Текст книги "Корсеты и Арбалеты (ЛП)"

Автор книги: Александра Харви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Александра Харви

Корсеты и Арбалеты

Рожденные вампирами – 0,1

Перевод выполнен Фроловой Юлей специально для группы https://vk.com/thedrakechronicles

Май 27, 1815

Дорогая Эванджелина,

Я все еще не могу поверить, что Вы застряли в Озерном Краю, в то время как Лондонский Сезон уже идет полным ходом. Это ужасно несправедливо. Я бы написала весьма сформулированное письмо Вашей матери, если через него я принесу пользу. Я не думаю, что она бы себя лучше похоронила, чем танцевать вальс и ходить в оперу. Не то, чтобы я не умела танцевать, я вальсирую, но мне не позволено это делать. Не беспокойтесь, я намереваюсь танцевать до окончания Сезона, помните мои слова. Леди в Алмакке могут подавиться своим теплым лимонадом и затхлыми страхи правилами.

Я – дебютантка, и я сделала свой реверанс Королеве и все, что предполагалось. И я не отправилась на поезде… я боюсь, что различие есть только у Вас. Я действительно рассматривала Мередит, но она не спортивная. Она едва сделана из прочного вещества.

Пожалуйста, скажите мне, то Вы по-прежнему работаете над убеждением Ваших родителей. Разве Ваш отец не должен занимать место в Парламенте? Не то, что делают графы, когда они слишком стары, чтобы развлечься? Обязательно передайте своему брату, что я сказала, когда Вы увидите его в следующий раз. Он становится слишком скучным.

Мать заказала другую встречу с портнихой мадам Бланш, даже при том, что я стояла на там табурете и использовалась в качестве прославленной «подушечки для булавок» в течение многих часов. Часов. Я могла бы написать роман или овладеть искусством кружевоплетения, которое я все еще считаю бестолковым кстати, в свое время эта женщина стала дизайнером и шить платья, Мать утверждает это в семейном кругу. Я могу попытаться скрыться за сиреневой изгородью сегодня. Что хорошего быть охотником на вампиров, если нельзя сделать себя недоступным пыткам?

Я знаю, что Элионор была бы ошеломлена моим упоминанием такой щекотливой темы в письменной форме, но по правде говоря, в последнее время она была ошеломлена всем, что я делаю. Можно подумать, что ни одна семья никогда прежде не присоединялась к Гелиос-Ра. Отец вне себя от гордости, и Мать прихорашивается как павлин каждый раз, когда жены собираются на их ежемесячные чаи. Ничьих других дочерей не приняли, кроме Вас, и я не думаю, что хоть в течение одной минуты, Ваша мать не хотела, чтобы Вас держали в загородном доме, как в тюрьме, только с овцами и ежами для компании. Таким образом, моя раздражающая, кокетливая кузина Элионор может оказать немного поддержки. Она бы присоединилась, если бы она этого хотела. Она не виновата, что это все ее ужасно шокирует и огорчает. На прошлой неделе она фактически упала в обморок, когда увидела кол, привязанный к моей лодыжке. Вы можете себе представить? Я полагаю, что она сделала мне одолжение. Я должна скрывать его лучше. Я все еще пытаюсь найти способ, чтобы скрывать арбалет, но в последний раз, когда я пыталась спрятать его в своей сумочке, дворецкий спросил, не может ли там скрываться утка.

Я надеюсь, что Вы помните наш код или весь абзац не будет иметь никакого смысла. Я не дура, в конце концов, несмотря на то, что думает мой кузен. Я никогда бы не подверглась опасности общество или нашу работу.

Но если скоро я не увижу, я клянусь, что сделаю что-нибудь радикальное.

Возможно, однажды ночью мне следует проникнуть в Воксхолл-Гарденс. Все шепчутся о том, что там происходит, как дороги ведут в темные пустынные сады и женщин туда заманивают, чтобы соблазнить. Может быть вампир один из них?

Это прекрасный план. Если я не увижу клыки или окровавленные губы на этот раз, то на следующей неделе я должна взять дело в свои руки. В конце концов, все наше обучение, это старые книги по истории, художественная гимнастика в истекающем кровью корсете, если я никогда не столкнусь лицом к лицу с вампиром? Я не буду украшением для Лиги.

Я хочу быть полезной.

Со всей любовью,

Розалинда

Июнь 3, 1815

Дорогая Эванджелина,

Все пошло не так, как планировалось.

Пожалуйста, не читайте мне лекцию о том, что план был не обдуман, я полностью с Вами согласна.

Но я все равно бы это сделала, учитывая предоставленную возможность.

И я бы не пошла в Воксхолл-Гарденс без сопровождения. Во всяком случае, не как Розалинда Вайлд. Но Робби, Робби может отправиться куда угодно, не так ли? Он может стать очень полезным, это я уже могу Вам сказать. И он может нести арбалет в сумке, и никто не додумается допросить его.

Я очень хорошо представляю выражение Вашего лица, когда пишу это, я одолжила брюки, рубашку, жилет и пиджак у кузена Джастина. Он никогда не станет их искать, поскольку он перерос меня на Рождество и до сих пор не остановился. Он мог бы стать более крупным, чем папа, если он этого захочет. Я не думаю, что он ест. Так или иначе, он уехал в Итон и не возражал бы. Я не понимаю, как он и Элионор могут быть связаны между собой. Вы можете представить себе, что она его сестра? Всегда критикует и кривит губы. И она наносит румяна, Вы знали? Даже если она это отрицает, я знаю, что это румяна. Цвет губ никакой, если не ел семена граната. И она ненавидит гранаты; они могли бы испачкать ее пальцы и драгоценные платья.

Но я отвлекалась.

У меня была очень хорошая маскировка, если я сама это говорю. Я даже встретила одного из Ваших братьев у ворот в Воксхолл, и он не одарил меня вторым взглядом. Я очень гордилась собой и считала, что меня подослали к Короне как шпиона. Наполеон не увидел бы, что я приезжала.

Признаюсь, я была чуть меньше уверенной к концу ночи.

Во всяком случае, я заплатила кучеру несколько гиней (ПРИМ.ПЕРЕВОД. Гинея – английская, затем британская золотая монета с 1663 по 1813 год.), чтобы отвезли меня к садам и ждали меня, и ни слова моим родителям. (Кроме того, я напомнила ему о ящиках с кружевами, которые я нашла на прошлой неделе под одной из подушек.) В данных обстоятельствах, шантаж и подкуп обычное дело. Один делает то, что требуется, когда другой охотится на вампиров.

Маман и Папа думают, что я собиралась навесить Беатрикс, чтобы помочь ей практиковать ее реверанс, поскольку она собирается представиться Королеве в следующем месяце, хотя она еще не готова. Кажется, ее отец спас любимого спаниеля Королевы или что-то в этом роде. Бедная Беатрикс, не получает никакой пользы от суда и светского общества, но ее отец будет продолжать получать благодарность за добрые дела. Это испытание для нее.

Было уже за полночь, когда я шла по главной улице, фонари освещали деревья, как волшебный кокон бабочки. Это было так красиво, играет оркестр, танцуют пары, вращаясь по кругу. Я видела несколько знакомых людей, но конечно же не могла с ними поздороваться. Я скажу, что Лорд Харрисфорд шептался с Джульеттой Торнтон, пока они вальсировали, и она покраснела. Они составляют дорогую пару, и я действительно надеюсь, что они будут вместе. И вальс был прекрасен, все плавные повороты и развевающиеся полы. Я просто не могла ждать, чтобы потанцевать. Но Вы уже все знаете.

Я покинула красивые внутренние дворы, которые мы много посещали, чтобы знать, что там никогда ничего не происходит. Все по-настоящему интересные истории происходят в рощах и лесах и Переулке Друида. Мне не нужно говорить Вам, что я видела вашего кузена Фрэнсиса, ведущего двух женщин, казалось гораздо менее приличными. Одна из них даже подмигнула мне! Я бы очень хотела сбросить мою маскировку, просто чтобы посмотреть, выражение лица Фрэнисиса. Вместо этого я спряталась в кустах, пока они не ушли.

А потом мне снова пришлось прятаться, когда я увидела, что идет Перси со своими друзьями. Ни для кого не секрет, что Маман считает, что он будет подходящей парой для меня. Вы знает, что в свое время его мать была известной? На своем свадебном завтраке она поставила ставку на вампира, и дала своему мужу в долг. Я думаю, что хотела бы держать на себе долг. Это делает меня злой, как Вы думаете? На второй вопрос, не смейте отвечать, Эванджелин Плум.

Беда в том, что Перси ужасно скучный, я зеваю каждый раз, когда мы вместе. Я не думаю, что это – хорошее качество в муже, не так ли?

И я думаю, что он взял бы себе в долг, точно так же, как сделал его отец.

Во всяком случае, хватит того, что это слишком удручающее.

Я шла больше часа, пока мои ноги не заболели и мне не стало скучно. Я пропустила фейерверк и канатоходцев, а леса были полны хихаканьем и стонами и очень мало кровожадных немертвых.

Будьте осторожны, в том, что Вы просите.

Можно подумать, что я буду знать это к настоящему времени.

Я услышала звук в отличие от других, и за всю свою жизнь я никогда не слышала это прежде, и надеюсь, что никогда не услышу это снова. Это было своего рода шипение, сопровождаемое хрюканьем, как кто-то сильно и многократно ударяет. Я была уверена, что слышала вампира, атакующего неосторожного гуляку. Это то, ради чего, я обучалась.

Будете ли Вы хуже думать обо мне, если я скажу Вам, что я колебалась? И что мое сердце екнуло и мое дыхание трусливо дрожало?

Мне нравится думать, что как бы то ни было, я опомнилась. Я потянулась за картой (которую гораздо легче спрятать в своем ботинке, когда ваш ботинок скрывают брюки. Кроме того, в брюках, всегда есть карманы). Я ползла через папоротники и кустарники. Вы должны признать, что я довольно умная и скрытная, когда это надо: и я определенно была умна. У вампиров чрезвычайно хороший слух, я не скажу Вам это, поскольку элемент неожиданности остается нашим лучшим оружием. Вы можете теперь слушать не только профессора?

Так что я, сгорбившись в кусте сирени, осматривала все сломанные каменные столбы и безголовые мраморные статуи, завернутые в плющ. Может быть это было красивым и запоминающемся, если бы мои зубы не стучали в голове и ладошки не потели.

Поскольку под сломанным сине-стеклянным фонарем, был вампир.

Нет, на самом деле, два вампира.

Я не прервала вампиров, которые спорили, кто будет питаться несчастной жертвой. Профессор всегда говорил нам не бежать. Я могу Вам сказать, что это гораздо, гораздо, легче сказать, чем сделать. Я понятия не имела, насколько силен физический инстинкт, чтобы бежать, или как противен порыв адреналина в наших венах и животе. Я чуть не уронила свой кол.

– Охотник никогда не роняет свой кол! – услышала я голос папы в своем разуме, заставив меня собраться.

Я подползла ближе, настолько, насколько я могла добраться, и тогда я бросила кол в свою добычу. Это пошло быстро и точно, и он застрял в спине вампира.

Он не превратился в пепел.

Я должна была использовать арбалет.

Довольно трудно бросить осколок дерева и достаточно трудно проколоть грудную клетку, я это знаю. Я намереваюсь довести дело до конца при следующей встрече.

Он, по крайне мере, дал приятное завывание и рванулся обратно. Это дало преимущество второму вампиру, который изо всех сил пытался помочь другому, который пытался освободить себя, он нажал на кол, который достал до сердца. Пепел разлетелся как пыльца одуванчиков в лунном свете. Оставшийся вампир пришел в ярость, и я отшатнулась. Его волосы были темными и падали на лоб, но глаза были бледными, как снег. Кровавая рана под его левой скулой и еще больше крови, как красная роза, на его белой льняной рубашки, на бравом боку. Его галстук был разорван, а на его шелковом жилете были серебряные пуговицы. Он явно был вампиром-джентльменом.

Вампир-джентльмен, Эванджелин.

Никто и никогда не говорил нам об этом. И он был очень красивым, даже если я не могла видеть его лицо должным образом. Я могла бы просто сказать. Это – наблюдение. Это, как будто я смотрела на него.

– Подождите! Вернись! – я убежала при первой же возможности, как только он закричал и старался следовать. Конечно, он был быстрее меня, но я думаю, что он был ранен, а затем мне удалось потеряться в толпе, прежде чем он смог догнать меня.

Теперь, когда я в безопасности, Вы должны признать, что это довольно захватывающая история. Возможно, мне следовало бы писать готические романы. Это было бы романтично, если бы я не была одета как мальчик.

И если бы он не был одним из немертвых, конечно. Конечно.

Со всей любовью,

Розалинда.

Июнь 7, 1815

Дорогая Эванджелина,

Чем больше я думаю о нем, тем больше я в недоумении. Почему никто и никогда не рассказывал нам о вампирах– джентльменах? Нам повторяли снова и снова, что они дикие и жестокие, и ужасные и негигиеничные.

Эванджелина, он не был ужасным.

Как ты думаешь, что это значит? Что еще они могли нам не рассказывать? Якобы ради нашей безопасности, хотя я не могу понять, почему мы должны защищаться от такой красоты. Вы, знаете? Я боюсь, что если потянуть нить, весь гобелен распустится.

Я знаю, что Элионор сказала бы мне оставить это дело, и что это не моя забота. Но я тоже часть общества, или нет? Я – охотник на вампиров. Как я могу делать свою работу, если они держат в секрете важную информацию? И это только женщины, которые так проходят обучение. Я загнала Джастина в угол. Он– ужасный лгун, которого не сразу узнаешь. Он был дома на день рождение тети Анны и признался (в конченом счете), что только девушкам говорят эту ужасную полуправду. Он говорит, что это потому, что мы более восприимчивы к чарам вампира.

Это – ерунда, Эванджелин.

Из-за этих размышления и удобных секретов мы все находимся в опасности, независимо от их устаревшего мышления. И если Вы помните, кузен Эндрю был тем, кто последовал за светом и был убит в результате нападения. Они забыли упомянуть нам, часть о его убийстве, как он умер с опущенными брюками до лодыжек. Я не хочу шокировать Вас, но это так.

Даже Лиге нельзя полностью доверять.

Что теперь мы должны делать? Вампиру нельзя доверять только потому, что для них это прекрасная возможность, и охотникам нельзя доверять, даже если он – часть семьи. Я клянусь, что не собираюсь об этом молчать. Это слишком важно.

Я также клянусь, дорогая Эванджелина, что узнаю все тайны общества.

Фактически, сегодня вечером.

У Уинтерсонов есть свой ежегодный бал. Там всегда такая толпа людей, что я уверена, что меня не заметят. Я просто проникну в кабинет лорда Уинтерсона и посмотрим, что я смогу узнать. Конечно, будучи главой организации, он должен держать какие-то документы у себя в доме? В противном случае, я полагаю, что должна буду проникнуть в особняк Гелиос-Ра, но мы обе знает, что это почти невозможно.

Сегодня вечером. Этой ночью. Я чувствую это.

Ваша кузина,

Розалинда.

P.S.

Я действительно должна прекратить делать такие дерзкие заявления.

Это никогда не заканчивается хорошо.

Простите меня за мой неуверенный почерк, я все еще пьяна от адреналина и шампанского. И моего первого вальса. Кто мог предположить, что унылый бал Уинтерсонов мог так отвлечь? Я даже не знаю, с чего начать. Я могу услышать, как ты скрипишь своими зубами, Эви, но Вы должны быть терпеливы со мной. Я должна собраться с мыслями, иначе это не будет иметь никакого смысла.

Мы прибыли поздно, как принято в свете. Мать и слышать не хотела о нашем приезде до полуночи. Вся улица была забита каретами, а бальный зал был забит сотнями гостей в их лучших нарядах. Я никогда не видела так много вееров и шляп с перьями. Я надеюсь, что особенно эта тенденция исчезнет быстро, она меня беспокоит. Подумайте обо всех этих лысых страусах и павлинов.

И я признаюсь, что спряталась среди горшечных папоротников, пока Перси не пошел в игровую комнату, чтобы играть в вист. Наверное, из меня не очень хороший охотник, но это было эффективно. Я не вынесу, если задену его самолюбие, его глаза всегда так печальны. Но у него есть настоящий поезд дебютанток, хихикающих и подлизывающихся к нему, конечно же одна из них сможет его утешить.

Так как я не выйду за него замуж. И мне все равно, что говорят мои родители. Или его родители. Или сам Перси. Я не продамся лицу, предлагающее самую высокую цену.

Особенно теперь.

Я ждала, пока все не начали пить шампанское и стали немного громче, чем необходимо, все пары уползали тайком, чтобы найти темные углы, прежде чем я поднялась на верх, в семейные комнаты. Кроме того, я успевала по времени, поскольку у меня не было никакого намерения пропустить вальс. Это было бы достаточно просто, чтобы избежать компании Матери и ее компаньонок. И я была хорошо подготовлена и даже если бы я пролила клубничное вино на свое платье, у меня было надежное оправдание для этого. Сплетни и вдовствующие матери могут быть столь же страшными, как любой вампир. Я бросаю Вам вызов найти существо ужаснее, чем Леди Кирквуд. Можете даже не стараться, такого существа нет. Она заставила взрослых мужчин плакать на публике, при этом не сделав никаких усилий. Я всегда думаю, что она была бы замечательным охотником.

Вернемся к балу. Я проникла наверх достаточно просто. Если честно, я ожидала, что дом Уинтерсонов будет охраняться лучше. Но я предполагаю, что они никогда, даже на минуту, не задумывались, что дебютантка может быть достаточно умной, чтобы причинить какой-либо вред. И правда, особняк необыкновенно хорошо защищен от вампиров; я никогда не видела такую большую коллекцию мечей и тростей с выдвигающимися кинжалами. (Я имею в виду, что хочу так сделать с одним из своих зонтов. Это будет очень интересное изменение и весьма полезным.)

Я могла слышать оркестр, играющий кадриль, и шумный гул сотен разговоров, происходящих одновременно. Там не было никаких шагов, никакого мерцания пламени свечи, ничего. Я не была безрассудной, думая, что я была одна.

Я нашла исследование с небольшим инцидентом, и это было именно так, как Вы себе представляли: просторная комната, с массивным столом из дуба, серебряные графины и бутылки дорогого бренди (ПРИМ. ПЕРЕВОД. Бренди – алкогольный напиток ≈ коньяк), с рядами книг и сувениров. Я чувствовала себя довольно смелой, пока пряталась в тени и открывала все ящики. Но не нашла ничего, кроме самого последнего ящика, который был заперт. Эти новые шпильки, которые Вы разработали, просто блестящи, Эви. Я вскрыла замок с небольшой проблемой.

Внутри было несколько банкнот, алмазная булавка для галстука и другие мелочи, но там вообще ничего не было связанного с обществом. Я признаюсь, что я не знала, что искала. Меня просто возмущало, что наш кузен умер при одних обстоятельствах, а нас убедили в других. Все это кажется настолько зловещим и подозрительным. И слишком драматичным.

Это было примерно в то время, когда я решила отказаться от своих поисков и вернуться в зал, прежде чем меня потеряют. Не было никакого смысла, чтобы повредить свою репутацию безвозвратно из-за… слабого чувства беспокойства. Даже я не настолько безрассудна.

Я была наверху лестницы, когда услышала мужские голоса. Два голоса, один старый и смутно знакомый, хотя я не могла определить его и до сих пор не могу, другой молодой и нетерпеливый. Я проскользнула между шкафом и огромной медной урной, полной страусовых перьев. Я забираю свои слова о тенденции с перьями обратно, они могут сделать очень удобное укрытие. Я задержала дыхание, поскольку разговор превратился в беззвучный аргумент. Мне пришлось напрячься, чтобы все слышать, таким образом, я не могу быть уверенной, что расслышала каждое слово правильно.

Но в основном я уверена.

– Это слишком скоро, – отрезал старый голос.

– Ты говоришь это уже в течение многих недель. У меня нет времени нянчиться с тобой, мне отправили сопляка.

– Ничего подобного, – он казался оскорбленным. – Тогда давайте покончим с этим. Я тот, кто попадет в засаду в Воксхолл, если Вы помните. Вы едва запачкали свои прекрасные руки.

Эви! Несомненно, это – тот же самый человек, которого я видела в Воксхолл!

– Я не думаю, что Вы понимаете то, что я делаю. Это – предательство.

– Твоя проблема, не моя. Я не нарушаю никаких клятв.

– Ну, Вы не охотник, не так ли? Это я.

– Ты собираешься помочь мне убрать Уинтерсона или нет? – последовал раздраженный вздох.

– Тссс. Вы с ума сошли, произнося это вслух?

– Мне становится скучно от твоих оправданий и скручивания рук.

– И мне от Вашей высокомерности.

– Разве ты не сказал бы что-нибудь еще, чтобы не откладывать дальше? – его голос понизился еще ниже, у меня пока не было возможности высунуться, и я чуть не упала к их ногам.

Мне потребовалось время, чтобы полностью понять, что они ушли. Я стояла в коридоре, но не могла услышать шаги или почувствовать запах одеколона или сигарного дыма. У меня не было никакой возможности следовать за ними. Это выглядело, как будто они исчезли. Я спустилась вниз, потому что я не знала, что еще можно сделать. Люди, вероятно, думали, что я сошла с ума, я проходила мимо джентльменов и смотрела на них напряженным взглядом. Джастин обвинил меня, что я косоглазая, как пират.

Я просто стояла в дверях и ничего подозрительного не видела. Я невольно вздохнула.

– Мисс Вайлд, могу я получить удовольствие от этого вальса?

Данте Кован, Лорд Торнвуд, и сын Графа Данроуона, подошел ко мне сзади и стоял настолько близко, что я могла чувствовать всю длину его тела и наши тела почти соприкасались. Он был так близок, что, когда я подпрыгнула и развернулась, я толкнула его локтем в живот. Я не хотела, но он напугал меня! И бальный зал был дьявольски переполнен.

Я упоминала, насколько он красивый? Я только помню его до того, как он отправился в свое грандиозное путешествие, но теперь, когда он вернулся с Континента, есть в нем теперь, что-то таинственное и темное в его серых глазах. Он имеет такую улыбку, которая заставляет Вас задуматься, почему он улыбается.

– Я говорю! – Джастин поднял свой монокль. Вы знали, что его взяли перевозить все вокруг и носить розово-полосатые жилеты? Сейчас он воображает себя денди. – Вы должны быть представлены должным образом?

– Да. – Я несомненно лгала, и я не жалею об этом. Я также наступила на ногу Джастина своей туфлей во время танца.

Данте улыбнулся своей изогнутой улыбкой мне и протянул свою руку, чтобы вывести меня на танцпол.

– Не здесь. – Я потянула его за полную пару и в дальний угол. – У меня технически нет еще разрешения танцевать вальс.

– Я не выдам Вас. – Его рука коснулась моей талии, и он привлек меня к себе.

Теперь я могу понять, почему старые вдовы, так суетятся из-за вальса. Не то, чтобы они боятся, что у нас закружится голова, когда мы будем кружится и упадем в куче наших юбок. Это – дает возможность, быть так близко к молодому человеку, что можно увидеть, как его волосы вьются около ушей, точную форму его скул, чувство его плеча под своей рукой.

И когда этот человек – Данте Кован, действительно есть опасность.

Я не хочу быть похожей на других дебютанток, очевидно подлизывающихся к нему и жеманными, когда он проходит мимо, но он заставляет меня чувствовать себя… переменчивой. Это имеет смысл? Я не помню, чтобы мы много разговаривали, потому что он вывел нас через французские двери и на пустынный балкон. Он привлек меня еще ближе, пока легкий ветерок не прошел между нашими телами. Это было очень потрясающим для него, конечно. И, конечно, я позволила ему. Он не позволял себе вольности, только кружил нас, я не смеялась, и затаив дыхание, кружилась.

– Вы пролили вино на свое платье, – сказал он мягко.

Я посмотрела на пятно возле моего колена. Я и забыла об этом. Вероятно, он имеет хорошее зрение, что заметил это.

– Это смоется. – Пожала я плечами.

– Большинство девушек попадали бы в обморок или бежали бы плакаться к ближайшей горничной.

– Я не похожа на большинство девушек, – заявила я.

– Нет, я должен сказать, нет.

Я хотела спросить его, имел ли он в виду, это как комплимент, но я побоялась ответа. И я знаю, я знаю, я должна была сосредоточиться на том, что кто-то составляет заговор с целью убийства лидера Гелиос-Ра. Мне нравится думать, что я талантлива, чтобы волноваться и вальсировать одновременно.

– Наверху есть горничная, если Вы хотите, чтобы она смыла пятно. – Он казался серьезным, но его глаза горели.

– На самом деле, горничная внизу, и пятно уже засохло. Это уже неважно.

Музыка закончилась слишком рано, и он поклонился под моей рукой, когда я сделала реверанс. Я знаю, это может показаться странным, Эви, но я могу поклясться, что он наклонился вперед и вдохнул мой запах. Его лицо стало напряженным, и он сжал челюсть. Это было краткое мгновение, но я видела это.

Но я убеждена, что это охотничьи инстинкты. Не так ли?

Черт возьми! Может Элионор была в чем-то права? Может я забыла, как живет нормальная девушка?

Ваша обеспокоенная,

Розалинда.

Июнь 11, 1815

Самая дорогая, Эванджелина,

Я так расстроена, что я едва могу успокоиться, чтобы это написать.

Можно подумать, что после обучения мы все вынесли, и я могла бы добавить, что преуспела в небольшом доверии, как и ожидала. Даже ясный след доверия в нашем смысле и разуме, есть ничто иное.

Но я с сожаления скажу, что это не так.

Я полагаю, Вы уже это знаете, с Вашей матерью, изобретающей всевозможные гонения в стране, чтобы держать Вас подальше от Лондона и охотников. И я действительно могу это понять. Она – Ваша мать, и конечно, же она будет волноваться. Это факт, что она беспокоится одинаково о всех ваших братьях, я уверена, это говорит о ее хорошем характере.

Но это отличается. Мой отец должен знать лучше. Это чертовски несправедливо. Я провела долгую бессонную ночь, пытаясь определить наилучший план действий относительно разговора, который я слышала наверху, на балу у Уинтерсонов. Я не беру его всерьез, это не наша обязанность Лиге, и я ожидаю, такого же понимания. Убийство – это плохо, но предательское убийство лидера Гелиос-Ра, таким же новичком – отвратительно. Нам всем следует быть настороже и относиться к нашим клятвам серьезно. Относиться друг к другу серьезно.

Я уверена, Вы видите, куда это идет.

К тому времени, когда взошло солнце, я была уверена, что стоит рассказать все моему отцу. Одно дело охоться на вампиров в Воксхолл-Гарденс или поймать кого-то в темном переулке после оперы, но совсем другое дело, разгадать заговор в обществе, которое едва признает Вас (хотя я хочу обратить все это в свою пользу в ближайшее время. Подробнее обо всем этом позже, уверяю Вас). Я не настолько безрассудна, чтобы думать, что я должна все делать сама.

Я нашла своего отца за столом, кушающего яйца и тост, и читающего газету, недавно напечатанную и пахнущая как опаляемые чернила и бумага. Он взглянул и улыбнулся мне, прежде чем вернулся к чтению.

– Доброе утро, милая.

– Доброе утро, папа. – Я ждала, пока лакей не принесет новую кружку шоколада к столу, и я отошла на значительное расстояние. Я понизила свой голос. – Я должна с Вами поговорить, сэр.

– Я не увеличу твое пособие, Рози. У тебя есть более, чем достаточно для своих нужд.

Я собрала всю силу волю, чтобы не закатить глаза при нем, Эви. Почему они всегда думают, что мы хотим больше денег на платья и безделушки? Я бы хотела купить себе новый летающий кинжал, хотя я далеко не так опытна с ним, как Вы.

– Мне не нужно много карманных денег, – заверил его я, так спокойно, как только могла.

Он нахмурился.

– Ты собираешься мчаться на своей карете через парк и бездельничать снова, не так ли? Ты должны научиться вести себя достойно, моя девочка.

Честно, Эви. Родители.

– Папа, пожалуйста. Это кое-что, что я подслушала на балу Уинтерсонов, прошлой ночью.

– Бальные сплетни? – спросил он.

Я покачала головой.

– Нет, двое мужчин, говорили шепотом возле кабинета Лорда Уинтерсона.

Он положил газету на стол, хмурясь более пристально.

– Что Вы там делали?

– Охотилась, – гордо ответила я.

– Ты хочешь сказать, что охотилась за вампиром в семейных комнатах особняка Уинтерсона, не так ли?

– Нет, Папа, конечно нет. – И в этот момент я закатила глаза.

– Тогда что? И не думайте, что мы не будем обсуждать такое развязное поведение, юная леди.

– Развязное? Я была незаметной. Героической, даже. Вот еще. Было двое мужчин, спорящих о Лорде Уинтерсоне. Один из них был охотником, второй не был, – сказала ему я.

– Кто это были?

– Я не знаю. Я не видела их лица, только слышала их разговор. Об устранение Лорда Уинтерсона, Папа. Они хотят убить его.

Я ждала реакции. Я ожидала вздоха или его лицо станет бледным. Может быть, он свалил бы чашку кофе в порыве злости.

Я, наиболее сопереживающим образом, не ожидала, что он начнет смеяться. Мой собственный отец лишился ума.

– О, Рози, я уверен, ты ослышались.

– Я не ослышалась.

– Это не редкость, милая. Даже когда я был в твоем возрасте, я был убежден, что наша домоправительница была вампиром. Я чуть не заколол ее в кладовой, пока она доставала яйца.

– Вы не верите мне? – Я уставилась на него, оскорбленной.

– Охотники дают клятву Лиге и друг другу очень серьезно.

– Я это знаю. – Я размешивала сахар в своем чае с большей силой, чем это требовалось.

– И лидер Лиги, Лорд Уинтерсон, хорошо охраняется.

– Я слышала, то, что слышала, – говорила я упрямо.

– Разговор шепотом, когда Вы пили шампанское и танцевали с молодыми людьми, которых я не одобряю, – он многозначительно посмотрел на меня, и я знала, что он намекал на Данте Ковано, – нет достаточных доказательств, чтобы выбросить такие дикие обвинения в убийстве и измене.

– Но…

– Оставьте это, Розалинда. Вы только опозорите нас и эту семью, если Вы будете преследовать это.

– Я не стала бы!

– Ты забыла прошлое лето, когда вы бросили Лорда Холлбрука в озеро?

Я нахмурилась.

– Как я могла знать, что у него зуб с бриллиантом. Это было неестественно смешно и весь этот клей, который держался на этом месте не мог быть по закону. И он было похоже на клык.

– Ты чуть не убила лорда области, топя его в нашем рыбном озере.

– Это – другое! Я…

– Оставьте это, Розалинда. Я приказываю Вам, как Ваш отец и старший в Лиге, чтобы Вы оставили это.

Я открыла рот, чтобы протестовать дальше, но я боролась со слезами, жгущими мои глаза. Если бы я заплакала, то он никогда бы не относился ко мне серьезно снова. Но я хотела, Эви. Я действительно хотела. Мой собственный отец унизил меня и не верит в мои охотничьи способности. Пустяк с Лордом Холлбруком произошел почти год назад. Я предназначена, чтобы страдать из-за него, пока не стану седой и морщинистой, как сырой заварной крем?

Прежде чем я успела что-либо сказать еще, моя мать вошла в комнату в своем лучшем ярком платье с кружевом в кромке для завтрака. Отец предостерегающе посмотрел на меня, а затем улыбнулся ей.

– Доброе утро, моя любовь. Вы сегодня не уезжаешь?

Мать села рядом с ним, принимая свою чашку кофе.

– Я сегодня поеду в книжный магазин, любимый. С Беатрикс и ее матерью, – добавила она, глядя на меня.

– Превосходно. Возможно, Вы могли бы взять с собой Розалинду. Ей явно скучно, и необходимо развлечься.