пробормотал Дима, но Влад разобрал слова.

– И что? Ты меня слышишь, нет, вообще?! – Демидов чуть ли не кричал. – Я тебе говорю, нельзя ее убивать! Нельзя!

– А если бы она тебя срисовала, а не его, ты бы так же говорил?

– Ее нужно просто убедить дать другие показания, – гораздо спокойнее заговорил Влад. – Пусть скажет, что ничего не помнит, что в аффекте была, а фоторобот … при свете дня не похож оказался.

– Да, наверное, – согласился Калинин после непродолжительного раздумья. – А если откажется? – спохватился, когда они уже сели в машину.

– Надо ее убедить, – отчеканил Влад. – Как угодно… Хотя, возможно, что угрожать здесь не вариант, раз вы  знакомы.

– Хорошо, пусть так. И черт с ней, пускай у меня живет. Хоть под присмотром будет, пока все не разрулится.

Вместо того, чтобы возвращаться на работу, майор позвонил в отдел и, сославшись на неотложные дела, отправился обратно домой, высадив по дороге Влада. Аня по-прежнему спала, свернувшись клубочком под одеялом. Опустившись на край углового дивана в противоположной стороне, и откинувшись на мягкую спинку, майор сверлил взглядом девушку. Почему все так? Почему это произошло именно с ней? И с ними? Судьба или злой рок?

– Все вместе, – зло подумал Калинин.

И все же, поступить так, как приказал Воронов, он вряд ли сможет. И правда, за что ее убивать? Она просто оказалась не в том месте и не в то время. Вариант Влада гораздо гуманнее – для нее, во всяком случае. Вот только, если этот вариант не сработает, Саня возьмет дело в свои руки. Уж он-то этого так просто не оставит. Ему есть что терять, как, впрочем, и Владу, но тот все же не ведет себя так по-скотски. А как он себя ведет, Калинин предпочел не думать. Поздно уже. Ввязался. Не стоит тратить время и ресурсы на всякие «бы» и «почему».

Между тем Аня тихо всхлипнула во сне, лоб ее нахмурился, и она резко распахнула глаза, словно выныривая из тяжелого сна. Растерянно оглядевшись по сторонам, она вздохнула с облегчением, заметив неподалеку от себя майора.

– Как ты? – заботливо поинтересовался он, пересев к ней ближе, и заглянув ей в глаза, желая лично убедиться в ее вменяемости.

– Это все, правда, было? Папу убили? – жалобно спросила девушка, с затаенной надеждой глядя на майора. – Ну, как же так? Я ведь только-только его обрела!

 Глаза ее снова наполнились слезами. Калинин слегка притянул ее к себе, позволив уткнуться лицом в свое плечо, и несколько минут терпеливо слушал ее рыдания.

– Следователь звонил, – осторожно обронил он, когда та немного успокоилась и даже выпила принесенный стакан воды. – Завтра нужно съездить в отдел, дать показания.

– Опять? Я же все им рассказала, – непонимающе произнесла Аня, снова с надеждой глядя на мужчину.

 И в этот момент он окончательно принял решение. Да, Влад прав. Чтобы спасти их всех, и ее в том числе, нужно заставить ее показать иные факты. Самый привычный для него способ убеждения, психологическое давление (годы работы в розыске не прошли даром), здесь, и правда, не подходил особо. Разве что в завуалированной форме.

– Расскажи мне все еще раз, – мягко попросил Калинин, взглянув ей в глаза.

Сделав глубокий вдох, Аня устроилась на диване, подтянула колени к подбородку. Вновь принялась старательно перебирать в памяти события прошлого вечера, выдавая их немного сбивчиво, обрывками, но уже гораздо спокойнее, чем накануне. И слезы, поблескивающие в глазах, уже не лились бесконечным потоком, а лишь иногда выступали, скатывались по щекам, и Аня поспешно размазывала их по лицу.

– А ты уверена, что все было именно так? – выслушав ее рассказ, неожиданно спросил Калинин. – Уверена, что так хорошо разглядела того человека?

– Да, – медленно кивнула та, застывшим взглядом уставившись в пространство перед собой. – Он стоял посреди комнаты. Я хорошо его запомнила, – она перевела взгляд на Диму. – А почему ты спрашиваешь?

– Понимаешь, вчера ночью ты была в таком состоянии, что не могла адекватно оценивать ситуацию, – снисходительно, словно общаясь с неразумным ребенком, объяснил Калинин. – Возможно, твоя фантазия нарисовала тебе все совсем иначе, чем было на самом деле. И фоторобот, который был составлен, далек от истины. Только в этом случае могут пострадать невиновные.

– Нет, я уверена! Портрет очень похож, – продолжала настаивать Аня.

Майор понял, что нужно зайти с другой стороны.

– И это не есть хорошо, – притворно вздохнул он.

– Что ты имеешь в виду? – распахнутыми от удивления глазами таращилась на него девушка.

– Мне удалось кое-что выяснить. В общем, этот мужик, который был другом твоего отца, имел серьезный бизнес и, кроме того, вел незаконные дела. Похоже, что его убийство заказали, – медленно, четко выговаривая каждое слово, чтобы девушка успела уловить смысл сказанного, и еще осталось места для эмоционального фона, пустился в обманчивые рассуждения Калинин. – К сожалению, именно в этот вечер в том доме оказались вы с отцом. Я думаю, что те люди – они просто исполнители, и они уверены, что выполнили все чисто, и в доме больше никого не было, – он многозначительно помолчал, отмечая про себя, что тон выбран верно, и Аня едва дышит, слушая. –  Свидетелей не оставляют в живых, и, обнаружив, они тебя, разумеется, убрали бы, как и отца. И, если они узнают, что свидетель все-таки был…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Майор замолчал, вроде бы задумавшись. Девчонке нужно дать время переварить информацию. Но и ослаблять заданный нажим тоже было нельзя.

– Учитывая, какие дела воротил этот друг, думаю, что и заказчики далеко не простые люди, – добавил он, задумчиво глядя в невидимую точку перед собой.

– О-откуда ты знаешь? – наконец  испугалась Аня, голос ее дрожал.

– Есть некоторые связи в тех краях, поделились информацией, – вроде бы неохотно ответил майор.

– Но если все знают, что убили его из-за бизнеса, то их еще быстрее найдут…

– Кого? – подивился он ее наивности, так, чтобы ей и без слов все стало ясно. – Ань, ты пересмотрела ментовских сериалов? Даже если и возьмут исполнителей, заказчика достать труднее.

Он снова помолчал.

– Понимаешь, это заказное убийство. А еще это чужой район, там свои законы, свои порядки. Мы даже не знаем, нет ли у этих людей там «своего» человечка.

– Я не понимаю…

Калинин развернул ее к себе, слегка сжал за плечи.

– Друг этот кому-то перешел дорогу, мне намекнули «кому». Таких очень сложно посадить и чаще нереально. И им очень не понравится, что есть свидетель, живой свидетель. Понимаешь? Если там все действительно так серьезно, и они выйдут на тебя, то я не смогу тебе помочь. При всем моем желании.

– И что же делать? Димку убили, никто за это не ответил, – теперь ее голос дрожал от возмущения. – Папу убили, и снова никто никого искать не будет, так что ли?! У нас можно убивать безнаказанно?!

М-да, как-то не очень получается. Полицию опустили ниже плинтуса. Но и на попятный не пойдешь.

– Ань, смерть твоего отца – это нелепая случайность, горькая, непоправимая, но так произошло и я не хочу, чтобы и с тобой что-то случилось. Обо всем надо забыть, смириться, жить дальше.

– А следователь?

– Следователю скажешь, что была в состоянии аффекта, что на самом деле помнишь все довольно смутно, тем более, лица этих бандитов.

– Но ведь это не так! – пылко возразила Аня.

– Ты жить хочешь? – не выдержав, резко он задал вопрос.

Она кивнула с сомнением.

– Тогда слушай меня и веди себя тихо! – это прозвучало грубее, чем он хотел. – Сколько я таких случаев знаю! Был человек, и нет его! – заметив в ее глазах недоверие, ровным тоном подытожил: Пересидишь какое-то время у меня. Вещи твои где?

– У папы дома.

– Съездим, заберем, а завтра вместе к следователю. Я с тобой пойду.

И, несмотря на застывшее горе в глазах Ани, он вновь увидел в них проблеск любви и благодарности. Господи, ну и дурочка! Нашла в кого влюбляться!

Глава 17

В тот день Калинин остался дома – девчонка была в таком состоянии, что лучше было за ней приглядывать. А еще ей не помешало бы успокоительное, поэтому, пока она была в ванной, майор сходил в аптеку, находившуюся в соседнем доме, и купил упаковку лекарств, которые отпускались без рецепта и были расхвалены фармацевтом.

Несколько раз Аня снова начинала плакать, заглядывала ему в глаза и спрашивала «Неужели, этих людей не найдут?», а потом восклицала с горечью «Они же убили моего папу!». Калинин ничего на это не отвечал, прибегая к самому действенному методу против всех этих ненужных разговоров – просто слегка прижимал ее к себе и гладил по плечу, пока она тихо всхлипывала. Потом, краснея и бледнея, она спросила, можно ли ей покурить на лоджии, и Дима с опозданием вспомнил, что девчонка курит. Все то время, что она жила у него, с сигаретой он ее ни разу не видел. Похоже, что в его присутствии курить она стеснялась и сдерживала себя, а может, курила ночами в окно.

На лоджию он вышел вместе с ней, хоть вид курящих девушек его и не радовал. Потому наверно и не удержался от того, чтоб не посоветовать девчонке бросать курить – если его мнение для нее что-то да значит, может, и послушает. Но не сегодня. Сегодня у нее горе и запрещать ей курить было бы жестоко с его стороны.

Никотин ее немного расслабил, плюс под его внимательным взором она выпила успокоительное.  Вкупе со слезами и переживаниями последнего дня, оно подействовало и как снотворное. Вскоре глаза ее стали слипаться, движения замедлились, и вопросы она задавать перестала, что несомненно порадовало мужчину. Ему бы со своими мыслями разобраться, расставить все события и последствия прошедшего вечера по местам в своей голове.

Ни о какой готовке и речи быть не могло, и майор просто заказал на дом пиццу, которую привезли уже через каких-то полчаса, горячую и ароматную. Однако в этот день ни у кого из них аппетита не было. Аня с трудом прожевала небольшой кусочек и, извинившись, ушла в «свою» комнату. Калинин накатил пару рюмок коньяка, без особого удовольствия дожевал остатки пищи и отправился в душ. Когда он вышел оттуда и проследовал к себе, девушка вроде бы спала. Диван она так и не разложила и даже не застелила себе спальное место, так и лежала в одежде, подтянув колени к груди. Поддавшись какому-то безотчетному порыву, майор зашел в комнату, взял одеяло, оставленное на другом краю дивана, и осторожно накрыл ее.

На следующее утро Калинин привез Аню в ОВД «Левобережное», однако прежде чем позволить ей пройти в кабинет следователя, он решил сначала переговорить с ним сам. Оставив Аню на стуле в коридоре, майор достал удостоверение и пошел знакомиться со старшим следователем Ковригиным.

Виталий Владимирович был примерно одного возраста с Калининым, но выглядел уже порядком уставшим от жизни. Когда майор, предварительно постучавшись, переступил порог его кабинета, тот утомленно перебирал бумаги на рабочем столе. На вошедшего он взглянул с неодобрением, не ожидая от его появления ничего хорошего, но увидев «красную корочку» немного подобрел.

– Да вы не волнуйтесь, это же обычная процедура, я не буду ее долго держать, – «успокоил» он Калинина после того, как тот объяснил коллеге свое беспокойство за «любимую девушку». – Она уже все изложила дежурному следователю в ту ночь, и фоторобот имеется. Мы лишь пробежимся по общим моментам.

– Просто она сейчас совсем в неадеквате, второй день на успокоительных, при малейшем упоминании об отце – сразу в слезы, – пояснил Дима доверительно. – Они давно не виделись – с матерью ее он в разводе был, с другой семьей жил, она его очень долго искала, только обрела  и такое…

– Ну да, – сдержанно сочувствуя, заметил следователь. – Ей еще повезло, что она из дома выбраться смогла. Да и вообще, что жива осталась…

– В том-то и дело, странно все это, – пожал плечами Калинин. – Если там были люди с оружием, и они обыскивали дом на предмет ненужных свидетелей, один, с ее слов, прямо в ванну зашел и… не заметил ее?!  Разве такое возможно? Если бы действительно искали, то нашли, и в живых вряд ли оставили бы.

Следователь слушал молча, с интересом, однако в глазах его читалась настороженность. Нельзя перегибать палку, напомнил себе майор. Иначе его обеспокоенность этим делом может вызвать подозрение.

– Да и разве можно разглядеть кого-то в замочную щель? А еще хорошо запомнить лица преступников в тот момент, когда на твоих глазах убивают отца? Так хорошо, чтобы составить фоторобот? – снова выразил сомнение Калинин.

– Я постараюсь во всем разобраться, – пообещал Виталий Владимирович и натянуто улыбнулся.

– Пожалуйста, не давите на нее, – немного помолчав, все же попросил Калинин, чувствуя, что разговор пора сворачивать. – Понятно же, что в ту ночь она была в таком состоянии, что могла наговорить того, в чем и не уверена вовсе. И если кого и видела там, то издали, мельком, – и без перехода поинтересовался: – Может, назначить ей психологическую экспертизу?

– Назначим, если понадобится, – согласился следователь и добавил: – Пусть заходит.

Майор покинул кабинет в крайней досаде. Аня тут же подскочила с хлипкого стула, стоявшего рядом с дверью, и уставилась на него полными страха глазами.

– Не переживай, следователь лишь задаст тебе несколько вопросов, – ободряюще произнес Калинин, слегка сжав ее плечи и замечая, как она немного успокаивается от этого прикосновения. – И помни, о чем мы говорили, – прошептал почти одними губами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Аня поспешно кивнула и, вобрав в грудь больше воздуха, направилась в кабинет. Майор прикрыл за ней дверь, но неплотно, чтобы осталась небольшая щель, и можно было подслушать беседу со следователем.

Весь диалог занял немногим более двадцати минут. Калинин вслушивался в каждое слово, удовлетворенно отмечая про себя, что вчерашний разговор не прошел даром, и прежней уверенности в своих показаниях девчонка уже не проявляла. Все чаще она обходилась расплывчатыми фразами «я точно не помню», «кажется, так», «возможно, и нет», но, тем не менее, по ее показаниям следак прошелся основательно. Главными фигурантами в этом деле по-прежнему оставались двое мужчин, один из которых и был изображен на фотороботе. И, по словам Ани, он был «вроде бы похож», что вполне устраивало следователя, но совсем не устраивало Калинина. Ко всему прочему, в довершение их разговора, следователь тяжко вздохнул «Что-то вы темните, девушка».

И эта фраза, ох как, не понравилась майору.

Мало того, что он вовсе не собирался выполнять «приказ» Воронова, так еще и не смог вырулить дело на нужный лад, чтобы следак особенно не лез с вопросами, а Аня изменила свои показания. И что ему теперь делать?!

Точно он знал только одно – девчонку нужно держать под неусыпным контролем.

От следователя они поехали на квартиру к ее отцу. Его новая жена даже не пожелала пригласить их в дом, лишь швырнула на лестничную клетку сумку с Аниными вещами, громко заявив:

– Это ты во всем виновата! Пока ты не появилась, все было хорошо. Из-за тебя он погиб!

Дверь перед их носом с грохотом захлопнулась, а Аня снова заплакала. Мысленно выругавшись, Калинин подхватил сумку и повел девушку в машину. Нигде ей места нет, подумал про себя мужчина. Только в его доме. Только рядом с ним.

Пока ехали обратно домой, Аня немного успокоилась, но выглядела очень задумчивой, и в глазах ее по-прежнему блестели слезы, готовые в любой момент пролиться. Прикинув, что девчонку нужно чем-то отвлечь от  невеселых дум, а в холодильнике «шаром покати», майор свернул в сторону супермаркета. Вытянув девушку из машины, повел ее в сторону торговых рядов с продуктами, где сместил ее мысли на выбор продуктов, и в итоге тележка была набита до отказа. Теперь Аня займется любимым делом и немного забудется. Он был рад и тому и другому – вкусным ужином будет накормлен, и плакать девчонке станет некогда, а значит, и утешать ее снова не придется.

Калинин дважды спускался к машине за пакетами с продуктами. Когда, наконец, все покупки были выгружены и вывалены на кухонный стол, Аня занялась их рассортировкой: что-то было отправлено в холодильник, а что-то определено на рабочую поверхность кухонного гарнитура. Она выглядела увлеченной делом и вроде бы действительно отвлеклась от своего горя. Майор понаблюдал за ней, хозяйничающей на кухне, и остался доволен. Нужно было съездить на работу, на которую он «забивал» уже второй день, и руководство начинало проявлять беспокойство, не говоря уже о его подчиненных, привыкших к его четким указаниям.

Пообещав Ане, что будет к ужину, Калинин покинул квартиру. Во дворе на пути к машине, он услышал, как завибрировал в кармане телефон, и уже приготовился ответить подчиненным «Еду!», как в следующий миг остановился на полшаге и совсем забыл про требующий внимания телефон, увидев на парковке машину Воронова и его самого. Как бы ни хотелось оттянуть время, но момент истины рано или поздно должен был настать.

Майор направился к машине друга. Разговор предстоял тяжелый.