Текст книги "Цветок и камень 2 (СИ)"
Автор книги: Александра Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
Я готова была орать во всю мощь легких.
– Тебя могут убить! Откуда ты вообще взял эту бумажку? Может это чья-то шутка.
– Я спер эту бумажку со стола своего наставника, когда разобрался что на ней написано! Довольна?
– Естественно нет, почему ты вообще в это лезешь? Там на верфи, тебя вообще не должно было быть, это я тебя позвала.
– О и плечо мне просто так прострелили, я, пожалуй, забуду об этом и буду продолжать жить в счастье, как под кокаином! Тебя и Криса убить хотели, неужели, тебе самой не интересно?
– Нет не интересно. У нас итак проблем выше крыши, я не хочу, чтобы к ним примешивались еще и твои.
– Мои проблемы сугубо мои. Я не спрашивал твоего совета, так что не строй тут из себя блюстителя порядка!
Я толкнула его и отчаянно попыталась вырвать из рук листок. Рикки оказался проворнее. Я не смогла его схватить, бумага прошуршала между пальцами, порезав немного кожу. Я одернула руку и умоляюще посмотрела на друга. Одумайся, ну пожалуйста!
Рик спрятал листок в карман и широкими шагами удалился. Его плечи поникли, а губы были плотно сжаты, когда он резко развернулся. В его взгляде читалась злость и обида.
Я стояла, как вкопанная, пытаясь не разрыдаться. К горлу подкатили слезы. Нижняя губа задрожала от отчаяния. Смерть Хенрика теперь еще и это…
Ну почему ему все непременно надо осложнять? Когда уже этот дурацкий бесконечный водоворот проблем закончится?
На мой нос упала капелька. Я подняла взгляд вверх и на щеку мне упала еще одна. Метеорологи не всегда врут, как оказалось.
По пустынному кладбищу и сырой траве я припустила к стоянке. Крупные капли били по надгробиям, оставляя на полированных поверхностях очередь из своих миниатюрных копий. Мои волосы стали прилипать к лицу, а в туфли то и дело попадала вода. Я стала замерзать.
Рыдания все-таки на меня снизошли. Хорошо, что я не красилась.
Растрепанная, расстроенная и сбитая с толку я приземлилась на сидение в машине. Крис уже ждал меня и всего лишь молча протянул бумажный платок. Понятно, стены я опять порушила, выйдя из себя. Судя по всему, о формулах он уже знает, если забрался ко мне в голову.
– Знаю, но не потому, что забрался к тебе в голову – устало проговорил он.
Я повернулась к нему.
– А почему?
– Нинет рассказала. Они втроем копаются в этом уже две недели и две недели собирались рассказать нам.
Я сжала губы.
– Чисто гипотетически, насколько глубоко они могут влипнуть?
Крис вздохнул и завел мотор.
– Примерно как мы, после первого поцелуя.
Значит все очень плохо.
– Может, ну, не знаю, поговоришь с Нинет? Скажешь ей, что все это очень опасно и ни к чему не приведет. Должна же быть хоть у кого-то капля логики.
– Если я скажу ей, что это опасно, Нинет кинется изучать формулу, не успею я договорить предложение.
– Так ты просто не будешь вмешиваться? – я стала злиться.
– Есть еще варианты?
Я не успела ответить, хотя на языке уже вертелся приемлемый саркастичный комментарий, зазвонил телефон. На экране высветилось имя: Мойра. Отлично, мы забыли про очередную проверку. День удался.
Глава 3. Надзор
По окнам машины били крупные капли дождя с градом. Раздавался разрозненный стук и шум грома. Небо озаряли редкие вспышки молний. Плотная завеса облаков окрасились в невероятные неестественные желтоватые тона. Через стекла видимость была отвратительная, хотя больше чем уверена, на улице дела обстояли не лучше. Я нервно закусывала губу и поглядывала на часы. Мы пропустили уже вторую подряд проверку.
Этот надзор закрепили за нами полгода назад на суде. Криса и меня подозревали во лжи в очень важных документах. Ну, по-честному не зря, поэтому Сеймур Гриффин, упросил суд назначить нам куратора. Вернее не упросил, а выказал желание. Судья согласился, даже очень легко. Выставил предложение на голосование присяжных сразу же. Мойра, «шестерка» Гриффина, три раза в неделю по два часа инспектировала нас и наш дом. Она оценивала насколько близкие у нас отношения, какие именно приказания я получаю. Девушка составляла отчеты на основе увиденного. Проще говоря, Сеймур Гриффин следил за нами, причем на законных основаниях.
Хотя его можно понять. Верхи волшебного общества боялись появления какого-то супер-ковена, который должен сместить власть и пошатнуть систему. Ересь, как по мне, но умирать из-за суеверий не особо хочется.
– Остановись – резко произнесла я.
Крис съехал на обочину и выжидающе уставился на меня.
– И зачем я это сделал? Нам всего осталось пару минут ехать.
– Меняемся местами, изображай похмелье.
Крис кивнул и вышел из машины. Прикрывая голову кожаной курткой, он обежал капот, а я тем временем перелезла на водительское место. Он плюхнулся на сидение, впустив за собой в салон влагу и холод. С его куртки скатывались капли, часть челки и лба также была залита водой. Я поспешно отвернулась и снова выехала на дорогу.
– Как будем отмазываться? – с ухмылкой спросил он.
Его пренебрежение было по большей части напускным. За восемь месяцев я это хорошо выучила. На людях Кристофер Стоун был холодным и абсолютно непрошибаемым, но порой мне удавалось оказаться у него в мыслях и душе, и там было место и состраданию, и осторожности.
– Скажем, ты напился вчера вечером как свинья, а на похороны поехал, чтобы сестру поддержать. Об инспекции запамятовал, с перепоя бывает.
Крис кивнул, и я со всей силой вжала педаль в пол. Машина прибавила скорости, а дворники едва справлялись с заливающей стекло водой. Ладно, опаздывать, конечно, не хорошо, учитывая обстоятельства, но в аварию попадать, тоже сказкой не назовешь. Скорость спала.
– Обязательно как свинья?
– Слушай, итак подозрительно, что ты стал слишком целомудренный в последнее время. Хоть напиваешься как раньше.
Крис приподнял бровь. Черт ну почему ему непременно нужно быть таким… красивым что ли?
– Так мне снова начать водить девушек?
Я примолкла. Ревность, вечно она все портит. А Крис как будто удовольствие получает, провоцируя меня.
Не дождавшись ответа, мой хозяин победно улыбнулся. Ненавижу его, черт!
Шевроле завернул на подъездную дорожку. Привычного хруста гравия под колесами из-за дождя было не слышно. Я повернула голову в сторону крыльца и ужаснулась.
Мойра не поднялась по лестнице, а спокойно опустив руки, стояла как солдат на посту. Дождь, градины били ее по рукам, плечам и лицу. Но ей было все равно. Сеймур Гриффин отдавал очень суровые приказы. Ее светлое пальто, кое-где, обляпанное зеленоватой краской, промокло. Зонта при ней не было, а на ногах красовались промокшие до последней ниточки кеды какого-то грязно-серого цвета.
Крис смотрел на нее со смесью жалости и презрения. Умом он понимал, что если бы не Гриффин девушке не было бы до нас никакого дела, но каждый раз, когда она приходила, он был готов разорвать ее на кусочки, за то, что в руках этой безвольной бедняги наши жизни.
Я заглушила мотор и глубоко вздохнув, вышла под проливной дождь. Подбегая к лестнице, я пальцем указала на дверь. Мойра кивнула, но с места тронулась, только когда мы с Крисом переступили порог.
В аккуратной прихожей было тепло, и я потерла продрогшие руки. По идее я должна молчать, пока мне не дадут слово, но посмотрев на лицо Мойры, я невольно выругалась.
Девушка простояла под дождем последние полчаса, причем именно под дождем не заходя даже под навес крыльца. Ее волосы липли к щекам и лбу, строгий конский хвост растрепался. Ресницы слиплись, и на первый взгляд казалось, что девушка плакала. На щеке у нее красовался свежий порез от градины. Если бы туда, где она стояла, падало дерево, Мойра даже бы не смогла отойти в сторону, подчиняясь условиям приказа.
Крис кинул предостерегающий взгляд в мою сторону, как бы, говоря, что мне не стоило так реагировать. Я решила обыграть этот момент и виновато опустила голову. Внутри Криса все отразилось весельем, каждая инспекция для него была как спектакль.
– Сделай мне чая – строго проговорил он, хотя отвернувшись от Мойры, едва подавил улыбку.
Ему явно было трудно воспринимать меня, как «шестерку». Меня это честно радовало. Хотя во время проверки становилось страшно, ведь безучастные глаза невольной надзирательницы, внимательно изучали каждый миллиметр окружающего пространства.
Моторчик связи внутри меня заработал, и я направилась на кухню. Мойра достала из своей бежевой сумки плотный блокнот и педантично зафиксировала приказ. Напитка для Мойры Крис не предложил, так как угощать «шестерку» по этикету не принято.
Когда с дымящейся большой кружкой я вернулась к Крису, тот уже расположился в расслабленной позе на диване и исподлобья смотрел на Мойру. Я протянула ему чай и уже собиралась сесть в кресло, как вспомнила, что так при инспекторе делать нельзя.
Висела тишина, нарушаемая лишь неравномерным боем крупных капель по крыше и окнам. Слышался шум бурного потока из водосточной трубы на улице. Мои глаза испуганно перебегали от Мойры к Крису и хозяин, наконец, заговорил.
– Ты будешь сегодня начинать свой допрос или ждешь, пока мы тут поседеем? – его голос звучал высокомерно, со мной он так обычно не разговаривал.
Он вообще так ни с кем не разговаривал. Его обычная манера общения была больше саркастичной, чем высокомерной. Но для Мойры Крис играл на ура.
Девушка кивнула и перевернула страницу блокнота. С ее носа на лист капнула дождинка, и она нервно затерла ее ребром ладони. В сердце у меня кольнула жалость.
– Вы пропустили два последних визита, вернее прошлый и опоздали на нынешнюю проверку – хрипловато произнесла она.
Голос ее дрожал, бедняжка совсем там продрогла. Напоить бы ее чаем горячим, да только нам после этого прямая дорога в тюрьму. Вернее, ему в тюрьму. С моей судьбой все проще. Утилизация – так это, кажется, называется.
– Я бухал, дальше.
Мне стоило титанических усилий не засмеяться.
– Вы были на похоронах Хенрика Роя.
– Марай свою бумажку сама, раз все без меня знаешь – Крис устало прикрыл глаза и откинулся назад.
Ну, если бы я не знала, что он играет я бы, наверное, устроила ему скандал или побила.
– Мне нужно подтверждение.
– Ну да я там был.
Мойра снова сделала пометку и поджала губы. Она нервничала, чувства ей отключать не велели, но и выражать не позволили. Видимо это было непроизвольно, поэтому связь и позволяла подобную вольность.
– Ваша подопечная нашла усопшего, как можете прокомментировать?
Крис шумно отхлебнул чая и бросил быстрый взгляд на меня.
– Она в выездной группе, вот я и отправил ее тренироваться к Хенрику. Так совпало, что он умер, и Гардения его нашла. На ее месте могла быть, чья угодно «шестерка», или какой угодно маг.
Формулировка. Очень удачно выбранная, надо сказать, маги и «шестерки», никаких объединений в один пласт.
– Тренировок в корпусе охотников недостаточно?
Опасная территория.
– Моя «шестерка» сильная. Ее следовало бы тренировать интенсивнее, она может быть полезной.
Мойра записала, хотя на секунду в ее глазах мелькнула настороженность. Это была ее собственная настороженность, не подвластная Гриффину. Девушка поспешила свернуть с этой темы.
– Вы уже посвятили ее в то, что убийство Хенрика и убийства, которые вы расследуете, совершены одним и тем же лицом?
Что?
– Какое ей до этого дело?
Большое и красивое мне до этого дело, что за ерунда?
– Вы сами сказали, что она в выездной группе.
– Но не расследованиями же ей теперь заниматься.
Я уже не сильно вслушивалась в разговор. Меня занимало то, что Хенрика убил тот маньяк, на которого охотится Крис. Ненавижу совпадения, а еще и совпадения в которые тычут носом второй раз за день.
– Хм…
Повод ее хмыканья я прослушала, надеюсь, он не был очень важным. Было бы обидно выяснить в итоге, что-то такое же неприятное вроде информации об убийце Хенрика.
Мойра начала что-то писать, и какое-то время раздавался только скрип от ее ручки. Девушке явно было неудобно делать это навесу, но Крис не собирался предлагать ей сесть. Я еле сдерживала едкий комментарий в его сторону, хотя и понимала, что все, что он делает, в каком-то объеме, но все-таки спасает нам жизнь.
– На похоронах присутствовала председатель аттестационной комиссии, вы разговаривали с ней?
– Да, имел удовольствие.
Аттестационная комиссия? Час от часу не легче.
– Вы получили предписания?
– Да, расцелуй своего хозяина за меня.
Зря он это сказал. Надо потом не забыть назвать его идиотом. Мойра записывала его речь дословно, а злить Сеймура Гриффина, очень и очень опасно. Что поделать? Сказанного не воротишь.
Крис, однако, не выглядел подавленно из-за того, что только что произнес. Напротив, у него в глазах заплясали яростные огоньки, и я заметила, как он сжимает подлокотник дивана, что тот уже начинает рваться.
Это еще одна способность моего хозяина, стоило ему выйти из себя, как он переставал контролировать свою физическую мощь. Я, конечно, не проверяла, но была уверена, что если он достаточно разозлится, то сможет автобусы двигать или грузовики.
– Вы считаете, мой хозяин имеет к этому отношение? – голос Мойры дрогнул на слове «хозяин».
– Я считаю, что твой хозяин имеет к этому прямое отношение, потому что полгода кроме тебя нас никто не трогал, и до нас не было никому дела.
Да что за предписания такие? Почему он так бесится?
Нет, аттестационная комиссия это плохо, но не повод же это ставить под угрозу наши жизни.
Я разрушила стены сознания. И начала посылать ему сигналы замолчать. Крис слегка покосился на меня и недовольно отвернулся, будто я у ребенка игрушку отняла.
– На этом опрос окончен, следующий визит назначен на послезавтра, удачного дня.
Мойра нацепила дежурную улыбку и, щелкнув ручкой, удалилась. Мы остались наедине и в тишине, до тех пор, пока за нашей гостьей не захлопнулась входная дверь.
– Прежде чем орать, дай объяснюсь – опередил меня с претензиями Крис.
Он вскочил с дивана и схватил меня за плечи.
– Это твое расследование? Аттестационная комиссия? Как много я еще не знаю? У тебя есть дети или ты гей? – я не кричала, но говорила внушительно, он же запретил орать.
Я буквально кипела от злости.
– Я абсолютно точно не гей, думал, ты уже поняла. Детей у меня тоже нет. Но про остальное выслушай, потом ори, идет?
Я глубоко вдохнула и села на диван, скрестив руки и положив ногу на ногу.
– Ты похожа на ревнивую сериальную женушку.
– Да хоть на Мерлина Менсона или Сумасшедшего Шляпника.
Крис поджал губы, сел на журнальный столик и заглянул мне в глаза.
– Да это мое расследование, просто, когда ты только нашла Хенрика, ты была слишком расстроена чтобы грузить тебя еще и этим.
– Как благородно.
Он язвительно улыбнулся.
– Я старался.
– Не сомневаюсь.
В этот момент мне казалось, что наши с ним голоса превратились в какой-то едкий яд или кислоту.
– Так что за тетка на похоронах?
– Антония Хирш, она председатель аттестационной комиссии охотников.
– Аттестационная комиссия охотников занимается…
– Прием на работу и отслеживание деятельности. Если бы ты тогда на отборе попала к охотникам, а не к «шестеркам», то возможно именно она тебя бы принимала. Они занимаются мониторингом арены на испытаниях.
Я кивнула. Слова про «шестерок» больно ударили по самолюбию.
– Что за предписания?
Крис опустил глаза.
– Эй, не смей делать грустный взгляд и уходить от ответа.
Я подняла его лицо к себе за подбородок и слегка приблизилась. Других бы «шестерок» за подобное бы высекли так, что у них потом бы слезла кожа. Но раз мы уже нарушили закон, то почему бы не сделать это еще раз.
– Ну, меня будут переаттестовывать, возможно.
– Уволят?
Крис помотал головой.
– Снимут с руководства, я думаю максимум, но проблема в том, что за нами назначат еще один надзор. Уже психолога.
Психолог… маги вообще пользуются их услугами?
Крис услышал мои мысли и слегка улыбнулся.
– Психологи не совсем психологи. Они не читают мысли или там что-то подобное, просто они видят ауры. Суть в том, что это опасно.
Ох, мог бы и не говорить, опасно это видимо единственное постоянное слово, не считая имени, в моей жизни.
– В общем, за мной будет наблюдать психолог, а соответственно и за тобой.
Я замолчала и опустила голову. Я разглядывала острые колени, выглядывающие из-под юбки. Меня бросало то в жар, то в холод. А я ведь еще идиотка решила, что если мы с Крисом не вместе проблема решена! Видимо то, что мы сделали, вернее последствия этого, будут еще очень долго нас преследовать.
– Будут, но переаттестация не из-за нас. По крайней мере, официально не из-за нас.
– Что? А из-за чего тогда? Ты ведь блестящий охотник, тебе только двадцать два в июле исполнилось, а ты уже командуешь выездной группой!
Крис хохотнул.
– Да я бесспорно красавчик, только дело не в возрасте и талантах.
– Тогда именно в нас.
– Как подтекст, да, может и в нас.
– А официально?
Крис поджал губу. Я невольно залюбовалась этим, но тут же себя одернула.
– Сабола.
Это имя отозвалось во мне странным набором чувств. Правильнее даже, наверное, назвать гаммой. Сострадание, боль, страх и что-то подобное заботе и пониманию. Я вспомнила, как Чарна выпустила ему пулю в подбородок, помню, как кровь стекала по облицовке какой-то лодки. Меня передернуло. Он был «шестеркой», но тренировался с нами. Мы так и не смогли выяснить, кто его хозяин.
– Они считают, что будь я достаточно квалифицированным для управления, то непременно бы заметил, что мой подчиненный предатель.
– Они рехнулись.
– Согласен. Только Антония все равно не отступится.
Я рассеяно провела ладонью по лицу.
– Ты почему так с Мойрой разговаривал? Ты же знаешь, мы с огнем играем, выговаривая ей что-то против Сеймура.
Крис помотал головой, и устало почесал переносицу.
– Если он отправится куда-нибудь с этими отчетами и желанием нас потопить, все решат, что он просто оскорбленный, самовлюбленный урод, но не больше. Тем более было за что.
– С чего ты взял, что аттестационная комиссия взъелась на тебя из-за него?
Крис небрежно ухмыльнулся.
– Потому что Антония начинала у Сеймура в партии. Он же все баллотировался в председатели парламента. Ну, а теперь догадайся, чем они занимались в перерывах между агитациями.
Я скривила нос.
– Какая прелесть.
– Вот поэтому Сеймур Гриффин говнюк. Ставлю свой шевроле, его вселенски бесит, что со времени назначения надзора мы с тобой так и не попались. Думаю, мужик искренне надеялся, что вопрос с подобным нарушением закона решится быстрее.
Я удовлетворенно кивнула, но потом в голове появился еще один вопрос.
– Что ты накопал по поводу маньяка?
– Ну, жертвы седеют, это слегка напоминает проклятие страха. Есть у меня одна версия, но это один из самых хреновых, из возможных вариантов.
Я вопросительно изогнула бровь.
– Неважно. Я с этим завтра буду разбираться, а ты бы лучше отдохнула.
– Еще как важно Крис, он учил меня с восьми лет. Куда-бы ты не собрался, я пойду с тобой. Я все равно теперь без тренировок.
Крис устало кивнул.
Я встала с дивана и уже начала подниматься по лестнице, как вдруг меня осенило.
– Крис, а почему опасно, если кто-то увидит твою ауру?
– Потому что когда… знаешь не важно, лучше иди отдохнуть.
Я не стала углубляться в эту тему, стало ясно, что мы на опасной территории.
– Не забудь меня завтра взять с собой, Крис.
Он кивнул, проводив меня по лестнице своими великолепно зелеными глазами.
За окном все еще лил дождь, когда я, наконец, отложила книгу и забылась сном.
Глава 4. Псарня
– И что мы здесь забыли? – мой голос звучал несколько надломлено и удивленно.
Вообще девушкам в таком месте по идее простительно выглядеть обескураженно. Во-первых, Крис обещал только взять меня с собой, но о своих планах рассказывать он не собирался. Во-вторых, ну а вы бы себя как чувствовали, подними вас в половину шестого утра и отвези за город на псарню? Причем, не абы какую псарню, псарню церберов.
От Чикаго нужно было ехать около двух с половиной часов, причем не по шоссе, а петляя через пригороды и городки, выросшие вокруг заводов. Я жутко хотела спать, в голове шумело от огромного количества кофе, а живот не покидало чувство необоснованного страха. Здесь воздух был будто пропитан липким запахом паники.
Сегодня вообще день выдался чрезвычайно странным, если девять утра в выходной вообще можно назвать днем. Крис влетел ко мне в комнату уже одетый к выходу, приказным тоном, едва повышая голос, велел подниматься. Приказ есть приказ, проклиная все и вся, я встала. В руку мне тут же опустилась большая кружка желтого цвета, наполненная свежим кофе.
Я в полусонном состоянии смогла одеться и даже умыться и примерно в шесть с чем-то лениво погрузила свое апатичное тело на пассажирское сидение Форда. Кстати, почему мы ехали на моем стареньком Форде, я так и не поняла, как правило, Крис довольно презрительно относился к моей машине. В основном потому, что когда я ей пользовалась, я не проводила время с ним.
Мой хозяин завел мотор, а я всеми силами пыталась собрать мысли в кучу. Кстати оказывается, что если вам нужно поспать, а магия не позволяет вам это сделать, то настроение у вас становится хуже, чем у мистера Хайда.
Всю дорогу, разглядывая однообразный пейзаж за окном, я пыталась расспросить Криса, куда же нам все-таки приспичило тащиться так рано. Ответ пришел только тогда, когда мы въехали за скрипучие стальные ворота с изображением улыбчивого помидора. Консервный завод имени Лиона Клена. В нашем мире только горные отшельники не знали про это место.
Лион Клен имя не вымышленное, но ни к томату на воротах, ни уж тем более к консервам оно не имело никакого отношения. Лион Клен легендарный гипнотизер восемнадцатого века. Обычные гипнотизеры имеют власть только и только над людьми. Некоторые не могут зачаровать еще и гибридов. Лион Клен, однако, имел власть даже над животными и не только обычными, но и магическими. Он первый приручил фениксов, помог заключить мир с русалками, но основной его заслугой стало приручение ужасающего цербера.
Верить греческим мифам, цербер охранял вход в подземное царство Аида. Может оно, кстати, так и было, историки ведьмаков до сих пор бьются над достоверностью некоторых легенж древних людей. Суть в том, что это не просто собака с какими-то магическими бонусами, эта собака отмечена смертью. Помимо того, что церберы чуют запах, они еще и чуют эмоции. Хенрик рассказывал нам про них, ознакомительно и поверхностно, как полагалось по программе, но жуткие истории ходили на слуху у всех магов. Маленьких детей пугали церберами. Все знают, они своенравны, плохо приручаемы, а главное они кровожадны.
Я выбралась наружу и начала осматривать старые корпуса и какие-то трубы. На территории было очень пустынно, как около главного корпуса охотников. Со всех сторон обдувал противный ветер, который приносил с собой клочки шерсти и песок.
Аккуратно, кончиками пальцев, я выудила из особо непослушной кудрявой пряди волос, комок светлой собачьей шерсти. Тряхнув рукой, я скинула его вниз, да не тут-то было, он зацепился за рукав.
– Помочь?
Я бросила уничижительный взгляд на Криса, и тот поднял руки в международном жесте, мол «Сдаюсь». Лучше бы объяснил, что мы тут забыли, достал со своим имиджем загадочного плохого парня.
– Я плохой рассказчик, да и идея не моя, Лерой, потерпи.
– Приказ или просьба? – тихо пробурчала я.
Крис поджал губы.
Этот фокус он сам и придумал несколько месяцев назад. Суть заключалась в том, что если он говорил приказ, то все шло по старой системе, и я беспрекословно выполняла порученное, но вот если это была просьба, то мои действия оставались мне на усмотрение.
– Просьба.
Я умолкла. Ладно, уступлю тебе в этот раз и помолчу. Хотя…
– А чья идея?
Крис фыркнул и косо посмотрел на меня.
– Ой, да ладно тебе, сам сказал, что просьба.
– Его – он указал пальцем на высокое здание, откуда вышли два мужчины, удерживая кого-то на поводке. И ведь не разглядишь, правда, сердце уже начало выстукивать испуганный дикий ритм заранее.
Одного мужчину, меж тем, я знала. Ган Смоук, как же его не узнать при такой-то вальяжной походке? Невысокий, но очень обаятельный гипнотизер с очаровательной улыбкой и поразительными медовыми глазами, состоявший в одной выездной группе с моим хозяином. Он был старше Криса на восемь лет, то есть сейчас ему было ровно тридцать, но, несмотря на разницу в возрасте эти два алкоголика слеш бабника были лучшими друзьями.
Он издалека небрежно махнул нам рукой, удерживая свободной толстый поводок, закрепленный на массивном… пардон… массивных ошейниках.
На поводке утробно рыча, и брызгая во все стороны слюной, шел трехголовый пес. Он представлял собой что-то среднее между волком и ротвейлером, правда, размерами обгонял и того и другого. Гану он доставал до пояса и как он смог до сих пор его удерживать оставалось загадкой.
– Вы аккуратнее, он очень пугливый – тараторил второй мужчина в нелепом пиджаке с протертыми локтями.
Пугливый? Да вы его вообще со стороны видели?
Псина, тем временем, широко зевнула, обнажив гигантские клыки сразу трех морд.
– Лютер, я все понял, мы с другом привезем вам вечером Симпатягу.
Это что имя? Вы бы его еще Крошкой или Пупсиком назвали ей богу.
Я попятилась к машине, стараясь как можно дальше удалиться от широких пастей Симпатяги.
Нет, вы не подумайте, собак я люблю даже очень. Но три громадных рта с клыками и слюной, это совсем не мило.
Одна из морд повернулась ко мне и шумно втянула воздух. Я судорожно сглотнула и перевела испуганный взгляд на Криса. Нет, вы только подумайте, ему весело!
– Нам пора ехать, Ган ты с Симпатягой назад.
Гипнотизер скривил нос, но согласился. Слава богу, я не рядом с этим чудом еду.
Мы сели в машину, а Симпатяга растянулся на все заднее сидение, попутно избивая хвостом Гана.
– Если он заскучает, дайте ему пожевать рыбных печенюшек, а если будет очень грустным, включите ему песенок. Он очень любит песни, про утят.
Я глубоко вдохнула и постаралась не засмеяться.
Как только мы выехали за ворота нас троих как прорвало.
– И кто из вас будет про утят петь? – сквозь истеричные всхлипы хохота спросил Ган.
– Не я – дыхание никак не могло прийти в норму – Кстати, Крис, ты пылесосишь мне сиденья.
Мой хозяин прочистил горло, приняв серьезный вид.
– Только если споешь Симпатяге про утят.
Пес тем временем положил одну из слюнявых голов мне на плечо и фыркнул.
– Супер, пальто стирать.
Симпатяга был огромным, но вроде безобидным. Он снова зевнул и заерзал на сидении. Его непомерно большие и длинные задние лапы неуклюже свалились на пол и он, поскуливая, снова сел.
– А как его люди не заметят, три головы, зачем он вообще нам нужен?
Ответил мне Ган. Он безуспешно тянулся в карман за сигаретами, но одна из голов Симпатяги покоилась у него прямо на кармане брюк.
– Им каждые пять лет делают прививки. Алхимики и иллюзионисты разработали какую-то вакцину, типа «Жидкая иллюзия». Люди его могут хоть за зонтик на поводке принять, но обычно видят как ротвейлера. А на счет второго вопроса, Крис ты ей, что ничего не рассказал?
Мой хозяин мотнул головой. Он заложил крутой поворот, и Симпатяга ткнулся влажной мордой в лицо Гана. Гипнотизер скорчил физиономию и принялся оттирать щеку. Я с трудом сдерживала хохот, глядя в зеркало заднего вида.
– Это же твоя идея.
– Ах, ну да, я же гений.
Какой скромник.
– В общем, есть у меня одна мысль, на счет маньяка того. Необычно это как-то насылать проклятие страха и отрывать голову. Обычно все проклятием обходятся, а тут как-то жестоко. Смысл сначала горбатиться над проклятием, а потом еще что-то бесполезное делать? Вот я и подумал, может это не ведьмак?
– А кто?
Повисло напряженное молчание. Ответ мне явно не понравится.
– Бугимен.
Я чуть не засмеялась.
– Детский кошмар?
Крис мотнул головой.
– Бугимены – демоны.
Демоны?
– Да именно – продолжил Ган, вытирая слюну Симпатяги с, наверняка, очень дорогих брюк – Бугимены древние демоны страха. Сейчас их популяризировали и превратили черти во что, но раньше они были ужасны. Им приносили жертвы, поклонялись. Название они тоже в разных культурах разное имели, но суть одна и та же. Это природная агрессия и сила человеческого страха.
– А пес нам зачем?
– Бугимены пользуются магией, поэтому оставляют след. Псина нам нужна, чтобы мы смогли удостовериться в этой версии. Симпатяга почует демоническое присутствие, у него ведь у самого такая природа. Поэтому мы попросили свезти жертв в морг и проверить.
Я выдохнула и откинулась на спинку кресла. Бугимен… страшная детская сказка, неужели они и впрямь так опасны?
До морга мы доехали несколько быстрее, чем я ожидала. Я перебарывала позыв остаться в машине, так как встреча со следом демонической магии, как-то не сильно радовала. Симпатяга пофыркивал, иногда рычал, но в основном вел себя довольно спокойно. Пару раз он залаял, но это все.
Когда пришло время, выходить наружу, мы долго провозились с тем, чтобы все три головы пса одновременно вошли в дверь. Симпатяга заскулил, когда его правая голова, по виду самая сонная, застряла. Он недовольно гавкнул и повесил мне на сиденье свои слюни.
– Я убью тебя во сне, Кристофер Стоун, если ты не почистишь мне после этого салон.
Крис и Ган фыркнули от смеха, а я недовольно сощурила глаза – теперь понятно, чем Крису сегодня так приглянулась моя машина.
В начале года я и Ган не особенно хорошо общались, но сейчас вроде все наладилось, и мы даже перешучиваемся, почти как друзья. Приятное новоприобретение, хотя толика недоверия к нему у меня все-таки осталась.
Мы стояли во внутреннем дворике медицинского центра ведьмаков. Тут же располагались и исследовательские лаборатории алхимиков. Дворик был совсем крохотным, стены серого цвета, асфальт кое-где потрескавшийся, намека на зелень естественно нет.
– Чего мы ждем? – спросила я.
– За нами должны прийти, мы не имеем право передвигаться по магическому моргу без сопровождения.
Я кивнула, и мы стали ждать. Ждали и ждали, пока, наконец, в углу не скрипнула неприметная железная дверь.
Из нее показался Антонио. Это наставник Рикки – высокий итальянец, который отрастил себе волосы до плеч. За ним показалась кудрявая голова моего друга. Он сдержано мне кивнул, но не сказал ни слова.
Мы зашли за этой парочкой внутрь и оказались в длинном коридоре с множеством дверей. Поводок Симпатяги сразу перекочевал в руки к Рикки. Мой друг счастливее от этого, надо сказать, не стал. Крис и Антонио, приветливо что-то обсуждая, пошли вперед как старые друзья. Рикки и Симпатяга следом, а последними шли мы с Ганом.
– Ты чего это с кудряшкой Сью не разговариваешь? – полюбопытствовал гипнотизер.
– Поругались – буркнула я, сверля взглядом пол.
Ган вздохнул.
– Если хочешь что-то сказать, говори – недовольно прошипела я.
– Да так, просто мысли возникают. С Крисом поругалась, теперь вот этот кудрявый. Что с тобой?
