Текст книги "Летний отдых"

Автор книги: Александра Мадунц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Мылом, – отрезала я.

– Вот потому на расческе налет. Надеюсь, у тебя нет перхоти?

– Перхоть и вши, – отрапортовала я. – Так что отдай расческу!

– А в моей кровати живут клопы, – бодро добавила Настя. – И тараканы.

Объект обрадовался.

– Я тоже люблю шутки! Мы в армии все время шутили. Когда я был в учебке…

– Пересядь на мою кровать, – нежно проворковала Света.

– Нам вдвоем будет тесно. А девушки могут сесть вон туда.

– А нам вдвоем не будет тесно? – поинтересовалась Настя.

Лицо Объекта выразило безграничное удивление, однако, влекомый ласковыми Светиными руками, он вынужден был пересесть. А ласковые Светины руки между тем приступили к другой деятельности. Она вытащила из тумбочки банку кильки в томате. Я вздохнула. Обычно мы делили лакомство на троих, и каждому доставалось по три вкуснейших бутерброда – хлеб с кильками. Сегодня делить придется на четверых, и норма урежется на треть.

– Хорошо, – похвалил Объект, хватая открытую банку. – А хлеб?

Вообще-то бутерброды обычно делала Света как наиболее хозяйственный член нашего трио, но если она доверяет этому Объекту… А он между тем взял ложку, зачерпнул – и отправил в рот. Потом другую. И еще, и еще…

Никогда в жизни я не могла предположить, что буду с таким вожделением заглядывать в рот молодому человеку. От острого запаха томата у меня аж закружилась голова. Рыба исчезла мгновенно, и Объект потребовал чаю. К счастью, он не был столь физически развит, чтобы суметь пить его прямо из трехлитровой банки, поэтому по кружке перепало и нам. Света выставила на стол коробку с печением, и наш гость, складывая его штабелями, быстро заглатывал, пока коробка не опустела. После этого он окинул нас оценивающим взглядом и сообщил:

– А теперь я наконец-то расскажу вам, какие шутки мы шутили в армии. Вам понравится.

Выгнать его Насте удалось лишь в третьем часу ночи. После его ухода она философски заметила:

– Вот тогда и понимаешь, что такое счастье.

Я была настроена не столь миролюбиво и заявила Свете со всей возможной твердостью:

– Света! Ты, конечно, совершила подвиг, и мы тебе очень обязаны. Но учти – что касается меня, то я несомненно предпочитаю лягушку. Она хоть не причесывается моей расческой.

– У нее нет волос, – робко возразила Света, но я была непреклонна:

– Если б у Объекта не было волос, я б, может, и против него не возражала.

– Зато возражала бы я, – призналась Света.

Я пожала плечами:

– Я читала, что есть волосатые лягушки. В Африке. Но и волосатая бы не стала причесываться моей расческой, можешь мне поверить!

Света вздохнула.

– Меня он тоже разочаровал. Но как-то жалко парня. Такой голодный…

– Голодная я! Из-за него! Я тоже хочу в гости, чтобы есть из банки ложкой. А байки про армию? Слава богу, половину я проспала.

– Да ладно, ладно. Не нужен он мне. Я с ним порву.

Сказать это оказалось легче, чем сделать. Объект преследовал Свету по пятам. Она перестала ходить на дискотеку – не помогло. Из домика мы с Настей гоняли его столь прямым и недвусмысленным образом, что даже он не мог этого не понять. Однако на пляже он ложился рядом с нами и допекал Свету своими рассказами. Нам с Настей было легче – мы почти все время проводили в воде. Тем не менее и мы терпели большой ущерб – Объект поедал нашу провизию, и я опять вынуждена была вертеться вокруг столовой.

– Зачем ты его кормишь? – возмущенно бросалась на Свету я, а она покаянно отвечала:

– Но ведь когда он ест, он молчит!

Через пару дней таких страданий Света примчалась к нам с бурным воплем:

– Ура! Завтра экскурсия к обезьянам.

– Там надо лезть на гору, – не поддержала ее энтузиазма Настя.

В нескольких километрах от лагеря на горе фактически на свободе жила стая специально привезенных откуда-то обезьян.

– Разве это гора? Жалкий холм. Взберемся и не заметим.

– Пусть другие ползают в горах по такой жаре. Я не дура.

Света робко обратилась ко мне:

– А ты?

– Денег нет, – объяснила я. – Ты же знаешь.

– Я одолжу.

– А отдавать чем буду?

– Ну, хоть с этих долларов.

Я зарычала. Не стоило Свете мне о них напоминать, и она сразу это поняла.

– А хочешь, я сама за тебя заплачу? Сделаю тебе подарок.

Настя подозрительно прищурилась.

– Признавайся, зачем тебе это надо. Не верю, что просто так!

– Объект, – простонала Света. – Целый день без него. Или хоть полдня. А то я сойду с ума.

– А он не пойдет в горы? – нервно поинтересовалась я.

– Нет. Клялся и божился.

– Ладно, – вздохнула я, – одалживай деньги. Пойду. Лучше стая обезьян, чем один Объект.

Вместо Объекта к обезьянам с нами отправились Володя с Игорем, и я удивилась, какие это милые молодые люди. А Игорь и вовсе прелесть! Можно общаться с ним целый час, так и не догадавшись, что он не немой. Да и Володя неплох – очень ловко склеил мне босоножек. Жаль, что они аферисты!

По пути со мной случилось одно странное и неприятное происшествие. Быть может, даже два, одинаково странных и неприятных. Мы бодро взбирались в гору, особых трудностей подъем не представлял, места кругом были живописные. Подойдя к отвесной скале, с которой бежала вода, я с удовлетворением подумала, что никогда не занималась альпинизмом, и подняла голову вверх, дабы оценить, на какую высоту мне, слава богу, не придется лезть. Это меня и спасло. Я умудрилась увидеть летевший сверху камень и вовремя отскочить.

Побледневшая Света бросилась ко мне:

– Какой ужас! Ведь в лепешку бы тебя расшиб!

Я осмотрела камень.

– В лепешку бы, наверное, не расшиб, но голову бы снес точно. Правду говорят, что дуракам везет.

И, не слишком-то увлеченные случившимся, мы вернулись к обсуждению других проблем. Я выдвигала следующую идею: если чего-то очень хочешь, то оно непременно произойдет, только совсем не так, как ты себе это представлял.

– Например, ты. Ты хотела завести кавалера. И завела. Объекта. Правильно? Или я. Хотела денег. Пожалуйста – получила. Даже больше, чем требовалось. Сто долларов. Или, например, Настя. В январе ее запихнули принимать экзамены, а она этого терпеть не может. Ругалась по-страшному: «Не хочу, не пойду!» И не пошла. Заболела острым энтеритом. Две недели мучилась.

За милой беседой мы и не заметили, как дошли до места обитания обезьян.

– Не делайте резких движений, – предупредил нас егерь. – И все вещи оставьте тут. Обезьяны могут отобрать. Особенно любят целлофановые пакеты. Если обезьяна к вам пристанет, покажите ей ладони: мол, у меня ничего нет. И вообще будьте бдительны.

После такого предисловия я уже почти сожалела, что не предпочла Объекта. Он по крайней мере пока не вырывает у меня вещи из рук. Однако при ближайшем рассмотрении обезьяны не показались мне особо страшными. Хотя, конечно, и красоты особой тоже не наблюдалось. Самки были почти вдвое меньше самцов, и все бесхвостые. На некоторых сидели очаровательные малыши. У самых крупных самцов я с удивлением обнаружила хвосты.

– Тут что, две породы?

– Нет. Хвосты у них отмерзают зимой. Но хвосты вожаков зимой греют их жены, – объяснил егерь. – В морозы собираются вокруг и греют своими телами. У обезьян вообще правильное представление о браке. Можете попробовать их покормить.

Я дала кусок булки самочке с самым симпатичным обезьяненком. Она радостно принялась жевать, и тут… тут подскочил громадный обезьян, заорал благим матом, лапой открыл бедной самочке рот, вытащил оттуда еду и слопал сам. Женская часть нашей экскурсии просто опешила от возмущения. Все срочно принялись кормить самок, однако переориентировавшиеся самцы уже даже и не подпускали их к провизии, а то, что не могли слопать сразу, засовывали за щеки. Бедные самочки бродили невдалеке, переворачивали камушки и искали под ними завалявшиеся крошки.

Сердце мое не выдержало этого зрелища, и я отошла в сторону. Что за собаки эти обезьяны! Увидев рядом отвесную скалу, я смело решила ее осмотреть, прекрасно зная, что даже бомба не падает дважды в одну и ту же воронку, чего уж ждать от камня… Однако камень оказался менее благороден. Спасла меня Света, дико завопив. Я от испуга отпрыгнула от скалы, и камень пролетел мимо.

Светин крик привлек к происшествию всеобщее внимание.

– Первый раз такое, – удивлялся егерь.

– Второй, – машинально поправила я. – Первый был по пути.

– На тебя второй раз падает камень? – не своим голосом, словно через силу, спросил Володя.

Я возмутилась:

– Если бы он упал на меня хоть раз, я бы уже была без головы. Он второй раз падает мимо.

– А первый раз где? – дотошно выпытывал он.

– Я же сказала – по пути. Откуда я могу знать, где!

Возможно, я отвечала без излишней вежливости, но два раза подряд рисковать жизнью – слишком большая нагрузка для моей нервной системы.

Дома мы живописали поход Насте. Сперва она обрадовалась:

– Как хорошо, что я с вами не пошла! – Потом задумалась. А потом пробормотала: – Совпадения, конечно, бывают, но я в них не верю. Повторите-ка подробнее про эти камни.

Мы повторили.

– Полагаю, на тебя покушались, – твердо заявила Настя. – Я бы на твоем месте проявляла осторожность.

Мысль о покушении и без того уже слабо свербила в моей голове, но почему-то теперь, высказанная вслух, она мне не понравилась.

– Какому дураку надо на меня покушаться?

– А такому же, который дал тебе сто долларов. Не будешь же ты утверждать, что купюра случайно упала к тебе в руку с неба?

– Не буду.

– Тогда будь логична. Камни тоже упали не случайно. Кстати, а где в это время были аферисты? Ты их видела?

– Я не видела никого, – призналась я, – кроме Светы. Мне было не до того.

– Первый раз их не было точно, – посерьезнев, вмешалась Света. – В том смысле, что не было видно. А второй – не знаю. Володя тебя расспрашивал, но, кажется, не сразу? Да?

– Да. Но не знаю, прошло ли достаточно времени, чтобы он мог слезть со скалы. И вообще не верю. Бред какой-то!

Света пожала плечами.

– Я тоже не верю. Но осторожной быть надо. Не ходи одна, ладно? Всегда бери меня. А плавай рядом с Настей.

– Правильно, – согласилась Настя. – А то нырнут с аквалангом, схватят тебя за ногу – и концы в воду. Будем плавать рядом. Двоих не утопят.

– Зачем? – возопила я. – Зачем кому-то меня топить? Кому я нужна?

– А зачем кому-то давать тебе сто долларов? – с маниакальным упорством повторила Настя.

Привязалась же она к этим долларам! Не хочу, чтобы на меня покушались. Доллары дали случайно. И камни упали случайно. А осторожной я все-таки буду – чем черт не шутит. Жить мне, разумеется, еще не надоело.

Следующий день принес нам с Настей разочарование – при солнечной погоде сильно штормило. Радостные любители загорания бодро подставляли солнцу раскаленные тела, изредка обрызгивая их водой, а мы с подругой стояли на берегу в раздумье. Волны набегали и отступали. Большие. Но все-таки ведь не цунами.

– Самые противные волны не те, которые большие, – вынесла приговор я. – Противные – которые неравномерные. К ним не приноровишься. А эти ровненькие.

Настя кивнула:

– Войти-то в воду мы войдем, я не сомневаюсь. Да и приноровиться сумеем. А вот сумеем ли выйти?

С выходом из воды у нас действительно были проблемы – не всегда, разумеется, а лишь в шторм. Дело в том, что в нашей бухте очень резко увеличивается глубина – прямо у берега уже с головой. Поэтому получается так: стоит тебе, выходя из моря, встать на ноги, как набежавшая сзади волна сильным ударом тебя опрокидывает и утягивает назад, да еще и переворачивает вниз головой. Согласитесь, не самая приятная перспектива. Правда, Настя выработала замечательную методу: мы плывем до последнего и встаем лишь тогда, когда плыть уже просто невозможно, а встав, быстро бежим вперед, не давая волне себя смыть. Так что есть большая надежда остаться в живых.

Я подошла к Свете.

– Слушай, ты посматривай иногда в море. Видны мы там или нет. Особенно когда будем вылезать. Если что… – я задумалась, – если что… Ну, не знаю? На помощь звать бесполезно. Ну, хоть посмотришь на нас напоследок!

– Ты же обещала быть осторожной, – жалобно простонала Света и бросила незаметный взгляд на Объекта, возлежащего рядом с ней и живописующего, каким именно образом в армии принято застилать кровать. Да, если мы с Настей утонем, Свете тоже не жить – Объект заговорит ее до смерти. Но не могу же я торчать на берегу и не купаться – даже ради Светы.

– Я как раз осторожна. Ни один преступник не полезет за мной сегодня в воду. Так что я буду в полной безопасности. А всякие там аферисты пусть кусают себе локти на берегу!

Вода оказалась неожиданно теплой, легла я на нее легко, приноровилась к волнам еще легче. Вверх-вниз, словно на качелях – одно удовольствие! На всякий случай я не отплывала далеко от Насти, с тем же упоением качающейся на волнах. Через какое-то время, воспользовавшись уединением, мы с Настей начали горланить песни на четырех языках – русском, английском, французском и немецком. Раньше мы позволяли себе такое развлечение, лишь уплыв в соседнюю, пустую бухту, ибо однажды наше нежное пение было принято за крик о помощи, и прибывший к нам катер чуть не снес нам головы. Однако теперь опасаться спасателей не приходилось – мы были в море одни.

Время шло, волны потихоньку становились все больше. Купаться было огромным удовольствием, но мысль о выходе из воды представлялась весьма неприятной. Такая волна точно поставит тебя на голову, и даже если, благодаря Настиной великой методе, это случится на мелком месте, все равно вероятность летального исхода довольно велика. Утонуть ведь можно и в ванне – главное, погрузить в воду органы дыхания.

– Говорят, к вечеру волны обычно стихают, – поделилась своими соображениями я.

– Да, но сейчас, наверное, часов двенадцать. Или полпервого. Мы продержимся до вечера?

– Продержаться-то продержимся, но в час обед! Не пропускать же… Придется выходить. По-моему, нас здорово снесло в сторону. Ну ничего, пройдем по пляжу.

Я повернула голову, чтобы понять, где мы находимся, и вдруг увидела невдалеке что-то черное. Руки мои ослабли. Неужели опять дельфин? С ума они меня сведут!

– Настя, посмотри влево. Что это?

Настя нервно вздрогнула, но тем не менее послушалась.

– Это не акула, – довольно быстро известила она. – И не дельфин. Человек, по-моему. На надувном матрасе. И, судя по запаху, мужчина. В смысле, пьяный.

Действительно, запах перегара ощущался уже совсем явственно. Мужчину почему-то несло к нам.

– Купаетесь? – неожиданно спросила его Настя, когда он приблизился. Незнакомец в ответ бодро хихикнул, и моя подруга тоном величайшей заинтересованности, но при этом очень вежливо произнесла: – А скажите, как вы собираетесь вылезать? Да еще с матрасом! Вы попытаетесь остаться в живых или вам это безразлично?

От изумления я захлебнулась, а мужчина страшно захрипел. Настя же не сводила с него серьезного, требовательного и доброжелательного взгляда. Однако волны отнесли нашего соратника в сторону раньше, чем он пришел в себя достаточно, чтобы дать нам ответ. И подозреваю, в данном случае они оказали нам большую услугу.

– Придется выбираться самим, – мрачно заявила мне Настя. – Не вставай на ноги без мой команды. Поплыли!

Мы двинули к берегу. Уже через пару минут Настя обогнала меня метров на десять. По непонятным причинам против волн мне плыть легче, чем по волнам. Других волны прямо-таки несут, а меня нет. Тем не менее и я наконец оказалась у берега. Настя благородно ждала меня.

– Вставай! – громовым голосом скомандовала она. – Беги! Сейчас догонит!

В ужасе я побежала вперед. Мне почудилось, что сзади подкрался дельфин и именно от него требуется убегать. Кто-то стукнул меня под коленки, но я устояла. Выбрались! Слава богу!

По жгучим, колющим ступни камням мы побрели к своему пляжу. Терпеть не могу ходить по гальке босиком, да еще ноги подкашиваются после долгого плавания, но все равно в груди моей звучала радостная музыка. Спасены!

– Больше всего меня порадовало, – хихикнула я, – как ты мило побеседовала с тем мужчиной. Он, по-моему, от удивления чуть не утонул.

– С каким мужчиной? – не поняла Настя.

– Ну, в воде, на матрасе.

– Да я слова с ним не сказала! – возмутилась моя подруга. – Какие глупости! Буду я разговаривать с каким-то посторонним мужиком!

– Ты что, и впрямь не помнишь?

– Я все прекрасно помню, – отрезала Настя. – Но, в отличие от тебя, не страдаю слуховыми галлюцинациями.

Я сочла за благо не возражать. Человек, так ловко скомандовавший: «Вставай! Беги!» – имеет право на свои маленькие причуды.

– Кажется, мы пришли. А где Света? Неужели ушла? Мы что, пропустили обед? – занервничала я, когда мы оказались в знакомых местах.

– Света, кажется, вон. Или это не она? Если это Света, то где твой коврик? Она бы не позволила его украсть.

Мы подошли поближе – и я остолбенела. На моей подстилке лежал Объект. Причем наверняка немытый! Да еще и полуголый! Видимо, лицо мое было столь выразительно, что даже Объект почуял неладное. Он вскочил и начал дико озираться, словно опасаясь нападения. Молча взяв оскверненную подстилку, я бросила укоризненный взгляд на Свету.

– Хочешь грушу? – робко предложила она. – Или пирожок с картошкой? Я тебе куплю.

Укор в моем взоре не исчезал, и она торопливо продолжила:

– Я могу постирать его порошком. Специально куплю «Тайд».

– Ладно, – смилостивилась я. – Только учти – тебе придется потом на ней полежать. В качестве амортизатора. Все-таки большая разница – лечь на подстилку после тебя или после него. После тебя еще ничего.

– Хорошо, обязательно.

– Шутите, – обрадовался Объект. – Люблю шутки. Потому и выбрал вас из всех девчонок. Конечно, тут есть и покрасивее, но можете не волноваться – я вас не брошу.

Поздно вечером, когда мы уже переоделись в ночные рубашки, Настя неожиданно сказала:

– Все-таки я поражаюсь нашему легкомыслию. Мы, по-моему, с ума сошли.

– Не мы, а вы, – поправила Света. – Я в шторм не купалась.

– При чем здесь купанья? От них еще никто не умирал.

– Ничего себе – не умирал! А утопленники?

Разговаривая, Света с удовлетворением рассматривала мой коврик, сохнущий на веревке. Он выглядел на пять лет моложе и даже изменил цвет.

– Утопленники не умели рассчитать своих сил, – возразила Настя. – А я умею. И за Катей всегда прослежу. Дело в другом. Как ни крути, на нее вчера покушались. Кто? Аферисты, больше некому. Что мы о них знаем? Ничего. Кроме одного… – Настя понизила голос, – полтретьего ночи они ходят в поселок. По крайней мере, ходили. Куда, зачем? Может, у них там малина? Если б мы ее обнаружили, мы бы уже смело могли заявить в милицию. Но нет. Мы дрыхнем в домике и ждем, пока Катю прибьют. И дождемся. Тогда-то, конечно, нам будет, с чем обратиться в милицию. Только стоит ли дожидаться?

– Нет, нет, не стоит, – испуганно ответила Света. – А что делать?

– Выследить, разумеется. Сейчас уже час. Что, мы не проболтаем полтора часа?

Проболтать мы спокойно сумели бы и полтора года, это для нас не проблема. Настя в целях нашего общего развития стала пересказывать содержание еще не переведенной американской сексуальной книги, случайно попавшей ей в руки.

– Там утверждают, что потенция мужчины во многом зависит от того, насколько хорошо его партнерша знакома с психологией, – вещала Настя.

– Неужели правда? – упавшим голосом спросила Света.

– Разумеется! Например, мужчина может получить неизгладимую травму, если хоть однажды не сумеет удовлетворить сексуальных притязаний женщины. Поэтому женщина не должна открыто выражать своих желаний. Она должна выражаться завуалировано. Например: «Сегодня я бы съела целого быка!» А он ей отвечает: «А я бы, пожалуй, ограничился чашечкой кофе.» И все ясно, и никому не обидно. Правда, от большинства современных мужчин чего-то ждать вообще бессмысленно. Женщина, знакомая с психологией, безо всяких вопросов определит, способен ли он на что-нибудь.

– Каким образом?

– Очень просто. У мужчины с потенцией должен быть бас. Бывает, что и басы не тянут, но если уж не бас, так это заведомо импотент. Ну, не совсем, конечно, однако почти.

– Подожди, – вмешалась Света, – а есть ли здесь хоть у кого-нибудь бас? Надо подумать…

Вопрос басов столь нас заинтересовал, что мы и не заметили, как наступило нужное время.

– Два тридцать пять! – нервно заорала я, прерывая бурно обсуждающих животрепещущие проблемы подруг. – Они сейчас сбегут!

Мы заметались по домику. Переодеваться было некогда, но не идти же в ночных рубашках? Во-первых, неприлично – мало ли кого встретим, а во-вторых, они у нас белые и будут выделяться в темноте. Что делать?

– Поверх! – скомандовала хозяйственная Света, и я, как ни странно, ее поняла, тут же прямо на рубашку накинув халат.

Когда мы выбежали на крыльцо, на дверях наших соседей уже висел замок. Мы бросились к воротам лагеря – и не просчитались. Три фигуры пересекали рыночную площадь. Двинуть за ними? А вдруг оглянутся. А с другой стороны, если мы за ними не двинем, то в чем вообще смысл нашего похода? С тем же успехом могли бы лежать в кроватях – ведь мы и без того знали, что аферисты ходят ночами в поселок.

Видимо, Света думала о том же. По крайней мере, издав довольно странный крякающий звук, похожий на тот, который издают некоторые мужчины после рюмки водки, она кривоватым галопом помчалась вперед. Кривоватость галопа объяснялась тем, что на одной ноге у нее была парадная туфля, а на другой резиновый тапок. Я из чувства солидарности заковыляла следом, Настя за мной. Всей дружной кавалькадой мы свернули в переулок – и остановились. Наши жертвы прямо у нас на глазах растаяли в темноте! Дело в том, что площадь еще была кое-как освещена, а в переулке не горело ни фонаря, так что уже буквально в двух шагах ничего не было видно. Что за безобразие!

Сложившаяся ситуация напомнила мне историю, случившуюся со мною несколько лет назад. На зимние каникулы мы с подругой отправились в Москву. Жили мы там порознь, а время проводили вместе, каждый день где-нибудь встречаясь. Однажды я не рассчитала и выехала слишком рано. Поняв, что явлюсь на место встречи первая и вынуждена буду ждать, я решила поступить иначе: выйти из автобуса за пару остановок до требуемой и остаток пути пройти пешком. Правда, дороги я не знала, но это меня совершенно не смутило – дураку понятно, что мне надо идти по автобусному маршруту. И вот я вышла из автобуса, он загудел и… скрылся с моих глаз. А я осталась. Одна. В незнакомом месте незнакомого города. Коварство автобуса меня просто ошеломило. Кто бы мог подумать? Впрочем, по зрелом размышлении я поняла, что любой нормальный человек мог подумать, что автобус поступит именно так, и лишь я ожидала чего-то иного. Понимаю, был бы трамвай – от него бы хоть остались рельсы, а от автобуса-то что я надеялась получить? Считала, что раз я из него вышла, он будет двигаться с такой скоростью, что я пойду за ним пешком?

Я повернулась к подругам, решив поделиться с ними опытом, – и, не выдержав, фыркнула. Обе представляли собой диковинное зрелище. Настя в спешке облачилась в розовые шаровары, весьма небрежно заправив туда ночную рубашку. В результате сзади красовался роскошный белый хвост, а гордо выдающийся вперед живот вызывал желание срочно звонить в роддом. На Свете поверх длинного, до пят, кружевного пеньюара была надета короткая желтая юбочка на резинке, причем талия располагалась под грудью, и потому заканчивалась юбочка на весьма пикантном месте. Впрочем, я сама вряд ли выглядела краше. Хотя надеяться, конечно, никому не запретишь.

Мы попытались привести свои туалеты в порядок, но довольно быстро поняли бессмысленность этого занятия и прекратили.

– А звезды-то какие! – вздохнула Света. – Просто сказка…

Звезды и впрямь были хороши. Я уставилась на небо и вдруг увидела… увидела…

– Вот он! – потрясенно крикнула я.

В тот же миг я почувствовала, что меня хватают за руки и куда-то тащат. Да, Настя права, на мою жизнь и впрямь покушаются какие-то собаки! Ну, я им покажу! Они у меня сейчас без зубов останутся!

– С ума сошла! – донесся до меня возмущенный Настин голос. – По уху врезала. За что?

– Тише! – зашипела Света. – Она же сказала: «Вот он!» Надо за ним проследить. Где ты его увидела?

– На небе, – пояснила я.

– Ты имеешь в виду, что в этом переулке его убили, и он уже успел перенестись на небо? – заинтересовалась Настя. – А кого из них?

– Да никого. Я увидела Млечный путь. Столько о нем читала, но никогда не верила, что он и вправду есть. Потому что никогда не могла найти. А тут увидела.

– Из-за того, что очень темно. Когда фонари горят, не видно. Но это не причина, чтобы бить меня в ухо.

– А нечего было меня тащить! Меня сейчас нельзя трогать. Я нервная.

– А что нам оставалось? – вмешалась Света. – Кто-то из них идет, а мы посереди дороги. Вот и решили сдвинуться в сторону.

Я согласилась.

– Хорошая идея. Там потрясающе пахло. По-моему, это розы. И что-то еще.

Чей-то сад благоухал в ночи так, что я почувствовала себя за него обиженной. А если б мы сюда не пришли, он бы что, так и пропадал втуне? Какие мы все-таки молодцы, что решили ночью прогуляться! Днем цветы пахнут иначе, да и звезд нет.

– А вот Полярная звезда, – продемонстрировала Настя. – Значит, там север.

– Ну, девчонки, – засмеялась Света, – север вон там. Уж это-то я точно знаю. И Полярная звезда там. Да вот же она!

Что касается меня, то две медведицы были единственными созвездиями, которые я умела находить. Иногда. Они выглядят, как два ковша. И на ручке одного – Полярная звезда.

– Север там, – твердо заявила я, указывая в третью сторону. – Я нашла его по Полярной звезде. Это я умею!

Разгорелись бурные дебаты. Из желания подлить масла в огонь я про одно из понравившихся мне созвездий с тупым упорством утверждала, что это Южный крест, чем окончательно вывела из равновесия обеих моих подруг. Никакие лекции по астрономии не могли сбить меня с выбранной позиции, и в ответ на все нападки я бодро повторяла:

– Ну посмотрите! Вот те семь звездочек – это же типичный крест! Причем точно южный!

Действительно, какой еще крест должен располагаться в Южном лагере? Короче, время летело незаметно. Что такое час общения для любящих сердец?

К огромному нашему счастью, аферисты проявили благородство и возвращались, громко беседуя между собой. Иначе мы бы их заметили на расстоянии не больше шага, ибо тьма стояла кромешная. Мы тут же смолкли и забились в кусты.

– Хватит дурака валять, – мрачно говорил Игорь. – Я с ними с ума сойду! Только время зря теряем.

– Мы ведь как бы на отдыхе, – хихикнул Рома. – Чем плохо? Купайся, загорай.

– А мои подозрения опять усиливаются, – кислым тоном сообщил Володя. – Эти последние события… Она явно что-то знает.

– Между прочим, – в голосе Ромы зазвучали металлические нотки, – дело было поручено тебе. Я имею в виду этих дурацких мартышек. Уж не так все было сложно! А ты? Халтурщик!

Дальнейшего мы не слышали – аферисты уже прошли мимо. Сердце мое колотилось, как бешеное. Первой опомнилась Настя.

– Значит, камень на тебя кидал Володя.

– Может, он нарочно кинул мимо? – жалобно предположила Света. – Он такой славный…

– И за что, за что? – нервно повторяла я. – Что я им сделала? Что я знаю? Ничего не знаю!

– Ты даже не знаешь, где Полярная звезда, – подтвердила Настя. – Чего они к тебе прицепились?

– Предполагают, что я все-таки знаю, где Полярная звезда, – буркнула я. – Может, один из них мне о чем-нибудь проговорился? Я запросто могла сразу забыть. Только как бы им это доказать?

– Продемонстрировать, какая у тебя память, – выдвинула идею Света. – Возьми у них что-нибудь и забудь вернуть.

– Незачем! – отрезала я. – Я уже демонстрировала. Я брала у них молоток и потом при них десять раз все свои вещи перерыла, чтобы его найти, пока этот мерзкий Рома не спросил, что я ищу. А когда я сказала, что хочу отдать им молоток, этот собака Володя с вечной своей вежливостью ответил, что я два часа назад им его отдала.

– Ты брала у них молоток? – поразилась Настя. – Зачем?

– Вбить гвоздь над столом.

– Можно булыжником, – сообщила Света. – Очень удобно. Сказала бы мне, я б вбила. Надо же, возят с собой на отдых молоток! Такое даже мне в голову не пришло.

– А зачем гвоздь? – выпытывала дотошная Настя.

– А ты не заметила, – съязвила я, – что часть фруктов я теперь в мешочке подвешиваю над столом? Потому что муравьи стали шибко умные и лезут на стол. А про гвоздик пока не прочухали. А когда прочухают, я вобью его в другом месте.

Про себя я с удивлением отметила, что вижу подруг гораздо лучше, чем раньше. Зато Млечный путь не вижу вовсе. Это наводило на размышления.

– Похоже, уже рассвет, – сделала вывод я. – Сельские жители встают рано. Будет неприятно, если они обнаружат нас посереди улицы в ночных рубашках.

– И не посереди улицы, а в кустах, – не могла не возразить Настя, но тем не менее послушно двинулась за мною в лагерю. Пожалуй, наш ночной поход несколько затянулся. Сразу захотелось спать.

С полузакрытыми глазами подползли мы к дверям своего домика – и тут глаза наши не только открылись, но и полезли на лоб. На нашем собственном крыльце стояли аферисты!

– Мальчики, вы к нам? – довольно бодро спросила Света.

– Да, – коротко и мрачно ответил Игорь.

«Бить будут,» – вихрем пронеслось у меня в голове, и я услышала ехидный голос Насти:

– Не поздно ли?

– Скорее рано, – вежливо возразил Володя.

Я подумала, что мы, в конце концов, находимся на территории лагеря, кругом домики, а в них люди, так что нам ничего не сделают, и несколько успокоилась. Далее в разговор вступил Рома.

– Обидели вы нас, девчушки! Ну, решили ночью искупаться – так позвали бы нас. Для безопасности. Кто же ходит ночью на пляж без провожатых! Ведь так можно…

Он осекся, пристально на нас глядя. Видимо, лишь в этот миг до него дошла некоторая экстравагантность нашего туалета. Кто ходит купаться в ночных рубашках, на которые напялены отдельные предметы верхней одежды? Но и гулять в таком наряде рискнула бы не каждая.

– Мы играли в русалок, – свирепо сообщила я. – Это – чисто женское развлечение. Русское народное. Вы бы нам помешали. А сейчас хотим пройти.

– В русалок? – сникнув, переспросил Рома. – Где?

– В гроте, – отрезала я, пропихиваясь мимо непрошенных гостей к собственной двери. – Спокойной ночи.

Сказать, что наутро мы встали с трудом, значит ничего не сказать о трагедии нашего вставания. Чего скрывать! Завтрак посетила одна я, мои подруги отказались ради него открывать глаза. В общем-то, они были правы, ибо даже когда я сложила вместе все три доставшиеся мне порции творога, получившееся количество не стоило упоминания. Однако, вернувшись с завтрака, я обнаружила, что Света и Настя уже встали, и Настя выдвигает новые предположения.

– Идея выследить аферистов ночью была дурацкая, – признала она без колебаний. – Уж не помню, кому из вас она пришла в голову, но всякому было понятно, что ночью они сбегут.