Текст книги "Подруга попаданки: отбор для ледяного дракона (СИ)"
Автор книги: Александра Ибис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
За спиной Тирэля распахиваются янтарные крылья. Большие, красивые, с шипами взрослого сильного дракона в верхней части крыльев. Он взмахивает ими, поднимаясь в воздух и поравнявшись с драконьей мордой принца, который успел закинуть Надежду себе на спину. Иномирянка дрожит, цепляется за белую чешую на шее принца, прижимается крепко и явно боится упасть.
– Атар, мне нужно отнести Рессу к гейзерам, – отбрасывая всякие формальности, говорит Тир.
– Неси, – в драконьей ипостаси голос у принца ещё более властный. – Я разберусь.
Тирэль улетает со мной прочь, но через некоторое время приземляется на свободном от деревьев островке склона. Однако делает он это только для того, чтобы принять драконью ипостась и заключить меня в сильные драконьи лапы. Лапы, в которых не страшно даже сознание потерять.
Когда я прихожу в себя, то первое, что вижу, – фонтанирующий неподалёку гейзер. Высокий белый столп горячей воды и разлетающиеся в стороны капли. Потом вода резко опускается вниз, оставляя после себя согревающий чешую пар.
Себя я обнаруживаю лежащей в воде, судя по всему, в горячем источнике. Я без одежды, кожа инстинктивно покрылась красными чешуйками, впитывающими в себя тепло. Смешанная ипостась.
– Проснулась?
Раздаётся рычащий голос за спиной, затылок обдаёт горчим дыханием. Неловко отплываю спросонья и оборачиваюсь: на камнях рядом с источником и гейзерами лежит янтарный дракон с глазами того же оттенка, смотрящими прямо на меня.
– Тир… – выдыхаю и подплываю ближе, стремясь коснуться ладонью чешуи на его морде. Дракон охотно тыкается мне в руку, а я захожу дальше, обхватываю руками морду, прижимаюсь лбом к носу. Хорошо. Как же хорошо, тепло и правильно!
– Ресса…
Рычит. Но не грозно, а так, словно ему нравится.
– Да?
– Вижу, ты в порядке, – тяжело дыша, говорит Тирэль. – Ты горячая.
– Ты тоже.
Меня обдаёт более сильной волной обжигающего воздуха его дыхания, но горячий источник, магматическая энергия этого места восстановила мои силы огненной драконицы, бесполезно потраченные в драке и высосанные подавляющим истинную ипостась зельем, потому я легко удерживаюсь на ногах. И, повинуясь инстинктам, мягко целую своего дракона.
Тирэль рычит громче прежнего и стремительно уменьшается, меняя обличье и преображаясь в рыжеволосого парня. Одетого, в отличие от меня.
Однако нагота, как и тот факт, что, скорее всего, меня раздел Тир, нисколько не смущает. Ведь это он вовремя выдернул меня из безумства и принёс восстанавливать силы. И он мой. Всецело мой. Я только что это решила.
Он опускается на корточки, и я тут же пользуюсь моментом, обвиваю руками его шею, прижимаюсь к горячим губам. И мы целуемся. Дико, страстно, бездумно, а гейзеры поднимают толщи воды вокруг нас, питая естественной силой.
Глава 6. Принцесса и секретарь продолжают заставать истинную пару за неожиданными занятиями
Лежать в обнимку с любимым в драконьей ипостаси в обжигающем тепле взрывающихся то тут, то там гейзеров – блаженство. Ощущать его крыло, накрывающее мою более хрупкую в сравнение с его фигуру, – неописуемо чудесно. Покидать долину гейзеров – отвратительно.
– Будет трудно, – рычит Тирэль мне в макушку, после чего опускается и чуть прикусывает длинную шею.
– Знаю.
– Наши семьи не одобрят подобный союз, – если говоря это, он пытается заставить меня перестать считать его своим, то стратегию выбирает в корне неверную: я плавлюсь в его лапах и крыльях, грозясь разлиться по долине лавовым потоком.
– Да, – неохотно рычу в ответ.
– Но ты моя, – и кусает сильно-сильно, будоража чешуйки и скрытую под ними мягкую кожу.
– А ты мой, – изворачиваюсь, чтобы прикусить его шею в ответ.
Однако вечно так лежать и блаженствовать, как бы нам того ни хотелось, мы не можем.
– Как давно мы здесь? – спрашиваю, исследуя коготочком грудь своего дракона.
– Чуть больше суток, – дракон под моими лапками млеет. – Пора возвращаться. Атара сейчас ведёт ярость за нападение на истинную пару. Он, конечно, разумный, но как бы глупостей не наделал.
– Я боюсь, как бы они с Наденькой не передрались. От этой человечки я уже всего ожидаю, – выдыхаю, представив, какую сцену может устроить Надя.
– Сочувствую Атару, – выдаёт Тирэль. – Встретил истинную пару, а она – человек. И ладно бы хоть местная, а так… Она его понять не может и не хочет. А он ведь весь мир к её ногам хоть сейчас положить готов, приласкай она его хоть разок.
– Ещё приласкает, – верю в лучшее я. – Уж мы-то это обеспечим.
– Пора возвращаться, – повторяет мой мужчина, оказавшийся более ответственным, чем я.
Мой взгляд с тоской устремляется в небо. Там нас ждут трудности. Наши семьи, отбор, драконессы, опустившиеся до попытки убить человечку из ревности. А мне хочется любить Тирэля и ни о чём не думать.
***
Во дворце беспокойно. Из дворцовых сплетен нам с Тиром удаётся выяснить, что вчера днём принц прилетел с госпожой Надеждой Борцовой на спине, после чего, обратившись в человеческую ипостась, прошёл с девушкой на руках до самых её покоев и не ушёл оттуда, пока госпожа не заснула. После чего вихрем пронёсся по дворцу в тронный зал к императору и императрице. Никто не знает, что именно принц сказал родителям, но те вмешались в произошедшее и предъявили обвинения леди Миртарене, Дженатаре и даже Розарии, которая, будучи дочуркой первого министра Гербера лед Ароуза и бывшее принцессы Огненной империи, вообще должна была остаться нетронутой, даже если бы покалечила иномирянку. Впрочем, она и осталась, так как напала на меня, а не на Надежду. Всё списали на то, что у нас вышел родственный конфликт и к нападению двух девушек на попавшую к нам из другого мира участницу отбора леди Розария не имеет никакого отношения. А вот Миртарене и Дженатаре наказания, несмотря на их благородную кровь, избежать не удалось. Из отбора их исключили, а отцы были сняты со своих постов.
Я догадываюсь, что именно мог сказать властвующим родителям Атареллен, чтобы они наказали родовитых девушек из-за иномирной девицы. Только признание в нахождении истинной пары могло бы убедить драконов-правителей пойти на такой шаг. Странно тогда, почему они и вовсе не отменили отбор. Ведь очевидно же, что кроме Нади никто Атару больше не нужен.
Очевидно это и тем, кто не в курсе истинности Надежды и Атареллена. Девушки на этаже участниц прибывают в подавленном настроении и активно что-то обсуждают в большом зале с мягкими диванами и подушками в конце коридора с покоями. Сговариваются, змеи. Как бы гадостей не натворили.
Что радует, так это то, что Роксаны лед Жеррарр я среди этих девиц не замечаю. Кстати, о ней…
– Тир, ты уже говорил с леди Роксаной?
– Предположим, – кивает Тир.
– О чём? – огонёк ревности вспыхивает в груди и погасить его очень трудно.
– Это между мной и Роксаной, Ресса. Я не стану обсуждать это сейчас с тобой.
Как обломком скалы по голове. Огонёк превращается в пожар, а из человеческого тела вырывается громкий рык. Очень громкий.
– Тир…
– Ресса, это личное дело Роксаны. Спроси у неё сама, но я говорить не буду.
Рычу ещё громче, так, что, кажется, даже девушек в далёком от нас зале привлекаю.
– Не рычи, – он мягко гладит меня по волосам. – Ресса, я не испытываю к леди Роксане любовного влечения. Я испытываю его к тебе, но это не заставит меня выдать её секреты.
Мою истинную суть подобные слова раздражают, но Тирэль гладит меня по голове, и я, как драконья самочка, млею от этой ласки.
– Я спрошу Роксану, – обещаюсь я, кое-как успокаиваюсь. Тир одобрительно мне кивает, и мы, наконец, входим в покои Надежды, где мой дракон ожидает найти своего принца, а я посмотреть на самочувствие своей буйной подруги.
Я ожидала увидеть всякое: от в очередной раз спорящей с принцем Нади до Нади, зарывшейся в учебники. Но увидеть иномирянку в объятиях Атареллена я не ожидала от слова совсем.
Притом, объятия явно добровольные: ледяной полулежит на кровати Надежды в расстёгнутой рубашке, одной рукой обхватив девушку за плечи и прижимая к своей груди, а Наденька трётся лбом о его кожу и блаженно вздыхает. Потом просто расслабляется, кладёт голову ему на грудь, вскидывает туда же одну руку и поглаживает. Поднимаю взгляд на принца: ему с огромным трудом даётся держать лицо и не выказывать своих истинных чувств. Сейчас он ведёт себя как умный хищник, который боится спугнуть жертву.
Хоть и не была готова к тому, что трещины в крепости имени Надежды дадут сбой, удивилась я не столько факту их объятий, сколько обстановке, в которой они это делают. Потому что в покоях истинная пара находится не одна.
У большой кровати Надежды, которая, кстати, больше той, что стоит в моих покоях, в специально придвинутом мягком кресле с голубой атласной обивкой сидит Санатас Цилин, придворный менталист и преподаватель менталистики моего чуда. Как обычно, при одном только взгляде на него, ощущаю, как по спине пробегают неприятные мурашки и не нахожу объяснения своей реакции. С точки зрения эстетики он прекрасный образец мужской красоты, для человека и вовсе неописуемо красив, но что-то в нём не то. То ли острый взгляд тёмных, почти чёрных глаз, то ли уши. Сейчас его длинные пепельные, почти белые, волосы собраны в высокий хвост, открывая вполне обычные на вид уши, на которые, по-хорошему, я не должна обращать внимание. Но раз за разом обращаю! И что в них не так, сама понять не могу.
Санатас Цилин, в отличие от лежащей на кровати парочки, обращает на нас внимание.
– Полюбуйтесь, – хмыкает менталист. – Никакой силы воли!
Это он о ком? Если об Атареллене, то я готова стоять за его силу воли до последнего, несмотря на то, что он брат Ильяры. Надя ему в голую грудь дышит, трётся об него, а он терпит!
– И что за менталист, который теряет контроль над собой от лекарственного зелья?
– продолжает ворчать господин Санатас. – Надежда, я вас спрашиваю!
Надя что-то мычит в ответ и лишь сильнее трётся о грудь Атареллена. Бедный, бедный влюблённый ледяной дракон! Трись об меня Тир во время нашего лежания в одной постели, я бы постаралась присвоить своё сокровище.
– Меня не интересует, насколько холодная кожа у Его Высочества, и как она помогает вам справиться с жаром! – мучит подругу мужчина, из чего делаю вывод, что тот без проблем читает мысли в её голове. – Вы – менталист! И должны всегда держать свои мысли и чувства под контролем, потому что иначе толку от вас никакого.
В этот момент Надя должна была бы возмутиться. Она вообще должна была сразу нас заметить и не позволять преподавателю так с ней разговаривать, тем более при столь бесящем её принце. Но Наденька блаженно мычит и… перебирается к принцу на колени. Ох…
– И из этого я должен сделать менталиста… – страдальчески смотрит в потолок Санатас. – Надежда, как только вы выздоровеете и эффект лекарственного зелья спадёт, вас ждёт много работы. И только попробуйте мне сказать, что я над вами издеваюсь!
– Мне не нравится, как вы говорите с госпожой Надеждой, – вдруг выдаёт Атареллен, оторвав глаза от своей истинной пары и упершись ими в менталиста. Холодными, злыми глазами, в которых загорелось ледяное пламя ледяных драконов. Нельзя в таком состоянии дракону перечить.
Но Санатас об этом, видимо, не знает:
– Вы попросили обучить вашу госпожу, я и обучаю. Не вмешивайтесь, Ваше Высочество.
Принц рычит, но тут Надежда издаёт всхлип и стукает его кулачком в грудь.
– Госпожа Надежда со мной согласна, – хмыкает, видимо, бессмертный придворный менталист.
От расправы его спасает только тихие детские всхлипы Нади, которые Атареллену удаётся пресечь поглаживаниями по голове.
– Что это с ней? – наконец, спрашиваю я. Принц предпочитает меня проигнорировать, а вот мужчина отвечает:
– Заболела девчонка, и Луиза её своими ведьмовскими зельями опоила. К завтрашнему утру будет абсолютно здорова, но побочный эффект во время лечения: переход обычной лихорадки в магическую, сопровождающуюся полным открытием сознания и следованием сиюминутным желаниям. Не соображает, что делает, и даже не пытается ведь удержать свой разум. Силы есть, а пользоваться ими…
Менталист тяжко вздыхает и поднимается с кресла, направляясь к выходу.
– Идите отсюда, – командует он нам, так, что я давлюсь воздухом от наглости и слышу, как то же самое делает Тир. – Принц не отойдёт от неё, так что к делам у вас его сейчас привлечь не получится. Лучше поговорите с леди Роксаной: девушка воспользовалась нынешним состоянием принца, и тот убрал её из участниц отбора и назначил на должность главного организатора. И она вас искала, лорд Тирэль.
Тир кивает, приняв это к сведению. Сейчас он так спокоен и собран, совсем не похож на того дракона, что страстно целовал меня в долине гейзеров.
Санатас выходит из покоев, и мы, оглянувших на лежащих на кровати дракона и девушку, выходим за ним. Значит, всему виной зелье… Что же скажет Надя завтра, когда его эффект спадёт? Достигнутая близость с Атарелленом развеется как дым?
Мои размышления прерывает довольно занимательная сценка в коридоре. В нашу сторону направляется Луиза, женщина настолько привлекательная, что я удивлена, что у неё до сих пор нет мужа. Да, странная, да, взбалмошная, но ради таких форм, таких похожих на жидкое золото волос и проникновенных серо-голубых глаз можно стерпеть всё, что угодно.
Ведьма проходит совсем рядом с Санатасом, так что, слегка задевает его рукой. Облачённая в красное платье с длинными обтягивающими рукавами и свободной юбкой, она красива, как Сапфирия в своей человеческой ипостаси.
Но Санатас её привлекательностью нисколько не сражён.
– Вот, как должен реагировать менталист на ведьмовские зелья, – делится он с нами. – Прекрасное приворотное зелье, госпожа Луиза, но боюсь, что вы выбрали не того мужчину.
– Печально, – вздыхает Луиза, и Тир, кажется, подаётся вперёд, чтобы утешить, но услышав мой громкий рык, благоразумно останавливается.
Глава 7. Ледяной принц приходит в ярость
Утром, едва просыпаюсь, решаю навестить Надю: всё же она моя подопечная, и я инстинктивно беспокоюсь о ней.
То, что что-то не так, понимаю, только выйдя из дворцовых покоев. Девушки перешёптываются и толпятся в коридоре, заставляя меня пробираться сквозь них к покоям Наденьки, столь интересующим других участниц отбора. На всех комнатах дворца, как я успела заметить, висит полог тишины, но в покоях участниц он простейший и работает только тогда, когда двери закрыты. Окружавшие же меня прелестницы каким-то образом умудрились приоткрыть двери и остаться незамеченными, и теперь с интересом слушают принца с иномирянкой, которые разговаривают столь увлечённо, что совсем тихие шёпотки в ряду девушек подальше от двери им не слышны.
– У нас договорённость, Надежда, – пытается спокойно напомнить Атареллен. Пытается, потому что я прямо чувствую, как он рык сдерживает.
– Да какая теперь к чёрту договорённость?! – ругается Надя, не утруждая себя самоконтролем. – Я была согласна участвовать в отборе в обмен на знания, да. Но даже они не стоят того, чтобы я в любой момент рисковала тут подохнуть!
Так, кажется, у Наденьки истерика. И это плохо, потому что в обычное время она умеет думать. А сейчас она злиться и, что гораздо хуже, злит дракона, который с момента их встречи посчитал её своей. Плохо, плохо, очень плохо!
– Тебе ничего не угрожает, – рычит Атар, но пока держится. Ледяной, всё-таки, но присутствие рядом истинной делает его эмоциональнее, а потому неизвестно, как скоро он выплеснет всю свою ледяную ярость на Надежду. И ворваться в покои я не могу, потому что это дела истинной пары. Забота о Наде толкает внутрь, но драконья солидарность и любопытство заставляют стоять и слушать дальше, и я нервно покусываю губы, не зная, как поступить.
– Да неужели?! – язвит Надя. – Что помешает кому-то из твоих девиц попытаться убить меня в следующий раз?
– Они не посмеют, – в голосе Атареллена почти не осталось ничего от человеческой ипостаси. – Пример Миртарены и Дженатары показателен.
– Посмеют, – возражает Надя. – Потому что в отличие от меня они нуждаются в тебе. Они хотят выйти замуж за принца-дракона, жить в красивом замке, пользоваться статусом и рожать тебе маленьких драконят. Большая их часть, по крайней мере. Они хотят сражаться за тебя. А я не хочу!
Атареллен молчит, а у меня всё внутри сжимается. Надя делает ему больно. Слышать такое от своей истинной пары, которую драконы превозносят как самое драгоценное сокровище во всех мирах – невыносимо. И как дракон я готова голову Надежде откусить за такие слова. Но как её подруга… Понимаю же, что она не в себе. И что она не отсюда. И, как и Тиру, мне впервые становится жаль принца. В этот момент, его действительно жаль. Однако вскоре жалеть я его перестану.
– Я думала, что во время отбора успею научиться защищаться. Наивно полагала, что пока защита мне может понадобиться только от тебя. Но от других… Я не буду бороться за того, кто мне не нужен, рискуя умереть во время испытаний. Что толку от нашей договорённости, от моего участия в отборе и принятие твоих ухаживаний в обмен на обучение магии, если условия с твоей стороны просто не дадут мне получить то, что желаю я? Просто умру раньше и всё…
Это она говорит уже тише и очень горько. А Атареллен по-прежнему молчит, и его молчание гораздо хуже рыка.
– Надежда, – голос Атареллена холоднее льда. Я отодвигаю мешающихся девиц и заглядываю в щёлку, успев уловить, как Надя медленно пятится, пока не упирается спиной в стену, а принц не настигает её. Настоящий хищник, загнавший свою жертву в ловушку.
– Надя, – поправляется он, подхватив светлую прядку её волос, крутит её в пальцах, после чего резко запускает руку ей в волосы, прихватывая на затылке. – Ты права. Я нужен другим девушкам. Однако мне они не нужны, – он склоняется к её уху и облизывает раковину. А я, как и Надя, даже пошевелиться не могу. Он в ярости, и сейчас гораздо сильнее меня. – Мне нужна ты, и я медленно планировал сделать так, чтобы и ты начала нуждаться во мне. Думал, ты оценишь. Что ж, сейчас я поступлю, как должно дракону, нашедшему свою истинную пару.
Атареллен резко подхватывает её на руки, и Надя сдавленно вскрикивает.
– Не хочешь участвовать в отборе? Прекрасно, потому что я больше не желаю ждать и теперь не вижу в этом смысла. Никакого отбора больше не будет. Я объявлю всем о том, что ты моя истинная пара, и через месяц женюсь на тебе. А до тех пор, коли уж ты так беспокоишься за свою безопасность, то поймёшь моё желание поселить тебя в моей башне?
Каждое слово Атареллена, словно маленькая остренькая сосулька, вонзающаяся в кожу. Надя наговорила много всего, чего говорить не следовало, и принц от неё не отстал. Только вот у иномирянки характер слишком свободолюбивый. Он рискует навлечь на себя её ненависть, а не любовь. И я не смею больше оставаться в стороне. Ради них обоих, чтоб их!
– Ваше Высочество, вы не можете! – врываюсь в покои, о чём тут же жалею. Мне открывается то, что в щёлочку я была не в силах рассмотреть: перевёрнутый диван, разбитое оконное стекло, валяющиеся тут и там подушки, разломанный столик… И всё это покрыто корочкой льда.
– Не вмешивайтесь! – огрызается Атареллен, резко поворачиваясь ко мне и не выпуская Надежду из рук. Белую, как обои в её покоях.
– Ресса! – восклицает она, и я вижу в её глаза надежду на спасение от того, кого считает безумцем.
– И всё же вынуждена вмешаться, – я стараюсь говорит твёрдо и уверенно, но дико разозлённый и взбудораженный дракон пугает меня не меньше, а, пожалуй, даже больше, чем Надю. Ведь её он не убьёт ни в каком состоянии, а вот меня, как угрозу его близости с сокровищем, может. – Надежда – моя подопечная, она под защитой императорской семьи Огненной империи. Причинение вреда и обиды ей расценивается как личное оскорбление. Ваше Высочество, вы ведь не хотите новой войны?
– Вы угрожаете? – рычит принц, а у меня душа в пятки уходит и возвращаться, видимо, не планирует.
– Просто предостерегаю, – поднимаю руки я, демонстрируя отсутствие когтей. – Я не пытаюсь отнять у вас вашу истинную пару, но прошу проявить благоразумие.
– И где же я не благоразумен? – интересуется Атареллен, прижимая притихшую Надю покрепче к себе. Она пищит, но молчит.
– Вы правы, отбор следует завершить, теперь, когда вы обрели истинную пару, он не имеет смысла, – увещеваю его я. – И то, что вы всенепременно должны жениться на Надежде, тоже разумно. Но… ваша избранница из другого мира. Дайте ей время привыкнуть к вам, всё понять и осознать.
– У неё будет месяц, – напоминает мне он. А до меня вдруг доходит, что принца нисколько не удивляет моя осведомлённость о том, что он сказал Надежде. Значит, знал, что подслушивают. Дал всем понять, кто его суженая.
– Это очень щедро с вашей стороны, – киваю я. Не злить, главное, не злить ещё больше. – Пусть Надежда в это время живёт в этих же покоях, занимается учёбой, знакомится с нашим миром поближе…
– Жить она будет в моей башне, – отрезает принц. – Надя обеспокоена своей безопасностью, и это единственное место, где я лично смогу убедить её в том, что её жизни ничто не угрожает.
– Я верю, что ваш… – подаёт тихий голос Надя, но, поймав тяжёлый взгляд Атара, поправляется, – твой дворец безопасен, Атареллен. Давай заключим новую договорённость?
Старые страхи выбил страх новый, и у Нади мозги включились. Лучше поздно, чем никогда, наверное.
– Ты нарушишь, – вздыхает Атареллен, кажется, чуть успокаиваясь. И не из-за меня. Из-за неё. Эх, Наденька, знала бы ты, какую власть над ним имеешь, действовала бы мудрее.
– Не нарушу. Клянусь, – мотает головой девушка.
Принц смотрит на сокровище в своих руках. Долго. Внимательно. Словно пытается отыскать в её глазах ответы на тревожащие его вопросы.
– Ты переселишься в мою башню, будешь рядом со мной, в безопасности. Взамен я готов не ограничивать твои перемещения по дворцу и городу в сопровождении, разрешить тебе продолжить изучение магии, также к тебе будут приходить учителя, которые познакомит тебя с историей, традициями, правилами нашего мира и всем тем, что тебе нужно знать, как будущей принцессе. Знания – сила, ты сама это понимаешь, и эту силу я вручаю в твои руки.
Теперь Надя смотрит на него. Покусывает губы, слегка подрагивает. Думает. И, Рубинион мне в свидетели, она горит! В её глазах – ледяное пламя Атареллена, свет истинной пары. Она борется с тем, что тянет её к пугающему дракону. Но, кажется, что-то для себя решает, так как обречённо вздыхает.
– Ну, хотя бы комната у меня будет отдельная?
