Текст книги "Недоброе солнце (СИ)"
Автор книги: Александра Питкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)
Глава 18
Лени
Конечной целью нашего пути оказалась небольшая комната со ступенчатым бассейном по центру. Хвост отобрал из рук кейс, данный медиком и меня попытались поставить на пол. На очередной протестующий вопль валор отреагировал немного растерянным взглядом. С минуту постоял и тяжело вздохнул. Внизу послышалось какое-то шебуршение. Нарин слегка покачнулся и стал спускаться в бассейн. Как был в одежде с одетой же мной. По чистой прозрачной воде тут же побежали грязные пылевые разводы. Ну да, я, по ощущениям, половину пустыни на себе собрала.
Спустившись немного в бассейне, Нарин сел в воде, устроив меня боком на своих коленях и глядя в глаза. Взял с бортика небольшой валик, опустил в воду и сжал, выпуская толпу мелких шипящих пузырьков. Потом этим аналогом губки медленно и очень аккуратно прикоснулся к левой стороне моего лица. Провел от виска к уху, и вниз к шее. Опять сжал под водой, от чего на поверхности растеклась грязно-бурая пляма. Несколько раз умыв мое лицо, валор слабо улыбнулся, глядя на результат и слегка потерянную меня. Мужчина все делал очень медленно, не отводя глаз. Я же ждала, когда напряжение, стянувшее грудь, отступит и позволит расслабиться, но этого не происходило. Тело едва заметно потряхивало.
Отложив «губку», Нарин взялся пальцами свободной руки за застежку на моем комбинезоне, медленно потянув ее вниз. Это действие вызвало протест, хотя я понимала, что одежда ужасно грязная, а под ней есть белье. Опять появилось чувство беззащитности, заставившее ухватиться за руку Нарина, останавливая.
– Снять. Грязь, – сухо и неприятно проскрипел переводчик из кивера, вызвав чуть ли не зубные боль. Хотелось слушать голос Нарина, плавный и спокойный, а не эту ерунду. Тем более, что в данный момент помощи переводчика и не требовалось. Только идиот не сообразит, о чем речь.
– Выключи. Мешает. Злит, – коротко попросила, кивнув на кивер. Валор ответил задумчивым взглядом, и дальше заговорил без перевода. Я была права, общий смысл уловить было не трудно. Нарин уговаривал снять грязные вещи, медленно и поглаживая хвостом по спине. Вторая рука крепко и надежно удерживала за плечи.
Умом понимала, что все закончилась, что я в безопасности и уже кто-кто, а Нарин мне точно не навредит, с его чутким и внимательным обращением. Но тело не слушалось, посылая импульсы паники и страха по конечностям. Нервировало все, песок в волосах, зуд в мозолях, мокрая одежда, присохшие бинты, свет…Свет. Со злостью, почти ненавистью посмотрела на яркие лампы на потолке и уловила тихий смех. Нарин уткнулся носом мне в волосы и освещение сменилось. Точнее, отключилось полностью. Остался только слабый голубоватый огонек в воде, слегка рассеивающий тьму.
Дышать стало легче. Комок в груди немного ослаб. Нарин медленно потянул за застежку, что-то ласково говоря на своем певучем языке. Кажется, мой мозг решил, что в темноте не видно, в темноте не стыдно, так как на эти действия теперь протест был минимальный. Рукава я уже помогала стягивать, почувствовав кожей теплое прикосновения чистой воды. И крепких рук. Нежные касания шершавых пальцев к плечам вызывали легкий трепет в теле. Только был он совершенно иного характера, чем раньше.
Меня слегка приподняли с колен, стянув одежду при помои хвоста и свободной руки. Потом пришла очередь бинтов, которые практически отмокли. Нарин развернул их, насколько получилось, оставив последние слои отмокать дальше. Смотрелось забавно, будь-то я медуза с длинными серовато-голубыми щупальцами, плавно колыхающимися в воде. С рук ткань снялась без проблем.
Нарин что-то нашептывал в ухо, осторожно водя по плечам губкой. Потом отклонил мою голову назад, намочив волосы. Из небольшого углубления у края бассейна появилась знакомая бутылочка со средством для волос. В моей каюте тоже такое было. Голову я помыла сама, чувствуя невероятное облегчение, как будь-то просто смывала с себя весь прошедший день вместе с пылью и песком. Когда с этой частью водных процедур было покончено, я, уже немного вернувшись в адекватное состояние, принялась дальше отматывать бинты с ног. В это время Нарин, зафиксировав изменение настроения, ссадим меня на полку рядом, погрузив в воду почти по шею. Сам же валор принялся за собственную одежду, начав избавляться от комбинезона. Замерев в середине действия, во все глаза глядела на мужчину рядом. Дыхание перехватило. С одной стороны, я уже очень давно хочу пересчитать кубики пресса у одного конкретного представителя их расы, а вот с другой, я кажется, не очень готова к последствиям нахождения двух обнаженных тел рядом.
Заметив мой интерес, Нарин как-то печально усмехнулся, стянув одежду. К моему невероятному огорчению, которое я пыталась скрыть, под комбинезоном оказалось что-то похожее на футболку с коротким рукавом, под самое горло. И это что, мне кубики не покажут теперь? Конечно, руки тоже неплохой вариант, вон какая мощь, но не пресс, не пресс…
Стянув грязную одежду, капитан остался только в майке и коротких шортах. Смотрю, кто-то тоже любит спортивное белье. Хотя, может это у них норма. Как-то до этого отдела моды я еще не добралась в своих исследованиях. Бросив мокрую форму в кучу на полу, где уже валялся мой серый наряд, Нарин вновь водрузил меня на колени, крепко обняв, на что мои ребра протестующе отозвались болью. На мой вскрик валор отдернул руки, как от огня. В полумраке мы вдвоем разглядывали внушительный кровоподтек на ребрах, темневший на фоне кожи даже при таком слабом освещении. Нарин тихо зарычал, что-то гневно выговаривая. Несколькими нажатиями на маленькую панель в бортах, валор активировал фильтрацию воды. В чаше бассейна образовалась вполне нешуточное течение, за несколько минут убравшее всю пену, муть и грязь, что мы нанесли. Фильтрация отключилась и Нарин вынул из контейнера, что дал Сумудин пару склянок, размером с мой кулак. Все содержимое было добавлено в воду, от чего она сперва стала немного лиловой, а потом мутной, молочно-белой. Запахло травами. Царапины разом сильно защипало, от чего я несколько раз ойкнула и попыталась выскочить из бассейна, чего мне сделать, конечно, не позволили. Нарин мягко, но крепко удерживал на месте ерзающую меня.
Участившееся дыхание валора я зафиксировала не сразу. Подняв глаза на тяжело дышащего Нарина, отметила вновь возникший свет его удивительных глаз, практически больше ничего не видя. Осторожно протянула руку, проведя по красивому лицу. Сияющие синевой глаза прикрылись. Валор повернул голову, коснувшись ладони горячими губами. От легкого, почти невесомого прикосновения по телу пробежала волна трепетного удовольствия. Чуть подавшись вперед, прижалась к твердой груди. Сильные руки обвили меня, не позволяя совершать лишних движений. Вот только в этот раз я благоразумно и предусмотрительно не позволила зажать свои ладони между телами. Потянувшись, скользнула рукой от лица валора по шее на крепкое плече и за спину, туда где должен начинаться гребень. Нарин приблизился, коснувшись губ в мягком поцелуе. Легкое, почти невесомое прикосновение полное нежности, плавно набирающее силу, как лавина в горах. Когда мои обе руки коснулись гребня у основания черепа, поднимающегося короткими шипами, Нарин целовал совсем иначе. Практически не сдерживаясь, проводя языком по нёбу, вызывая дрожь во всем теле. Хвост путешествовал по ногам, с давлением и некоторой резкостью оглаживая бедра, постоянно меняясь местами с неугомонными руками, получившими свободу. Шершавые ладони проходились по спине, бедрам, ягодицам, крепко удерживали за волосы на затылке не давая отстраниться. Будь-то это было возможно, в самом деле. По телу разливалась сладость и томление, было мало. Волна поднималась от кончиков пальцев, заставляя сжимать бедра и теснее прижиматься к валору. Едва касаясь, провела по перепонки между шипов, помня о интересной реакции на такие действия. Все тело Нарина вздрогнуло, как от удара, мне в губы выдохнули с тихим рыком-стоном. От страсти поцелуев, от его запаха кружилась голова. Желая закрепить успех, повторила движение, второй рукой скользнув под футболку, которая неимоверно мешала получать тактильные удовольствия.
Нарин резко отстранился, блокируя движение моей руки под футболку и несколько печально улыбнулся, покачивая головой и тяжело дыша. Это что, все что ли? А если я не согласная? С некоторым возмущением вынула руку из-под футболки и потянулась за следующим поцелуем. Нарин опять покачал головой, приподнял за талию и перевернул, посадив к себе спиной и крепко обвив руками и хвостом, не давая двигаться. И как это понимать? Я же прекрасно почувствовала, что у него не только гребень на спине поднялся. А мне, между прочим, сидеть не очень удобно на этом. И вообще, оно для других целей. С возмущением на такое самоуправство, засопела и заерзала. В ответ меня сжали еще сильнее, зло что-то проговорив сиплым голосом, из чего я выделила только имя медика. Так, я пока не придумала, каким образом, но доктор мне ответит за сорванный сеанс гормонотерапии.
Нарин тяжело дышал мне в мокрые волосы, постепенно успокаиваясь. Через несколько минут такого молчаливого неподвижного сидения мне достался легкий целомудренный чмок в шею и валор немного разжал объятия, по всем показателям демонстрируя обретенное душевное, и не только, спокойствие. Вот, мне бы так! Все тело слегка покалывало, внизу живота собралось тепло и напряжение, требуя продолжения ласк.
Только планы у нас с Нарином оказались разные. Влор протянул мне уже знакомую губку, что-то капнув, когда я ее забрала и потянул вверх мой спортивный лифчик. Находясь в легкой прострации, даже не сопротивлялась почти окончательному разоблачению себя. Так и сидела, глупо взирая на губку, с обернутой хвостом талией и отклонившимся назад Нарином. Через какое-то время валор не выдержал, и обняв руку с губкой своей ладонью, собственноручно, продемонстрировал, что от меня требуется. Прижав мою ладонь к груди под водой, валор тут же убрал свои ладони, опять что-то ворча. Это кто-то типа самоустранился? Ну и ладно. Обидевшись на такое пренебрежение к себе, попыталась слезть с чужих колен вбок, за что была вознаграждена сердитым рыком. Рывком хвоста меня вернули на место, порывисто отобрали губку и несколько грубовато прошлись по телу от шеи вниз, по груди, вырвав дрожь и тихий стон из совершенно неуспокоившегося тела.
Мгновение – губка полетела в угол и я уже стою на полу возле бассейна, в одних трусиках. Валор метнулся в какой-то угол, вытянул огромное полотенце, больше похожее на простынь и завернул меня в эту ткань. Все это не переставая ворчать ни на минуту. Под полотенце внезапно скользнул хвост, немного напугав резким движение. Ухватился за мокрую ткань оставшегося элемента гардероба и одним движением стянул. Когда кусочек стратегического одеяния полетел в неопределенном направлении, меня опять подхватили на руки, прижав к мокрой футболке и понесли в другую комнату. Здесь была большая кровать, застеленная чем-то на вид очень мягким.
Хвостом отдернув покрывало, Нарин не очень аккуратно плюхнул меня на постель, тут же укрыв по самый нос.
– Шаа! – резко приказал валор, отключая освещение, оставляя только небольшой ночник. В темноте я не смогла удержаться и тихонько захихикала. У Нарина явно не было пренебрежения к моей персоне, очень даже наоборот. А что там его удерживает от наступательных действий, мы завтра разберемся. Через мгновение вернулся валор, крепко обняв меня со спины и прижав к себе вместе с полотенцем и покрывалом, мягко коснулся виска и повторил уже слышанное, – Шаа.
Оказывается, я все же очень устала.
Проснулась среди ночи, запутавшись в съехавшем полотенце. Во сне я несколько раз переворачивалась, от чего ткань сбилась и стянулась вокруг талии и ног. Избавившись от мешающего материала, поправила мягкое и пушистое покрывало. Спать без одежды было непривычно, но тело отдыхало. Почувствовав движение тяжелой руки поверх одеяла, открыла глаза и в полумраке увидела спящего Нарина. Его красивое лицо хмурилось, между бровей залегла складка. Валор был укрыт только тонким покрывалом на бедрах, вся верхняя часть тела была доступна моему любопытству. Осторожно положив ладонь на пресс, провела по четырем парам кубиков. О да! Их восемь! Ликованию не было предела. Для удовлетворения женской составляющей души, прошлась по ним еще раз. При движении вниз мою ладонь поймали и прижали к груди, шепнув во сне все тоже «шаа». Вот только никакое «шаа», я теперь не могла. Моя ладонь лежала на темных пятнах, весьма хорошо различимых в слабом свете ночника. Это были такие же пятна, как у валлине Тораде. Только если у валорки они были едва заметные, бледные, то эти виднелись на коже почти черными плямами. Во время визита местные дамы немного рассказали мне о принятой здесь системе взаимоотношения полов. Нравы на Валоре были не самыми строгими, при обоюдном согласии ввиду большой продолжительности жизни были приняты несколько вариантов. Тамьё – отношения, состоящие из простой договорённости между мужчиной и женщиной. Ариё – классическое супружество, задокументированное, с разделенной ответственностью и всем вытекающим. И Дарьё. Выбор Судьбы. Весьма редкое явление, когда у двоих был весьма ограниченный выбор. Либо они существуют вместе, либо умирают от отравления. Валорки рассказывали, что в их телах есть какой-то ген, реагирующий на наиболее подходящего представителя их расы и еще массу параметров, часто неизвесных. Это почти в 100 % случаев гарантирует потомство, что было весьма важно в текущей демографической ситуации. Однако дарьё не всегда были рады тому выбору, который делала природа за них. К примеру, та же валлине Тораде состояла в паре как ариё с другим валором, пока на ее теле не появились «следы». Принимать решение было тяжело, но выбор был мне известен.
А теперь Нарин. На его груди были явные признаки Следов Судьбы. Или генетической мутации, как угодно. И были они такими темными, что становилось абсолютно ясно, валор решение эволюции игнорирует. Но Сумудин спокоен. И на Парадоксе нет свободных валорок. Да, но реакция может быть только обоюдосторонней и только на женщину его расы. Тогда почему здесь я и так радуется Сумудин? Это возможно? Боюсь, до утра мне ничего не узнать.
Я осторожно провела ладонью по цветным пятнам на коже. Они были горячими, почти воспалёнными. Нарин вздрогнул во сне, издав тихий стон боли. Ну нет, я завтра этому медики все его патлы повыдергиваю, если он не решит этот вопрос. Даже если Нарин не достанется мне, на что я в целом сначала и не рассчитывала, так просто загубить столь ценный экземпляр не позволю. Приняв стратегическое решение напинать доктора, плотнее прижалась к валору, уткнувшись носом в грудь и стараясь не думать, а просто наслаждаться близостью Нарина. Не сегодня. Мы займемся этим завтра.
Нарин
Когда мы пришли в купальню, Селена все так же держалась за мои плечи, не соглашаясь спускаться. Ладно, по правде, я и сам не желал ее отпускать, но такая реакция все же сбивала с толку. Мне же нужно ее искупать. Пришлось скинуть обувь и спускаться в бассейн вместе с землянкой. Устроив девочку на коленях, внимательно следил за эмоциональным состоянием, фиксируя крайнюю степень напряжения. Лишнее движение, и будет мне истерика. Не совсем уверен, что это подходящий вариант для стабилизации эмоций.
Девочку слегка потряхивало, раздражение появлялось вспышками, на переводчик, на одежду, на свет. Я потратил уйму времени и моральных сил на снятие с нее грязного комбинезона. В полумраке действовать было легче. И откуда взялась эта неприязнь к яркому свету. На мое касание к обнаженным плечам, Селена прижалась теснее.
Когда грязную одежду снял я, землянка кинула весьма заинтересованный взгляд. Меня обдало теплой волной нежности с легким привкусом желания.
– Прости, маленькая. Не сегодня, – тихо прокомментировал я эти взгляды, вернув Селену в приятное для меня положение.
На успокаивающий и обеззараживающие растворы, землянка отреагировала писком и попыткой бегства. Удерживая ерзающую и крутящуюся дарьё, я поймал себя на мысли, что выполнить указания Сумудина сегодня будет очень, очень сложно. Особенно, если это искушение на моих коленях, не уймется.
Униматься, конечно, Селена и не собиралась. Перестав вертеться, дарьё прикоснулась к моему лицу, вызвав волну жара в теле. Маленькие ладошки прошлись по плечам, по спине, будоража нервные окончания. Поцелуй выбивал остатки самоконтроля. Невозможная девчонка!
Кое-как оторвавшись от сладких губ, крепко обнял этот источник искушения, пытаясь успокоиться.
– Я прибью Сумудина. Вместе со всеми его традициями и правилами. А если ты не перестанешь ерзать, обещаю, тоже получишь по своей круглой попке!
Вернуть себе ясность мыслей оказалось проще, чем я сначала подумал. Нужно было просто чуть отстраниться от дарьё. Так, теперь быстро домываемся и спать. Вот только Селена, кажется, была не согласна. Пришлось на деле продемонстрировать, что от нее требуется. Но на мое движение, землянка отреагировала таким стоном, что весь обретенный контроль разлетелся вдребезги.
– Совершенно невозможно. И с чего вы решили, что я в состоянии терпеть такие муки? Я что, каменный? – выдернув это чудо из воды, никак не могу перестать рычать. Посмотреть бы на того идиота, который придумал эти правила! Я ведь знаю, что половина пар их игнорируют. Почему мне нужно следовать этим глупым древним традициям.
Так, завернуть это искушение в сухое, не дать к себе прикоснуться, иначе не сдержусь. Теперь снимаем мокрое. Все, я сделал, что нужно. Укутав Селену одеялом, мельком заглянул в лукавые глаза.
– Спи! – к собственному стыду получался только рык вместо нормальной речи. Когда стягивал с себя мокрую одежду уловил тихое хихиканье из глубины кровати. Вот вредина! Она надо мной потешается! Ничего, вот решим вопрос с традициями, и я свое получу. Крепко обняв это чудо, уткнулся носом во влажные волосы, – Спи.
Отключилась девочка почти сразу. Я же пролежал еще долго, слушая ее тихое дыхание и наслаждаясь близостью. Наконец, она там, где положено.
Кожа, потемневшая от следов дергала как воспаленные раны, мешая спокойно спать. Сумудин прав, привычные правила в нашем случае не действуют.
Ночью мне снились кошмары. Снилось, что Богиня, в образе гибкого зверя с острыми ушами и мягкой походкой ступает раскаленными лапами по груди, сжигая кожу в местах касания. Снилось, что большие желтые глаза с вертикальными зрачками смотрят на меня с укором. Богиня, остановилась на груди, выпустив тонкие острые когти, казалось, доставая ими прямо до сердца. Боль была как яркая вспышка, тело выгнулось дугой, и я проснулся. Никак не удавалось восстановить дыхание после пережитого. Боль стала слабее, но не пропала окончательно. Осторожно прикоснулся к одному из следов, сердито зашипев. Ну да, видимо мне не все приснилось. Нужно быстрее решать этот вопрос. Дело принимает опасный оборот.
Селена тихо сопела рядом, свернувшись калачиком и уткнувшись носом мне в подмышку. Мое маленькое персональное чудо. Сверившись с корабельным временим, понял что смысла пытаться опять уснуть никакого нет. Было еще достаточно дел, а утро почти наступило.
Быстро навестил ночную смену техников, получив новый ре-транслятор на магнитной клипсе и проверенный кивер. Техники поработали отлично, особенно учитывая сжатые сроки. Поблагодарив мастеров, вернулся в каюту, пока дарьё не проснулась. Кивер вернулся на свое законное место, а ре-транслятор сел как родной, не касаясь поврежденной кожи на месте прежнего устройства. Перепроверив, верно ли я закрепил переводчик, аккуратно, стараясь не потревожить, установил маленькую клипсу на хрящике уха. Ее практически не видно, но сигнал отсылает исправно. Больше я такой оплошности не допущу. Не знать где находится дарьё – весьма болезненное испытание для моей нервной системы.
Еще один маячок был в кольце, под небольшим андулитом, синим камнем из моих личных запасов. Немного почитав о земных брачных традициях, через доступ Селениного кивера, решил использовать все возможные варианты. Ничего, я сделаю так, что эта путешественница будет считаться моей по законам всех известных миров.
Колечко я надевал, испытывая неожиданный трепет в душе. Теперь и на ней будет знак принадлежности. Запрос на регистрацию семейной единицы мама должна была отправить на землю еще вчера. Нисколько не сомневаюсь, что родительница решит любой бюрократический вопрос в этом направлении. Невестку она жаждет заполучить ничуть не меньше, чем я дарьё. А может, и больше. Тихонько усмехнулся собственным мыслям. Легко коснулся губами виска своей девочки и быстрее ушел, опасаясь разбудить. Дел на сегодня было еще много.
