Текст книги "Голос (СИ)"

Автор книги: Александра Плен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Позвольте, – произнес Шон, забирая у андроида бутылку, – я сам налью вам.

Пенный напиток заиграл в драгоценном бокале, сделав его еще более праздничным и сверкающим. Даже жаль было выпивать такую красоту. Рива и мужчина скрестили свои бокалы, раздался нежный мелодичный звон.

– За Ривальдину Холлан! – громко воскликнул президент и пригубил напиток.

Рива поднесла бокал к губам. Он был достаточно тяжелым и неудобным. «Сколько же здесь камней и золота?» – мелькнула мысль.

– Дорогая, – вдруг неожиданно за спиной раздался голос Ноа, – пьешь без меня?

Рива резко обернулась, но не рассчитала расстояния, Ноа стоял слишком близко. Локоть уперся в грудь Ноа и кисть с бокалом наклонилась. Шампанское пролилось на пол. Часть напитка скользнула по подолу платья, и Рива почувствовала, как ноге стало мокро.

– Какая ты неуклюжая, – шутливо попенял Ноа.

Рива хотела сказать, что не нужно было так близко подходить, но ноге вдруг стало горячо и больно. Словно ее поджаривали на медленном огне. Рива тихонько зашипела сквозь зубы. Боль усиливалась. Приподняла подол, но из-за платья ничего не увидела.

– Госпожа Холланд, что с вами? – встревоженный голос президента послышался справа.

– Больно… – простонала Рива, – нога…

Ноа подхватил падающую жену.

* * *

«Это стало какой-то дурацкой традицией», – со злыми мыслями и отвратительным настроением Рива очнулась в больничной палате. Только теперь уже в госпитале на Альван. Дана сидела в кресле у окна, печатая что-то на планшете, хмурый Ноа стоял у окна и смотрел на город.

– Черт! Что произошло? – произнесла Рива, пытаясь приподнять ногу и что-либо увидеть.

Нога была целой.

Ноа раздраженно обернулся.

– А произошло то, что тебя опять хотели убить! – рявкнул он грубо, словно это Рива была виновата в покушении.

– В бокале был яд, – раздался в комнате усталый голос Даны, – в твоем подарке. Без вкуса, без запаха. Реакция запускалась от соприкосновения яда с живой человеческой плотью. В твоем случае, это должно было быть горло и пищевод. Достаточно было одного глотка внутрь…

– А что президент? – прошептала ошарашенная Рива.

– Сам был в шоке. Его допросили, а так же весь персонал, служащих, гостей. Андроид, который принес бокал, был перепрограммирован, а через десять минут после того, как тебя увезли в госпиталь, он самоуничтожился. Платы выгорели полностью. Следов нет.

– Кому ты перешла дорогу, дура?! – зло крикнул Ноа, буравя жену гневным взглядом. – Вспоминай!

– Кроме тебя никому! – так же яростно ответила Рива, сощурившись. – Это явно твои дружки из мафии. Ты мне скажи, кому ты задолжал!

– У меня сейчас нет долгов! – воскликнул Ноа. – По крайней мере таких, которых нужно опасаться. И откуда ты знаешь о мафии?!

– Хватит! – Дана встала и подошла к кровати. – Ты сам прекрасно понимаешь, что Рива неспособна сделать кому-либо зло. Она совершенно безобидна. Тут дело в другом.

– В чем? – фыркнул Ноа.

– Ее хотели лишить голоса. В первом и во втором случаях итогом стала бы искусственная дыхательная система. Злоумышленник не мог не знать, что ей бы быстро оказали медицинскую помощь. Только в первом случае был процент вероятности, что Рива погибнет. Во втором его не было вовсе.

– Может, конкуренты? Завистники? – спросил Ноа. – Кто у нас оперные певицы галактического масштаба? Те, которые бы стали первыми после Ривы?

Дана задумалась.

– Анжелика Тром… Ванесса Ярская…

– Нет, – вклинилась в разговор Рива, – я их хорошо знаю. Они не могли это сделать. Они любят искусство, так же как и я. И понимают, что значит лишиться возможности петь…

– Наивная девочка, – фыркнул Ноа, – ничему жизнь не учит. Ладно, я прощупаю почву, поспрашиваю по своим каналам.

– Сколько это будет стоить мне? – прохладно поинтересовалась Рива.

– Не переживай, любимая, – ласково улыбнулся Ноа, – я оплачу растраты из своих запасов. Мне выгодно, чтобы ты всегда оставалась здоровой и невредимой.

Ноа прижался к губам Ривы в коротком поцелуе, от которого она не успела увернуться, и вышел за дверь. Девушка медленно стерла вкус его губ тыльной стороной ладони.

– На твоих ногах остались небольшие ожоги, как от кислоты, – произнесла Дана. – Пока будешь носить комбинезоны, брюки, темные чулки. Врачи обещали, что со временем, не останется никаких следов.

– Мне страшно, – вдруг прошептала Рива, – два раза мне просто повезло чудесным образом. Первый – у меня сильно болела из-за Ноа голова, и я попросила убрать цветы. Второй – Ноа подтолкнул мой локоть, и бокал опрокинулся… – Рива вдруг хихикнула.

– А ты знаешь? – ее глаза сверкнули озорством, – в обоих случаях моим ангелом-хранителем был Ноа. Может, зря я на него накинулась?

Девушки громко расхохотались.

– Да уж… Хорош ангел-хранитель! И дьявола не нужно с таким ангелом. Но идея о телохранителе у Ноа была правильная. В следующий раз так может не повезти.

* * *

Девушки у Аллы были профессионалками. Они не лезли в личное пространство клиента. Не задавали вопросов, не попадались на глаза, не просили подарков и сводить в ресторан. Поднимались в спальню по звонку и выполняли все пожелания заказчика.

Но Рея все раздражало. Умом он понимал, что девушка не причем. Дело в нем самом. Поэтому старался реже сталкиваться с Моникой, поселил ее на втором этаже и виделся только ночью, под покровом темноты.

Он выбрал ее из сотни 3D портретов на сайте эскорт услуг «Элитный отдых». Фигуристую блондинку с высокой грудью, голубыми глазами и IQ 160. Он всегда заказывал девушек у них, и ни разу не был разочарован.

Моника была умна, красива, могла поддержать разговор на любую тему, сыграть с ним в шахматы или бильярд. У нее даже имелся сильный звонкий голос, и она неплохо пела, но Рей сразу же заткнул ей рот: «Я люблю тишину». В постели Моника умела все. Была и страстной, и застенчивой, и пылкой, и робкой. Но через неделю Рея стала бесить ее манера вскидывать голову, улыбаться уголком полных губ, ходить по дому в наушниках, пританцовывать, есть, пить, дышать… Ее услуги были уплачены на месяц вперед, как и шикарная двухэтажная вилла в бухте Роуз. Прекрасное море, чудесная природа, великолепная кухня и страстная любовница в постели… Что еще нужно?

Через две недели они жили на разных этажах, как соседи по дому.

Рей не мог понять, что с ним не так? Почему он не может расслабиться на несколько недель, отдохнуть от работы, убийств, бойни? Почему, после торопливого секса, один раз за ночь он выпроваживает из спальни Монику? А внутри остается только раздражение? Обычно ему не хватало трех раз за ночь…

Рей изматывал себя на тренажерах, делал заплывы на несколько километров, занимался серфингом и ходил под парусом. Вот чего он никогда не начинал – это пить и употреблять наркотики. Слишком часто его товарищи спотыкались на этом. Да и сам Рей не любил, когда голова становилась мутная, а тело переставало подчиняться. От стресса (по крайней мере раньше) помогало уединение с двумя-тремя девушками на недельку – две в пентхаусе, бунгало на пляже, в домике в горах… Теперь и этот способ дал сбой?

Рей стоял перед зеркалом в ванной и смотрел на незнакомое лицо. Короткий ежик светлых волос, настороженные глаза, тонкие губы. Рей, Луи, Крот, Хамелеон, Арт, Ник, Ахмет, Дрон… Сколько еще их будет?

Ему все надоело. Надоело менять лица, словно грим. Надоело терять жизнь, друзей, миры. У него до сих пор не было своего дома. Места, куда бы он пришел после очередной войны. Он захватывал планеты, но у него не было своей, куда бы он мог прилететь навсегда. Прилететь жить.

«Пора остановиться», – подумал он. Сорок три. Половина органов искусственная. Он столько раз пересаживал кожу на лице, менял облики, роли, характеры, что почти забыл, как он выглядел изначально.

Детских фотографий не сохранилось. Да и зачем они? Что изменится? Он шел по жизни, не оглядываясь назад. Не жалея об упущенных возможностях и не думая о прошлом. Делал пластические операции (если была необходимость в смене внешности), модифицировал тело, безжалостно запихивал в мозг необходимую информацию, за пару часов выучивая новый язык или технические знания о планете.

Родителей Рей не помнил. Они погибли, когда ему было два года. На планету второго круга Минас семья Крок прилетела искать лучшей доли. Их маленький сынишка был зарегистрирован, как Рей Крок, уроженец планеты третьего круга Искатель. После смерти Дары и Питера родственников не нашлось, или они не захотели находиться. Рея забрала государственная служба опеки. Приют, школа и как единственный путь для сироты – военная академия.

Почему он ни разу не пытался узнать, если у него родные? Может, где-то на планете Искатель живут его бабушка и дедушка? Кузены и кузины? Тети и дяди? Пятнадцать лет в муниципальном приюте кому хочешь отобьют охоту искать родных. Им всегда вдалбливал: «Вы одни во вселенной, полагаться только на себя и не просить помощи».

У Рея никогда не было дома. Сейчас с его деньгами можно купить половину какой-нибудь бедной планеты. Но зачем ему она? Дом – это не только земля, здание, недвижимость. Дом – это прежде всего то место, куда хочется вернуться. Где тебя ждут, где тебе хорошо. А его нигде не ждут.

* * *

Однажды, возвращаясь с пляжа, Рей услышал пение. Он было подумал, что Моника без него решила попеть в одиночестве и даже почувствовал укол совести – он не дает девушке нормально жить со своими закидонами. Но подойдя ближе понял, что голос принадлежит не Монике.

Ему вдруг показалось, что небо затянуло тучами, сразу сильно похолодало. Еще секунду назад ласковый теплый, а сейчас сырой и холодный морской ветер пробрал до костей, так, что Рей поежился. Внезапная дрожь пробежала по телу.

Негромкий грудной голос пел о неизбежной разлуке, о любви, которая не успела вырасти, об непростительных ошибках, совершенных по глупости… Голос выворачивал наизнанку. Рей стоял и чувствовал, как сердце наполняется болезненной грустью, как душа плачет вместе с той девушкой, которая позволила любви пройти мимо.

– Кто это?

Рей распахнул настежь входную дверь и тяжело ввалился в гостиную. Моника удивленно обернулась. Она что-то готовила на кухонном автомате, а в музыкальный комплекс был вставлен диск.

– Ты о чем? – не сразу поняла она.

– Кто поет? – нетерпеливо повторил вопрос Рей.

– Ну ты даешь! – рассмеялась она. – Это же знаменитая Ривальдина Холланд, оперная прима. Сейчас она на пике популярности, в каждом уголке галактики звучат ее песни.

– Не слышал, – буркнул Рей и пошел к себе наверх.

Нужно было принять душ. Но Рей не пошел в ванную. Он зашел в спальню, закрыл за собой дверь и тяжело прислонился к стене.

Ривальдина Холланд… Ривальдина. Рива. Некрасивая девочка с настороженным недетским взглядом. Хрупкий воробушек, случайно залетевший в его жизнь. Оперная певица. Знаменитость. Рей стукнулся затылком о стену и хмуро улыбнулся темноте.

Однажды, несколько лет назад, то ли шесть, то ли семь, он поддался слабости. Рей решил узнать, где сейчас Рива. Не то, чтобы он думал о девушке… Он умел полностью посвящать себя работе, сосредотачиваться на задании, отодвигая вглубь себя тоскливые мысли. Но тогда, они его настигли.

Рей долгое время пребывал в депрессии. Возвратился с последнего задания без сознания, в капсуле жизнеобеспечения. Ему оторвало ногу почти до бедра. Полгода он провалялся в госпитале, где ему вырастили и пришили искусственную конечность, соединяли нервные окончания, сосуды, сухожилья. Тогда Рей решился на модификацию кожного покрова. Убить одним выстрелом двух зайцев, так сказать. Терять было нечего. Постоянная выматывающая боль, длящаяся месяцы, и так почти свела его с ума.

Немногие решались на такую процедуру. Мало того, что она стоила очень дорого, так и была крайне болезненной. Наркоз не спасал. Рею казалось, что его освежевали и теперь медленно поджаривают на гриле. Час за часом, день за днем, месяц за месяцем. Ни спать, ни есть, ни думать о чем-то другом, кроме боли, было невозможно.

Процедура состояла из нескольких этапов. Сначала кожу бомбардировали атомами в специальной барокамере. Потом прошивали нитками из нанокевлара, подключали чипы, датчики. Потом вводили внутрь модифицированный гель, который полностью перестраивал структуру кожного покрова.

Итогом становилась непробиваемая, почти алмазная твердость кожи. При этом она подстраивалась под скорость соприкосновения. Если ткнуть пальцем – кожа упруго прогнется как ни в чем не бывало. Если же энергия соприкосновения слишком высокая (например, пуля или резкий удар), то кожа мгновенно приобретала непробиваемую твердость в том месте, которое соприкасалось с ударом. Конечно, против гранатомета или прямого попадания ракеты она не спасала, но от шальной пули или острого ножа в бок защищала на сто процентов.

Рей выдержал. В конце концов боль стала настолько близким и постоянным товарищем, что когда все закончилось, он даже скучал по ней.

Потом реабилитация, месяцы тренировок, испытаний. У него было много свободного времени, чтобы задуматься над своей жизнью. И много времени, чтобы найти Риву.

На Омеге Ривы не оказалось. Он залез еще глубже в архивы. Через несколько часов поисков (кто-то хорошо постарался замести следы), он обнаружил, что Ривальдина Холланд, замужняя женщина, покинула Омегу и отправилась с мужем на Таурис.

Он не знал, что сделал бы, если бы нашел Риву. Если бы оказалось, что она еще в тюрьме. Слава Богу, он был избавлен от этого решения. Девушка воспользовалась своим шансом и улетела. «Будь счастлива, маленькая певица», – прошептал Рей, закрывая окна поисковика и стирая историю, параллельно прогоняя из сердца странное царапающее сожаление. Больше он о ней не вспоминал.

* * *

На следующий день Рей полетел в ближайший торговый центр и скупил все диски с записью Холланд, которые нашел. Потом уселся поглубже в кресло в кабинете и прослушал их все подряд…

Этот голос. Он звучал в его ушах еще долго после того, как Рей улетел с Эпсилон. Потом, постепенно, образ маленькой певицы стерся из памяти, осталось только ощущение чего-то светлого, чистого и… досада… Но и эти ощущения потускнели со временем. А теперь, спустя… Рей напряг память… Почти двенадцать лет, он сидит в закрытой темной комнате и слушает ее голос.

Рей, словно наркоман, ставил и ставил на повтор «Запоздалую мечту». Ему казалось, что песня написана о нем. Что это он не заметил самого дорого и важного в жизни, прошел мимо, и было поздно возвращаться назад. Поезд ушел… И теперь поздно мечтать, поздно любить, поздно сожалеть…

Почему голос так на него действует? Попеременно Рея охватывало то томленье, то тоска. То возбуждение, то острая жалость. В горле стоял комок, сердце сжималось от необъяснимой горечи.

Как он живет? Зачем? И что ждет его впереди? Впервые Рей не мог отбросить мысли прочь, впервые не мог забыться…

Как перед безжалостным светом софитов, его жизнь встала перед ним, как на ладони. Высветила всю грязь, мерзость и одиночество, сопровождающее его всю жизнь. И Рей ужаснулся.

Он старался жить по принципам. Поступать, как подсказывала совесть. Но все равно, понимал, что его руки уже по локоть в крови. Понимал, что даже если он лично не убивал безвинных, не стрелял в женщин и детей, не насиловал и не участвовал в разбоях и грабежах, то в кровавой мясорубке бойни, в которых он принимал участие, не останешься чистеньким. И бомбы, сбрасываемые им с орбиты, не выбирали плохих в толпе, а уничтожали всех без разбору.

Из него сделали идеальную военную машину. Не то, чтобы он не умел ничего другого. Возможно, Рей Крок, сержант в отставке, смог бы стать консультантом по вооружению и ядам, тестировать новые разработки и обучать молодняк боевым приемам. Он мог бы водить грузовые корабли и работать в космическом порту охранником…

Но Рея устраивала его опасная жизнь. Сначала он хотел почестей и славы. Как любой молодой энергичный выпускник военной академии. Стать лучшим в армии. Дослужиться до генерала. Потом, поняв, что выше лейтенанта он никогда не поднимется, ушел из флота, решил зарабатывать деньги… Стал высокооплачиваемым наемником. Сейчас денег у него предостаточно, все они лежат в банках, тратит он только на оснащение своего шаттла и на новейшее оружие. Остальное оседает мертвым грузом на счетах.

Почему же он, Рей Крок, все равно, раз за разом берет задания? Адреналин, как наркотик? Возможно. Он уже не может без него жить. С каждым разом период отдыха становится все короче, а задания все сложнее… Может, хватит?

Рей встал, выключил музыкальный центр и решительно вышел за дверь.

– Кого я вижу! – воскликнул Зак, вставая и протягивая навстречу ладонь для пожатия. – Наотдыхался? Или заскочил поболтать со старым другом?

Глаза Зака иронично блестели. Он выглядел довольным, как кот, объевшийся сметаны. Рей пришел, значит, ему что-то нужно.

– У тебя нет на примете несложного задания? – кривовато ухмыльнулся Рей. – И работать серьезно не хочу, и бездельничать уже тошно.

– Эдак тебя скрючило, – зацокал языком Зак. – Устал, значит? Что, девочки у Аллы уже не удовлетворяют?

Рей только неопределенно махнул рукой.

– Так есть что? – хмуро уставился на толстяка.

Тот загадочно улыбнулся.

– Не знаю… Есть одно дельце, но, боюсь, тебе будет не интересно. Вчера передали запрос… Слишком простое… Да и платят так себе. Не по твоему уровню гонорар.

– Говори уже, – произнес Рей сухо. – Я подумаю.

– Знаешь оперную певицу Ривальдину Холланд Си? – непринужденно откинулся на спинку кресла и закурил.

– Слышал пару песен, – небрежно ответил Рей, а сам внутренне напрягся, как перед прыжком.

Сердце застучало чаще.

– Недавно на нее было сделано несколько покушений, последнее неделю назад.

Зак вытащил бокалы и графин с коньяком. Неторопливо плеснул по капельке в каждый. Медленно взболтал, посмотрел на свет. Насыщенный янтарный оттенок заиграл на солнце. Рей терпеливо ждал, стараясь не показывать своего нетерпения. Знал, что Зак, как коршун следит за каждой эмоцией, появляющейся на его лице. Любая заинтересованность в деле оборачивалась долгой торговлей и тысячами кредов гонорара.

– Так вот, – через некоторое время продолжил Зак, не дождавшись ни малейшей реакции на предыдущую фразу, – ее муж, аристократ с Земли хочет нанять телохранителя для своей любимой женушки.

Зак внимательно смотрел на Рея. Тот невозмутимо грел коньяк в ладонях.

– Ты мне предлагаешь стать телохранителем для какой-то избалованной богатой дамочки, вообразившей, что ее преследует пылкий поклонник? – насмешливо произнес Рей и хрипло рассмеялся.

– Я бы не сказал, что она истеричная дурочка, – вдруг посерьезнел Зак, словно снял маску, – моей дочери очень нравятся ее песни, да я и сам иногда слушаю записи. Муж у нее, конечно, тот еще мерзавец, но ты же знаешь, как эти аристократы женятся, – Зак хмыкнул. – На кого родители ткнут, с тем и подписали контракт.

Рей рассеянно кивнул. «Не думаю, что мистер Холланд ткнул пальцем на бедную арестантку с Омеги», – подумал он, но не стал комментировать свои мысли.

– Так вот. Покушения были четко и хорошо спланированы. Если бы не удивительное, просто потустороннее везение миссис Холланд, ее бы уже не было на свете.

– Подробнее, – ровно произнес Рей.

– Первое произошло больше месяца назад, сразу же после концерта на Гриз. Кто-то доставил ей букет орхидей с ядом на основе фтористого водорода. У певицы болела голова, и она попросила убрать цветы в подсобку, где яд и начал распыляться… Итог – у ее помощницы новые дыхательные органы, у миссис Холланд несильный ожог гортани.

Видя, что Рей собирается задать вопрос, Зак его опередил:

– Полиция ничего не нашла. Никаких следов. Весь процесс был осуществлен в автоматическом режиме – заказ букета, оплата, доставка. Электронные следы стерты…

– Второе покушение? – неторопливо поинтересовался Рей.

– Второе произошло неделю назад на Альван. И опять после концерта. На приеме во дворце президента кто-то поместил яд в ее подарочный бокал, куда должно было быть налито шампанское. Миссис Холланд и здесь повезло – ее случайно толкнул муж, и шампанское пролилось на ногу. Итог – химический ожог у певицы, и полиция опять с носом.

Рей задумался.

– Минимум – лишение голоса, максимум – жизни, – какие бы у него не были личные чувства к миссис Холланд (и если они вообще были), Рей говорил холодно и отрешенно, словно со стороны.

– Да, – подтвердил Зак, – конкурентов по цеху проверили. У всех алиби, хотя вряд ли они это делали своими руками. Дальше – тупик. У мужа певицы есть некоторое связи с преступным миром, вот ко мне и добрался его заказ через третьи руки.

В кабинете наступила тишина. Рей медленно, задумчиво цедил солнечную жидкость в бокале, Зак перебирал документы на планшете.

– А сам он не мог? – поинтересовался Рей холодно.

– Я с ним не встречался, – Зак ухмыльнулся, – но про него говорят, тот еще повеса и бездельник. Жена полностью его содержит, оплачивая дорогие удовольствия. Говорят, что она очень его любит.

Рей чуть слышно скрипнул зубами.

– Нет, это не муж, – подвел черту Зак, – он теперь не отходит от нее ни на шаг, занялся поиском телохранителя. Да и сам он пустышка… такое провернуть.

– Понятно… Сумма контракта? – невзначай поинтересовался Рей.

– Пять тысяч в месяц и еще десятка, если найдешь преступника.

– Ты смеешься? – приподнял брови Рей. – Я не занимаюсь благотворительностью. За такие деньги я даже не окуплю топливо для своего шаттла.

– Ты же знаешь этих аристократов. – Зак развел руками. – Скупердяи первостатейные. Ты же сам сказал, подбери что-нибудь простенькое, несложное…

Далее на протяжении получаса шел непрекращающийся торг. Рей очень хорошо знал Зака, как минимум пятьдесят процентов он оставил себе. Он в любом случае возьмет эту работу. Хотя… какая это работа? Быть телохранителем не интересно. Гораздо интереснее сложные диверсионные задания. Уничтожение пиратского логова, правительственный шпионаж, секретная разведка.

В итоге они остановились на двенадцати в месяц и пятьдесят за поимку. Деньги Рея не интересовали, их было достаточно. Но вот увидеть Риву… Посмотреть, что выросло из той некрасивой пугливой девочки. Рей убедил себя, что ему просто любопытно. Нужно было сменить обстановку, развеяться. С его опытом и боевой подготовкой поймать какого-то сумасшедшего маньяка? Проще простого.

– По рукам! – Зак хлопнул в ладоши и развернул экран планшета для электронной подписи под контрактом.

И Рей впервые за многие месяцы почувствовал, что с нетерпением предвкушает эту работу.

* * *

«Пришло сообщение», – прозвучал мелодичный женский голос. Мужчина отвлекся от силового тренажера, на котором качал пресс, и подошел к экрану монитора. «Если ты не в состоянии разобраться с одной маленькой проблемой, то ты не стоишь тех денег, которые я тебе перевел. Я найду другого исполнителя. Контракт разорван». Мужчина хмуро смотрел на копм…

Заказ он получил два месяца назад от анонимного нанимателя. Авансом ему перевели сто тысяч кредов – более чем щедрое вознаграждение. Нужно было лишить некую певицу Ривальдину Холланд голоса или жизни, на выбор, как получится. Так как наемник не любил бесполезные смерти, он выбрал первое. Два тщательно спланированные покушения закончились ничем. Девушка была фантастически везучей. И как певица она ему нравилась, но работа есть работа…

«Интересно, деньги он оставит? Или потребует перевести обратно. Но как? Мужчина не знал ни имени нанимателя, ни его расчетного счета. Значит, деньги останутся у него… Наемник радостно ухмыльнулся.

Вдруг краем глаза он увидел на экране маленькое всплывающее окно: «С вашего счета были сняты сто тысяч кредов. Остаток – двести пятьдесят тысяч четыреста восемь…» Как?!

Мужчина бросился к клавиатуре и забегал пальцами по кнопкам. В силу своей профессии он был неплохим хакером. Умел заметать следы, перепрограммировать андроидов, отключать камеры и внешнее наблюдение. Но отследить перевод денег, как и хозяина анонимного письма, не смог. Из банка пришло сообщение, что перевод был осуществлен с его собственного компа и подтвержден личным паролем. Мужчина мудро решил закрыть тему. Если тот человек владеет такими навыками, то лучше с ним не связываться.

* * *

Ее концерты были расписаны на месяцы вперед. Забронированы гостиницы, театры, концертные залы. Куплен реквизит и сценические костюмы. Ее турне по планетам первого круга завершено, впереди – турне по второму. А это путешествие гораздо длиннее и дольше. Распроданы билеты, выпущены рекламные ролики, напечатаны десятки тысяч 3D афиш. А какой-то психопат рушит все ее планы.

– Госпожа Холланд, пройдите сюда и встаньте чуть левее, – режиссер переместил голографический экран за ее спиной.

Раз в неделю Рива отводила день на видеосессии. Реклама была неотъемлемой частью ее сценической карьеры. Песни попадали в дальние уголки галактики именно так – в записях, на поющих открытках, по скайнету. А лицо красовалось на 3D афишах и с экранов рекламных роликов. У Ривы было несколько престижных контрактов с парфюмерными компаниями и домами одежды. Она честно отрабатывала миллионы, которые ей платили, часами позируя, танцуя, занимаясь пением перед объективами камер, одевая и снимая бесконечные наряды.

Еще реже, раз в месяц, Рива устраивала сессию вместе с Ноа, любимым мужем. Они давали совместные интервью модным журналам. Рисовали идеальную семейную жизнь на показ. Их поцелуи и объятия должны регулярно появляться на разворотах еженедельников и в дамских тиражах. Нужно поддерживать имидж. Такие фотосессии Рива ненавидела больше всего. Притворяться любящей женой, целовать и обнимать Ноа – это выше ее сил.

– Госпожа Холланд, возьмите в правую руку этот флакон, – Рива отвлеклась от невеселых мыслей и улыбнулась помощнику. – Повернитесь вот так… Поднесите бокал к губам… Улыбка… Замечательно.

«Кому ты перешла дорогу?» Знать бы… Рива постоянно прокручивала в голове эту фразу. Думала, вспоминала, терзалась и блуждала в потемках. Она не любила быть беспомощной и ненавидела это чувство с тех времен, когда жила в подземелье и была не властна над своей судьбой.

Ей только недавно перестали сниться кошмары. Она перестала шарахаться смуглых мужчин с бородой, бояться закрытых темных помещений. Перестала заваливать холодильник в гостинице бутылками с водой, а в сумочку класть горсть шоколадок и витамины.

Уже год, как она не просыпается с криком, мокрая, с безумно колотящимся сердцем. Конечно, иногда после особенно трудного дня кошмары приходят вновь, но она умеет с ними сосуществовать.

И теперь… вот, опять.

– Пропойте, пожалуйста, эту фразу и на сегодня все, госпожа Холланд. – Режиссер рекламного ролика два раза хлопнул в ладоши, призывая к тишине.

Рива послушно спела.

«Я никогда не буду прежней, после встречи с тобой.

Я не забуду этот запах и блеск флакона золотой.

Духи Муза. И тебя… Не забудут… Никогда…»

Дана улетела по делам туристического агентства на Гриз. Ноа не появлялся уже несколько дней, взяв с Ривы обещание, что она не будет выходить из гостиницы. Впереди ждала привычная видеосессия и запись рекламного ролика, она будет окружена толпами людей, следующий концерт только через два дня.

Рива поужинала в номере. Она предвкушала спокойный тихий вечер в одиночестве. Ее люкс находился на верхнем этаже, а с огромной террасы открывался великолепный вид на город. Рива переоделась в домашний комбинезон, взяла последний номер журнала «Жизнь на виду», который вчера скачала на планшет (в нем должна быть напечатана статья о покушении) и открыла стеклянную дверь на террасу.

Тишину разбила звонкая трель транскома. Рива, чертыхнувшись, нажала на прием.

– Дорогая, ты дома? – раздался голос Ноа. – Открой, я стою под дверью.

«Ну почему, ему нужно было заявиться ко мне именно сейчас?» – мысленно вздохнула девушка, но послушно нажала на открытие дверей. Потом, бросив еще один тоскливый взгляд на город, зарыла дверь на балкон.

– Я хочу тебя познакомить кое с кем… – Ноа бодро влетел в гостиную, как всегда благоухая дорогим парфюмом и с неизменной улыбкой на лице.

– Ноа, – выдохнула устало Рива, – у меня был трудный день. Я несколько часов вертелась перед камерами и пела мерзкие песенки. Мне нужно как минимум выспаться, а как максимум еще порепетировать и пробежаться по программе. Концерт через два дня.

Ноа непринуждённо отмахнулся и радостно воскликнул:

– Ты же знаешь, что главное для меня – твоя безопасность. Я нашел для тебя лучшего телохранителя в галактике!

– О нет! – расстроенно воскликнула Рива. – Я же просила!.. Не нужно мне охранника. Откажись от него.

– Поздно, дорогая, – улыбнулся муж, – я подписал контракт. Теперь ты в безопасности. И он сейчас будет здесь.

Рива раздраженно топнула ногой. Ну почему Ноа никогда ее не слушает!

– Черт! – прошипела сквозь зубы Рива и обернулась к входу.

Оказывается, высокий худощавый мужчина уже стоял, небрежно засунув руки в карманы, и рассматривал семейную пару с непроницаемым лицом. Рива нахмурилась, она даже не услышала, как он вошел.

Рей немного пропустил Ноа вперед, а сам задержался в прихожей. Он нестерпимо хотел увидеть Риву, но держал свои желания в узде, внутренне притормаживая. Зато он услышал короткую перепалку между супругами. И узнал, что любящая жена иногда спорит с мужем.

Рей тихо вошел и застыл возле входа. Его взгляд охватил разом всю комнату: шикарно обставленный кричащий люкс; разбросанные подушки на кушетках и креслах; десятки огромных ваз с живыми цветами; гибкие свернутые 3D афиши, стоящие то там, то сям; улыбающегося мистера Холланда в центре. И девушку… На девушке он задержал взгляд надолго.

Рей и не предполагал, что вид Ривы так на него подействует. Он видел ее фото в скайнете и на обложках альбомов. Но действительность превзошла ожидания.

Он жадно впитывал гордую посадку головы, точеный профиль, высокие скулы, полную грудь, округлые соблазнительные бедра. Вся она, от маленьких ножек, обутых в домашние балетки, до копны блестящих коротких кудряшек на голове представляла собой совершенство. В ней была какая-то мягкая естественная чувственность. Она абсолютно не походила на худых высокомерных аристократок с ледяной кровью в жилах. Даже ее деланная надменность не могла обмануть его. Она была сама жизнь, дарующая свет и тепло.

Даже не верилось! Рей мысленно улыбнулся. Оказывается, он все время о ней помнил. И сам не осознавал этого. Помнил все эти годы. И даже несмотря на то, что Рива ничем сейчас не напоминала ту некрасивую худую девочку, он узнал бы ее с закрытыми глазами.

Рива небрежно скользнула взглядом в сторону телохранителя. Худощавый, подтянутый. Одет во что-то несуразное. Она скептически смерила его с ног до головы и демонстративно отвернулась.