Текст книги "Цветок и камень 3 (СИ)"
Автор книги: Александра Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
– Я еле его нашла. Промахнулась на целую милю, пришлось искать его чуть не по миллиметру телепортируясь – она протянула на ладони металлическую зажигалку с изображением гарцующей лошади – Не сожги мой цилиндр. И волосы. И платье. И меня на всякий случай тоже не сжигай. А то разозлюсь и всыплю вместо этой сучки тебе. Я слегка добавила тебе силенок, судя по твоим красивым черным глазкам, но блин следи за пламенем. Газ прогорит быстро, и мы выйдем уже очень-очень скоро – девочка бешено улыбнулась, сверкая безумными огоньками в глубине ее тоже почерневших глаз.
Аканта вытянула вверх руку с зажигалкой. Я сквозь собственно тяжелое дыхание, как у астматика, и шипение газа, услышала, как Аканта щелкает зажигалкой.
Раздался взрыв. Он не был громким, скорее как затянувшийся шумный хлопок. Дверь сорвало с петель, и она вылетела прочь, врезавшись в противоположенную стену. Раздался грохот. Вокруг все окрасилось разными красками. Я пыталась задержать дыхание и накрыть нас куполом. Плечи обожгло, а подол юбки Аканты загорелся. Бугимен громко и грязно выругалась. Запахло палеными волосами. Чьи они были, я не знала. Все ощущения сфокусировались на куполе. Даже боль от раны на боку и от ожогов на плечах отошла куда-то на задний план. Пламя было вокруг совсем синее. Я согнулась пополам, почти положив голову на цилиндр Аканты, как на плаху. От страха и напряжения все туловище содрогалось. Рук я совсем не чувствовала. У меня будто онемело все тело, а в голове только и стучало наставление: сохраняй купол до последнего, тебе ведь нужно чем-то дышать и не сгореть ко всем хренам. Я мысленно прокручивала его в голове словно мантру. Мне необходимо выжить и отомстить. Мне нужно выйти из этой комнаты живой и отомстить всем и каждому, кто причастен к гибели Чарны. Наверное, Аканта права, я невероятно изменилась. Раньше меня бы не воодушевляли мысли о мести, помогая сохранить рассудок, а теперь это единственное, что мешало сорваться. Мы сидели на полу с зажмуренными глазами, пока, наконец, Аканта настойчиво не затормошила меня за обожженное плечо.
– Ай – я раскрыла глаза и осмотрелась.
Дверь отсутствовала, а из отверстий по стенам вырывалось пламя, как на газовой плите.
– Пошли уже отсюда – буркнула Аканта, расстроенно осматривая подол юбки.
Она подала мне руку, и я встала рядом, откашливаясь и направляясь к проходу. Ноги еле двигались, а к пальцам медленно возвращалась чувствительность. Где там Нейт со своей чудо кровью, когда он так нужен?
Аканта вышла первой, и я с радостью почувствовала, как теперь легко мне дышать. Первый глоток воздуха отозвался болью в легких, но потом все успокоилось, и я задышала ровнее.
Аканта оторвалась от созерцания загубленного платья, водрузила себе на голову цилиндр и вдруг захохотала. Я непонимающе уставилась на нее.
– Знаешь – сказала она сквозь смех – Я искренне хотела на тебя наорать, за то, что случилось с моей юбкой, но то, что у тебя на голове – она еще какое-то время не могла отсмеяться – Это шедевр – одной рукой она утирала слезы под глазами, а второй держалась за живот.
Я стала ощупывать свои волосы и у меня глаза на лоб полезли, когда я поняла, что все, что росло дальше ушей, длинной теперь по плечи. Две неровные ободранные длинные пряди спереди, напоминание моей когда-то нормальной прическе, вяло свисали впереди.
– Ты похожа на эльфа – Аканта никак не могла успокоиться – Эти прядки впереди и ушки. Как насчет эпической прогулки по Средиземью? Посетим твоих лесных друзей, подружимся с каким-нибудь гномом – Аканта согнулась пополам, корчась и хохоча.
Она ведь была бугименом подростком, им такие протяжные истерики, наверное, свойственны. Хотя меня это не успокаивало.
Я зло посмотрела на нее, но мои губы против воли полезли вверх. Вскоре я сама смеялась. Толи от недостатка кислорода, толи от того, что меня теперь без зазрения совести можно брать в массовку «Властелина колец». Хорошо хоть не под мальчика придется стричься.
От смеха нас отвлек стук каблуков и Анна с открытым от ужаса ртом, оказавшаяся в коридоре. Мы с Акантой погасили улыбки, пару раз хохотнув напоследок. Мы гордо выпрямили спины, расправили плечи, и я почувствовала, как наши глаза подернулись черной пеленой. На лице Анны отразился страх.
– Видит бог, я хотела по-другому – мой голос звучал приглушенно и зловеще – Но не всем планам дано сбыться.
Глава 20. Одержимость
Аканта хищно улыбнулась и вдруг резко растворилась в воздухе со звуком щелчка зажигалки. Я протянула руку, приподняв острый осколок бетона, вынесенный вместе с дверью в коридор. Он, медленно покачиваясь, прокрутился в воздухе около моей ладони, а потом нацелился острием в сторону остолбеневшей Анны. Словно космический корабль из «Звездных войн», на котором еще летал Дарт Вейдер. Мысленное сравнение вызвало у меня на лице мимолетную ухмылку.
Бугимен возникла за спиной у Анны из клубов черного дыма и скрутила гибрида. Анна попыталась вырваться, но ей это не удалось, даже когда вены у нее под кожей засияли внутренним пламенем. Вдруг Аканта громко хихикнула и усилила хватку.
– Ты что меня обжечь попыталась, дурочка? Я ведь твоими страхами питаюсь – она сжала ладони сильнее, мне даже подумалось, что сейчас сведенные за спиной запястья Анны хрустнут и сломаются.
Я медленно шла вперед, заставляя кусок бетона делать пируэты вокруг меня. На глаза давила черная пелена, а кончик языка я высунула наружу, от зловещей жажды мести. На моих губах играла улыбка, такая же хищная как у Аканты. Наверное, я схожу с ума. Тогда в Чикаго, при моей прошлой одержимости или как это там называется, я думала, что схожу с ума. Сейчас меня даже позабавила эта мысль, и я хихикнула.
Лицо Анны побледнело, и по нему пробежала тень. Она явно не думала, что я смеюсь над своими собственными мыслями. Анна была не на шутку напугана, но привычного угрызения совести за чей-то страх я не почувствовала. Напротив, хруст раскрошенного бетона под ногами, мелкие камушки, распадающиеся в пыль под моими каблуками, и испуганные глаза гибрида, служили мне, своего рода, симфонией.
– Сколько ты хочешь? – взвизгнула она – Сколько тебе заплатить?
Я рассмеялась и поразилась тому, каким искренним было веселье.
– Деньги? Ты предлагаешь мне деньги за смерть моей лучшей подруги? Ты предлагаешь мне деньги, чтобы я забыла о монстре, в которого ты меня превратила у себя в подвале?
Я направила острие к тонкой коже на шее Анны. Аканта отвела ее голову за лоб и крепко держала его, впиваясь острыми ногтями в виски своей пленнице.
– Ты была монстром и до этого, маленькая дрянь – прокричала Анна.
– Фу, как грубо – шепнула Аканта.
Я пожала плечами и провела осколком бетона в миллиметрах от кожи Анны. Так небрежно, будто сделала это случайно. Гибрид отшатнулась, но Аканта не дала ей двинуться с места. Удовлетворившись ее секундным испугом, я снова заговорила.
– Если ты знала, что я монстр, может не стоило накалять обстановку и переступать мне дорогу? – мои брови взметнулись вверх в невинном изумлении, я захлопала глазами, словно поражалась красоте картины или музыки.
Анна яростно захрипела. Ее нога в дорогой туфельке взметнулась вверх и попыталась ударить Аканту, но я была быстрее. Щелкнув двумя пальцами, я сломала ей ногу. Малая и большая берцовые кости хрустнули, а Анна взвыла. Из ее глаз потекли слезы, и она почти обмякла в руках Аканты. Девочка тяжело задышала, и ее руки напряглись.
– Где там у нее комната пыток? Я с этой – она презрительно указала глазами на кричащую Анну – Больше стоять не могу.
– На другом этаже – холодно ответила я и перестала управлять куском бетона.
Он рухнул на землю и раскололся натрое.
Аканта потащила уже не сопротивляющуюся Анну к лифту и морщилась, каждый раз, когда гибрид расходилась криками и стонами. Ее нога безжизненно волочилась по земле. Такими мерами, она вряд ли снова начнет нормально ходить. Хотя я слишком ее ненавижу, чтобы позволить сегодня выжить.
Мы зашли в лифт, а Анна рыдала, безжизненно глядя куда-то в потолок. Ее тушь потекла грязными разводами с комками, и мне это жутко напомнило Чарну в тюремном блоке. Невольное воспоминание о подруге зажгло мою ненависть с новой силой. Подумать только, секунды назад, я почти позволила себе подумать о пощаде этой суки. Даже о том, что позволю ей еще когда-нибудь ходить.
Протянув руку, я нажала нужную кнопку. Когда кабина медленно тронулась, слегка подпрыгнув, мы остались почти в тишине. Только нервные всхлипы и завывания Анны доносились до наших ушей. Вместе с ногой, сегодня, я сломала и ее душу. Я позволила ей завести меня в свое логово и даже решить, что она победила меня, а теперь она жалко висит в хватке демона и ноет о потерянной власти. Я даже не могу удивиться этому, Анна в шоке далеко не из-за сломанной ноги. Эта тварь расстроена тем, что проиграла.
Лифт остановился, и мы оказались на том самом страшном этаже, где Анна заставила меня пытать Карла. У меня в глазах, будто что-то мелькнуло, и я сквозь темное стекло увидела его корчащуюся фигуру на койке. Я замешкалась, не решаясь ступить дальше, но наваждение быстро прошло.
Мои каблуки зашагали по полу, и я сосредоточилась только на их мерном стуке. Аканта шла следом за мной, но я вдруг резко затормозила перед дверью.
– Как отключить механизм с кислотой?
Анна хохотнула и поморщилась.
– Я ничего тебе не скажу, маленькая ты дрянь.
Я с размаху отвесила ей пощечину, а потом поймала ее за подбородок и придвинула к себе.
– Койка условие не обязательное, я могу тебя и здесь убить.
Анна сделала какое-то неровное движение, будто попыталась повести плечами. Ее тело свело судорогой, и она немного закашлялась, а потом хрипло произнесла.
– Так почему тогда тянешь?
Я распрямилась. Действительно, и чего я тяну? Если бы эта сука сказала охотникам, где наш лагерь, то они бы тут же бросились туда. Купол бы их задержал, но надолго ли? А что если они просто разрабатывают план? Могу ли я так рисковать?
– Мне кое-что нужно узнать – тихо проговорила я, наконец, немного подумав.
Анна хохотнула.
– И я должна тебе рассказать это? Ты мне ногу сломала.
– А ты пыталась меня убить – ответила я.
– Если бы я ослушалась тебя и позволила жить какому-нибудь мешающему тебе объекту, разве ты бы меня оставила в живых?
Я криво ухмыльнулась, поднимая один уголок рта вверх.
– Ты сдала мою подругу охотникам, я уверена, что это гораздо хуже, но как видишь, ты еще дышишь.
Анна свирепо кинула на меня взгляд.
– Это только пока тебе это удобно.
Я пожала плечами и улыбнулась.
– Что поделать? Училась у лучших, – моя улыбка погасла – А теперь либо ты говоришь, как отключить механизм с кислотой, либо моя подруга заставит тебя все ближайшее десятилетие провести, живя в твоем самом страшном кошмаре наяву.
– Ты, я надеюсь, уже догадалась, что имеешь честь висеть соплей в руках древнейшего бугимена? – весело пропела Аканта, а глаза Анны снова наполнились слезами.
Она закашлялась, а потом прохрипела.
– Рядом с компьютером металлическая цифровая панель. Комбинация – 1572.
Аканта ухмыльнулась.
– Эти циферки для тебя что-то значат?
Анна расплылась в ответной ядовитой ухмылке.
– Это год, в который была Варфоломеевская ночь. Массовые убийства на религиозной почве вдохновляют меня.
Я не стала слушать их переговоры дальше, и просто пошла набрать цифры. Против воли я услышала обрывок разговора и насмешливый голос Аканты.
– Обожаю этот год. Я его почти весь провела во Франции. Напуганные вдовы, сироты…
Мне стало страшно от того с каким чудовищем создала альянс и какому чудовищу собираюсь позволить общаться с моим братом. Частью сознания я понимала, что если кто и в безопасности от ее чар, то это Ник, но та моя часть, что остервенело пеклась о его безопасности забила тревогу. Через эту секундную сумятицу в мыслях пробивался какой-то отдаленный зовущий голос. Я не разобрала ни слова и вновь ощутила, как черная пелена закрывает глаза вторыми магическими веками демонического волшебства.
Послышалась череда щелчков, а потом короткий писк.
– Открывай дверь – скомандовала я Анне.
Аканта подтащила ее к ручке и облокотила на стену рядом. Гибрид еле держалась на ногах, но мук совести я снова не испытала. Только мрачный триумф.
Анна прокашлялась, поморщилась, а потом, навалившись на ручку, открыла дверь. Она почти пропахала пол носом, но Аканта подскочила сзади и удержала гибрида за волосы. Анна взвизгнула и засучила здоровой ногой.
– Не ной, стерва – рявкнула Аканта – Я спасла тебя от перелома носа.
Видимо благородства бугимена гибрид не осознала и только яростно кинула взгляд в сторону своей «спасительницы». Я едва скрыла победную ухмылку и деловито заговорила.
– Сейчас ты ляжешь на эту прелестную кровать, и мы немного погорим.
Аканта потащила Анну по полу, теперь уже за руки. На то, чтобы водрузить гибрида на койку ушло минут пять. Она не сопротивлялась, но и содействия совсем не оказывала. Ее лицо выражало крайнюю степень ненависти и ярости, мое лицо, хоть я и испытывала те же самые чувства, оставалось непроницаемым и холодным.
– Что тебе надо? – резко спросила Анна, когда последние путы были закреплены и ее запястья больше не двигались.
– Так сразу? Без сопротивления и пыток? – на моих губах заиграла ухмылка, а потом промелькнул мгновенный неуловимый страх.
Да что это со мной? Что я творю?
Потом снова вернулась пелена.
– Я не люблю пытки.
Я изобразила удивление.
– Странное признание, для человека, который заставил меня пытать кого-то ради своих денег.
Анна хохотнула.
– Я не сказала, что не люблю пытать других. Я не хочу, чтоб ты пытала меня. Так что давай уже закончим с этим и разойдемся.
Я закусила губу, сдерживая порыв выкрикнуть, что из этой комнаты Анне выйти уже не судьба. Ее лицо дрогнуло, она видимо заметила что-то во мне, что-то, что ей совсем не сулило хорошего конца. Я снова распрямилась и скрыла все возможные эмоции со своего лица.
– Тогда будь добра скажи мне, что именно ты рассказала охотникам.
Анна закатила глаза.
– Весь сыр-бор из-за банального вопроса на пару секунд? Я ничего им не говорила, только пообещала кого-то из вас в обмен на неприкосновенность и все. Вокруг ведь крутилась эта охотничья девчонка, за смерть которой мне бы светили большие неприятности, и тем утром я послала Майки ее убить. Ты отрабатывала долг Джено, так что, это была твоя плата. Я же не знала, что после ужаснейшей пытки невиновного в тебе осталось благородство, и ты ее спасешь. Я надеялась, что я закалила твой характер.
Я сжала руки в кулаки.
– Ты убила мою подругу, просто потому, что боялась охотников?
Глаза Анны вспыхнули гневом.
– Я никого не боюсь, даже тебя, маленькая дрянь. Я очень жалею, что на зов сирены откликнулась не ты.
Я тоже – пронеслось в моей голове.
– Что будет если заставить твою кровь пылать больше обычного? – вдруг спросила я.
– Ничего – прошипела Анна.
– Она врет – резко бросила Аканта – Ее сила более дурацкая, чем у Ронды. Если она переборщит с температурой, то сгорит.
– Откуда ты знаешь? – спросила я.
– Потому, что это ее самый большой страх.
Я улыбнулась и вскинула руку. Вены Анны засверкали, а гибрид закорчилась на койке.
Мой телекинез избегал сердца. Страдали только ее конечности и часть живота. Она изгибалась в агонии, а ее нога безжизненно дергалась, как у тряпичной куклы. Ремни задымились, и тут произошло то, чего я не могла ожидать.
Я согнулась пополам от резкой головной боли. Мои виски будто резали самыми острыми бритвами на свете. Дыхание перехватило, а из горла вырвался сдавленный хрип. Ко мне подбежала Аканта, но я ее уже не слышала. Я оказалась не в комнате пыток, а где-то в другом месте. В совершенно белой комнате. Яркой, как будто все вокруг было снегом.
Я сощурилась и огляделась, было совсем пусто. А потом воздух впереди начал редеть и материализовался Крис.
Глаза настороженные, лицо сосредоточенное, а губы сжаты в тонкую линию.
У меня вырвался вскрик и я отшатнулась.
– Не бойся, – его голос отозвался множественным эхом – Я и не знал, что наша телепатия так может.
– Ты не видение? – спросила я, пытаясь отдышаться.
Боль тем временем из висков начала уходить. Понемногу.
– Нет. Просто я будто в твоем сне.
Он сделал несколько шагов ко мне и сел напротив, проведя ладонью по моей щеке. У меня из глаза вытекла слеза, и я прильнула к его теплой коже.
– Я собираюсь ее убить – тихо пробормотала я – И перед этим мучать. Я была занята этим, перед тем, как оказаться здесь.
Крис нахмурился и приблизился чуть ближе.
– Я знаю, поэтому и пытался до тебя докричаться. Она ничего не говорила охотникам, поэтому подумай о себе. Ты уже дала нам фору. Если хочешь ее убить, сделай это сама, хочешь, я пришлю для этого Гана. Выпусти ей пулю в голову, если тебе станет от этого легче, но не становись таким же монстром как она. Это присутствие демона полностью лишает тебя морали. Как тогда в Чикаго, когда ты чуть не убила Хильду. Подумай о себе, Денни. Ты ведь совсем не такая – его голос был очень ласковым и сквозь ужасную боль внутри черепа, я почувствовала, как его теплый лоб прислоняется к моему.
– Я стала ужасным человеком – прошептала я, силясь не разрыдаться.
– Ты им не стала. Иначе я бы не пытался тебя остановить.
От этих слов что-то передернулось во мне, и боль из головы стала быстро таять.
– Заканчивай там и возвращайся скорее ко мне – шепнул он, и последнее, что я почувствовала перед тем, как снова оказаться на полу в комнате пыток были его теплые губы поверх моих.
Сразу сфокусировать зрение не получалось и Аканта казалась мне большим размытым фиолетовым пятном. Пелена спала, я больше не была под ее воздействием. Я отшатнулась от нее, отползая назад.
– Ты валялась тут добрых минут десять – Аканта была насторожена.
Я закивала, пытаясь встать.
– Это просто обморок – незачем им знать, что было на самом деле.
– Стоит сказать тебе спасибо – подала голос Анна, я только сейчас услышала, что она смеется.
– За что это?
– За то, что тянула время – Анна отсмеялась и посмотрела мне в глаза – Ты, верно, забыла, что случилось в прошлый раз, после того, как ты использовала в этой комнате свой огненный телекинез.
Охотники! Как я могла забыть?
– Кстати, классная прическа.
Аканта почти зарычала и отпихнула меня к двери.
– Поднимайся наверх и беги к своему водителю, живее. Я с ними разберусь, с охотниками у меня свои счеты.
И я побежала. Без слов благодарности или каких-либо других слов. Просто влетела в лифт и, содрогаясь от бесшумных рыданий, поехала вверх. Оплакивая Чарну, свою никчемность и всю свою ту спокойную жизнь, которой лишилась. Аканта права, как не ужасно, но она права. Крис лукавил, когда говорил, что я хочу этих пыток только из-за демона в своей голове. Он и сам знает, что я захотела этих пыток, потому, что я захотела мести.
Глава 21. Засада
Кабину немного трясло, и я слышала, как ее массивные края задевают какие-то железные предметы на ходу. На одном из этажей она задрожала и запрыгала, но вскоре со скрипом снова стала подниматься. После этого шумного танца посреди шахты я подняла голову и утерла слезы, вслушиваясь в окружающие звуки.
Меня немного знобило, и я обхватила плечи руками. Это пришлось делать очень аккуратно, так как поврежденная кожа взрывалась огнем, каждый раз, когда ее задевала ткань платья или мои пальцы. Ноги налились свинцом и болели. Вся усталость от перепада давления при движении, свалилась на меня разом и пригвоздила к полу.
Если охотники уже здесь, то на выходе меня ждут огромные проблемы. В животе все напряглось и сжалось в тугой узел. И как я умудрилась забыть о том, что в эту дыру после моей пытки послали охотника и психоза? Охотника я как не странно не боялась, гораздо больше меня пугало наличие психоза. Нейт был абсолютно откровенен, когда говорил, что его сородичи могут быть совсем не так свободолюбивы как он.
Я стала мысленно звать Криса, от чего мои виски снова взорвались болью. Видимо, после нашего сна наяву, мне было трудновато привести это в норму.
Хозяин откликнулся не сразу. Я почувствовала, как трудно и неудобно ему вновь налаживать со мной контакт. На секунду мне стало стыдно от того, какие проблемы я приношу окружающим, но потом я взяла себя в руки.
– Что такое? – послышался его напряженный взволнованный голос внутри моей головы.
– Мы просчитались, и я использовала огненный телекинез.
– Я звоню Гану, он заберет тебя прямо от закусочной. Не уходи никуда, если нет крайней необходимости.
– Хорошо – шепнула я вслух, хотя эту фразу он уже не услышал.
Наша связь порвалась, и я снова осталась внутри своей головы в полном одиночестве.
В итоге свою роль я сыграла. Я увезла Анну подальше от отеля и дала остальным возможность приступить к починке телепорта. Я узнала, что она ничего не рассказала о расположении «Залива счастья», а значит с охотниками у нее весьма прохладные отношения и они точно не плетут совместных заговоров. Единственной промашкой оказалось ее убийство, я ведь была уверенна, что смогу ее убить без зазрения совести, но стоило Крису появиться, я испугалась и поняла, что это невозможно. Я не сомневалась, что Аканта и сама справится с ее умерщвлением, но ведь это я должна отомстить, а не она, разве не так?
Кабина остановила и подпрыгнула, а я вышла на свежий воздух под закатные оранжевые лучи солнца. На пустыре не было людей, и я присела на стопку старых шин в ожидание Гана. О чистоте платья думать уже не приходилось. Я опустила голову, а по бокам выпали две оборванные обожженные пряди, спускаясь ниже груди. Надо срочно их обрезать.
Местность вокруг стала темнеть, воздух наполнился запахами с моря и птичьими криками. Ветерок трепал мои волосы, то откидывая их с лица, то наоборот закрывая его.
В животе неприятно заурчало, и я вдруг поняла, что уже черт знает сколько времени, ничего не ела. Почему-то возникла совершенно дикая идея о том, что это жутко неправильно хотеть есть, когда буквально накануне ты потеряла лучшую подругу. Если бы Чарна была рядом, она бы нашла что сказать, спасая меня от моего же собственного безумия.
Ветер поднялся сильнее, и над пустырем поднялась пыльная завеса из песка и мелких камушков. Теперь мне стало прохладно и руки сильно покрылись мурашками. Я глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь и поморщилась, когда песок грубо прошелся по обожженным плечам.
За спиной раздался треск от сухой веточки. Я резко вскочила, вытянула руку вперед и стала вглядываться в каменистую местность вокруг. Было совершенно пусто, только беспорядочные холмы, редкая пожухлая трава и иссохшие кустарники. Побитые машины вокруг – сгоревшие до основания – валялись, образовывая механическое кладбище. Я живо вспомнила пристань в Чикаго, на которой мы чуть не погибли меньше года назад. Теперь это казалось прошлой жизнью. Ведь тогда меня волновали только мои отношения с Крисом, а не вопросы выживания. Тогда были живы и Сабола, и Морт, и Чарна. Мы были, как это говорится, в полном составе. Хотя Сабола и не был нашим союзником, он оставался невинной жертвой совершенно чужой подпольной войны. Впрочем, как и Хенрик и, видимо, моя собственная мама.
– Денни – окликнул меня знакомый голос.
Я развернулась и нашла глазами Гана.
Он приставил палец к своим губам и тихо протянул мне пистолет. Я испуганно сглотнула, это был явно еще не конец. Когда сталь коснулась руки, я успокоилась. Я не так хорошо пользовалась оружием, как он, Крис или Чарна, но наличие тяжелого пистолета в руке успокаивало не хуже каких-нибудь снотворных таблеток.
Выровняв дыхание, и медленно двигаясь за гипнотизером к дороге, я гадала, что его внимательные медовые глаза видят, и чего не замечаю я. Он шел осторожно. Делал шаги среднего размера, тормозя и оглядываясь вокруг, вытягивая руку с оружием перед собой.
Я свой пистолет держала опущенным, я боялась случайно нажать на спусковой крючок, поэтому практически полностью положилась на свой эмоциональный телекинез. Если на меня кто-то резко вылетит с окровавленным топором, я, скорее всего, разнесу что-нибудь поблизости в щепки.
Ган молчал, даже когда мы уже вышли к стоянке перед закусочной. Здесь находилась только его машина. Мотор все еще был заведен и тихо урчал. Я никак не могла понять, почему Ган до сих пор насторожен, мы ведь абсолютно точно одни, но потом я вдруг поняла, то чего упорно не хотела понимать до этого.
Когда Анна привезла меня сюда, нас встретили ее люди, но не на пустыре за закусочной, ни сейчас на стоянке никого не было видно.
Мы стояли в полном одиночестве.
Я быстро припустила к машине, но Ган поймал меня за руку и остановил.
– Если за нами слежка, это не лучшая идея – он говорил очень тихо, но четко, сразу было видно, что Ган просидел в засадах за свою жизнь, больше чем мне когда-либо удастся.
Я закивала.
– Любая слежка ведется откуда-то – тихо ответила я – Надо осмотреть все.
Ган уголком рта кривовато ухмыльнулся и глазами указал на закусочную.
– Очень жаль, что ты не стала охотницей.
Я пропустила комплимент мимо ушей, хотя и знала, что сделан он был из лучших побуждений. Теперь сравнение с охотниками меня оскорбляло.
Через скрипучую дверь Ган зашел первый. Я заходила спиной, разглядывая дорогу и стоянку в сумеречном свете. Было очень тихо и никого не видно. Подсознательно я чувствовала, что за мной кто-то наблюдает с тех самых пор, как я вскочила с резинового столбика старых потрепанных временем шин. Тот хруст ветки при данном раскладе, меньше всего походил на разыгравшееся воображение.
Я тихо прикрыла за собой дверь и развернулась в зал.
Все-таки хорошо, что я ничего не ела.
Тела людей Анны валялись вокруг, напоминая сцену из фильма Тарантино, но никак не заброшенную забегаловку. Последние скупые лучи солнца освещали их навечно застывшие лица. Трупы были разбросаны вокруг, словно детский конструктор. Физиономии когда-то опасных головорезов, исказили предсмертные гримасы. Их рубашки, брюки и пиджаки были залиты кровью. На стенах виднелись дырки от пуль, вокруг некоторых растекались бордовые пятна и кусочки уже подсыхающей плоти в обрамлении маленьких клочков волос. Их обладатели лежали внизу.
Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать и судорожно вздохнула. Глазами я нашла Майки. Он валялся лицом вверх рядом со столиком, где я первый раз встретила Анну. Громила Брик, что был ко мне добр, покоился в метрах трех от него ближе ко мне. Его грудь была прострелена примерно раз пять.
Ган подхватил меня под руку и потащил к дверям кухни. Я не сопротивлялась.
Гипнотизер ногой распахнул створки и выставил вперед руку с пистолетом. Там тоже было совсем пусто, не считая бездыханные тела охранников. Мы оказались в старом помещении с промышленными электрическими плитами и раковинами. Здесь пахло застоялой водой и плесенью. С потолка все озарял тусклый свет мигающей флуоресцентной лампы, которая создавала давящую атмосферу страха.
– Где охотники? – тихо спросила я, но ответом мне послужили не слова.
Ган быстро дернул меня за руку и опрокинул ребром разделочный стол, усадив нас прямо за ним. Послышался звон битого стекла и ругань. В металлическую перегородку стола, отделяющую нас от дверей выхода, влетела очередь из пуль, звонко оставляя череду маленьких холмиков на железной поверхности.
– Вот и они – Ган улыбнулся и вытащил еще один пистолет.
Он выпрямился из-за стола и начал стрелять, а потом резко осел на пол, матерясь и прикрывая рукой кровоточащее плечо. Я вырвала из рук мертвого охранника рядом с нами его пистолет и повторила маневр Гана.
Моему виду открылись побитые стекла в дверях кухни и две фигуры охотников сгорбленные за стойкой возле бара. Я не смогла в них попасть, зато отчетливо ощутила жар пролетающей пули прямо над моим ухом. Я осела вниз.
– Их только двое? – испуганно спросила я.
Ган пожал плечами.
– Как видишь. Психоза я не заметил.
Он снова вскочил и открыл огонь. Пули свистели и врезались в кафельные стены, кроша все на мелкие кусочки. Я смотрела на весь этот хаос, а мой внутренний голос твердил искать запасной выход с кухни. Ган не просто так потащил нас сюда, гипнотизер искал способ отступления, о котором эти совсем зеленые самонадеянные охотники, наверняка, не подумали. Я была уверенна, что единственным превосходством над людьми Анны, была неожиданность, но сейчас мы были готовы, а Ган знал назубок, что и как изучали эти ребята.
Отыскав глазами дверь, я крикнула Гану, чтобы он задержал их и, прижимаясь к полу, поползла на выход. Приходилось расталкивать бездыханных охранников и оскальзываться на их охладевшей крови. Мне было липко, противно и ужасно страшно. Сердце выстукивало бешеную дробь, грозя покалечить грудную клетку и сломать ребра.
Дотянуться до ручки под градом пуль оказалось сложнее, чем я предполагала. В конце концов, когда мне удалось это сделать, я буквально мешком выпала на асфальт и поползла прочь, кое-как поднимаясь на ноги. Хорошо, что было не заперто.
Я встала и увидела привалившегося к стене полуживого охранника. Он хрипло дышал, но мне было некогда его спасать. Наверное, он выбрался пока мы с Ганом обходили закусочную и не заметили его. У бедолаги на шее виднелась глубокая борозда от пули. Кровь вытекала с бульканьем, ему вряд ли оставалось больше, чем минут пять. Как там называют кинжал, которым закалывают умирающего рыцаря? Мизерикордия или по-другому кинжал милосердия. К сожалению, кинжала под рукой нет.
Я выстрелила в мужчину, содрогаясь от собственной безжалостности. Его голова дернулась, и он больше не дышал.
Я побежала по асфальту, обходя забегаловку и вслушиваясь в звуки перестрелки внутри. Послышался незнакомый крик, Ган явно подстрелил кого-то. Я в последний, как я надеялась, раз оглянулась на поломанный вход в подвалы пыток Анны и увидела, как пара мужчин заходит в лифт. Ладно, это уже проблемы Аканты.
Рванув быстрее, я оббежала закусочную и увидела, как два охотника прячутся около стойки. Один из них был серьезно ранен.
Теперь глядя на них почти в упор я могла прицелиться. Щелчками я сломала им позвоночники и парни мешками свалились на пол, к своим недавним жертвам в кучу. На вид им было не больше двадцати пяти, один был симпатичным блондином, а второй немного прыщавым кудрявым брюнетом, очень худощавым.
Из своего укрытия вылез Ган и пробежался ко мне на улицу. Он придерживал раненое плечо.
– Ты за рулем – хрипло оповестил мне Ган – И, Денни, тебе надо сказать спасибо, полагаю. Я и не надеялся, что кто-то в подобной ситуации без подсказок начнет думать о запасном выходе.
Я слегка улыбнулась и кивнула. Мы залезли в машину, и я поехала прочь от этой страшной забегаловки.
Окровавленные руки покрылись липкой коркой, и я свернула на обочину, собираясь пройти к пляжу. Ган порвал свою рубашку и затянул себе жгут.
