Текст книги "Капкан для лисы (Сквозь тернии в капкан) (СИ)"

Автор книги: Александра Малинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Вот ведь незадача, правда? Умерла прямо около вашего дома.

Раздраженно, я избавилась от его объятий:

– Ты не можешь обойтись без дурацких замечаний, да?

Он пожал плечами:

– Просто озвучиваю твои мысли, красавица.

– Очень надеюсь, что ты не приложил к этому свою мерзкую руку.

– Я думал, это ты приложила?! – удивился он. Удивление, кстати, было вполне настоящим.

Отвечать я сочла ниже своего достоинства. Приехала скорая и полиция, количество соседей все прибавлялось. Парни с погонами разогнали всех по домам, пообещав навестить каждого. Нам так же пришлось удалиться: мы брели к своему дому, папа трогательно поддерживал мамулю под руку, брат чуть ли не волоком тащил Макара, который не желал покидать невесту, но граждане из полиции были непреклонны. Вишневский шел рядом со мной, весело подмигивая каждый раз, когда я на него косилась.

Все зашли в дом, я остановила Макара, взяв его за руку:

– Макар…

– Чего тебе? – руку он освободил, довольно грубо. Выглядел он… потерянным, а еще злым, очень злым.

– Я… кажется, тебе нужно кое-что узнать, прежде…

– Дай угадаю: узнать, что ты здесь не при чем?

– Так и есть, но…

– Значит, дело рук твоего дружка-уголовника? – горько усмехнулся он, опять не дав возможности договорить.

– Ромка не уголовник, – на автомате вступилась я за друга, но быстро взяла себя в руки и зачастила, – Ты должен знать, что мы к этому не причастны. А еще ты должен знать, что у Ани были секреты…

– Довольно, – он жестом остановил меня, – Мне не интересны твои интриги, Бри, больше нет. Мою невесту убили, не прошло и часа, как ты… ты за это в ответе.

– Кто?! – икнула я.

– Не знаю, ты ли это организовала, но знаю одно: ты выгнала ее, и не прошло и пяти минут, как ее обнаружили мертвой. И самое смешное – тебе даже не жаль.

– Ну, если в таком ключе…

– Ненавижу тебя! – резко перебил он, голос его был тихим, но это пугало даже больше, – Ты чертова сука, лишенная морали, человечности и любых чувств. И сейчас ты радуешься… – Макар вцепился в свои волосы обеими руками, словно останавливая себя, – Держись от меня подальше. Меня от тебя тошнит. Держись от меня подальше, – повторил он, – Иначе я за себя не ручаюсь…

– Ты не прав, – тихо возразила я, – По крайней мере, насчет отсутствия чувств.

Слова вырвались без моего на то желания, можно подумать, сейчас они хоть что-то значили. Я сама не понимала, хочу ли я просто защитить себя, или пыталась сказать нечто такое, что говорить просто не умею. Я съежилась под его тяжелым взглядом. Таким взглядом обычно одаривают смертельных врагов.

– НЕ-НА-ВИ-ЖУ! – по слогам процедил он, грубо толкнул меня со своего пути и удалился из моей жизни.

Точнее, скрылся в доме.

***

Я вышла от Марины не с тем легким чувством, о котором все, кто посещает психологов, так усердно твердят. На душе стало только тяжелее. Потому что ситуация была премерзкая: дело не только в том, что Макар меня теперь ненавидит, а в том, что мне мало кто верит. Даже Ромка, когда я подробно изложила ему свое видение ситуации, наморщил лоб и минут пятнадцать сверлил меня взглядом, каждую минуту вопрошая, а правда ли я непричастна. Решил, что я передумала насчет «голову оторвать» и просто застрелила девку. Недоверие друга ранило больнее всего. Даже когда он наконец сказал, что мне верит, я все равно видела его настороженный вид, как будто он только и делал что ожидал, когда уже всплывет что-то крайне неприятное. Мне казалось, что я могу видеть, как крутятся ржавые винтики в его голове: с трудом, скрипя, просчитывая все возможные варианты.

Папуля тоже был мною недоволен: все потому, что охранник Иван настучал о том, что видел, как я беседовала с убиенной буквально за пять минут до ее смерти. Ну и в полиции интересовались, что значит мое сообщение, отправленное за десять минут до того, как ее застрелили. Само собой, прямо в ее смерти меня никто обвинить не мог, но косвенно даже я сама могла бы почувствовать себя виноватой. Могла бы, но разумеется, не чувствовала, а больше злилась: вот надо было этой кикиморе умереть так не вовремя? Теперь даже крохотная надежда наладить отношения с Макаром пошла коту под хвост, а аферистка Анечка стала практически святой, а все потому, что ее убили.

Ну, и как обычно, я оказалась права: девушку застрелили из проезжающей мимо машины, вроде бы водитель. Говорю «вроде бы», потому что нужные нам камеры весьма не вовремя оказались выключенными (соседи признались, что вообще редко их включали и держали больше для виду), но тачку засекла жена банкира Николая Степановича Федоренко, Карина. По счастливой случайности дамочка скучала дома в одиночестве, пила чай и пялилась в окно. Особого внимания на тачку не обратила, но вроде бы это была черная тонированная девятка, номеров не видно, водитель в черной шапке, шарф надвинут на нос. Узнать его не представлялось возможным. Похожую девяку нашли через пару дней, в лесополосе на другом конце города. Она была угнала еще черт знает сколько недель назад, и хозяин с ней давным-давно распрощался. Она это, или не она – судить никто не брался, но искать там было нечего. Да и вообще было непонятно, как вышеупомянутый автомобиль смог проникнуть на закрытую охраняемую территорию, на которой проживали мои родственники и была убита Анна.

***

На следующий день после встречи с Мариной, ближе к вечеру, домой завалился Ромашка, широко улыбаясь и тряся перед моим носом бутылкой:

– Привет! Хотела поговорить?

– Ну да, именно так я и сказала, – приняв смачный поцелуй, ответила я.

– Смотри, что я принес! – Ромка еще раз потряс бутылкой, видимо решив, что за последние дни мое зрение резко упало.

– Ты прекрасно знаешь, что я не пью вино из магазина, – нахмурилась я и прошла к бару, Ромка шел по пятам, сбросив по дороге куртку и ботинки.

– Сенечка, не хочу тебя расстраивать, но практически все вино из магазина, – скривился друг.

– Ты знаешь, о чем я. Опять притащил пойло из супермаркета за углом?!

– Друг подарил, он летал в Барселону.

– Давай свое вино, посмотрим, как сильно тебя ценит твой друг, – буркнула я.

Пока Ромка занимался сервировкой стола, которая включала в себя быструю ревизию моего холодильника (все, что там имелось – куплено Ромкой, сама я такими вещами не занималась) и раскладывание передо мной его нехитрого содержимого, я решила не тянуть с новостями:

– Вчера имела неприятную беседу с Симбириным-старшим.

– С каких пор ты называешь отца по фамилии? – изумился друг, предварительно набив рот зеленым сыром.

– Со вчерашнего дня.

– Мм.

– Мне удалось убедить его, что я разберусь в ситуации. Сама.

– И как ты это провернула?! – Ромка едва не выплюнул сыр от удивления.

– Легко: припомнила, что он мне должен за лето. Тогда он сам не на шутку разошелся, а я так легко его простила… Ну и само собой, потом я долго и муторно доказывала, что к смерти Анны отношения не имею.

– Он поверил?

– Черт его знает, это же мой близкий родственник: сразу трудно сказать. Но в конце концов он сдвинул брови и попытался сделать этот его голос… ну знаешь, сам он считает его командным, но на самом деле кажется, что он кислого переел. Ну и сказал: «Если не видишь другого выхода – разберись. Я лезть не стану».

– Ничего себе, – Ромка пытался отойти от шока: раньше папуля даже слышать не желал ни о каких сомнительных расследованиях, а вот теперь дал добро. Наверняка это все не с проста, любовь к хитростям и уловкам – это у нас семейное.

– Ну, потом он конечно уточнил, что у меня неделя на все провсе.

– Вот это уже больше на него похоже.

– И приказал все время таскаться с его охраной, но я поклялась, что ты не отойдешь от меня ни на шаг.

– Ты же понимаешь, что у меня тоже есть дела? – приуныл друг от такой перспективы.

– Ага.

– Но все равно поклялась?

– Я же не из верующих.

– Хорошо, отложу свои дела на потом… некоторые, – проворчал Ромка, который вообще-то моего отца побаивался.

– Это совершенно необязательно, мой любимый друг: ты можешь помогать мне, не находясь постоянно рядом. У меня голова болит, когда ты целый день возле меня бормочешь. Ты замечал, что у тебя такой странный тембр голоса, я прямо чувствую, как он влияет на меня… Какие-нибудь инфразвуковые волны, или что? – озадачилась я: надо будет поинтересоваться данным вопросом.

– Когда мы целый день вместе, ты трещишь за семерых, так что голова у тебя болит от собственной болтовни, не иначе.

– Фу, как грубо!

– Ну так что, с чего мы начнем? – придав голосу бодрости, сменил Ромка тему, потому что знал, что спора лучше не затевать.

– Начну, – поправила я, – Пока твоя помощь не требуется: завтра я собралась поговорить с подругой Крокодильши. Они вместе работали, и это единственная девушка, с которой она вообще общалась. Как знать, может она в курсе, зачем ее востроносая коллега врала о своей личной жизни.

– Еще идеи есть?

– Пока нет, – честно призналась я, – После беседы с папулей я наведалась к соседке.

– Это к которой?

– Любительница чая, что предположительно видела тачку убийцы. Жена Федоренко.

– И что дамочка?

– Девушка, на самом деле ей далеко до тридцати. И ничего, напугана, хотя самого убийства не видела. Муж работал в кабинете, она услышала выстрелы и сразу увидела машину. Потом уже Крокодильду. Первым делом кинулась за мужем, они вместе выбежали к трупу, как раз когда подтянулось и наше семейство. Теперь дамочка боится, что неведомый убийца покарает всех на нашей улице Морг.

– Жутковато, – протянул Ромка.

– Еще как. Здравомыслием наших соседей бог обидел, ты бы видел, как она опасливо поглядывала в окно… Жуть, да и только.

– Может, девчонка недоговаривает?

– Намекаешь, что она видела больше, чем рассказывает? Даже не знаю… с ней беседовали миллион раз, да и самого место преступления из ее окна не видно. Вряд ли она видела больше тачки.

– И какие планы на завтра?

– Начну с подруги Анны, а там посмотрим.

– Тогда за успех твоего предприятия, – Ромка поднял свой бокал.

– Это не обсуждается, но я тебя поддержу. Марина говорит, иногда нужно идти на уступки и делать вид, что сказанное или сделанное другим – не полный бред, даже если это так, потому что дорогим тебе людям можно иногда и уступить, – поделилась я витиеватой мыслью и подняла свой бокал.

– Если бы ты опустила последнюю фразу, было бы идеально, – хмыкнул друг, – Но часть про «дорогого людя» мне понравилась.

Остаток вечера мы пили вино и строили планы и предположения. Вино, кстати, оказалось совсем неплохим и я заревновала: что это у Ромки за друг такой появился?! Обычно хорошие подарки ему делала только я… Ночевать он остался у меня: у него имелась своя комната, отделанная в черно-синих тонах. Такая мрачность объяснялась не самым веселым периодом жизни, ну и как многие великие ранее, я просто выплеснула весь негатив в творчество, то есть в комнату. До недавнего времени она пустовала, потому что я понятия не имела, что с ней сделать, но потом пришло озарение. Правда, Ромке его комната не нравилась: он утверждал, что он больше бы подошла какому-нибудь графу Дракуле. Но он все равно практически жил в ней последние пару месяцев, что неудивительно: от его пустого и необитаемого на вид жилища меня бросало в дрожь. Пещера графа была куда приятнее… Друг утверждал, что ему все равно на окружающую обстановку, раз дома он практически не бывает, поэтому квартирой он и не занимался с самого переезда. На самом деле последнее время я раздумываю над выселением кого-либо из соседей, дабы Ромка мог жить рядом со мной, но ему об этом пока не говорю: мало ли, как он воспримет. Я любила сообщать постфактум.

Когда я проснулась, друга уже не было, зато он оставил мне пару тостов на завтрак. Вообще-то, у меня встреча в кафе, но я все равно оценила старание Ромки.

Екатерина Петровна Авасева ждала меня в местечке, что располагалось как раз напротив детского сада, где она работала. У детей был тихий час, и она договорилась со своей коллегой, что та ее подменит в случае экстренной ситуации. Все это она мне объяснила по телефону накануне, не то чтобы я сильно интересовалась. По одному телефонному разговору я сделала вывод, что Екатерина девушка общительная, даже через чур, и тянуть информацию клещами из нее не придется.

Кафе популярным назвать было трудно, я бы даже не назвала эту забегаловку кафе, и знай я заранее, в какую попаду дыру, перенесла бы встречу в более цивилизованное место. Но зато имелся несомненный плюс: едва я переступила порог сего сомнительного заведения, узнала Екатерину. Просто потому, что других посетителей здесь не наблюдалось.

По телефону я решила, что она довольно молодая, так и оказалось: примерно одного возраста с Крокодильшей, но в разы симпатичнее, хоть такие девушки слегка не в моем вкусе: рыжие кудряшки, круглая щекастая физиономия, маленький веснушчатый лоб, курносый нос, само собой, тоже весь в веснушках, светло-карие глаза и губки бантиком. Плюс небольшой рост и наверняка ярко выраженная гиперактивность: на меня сейчас взирала девушка-юла. Неудивительно, что она такая болтливая.

– Это ты Сентябрина? – первой начала она, едва завидев меня на пороге, видимо решив не церемониться и не «выкать».

– Я, – пришлось мне сознаться и приблизиться к столику, что она заняла.

Екатерина осмотрела меня с ног до головы и вынесла вердикт:

– А тебе ничего, такое имя подходит.

– Полностью согласна.

К нам подскочил официант, и я решилась заказать кофе, хотя пить его не собиралась: пищевого расстройства мне только и не хватало. Екатерина же сделала заказ, с которым не управился бы даже обжора Ромка, повернулась ко мне и широко улыбнулась:

– Голодная я, жуть. Дети энергии отнимают, маленькие чертята…

– Заказывай, я угощаю – улыбнулась я в ответ.

– Супер! Тогда я возьму три куска торта, если ты не против!

– Бери пять.

– Серьезно? – девица уставилась на меня, как будто не могла поверить своим ушам.

– Абсолютно, – успокоила я, – С собой возьмешь.

Она вмиг подозвала официанта и сделала дозаказ, потом повернулась ко мне, дружелюбно улыбаясь. Знала бы я, как иногда легко разговорить людей, водила бы хоть в рестораны.

– Ты хотела поговорить об Аньке?

– Ну да.

– Не обидишься, если спрошу, зачем?

– Ничуть, – усмехнулась я, – Она собиралась замуж за моего хорошего друга до того, как погибла. Я хочу узнать, кто это сделал.

Часть, где этот самый друг винит меня во всех грехах, я по понятным причинам упустила. Как и ту, где за пару дней до ее гибели я и сама была не прочь избавиться от Крокодильды.

– Да, печально все вышло, – пригорюнилась Екатерина, – До свадьбы всего ничего, и тут такое… Парень ее поди места себе не находит…

– Ты была приглашена на свадьбу?

– Ну да. Как никак, дружим… то есть, конечно дружили. Может, не так давно, но все же. Анька вообще не очень с людьми сходилась, просто я общительная.

– Я заметила, – улыбнулась я, – Но думала, вы знакомы уже много лет.

Она махнула рукой:

– Да какой там! Она у нас работает то с лета.

– Вот как?!

Судя по информации, что раздобыл Ромка, Крокодильда была воспитательницей много лет. Может, я была невнимательна, и она просто сменила место работы? Хотя меня трудно назвать невнимательной…

– Ну да. Начальство чуть ли не год искало сотрудника, но сама понимаешь, желающих работать с детьми за копейки не так много. Уж больно они шумные, хлопот полно и ответственность огромная. Потом объявилась Анька. Не сказать, что у нее было много опыта… Но она ничего, девка способная, и с детьми хорошо ладила, так что к ней никаких претензий не было.

– Мало опыта?

– Ну я судить не берусь, но так казалось, – пожала она плечами.

Официант принес мне кофе, а Кате первое, и она накинулась на свой борщ, предупредив его, что второе понадобится очень скоро.

– У нее были друзья, помимо тебя?

– Не уверена. Но с ней наверняка ничего не скажешь – я и про жениха то ее узнала не так давно, – сосредоточенно жуя, ответила она.

– Про бывшего парня она, как я понимаю, не рассказывала?

– Неа.

– А про Макара?

– Ну раньше вообще даже не упоминала. Ну а когда я узнала про него, то не дала ей отвертеться: сама представь, как мне было любопытно. Все-таки, Анька особа не слишком заметная, ну в плане… ты меня поняла, не яркая она, – подняв на меня глаза и убедившись, что я кивнула, Екатерина продолжила, – Хотя, если присмотреться, девка она не страшная, ей бы чуть подкраситься… Ну а этот Макар ее – просто загляденье. Красавчик, каких поискать, да еще блондин. А ты видела его ямочки? Я честно думала, таких в природе не бывает… А этот еще и при деньгах, это сразу заметно. Ну и такой подарок достался Анютке нашей, было отчего проявить любопытство.

– Ну, ямочки у него на самом деле что надо, – не могла не признать я. Катерина нравилась мне все больше: не одна я считаю, что Анна моему Макару не пара.

– Слушай, а ты случаем не сестра ему? Ты тоже блондинка, высокая и красотка!

На мой взгляд, этих факторов было недостаточно, чтобы установить родство, тем более брат с сестрой не всегда похожи друг на друга. Стоит только вспомнить Марта… Но Екатерине этого было знать необязательно, потому я кивнула:

– Двоюродный.

– Ну, я сразу заметила. Повезло вам с генами… Значит, брат твой решил не доверять полиции и во всем разобраться?

– Вроде того, – кивнула я, поражаясь странной логике.

– Как интересно, прямо детектив, – выдала она, одновременно махая рукой официанту и призывая принести второе.

– Ну и что же Аня рассказывала о Макаре?

– Немного. Сказала, что познакомились случайно и очень романтично: она торопилась в свой кошачий приют и перебежала через дорогу, а он ехал на машине и едва ее не сбил. Хорошо, это было где-то во дворах и скорость у него была небольшая. Ну, потом они разговорились, он хотел отвезти ее в больницу, но она наотрез отказалась: ее ждали ее кошечки. Ну, в конечном итоге он поехал с ней. Ну а потом позвонил, и завертелось… Ну наверняка ты и сама это все прекрасно знаешь.

– Слышала. На самом деле, мы редко виделись в последнее время, я была в отъезде, – объяснила я свою неосведомленность.

– Ммм, – пробормотала она, принявшись за принесенное официантом второе.

– Она не упоминала, где работала до этого?

– Неа. Говорю же, скрытная она. Но мне казалось, что она из другого города.

– Вот как? – заинтересовалась я.

– Ну да. Она никогда не говорила этого напрямую, но складывалось такое впечатление: ну знаешь, иногда она не знала названия улиц, хотя они центральные. Само собой, всего никто не упомнит, даже кто живет в этом городе всю жизнь, при условии конечно что не работает таксистом… В общем, хоть и не таксист, но все равно любой житель города знает центральные улицы. Ну и торговые центы там, магазины всякие. А Анька часто путалась, я замечала за ней это не единожды. Она даже про универмаг на Гагарина забыла!

– Не может быть! – ахнула я: универмаг был у нас чуть ли не достопримечательностью, про него знал и стар и млад.

– Может! – серьезно заверила меня Катя.

– Она это как-то объясняла?

– Да я не стала ее расспрашивать: к тому моменту я поняла, что от нее и слова не добиться, если она сама того не захочет, я подумала, потерплю немного и она мне расскажет. Я и так начала чувствовать себя слишком навязчивой.

– Возможно, у нее просто память плохая, – предположила я, хотя сама в это ни секунды не верила: как ни крути, универмаг – веское доказательство.

– Может, – пожала плечами Катя, явно больше заинтересованная в своем бифштексе со странным зеленоватым оттенком, чем в поисках ответов за загадки, что было мне даже на руку.

– Она не рассказывала, где училась?

– Вроде рассказывала… или нет? Что-то не могу припомнить.

– А на прошлой неделе ее поведение не казалось тебе странным? Может, она была напугана, или что-то еще?

– Да нет вроде, Анька как Анька. Ты что, думаешь ей угрожали?

– Кто знает, – пожала я плечами.

– Нет, ничего подобного я не заметила. Ну, она немного нервничала в пятницу, потому что ей предстояло знакомство с семьей Макара, но не более того.

Я нахмурилась: вообще-то, знакомство с моей семьей. С каких пор Макар стал считать себя моим сводным братом и сам по себе усыновился? Внезапно это вызвало раздражение… махнув рукой официанту, я напомнила про торт и приказала принести счет.

– Что ж, думаю, я услышала все, что хотела.

– Удачи тебе, в твоих поисках. Анька была хорошей девкой, будет обидно, если гад, что это сделал останется безнаказным.

– Не останется, – пообещала я, расплатилась и вышла из кафе.

История подруги показалась мне интересной: может, она немного приукрашивала, но все равно заметила, что с нашей Анечкой что-то не то. Подставной парень, подставная работа… ну хорошо, работа реальная, но появилась она на ней совсем недавно. Ближайшая подруга знает ее всего полгода, город ей тоже плохо знаком. Напрашивается вывод, что Крокодильша – самозванка. Так с какой целью она здесь появилась? И кто ей помог? Без помощи она бы явно такое не провернула, тут поработали местные любители протянуть руку помощи. Неужели их целью был Макар? Он то за коим чертом сдался? Потому что работает с моим отцом? Все опять упирается в наше семейство или это нечто другое? Иногда жутко бесило, что в любом, даже самом мелком деле, нужно думать прежде всего о семье. Кто-то криво посмотрел? Странно, наверное, у папули появились новые враги… ну и прочее в том же духе, сколько я себя помню.

Устроившись в машине, я первым делом позвонила Марту, потому как если соединить все факты об Анечке, становилось понятно, что имя она тоже сменила, уверена в этом. Братец уже много лет занимался подделкой документов, у него был самый настоящий талант. Он не зарабатывал этим на жизнь, что часто выручал нуждающихся, в том числе и по моей просьбе. Именно Март в свое время помог Андрю Вишневскому исчезнуть, и я давно подозревала, что все тот же Вишневский и подкинул так любящему сидеть дома братцу идею данного хобби, еще до того, как Март начал помогать мне.

– Сестричка? – тут же ответил Март.

– Мне нужна твоя помощь.

– Неужели опять не можешь выбрать, какой оттенок помады тебе приобрести? Что на этот раз: колеблешься между оттенком «Красная дорожка» и «Красная мечта»?

– Ты опять все напутал, – закатила я глаза, – «Красной мечты» не существует!

– Да?! Ну вот, – пригорюнился он.

– Не переживай, я понимаю, как тебе трудно запомнить два словосочетания за раз.

– Полтора, ведь «красный» тут повторяется.

– Тем более… Ну а теперь, если не возражаешь, я перейду к делу: мне нужно, чтобы ты поинтересовался погибшей Анечкой.

– На предмет?

– Поддельной личности.

– Это ведь не потому, что блондин собирался на ней женится?

– Почему все сразу вспоминают Макара?! – разозлилась я, – Он тут совершенно не при чем! И вовсе он не мой!

– Ну знаешь, все считают, что ты приложила к ее смерти свою наманикюренную ручку, а все из большой любви к его светлым локонам.

– Если бы приложила, не сделала бы это возле своего дома, идиот!

Март хихикнул:

– Вот и я так думаю. Хотя Андрей предположил, что это хитрый трюк: подставить саму себя, вроде как ты не могла сделать все так просто и очевидно.

– Твоему Андрею лечиться надо. А еще лучше, застрелиться.

– Не думаю, что он с тобой согласиться.

– Психи вообще редко соглашаются с нормальными людьми, – заметила я.

– Поэтому ты вечно считаешь, что все вокруг тебя неправы? – рассмеялся братец, но решил взять себя в руки, – Ты что ты хочешь, чтобы я узнал?

– Хочу знать, кто сделал ей липовые документы. Ты же можешь это выяснить?

– Ну… у меня есть определенные связи, но сама понимаешь, не положено выдавать клиентов. Так что гарантировать успех трудно…

– А если клиент мертв?

– Это точно облегчит задачу. Я поспрашиваю.

– Тебе придется расширить зону поисков: есть мнение, что Крокодильша из другого города.

– Без проблем, сестричка. Только это займет чуть больше времени и уменьшит вероятность успеха. В родном городе все намного проще, сама знаешь, – хмыкнул братец.

– Пока, растение. Жду звонка.

Уверена, раньше, чем завтра, Март не позвонит, так что я решила посвятить имеющееся у меня время на более вдумчивое изучение той информации, что добыл Ромашка. Что ж, можно было с уверенностью сказать: с моей памятью полный порядок, потому как везде значилось, что Крокодильша работала в саду вот уже много лет. И училась в нашем ВУЗе, родилась и выросла в нашем городе. Кто бы ей не помогал, к делу подошли довольно серьезно: надумай кто проверить Анечку, как это сделали мы с Ромкой, прикопаться было бы не к чему. Но никогда нельзя недооценивать оппонента: возможно, кому-то и хватило бы незатейливой проверки, но лично я предпочитала убеждаться во всем лично. Чей бы это ни был план и какую цель он бы не преследовал, он с треском провалился из-за моей природной въедливости. И тут назревает вполне логичный вопрос: Крокодильшу убили, потому что я начала ей интересоваться или по какой-то другой причине? Оба варианта казались вполне реальными.

Всю оставшуюся часть первого из семи дней, что отвел мне на расследование папуля я посвятила размышлениям: позвонить Макару, или нет? Помнится, Ромка настоятельно советовал дать ему время, так что пришлось отправиться спать безо всяких звонков… Ну и пока у меня было мало доказательств, больше подозрений, я надеялась, что братец не подведет.

В таких делах Март подводил довольно редко: вот и в этот раз он разбудил меня около девяти утра и бодрым голосом отрапортовал:

– Сделано, сестренка! Должен сказать, тебе невероятно повезло, даже удивительно… Только не обессудь, с парнем тебе придется потолковать самостоятельно: он согласился только на личную встречу. В общем, я договорился, а как вытянуть из него информацию – это уже дело твое.

– Спасибо, братец. Хотя бы скажи, что за тип?

– Жутко подозрительный. И продажный, за деньги готов маму родную сбагрить… Сдается мне, давно уже так и сделал.

– Ну, это несомненный плюс.

– Тебе виднее, это же ты у нас знаток человеческих душ. Но живет он далековато – придется тебе прокатиться.

– Как далеко? – обреченно поинтересовалась я, втайне молясь, что это не Владивосток и не придется совершать многочасовой перелет с пересадкой.

– Четыреста километров на юг – и ты на месте. С твоей манерой езды за три часа доберешься.

– Ты меня недооцениваешь: за два с половиной!

– Не разбейся, мне будет скучно без тебя, – хмыкнул братец.

– У тебя же теперь есть друг, клоун каких мало, – съязвила я.

– А, точно. Тогда ладно.

– Ты такой засранец, Март.

– Ну мы же родственники. В общем, типа зовут Иван Богов, как сам себя он кличет ты наверное догадалась. Адрес скину смской. Рад был с тобой поболтать, но мне надо выспаться: вечером я договорился встретиться с-тем-кого-ты-терпеть-не-можешь.

– С нашим мэром?! – удивилась я.

– Не замечал между вами неприязни.

– Мне не нравятся его взгляды на жизнь.

– Я говорил не про мэра… по крайней мере, не про настоящего. Вполне возможно, про будущего. В общем, пока, сестренка, – хихикнул Март и положил трубку.

Неужели Вишневский в политику намылился? Быть такого не может, из него политик как из меня сестра милосердия. Ну и шуточки у братца… Сообщение с адресом пришло через пару секунд, там же продублированы фамилия, имя и отчество парня, с которым мне предстояло пообщаться. Ну и номер телефона, на всякий случай. Неудивительно, что он отказался отвечать на вопросы по телефону: в такое время, как наше это крайне неосмотрительно. Так что придется теперь пилить черт знает куда в поисках ответов, и еще не факт, что я не потрачу день зря…

– Ромка! – крикнула я, надеясь, что друг еще не скрылся по своим делам в неизвестном направлении.

Услышав топот ног, я поняла, что друг еще дома. Через минуту показалась его темная макушка, а потом и он сам, по обыкновению облаченный в фартук:

– Ты чего как рано проснулась?

– Того. У меня шесть дней осталось, забыл? Не до сна сейчас!

– Хм. Есть план на сегодня?

– Вроде того. Поедешь со мной?

– Дай подумать… – он почесал затылок пятерней и уставился куда-то в угол, – Да, сегодня я полностью твой. Но при условии, что буду свободен завтра.

– Идет! А что у тебя завтра? – заинтересовалась я.

– Не забивай себе голову, просто одна любопытная встреча.

– Ты уверен? Может, нужна моя помощь?

– Нет, Сенька. Идем лучше завтракать, я приготовил твой любимый фруктовый салат с творогом! – Ромка подмигнул и скрылся за дверью.

Мы позавтракали, потом Ромка подождал, пока я соберусь. На парковке мы долго спорили, кто будет за рулем, но так как на свете нет такого спора, в котором я бы не одержала победы, другу пришлось сдаться. Как я и обещала, на дорогу мы потратили два с половиной часа (в основном потому, что расстояние оказалось значительно меньше 400 км). Всю дорогу друг матерился и собирался умереть в столь молодом возрасте. А еще сожалел, что жестоко поступал практически со всем женщинами в своей жизни, за что Всевышний и наградил его знакомством со мной и, как следствие, этой поездкой. Логика явно прихрамывала на обе ноги раз познакомились мы в нежном возрасте, к тому моменту Ромка уж точно не успел сильно нагрешить.

– Сегодня же позвоню Маше, – в конце концов решил он.

– Той, что в администрации трудится?

– Нет, которая юрист.

– Лучше бы первой… и не тащи ее к нам в дом, – посоветовала я, – И к себе лучше тоже не надо, а то сбежит бедняжка раньше времени.

– Я же не хочу, чтобы ты ей вилкой глаза выколола, – огрызнулся Ромка, – Так что я даже об этом не думал.

– Вот и славненько. Пригласи ее в ресторан, и...

– Без тебя разберемся.

И почему он так не жалует мои советы? Все же по делу.

Мы как раз въехали в нужный нам город: в навигаторе я вбила адрес: оказалось совсем близко, не придется пиликать через все пробки. Город большой, так что я не сомневалась в их наличии. Нужным нам домом оказалась новая двенадцатиэтажка, окрашенная в голубой цвет. На боку дома фантазия дизайнера (или прораба вкупе со строителями) пошла дальше, на белой стене красовались голубые облака вплоть до крыши дома. Подъездов было хоть отбавляй, машин возле дома тоже. Может, его и построили недавно, но скоро это место превратиться в самую настоящую свалку, я в этом была уверена: там, где проживает такое количество людей по-другому и быть не могло.

– Квартира какая? – поинтересовался Ромка, отвлекая меня от прогнозов судьбы дома.

– Четыреста двадцать пятая.

– Тогда четвертый подъезд, – убежденно отозвался друг.

– Ты уверен?

– У меня друг в похожем доме живет, там в каждом подъезде нумерация начинается с единицы: сто первая, двести первая… Ну, ты поняла. Так и подъезд легче определить.

– На самом деле удобно, – пришлось согласиться мне. Как известно, у нас это редкость: обычно все запутано так, что первый подъезд может оказаться и вовсе посередине.