Текст книги "Первый удар (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

В то же время я откуда-то знала, что где-то далеко-далеко удивленно и радостно подняли головы мои Хранители. Как шумно раздул ноздри вышедший из леса красавец Олень. Как одобрительно заревела на берегу какого-то озера огромная Медведица. Встрепенулся и отряхнулся от обильной росы массивный зеленоглазый Волк. А следом за ним из глубокого оврага высунулась треугольная Змеиная голова, настороженно попробовала воздух раздвоенным языком, удовлетворенно зашипела, уловив грядущие изменения, и со спокойным вздохом вернулась обратно. Перед этим заставив земную твердь содрогнуться от неслышного приказа и передав всем ползучим гадам, что теперь у них есть истинная Хозяйка. И что теперь по первому ее зову каждый из них должен был явиться немедленно.

А еще я неожиданно снова увидела перед собой смутно знакомое, нечеловечески белое, но все еще невероятно красивое лицо с крупными черными глазами, которое даже спустя месяц все никак не могло оставить меня в покое.

– Ты отдала свой долг, носительница Эо, – со слабой улыбкой сказал призрачный и никак не желающий исчезать Ли-Кхкеол. Странно. Он же умер. Его душа ушла из меня – я чувствовала. Но вот он снова здесь. И снова смотрит, как тогда, возле Печатей, когда изумленная растерянность на его лице постепенно сменялась недоумением, недоверчивым пониманием, плавно перетекающим в непонятное одобрение и поразительное, необъяснимое, но очень отчетливое прощение. – Ты отдала долг своего народа перед моим обманутым племенем. Ты свободна. Я больше не стану тебя тревожить – Обмен Душ, наконец, полностью завершен, и мой дух может спокойно уйти. Когда-то я хотел тебя уничтожить. Когда-то мной двигала только ненависть и чувство мести. Ты хорошо знаешь теперь, почему. И знаешь, что когда-то один из твоей расы предал нас. Ради власти. Ради наживы. Ради того, чтобы обрести то, что ему не было предназначено. Когда-то он запер души моего народа в своих мертвых алтарях. Но ты разрушила их. И ты освободила тех, по ком мы так долго скорбели. Это знают все мои родичи. Это почувствовал наш возрождающийся Эйирэ. Поэтому я говорю тебе: ты свободна. И говорю: ты по праву носишь мой Эриол. Мы больше не станем уничтожать смертных, входящих в наши Леса, Эо. Мы больше не будем искать в них надежду, как это случилось пятьдесят лет назад. Мы не тронем их души. Обещаю. И тебе больше не надо опасаться, что однажды твое тело станет чужим. Не надо бояться, что мой дух снова коснется твоего разума, или того, что кто-то еще сумеет тронуть его без твоего разрешения. Все кончено, Эо… я отпускаю тебя. И ухожу в мире, зная теперь, что он не погибнет от твоего присутствия. Я завершил Обмен Душ, это правда. Но я не тронул твоей собственной души. Просто оставил частичку своей, на память, чтобы ты не держала зла на мой уставший народ. Чтобы простила меня за обман. И чтобы она хранила тебя так же, как станет хранить мое родовое оружие. Прощай…

Когда я открыла глаза, на лес уже опускался вечер.

Вокруг стояла оглушительная тишина. Легкий ветерок осторожно ласкал обнаженную кожу. Мои светлые волосы причудливо переплелись с вольготно разросшимися травами, а на лице почему-то застыли чужие слезы, которых я совсем не ждала и которые в полной мере сейчас ощущала своими.

Недавнее видение выбило меня из колеи.

Оно, едва всплыв в памяти, вызвало внезапную дрожь от мысли, что все это время мне по-прежнему угрожала опасность от никуда не исчезнувшего, как мне когда-то казалось, но притаившегося, надежно скрывшегося в глубине моего разума и тщательно хранившего сам факт своего присутствия эара. Обмен Душ… боже, кажется, теперь я знаю, КАК и с помощью ЧЕГО он провел этот гнусный ритуал. И почему его родовое… кровное!.. оружие так поразительно легко прижилось внутри меня, смертной, которую его прежний хозяин так долго и упорно ненавидел.

Эриол – это часть эара. Его оружие, его плоть и кровь. Оно – часть его тела. Оно хранит в себе частичку его души. И это именно он, красивый клинок с потрясающими свойствами, все время упорно прятал от меня и Теней своего погибшего хозяина. Только там мертвый эар мог сохранить себя в неприкосновенности. И только в нем он мог оставаться сколь угодно долго, тщательно выбирая время для внезапного, неожиданного, предательского удара.

Почувствовав мою мысль, из правой ладони нерешительно выглянула знакомая до боли изогнутая рукоять. Предатель… а ведь он – настоящий предатель. Подумать только – всего одно слово эара, и спрятанный в моем теле клинок мог стать моим последним воспоминанием. В любой миг он мог разрезать мое тело пополам. Уничтожить его. Разорвать на части. Слабая человеческая плоть никогда не была для него препятствием. Раз уж он даже на хитиновые панцири Тварей не обращал никакого внимания…

Я судорожно сглотнула и внутренне похолодела.

Мама… все это время я носила свою смерть с собой. Вот в этой руке. Вместе с чужой, затаившейся внутри душой. Причем, глубоко ненавидящей меня душой, ненавидящей весь человеческий род, ненавидящей очень давно и… если честно, за дело.

Но тогда почему же он так долго тянул со своей местью?

Почему так долго ждал?

Почему не убил, если мог сделать это в любой миг, в любой день, в любое мгновение, стоило лишь отдать Эриолу приказ?

Я, поколебавшись, вытащила клинок полностью и заворожено уставилась на серебристо-голубое лезвие, которое впервые показалось мне целиком. И впервые открыло передо мной свою истинную суть. Разящий свет… сгусток энергии, который не пугали никакие преграды… сотканный из мельчайших частичек чужого сознания… помнящий того, из кого был сотворен… слышащий его мысли, желания… знающий все его тайны… острый… граненый… узкий, как протянувшийся с небес отсвет заходящего солнца, и длинный, как самый обычный меч, которым он, забрав щедрый дар освобожденных мною душ, неожиданно стал. Невозможно. Невероятно. Но он лежал в моей руке, постепенно меняя очертания, становясь из обычного кинжала сперва тонкой стрелой, затем – короткой спатхой, длинным мечом, копьем и снова – коротким кинжалом… невообразимо быстро угадывая мои желания. Играя на солнце то серебром, то синими отсветами чудесного небесного металла. Послушный. Волшебный. Покорный отныне. Безгранично острый. Преданный. И почти живой. Квинтэссенция духа Эйирэ… плоть и кровь моего царственного врага, который так внезапно стал мне еще одним кровным братом. Бесценный дар, который он оставил после своей смерти. И воплощенное в сталь прощение, которым он так неожиданно заменил свою прежнюю ненависть.

«Ничего себе! – ошарашено сказал Лин, терпеливо дожидавшийся моего пробуждения возле пещеры, а теперь вскочивший и оторопело уставившийся на изменившийся клинок. – Так вот он, оказывается, какой! Гайдэ, как ты это сделала?! И мне… кажется? Или ты действительно научилась его подчинять?!»

Сжав Эриол, я снова сглотнула и, все еще с трудом веря, хрипло прошептала:

– Ли-Кхкеол…

– Он твой, – тихонько шепнул ветер и тут же умчался прочь, провожая в иные миры отлетевшую душу… последнюю из тех, кого я еще не успела отпустить… и срывая с ресниц невесть откуда набежавшие слезы, которых я, как ни странно, уже не стыдилась.

Глава 2

Вернулись мы на целый день раньше, чем я обещала перед отъездом Фаэсу. Но, поскольку дело близилось к вечеру, а времени было в достатке, то мы с Лином, коротко посовещавшись, решили сперва разведать обстановку, так сказать, с воздуха. Поэтому дождались темноты в одном симпатичном лесочке, расправили крылья и несколько часов потратили на облет близлежащей территории, заодно отыскивая лагерь рейзеров.

Фаэс, кстати, гад последний – точных координат мне так и не дал, отговорившись тем, что, дескать, Его Величество еще не определился со ставкой. Но за то время, пока рейзеры собираются и выходят, этот вопрос еще решится, а на месте пока работают его знаменитые Хасы. И, как только будут точно известны масштабы Прорыва, станет ясно, какое расстояние от него считать относительно безопасным. Потому что вблизи, ясное дело, никто ночевать не будет, а отходить слишком далеко – замучаешься потом возвращаться.

В итоге, нам с Лином пришлось добираться сперва до условленного места сбора, о котором эрдалу, слава богу, сообщили заранее, а потом немного полетать, отыскивая следы его немаленького отряда.

Конечно, я могла сделать проще – отправить Мейру или Локу Зов, который они, будучи наполовину дикими, отлично смогли бы уловить. Но, во-первых, я собиралась сделать им сюрприз, во-вторых, среди Хасов могли оказаться умелые маги. Наконец, в-третьих, так было неинтересно. Да и Лину не мешает размяться, потому что, когда мы приедем, возможности расправить крылья у него еще долго не появится.

С высоты, не смотря на безлунную ночь (сегодня, нам на удачу, на небе скопилось слишком много туч), были хорошо видны Серые горы, вставшие вокруг Фарлиона тесным скалистым кольцом; южная оконечность Валлиона и составляющие ее сразу два крупных эрха, в которых мы пару месяцев тому неплохо поохотились; были видны густые леса, протянувшиеся зеленой косой на север, к родине хвардов и, разумеется, к далекому Эйирэ, куда я пока не планировала возвращаться; а также хорошо просматривались бегущие с гор синие ниточки рек, тускло поблескивали немногочисленные озера – вблизи от гор их было заметно меньше, чем везде. А еще была прекрасно видна мощная горная гряда, протянувшаяся от известного мне Перешейка и далеко вдающаяся в зеленый массив местных лесов. Такая длинная, что разгораживала Равнину и Степь надежным каменным языком, истончаясь где-то далеко на северо-западе и упираясь самым своим кончиком в могучую, широко разлившуюся, но не пригодную к судоходству Кайру. Самую крупную реку этой части Во-Аллара, которая отграничивала Степь от Пустыни. И на берегу которой где-то в необозримой дали затерялся легендарный Скарон-Ол – город-государство, город воинов и родной город моих кровных братьев, в котором нам тоже не мешало бы побывать.

Сделав над горами широкий круг, мы внимательно осмотрелись.

Так. Вот оно – Айдова… почти что Чертова… Расщелина – очень узкое, сравнительно небольшое с такой высоты ущелье, разделившее сошедший с гор каменный язык на две неравные половины. Отсюда казалось, скалы будто бы разрубили надвое гигантским мечом, хотя, конечно, наверняка это – результат повышенной сейсмической активности гор или продукт неудавшегося эксперимента какого-нибудь дурного мага. А может, и сам Жрец (которого, наверное, все черти на том свете обыскались) когда-то решил проложить себе прямую дорожку в Валлион. А то через Серые горы – трудно, в обход – слишком долго, пересекать бурную Кайру, чтобы потом обогнуть Пустыню и зайти в Валлион с севера, опасно; соваться в Скарон-Ол – опасно вдвойне, потому что скароны, хоть и занимали всего один единственный город, весьма успешно сторожили северные границы Степи и не пропускали сквозь себя даже мелкую нежить. Надо сказать, удобные для Валлиона и эаров соседи. Но крайне недобрые для спрятавшегося за Степью Невирона. Однако когда появилась Расщелина, Жрецу даже и думать не пришлось, куда сунуть свой длинный кривой нос – сиди себе и шли через эту дыру столько Тварей, сколько сможешь создать.

Он, видимо, так и делал. Потому что Фаэс как-то обмолвился, что именно на этом участке была самая горячая работа для Королевских Хасов и Ордена Карающей Длани. Там всегда ходили усиленные патрули. Всегда регулярно прочесывались леса. Всегда на дорогах были вооруженные до зубов конные отряды (иногда и совместные, потому что плотность нежити на квадратный километр площади зашкаливал здесь почти так же, как в Фарлионе). И всегда была самая большая численность вольных охотников, потому что количество Тварей, пробирающихся от Расщелины в сторону Вольницы, была такова, что хватало на всех.

Услышав об этой клоаке, я сперва неприятно удивилась: что за гадство? Почему я не знала этого раньше? И почему не почувствовала? Но потом поняла – у Степи имелся свой Хозяин. И Хозяин мне явно недружественный. А поскольку четких границ между Равниной и Степью никто не проводил, поскольку Расщелина относилась к Горам, а кусок земли возле нее вполне мог захапать себе Темный маг, то она меня и не беспокоила, как Фарлион. И поэтому, когда с ним удалось более или менее разобраться, то мои постоянные кошмары все-таки сошли на нет, а не сдвинулись в сторону кишащей нечистью Айдовой, блин, дыры, из которой сюда постоянно лезло всякое г…

Причем, мне совершенно непонятно, чем тут занимаются маги, которые вполне могли бы обрушить пару скал, чтобы раз и навсегда забить эту дырку каменной пробкой. Но вот теперь у меня, наконец, дошли до этой задницы (в буквальном смысле слова!) руки, и теперь я намеревалась выяснить, что тут не так и почему Его Величество, содержа на свою драгоценную казну такую прорву вооруженного и магически подкованного народа, не додумался до этой элементарной мысли. А если и додумался, то почему все еще ее не осуществил. Все же дураком, как мне заочно показалось, он никогда не был. И такой простой способ решения проблемы просто не мог обойти. Но раз не сделал, значит, причина была. И причина эта такова, что, возможно, тут не обойтись без моего прямого вмешательства. Все же я – Ишта или кто? И если тут еще моя земля, то надо же понять, почему она больше не откликается?

Вот с такими мыслями мы с Лином вернулись обратно на землю, а уже к следующему полудню добрались до военного лагеря, который, разумеется, отыскали заранее, с воздуха.

Надо сказать, лагерь организовали очень грамотно: на расстоянии ровно в сутки пешего пути от Расщелины, немного в стороне, закрывшись от нее густым и хорошо прочесанным лесом. Со стороны гор его охраняла широкая защитная полоса из вырубленных деревьев и сожженных кустов, снабженная милыми сердцу любого вояки деревянными заграждениями. Там же имелись и заостренные, магически обработанные, снабженные поисковыми заклятиями колья, и почти что противотанковые, усиленные заклятиями «рогатки», о которых мне не так давно рассказывал Фаэс и которые я впервые видела собственными глазами. Там же и земля наверняка была напичкана всякими неприятными сюрпризами для Тварей, которые рискнули бы сунуться внутрь. И там же имелась самая настоящая баррикада из бревен, всяких загадочно искривленных железок (о назначении которых в точности знали только маги, которые их создавали), а также регулярно натыканных караульных, которым было строжайше предписано бдить круглые сутки.

Точно такая же полоса препятствий огибала лагерь со всех остальных сторон, только за ненадобностью имела чуть меньшие размеры, хотя, конечно, охранялась суровее некуда. В северной стороне располагался самый настоящий КПП – только шлагбаума и не хватало. А внутри, насколько хватало глаз, стояло множество палаток-домиков, возле которых повсюду виднелись жженые проплешины от костров, сновали вооруженные люди… человек двести, навскидку, не меньше… слева от КПП и чуть вглубь коптил воздух местный вариант походной кухни. Еще дальше виднелись обозные телеги, потом – какие-то узкие вертикальные палатки, в которых я по виду входящих и выходящих людей опознала вполне себе прилично устроенные санузлы… все того же квадратно-гнездового способа использования. Здорово удивилась, конечно, потому что никак не ожидала такого проявления несомненной цивилизации. Но потом решила, что местное начальство тоже не дурное – позволять целой толпе разномастного народа гадить где попало. Так что сортиры я мысленно одобрила. После чего перевела взгляд на противоположную сторону и удовлетворенно кивнула: ну да, где же еще им быть? Конечно, самые большие и удобные палатки выставлены на максимальном удалении от мест общественного пользования. Как же иначе? Ставка командующих, надо полагать. Самые знатные, самые умные, замечательные, и вообще… даже Фаэс, наверное, там живет. Ага. Точно. Во-о-н, где флаг Фарлиона виднеется. Там и искать его буду, когда приспичит. А рядом с «Фарлионским котом» торчит шест со знакомым «японским» красным кругом – известный всем дуракам знак Гильдии рейзеров. Значит, Фаэс точно где-то там. Чуть ближе к КПП нашелся просто белый флаг – символ церкви и нелюбимых мною святош. Совсем рядом трепетал на ветру еще один вымпел – тоже белый, но изображающей восходящее над неизвестными мне горами золотое солнце. А последним в ряду «самых-самых» был скромный, небольшой, совсем незаметный на фоне более именитых коллег флажок, при виде, которого у меня, тем не менее, перехватило дыхание, а из груди вырвался невольный вздох:

– Вот же сволочи! Найду, кто это придумал, убью!

– Эй, ты кто такой? – вдруг грубо окликнули меня откуда-то снизу.

Я удивленно опустила глаза и неожиданно поняла, что пропустила появление какого-то дюжего детины в доспехах и шлеме, который весьма недобро смотрел на меня из-под опущенного забрала и явно был не слишком рад услышать мой некрасивый отзыв о местном лагере.

– Кто таков? Откуда?

Я покачала головой, все еще поражаясь наглости названных братьев, осмелившихся прямо напротив палатки рейзеров изобразить на белом (!!) фоне мой законный шестилистник. Затем, все еще негодуя, негромко фыркнула, скинула плащ, прикрывавший доспехи от солнца, и сердито буркнула:

– Фантом.

Неизвестный мужик (судя по белому платку, повязанному на правом плече, Хас) вдруг отпрянул, будто его тараном в грудь ударили. Как-то странно вздрогнул. Расширенными глазами оглядел мою чешую, клацнул зубами, мгновенно признав безумно дорогой адарон. Напряженно ищущим взглядом пробежался по грозно оскалившемуся шейри, выращенному им (блин, серебристо-черному, в стиль!) седлу; затем – по моим ногам; закованной в крепкий панцирь груди; недвусмысленно торчащим из-за пояса рукоятям двух мечей; притороченному щиту с гербом Фарлиона… ах да, я же его полой плаща закрыла. Наконец, наткнулся на закрытое маской лицо под черным шлемом с узнаваемой серебристой окантовкой и как-то разом осел.

– П-прошу прощения. Не узнал. Ваши вон там обосновались… господин.

Господин?! Ого, как быстро!

Честное слово, я удивилась.

Интересно, что же такого успели натворить мои парни, раз от меня уже шарахаются? И раз даже хваленые Королевские Хасы смотрят на меня, как на вышедшее из преисподней чудовище? Что-то мне не кажется, что это броня его так впечатлила. Наверняка видел не хуже. Ой, доберусь я до них. Ой, и получат они, если хоть кто-то рискнул нарушить конспирацию.

– Пожалуйста, господин, – почтительно отошел в сторону часовой, махнув рукой в сторону флага с шестилистником. Хорошо хоть, однотонный, черный додумались нарисовать, а то объясняй потом, зачем они там радугу намалевали. Конспираторы, блин, доморощенные. – Там все ваши. Только ночью с рейда вернулись.

С рейда?!

О-па. А, кажется, Фаэс времени зря не терял!

Я молча кивнула, и Лин, недобро покосившись на отступившего еще дальше воина, неторопливо вошел в лагерь.

Кхм. А народу тут и правда много. И палаток, дай бог зрения… сотни полторы. Причем, это только те, что поменьше и где с комфортом могли уместиться лишь по двое. Но если представить, что люди собирались в спешке и не слишком рассчитывали на удобства, то народу тут под две, а то и две с половиной сотни точно наберется. И это – элита, между прочим. Хасы, рейзеры и Орденцы. Только лучшие, собравшиеся со всех концов Валлиона, чтобы заняться привычной работой.

М-да. Кажется, Фаэс слегка ошибся со сроками, или же ребята взялись за дело с ходу, не дожидаясь, пока подъедут все, кому надо. Вот и в рейды, выходит, уже ходили. Вот и лагерь устроен так, будто тут уже с месяц живут, не иначе. Палатки стоят, костры дымят, ямы под туалеты выкопаны, сами туалеты огорожены, начальство красиво обустроено, загранотряды созданы, караульные выставлены и сменяют друг друга с точностью швейцарских часов… блин. Эти люди знают свое дело. Хорошо, что мы с Лином уже побродили по окрестностям. Было бы неприлично явиться сюда самыми последними и оказаться не в курсе дела. Но мои-то орлы каковы?! Сколько времени они тут находятся? Неделю? Дней пять? Вряд ли больше. Но все равно успели выпендриться и создать себе вполне определенную репутацию.

Пока добирались до больших палаток, я со всех сторон ловила на себе настороженные, тревожные и откровенно неприязненные взоры. Нас, конечно, не трогали, вслед не вопили, что прошли слишком близко от едва теплящихся костров. Доспехи мои не обсуждали (ага, привыкли, я думаю), на мечи не таращились. На щит глядели с некоторым недоумением (ну да, у Теней таких не было). А Лина, хоть и оглядывали с ног до головы (а тот, зараза, еще и иноходью пошел, изгибая шею и откровенно выпендриваясь), но тоже многозначительно помалкивали. Короче, чувствовала я себя так, как будто все вокруг что-то такое загадочное знали, а я еще ни сном ни духом.

Ладно. Вот сейчас все и выясним.

Парни, как оказалось, устроились весьма неплохо. Палаток целых пять поставили, хотя нас всего-то девять человек. С одной стороны за ними виднелся глубокий обрыв, за которым весело и звонко журчала небольшая речушка. С другой закрывали своими палатками рейзеры (ага, наверняка много знакомых там увижу), с третьей ребята отвоевали себе место под персональный сортир, деликатно обозначенный плотной, серой, хоть и никак не помеченной палаткой… хвала Аллару! Додумались, что мне будет неловко поутру торчать в хлипкой кабинке по соседству с каким-нибудь Хасом! Ну, а с четвертой стороны перед этим островком уюта и покоя росли несколько, специально оставленных нетронутыми молодых сосен, возле которых виднелся небольшой, аккуратно сложенный очаг. Имелась вполне приличная по размерам площадка, где можно посидеть на старом, но еще крепком бревне. А если приспичит, то его полагалось сдвинуть в сторону, и тогда к нашим услугам оказывалось неплохое место для тренировок.

Обо всем подумали.

Гады.

И разместились с откровенным шиком.

Умники.

Но за Знак я им шею все равно намылю. И пусть только попробуют сказать, что я не права!

Подъехав к самой большой из пяти палаток, больше напоминающей настоящий дом, я хмыкнула и легко спрыгнула на землю.

– Эй, хозяева! Дома есть кто или можно спокойно поджигать?

– Я тебе подожгу… – тут же проворчал изнутри Мейр, но выглянул наружу (в маске, конечно же) и разом осекся. – Ой, е-мое… Гай!! Ты чего так сразу… предупредить не мог?!!

– Здорово, – усмехнулась я, откидывая полог. – Где народ? Спят? Едят? Дурью маются?

– Да тут все! Только тебя и ждем! Кстати, привет, Линкхард… э-ге-гей! Мужики-и-и! – понеслось радостное в глубь палатки. – Гай вернулся!! Щас всем по шее надает!!!

Изнутри послышался тихий возглас сразу на несколько голосов, что-то скрипнуло, что-то с грохотом упало. Наконец, полог резко откинулся в сторону, и оттуда быстрым шагом вышел Ас.

– Гай…

– Давно не виделись, брат, – улыбнулась я, когда при виде меня он временно впал в столбняк. Потом, правда, все же оттаял и, подойдя, крепко сжал мои плечи. Следом за ним на улице появились остальные трое скаронов, которых отличить можно было лишь по глазам… снова, да, вы правы, но это, наверное, просто глупое совпадение. Сразу за Тенями на улицу выскочил Лок… почему-то в одном сапоге. Вместе с ним – Мейр. А после и Дей с Рорном показались. – Ого. У вас тут что, военный совет?

– Почти, – счастливо закивал Мейр, почему-то не решаясь меня обнять. – Как раз гадали, кому идти тебя искать. Завтра последний срок выходит, а вас все нет и нет. Даже Зова! Знаешь, как мы издергались?!!

Тени дружно посмотрели, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не схватить меня в охапку и серьезно потрясти. Лок радостно заморгал, неуклюже прыгая на одной ноге. Дей только улыбнулся, чего за маской я, разумеется, не увидела. И вообще, что-то они больно сдержанные для издерганных неизвестностью. За две-то недели разлуки. Никак уже знают, за что им шею намылить собираются?

Я вздохнула. А потом выразительно покосилась на флагшток и сурово сдвинула брови.

– Это чьи художества?

Фантомы дружно напряглись.

– Чья идея была, я спрашиваю?

Они напряглись еще сильнее.

– Та-а-ак…

– А-а… э-э… а давай мы тебе сначала твою палатку покажем? – неожиданно нашелся Мейр и как-то заискивающе посмотрел. – Смотри, какая большая, просторная… и только для тебя! Нравится?

Зубы заговаривают, – мигом поняла я, перехватив полные надежды взгляды. Блин, даже Ас, получается, участвовал! То-то прямо не смотрит, неловко мнется и отводит взгляд! Да что ж такое-то, а?! У меня отряд или кто?

– Гай, ну, пойдем, пойдем, – откровенно заторопился Мейр. – Про флаг я тебе потом все объясню. Не так это важно. Ты, главное, на место свое глянь. А то мы не были уверены. В обозе подходящих досок мало оказалось, поэтому пришлось доделывать, додумывать… заходи, заходи скорее!

Смирившись с неизбежным, я откинула широкий полог, состоящий из двух тряпочных, но толстых, очень плотных и совсем не пропускающих ветер половин, и зашла внутрь.

Ну… что сказать? Пространства действительно много. Центр вообще пустой, если не считать низенького, грубовато сколоченного столика, где народ, судя по всему, как раз плотно обедал. Слева и справа есть еще две небольшие комнаты, занавешенные такими же плотными, как на входе, шторами. Потолок высокий, рукой без хорошего прыжка не дотянусь. Огонь тут, конечно, не разведешь, но мне и не надо – тепло на улице. Середина лета, как-никак. Да даже если бы и похолодало, я с некоторых пор к морозам стала более устойчивой: мое тело вырабатывает много тепла, благодаря растворившемуся в нем зубу и вытягиваемой им отовсюду энергии. Короче, ходячая батарейка, а не человек.

– Это мы сейчас уберем, – поспешил кинуться к столу (и что, интересно, так торопится?) Мейр. – Это пока тебя не было, мы тут как зал совещаний, для перекусов использовали. Но теперь – все. Никогда больше…

Я удивилась еще сильнее.

– Да ешьте на здоровье. Все лучше, чем под дождем мокнуть или кружку от ветра ногой придерживать. Я не против. Вы ж не собираетесь тут объедки оставлять?

– Нет-нет. Что ты? – Мейр все с той же ненормальной поспешностью кинулся к правой шторе и с гордостью ее откинул. – Вот. Тут можно спать.

Все еще подозрительно косясь и совершенно не думая забывать про флаг, я осторожно заглянула. И удивилась еще больше. Приятно так удивилась: кто-то из ребят организовал тут настоящее спальное ложе. Не очень высокое, правда, но мне все равно. Однако на самом настоящем топчане имелась самая настоящая, хоть и худенькая, перина, чистые простыни, подушка, обернутое в белую ткань одеяло и… блин! Даже небольшой балдахин, как у сказочной принцессы!!

– Ребят, да вы что?! В замке, что ли?!

– Тебе не нравится? – с беспокойством переглянулись Тени.

– Нравится, но… а если кто войдет и увидит?!

– Не увидит, – поспешил успокоить меня Дей. – Я на входе заклятие особое поставил. Без моего ведома не войдет и не выйдет. А этот полог вообще могу зачаровать так, что никто, кроме тебя, прикоснуться не сможет. Хочешь?

– Нет, – ошарашено ответила я, почти на автопилоте выходя в общую «комнату». – Ну, вы даете. Мне бы и угла какого-нибудь хватило, а вы… прямо дворец тут устроили.

Мейр загадочно улыбнулся.

– Это еще что… ты лучше сюда загляни. Может, еще немного порадуешься?

Я с легким недоумением отодвинула вторую штору, с готовностью переданную миррэ, и вот тут-то сообразила, к чему была вся эта долгая прелюдия. И почему они так вихляли взглядами. Почему так искренне надеялись, что за флаг все-таки никто не получит пинков. И у них, черт возьми, были все основания на это надеяться! Потому что я никогда не думала, что получу в подарок эту большую, чудесную, свежеизготовленную и еще пахнущую смолой… лохань!! Почти что ванную!! Огромную для моих скромных запросов!! Хорошо укрытую за плотной шторой!! Настоящую, цельную, просто великолепную!! О боже… ну, парни…

Я растеряно обернулась, наткнулась на восемь тревожных взглядов, а потом расслабилась, обреченно махнула рукой и признала:

– Прощены. Все до одного. Полностью, так сказать, амнистированы. Даже за флаг. В связи с особыми обстоятельствами и грандиозными заслугами перед отечеством.

Они дружно перевели дух.

– Мы рады, что тебе понравилось.

– Я же говорил! – торжествующе прошептал Лок, сверкнув пожелтевшими от облегчения глазами.

Ас кинул на него испепеляющий взгляд, но я сделала вид, что не услышала и ничего не заметила. Догадываюсь же, что это именно хварда, паразита лохматого, была идея. И вычерниться до состояния чернозема тоже наверняка он предложил. Но вот то, что даже Тени поддержали, было уже серьезно. Ладно. Бог с ними. Раз обещала, то возмущаться больше не буду. Потому что не сержусь больше. И вообще, уже забыла. Но ведь какие подлецы, а? И подхалимы, к тому же – ТАК меня поразить…

Я снова вздохнула, но потом стянула с головы шлем, подняла маску, открывая лицо, и с улыбкой оглядела эту сплоченную банду нахальных чертей:

– Ну, здравствуйте, что ли? Соскучились, а?

– Еще бы! – согласился Мейр, первым отшвырнул свою собственную маску и, сцапав меня голодным кахгаром, крепко, до боли, обнял. – М-р-р! Гайдэ! Когда ты уходишь, оказывается, становится тоскливо! На луны выть хочется! Не хватает чего-то! Но зато когда ты рядом… уа-у-у… я прямо чувствую, что сейчас взлечу!

Меня без предупреждения подбросили воздух, потом вырвали из рук миррэ, снова обняли, крепко прижали… я полчаса от них отбивалась, как могла, чтобы не раздавили и не замучили до смерти. Соскучились… конечно, соскучились. Даже мне без них было до ужаса пусто. Даже я успела осознать, что больше не мыслю себя без этих наглых обормотов! И смеялась сегодня так, как уже давно не могла себе позволить. А все потому, что видела – и они тоже безумно рады. Слышала, как звенят у них голоса. Видела, как горят разноцветные глаза. А когда внезапно почувствовала, что вернулась не куда-нибудь, а в семью, потому что все они стали мне самыми настоящими братьями… ох… кажется, я становлюсь слишком сентиментальной!

– Никуда тебя больше одну не пущу, – с чувством сказал Ас, прижав меня к груди. – Ни за какие богатства. Я ни разу в жизни так не переживал, как за эту дюжину дней.

– Я тоже, – согласился Бер, погладив мои светлые волосы.

Я смутилась.

– Да ладно, вы что? Я же с Лином. Он меня в обиду не даст. Кстати, его тоже надо устроить и, заодно, от вещей освободить.

– Кони на соседней опушке, – тут же вспомнил о важном и посерьезнел Ас. – Ты отдыхай. Я его сам отведу.

– Э, нет. Без меня он никуда не пойдет и никого пугать не станет. Да и парней, которые за конями приглядывают, надо предупредить. А то полезут куда не надо, без рук останутся, а мне потом объясняться с начальством. Все равно он убегать оттуда будет, так что сама схожу. И сама все организую.