Текст книги "Голос (СИ)"

Автор книги: Александра Плен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Вот и отлично, – Рива развернула стул и села напротив. – Рассказывай, я слушаю твой план…

* * *

Пять лет спустя…

Концерт закончился. Парящие островки со зрителями подлетели к певице. Уставшая и счастливая девушка стояла на заваленной живыми цветами сцене, почти погребенной под ними и улыбалась, кивая направо и налево.

– Ты как всегда великолепна. – Поднялся во весь рост Йен Гресс, протягивая Риве шикарный букет живых белых лилий.

Внутри что-то сверкнуло.

Рива благодарно улыбнулась, но мысленно отметила: драгоценности нужно будет вернуть. Потом. Она заставит Нину или Гею (своих помощниц) просмотреть записи и выяснить, от кого какой букет. Хотя, почти в каждом лежала карточка. Проблем никогда не возникало. Это было игрой. Ей дарили дорогие подарки, она возвращала их обратно. Каждый раз одно и то же.

– Девочка моя. – Протягивая открытые ладони, по выдвинувшейся лесенке к ней шел Робертино Алари, знаменитый композитор. – Что ты со мной делаешь? Я даже всплакнул в конце. Лучше тебя никто бы не спел мою «Запоздалую мечту».

Рива шагнула навстречу и обняла композитора. Две песни, спетые ею недавно, были его творениями. Она любила этого красивого обаятельного мужчину, пусть и не традиционной ориентации. На его длинных ресницах блестели настоящие слезы.

– Ты чудо, – еще раз прошептал Робертино и поцеловал ее в щеку.

После него подошли миллиардер Томас Райден с женой Эмилией.

– Ах, милочка, – всхлипнула красавица, – вы так талантливы. Я тоже любила петь в детстве, у меня был красивый голос. Но родители сказали, что зарабатывать на жизнь собственным трудом не пристало аристократке, – Рива мило улыбнулась жгучей брюнетке, принимая букет роз. Ее давно уже не трогали ни шпильки, ни язвительные замечания.

– Прелестное платье, Эмилия, – ответила комплиментом Рива. – Новое творение Альваро Бенцони?

– Да, – жеманно взмахнула ресницами та, – единственное в своем роде, эксклюзив. Даже я пребывала в раздумьях, купить его или нет… Но мой Томас, – Эмилия нежно улыбнулась стоящему рядом солидному мужчине, – настоял…

Модельер Альваро Бенцони отличался от других кутюрье тем, что все его вещи были созданы из природных минералов. На Эмилии сейчас было надето восхитительное алое платье, собранное из мельчайших кристаллов пиропа (разновидность граната), соединенных между собой ажурной золотой цепочкой. Одно такое платье стоило больше, чем самое лучшее концертное платье Ривы. «Интересно, а как сидеть на ограненных камнях? – мысленно хихикнула она. – Или у Эмилии под попой спрятана подушка?»

– Мы приглашаем вас на прием сегодня вечером в Паласе де Гриз. – Эмилия с улыбкой протянула приглашение. – Вечер в вашу честь, миссис Холанд. Начало в девять. Мы будем ждать.

Рива с улыбкой поблагодарила, отметив про себя: «Не удастся отдохнуть ночью». Что же – это ее работа. Эти люди платят огромные деньги за возможность послушать ее голос, пообщаться с ней. И Рива стала рабыней своей славы.

Благодарные зрители шли и шли. Цветы, подарки, комплименты и поздравления. Это был своеобразный ритуал. Рива считала его неотъемлемой частью концерта и стоически переносила. Ноги гудели, в голове звенело, но лицо растягивалось в очаровательной улыбке, а глаза выражали искренний интерес к пустой болтовне, именуемой светской беседой.

Когда, наконец, Рива попала в гримерку, голова опять пульсировала от боли. Опять навалились воспоминания о муже, деньгах, своем бессилии что-то изменить.

Когда Рива пела, она забывала обо всем. Она так глубоко погружалась в музыку, что становилась другим человеком. Счастливым, беззаботным, переполненным радостью и светом. Но концерт закончился, а проблемы остались.

– Госпожа Холланд, – дверь в гримерку отворилась, и Нина с трудом втиснулась в проем. Девушка держала в руках огромный букет голубых экзотических орхидей в украшенной росписью вазе, – передали от таинственного поклонника.

– Нет-нет! – испуганно воскликнула Рива, резко взмахнув рукой. – Неси все в соседнюю комнату, здесь и так цветов больше, чем нужно. Потом и остальные перенесешь. Мне от них уже дурно.

Действительно, гримерка была завалена живыми цветами, запах был одуряюще тяжелый. Голова раскалывалась. В ушах стоял монотонный мучительный звон. Сил не осталось даже на то, чтобы снять концертное платье, а впереди еще прием.

Помощница, весело улыбнувшись, выскользнула за дверь. Прихватив с собой еще несколько букетов, крикнув:

– Как скажете, миссис.

Рива села перед зеркалом и принялась стирать макияж. Отцепила датчики у шеи, сняла тяжелые серьги, руки потянулись к блестящим заколкам.

– Нет, нужно выпить таблетку, – пробормотала она.

Виски пульсировали огнем, если так дальше пойдет, то она не то, что на прием не попадет, и до гостиницы не доберется.

Вдруг Рива услышала какой-то глухой стук. Девушка замерла, прислушавшись. Тишина.

– Нина, это ты?! – крикнула Рива.

Тишина.

Певица подошла к двери соседней гримерки и нажала на кнопку. Дверь легко отъехала в сторону. На полу посреди цветочных ваз, раскинув руки, лежала Нина. В воздухе дрожало марево, как от жаркого, раскаленного солнца. Рива только набрала воздух, чтобы крикнуть, как горло обожгло болью. Уже теряя сознание, Рива успела нажать на тревожную кнопку на запястье. «Как хорошо, что я не сняла сценическое платье!» – мелькнула и погасла мысль. Такая кнопка была обязательным атрибутом певицы. Вдруг на концерте что-то пойдет не так. Вдруг она заметит в зале что-то опасное… Вдруг ей самой станет плохо…

Легкие горели огнем, дышать было невозможно. Падая на пол, Рива больно ударилась головой, но даже не ощутила этого. И, конечно, уже не видела, как дверь автоматически закрылась, отрезая Риву от странного марева.

* * *

Очнулась девушка в больничной палате. Она лежала на удобной широкой кровати посреди возвышающихся шкафов аппаратуры. В горле торчали трубки, запечатывая рот. В голове была каша. Но ничего не болело.

Рива хотела сказать что-нибудь и не смогла. Она испуганно дернулась, трубки потянулись за ней.

– Госпожа Холланд, – рядом материализовался мужчина в белоснежном комбинезоне, – не пытайтесь ничего сказать. Вашему горлу необходим полный покой. Сейчас принесут планшет, и мы сможем пообщаться.

Рива согласно кивнула.

Через время к кровати подошли два медицинских андрода и мужчина в полицейской форме. Врач взял планшет у андроида и протянул Риве. Потом приподнял изголовье так, чтобы Рива полусидела.

– Госпожа Холланд, – полицейский включил диктофон на куртке. – Я задам Вам несколько вопросов, Вы постарайтесь вспомнить все, как можно подробнее.

И, дождавшись еще одного кивка девушки, начал спрашивать.

Рива написала о концерте, рассказала, как открыла дверь и увидела марево и лежащую на полу девушку. Рассказала о раздирающей боли в горле.

– Больше ничего не помню, – напечатала она и потом быстро добавила. – Нина жива?

Доктор ласково похлопал Риву по руке.

– Жива, но… – мужчина замялся, Рива обеспокоенно потянулась к планшету. Доктор вздохнул. – Ей предстоит операция по замене трахей и легких.

Рива округлила глаза и забарабанила по сенсорной клавиатуре.

«Что произошло? Это серьезно? С ней будет все в порядке?»

– Госпожа Холланд, – произнес полицейский, – в одном из букетов был сильнодействующий яд. Помните? Огромная ваза с голубыми орхидеями? – и дождавшись от Ривы неуверенного кивка, продолжил. – Название яда Вам ничего не скажет. На основе модифицированной фтористоводородной кислоты. Пары при вдыхании разъедают стенки горла, трахеи, бронхи, легкие. Если бы врачи успели спасти Вашу жизнь от кровоизлияния и отека, то Вас, как теперь Нину, ждало бы искусственные легкие и другие, подвергшиеся выжиганию органы. Для певицы это стало бы концом карьеры.

Рива в шоке смотрела на мужчину. В голове не укладывалось. Ее хотели убить! Или еще хуже – сделать инвалидом.

Полицейский продолжал:

– Яд начал распыляться, как только вазу поставили в устойчивое положение в Вашей гримерке. На дне вазы мы обнаружили датчики, фиксирующие координаты. Вы сделали только пару вздохов и то на границе комнаты, и Ваше горло сильно воспалено, а у Вашей помощницы полностью разрушена дыхательная система. Если бы Вы не нажали кнопку тревоги…

«У меня весь вечер дико болела голова, и я попросила убрать цветы из гримерки»… – напечатала Рива.

– Возможно, Ваша головная боль спасла Вам, если не жизнь, то голос точно. Врачи пересадили бы новые органы, но петь Вы уже бы не смогли. Федерация потеряла бы величайшую певицу современности…

Рива грустно улыбнулась уголками губ.

– Моя жена обожает Ваши песни. Я могу попросить у Вас автограф? – мужчина протянул тонкую гибкую пластину.

«Конечно», – написала Рива и расписалась на боковой панели 3D открытки с записью ее хита – «Запоздалой мечты».

«Что меня ждет?» – отдав запись полицейскому, Рива повернулась к врачу.

– Вы должны отдыхать, – улыбнулся доктор. – Говорить Вам нельзя еще неделю, лучше дней десять. Все будет хорошо. Вы поправитесь. Мы постоянно опыляем Ваше горло лекарствами, сканируем, стимулируем регенерацию. – Мужчина показал на многочисленные трубки. – Я уверен, что не раз еще услышу Ваше чудесное пение.

«У меня концерт через две недели на Альване».

– Перенесете концерт, – доктор нахмурился. – Петь Вам можно будет только через месяц. И не спорьте, – видя, что Рива потянулась к планшету, произнес врач, – главное сейчас для Вас – здоровье.

– А я в свою очередь обещаю Вам, – полицейский поднялся с кресла, – что мы приложим все силы для поиска преступника. Можете быть спокойны.

Рива устало откинулась на подушки. Ее голос, ее сокровище, самая большая ценность, ее жизнь. Что она будет делать без возможности петь? У нее ничего нет. Ни семьи, ни детей, ни любви, ни дома… Только голос. Если бы его отняли, зачем было бы жить на этом свете? Как смогла бы существовать без своих песен? Кто мог это сделать? Мысли Ривы метались в беспорядочном хаосе. От напряжения опять разболелась голова.

У нее нет врагов. Она со всеми дружна и приветлива. Со всеми находила общий язык, старалась подружиться, быть вежливой и учтивой.

Ноа? Нет, невозможно. Станет ли он уничтожать курицу, несущую золотые яйца? Ноа слишком любит деньги, даже больше, чем свою свободу. Тем более, что в последнее время семья Ноа наконец начала благосклонно относиться к знаменитой невестке. На ее концертах все чаще появляется отец Ноа – Дарий Холланд Би. Даже однажды подошел и приветливо пожал руку после выступления и пригласил как-нибудь посетить семейное гнездо на Земле. Сказал, что единственный удачный поступок, который совершил его непутевый сын за свою жизнь – это женитьба на ней. Рива после этих слов, сказанных серьезным тоном, почувствовала себя странно польщенной. Так что, со стороны семьи Холланд ожидать неприятностей было бы неразумно…

В комнату влетела взъерошенная Дана. Рива сразу оборвала невеселые размышления.

– Девочка моя! Я прилетела, как только узнала! – Дана наклонилась к Риве, внимательно осматривая облепленное датчиками лицо, шею, горло. – В газетах еще вчера появилась эта ужасная новость. Бомонд гудит от возмущения.

Дана, удовлетворившись осмотром, уселась в кресло. Потом вскочила и начала кружить по комнате, в возбуждении размахивая руками. Рива с улыбкой следила за подругой.

– Кто мог такое совершить?! У меня нет слов! Негодяй! Я сегодня же поеду к Ноа!

«Он здесь не причем. Ему нужны деньги. Он потребовал триста тысяч. Проигрался…» – написала Рива на планшете и развернула его по направлению к Дане.

Та, нахмурившись, прочитала послание.

– Идиот, – зло бросила. – Сколько можно тянуть из тебя деньги?

Рива пожала плечами. Этот разговор поднимался не в первый раз. Рива оказалась заложником своей же популярности, а Ноа держал в руках все ниточки и умело шантажировал певицу. «Дорогая, что скажут твои восторженные поклонники, когда узнают, что ты отсидела срок на Омеге, как опасная преступница? Что была наложницей в гареме у главаря пиратов? Что ты обманом женила меня?» и все в таком роде…

Рива знала, это стало бы катастрофой для ее популярности. Жители Федерации могли простить многое – бедность, невысокое происхождение, необразованность, наивность… Но не кровную связь с пиратами. Слишком свежи еще были в памяти их кровавые набеги и похищения…

– Я заставила дежурить возле твоей палаты полицейских, – продолжила Дана. – Неизвестно, что этот гад удумает в следующий раз.

«А ты думаешь, будет следующий раз?» – Рива напряглась.

– Не переживай, – Дана с улыбкой подошла ближе, но ее глаза были тревожны, – мы сумеем защитить нашу знаменитость. Думаю, это был какой-то сумасшедший маньяк. Тебе же приходили послания с угрозами?

Рива кивнула и написала: «Это давно было».

– Ну вот. – Дана поправила Риве покрывало. – Мы быстро его вычислим. А теперь спи. Доктор сказал, тебе нужно больше отдыхать.

* * *

В больнице Рива провела две недели. Симпатичный пожилой доктор не выпускал ее из палаты до полного выздоровления, прерывая любые попытки Ривы выйти наружу. Он говорил, что его дочь и внучка не простят ему, если их любимая певица больше не сможет петь.

В палату нескончаемым потоком шли друзья и знакомые. Только цветы больше не приносили. На них был наложен категорический запрет.

Ноа появился, как всегда неожиданно, и как ни в чем не бывало, чмокнул Риву в щечку. Та только вздохнула. У нее с мужем давно установился дружественный нейтралитет. Она позволяла ему невинные легкомысленные ласки на публике (для поддержания романтической истории о влюбленных). За это Ноа давал папарацци пищу для новых сплетен и статей. Фотографии счастливой семейной пары частенько появлялись в скайнете и журналах. Рива не любила общаться с прессой, не умела врать и отвечать на каверзные вопросы по поводу своей биографии. Зато у Ноа все это прекрасно получалось. Здесь он был как рыба в воде.

Он не отказал себе в попытках забраться Риве в постель. Иногда Рива злилась и вспоминала их договор, иногда просто не обращала внимания на его объятия и намеки, а иногда приходилось применять болевые приемы. После этого Ноа дулся месяцами и тратил еще больше денег.

Ей казалось, что Ноа делает это по привычке, а не потому, что влюблен. У него была масса любовниц, фотографии обнаженных парочек периодически появлялись в прессе, и Дана тут же просвещала Риву, в очередной раз подтверждая, какой он подлец. Та только холодно улыбалась, никак не реагируя.

У Ривы тоже был резон поддерживать видимость супружеской жизни. Пусть хотя бы со своей стороны. Она могла честно отказать очередному пылкому кавалеру, сославшись на безответную самоотверженную любовь к мужу. Идеальный расклад.

– Явился, наконец, – буркнула Дана, на секунду отвлекшись от работы за планшетом.

Дана все-таки осуществила мечту – основала свое собственное туристическое агентство. Теперь она разрывалась на двух работах, как агент Ривальдины Холланд и как директор фирмы «Полеты во сне и наяву». Рива ругала подругу, чтобы она оставила заниматься ее делами и больше времени уделяла своим, но Дана была неумолима: «Мои клиенты знают, что бонусом от турфирмы являются скидки на твои концерты. Поверь, я не проигрываю, а наоборот, выигрываю от сотрудничества с тобой».

– Я, между прочим, прилетел из Бахуса, – весело сказал Ноа. – Не мог же я сразу бросить все?

Бахус был планетой развлечений. Тысячи казино, клубов, стадионов, ипподромов и площадок для ролевых игр. Забавы, карнавалы, маскарады, турниры на любой, даже самый изысканный вкус.

– Наверное, пока протрезвел, – произнесла Дана, не отвлекаясь от экрана, – прошла неделя. Или пока убрал наркотики из крови, чтобы на таможне не задержали…

Ноа только весело рассмеялся.

– Даночка! – Шутливо щелкнул он ее по носу. – Ты слишком серьезная. Тебе просто необходимо развлечься. Могу предложить свои услуги.

Дана подняла глаза и мрачно уставилась на Ноа.

– Обойдусь как-нибудь. А тебя не беспокоит, что твою жену чуть не искалечили?

– Конечно, беспокоит, – ухмыльнулся он, потом посерьезнел и добавил. – Еще неизвестно, кто это сделал?

– Нет, – ответила Дана, – полиция не нашла ни единой зацепки. Ваза с цветами прибыла по автоматической почте сразу после концерта. Заказчиком и плательщиком выступает какая-то крупная коммерческая компания. Цветочный магазин, составлявший букет, зарегистрирован на Гриз. Они показали документы на орхидеи с Земли. Кстати, стоил он безумных денег… Так вот. Вазы в прайсе не было. В коммерческой же фирме слыхом не слыхивали ни о каком букете. Электронная подпись была подделана. Так как терминалы фирмы расположены почти в каждом торговом центре на десяти планетах… – Дана тяжело вздохнула. – Тупик.

Рива слабо улыбнулась.

– Думаю, это была случайность, – прошептала она, – я в порядке. Вот Нина пострадала намного серьезнее.

– Плевать на Нину, – фыркнул Ноа и внезапно заявил: – Я найму тебе телохранителя. Самого лучшего.

– Нет, я найму, – тут же встряла Дана, исподлобья зыркнув на Ноа.

– Нет, я!

– Хватит ссориться, – тихо произнесла Рива, – вы как дети малые. Не хочу я никакого телохранителя. Кстати, Ноа, я не могу тебе перевести триста кредов. У меня счета пустые.

– Ничего, – отмахнулся совершенно не расстроенный муж, – после покушения ты сейчас стала такой популярной, что билеты на концерты раскупаются за час. Словно этот концерт станет последним в твоей карьере. Так что, покушение только прибавило тебе популярности… Черный пиар, милая моя… Меня разрывают на части, требуя дополнительный концерт. Но я ответил, что жена не может подвергать свое здоровье опасности после тяжелой болезни. И будет всего один концерт вместо двух, зато цена билетов выросла в пять раз, – мужчина самодовольно усмехнулся. – Все билеты проданы. Ну как? Я молодец?

Рива переглянулась с подругой. Ноа не меняется.

– Молодец, – прошептала она.

– Тогда через три недели встретимся на Альване.

Ноа вышел из комнаты и не услышал шипения рассерженной Даны ему вслед: «То есть денег за билеты мы не увидим?»

* * *

Рей Крок посадил свой небольшой кораблик на мобильную подвесную платформу. Планета второго круга Стражник поприветствовала новоприбывший шаттл коротким фейерверком и минутой гимна.

Андроид с рекламными буклетами и светящимся транспарантом «Дорогой гость, добро пожаловать на нашу прекрасную планету» подлетел к входному люку.

«Ничего не меняется», – мысленно вздохнул Рей. Каждый раз, прилетая на Стражника, происходило одно и то же. Этот андроид теперь будет таскаться за ним по всему космопорту, пока он что-нибудь у него не купит. Иногда Рей сразу же заказывал номер в гостинице или брал аэромобиль в прокат, иногда посылал назойливую машину, иногда игнорировал ее бубнеж пол дня… Сейчас ему ничего не хотелось.

Он прилетел на Стражника, потому что эту планету, пусть и с натяжкой, он мог считать своим домом.

Здесь он отдыхал между заданиями, встречался с коллегами, начальством. Развлекался. Тратил деньги и зарабатывал их.

Здесь восстанавливался после ранений. Приходил в себя, прятался, скрывался, менял внешность. На Стражнике были лучшие госпитали, где ему пересаживали кожу, сращивали кости, пришивали оторванные конечности… Да… Стражник можно было считать домом. Другого просто не было.

А еще здесь находился Профсоюз. Зак Трампл, генерал в отставке, стоящий во главе наемников, ждал его завтра с отчетом.

Это будет завтра. А сегодня Рей найдет какую-нибудь дыру и просто выспится…

Он устал. Как он дико устал!

Последнее задание было особенно сложным. Не в плане выполнения. В психологическом плане. Рея послали на планету Сигма. Задание было следующим – уничтожить сумасшедшего диктатора, возомнившего себя новым мессией. Сначала Орик Мейсон был просто губернатором, потом провозгласил себя королем, а потом и наместником бога на Сигме. Федерация ничего не предпринимала три года. Мейсон слал идеально написанные отчеты в центр, а из-за карантина новой неисследованной болезни кораблям было запрещено садиться на планету. Когда Комитет понял, что происходит что-то непонятное, было уже поздно.

Массовые казни, концлагеря, гаремы и рабство царили на планете. Федерация послала войска. Планету окружили полицейские крейсеры, наемники первыми спустились на поверхность. Когда обнаружили Мейсона, тот заперся в собственном огромном мавзолее, более похожем на гигантский храм, вместе со своими близкими соратниками, женами и детьми. Всего в здании находилось около пяти тысяч человек.

Рей и его наемники ничего не смогли сделать. Двухметровой толщины стены, массивные бронированные двери, заперты изнутри. Храм был полностью неприступен со всех сторон. Переговоры ничего не дали. Начался штурм, но полицейские не успели. Сумасшедший диктатор сжег себя и всех находящихся в храме, предварительно пустив паралитический газ. Рей был снаружи, но даже через толстые стены слышал душераздирающие детские и женские крики. А когда они смогли попасть внутрь, увиденное впервые в жизни заставило не только Рея, но и всю его команду, судорожно корчиться от непрекращающейся рвоты.

После зачистки планеты, написав все отчеты и сдав посты, он собрался лететь домой… Рей провел двое суток в одиночной камере космической яхты, сходя с ума от мыслей. Он не мог спать, есть, читать и смотреть видео, прокручивая в голове произошедшее. Что он сделал не так?

Может, не нужно было ждать начала операции, а самому спуститься на планету? Сесть в отдаленном месте, в джунглях, непроглядных лесах или в горах? Пробраться в столицу и убить мерзавца? С другой стороны, у него был приказ, да и сеть рядом не смог бы без того, чтобы его корабль не засекли. Федерация сама совершила грубейшую ошибку, Орик был ее ставленником, аристократом из уважаемой семьи первого круга… Поэтому операцию не отдали наемникам. А зря…

А может, психолог, который вел переговоры, облажался? Тот впервые был на боевом задании и разговаривал по рупору с Ориком, как с тяжело больным сумасшедшим, чем только разозлил…

А, может, нужно было не переговоры вести, а взорвать стену? Пусть были бы жертвы, но не столько же?..

Рей прошел к стойке регистрации, отметился в журнале, зарезервировал для своего шаттла ангар на месяц. Нужно отдохнуть… Срочно. Забыть. Забыться…

И он планировал развлечься на полную катушку.

Обычно после сложного задания Рей снимал виллу на берегу моря или домик в горах. Выбирал красивую умелую девушку из эскорт услуг, одну или двух. Месяц катался на лыжах, занимался подводным плаваньем с аквалангом, серфингом или парусным спортом. А вечерами развлекался в барах, казино, ресторанах, а главное – в спальне с роскошными красотками, и ни о чем не думал. На некоторое время отпускало…

У них многие сходили с ума. Кто начинал убивать и наслаждаться этим, кто кончал жизнь безнадежным наркоманом, кто уходил в загул, в пьянство и оказывался в подворотне. Главное в их профессии вовремя бросить. И Рей понимал, что его предел наступил. Или вот-вот наступит.

Хватит. С него довольно. Рею до сих пор снились скрюченные маленькие тельца, он чувствовал запах горелой плоти, паленых волос и тяжелый дух смерти, распахнувший свои крылья над планетой.

Рей обернулся к мыкающемуся сзади андроиду и заказал номер в гостинице на один день.

* * *

– Крок, дружище! – грузный старик встал из-за стола и вышел навстречу. – Я ждал тебя вчера.

Крепкое рукопожатье и хлопок по спине такой силы, что Рей едва не улетел в окно.

– Надо было отоспаться, – Рей сел в кресло напротив стола генерала, – летел прямо с Сигмы.

– Как там? – посерьезнел Зак, глаза прекратились в два сканера. – Я слышал, у многих был нервный срыв. Даже у бывалых солдат.

Рей неопределенно пожал плечами. Он не хотел вспоминать, но понимал, что это неизбежно. Возможно, этот месяц на Стражнике поможет забыть черные обугленные тела, скелеты в концлагерях, камеры пыток?

Генерал достал из-под стола бутылку виски и два широких стакана. Плеснул в каждый грамм по двести. И протянул один из них Рею. Тот молча выпил.

– Отчет у тебя на почте, – невыразительно произнес Рей, – почитаешь, посмотришь. Сам оценишь.

– Ты к нам отдохнуть? Или сразу подобрать что-нибудь новенькое? – пронзительный взгляд генерала сверлил наемника.

Эти глаза, как сканеры, не упускали ничего из виду. Рей знал, что добродушный и безобидный вид толстяка только маска. За ней прячется жестокий, не терпящий компромиссов наемник, который за кредит продаст родную мать. Но со своими коллегами Зак обходился честно и справедливо. Хотя проценты брал грабительские.

– Нет. – Рей взял бутылку и налил еще. – Месяц побуду, сниму виллу на Роуз Бич, поплаваю…

– Ну отдыхай, мой мальчик, – улыбнулся снисходительно Зак. – Если надумаешь, сразу ко мне. Ты же знаешь, я тебя не обижу.

* * *

 
«…Ты опоздала, увы, опоздала.
Мое сердце покрылось коркой льда,
Я от жизни устала, от любви я устала,
моя запоздалая мечта…»
 

Сильный голос певицы звучал в притихшем зале оперного театра столицы Альвана Тритон. Театр был построен традиционным способом. И Рива, стоящая на сцене перед партером, видела, как зрители в первых рядах утирают слезы. Мощная энергетика песни пронизывала каждую клеточку. Рива много раз пела «Запоздалую мечту». Бывало даже несколько раз за концерт, когда зрители заказывали ее «На бис!» И каждый раз сердце трепетало от бесконечной грусти в простом нежном мотиве.

Публика долго аплодировала. Рива низко кланялась, улыбалась сквозь слезы и была счастлива. По-настоящему. Ее место здесь, на сцене, перед благодарной восторженной публикой, которая сейчас ей рукоплещет. И больше ничего не нужно. Ни денег, ни славы, ни подарков… Только светлая солнечная радость на лицах людей, блестящие глаза, распахнутые навстречу сердца.

На традиционный после концерта банкет были приглашены немногие. Чести быть представленными миссис Халланд и ее мужу удостоились самые избранные.

Как всегда после концерта, Рива пребывала в приподнятом настроении. Ноа на некоторое время отстал. Сколько он заработал, толкнув билеты на черном рынке, Рива не знала, да и не хотела знать. На время она будет освобождена от его просьб, и это радовало гораздо больше, чем новое концертное платье.

Рива подозревала, что ее муж не чист на руку. Он не гнушался контрабандой оружия и запрещенных наркотиков. У него были связи с мафией. Однажды Дана спросила Риву, знает ли та, кто сидел на ее концерте в первом ряду посредине в лиловом костюме от Альваро Бенцони? Рива на вопрос пожала плечами. «Мистер Онорэ Гортек, – прошептала Дана, – самый богатый человек преступного мира».

И сейчас, на банкете в гостинице Риц, Ноа занимался тем, что очаровывал публику. Журналисты переметнулись к словоохотливому балагуру, покинув Риву, так и не добившись от нее ничего интересного. Рива облегченно выдохнула и взяла бокал с шампанским.

– Старушка Земля такая скучная планета, – распинался муж, – что там может быть интересного? А вот ваша планета настоящий рай. Если бы я знал, что здесь живут такие очаровательные, умные…

Голос Ноа затих вдали, и Рива отхлебнула шампанского.

– Что он за тобой таскается по концертам? – фыркнула Дана рядом. – На него это не похоже.

– Он выполняет наши договоренности, – беспечно откликнулась Рива, – перетягивает на себя внимание прессы, очаровывает, льстит, подыгрывает. Делает то, чего я не умею.

Дана только скептически скривилась. Она немного ревновала Ноа. Они частенько цапались за первенство в организации концертов. В начале карьеры, когда Рива только-только начала выступать на большой сцене, Ноа ей очень помог. Именно он договаривался о мероприятиях, знакомил с композиторами, писателями, балетмейстерами. Занимался ее программой и концертными платьями.

Единственной и самой серьезной проблемой оставалось то, что на Ноа нельзя было положиться. В самый ответственный момент оказывалось, что Ноа улетел с очередной красоткой развлекаться или ушел в запой.

Да и денег после Ноа почти не оставалось. Все уходило на погашение его долгов. Дана спасла ситуацию. Взяла в свои руки организацию концертов. Наняла помощников, звукорежиссеров, продюсеров. Поставила Ноа перед фактом, что часть денег будет уходить на оплату их услуг, часть на рекламу, часть на концертные платья. Больше, увы, выторговать не удалось.

– Госпожа Холланд, – к Риве обратилась молоденькая девушка, Риве показалось, что она ее видела возле президента, наверное, его дочь. – А вы тоже с Земли?

– Нет, – улыбнулась Рива, – я ни разу на ней не была.

В глазах девушки промелькнуло разочарование.

– Но мой папа говорил, что семья Холланд аристократы с Земли, – произнесла она. – Древняя уважаемая фамилия.

«В моем случае они ошиблись по части аристократизма», – мысленно хмыкнула Рива.

– Мой муж действительно родом с Земли, – ответила она, улыбнувшись, и лукаво добавила: – Вам просто необходимо с ним поговорить, он может рассказать столько всего интересного.

Девушка послушно кивнула и отправилась искать истинного аристократа.

– Уважаемые гости! – в зале раздался громкий голос президента Альван мистера Шона Борка. – Я хочу поднять этот бокал за нашу прекрасную гостью, величайшую певицу современности, талантливую и очаровательную Ривальдину Холланд!

Зал взорвался аплодисментами. Рива вышла вперед. Глазами поискала Ноа. Он любил такие вот пламенные дифирамбы и старался держаться поблизости от знаменитой жены. Ноа видно не было. Наверное, дочь президента его таки отыскала.

– Подарком для госпожи Холланд от ее благодарных слушателей планеты Альван станет, – президент выдержал паузу.

Рива мысленно застонала: «Только не говорящая птица рухман, как была в прошлый раз или чистокровный скакун с Земли». Такие подарки стоили ужасно дорого, но еще дороже было заботиться о них. В итоге и птица, и лошадь были отправлены в дар национальному зоопарку на Гриз.

Из-за спины президента вышел официант-андроид с подносом. Рива присмотрелась. Слава богу не живое… На подносе стоял немаленький, вместимостью около полулитра, хрустальный бокал, ярко сверкавший в свете люстр. Бокал был резной, увитый золотыми нитями и инкрустированный драгоценными камнями. Произведение искусства, а не сосуд для питья.

– …Ручная работа наших местных умельцев, – похвалился президент.

Рива была очарована. Она обожала красивые вещицы, и когда позволяли финансы, баловала себя. Покупала безделушки, маленькие фарфоровые статуэтки, акварели и резные шкатулки. Своего дома у нее не было, поэтому она везла покупки к Дане в офис. Вскоре у той приемная превратилась в маленький музей, но Дана не жаловалась. Клиентам очень нравилось рассматривать коллекцию.

Президент со своим бокалом подошел к Риве. Тут же вынырнул официант с открытой бутылкой шампанского.