Текст книги "Ангелы не продаются (СИ)"

Автор книги: Александра Хортица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Вот! – сказала бледная, злющая девчонка, показывая ей на застрявшее обкорнанное крыло, неловко зажатое меж прутьями. – Он его еще и сломал!

– Не надо было дергаться, – рыкнул Григорий, ощущая, как ненависть подкатывает к горлу, ненависть к ангелам, Нате, той дрянной покупательнице, которая стибрила единственные очки, помогающие его бизнесу, не у Миши же теперь вторые отнимать. – Я вам шеи...

– Замолчи, Гришенька, – ласково сказала Ната, склоняясь перед вольером. В котором были уже поломаны и поилка, и кормушка.  И раздавленная машинка для стрижки валялась.

 –  Как тебя зовут, девочка, – меж тем продолжила Ната, всматриваясь в незнакомого ребенка, похожего на исчадие зла, над плечами которого торчали перекошенные крылья. Бизнес-леди коснулась крыла. Погладила основу перьев, вытащила, рассматривая, маховое, пропущенное Гришей.

– Это не ва... не твое дело! – злобно сказало исчадие, – Вы все тут ответите за похищение! За насилие! И за порчу... за порчу имущества тоже ответите! И за ангелов в клетках. Поняли... Поняла? – ткнуло исчадие дрожащим пальцем в Нату.

– Не хами взрослому, – бледно сказала Наталья. В это время у девочки зазвонил смартфон. Чертов смартфон в кармане чертовых джинсов. И девочка взяла трубку, торопливо отвечая кому-то (папе, она сказала – папе!), что с ней все плохо, ее побили, и...

Ната повернулась к Григорию, который стоял в куче перьев истуканом.

– Это ткань, – сказала она, показывая ему на крыло. Что? Он явно не понял, – Это тряпка, Гришенька. Это такая тряпка на пластиковых шарнирах. И перья... лебединые. Ты посадил в клетку ребенка, Гришенька. И ребенок уже позвонил папе. Девочка, можно... можно трубку?

Она протянула руку к решетке. Но маленькая дрянь уже снова положила телефон в карман.

– Папа не будет говорить с преступницей! – сказала она, и Ната снова услышала тихий смех ангелов. Который смешивался в ее голове с красными листьями и медленно оседал куда-то в основание позвоночника. Вместе с, кажется, всей ее фирмой оседал. Офисом, сотрудниками, договорами, бизнесом, – С тобой будет говорить полиция. И суд!

– Это что, де...вочка? – наконец спросил Григорий. И маленькая мерзавка расхохоталась ему в лицо. Повела плечами и сбросила крылья на пол. Вместе с рубашкой, обычной длинной ангельской рубашкой – под ней была футболка и джинсы. У основания крыльев виднелись завязочки и еще какие-то хитрые крепления.

– Тысяча баксов! – ткнула пальцем в крылья девочка, – Подарок на день рождения. Я буду требовать материальную компенсацию, слышишь, ты? И за моральный и физический ущерб тоже!

– Не хами мне, – все еще бледно сказала Наталья, – Гришенька... давай мы выпустим эту девочку. И она пойдет домой.

– Не-ет! – сказала эта девочка, села на пол и вцепилась обеими руками в прутья клетки, – Я никуда-а-а с вами не пойду-у-у! Я бою-ю-юсь! – и она заорала, выводя такие непередаваемые рулады, что Ната отшатнулась, закрыв уши руками,  – Мои крылья-я-я, мои крылышки! Меня побили, мне больно-о! И страшно!

Когда Наталья обернулась к дверям снова, Григория там не было. Да чтоб его! Женщина открыла дверцу клетки.

– Выметайся, – прошептала она ребенку. Но та только заорала сильнее. Ната не рисковала бы сейчас пытаться отцепить ее пальцы от решетки. Кто она такая? Откуда взялась? И что теперь будет? Так что бедная Наталья почти не удивилась, когда услышала визг сирен за стенами ее престижного, уютного офиса. И миг спустя – голос, усиленный мегафоном, произнес.

            – Здание окружено! Всем выйти из здания с поднятыми руками...

            Наталья опустила руки вместо того, чтобы поднять их. Она даже не вздрогнула. Бледно осмотрела вольеры с ангелами, которые все как один стояли сейчас, сложив остриженные или еще целые крылья. Сколько их? Восемь... восемь ангелов и маленькая зловредная девочка. Все – глядят на нее одинаково холодными взглядами.

Правда, исчадие, чуть отодвинувшись от выхода из клетки, нагло развернуло батончик, и принялось его есть. Сунув шелестящую бумажку в карман джинсов.

«Аккуратная» – вяло подумала Наталья. Вся ее решимость, все силы будто бы закончились. Выпустить ангелов? Давно ведь пора...

            – Всем выйти из здания с поднятыми руками!

            Где-то снаружи слышался возмущенный голос  Григория. Наталья улыбнулась. Его почему-то было совсем не жалко.

            – Каталина! – внезапно услышала она громкий мужской голос. Девочка в клетке встрепенулась, одним глотком проглотила батончик, вытерла руки о скинутую рубашку. И заорала не своим голосом, сверкая шоколадными зубами.

            – Па-па!

            Наталья закрыла лицо руками. Шума становилось слишком много. Слишком. К крикам, голосам, воплям, ангельскому смеху присоединился совсем уже бессмысленный собачий лай, громкие шаги, сердитые ругательства. Голоса смешивались.

            А потом в помещение ворвались. Люди. Маленький лающий пес с обкорнанным ухом, смешно прыгая, тащил за собой поводок, за ним  бежала незнакомая девушка, слишком яркая для глаз Натальи, с воплем: – «Пинки! А ну стоять!». Рядом с ней прыгала черноволосая фурия, злая, как оса, вооруженная розовыми когтями. И еще лохматый перепуганный юноша, который искал кого-то взглядом, у этого парня Ната своими глазами заметила огромные крылья – без всяких очков заметила! И еще один парень, кажется, Ната видела его фото в репортажах про спасателей ангелов и борцов с ангел-шопами. С ним была невзрачная девушка, держащая эколога за руку. И всех раздвигал высокий деловой мужчина в черном костюме с демоническим выражением лица и смартфоном в кулаке.

Полиция? Да. Много, много вооруженной полиции. Собака лаяла, черноволосая девушка орала и возмущалась, открывая клетки с ангелами и причитая, кто-то из полисменов пытался донести до нее, что ей сюда нельзя, она отвечала нецензурно. Полисмена оттянула вторая, яркая, поймав, наконец, собачку. Иеремиль, которая уже совсем не выглядела уставшей, обнимала невзрачную плачущую девушку, кого-то из ангелов укачивал эколог. Маленькая противная девчонка была на руках то у лохматого парня, то  у демонического бизнесмена... Ох! Да это же ее клиент! Это же Виктор Данилович... Плохо, очень плохо, еще хуже...

Все менялось быстро, Наталья видела эти картины в замедленной съемке. Люди, ангелы, дети, собаки – кружились в безумной какофонии движений и звуков. И вот к самой Нате уже шел кто-то с наручниками. Наталья тихо всхлипнула и медленно, даже изящно опустилась на пол.

            – Ириэль... – успела сказать она, истово надеясь, что эти безумные люди ничего не сделают ее маленькой ангелице, – Ириэль ни в чем не виновата. Это я...

            И потеряла сознание.

Цена крыльев. Глава 8. Синие лилии

Когда твоя девушка обожает лилии, начнешь высматривать их на любом рынке, даже если зашел за картошкой. Но если твоя девушка не любит срезанные цветы, а ты сам – покорный слуга экологии, то задумаешься, как совместить любовь девушки к лилиям и нелюбовь к срезанным цветам. А для этого начнешь изучать вопрос. Покупать семена. Растить лилии дома.

Растить лилии дома. Из семян, а это очень непросто. Не слишком опытный садовод вам скажет, что лилии растут из луковиц. А кто-то даже настучит по голове с воплем – мол, не вырастите вы такие цветы из семян! Вот и мне на одном форуме настучали. Но если ты старательный герой, то не поверишь, и зароешься в садоводческие талмуды. Лилии Пиетон, лилии Мапира, Пушистый Леопард, Элоди, Анастасия и даже Фата Моргана. Все, какие захотите. Красивые, загадочные имена, способные вскружить голову твоей женщине.

Вот только есть одна проблема...

– Жаль, что синих лилий не существует, – вздыхала Галя, разглядывая фотографии в сети. Я загадочно молчал, она на меня поглядывала искоса, мы улыбались друг другу. Я был уверен, что мою тайну она не знает. Сколько месяцев мы с Мариэль лелеяли эту тайну! Ну и ее синеглазый крылатый тоже немного лелеял, не буду уж забирать у него лавры.

– Как не существует? – я, наконец, услышал ее. Сморгнул. Какое счастье, что она на меня в этот момент не смотрела.

– А вот так, – пожала Галя плечами, – Это, Макс, выдумка, и такой же обман, как ангельские крылья для людей. Доверчивые люди покупают семена или луковицы, а у них прорастают обычные белые цветы. Красивые, конечно... Я сама раньше так попадалась. Пахнет, все ок, но совсем не синие. Я их оставляла, жалко же, но... Теперь вот в офис можно приносить, лилии людей радуют. Но обидно. Погоди, а что у тебя на мониторе делают фото лилий? – она подняла на меня взгляд, и я сделал загадочное лицо. Галя фыркнула. Ну ладно, немного прокололся, можно сделать вид, что я специально.

Галя подошла к окошку, закурив в приоткрытую раму. За окнами нашего офиса кружились голуби. Во дворе стоял маленький ангел, покрывался зелеными почками клен, тянулись к солнцу высаженные недавно кусты белой сирени. Конечно (это я уже знал) садить их лучше ранней осенью, но мы тогда не успели... Что ж, пусть растут. Может, не так быстро, но все же.

– Я видела вчера Ириэль, – задумчиво сказала Галя, затянувшись дымом, – Невероятная она крылатая. Все-таки. Представляешь? Летала вместе с другими, в кое-то веки отцепилась от...

Ага. Я хмыкнул. Помнил, как верная своему человеку ангелица месяц не отходила от кровати тяжело заболевшей Натальи. Первой встречала адвоката, сверкала блестящими холодными глазами на посетителей. Молчаливая, с человеческими крыльями цвета прохладного моря, Ириэль цеплялась за руку своей дорогой преступницы, и от крылатой веяло опасностью.

Хотя все настоящие беды прошли мимо предприимчивой Натальи. Продажа ангельских крыльев? Да сотни фирм этим занимаются! Настоящие? А они разве были настоящими? Ангелы... Ни один ангел не погиб, ни один не лишился крыльев. И да. Ими не торговали. Ловили, сообщали, на что пойдут их перья, стригли, давали восстановиться – и отпускали! Не придраться, черт бы побрал все эти юридические тонкости. Крыльев продать успели мало, никто, кроме Викдана, не подал в суд.

Да, после событий осени в законы внесли поправку, и теперь уголовно наказуемым было не только убийство крылатых, не только отрезание крыльев, но и сам факт пленения ангелов, удерживание их против воли. И за любые физические повреждения обидчики наказывались, как если бы напали на человека. Как сказала Галя: – «Ну, наконец, ангелов признали разумными!».

Да, Наталья легко отделалась. Задним числом никто ее наказывать не стал. Тем более, сердечный приступ! Впрочем, мы не очень расстраивались. Чем бы это помогло ангелам? Да ведь и крылатую Ириэль тоже жалко.

Да, Виктор Данилович, отец хитрой девочки, провернувшей опасное дельце, подал было на бизнес-леди в суд. Моральный ущерб, порча материального имущества. Но адвокаты расстарались. Виноватым в том, что Каталина оказалась в клетке, оказался все же Григорий. Который так и не раскололся, откуда он взял очки, и куда делся Михаил со вторыми очками. Не знает, и все!

Но с тех пор прошло уже более полугода. И за это время изменилось столько всего. В два слова и не передашь. Зато я собирался...

Дверь распахнулась с ноги. На пороге стояла маленькая злая Ляна, сжимала кулаки и сдувала растрепавшуюся прядку со лба.

– Я против! – сказала она зло. Что? Чего она против! Учитывая, про что я сейчас думал...

– Я против этой свадьбы! – продолжила девочка, нервно потянувшись к ингалятору, но положила его в карман, так и не воспользовавшись. Недаром она – завсегдатай в нашем реабилитационном центре! Иеремиль не подкачала, помогла ребенку. И другие тоже... Свадьбы? Но почему это она против. И откуда она вообще узнала?

– Лян, твоему папе виднее, – мирно сказала Галя, приглашая Ляну в кабинет. Папе? Это Викдану, значит. Виктору чтоб его Даниловичу. А он тут причем?

– Мне виднее! Я не хочу, чтоб он женился на этой короткостриженной мымре! – злобно сказало маленькие исчадие, – Повлияйте на него! Как его лучшие сотрудники!

– Милая, – я сообразил, наконец, о чем она, – Мы не то, чтобы сотрудники, мы просто...

– Он платит вам деньги, – сурово сказала Ляна, и плюхнулась в кресло. Галя улыбалась. Я старался не смеяться. Роман деловых «злодеев» намечался еще с осени, когда Викдан зачастил к Нате в больницу, едва ли не выпроваживая сердитую Ириэль за дверь. Поначалу вроде как обвиняющий, а потом...

Ну, всякое бывает. Именно благодаря Викдану бизнес-леди отдала свою «павшую» фирму мне и моим парням. И даже помогла с бизнес-планом. Так и сказала: – «Грехи мне не отмыть, так хоть Ирочка довольна будет. И другие ангелы тоже...»

Реабилитационный ангельский центр. Первый в мире. Настоящий рай на Земле, смешно, я отказал рекламистам в таком слогане. Пусть все будет проще. Пусть ангелы вроде Иеремиль помогают больным людям, пусть бескрылые ангелы выживают, а люди, не жалеющие своих крыльев, находят настоящих верных друзей. Место, где крылатые и люди могут общаться, помогать друг другу. Тут находят утешение люди, потерявшие своих ангелов, и ангелы, не успевшие к своим людям. Хорошее место.

– Я общалась с Натальей, – заметила меж тем Галя, – Она давно раскаялась, Лян. И помогает нам в наших делах. А ты опять сбежала от Лохматого? – она покосилась за окно, увидев там кого-то.

– А чего он, – обиделась девочка, – Я что, дороги сюда не знаю? И за мной столько ангелов приглядывает, что скоро в каждом селфи за спиной новый ангел окажется! Я против того, чтоб папа женился на Наталье. Против, и все.

– А папа знает, что ты против? – хмыкнула Галя.

– А что папа! Он эту мымрищу... любит! – выплюнула девчонка, и залпом выпила стакан сока, который уже успела налить ей Галя. Как спирт прямо выпила. Далеко пойдет, – У них деловой союз, бизнес-планы на сто тыщ лет вперед, три новых фирмы собираются открывать и грызутся каждый день. Сил моих уже нет на них смотреть! Вот возьму и уйду из дома... привет, Лохматый!

Влетевший следом Лохматый тяжело дышал, зажимая под мышкой дрон. Остановился, выдыхая и разглядывая подопечную. Потом улыбнулся – смотреть на мелкую мой приятель без умиления не мог. Разом простив ей и очередной побег, и сорванную прогулку с небесными съемками.

– И куда ты уйти уже собралась, а? Лян, мы ведь с Афраилом договорились, – напомнил он, кивая нам с Галей, – И с другими. Нам обещали устроить целое небесное шоу, – сказал он непонимающему мне, – А она сбежала... хорошо, что я понял, куда!

– Сегодня все ангелы заняты, – отрезала Ляна сердито, – У них дела. Мне Семалион сказал, прежде чем умотал на всех крыльях куда-то.

Я постарался сделать ничего не значащее выражение лица. Никто ничего не заметил.

– А почему я об этом не знаю? – устало спросил Лохматый, сел на диванчик поближе к Ляне.

– Потому что у всех тайны. Вот и у меня тоже, – сердито сказала девочка.

– Знаю я твою тайну, – отмахнулся ее охранник, – Пришла приседать людям на уши, чтоб уговорили Викдана не жениться на...

– Да лучше б он на мисс «чики-пики» женился бы! Они же встречались, – Ляна надула губки и стала похожа на ангелочка во дворе офиса.

– Это на Вике, что ли? – расхохоталась Галя. Я хмыкнул. Боюсь представить себе, с каким количеством прекрасных леди нашего города встречался ловелас Викдан. Может, хоть деловая Наталья его приструнит? Да и на Ляну бизнес-леди смотрит весьма ласково и тепло. И с легкой опаской. Даже с почти восхищением, качая головой и вспоминая, как маленькая демоница развалила ее серьезную фирму.

– Лян, пойдем гулять, чего тут сидеть... Или ты к Иеремиль заглянуть хочешь? – потянул ее за рукав Лохматый, поглядывая на «засидевшегося» дрона, посверкивавшего лопастями и хитрым глазком выключенной камеры.

– Говорю же, – сказала Ляна, – Сегодня все ангелы заняты!

– Да чем же!

Девочка не успела ответить. Потому что мы все услышали шум. Целую волну шелеста и трепета за окном. Тысячи, тысячи крыльев шумели там. Галя удивленно обернулась, а Лохматый вскочил, забыв про дрон и Ляну. И только мы с девочкой понимающе ухмылялись. Я достал кое-что из кармана, Ляна увидела, округлила глаза и подмигнула мне. Я приложил палец к губам. Тсссс! За окном кружились ангелы. Ляна начала мелодично насвистывать «миллион алых роз», я снова на нее цыкнул. Тише же! Не выдавай.

За окном кружились ангелы, был их не миллион, и даже не тысяча. Но сотня, пожалуй, набиралась.

– Что это? – тихонько спросила Галя, широко распахивая офисное окно. Крылатые существа поднимались вверх, опускались вниз, спускались на плиты двора. Один, смеясь, балансировал на голове мраморного ангелочка. Тот пошатывался. Кажется, Афраил намеревался его сбросить! Вот наглец... давай аккуратнее, чтооб никого не задеть! Терпеть не мог эту скульптуру, если чес... бамц, хрясь! Так ему! Афраил уже снова кружил в небе, улыбаясь невинной ангельской улыбкой.

– Что это... – продолжила Галя почти беззвучно, глаза ее наполнились удивлением. В руках у ангелов были цветы. Сотня разноцветных Пиетон, Элоди, Леопардов – все юные, только расцветшие, в маленьких цветных горшочках. Запах постепенно наполнял пространство. Я искал глазами Мариэль. Ага! Вот и она. Вместе с Иннуэлем. Несут – поодиночке большой горшок крылатым нести было бы тяжело.

Галя растерянно на меня оглянулась.

– Поздно говорить – «закрой глаза», – сказал я, ухмыляясь, – Но хотя бы пару мгновений смотри на меня. Пока эти двое долетят...

– Что это все значит? – спросила Галя, разглядывая меня, и в глазах ее постепенно рождалась улыбка.

– Это значит, что иногда я делаю невозможные вещи, – Мариэль с Иннуэлем встали на подоконник, распахнув и сплетя крылья. Они держали в руках тяжелый подарок, – Все, теперь можешь смотреть...

– Мы! – сказала Мариэль.

– Что – вы? – не понял я. Во дворе кружились ангелы и голуби, целые стаи голубей и ангелов. Пахло цветами, нежный аромат лилий постепенно наполняли двор. Горшочки с цветами стояли на земле, на подоконниках, оказывались в руках у наших сотрудников и клиентов, удивленно выглядывающих из окон.

– Мы – делаем невозможные вещи, – обиженно заметила крылатая. Насупилась. Иннуэль толкнул ее локтем. И чуть не уронил горшок. Но я успел выхватить его. И даже опустился на одно колено. И протянул – в одной руке балансировал тяжеленный горшок с ярко-синими соцветиями огромных ароматных лилий. В другой...

– Мы вместе с нашими любимыми ангелами делаем невозможные вещи, умеем летать, исцелять неизлечимо больных и менять законодательство, – согласился я покорно с Мариэлью. – И да... Синие лилии существуют...

Протянул кольцо, увенчанное сапфиром. И уверенно, почти без вопроса, сказал моей невесте,

– Будешь моей женой, Галина? Правда же, будешь?