Текст книги "Академия охотников (СИ)"

Автор книги: Александра Хортица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Слейн демонстративным жестом заставил своих прихвостней отойти, показывая, что уж с девчонкой-то точно справится сам. Курсанты боевого факультета образовали что-то вроде арены, собой отгородив площадку на опушке.

– Уходи, – бросила Анна воздушнику, быстрыми движениями проверяя форму, чтобы ничто не помешало в драке. Мальчишка упрямо покачал головой, на что девушка только пожала плечами.

Рени одним резким движением обнажил меч и махнул ей рукой, приглашая атаковать первой. Анна не сдвинулась с места, она даже кинжалы не спешила доставать, оценивая манеру боя Слейна и его темперамент в бою. Огневик усмехнулся и небрежным движением атаковал девушку, зная, что та находится в невыгодном положении. Анна легко скользнула в сторону, уходя от удара. Она некоторое время плавными движениями уходила от его атак, все больше и больше распаляя и без того взвинченного мага, надеясь, что он потеряет над собой контроль и совершит ошибку.

Ей уже давно пришлось достать кинжалы, чтобы можно было отводить атаки, которые становились все сильнее и яростнее. На теле девушки появились кровоточащие раны, большей частью покрывающие руки, на которые приходились удары, соскальзывающего по кинжалам меча. Если бы не кинжалы, Рени уже давно мог бы нанести ей более серьезную рану. Бой уже давно перешел из простого выяснения отношений в попытку покалечить девушку. Анна, несмотря на это, продолжала избегать приемов, которые могли бы серьезно ранить или даже убить мага, хотя у нее уже было несколько возможностей вскрыть защиту боевика. Тот из-за своей несдержанности периодически подставлялся, теряя над собой контроль.

Девушка уже начала уставать, а возможности остановить сражение безопасно для них обоих все не представлялось. Рени нападал все более и более яростно, чувствуя, что Анна начала уставать. Из ее горла все чаще вырывались хрипы вместо ровного и размеренного дыхания, с которым она начинала это сражение. К тому же, раненые руки все слабее удерживали оружие, а посеченная нога болела, заставляя ее двигаться прихрамывая. Окружающие их однокурсники Слейна подбадривающе кричали и все больше распалялись. Некоторые из них уже несколько раз порывались помочь своему предводителю, но отступали, остановленные его рассерженным рыком. Уязвленное самолюбие Рени не позволяло ему принять такую помощь, практически признав поражение.

Наконец, боевик раскрылся настолько, что у Анны появилась реальная возможность закончить этот бой и выйти из него победителем. Собрав оставшиеся силы, она в последнем отчаянном рывке проскользнула под занесенным над ней мечом Рени, полоснула его по запястью кинжалом, заставив выронить меч. Одним слитным движением она приставила второй кинжал к его горлу и откинула ногой меч в сторону. Девушка замерла, тяжело дыша, и пытаясь унять дрожь в обессиленных руках и ногах.

– Все, хватит! – Тяжело выдохнула она. Девушка уже хотела убрать кинжалы в ножны и покинуть эту пренеприятнейшую компанию, когда услышала отчаянный вскрик мальчишки – первокурсника. Это заставило ее резко обернуться и вовремя: один из приспешников Слейна Рени не выдержал поражения своего друга и бросился в атаку на девушку. Она в последний момент успела уклониться от файербола, брошенного в нее огневиком, но во время своего маневра случайно задела по касательной шею Рени, к которой ее кинжал находился слишком близко.

На коже мага проступила кровавая полоса, огневик в недоумении прикоснулся к ней рукой, стирая алые капли и резко побагровел от осознания, что из-за необдуманного вмешательства своего приспешника не только проиграл бой девчонке, но и мог бы быть смертельно ранен. Только вот его гнев был направлен далеко не на однокурсника.

– Ах ты тварь! – Выдохнул он в ярости. В следующее мгновение Анна почувствовала, что воздух вокруг нее стал буквально раскаленным, а легкие сдавило от недостатка кислорода. Девушка все еще пыталась сделать вдох, судорожно глотая ртом воздух, который не приносил желанного облегчения, когда неожиданная гипоксия заставила ее опуститься на колени. Вокруг закрутились воздушные потоки, но это не принесло никакого облегчения – мальчишка пытался ей помочь, в силу своих скромных возможностей первокурсника. Анна поняла, что Рени просто на просто выжигает кислород возле ее лица, не давая вдохнуть.

Внезапно Рени снесло с места, словно силовой волной отшвырнув в сторону. Парень прокатился по опушке леса и замер, тихо застонав. Анна почувствовала прилив свежего воздуха и делая частые судорожные вдохи, попыталась подняться. Только сейчас, когда магия Слейна Рени отступила, она почувствовала, что ее лицо обожжено, а брови, похоже, вообще сгорели.

Увидев перед собой носки кожаных лакированных сапог, какие носили только кураторы и преподаватели, Анна обреченно подняла голову. Неутешительный осмотр заставил ее в изнеможении застонать: над девушкой с перекошенным от ярости лицом стоял ректор.

– В мой кабинет. Немедленно. – Необычно тихим от едва сдерживаемого гнева и ярости голосом приказал он и, не дожидаясь, пока девушка поднимется на ноги, развернулся на каблуках и исчез во вспышке мгновенного перехода, откатом которого Анну снова повалило на землю.

Когда девушка смогла сесть, рядом с собой она увидела только воздушника, у которого по лбу стекали мелкие капельки пота. Все это время он пытался удерживать рядом с ней волну прохладного воздуха, чтобы хоть как-то помочь. Остальные разбежались, напуганные видом разгневанного ректора. Наверняка, побежали просить своих родителей о защите, чтобы их не отчислили, подумала Анна с горечью.

– Спасибо! – Тихо выдохнул мальчишка, застенчиво пряча глаза.

– Как хоть зовут тебя, недоразумение? – Спросила девушка, чувствуя, как лопается на губах обожженная кожа.

– Малкольм, – улыбнулся мальчишка, помогая ей подняться на ноги. – Малкольм Алегро.

Видя эту ясную, по-детски чистую улыбку, Анна поняла, что если бы кто-то повернул время вспять, она, не сомневаясь, ринулась бы на его защиту снова, несмотря на то, что через каких-нибудь несколько минут ее отчислят. На этот раз точно. Наскоро попрощавшись с первокурсником она нетвердыми шагами, прихрамывая, поплелась в сторону административного корпуса.

Глава 4

Закрывшаяся за спиной дверь отозвалась для Анны похоронным набатом. Казалось, что за то время, что она добиралась с места драки до кабинета руководителя академии, ректор не только не успокоился, но и стал куда более разъяренным. Только теперь это была не та обжигающая ярость, заставляющая совершать внезапные, необдуманные поступки, а холодная, замораживающая все вокруг и способная уничтожать цивилизации, не то, что одну нерадивую курсантку.

Шрам, рассекающий левую щеку ректора, казалось, проступил четче, чем обычно. Черные, как смоль, волосы шевелились, раздуваемые едва ощутимым ветром, что явно говорило о том, что лорд Рейн еда сдерживает свою магию от злости. В зеленых глазах плескался болотный огонь едва сдерживаемого гнева. Ректор сидел молча, вращая между пальцами левой руки тонкий нож для вскрытия писем, видимо, в попытке успокоиться. Анне этот нож в руках ректора показался куда опаснее любого меча.

Молчание затягивалось. В гнетущей тишине кабинета Анна слышала как капли крови с ее израненных рук падали и разбивались о паркет из мореного дуба. Девушка неловко переступила с ноги на ногу, потому что рана на правом бедре стала зудеть совсем уж невыносимо. Это ее неуклюжее движение словно послужило спусковой пружиной.

– Объяснитесь? – Бесцветным голосом спросил ректор, не выражая своим вопросом абсолютно никаких эмоций. Нарочито отстраненный тон, будто призванный принести курсантке дополнительные сомнения, заставляя гадать, каким же будет решение начальника, что-то сломал внутри девушки. Недавнее сражение напрочь лишило ее сил и физических и духовных. Она устала бояться отчисления, устала терпеть бесконечные насмешки и издевательства, устала доказывать преподавателям и кураторам, что подготовлена ничуть не хуже, а-то и лучше других. Понимая, что терять ей больше нечего и ректор в любом случае отчислит ее, а упрашивать оставить ее в Академии Анне не позволяла ее гордость, девушка резко вскинула голову и твердо посмотрела в глаза ректора. – Нет!

– Вы же знаете, Леанар, что обычно следует за глупейшей попыткой выяснить, кто круче вне арены? И что, даже не попытаетесь оправдаться? – В бесцветном до этого голосе ректора появилась ядовитая насмешка.

– Зачем? Вы же давно хотите от меня избавиться, лорд Рейн, с самого первого моего дня в Академии. – В девушке проснулась какая-то отчаянная безрассудная смелость, она устала бояться и прятаться. Раньше она никогда бы не посмела так разговаривать с ректором Академии. Мужчина, видимо, тоже не ожидал от нее такой дерзости. Равномерный бег его пальцев, вращающих нож, нарушил свое движение, и по руке потекла тонкая струйка крови, но он не обратил на это никакого внимания. Лишь резким движением отложил нож в сторону.

– Раз уж вы так уверены в исходе данного происшествия, может, все-таки, соизволите объяснить своему непосредственному начальнику причины вашего неподобающего поведения?

– Объяснить? Извольте! В нашей Академии отпрыски элиты Империи, почему-то считают возможным издеваться над более слабыми курсантами. Не знаете почему? И почему-то только среди факультета охотников и ловчих принято оберегать своих. Мне все равно свои это первокурсники или чужие, они заслуживают защиты и поддержки не меньше охотников! И бросить своих соратников в беде может только человек не достойный называться ни охотником, ни ловчим! Боевое братство должно существовать не только среди тех, кто побывал на грани, но и среди тех, кто только готовится к этому! Если Вы вообще помните, что такое боевое братство! – Практически прямое подтверждение того, что ее сейчас отчислят, всколыхнуло в сердце девушки какую-то яростную безрассудность. Все то, что годами копилось в душе, вырвалось наружу безудержным порывом. В серых глазах загорелось пламя справедливости. Девушка стояла, гордо выпрямив спину и расправив плечи, несмотря на терзающие ее раны.

Внезапно ее отбросило назад силовой волной, такой же, что не так давно остановила сражение с Рени. Анна спиной ударилась о дубовую дверь, и из ее горла вырвался наполненный болью стон. Девушка медленно сползла по стене на пол, опустившись на четвереньки, чувствуя, как вокруг нее завиваются потоки магической силы, выпущенной ректором на свободу. По кабинету летали бумаги, сорванные со стола магическим ветром, книги падали с полок, стулья, опрокинутые порывом, валялись на полу.

Какое-то слепое отчаяние, смешанное с первобытной яростью заполнило ее сознание. Практически не осознавая, что она делает, Анна схватила рукоять засапожного кинжала и резко выпрямилась, заводя руку за голову для броска. Она не успела разжать пальцы, выпуская кинжал, как ее руку сдавила мужская. Девушка еще ни разу не видела такой скорости движений. Рука лорда Рейна сжимала ее с такой силой, что девушке казалось, еще немного и у нее сломаются кости. Его зеленые глаза смотрели на нее, казалось, не видя, настолько их застлала едва сдерживаемая ярость.

Анне стало по-настоящему страшно. Только сейчас она поняла, КАК и с КЕМ она разговаривала. Лорд Рейн мог убить ее не то, что одним движением, одним взглядом. Ректор Академии Охотников и Ловчих был не только первоклассным ловчим, но и архимагом первого, то есть, высшего ранга. Потрясение от осознания произошедшего заставило девушку резко побелеть. Почему-то ее внимание не могло сосредоточиться ни на чем другом, кроме как на стекающей по ладони ректора струйке крови, смешивающейся с ее собственной.

– ВОН! – До нее не сразу дошло, что рык, вырвавший из горла ректора, был приказом выметаться.

Не дожидаясь повторения, девушка выскочила из кабинета с такой скоростью, которой никогда не развивала даже на учениях. Удар от захлопнувшейся под влиянием магии двери был такой силы, что с потолка посыпались мелкие камешки. Только оказавшись в своей комнате, Анна вспомнила о том, что полученные раны было бы неплохо обработать. И с недоумением обнаружила все еще зажатый в своей руке засапожный кинжал.

Глава 5

От женских казарм до лазарета идти было слишком далеко, а полученные раны и полное отсутствие физических сил не позволили бы ей пройти и половины пути, поэтому девушка, пошатываясь, побрела на второй этаж в надежде найти там кого-нибудь из подруг целителей. Ей повезло, Лэсси с четвертого курса как раз только пришла с занятий. Оставшихся сил хватило только на то, чтобы доковылять до идеально заправленной кровати подруги. Что было дальше, девушка уже не помнила.

Лэсси, давно привыкшая к таким эксцессам, заручившись помощью своих однокурсниц привела Анну в порядок за каких-то пару часов. По крайней мере, кровь была остановлена, ожоги смазаны целебной мазью, а раны перебинтованы. Самые незначительные повреждения девушкам даже удалось убрать совсем с помощью магии, но общее состоянии охотницы было таким, что это не принесло сильного облегчения.

Понимая, что приказ ректора об отчислении, скорее всего, уже доставили ей в комнату, и нужно паковать вещи, девушка наскоро попрощалась с подругами и побрела к себе в комнату. Маршрут, занимающий в обычном состоянии каких-то несколько минут, сейчас занял целых полчаса. С трудом добравшись до своей двери, Анна трясущимися руками открыла замок и сразу же нашла взглядом письменный стол. Небольшой свиток, перевязанный синей лентой и опечатанный личной печатью ректора, лежал на нем, словно приговор суда.

Чтобы не мучить себя еще больше, девушка так быстро, как только могла, пересекла комнату и одним движением сорвала сургуч со свитка. Едва прочитав первые слова, она застыла в немом изумлении, выпавший из рук свиток плавно опустился на пол. На форменном бланке академии после всех положенных формальных фраз уверенным размашистым почерком ректора было выведено: «Приказываю допустить до Самостоятельной охоты курсанта Леанар». Подпись и оттиск печати не оставляли сомнений в подлинности документа.

***

Анна села на поваленное дерево и, в очередной раз, сняв сапоги, вылила из них воду. Спустя пару минут условного отдыха девушка с усталым стоном побрела дальше. Видимо, в отместку за предоставленное разрешение на Охоту девушке выдали карту с отправной точкой, находящейся в глухой деревеньке, окруженной болотами. Крайний весенний месяц располагал к обилию воды и мошкары, поэтому вот уже несколько часов девушка боролась и с тем и с другим. Пока безуспешно.

На самом деле, едва лишь получив снаряжение на выход у кастеляна, Анна застонала от разочарования. Места определенные ей для экзамена располагались вдали от густонаселенных земель. Это значило, что найти там блуждающего было очень маловероятно. Поэтому, едва выйдя на заданную отправную точку и раздавив шарик-локатор, который должен был сообщить куратору о том, что она добралась до места начала испытания, девушка круто повернула на север, где жилых земель было больше. Такое резкое изменение района поисков способствовало тому, что почти неделя, прошедшая с начала Охоты, представляла собой сплошные мучения.

Все начиналось не так уж плохо. Суровая зима проморозила землю достаточно глубоко, не давая талым водам насыщать ее, а жаркое весеннее солнце выпарило влагу, образующуюся от таящегося снега. Первые два дня пути по весеннему, почти летнему, лесу самым страшным испытанием был гнус, не дававший ступить и шагу. Но не зря Анна училась на факультете Охотников и Ловчих! Припасенная еще в Академии гвоздика, вкупе с сорванными веточками рябины спасали вполне себе неплохо. Все значительно усложнилось, когда чуть подтопленный мшарник превратился в настоящие болота. Давно уже каждый свой шаг охотница выверяла с помощью длинной жерди, прыжки с кочки на кочку остались в прошлом, а о том, чтобы ступать по сухой земле не могло быть и речи.

В сапогах, вторя звукам болота, хлюпала вода, сырая одежда холодила усталое тело после того, как Анна неосторожно перенесла вес на казавшуюся крепкой кочку и ушла в воду по пояс. Трехсуточный паек, выданный кастеляном, девушка добросовестно растянула на целых шесть суток, но вчера закончился и он. Развести костер, чтобы согреться было попросту не на чем и не из чего, поэтому Анна хоть и медленно, но неуклонно продолжала идти вперед.

По ее расчетам, болота должны были закончиться ближе к обеду, а вечер она надеялась встретить в сухом сосновом бору, примеченном на карте еще в начале Охоты. О том, что ее расчеты верны, свидетельствовало появление мшары. Через пару часов непрерывного хода девушка уткнулась в «мордохлест» и завалы бурелома, видимо, образовавшиеся на месте старого горельника.

Несколько часов борьбы с природой в конец вымотали девушку. Окончание мелкой и частой поросли молодых деревьев и завалов сгоревших исполинов, Анна ознаменовала измученным стоном. Только бесконечные изматывающие тренировки Рэма не позволили ей тут же упасть на землю. Если бы у девушки еще оставались силы, то она бы удивилась причудливости природы. Болота, со своими упирающимися в горизонт топями и торчащими вверх высохшими обломками когда-то гордых берез, соседствовали с лучащимися солнцем березняками, поросшими мягкой и сочной травой. Березняк плавно переходил в смешанный лес, идти по которому стало чуть сложнее, но это все равно было сказкой после измучивающей трясины болот.

Наконец, гудящие от усталости ноги вынесли Анну к ровным, подпирающим вершину, корабельным соснам. Сапоги каждым шагом поднимали в воздух облачка пыли, свидетельствующие о песчаной почве и долгом отсутствии дождя. Заходящее солнце уже окрасило макушки деревьев в алые оттенки. Заблестевшая среди невысокой травы ровная гладь лесного озера, отняла у девушки последние крупицы самообладания. Не в силах больше выдерживать катастрофическое недельное напряжение физических и духовных сил, Анна бросилась к воде.

Все, чему ее когда-либо учили преподаватели и инструктора, напрочь вылетело из головы охотницы. По правилам боевой подготовки факультета, первое, что должны были сделать охотники, остановившись для отдыха – убедиться в безопасности, выставить охранение и разбить лагерь. В случае одиночной охоты – убедиться в безопасности и разбить лагерь. Но у Анны на это просто не было сил. Девушка буквально изнывала от желания окунуться в манящую прохладную воду, дав отдых натруженным мышцам. К тому же, крайний раз помыться ей пришлось в деревне Талицы, откуда она начала свою Охоту. Поэтому, недолго думая, охотница скинула с себя грязную, сырую одежду и снаряжение и с блаженным стоном погрузилась в воду.

Анна нежилась в прохладной воде, пока солнце не коснулось верхушек деревьев своими пухлыми боками. Наступившие сумерки лучше любых часов напомнили ей о том, что ночевать теплее у костра, а собранные по дороге грибы сами себя не приготовят. Быстро вымыв отмокшее в прохладной воде тело, девушка развернулась, собираясь выбраться на берег. Занесенная в шаге нога, замерла, так и не коснувшись донного песка, а прохладная вода внезапно показалась ледяной.

Первое правило охотников и ловчих гласит: «Никогда не оставляй свое оружие дальше протянутой руки». Второе: «Никогда не выпускай оружие из рук, не убедившись в своей безопасности». Анна нарушила оба. На берегу, рядом с брошенными ею вещами крутились двое блуждающих. И только вода до сих пор спасала девушку от обнаружения.

Отсутствие движения в месте скопления такого желанного человеческого запаха сбивало существ с толку. Они бестолково крутились вокруг снаряжения девушки, периодически поднимая что-то из него и обнюхивая. Но куча вещей не обманула бы их, окажись Анна на берегу. Как всем известно, запах, которым пропитаны вещи – это не что иное, как мельчайшие частицы нашей кожи, продукты деятельности сальных желез волосы и т. п., остающиеся на одежде и медленно разрушающиеся. Запах вещи всегда будет слабее, чем запах живого человека, который окутан шлейфом этого запаха постоянно и в огромных количествах. Сейчас именно вода смывала с девушки эти частицы жизнедеятельности организма, но окажись она на берегу, блуждающие мгновенно определят более сильный источник запаха и нападут.

Охотница оказалась в безвыходной ситуации. Оружие девушки было на берегу. Но выйдя на берег, она тут же привлечет к себе внимание блуждающих. А оставшись в воде, медленно замерзнет от холода, ведь учуяв запах, эти существа никогда уже не уйдут от его источника. Сколько охотников так погибло, в попытке израненными спрятаться от них на дереве. Блуждающие не бросали свою добычу и ждали, пока человек в изнеможении просто не падал с веток вниз.

Анна лихорадочно соображала, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Нужно было во чтобы то ни стало добраться до оружия. Без меча, лежащего сейчас буквально в нескольких метрах от нее, девушка была обречена. Проникающий в самую суть холод от воды и опустившихся на землю сумерек, заставлял ее мелко дрожать. Анна чувствовала, как начинают стучать зубы. В попытках хоть немного согреться она начала плавно переминаться на ногах, стараясь своими движениями не привлечь внимания блуждающих. Внезапно нога девушки наткнулась на что-то острое и рефлекторно дернулась в сторону.

Мимолетная боль, словно вспышкой, озарила сознание охотницы. Для того чтобы отвлечь внимание блуждающих от оружия нужен был более сильный источник запаха. Таким источником, конечно же, являлась она сама. Сильнее пахли только продукты жизнедеятельности. Или кровь.

Пописать на кустики Анна сейчас вряд ли бы смогла, а вот привлечь внимание блуждающих кровью было вполне возможно. Отсутствия хоть какого-нибудь самого плохого оружия делало задачу достаточно сложной и девушка, в который раз, отругала себя за нарушение правил охотников. Она уже собиралась прокусить себе ладонь зубами, когда ее нога снова ударилась о камень. Несколько раз глубоко вдохнув, девушка с головой ушла под воду. Замерзшие непослушные руки смогли найти и схватить камень только с пятого раза. Уже на четвертом дрожь била девушку так, что рука просто не могла этот камень ухватить. Наконец, она вынырнула на поверхность, судорожно сжимая в руке обломок камня, словно спасательный круг.

Легкий ветерок вымораживал из влажного тела последнее тепло, зато прекрасно показывал направление. Настолько плавно, насколько это было возможно при бьющемся в судорогах теле, Анна двинулась к берегу, стараясь двигаться так, чтобы ветер дул от нее к блуждающим. Едва коснувшись ногами прибрежного песка, девушка полоснула себя по руке острым краем камня. Кровь крупными каплями застучала по влажному песку, оставляя на земле небольшие круглые углубления. Убедившись в том, что крови будет достаточно для сильного запаха, Анна вновь опустилась в холодную воду, пытаясь перебороть непрекращающуюся дрожь в теле, чтобы двинуться к своим вещам с подветренной стороны.

Первый же достаточно сильный порыв ветра заставил блуждающих обернуться на новый, более сильный источник запаха. Словно гончие, почуявшие след, они бросились туда, куда вело их чутье. Когда, обманутые, они развернулись, чтобы еще раз проверить предыдущее место, куда вел их голод, Анна уже стояла на берегу, сжимая в руках меч и один из парных кинжалов.

Можно сказать, что ей повезло: один из блуждающих явно при своей бытности человеком не имел боевых навыков. Поэтому даже увеличившиеся в несколько раз скорость и сила не давали ему ощутимых преимуществ. Зато второй был явно бывшим военным, разорванный в лохмотья мундир говорил о том же. Блуждающий молниеносно уходил от атак девушки и даже несколько раз почти прорывался сквозь ее защиту – многодневная усталость и общее переохлаждение организма сделали движения охотницы замедленными и раскоординированными. Поэтому девушка приняла решение, первым убрать более слабого противника.

И это ей удалось. Спустя несколько минут напряженного боя, Анне удалось одним мощным ударом отбросить бывшего солдата от себя и в эти несколько мгновений загнать кинжал в сердце второго блуждающего. Правда, победа далась не столь легко, как хотелось бы. Второй успел приблизиться к девушке настолько, чтобы полоснуть ее удлиненными когтями по плечу. Анна тут же почувствовала обжигающую боль и странное, неприятное ощущение, как будто все оставшиеся силы начали вытекать из нее сквозь эти раны. Девушка покачнулась и чуть не пропустила следующий удар существа. Блуждающий, словно почувствовав состояние девушки, увеличил ярость своих атак. На теле девушки появилось еще несколько рваных ран, через которые, ей казалось, уходили все ее жизненные соки. Когти существа уже несколько раз пролетали в каких-то миллиметрах от лица девушки. Блуждающий старался вцепиться ей в шею, Анна отступала, обессиленная и изнеможенная. В какой-то момент ноги девушки запутались в собственных брошенных вещах, и она упала на землю.

Дальнейшие события для девушки растянулись на несколько минут, хотя заняли каких-то пару мгновений. Понимая, что подняться на ноги не успеет, и это будет ее концом, Анна лихорадочным взглядом принялась обшаривать окружающее пространство в поисках хоть малейшего намека на спасение. Ее внимание привлек отблеск закатных лучей солнца на чем-то маленьком. С трудом заставив помутневший взгляд сосредоточиться на предмете, девушка разглядела небольшой артефакт, напоминающий жука с подогнутыми лапками. Уплывающее сознание не сразу позволило сообразить, что именно этот крошечный артефакт, каким-то образом выпавший из кармана ее форменной куртки, и есть ее, хоть и призрачный, шанс на выживание.

Этот «жук» был самым большим прорывом на пути к победе над блуждающими за последние десятилетия. Артефактологи вместе с целителями смогли изобрести способ погрузить блуждающего в стазис на неограниченное время. Достаточно было приложить данный артефакт к груди существа прямо напротив сердца. Также в артефакт был встроен маяк, который посылал сигнал командиру отряда, в данном случае Корпусу инструкторов, при его активизации. Проблема была только в том, чтобы добраться до груди блуждающего через его когти и зубы, учитывая невероятную силу и скорость. Именно этим и занимались ловчие.

Вложив все оставшиеся силы в этот рывок, Анна одной рукой схватила артефакт, а другой толкнула себя вверх, навстречу к уже склонившемуся над ней блуждающему. Ее рука с силой ударилась о его синюшную, иссушенную грудь, наполовину скрытую изорванной в лохмотья одеждой. Жук расправил лапки, впившись ими в тело существа. Одновременно с последним рывком девушки блуждающий закончил свою атаку, сомкнув длинные, увенчанные острыми когтями пальцы на ее шее. Анна почувствовала, как ее шею пронзила невыносимая острая боль, забирающая с собой оставшиеся крупицы жизненных сил. Тонкие струйки крови побежали вниз по ее обнаженному телу. Девушка с глухим звуком, как подкошенная, рухнула на землю, рядом, скованный стазисом, повалился блуждающий. Только Анна этого уже не видела.