Текст книги "Капкан для лисы (Сквозь тернии в капкан) (СИ)"

Автор книги: Александра Малинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Я думаю, в самый раз. Благое дело требует подготовки… Вот вы бы какое усыновление предпочли, открытое или закрытое?

– Закрытое, наверное.

– Что ж, это выбор большинства, – я опять улыбнулась, стараясь не упустить ни одной детали ее поведения: дамочка совершенно точно чувствовала себя неуютно, и в этот раз это не мои фантазии. С чего бы ей нервничать, болтая с незнакомкой? Видимых причин не было, но вот если ей есть что скрывать… Черт, опять я увлеклась.

– Я еще не обсуждала этот вопрос с женихом, если честно.

Отвела взгляд. Опять. Но весьма кстати упомянула жениха.

– Вот как? Что ж, советую обсудить как можно быстрее, мужчины такой народ… Вдруг он откажется? – с придыханием заметила я, демонстрируя свое отрицательное отношение к мнимому отказу. Зная Макара – вполне вероятно, что с превеликим удовольствием согласится. Он вроде как и сам из приемной семьи.

– Нет, что вы. Макар не такой, – теперь она улыбнулась и посмотрела прямо мне в глаза. Ее победный тон не мог быть моей фантазией, вот тут уж точно что-то не так. Не зря она до этого упомянула жениха, теперь вот имя назвала.

– Откуда вам знать? Вы так давно знакомы?

– Прилично.

– Вот как? – усмехнулась я.

– Именно!

– Очень в этом сомневаюсь.

– А знаете? Я вас сразу узнала, – заявила крокодильиха Анна, чем меня ничуть не удивила. Если она и хотела меня шокировать, то у нее не вышло, дурой я никогда не была.

– Неужели?

– Да. Макар предупреждал, что вы можете со мной связаться.

– Так вы та самая невеста? – ахнула я, демонстрируя свои актерские способности в сфере «разыграй удивление».

– Вы прекрасно знаете, кто я такая, – от милой улыбчивой сероволосой девушки мало что осталось, Анна быстро переключилась на образ барракуды. Такой быстрый переход мне очень даже понравился. Это именно то, в чем я отлично разбираюсь.

Я широко улыбнулась:

– Честно говоря, пока не знаю, кто ты такая. Но вижу, что не все так просто, как кажется… То есть, не так радужно, как ты хочешь втюхать Макару. Ему со мной повезло: упорства у меня не занимать, я быстро выясню все, что меня интересует, – вежливым тоном пообещала я. Может, Анна и могла за себя постоять, до меня ей было далековато в любом случае: барракудой я была лет в пять, а теперь выросла в настоящую акулу.

– Тут нечего выяснять, – спокойно ответила она, но спокойствие было показным.

– Вот и посмотрим.

– Отлично. Удачи в этом, – как бы невзначай пожелала она, но я видела: Анечка разозлилась, а просто так никто не злится.

– Удача мне не нужна, дорогуша, – я кивнула ей и удалилась.

Что ж, из получасового наблюдения и пятиминутного разговора много выводов сделать трудно. Кому-то. Но не мне: обычно аферистов я вижу насквозь. Ну кроме Макара, хотя трудно сказать, что я ошибалась на его счет, раз у него было много своих секретов. Да и сейчас, уверена, осталось немало. В конце концов, он оказался парнем положительным, но… Скорее всего, вот это самое «но» я в нем и видела. В его потенциальной невесте же я видела целую кучу «но». Она призналась, что сразу узнала меня, но сначала виду не показала, зато я заметила, как она волновалась. Боялась меня? Что же такого ей наговорил Макар? Не думаю, что он наболтал лишнего, он все же на отца моего работает… Но она все равно меня всерьез опасалась: поведение ее не выстраивалось в единую линию, так бывает, когда ты хочешь что-то скрыть... или когда ты просто женщина, дамочки всегда склонны метаться от одному к другому. То есть, сначала она не могла решить, как себя со мной вести, потом же начала огрызаться, явно желая меня задеть. Желая, чтобы я ушла… Потом разыграла равнодушие. В общем, я все равно склонялась к версии, что ей есть что скрывать, интуиция мне подсказывала, что я не ошибаюсь. Так это или нет, но я выясню про Анечку все, теперь она интересовала меня куда больше, чем, к примеру, вчера вечером.

От салона красоты я быстро удалилась и в конце концов ноги сами собой привели меня к бару «Red Pepper», что располагался как раз напротив. Посетителей тут в такое время кот наплакал, потому что днем да еще в торговом центре пить никто не будет. Сегодня оба этажа так и кишели мамочками, которые вывели своих чад на прогулку по магазинам или в кино. Все вокруг было украшено новогодней атрибутикой, в глазах рябило от огней и дурацкой музыки. Неужели кому-то это все нравится?! Слава богу, в баре ничего подобного не наблюдалось. Ходили слухи, «Red Pepper» пользовался популярностью, хотя сама я была здесь раза три, не больше, и всегда днем. Отсутствию посетителей скорее порадовалась, прошла вперед и устроилась за барной стойкой, и как по мановению волшебной палочки, бармен показался через секунду, хотя готова поклясться, тут никого не было, когда я заходила:

– Что желает такая красивая девушка?

– Гранатовый сок, пожалуйста. Натуральный, не разбавленный, – решила я придерживаться здорового образа жизни.

Знаю, такое мало кто пьет, но гранатовый сок – король всех соков, о его пользе можно говорить часами. А неразбавленный он еще вкуснее, потому что такой кислый. Люблю кислое: в охотку вполне могу съесть лимон. Само собой, на этот счет у Ромки тоже имелся комментарий типа «все у тебя не как у людей», но я не обращала внимания.

– У нас нет гранатового сока, – приуныл бармен. Судя по всему, он на самом деле расстроился.

– Тогда мартини с водкой.

– Серьезно?

– Абсолютно, – отрезала я, отметив, что не судьба мне завязать в алкоголем.

– Не с соком?!

Отвечать я сочла излишним, просто бросила на него хмурый взгляд. Он тут же исчез с моих глаз, буркнул «Понял». Пока я ждала свой заказ, почувствовала, что рядом кто-то уселся, хотя свободных мест было предостаточно. Бармен поставил передо мной бокал, закинув туда пару оливок, и я услышала знакомый голос:

– Мне то же, что и даме.

Оборачиваться я не стала, просто отпила. Вишневский тоже молчал. В полной тишине мы осушили свои бокалы, он сделал жест бармену и нам принесли еще.

– Я понимаю, что сегодня суббота. Но не рано ли для такого коктейля? – первым подал он голос. Похоже, ему надоело молчать, и если быть честной, то еще бы пара минут и я бы поинтересовалась, какого черта он здесь забыл, хотя разговаривать с ним абсолютно не хотелось. Человеческая натура вообще противоречива.

– Это вопрос ко мне или к себе? – подала я голос в ответ, кивнув на его стакан, Если не я не ослышалась, пьешь ты тоже самое.

– У меня есть повод, а у тебя? – он широко улыбнулся своей пиратской улыбкой, заметив, что я подняла на него взгляд.

Что ж, возможно, я бы могла согласиться с утверждением, что шрамы красят мужчину. Делают интереснее так уж точно. Но Вишневскому такого уж точно никогда не скажу, даже под пытками. Сегодня он был облачен в синий костюм, синюю рубашку и желтый галстук. Почему-то сходство с морским разбойником было абсолютным, из-за дурацкого галстука что ли… Пока я разглядывала его, он тоже времени не терял: улыбка становилась все шире, представляю, какие мерзкие картины рисовало его больное воображение в данный момент. Наверняка придумывал, какой расправы я более достойна, он у нас в этом деле мастер. И ненавидит проигрывать, но в прошлый раз ему не очень-то повезло. Парень он довольно опасный, не зря некоторые граждане впадают в ужас от одного его вида, я сама была тому свидетелем. Вроде бы, ничего в нем особенного не было, кроме выдающегося роста и комплекции, но кого этим удивишь? Темные, чуть длинные волосы он зачесывал назад, ничем не примечательное лицо украшено двумя шрамами, делая его несколько ассиметричным. Как будто правая сторона жила в несогласии с левой. Понятия не имею, откуда взялись эти украшения, но сам Вишневский утверждал, что всему виной пьяная драка в баре. Не очень-то в это верилось: было бы интересно взглянуть на подобную драку и идиота, что решился на перепалку с подобным типом. В общем, непонятная маета в его обществе не находила объяснений, и в данный момент я сама чувствовала себя весьма неуютно.

– Не думаю, что это твое дело, – более резко, чем того требовала ситуация, бросила я, потому что хотела вернуть здравый смысл прежде всего себе: у меня уж точно не было повода паниковать в его присутствии. Что бы он там себе не думал, мы оба прекрасно знали, что избавиться от меня он не сможет. Да и папе это совершенно точно не понравится, а с моим родителем никто в здравом уме не связывается: если кто и был опаснее этого Пирата, так мой папуля, весьма скорый на расправу с неугодными ему личностями. И пусть Вишневский и выглядел абсолютным психом, в его здравомыслии и любви к собственной шкуре сомневаться не приходилось.

– Почему нет?

– Действительно, странный вопрос, – усмехнулась я.

– И все же?

– Я взрослая девочка, и могу себе позволить пить что угодно. Или ты переживаешь, что я загнусь от алкоголизма и ты не успеешь мелко нагадить под моей дверью?

– Алкоголики обычно выглядят немного по-другому, так что загнуться от сего порока в ближайшем будущем тебе не грозит, – порадовал он.

– С какой целью ты здесь, Андрей? – тяжело вздохнула я. Вздох относился к тому факту, что разгадывать его ребусы у меня не было желания, а в их наличии не приходилось даже сомневаться: Вишневский тот еще мерзавец, с ним лучше держать ухо востро. Он из тех людей, у кого за секретом скрывается тайна, которая в свою очередь прячет загадку. Семь лет он притворялся мертвым, пока не решил вдруг воскреснуть. Утверждает, что на такую светлую мысль натолкнула его моя персона, но я не очень то верю: вернулся он, потому что ему было скучно. Он жаждал действий и крови. Ну и в свою очередь тот факт, что летом он обзавелся пулевым ранением плеча при моем непосредственном участии, не очень помог нашей и без того не слишком крепкой дружбе. Возможно, я не стреляла в него сама, но он прекрасно знал, что это все моих рук дело. Я ждала ответных действий вот уже полгода, но до сих пор не дождалась. Возможно, как раз сейчас он и объявит мне войну. Хотя он пытался убрать Ромку: чем не объявление войны? Мои действия – лишь скромный ответ. Сам же Вишневский утверждал, что это было «для моей пользы»: избавить меня от камня на шее, то есть от Ромки, подставив при этом Макара. Последний был счастливым обладателем звания «досадная помеха», потому что до «камня на шее» не дотягивал. В общем, до конца обстоятельства его появления в городе я так и не выяснила, как и подробности его чудесного спасения. Его родители погибли при обвале здания много лет назад, Андрею якобы просто повезло, но в этой истории осталось еще много вопросов. Я собиралась заняться этим типом вплотную, но все время откладывала… если честно, потому что боялась узнать правду, ведь в этом замешана моя семья тоже.

– Ты мне конечно не поверишь, но я здесь совершенно случайно, – ответил он и был абсолютно прав: случайности очень редко когда бывают случайными, это каждому известно, а в случае с Вишневским это и вовсе исключалось, что известно немногим, и я в числе этих счастливчиков.

– Вот как.

– Ну в бар я зашел, потому что увидел, как ты своей шикарной походкой завернула сюда. Взгляд у тебя был такой, что ты всех детишек распугала, а вот мои ноги сами понесли меня следом, хотя я не очень горел желанием слушать оскорбления избалованной дряни. В конце концов, оскорбления оскорблениями, а у тебя есть таланты, ради которых многое можно стерпеть.

– Когда ноги сильнее мозга – это печально, – посочувствовала я, проигнорировав камень в мой огород. Хотя от Вишневского это скорее можно было расценивать как комплимент.

– Тут дело не совсем в ногах, а совсем в другом органе, но да, согласен.

– Это мерзко, даже по твоим меркам. Но с другой стороны, мне тебя даже жаль: ты трахнул пятнадцатилетнюю больше десяти лет назад и до сих пор об этом вспоминаешь. Как это называется?

– Не стоит приписывать меня к извращенцам. В конце концов, мне самому было чуть больше двадцати, да и ты так настаивала…

– Ты болен, Андрей.

– А ты?

– Кажется, мы немного увлеклись, – мягко напомнила я.

– В общем, возвращаясь к твоему вопросу, – как будто не обратил он внимания на мои слова, – Само собой, моя конечная цель – это исполнение тобой моего самого главного желания. Не обязательно сегодня, но…

Его самое заветное желание – отомстить за ранение, дураку понятно. Око за око, и тому подобное. Но почему я то вдруг должна исполнить его желание? Он что, рассчитывает, что я разбегусь и прыгну с десятого этажа головой вниз?! Или снотворного наглотаюсь, устав от его дурацких разговоров?!

Этот маньяк широко улыбнулся, а я пнула ногой его стул. Это один из моих любимых трюков, но этот гад оказался быстрее меня: схватился за барную стойку и удержался на месте, причем дурацкая пиратская ухмылка ни на секунду не сошла с его физиономии. Обычно к такому бывает готов только Ромка, и то нет-нет, да удается застать его врасплох… Вишневский отхлебнул еще мартини и прокомментировал:

– Ну хорошо, пока мое желание откладывается.

– Оно останется несбыточным, – отрезала я, так и не определившись, чего он там желает.

– Хочешь, поспорим?

– И в чем смысл сего спора?

– Если ты его не видишь, это еще не значит, что его нет, – глубокомысленно изрек он, – Ну и вероятность выигрыша на твоей стороне… ты наверняка так думаешь. Ну что, по рукам?

– Интересно, что мне мешает после спора послать тебя куда подальше? – задумалась я.

– Обижаешь, моя хорошая. Такие как мы не спорят просто так… К примеру, мы можем заключить договор, разумеется, на бумаге.

– Хватит говорить «такие как мы». Это звучит, как будто мы похожи.

– Так и есть, солнце, так и есть. Ну так что, договор? Скажем, на миллион?

– Оставь миллион себе, – фыркнула я, – Потрать на покупку дешевых женщин, которых ты достоин и забавляйся с ними сколько твоей мерзкой душе угодно... Или на галстук, – подумав, решила добавить, потому что глаза так и рябило от этого жуткого цыплячьего цвета.

– Забавно, – заметил он, без пиратской усмешки само собой не обошлось, – Ты утверждаешь, что уверена в победе, но…

– Еще мартини, – перебила я его, обращаясь к бармену. Слушать эту чушь желания не было никакого, – Оливок и водки побольше.

Бармен кивнул и опять удалился. До сего момента он смотрел на нас с заметным интересом. Стоял он примерно в пяти метрах, так что вполне мог не только смотреть, но еще и слушать. Бедный, он должно быть в шоке.

– И ты бы вполне могла согласиться на спор, я же знаю, – продолжил Андрей, хотя я не просила, – Но больше всего ты ненавидишь проигрывать, не так ли? Тем более обмануть меня будет куда труднее, чем твоего пустоголового блондина. К примеру, я прекрасно знаю о твоих шаловливых ручках… Как это зовется?

– Не твое дело!

– Надо бы поинтересоваться. И придется тебе ставить подпись обеими руками.

– Ты псих, я не буду с тобой спорить!

– Порой самое причудливое безрассудство как правило бывает порождением самого утонченного рассудка… Ну что ж, значит, в другой раз, – внезапно сдался Вишневский.

– Или никогда, – предложила я, вконец потеряв нить разговора. Да и кто разберет этих ненормальных?

– Никогда не говори никогда, моя дорогая.

– И все же я рискну.

Он медленно растянул губы в улыбке, а потом и вовсе захохотал, сходство с психом стало абсолютным:

– Вот поэтому ты мне так нравишься: кто еще способен вдохновить на поступки, находящиеся за гранью возможного? Никогда случиться очень скоро, Сентябрина, я тебе это обещаю.

– Или все же никогда, – не желала я отступать, и решила сменить тему, потому что этот бред надоел даже мне, а нас еще и бедолага бармен слушает. В последнее время человеколюбие во мне так и растет, – Кстати, как там твое плечо?

В глазах его мелькнул недобрый огонек:

– Целое и невредимое. Надеюсь, тут по соседству твой дружок не обретается?

Я пожала плечами:

– Никогда нельзя знать наверняка.

– Никогда не говори никогда, – повторился он.

– И опять же: рискну!

– Что ж, я готов испытать судьбу… в этот раз. Но хватит уже обо мне, давай поговорим о тебе! – продемонстрировал он очередную недобрую улыбку.

– Моя любимая тема, но вообще-то я надеялась, что ты уйдешь.

Само собой, мои надежды тут мало кого волновали:

– Я слышал, твой недалекий блондинчик нашел свою половину? Надеюсь, они стоят друг друга… есть в этом парне что-то такое, что меня безмерно раздражает.

– Ты безмерно раздражаешь всех окружающих, так что у вас есть что-то общее, – буркнула я, покачав головой: слухи имели прямо таки фантастическую скорость.

– Вряд ли, блондин – невероятно пресная личность. Имел неудовольствие встретить его на прошлой неделе и чуть не загнулся от скуки.

– Лучше бы загнулся.

– Вот как? – Вишневский поднял одну бровь и посверлил меня насмешливым взглядом, – Теперь понятно, почему ты торчишь в баре посреди дня. Неужели твой зануда настолько запал в душу? Признаться, не ожидал: он и вдруг ты. Как там говорится… человеком правит любовь, а любит он то, что уходит?

– Или просто любит свои желания, а не желаемое, – поддакнула я, демонстрируя, что он тут не единственный умник, – Интересно, как ты так быстро узнал про половину? Опять следишь?

– Приглядываю, но исключительно за тобой. А про твоего Ивана-дурачка мне сказал Март.

– Ты разговаривал с Мартом?!

– Ну, мы возобновили старую дружбу. Ты же не против? – поинтересовался он таким тоном, что ясно: мое мнение тут мало кого интересует.

– Нет, – после пары минут раздумий ответила я чистую правду, решив не обращать внимания на его тон.

Кажется, Вишневский такого ответа ожидал меньше всего: темные брови поползли наверх, а потом резко вниз, он нахмурился, явно ожидая подвоха:

– Вот как?

– Ага.

– Ты ненавидишь своего брата или что? Помнится, раньше вы были друг за друга горой, хоть и негласно… неужели я так много пропустил?

– Всего то семь лет, – пожала я плечами.

– Это не ответ.

– А я и не обязана отвечать. Но раз уж мы говорим о Марте, сделаю исключение: я не возражаю не потому, что он общается со сдвинутым на всю голову маньяком, а потому, что к нему вернулся друг. Ему трудно даются новые знакомства, а с тобой он чаще всего выходил из дома. За последние семь лет многое поменялось, Андрей… И к тому же, я уверена, ты догадываешься, что если навредишь моему брату, я намотаю твои подлые кишки на твою же нечистую руку и заставлю тебя на все это смотреть, пока не сдохнешь.

– Ты сделаешь это сама, или отправишь своего исполнителя?

– Никогда бы не лишила себя подобного удовольствия.

– Ты девушка моей мечты, я уже говорил? – мое замечание его ничуть не испугало, наоборот, обрадовало.

– Ты такой извращенец, – поморщилась я и поднялась со своего места, – Надеюсь, мы не увидимся еще как минимум полгода.

Вообще-то, я хотела сказать еще семь лет, но не была такой уж оптимисткой. Скорее, реалисткой с нотками пессимизма… это все ноябрь действовал, не иначе. Я направилась к выходу, когда он бросил мне в спину:

– Мы увидимся раньше, чем ты думаешь, душа моя.

Прозвучало как самая настоящая угроза, что мне не понравилось. Возможно, много лет назад мы и находили общий язык с Вишневским, но сейчас мне хотелось его придушить, как только увижу. Не стоило ему стрелять в моего Ромочку, этого я ему никогда не прощу…

Мартини дало о себе знать, так что пришлось позвонить другу: как обычно, он не подвел и появился возле торгового центра в рекордные сроки: подождать пришлось пятнадцать минут. Я села в Ромкину новую тачку. Наконец-то он внял моим советам и избавился от своего монстра, который занимал два парковочных места (это если удачно припаркуешься, если нет – все три) и разжился приличным автомобилем, который выбрала я, само собой. На самом деле, подарила новенькую черную Ауди, копию моей кроме цвета, тоже я, использовав деньги, что в свою очередь были «подарены» мне Вишневским. Сначала я собиралась все вернуть, но потом посчитала справедливым: этот гад стрелял в Ромку, и второй, как пострадавшая сторона, получил компенсацию в виде автомобиля. Друг от такого подарка долго отказывался, но потом вручил мне бриллиантовое колье, которое я так давно хотела получить, и вроде как успокоился.

– Я встретила нашего общего знакомого. Ну знаешь, со шрамами, – первым делом сообщила я Ромке, чтобы отвлечь его от неизбежных вопросов: что я здесь делаю? Почему я посещаю бары среди дня? Почему от меня несет водкой? Ну и прочее в том же духе… В последнее время друг слишком уж пекся о моем здоровье, и не только физическом.

– Вишневского? – Ромка сразу нахмурился, – Что он хотел?

– Как ни странно, ничего. Улыбался, шутил, угрожал. Ну знаешь, все как обычно. Но пакость почти наверняка затеял, надо быть начеку.

– Держалась бы ты от него подальше.

– Вот еще. Это он должен держаться подальше, – фыркнула я, – На самом деле, я позвонила, потому что хочу потолковать с бывшим парнем Крокодильды.

Ромка всегда понимал меня с полуслова:

– Я так понимаю, мой совет оставить все как есть ты проигнорировала?

– Она что-то скрывает. И уж точно не такой ангелок, каким ее все считают!

– Надеюсь, ты права, – тяжко вздохнул Ромка и повернул на нужную нам улицу. Похоже, он помнил наизусть адрес, никуда не заглядывая, он вскоре притормозил возле типовой пятиэтажки, неизвестно с какой целью окрашенной в цыплячий цвет.

– Жуть какая, – прокомментировала я и зажмурила на минуту глаза, потому что отныне подобный оттенок будет ассоциироваться у меня с дурацким галстуком и его хозяином.

– Мне с тобой пойти, или тут подождать?

– Подождать, – после некоторых сомнений решила я и направилась к подъезду под номером один.

Некий Семен Алексеевич Коростелев проживал на четвертом этаже, лифт, само собой, здесь не был предусмотрен. Мой дом трехэтажный, в нем и то лифт имелся… Когда я поднялась на третий этаж, едва не столкнулась с парнем: он спускался, весело насвистывая и на ходу пытался натянуть шапку. На вид ему было лет двадцать семь, темные волосы коротко подстрижены, на лице двухдневная щетина. Сама не знаю почему, но я шагнула к нему, жестом останавливая, приветливо улыбнулась и поинтересовалась:

– А вы не подскажете, в какой квартире Семен Коростелев живет?

Парень окинул меня взглядом, но вместо ответной улыбки заметно нахмурился. Такой реакции я уж точно не ожидала, так что на всякий случай нахмурилась в ответ.

– А кто его спрашивает?

– Если не возражаете, я скажу это ему лично, – ответила я, уже догадываясь, что поймала самого Семена.

– Как знаете, – пожал он плечами и попытался меня обойти, но я его остановила.

– Скажу, когда мы с вами поднимемся наверх и поговорим. Если вы конечно не хотите делиться подробностями своей личной жизни с соседями.

Он усмехнулся и кивнул:

– С ними не надо делиться – сами все знают. Но хорошо, давайте поднимемся.

Первым он начал подниматься на нужный нам четвертый этаж, я следом, слегка удивленная: как то легко он согласился со мной поговорить. Семен открыл дверь своим ключом, пропустил меня вперед и жестом показал, куда идти. Я оказалась в зале с цветастым ковром, подобные которому видела только в старинных фильмах, видавшем виды диваном и пузатым телевизором. К дивану в комплекте прилагалось кресло, испачканное в чем-то зеленоватом. Сделав нелегкий выбор между скрипучим гигантом и его младшим заляпанным братом, я все же устроилась на диване и пообещала себе в следующий раз подобной ситуации избежать. Правда, пока не решила, как: носить с собой складной стул не очень удобно, да и сидеть на нем собственно тоже; кресло не подходило практически из тех же соображений. Можно брать с собой плед…

– Ну, так о чем вы хотели со мной поговорить? – прервал мои интересные мысли парень, устраиваясь на измазанное непонятной субстанцией кресло.

– О вас.

– Неужели? Так спрашивайте!

– Не скажу, что жалуюсь, но вам не кажется, что вы как то слишком легко согласились говорить со мной? – поделилась я своими подозрениями, внимательно наблюдая за Семеном.

Он неопределенно пожал плечами:

– Вы похожи на девушку, которая не упустит своего. Так зачем все усложнять?

«А ты не похож на парня, который может сделать такие выводы» – язвительно отметила я, правда, только мысленно, а вслух согласилась:

– Действительно. Вот бы все руководствовались подобными принципами.

– Некоторые простоту не жалуют.

– В том числе и я. Потому что по опыту знаю, что за простотой чаще всего кроется подвох, Семен.

– Чаще всего, – он опять пожал плечами. Вид имел равнодушный, но пару раз я заметила, как он смотрел на часы.

– Торопитесь?

– Немного, так что если не возражаете…

– Ничуть, – перебила я, – Я здесь, потому что хочу поговорить об Анне Абрамовой.

– И зачем вам Анька? – если он и удивился, то виду не подал. Совершенно.

– Вы горели желанием поговорить, и я вас слушаю, Семен. Расскажите о ваших взаимоотношениях.

– Нормальные отношения, не хуже, чем у других.

– И долго они длились?

– Около двух лет, – сразу ответил он.

– И почему они завершились?

– Потому что я неподходящий парень, – усмехнулся Семен.

– Поясните?

– Анька хорошая девушка, правда. Мне повезло, что такую как она вообще встретил… Среди моих знакомых, знаете ли, подобные ей не водятся. А за ней мне пришлось чуть ли не полгода бегать, а она даже не смотрела в мою сторону. Но потом как то завертелось, и вот мы вместе. Продержались два года, потом она ушла: не смогла мириться с моими дружками да гулянками. У нее самой то дети на уме, да дом…

– Не похоже, что вы раскаиваетесь, – заметила я.

– Жизнь продолжается, не все же по ней убиваться.

– Вы продолжаете общаться после разрыва?

– Нет.

– Расскажите мне об Анне?

– Что рассказать? – он вроде бы удивился такому вопросу, – Вроде, я уже изложил все, про знакомство и типа того…

– То была история о ваших отношениях, – последнее я выделила, – Хоть и не особо подробная. А хочу слышать что-то о ней самой.

– Ну не знаю даже… добрая она, очень. На котах своих помешана просто, постоянно кормила всяких дворняг. Терпеть не могла, когда я врал: предпочитала слышать все как есть. Работу очень любила, детей своих просто обожала… Она вообще старалась во всем и всех видеть только хорошее, такое редко сейчас можно встретить.

– Почему редко? В психушке каждый второй любвеобильный, – не согласилась я. Будь здесь Ромка, наверняка отругал бы за такое ехидство.

– Нет, Аня…

– Ангел?

– Может, и не ангел, но ничего плохого о ней сказать не могу.

– В таком случае потерять такое сокровище мог только глупец.

Семен как-то криво улыбнулся, но промолчал, так что я продолжила:

– Оставим ее святость. У нее было много подруг?

– Ну она же так много работала… на друзей времени совсем не оставалось.

– Неужели вообще никого? – не поверила я.

– Возможно, она дружила с кем-то на работе, – неуверенно предположил мой собеседник.

– То есть, наверняка вы сказать не можете?

– Нет, – неохотно признался Семен, – Дома ее другом был я, в остальное время она пропадала либо в своих питомниках, либо на работе.

– Бывает и такое… – пробормотала я, – А у вас не осталось совместных фотографий?

– Кажется, нет. А что?

– Неужели все выкинули?

– Да, – просто ответил Семен.

– И с компьютера удалили?! – не поверила я.

– Не удалял. В прошлом месяце я заменил его на более новую модель, а фотографии скинуть забыл. Возможно, и осталась пара, но это из самых последних.

– Покажете мне?

Семен нахмурился, но возражать не стал: включил компьютер, щелкнул несколько раз и вывел на экран фото: Крокодильша на фоне какого-то леса крепко обнимала Семена, он развел руки по сторонам, что-то крича в камеру (наверняка фразу вроде «я король мира!»). Следующая фотография: они стоят прямо и улыбаются в камеру.

– Давно это было? – поинтересовалась я.

– В прошлом году… Еще вопросы? Просто мне на самом деле пора, ребята ждут, – вспомнил Семен, что торопится.

– Если появятся вопросы, я вас найду. А пока нет.

На мое «я вас найду» он поморщился, но в конце концов кивнул. И чем я так парню не приглянулась?! Вместе мы покинули сначала квартиру, потом и подъезд, и там уже разошлись в разные стороны: я посеменила к Ромочке, который накуривал возле своей черной красавицы, куда пошел Семен мне было не интересно. Я подошла к другу, выдернула сигарету из его рук и откинула в сторону: мы пообещали друг другу бороться с вредной привычкой. То есть, у меня таковой привычки и вовсе не было, курил один Ромка, но почему-то он заявил, что я тоже зависима.

– Ну? – недовольно поинтересовался он.

– Врет господин Коростелев, как сивый мерин. И даже не краснеет.

Мне пришлось коротко изложить беседу. В следующий раз возьму друга с собой, этак замучаешься пересказами заниматься.

– Вроде как все укладывается в общую схему, – пожал плечами Ромка, – Почему ты думаешь, что он врет? Его слова вполне соответствуют тому, что мы и так уже о ней знаем.

– Врет, потому что все укладывается в общую схему.

– Слабый довод.

– Отлично, тогда вот тебе еще один: он нахмурился, едва меня увидел. Тебе не кажется это подозрительным?

– Ты не обязана всем нравится.

– Я еще не успела ему нахамить, так что я не могла ему не понравится. Такое в принципе невозможно, – отрезала я.

– Может, ему брюнетки нравятся?

– Ему не брюнетки нравятся, а Крокодильда с мышиного цвета волосами. Ну, по крайней мере, он так утверждает.

– Ну влюблен парень, все дела… Не всем слюни пускать при твоем светлом лике, – не желал Ромка сдаваться.

– Отлично. Тогда почему у нее нет друзей? А описание? Ты слышал, как он ее описывал? Общими фразами, которые сводились к чему-то вроде: «Анечка очень добрая, любит кошек, работу и вообще она добрая. И да, совсем забыл о ее доброте к кошкам. А уж какая она добрая!…».

– Успокойся, – поморщился Ромка.

– Так говорят только о тех, кого вообще не знают! – не хотела я отступать. Объяснить Ромке свои впечатления от беседы я как следует не могла, он там не присутствовал. А было что-то такое в этом Семене… вроде и держался парень довольно уверенно, но все же я ему не верила. Было в его рассказе что-то странное.

– Не обижайся, но мне кажется, ты просто придираешься. Ищешь любую возможность насолить Крокодильде… тьфу ты… Анне этой в общем. Может, тебе лучше сгонять на Мальдивы на пару недель? А вернешься, Новый Год как раз, а? – подхалимски предложил этот иезуит.

– Ну уж нет, я эту лживую змею близко не подпущу к Макару. Она что-то скрывает, и будь я проклята, если это не так!

– Ты уверена, что это не банальная ревность?

– Ромочка, хватит молоть чепуху: я всегда уверена!

– Отлично, тогда мы все вместе и выясним, твоей уверенности мне достаточно, – сдался-таки друг.

– Я так тебя люблю, – в доказательство я кинулась к нему в объятья и даже позволила погладить себя по волосам, что в обычное время непозволительная роскошь.

– Само собой, любишь.