Текст книги "Баба Поля (не) хочет замуж (СИ)"

Автор книги: Александра Гусарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Пелагея, а чего это твое лицо вдруг приняло столь зверское выражение? –  изумился герцог, все еще держащий меня в объятиях. А я, совершенно не подумав, простодушно призналась:

– Да вот просчитываю, как мне уважаемой вдовой стать!

Мужчина даже закашлялся от такой наглости. Но из объятий меня не выпустил, а снова сверкнул глазами, и мне показалось, что в них блеснул настоящий огонь. Покачал головой и торжественно возгласил:

– Обязательно станешь! – я уже хотела уточнить, когда. Но он добавил: – Лет через сто. И вряд ли у тебя получится пережить меня дольше, чем на пару часов.

Я лишь покачала головой:

– Сто лет – это очень долго, – и никто не догадался, что об этом я знала не понаслышке.

И на этой ноте нас прервал Его Величество. Король подошел с широкой улыбкой на губах, похлопал по спине моего «жениха» и пафосно объявил:

– Друзья мои! Дорогие наши подданные! Вы только что увидели настоящий танец страсти двух влюбленных. Думаю, не стоит  надолго откладывать и томить горящие сердца. Сегодня мы объявляем помолвку моего младшего брата Ричарда Иоанна Иллинийского и маркизы Пелагеи Феодоре Моррой. А через неделю будем гулять на их веселой свадьбе!

На какой свадьбе? Я согласия не давала!

Тут к нам подлетела Фея, присела в реверансе перед королем и, скромно потупив глазки, сообщила:

– А я ближайшая подруга невесты! – по кивку величества встала, сложив чинно ручки на животик. Так прямо сама невинность.

– Мужчины, слышали? – многозначительно проговорил старший брат моего жениха. – У нашей невесты есть лучшая подруга!

Мужские ряды тут же загомонили и зашевелились, словно эта новость была какой-то особо потрясающей. К подруге тут же выстроилась очередь из жаждущих с ней потанцевать. А я поняла, что на ближайшие пару часов Фея для меня потеряна.

Посмотрела на стоящего рядом жениха и задумалась: я даже не представляю, куда отправлюсь после бала. Да, меня тут накормили, обогрели, натанцеваться вволю дали, да еще и будущего мужа выдали. Это все отлично. Но нужно же где-то и спать ложиться? Но не в бальном зале же!

Если я аж маркиза, то где-то стоит родовой замок. Возможно, в нем живут мои местные родители. Мои-то настоящие, слава богу, давно покинули этот мир и не видели позора под названием «Пасодобль» в исполнении их дитятки. Только я об этом не знала ничего.

Поразмышляв, решила, что раз Иллинийский так хочет на мне жениться, то путь занимается моими проблемами он. Сможет решить – замечательно! А не сможет, чем не веский повод расторгнуть помолвку?

– Ваня, – негромко обратилась я к нему. Это имя мне дорого и привычно. Вот пусть им и будет!

Герцог вздрогнул и с удивлением посмотрел на меня:

– Так меня звала моя мама. Откуда ты об этом знаешь?

– Ниоткуда. Просто имя нравится. Как-то ласково, по-домашнему. Не то что этот твой Ричард. Поговорить бы нужно!

– Говори, – предложил он, взяв меня под руку и утягивая к диванчику.

– Не здесь, – покачала я головой. – Нам нужно уединенное место, без лишних ушей. Буду тебе свои тайны рассказывать.

– И много у тебя их? То, что ты реснички подкрашиваешь, я и так вижу, моя дорогая, – ласково улыбнулся он, поглаживая мою ладонь, лежащую на сгибе его локтя.

– Если бы только это, – вздохнула я. – Увы, мои тайны намного серьезнее.

– Тогда пойдем в рабочий кабинет, он тут рядом. Не думаю, что во время бала кто-то там книги читает.

И мы вышли из зала под хитрый взгляд его величества. Эх, монарх, монарх! Вроде бы правитель, а все мысли об одном! Разговаривать мы пошли, а не то, о чем ты думаешь!

Вход в кабинет и, правда, оказался буквально в паре шагов от бального зала. Ричард-Иоанн толкнул тяжелую дверь, пропуская меня в святилище местных знаний, сам зашел следом и отрезал нас от внешнего мира, притворив створку. Затем подвел к низкому диванчику, стоящему возле окна, и предложил присаживаться.

Я с любопытством глянула за стекло. Однако на улице ожидаемо стояла темнота. Балы по утрам не проводят. И новый мир я увидеть во всей красе не смогла.

А Иллинийский с деловым видом вдруг куда-то засунул в воздухе руку. И я воочию видела, что рука исчезла! Я даже вскрикнула от испуга. Но он невозмутимо из непонятного нечто достал вдруг чайник, пару чашек и тарелку с пирожными.

– Это как у тебя получается? – все же не выдержала я и задала вопрос.

– Из пространственного кармана, – снисходительно он чуть не рассмеялся. – Маркиза, вы забыли про их существование?

При этом так красиво выгнул бровь, что я даже засмотрелась.

Да, пожалуй, он все же в мужья годится, если вдовы из меня не получится. По крайней мере, слышит мои желания и кормит, что уже неплохо. А про внешность я вообще молчу. Но нужно же что-то отвечать? Поэтому я набрала воздух, выдохнула и, как в омут с головой, протараторила:

– Дело в том, что я потеряла память!

[1] Хозе – главный герой балета «Кармен».

Глава 6

 – В смысле – потеряла память? – по лицу мужчины стало видно, что он совершенно ошарашен. Такого поворота никак не ожидал.

– В прямом, я не помню ничего. И лишь с того мгновения, как ты пригласил меня на первый вальс, храню воспоминания в голове, – горько вздохнула я. – По идее я должна потерять память при пробуждении после отравления. Но вышло иначе.

– А зачем ты отравилась? – тут же нахмурился он. – Что тебя на это сподвигло?

– Ты точно меня не слушаешь и не слышишь! – я даже для пущей важности ножкой притопнула.  – Я. Сказала. Что. Ничего. Не помню. И почему ты решил, что отравилась сама?

Предпоследнюю фразу сказала чуть не по слогам. Может, хоть так дойдет?

– И что нам теперь делать? – Иллинийский выглядел озадаченным.

А его простое «нам» вдруг согрело мне душу. И я решила раскрыть свои сомнения. На данный момент это был самый близкий мне человек. С Феей я не целовалась. А с этим чмокнуться успела, да и сквозь юбку меня кое-что обожгло. В переносном смысле, конечно.

– Вань, понимаешь, я даже не знаю, куда мне идти ночевать! И где я живу, – про замок и родителей пока распространяться не стала. Успеется. Подожду, что ответит.

– Как где? – он растянул губы в широкой улыбке. Слава богу, без санфарфора. Хотя зубы были белыми и крепкими. – Сейчас мы живем в моих покоях при дворце!

Я быстро огляделась по сторонам. Нужно отдать должное его смекалке. Иоанн, который Ричард, схватил меня за руки и распереживался:

– Поля, ты чего удумала?

– Да вот думаю, чем тебя по голове огреть. Тарелку жалко, – бедное блюдце сиротливо стояло на столе, кем-то забытое. Его поля были сделаны с таким изяществом, что походили на старинное кружево. – А если канделябром, то еще и убить могу. А потом отвечай за тебя!

– Эх, горяча девка! Даром, что маркиза, – захохотал вдруг мой «сожитель». – Ладно, успокойся. Пошутил я.

И чтобы я все же не исполнила угрозу, миролюбиво добавил:

– Ты же фрейлина. Следовательно, живешь здесь во дворце. Я могу даже у слуг поспрашивать, где. Притворюсь, что ищу покои дамы сердца.

Я выдохнула. Да, это будет отличный вариант.

– Только ты про мою амнезию никому не скажешь?

– Ам… чего? – переспросил он.

– Про потерю памяти, – вздохнула в очередной раз я. Прямо сегодня дыхательной зарядкой по Стрельниковой занимаюсь. Врачи в прошлой жизни мне ее прописывали. Может, поэтому так долго и прожила?

– Нет, – лукаво подмигнул он. – Тебя же тогда лечить начнут. И вдруг ты снова станешь той самой нудной маркизой Моррой, на которой меня Его Величество жениться заставлял. Ты такая мне очень даже нравишься.

– Мы были знакомы? – удивилась в ответ.

– Я же тоже пока во дворце живу. Было бы странно, если бы я тебя не разглядел.

– И не знаешь, где мои покои? – если характеристика, данная Феей, правдивая, то это было бы очень странно. Однако лукавить он не стал.

– Знаю, – Ваня виновато склонил голову. – Я к тебе вчера пытался в гости наведаться, познакомиться, так сказать. А ты мне лягушку за шиворот засунула.

И тут вдруг его глаза прояснились:

– А ты где лягушку в покоях взяла? – но, догадавшись по моему ошарашенному виду, что я не могу ответить, пригорюнился:

– Ты и этого не помнишь?

Я просто застонала от досады:

– Нет, не помню! – сгоряча показала ему язык. – Что ты, как маленький, все время спрашиваешь, помню или нет?

– Ты не понимаешь! – герцог вдруг стал очень серьезным. – И я, дурак, твой подарок в сад выбросил.

– Тебе нужна лягуха? – удивилась я. – Так их в любом болоте тысячи живут.

– Те тысячи мне ни к чему. Ты слышала что-нибудь про понтийских лягушек? – по моему смущению смекнул, что, естественно, нет. Поэтому тут же дал объяснение:

– Это очень редкий вид земноводных, обладающих ядом отсроченного срока действия.

– Я хотела тебя убить? – от страха мои глаза округлились. Хотя эта мужская особь, возможно, и заслуживала смерти, но точно не от моих рук.

– Точно не ты. Первая ядовитая порция слизи попала на тебя. Вторая была уже безопасна, и мне ничего не угрожало. Поэтому я ее проигнорировал. Не было никаких опасных признаков. Она успела выбросить весь яд на твои руки. Поэтому ее красные ядовитые бугры в тот момент побелели. И нальются краснотой не раньше, чем через неделю. Мы ее даже сейчас определить не сможем.

– И если мы ее не отыщем, то через неделю от этой гадкой твари может кто-то еще умереть? – осторожно уточнила я. – А ведь им может оказаться даже ребенок. Ни в чем не повинная душа.

Он задумчиво посмотрел на меня:

– А ты точно та, за кого себя выдаешь?

И вот что отвечать в таком случае? «Я старая бабка, которая сдуру решила прыгнуть с парашютом, а оказалась здесь»? Хотя нужно сначала уточнить, что не так.

– Почему ты сделал такое странное предположение?

– Когда его величество предложил обратить на тебя внимание, то предупредил, что характер у тебя совсем не сахар, – покорно ответил он. Его не испугал мой пасодобль? – И вообще, у вас с подружкой твоей не лучшая репутация во дворце.

– Характеристики во дворце не предусматривают нормальных людей, – просто пожала плечами. – Не зря же говорят, что это главный серпентарий в стране. Кстати, как она называется?

– Ты и этого не помнишь?  – герцог нахмурился сильнее. – Бокарна. Королевство Бокарна.

– Это же отлично! – подмигнула я ему. – Раз тебе все равно придется на мне жениться, ты можешь поведать обо всём таким образом, чтобы сделать из меня примерную жену.

Честно говоря, я в этом сильно сомневалась. Но подбодрить растерянного мужика все же нужно. Он пока мой единственный союзник. Фея вдруг перестала внушать мне доверие. И от кого я могла взять лягушку без подозрений? Только от близкого человека. Свои мысли я озвучила.

– Айра Поля готова подозревать свою лучшую подругу?

– Я готова подозревать кого угодно, если в самом начале решила, что ты меня айрой по имени назвал. Понимаешь, мой мозг чист, как лист бумаги. Хорошо, что я говорить не разучилась. Даже не знаю, могу писать или нет, – в мой голос  вплелась горечь. А я обессиленно рухнула на диван. Приключение, которое начиналось так весело, вдруг стало оборачиваться настоящей трагедией.

– И что будем делать? – он скорее не спрашивал, а рассуждал вслух. Но я буду не я, если не выскажу своего мнения:

– Наша первоочередная задача – найти ту ядовитую лягушку, пока не погибли ни в чем неповинные люди.

– И как ты себе это представляешь? – удивленно вскинул брови Иллинийский.

– Без понятия. У меня же памяти нет. Но если ты тоже не знаешь, то придется идти в библиотеку и изучать их повадки.

– Я в библиотеке был последний раз, когда учился на боевке.

Ого, боевик, значит! Читала. Это из разряда «сила есть, ума не надо». Если же врет, то тем более характеристика ему подходит.

– Ничего, никогда не поздно начинать заново. Ты не можешь изменить свое прошлое. Но всегда можешь поменять будущее!

– Хорошо, – неожиданно легко согласился он. – Но тогда пойдем на третий танец, чтобы все от нас отстали. А я подтвержу свой статус твоего жениха.

Глава 7

Успели мы почти вовремя. Почему почти? Потому, что, когда мы вернулись в зал, весь королевский бомонд тонкой струйкой вытекал из смежного помещения. По лоснившимся подбородкам некоторых мужчин, довольным лицам дам, на ходу подкрашивающих помадой губы, я поняла одно: мы прогуляли ужин!

– Это что, придется на голодный желудок спать? – вопрос скорее был риторическим, чем обращенным к кому–нибудь. Однако Иллинийский меня услышал, тут же подхватил под локоток и горячо шепнул на ухо:

– Не волнуйся, я что-нибудь раздобуду! – его негромкий, чуть с хрипотцой голос запустил по моему ожившему телу табун мурашек. О, как приятно вспоминать эти волны возбуждения, которых была лишена последние лет тридцать.

Что удивительно, я ему поверила. Просто стала уверенной, что на голодный желудок не засну, а получу порцию вкусняшек, как говорили мои правнучки на современный манер.

И тут взял слово король.

– Дорогие мои поданные! Пришло время последнего танца. И сейчас мы сможем узнать много чего интересного, – он потер в предвкушении ладони и захихикал точно так же, как это делал Олег Табаков в «Трех мушкетерах».

Я же не знаю, вдруг у творческих людей есть возможность проникновения между мирами. И свои привычки, случайные реплики и гримасы они берут у реальных прототипов. И сейчас один из них стоял передо мной.

– Расходимся! Айры мужчины направо. Айры женщины налево. И ждем финальной музыки!

Я, как и положено, отошла, куда послали. Фея тут же нарисовалась рядом и доверительно защебетала, рассказывая о том, что я пропустила.

– Гея, представляешь, меня маркиз Очистер пригласил два раза! Как думаешь, он рискнет это сделать в третий раз?

Я отметила ее горящий взгляд, раскрасневшиеся щеки и на всякий случай уточнила:

– А он тебе нравится?

– Конечно! – она от возмущения даже задохнулась на мгновение. – Это же второй по титулу и богатству после Иллинийского жених. А раз ты увела первого, придется мне довольствоваться вторым.

Я кивнула подруге, соглашаясь. И тут заиграла музыка. Девушки, стоящие рядом, взволнованно начали переглядываться или перешептываться. В Ричарде-Ване я почти не сомневалась. Но все уже подошли, а он пока оставался на месте, разговаривая с каким-то высоким, чуть полноватым айром. И когда потоки почти иссякли, я начала волноваться. А эти всё говорили. Фея же совсем спала с лица.

– С кем это Иллинийский болтает? – не выдержала я.

– Так с моим же! – вздохнула она. Однако Ваня вдруг широко улыбнулся и направился в мою сторону. А вот Очистер остался стоять на месте.

– Не идет, – чуть не заплакала Фея.

– Так иди и сама пригласи! – предложила я. Мне искренне было жаль девушку.

– А разве можно? – засомневалась она.

– Где-то записано, что нельзя?

Что она ответила или решила, я уже не видела, так как мой кавалер подошел и с улыбкой протянул мне руку. И мы с важным видом вступили в строй танцующих.

– Только я этот танец не знаю! – предупредительно шепнула я ему.

– В полонезе не танцуют, а ходят парами по кругу. Ты, главное, от меня не отставай! – успокоил будущий муж.

– Та-да-ра-там-там-там-там! – заиграл оркестр что-то, похожее на какую-то земную музыку. Все сделали первый шаг. Только идти нужно не как обычно, а с небольшим приседанием перед каждым разом, словно падаешь и вырастаешь Поразительно, что у меня это сразу же получилось. Возможно, проснулась пресловутая память тела. Я не могу сказать. Но в какой-то момент даже испытала удовольствие от происходящего.

Иллинийский был превосходным партнером. Я определенно знала, что ноги он мне не пообступает. Двигался он легко и непринужденно. Ни дать ни взять, балерун! И при этом вел меня крепкой рукой туда, куда нужно. Если в какой–то миг пары менялись партнерами, он шептал мне на ухо, что нужно сделать, чтобы не опозориться. И я широко улыбалась незнакомым мужчинам. Приседала в легком поклоне, менялась с ними местами и с радостью возвращалась к моему герцогу.

Да, именно к моему! Перебрав за танец всех кавалеров, осознала, что ни с одним из них не чувствовала себя так хорошо и свободно! Единственное, что смущало, – характеристика, данная Феей. Не хотелось бы связывать свою жизнь с кобелем.

Краем глаза наблюдая за ним, все же была приятно удивлена. Он ни одной из дам не строил глазки и не улыбался! Все лучшее предназначалось только мне! И  звали его Ванечкой. Может, это мироздание смилостивилось надо мной и отправило к тому, кого я преданно любила 60 лет и без кого страдала последние десять моей земной жизни?

Да, он меня не помнил. Но память коварна. Мог он просто окончательно забыть прошлую жизнь за столь длинный срок? Однако Геей не звал. А все Поля да Поля…

В какой–то миг я увидела довольную Фею. Она, широко улыбаясь, шла в паре с Очистером. Неясно только, это он ее пригласил или все же она? После танца узнаю.

И тут музыка закончилась. И случилось то, чего я совсем не ожидала. Мужчины резво притянули партнерш к себе и начали с жаром целовать. Я, в принципе, ничего против Иоанна не имела. И была готова даже на большее. Но это в мыслях. А вот на публике уместно ли целоваться, если познакомились лишь несколько часов назад? Ну, ладно, вчера, когда я ему лягуху за шиворот засунула.

Покосилась на Фею. Подруга закрыла глаза и крепко вцепилась в лацканы сюртука кавалера. Понятно, Очистеру никуда от нее не деться. Он смешно дернулся, но все же склонился над ней и приник губами к ее рту.

– Полюшка, ты чего? – грустно так спросил герцог. – Смотришь на всех, кроме меня. Я поцеловать-то тебя могу?

– А я стою и гадаю, чего ты тянешь! – беззлобно фыркнула в ответ. Он тоже усмехнулся, крепче прижал меня к себе и склонился, собираясь поцеловать.

Мурашки как побегут! Не догонишь, не поймаешь. А он еще не стал целоваться сразу в засос, а нежно так провел своими губами по моим. Потом слегка прикусил кожу в том месте, где кончается шея и начинается плечо.

Я за все годы брака так и не узнала, какое у меня там чувствительное место. А откуда он этому научился и узнал? Хорошо, я готова простить ему всех баб, простите, айр, которые были до меня. Но больше чтобы ни-ни.

И, наконец, слился со мной в поцелуе. Это был настоящий кайф! Любимое слово старшей внучки. Теперь мурашки не бегали, а танцевали внизу живота, собираясь в теплый клубочек.

И я, по своей дурости и наивности, пробормотала то, чего нельзя было говорить ни в коем случае:

– Кажется, я тебя хочу!

Иллинийский тут же оторвался от меня, отодвинув на расстояние вытянутых рук, вопросительно заломил бровь и угрожающе рыкнул:

– А ты разве не девушка?

Глдава 8

И что отвечать на подобный вопрос? Ведь ответа я не знала и знать не могла. Тело-то не мое. И как с ним обращалась моя предшественница, я не имела ни малейшего представления. Хорошо, хоть на этом балу никто на меня свои права не предъявлял.

С другой стороны, я понимала его мотивы, несмотря на то, судя по словам Феи, что его рыльце было в пушку или даже плотной щетинке. Мужчины просто бывают уверены, что если девушка ни разу ни с кем не имела телесных контактов, то она даже не представляет, что должна чувствовать.

И я тут согласна с точки зрения первых поцелуев. За свои девяносто три года не узнала ни одной женщины, которой бы понравилось бы целоваться с первого раза. Мокро, неприятно, а когда он тебе язык в рот суёт, то это вообще полный треш! Пользуюсь сленгом внучки, потому что он лучше всего передает гамму эмоций. Это потом уже мы входим во вкус и требуем поцелуев больше, чем мужчины готовы нам дать.

Однако за размышлениями не успела произнести ни слова, как Ричард-Иоанн нахмурился еще сильнее, притянул обратно к своей груди и, глядя прямо в глаза, зловеще процедил:

– Гея, кто тебя ко мне подослал?

Вдруг и у него я Геей стала. Сжала губы в то, что в народе называют куриной жопкой. Простите за мой французский, просто нормальным языком это слишком долго объяснять. А тут сразу все понятно. Посмотрела на него исподлобья, а затем грозно так прошипела:

– Да не помню я ничего!

– В смысле – не помнишь? Не знаешь, ты девушка или нет? – герцог даже слегка растерялся.

– Вот именно! И когда ты застал меня в туалете, поверь, я ходила туда не проверять, не остался ли там чей-то член. Других способов без лекаря не знаю! – махнула рукой на обозначенный мной орган. – Но если для тебя так важно наличие девственности, то иди ищи другую невесту. Их тут наверняка в достаточном количестве водится.

Иллинийский даже стушевался от моей пылкой речи.

– Полюшка, – вот опять Полей стала. Точно индикатор его настроения или отношения ко мне. – Да мне почти все равно, был у тебя кто-то до меня или нет. Главное, чтобы после никого не было.  Для мужчины всегда неприятно, когда его с кем-то сравнивают. Ему хочется быть единственным и неповторимым. И, естественно, чтобы была гарантия, что ребенок точно от него.

– Ваня, я не могу тебя ни с кем сравнивать. Банально не помню, – он кивнул в ответ.

С беременностью было сложнее. А если чье-то семечко туда залетело и дало расточек? Через пятнадцать минут это точно не определишь. Хотя, если Гею отравили так, что душа покинула тело, то и ребенок вряд ли выжил.

– С беременностью сложнее. Я не могу дать стопроцентную гарантию по этой же самой причине. Есть у вас какие-нибудь способы ее определения?

– У вас? – бровь снова лихо заломилась.

– Да, у вас, у мужчин. Я мозгами – невинная девица. И этого не знаю.

Он улыбнулся уголками губ, кивнул и вдруг снял с пальца тяжелый перстень и протянул мне:

– Примерь!

– Он же с меня свалится! – фыркнула я. Пальчики на моем новом теле были не больше 15 размера. А перстень тянул на 20-й. И, пальцы у герцога смотрелись довольно изящно, все же его ладонь была намного крупнее моей.

– Я не прошу тебя носить перстень, – покачал он головой. – Я прошу только примерить.

Примерить так примерить! Вытянула вперед руку, позволяя герцогу аккуратно надеть перстенек на мой пальчик. А его вдруг окутало голубое свечение, и я почувствовала, как он сжался. А когда свечение исчезло, на безымянном пальце сверкало аккуратное колечко с голубым камушком. Мамочка! Камень же до этого был белым!

– Хм, голубой! – констатировал Иоанн. А я непонимающе хлопнула глазами. Цвет мне ни о чем не говорил. – Девственна и чиста.

– Это ты по нему определил? – догадалась я и выставила палец с перстнем вперед.

– Какая ты умная, все понимаешь! – мужчина растянул губы в улыбке.

И вот тут меня задело:

– А какого черта ты меня мурыжил? Вопросы непристойные задавал? Не мог сразу кольцо нацепить, а не мучить меня? – я гневно топнула ногой и сверкнула глазами.

– А ты согласилась бы надеть его для проверки? – усмехнулся он одним уголком губ. Глаза при этом оставались серьезными.

– Почему бы и нет! – я пожала плечами. – Мне даже самой интересно это узнать.

Все же провалы памяти – это очень неудобно. Многие в моем возрасте теряют оперативную память, которая здесь и сейчас. Подруга моя Маша Караксина так ее растеряла, что помнила лишь то, что было двадцать-сорок-семьдесят лет назад. А события, произошедшие пять минут назад, напрочь вылетали из ее головы.

Мы неделю назад дружно всем составом искали Машины вставные зубы. Она так и не вспомнила, куда их положила. Даже мусорное ведро перетрясли. А когда уже выходили из дома, куда-то сунула руку и сверкнула белозубой улыбкой.

– Где нашла?

Она ответила очень коротко и емко:

– Не помню.

А потом весь вечер ходила и допрашивала нас, где они у нее лежали.

И я сейчас оказалась примерно в этой же ситуации. Не помнила ничего и ни о чем. Тело мне поменяли, а память отобрали. Только наоборот. Оперативная была в отличном состоянии.

Поведение же Иллинийского после перстня резко изменилось. Он взял мою ладонь в руки, нежно погладил, поцеловал каждый пальчик, погладил еще раз.

– Полюбовались и хватит! – я выдернула руку, намереваясь снять перстень и вернуть его хозяину. А после очень хорошо подумать, нужен ли мне такой муж.

Если бы все происходило на Земле, я точно отказалась бы от подобного подарка. Однако королевство Бокарна было пока неизведанно и незнакомо. И, возможно, герцог для меня стал лучшим решением. Подождем пока.

Я ухватила перстень двумя пальцами другой руки и попыталась его стянуть. Да не тут-то было. Проклятое кольцо даже не шелохнулось.

– Ваня, забери, пожалуйста, свое кольцо! – попросила сегодняшнего компаньона.

– Оно тебе жмет, что ли? – рассмеялся Иллинийский. Ведь минуту назад я страдала и достаточно громко, что такой громоздкий перстень с меня свалится. А когда он вдруг сузился, это особо было незаметно, так как я плотно сжала пальцы между собой в страхе его потерять. А то до конца жизни не рассчитаешься. И даже когда он целовал мои пальцы, держала их так, чтобы золотой ободок не свалился.

– Почти угадал! – уже зло фыркнула я. – Я его снять не могу. Рука отекла, похоже.

Он повертел мою ладонь в разные стороны:

– А неплохо, кстати, смотрится! Ходи так, пока отек не спадет! – и так противно улыбнулся, что прямо руки зачесались врезать ему по голове. Однако было нечем. А без вспомогательных устройств я побоялась попасть по другому месту. Все же он был ловкий и верткий, словно уж. А вдруг не туда припулю? А потом мучайся всю жизнь с мужем-импотентом.  Ни от чего зарекаться не стоит!

А герцог, надо отдать должное его проницательности, похоже, усек уровень моего боевого настроя. И больше не полез на рожон, а примирительно намекнул:

– Времени уже много!

– И пора идти спать! – я сладко зевнула так, что испугалась, что сверну челюсть. С моими подругами  такое случалось. Слава богу, в нашем городе на скорой работал молодой парень, который мастерски умел вставлять их на место. И обычно на вызовы по такому поводу отправляли именно его. Но потом вспомнила, что в этом теле связки и мышцы еще молодые, и ничего подобного мне пока не грозит.

Однако дальнейшие мои рассуждения прервал трагический голос Иллинийского:

– Увы, моя дорогая! Если мы сейчас отправимся спать, то не сможем найти лягушку, которая вылезет из своего укрытия на рассвете. Днем же неизвестно  что может произойти. Ты же сама переживала, что ее могут дети подобрать!

– И что делать? – по моим примерным подсчетам, времени было около часа ночи.

– У нас есть пара часов, чтобы познакомиться с этими ядовитыми тварями в библиотеке поближе. А как солнце начнет вставать, пойдем на охоту.

Пришлось соглашаться. Ничего иного в ответ я предложить, естественно, не смогла.

Глава 9

 Библиотека оказалась в другом крыле. Правильно, нормальные аристократы вряд ли захотят почитать во время бала. В то же время воришки могут туда забраться, пока остальные самозабвенно выплясывают, и утащить какой–либо ценный экземпляр. Сейчас я убедилась, что по пути до второго крыла равномерно стояла охрана. Но нас они ни разу не остановили. Лишь бегло окидывали взглядом, кивали, а мы беспрепятственно проходили дальше.

Возможно, мой компаньон был действительно важной птицей в королевстве, а не имел лишь ту оценку, которую дала ему Фея. А так как он крепко держал мою руку, не выпуская, и тащил меня, как на привязи, то и ко мне вопросов не возникало. Мало ли куда парочка направляется?

Шли мы минут десять. Вдруг сделалось смешно. Если бы я в своей квартире куда-нибудь захотела идти десять минут, пришлось бы вышагивать вокруг кухонного стола или из зала в спальню и обратно.

– Что тебе вдруг весело так стало? – Его Светлость заметил мое настроение.

– Радуюсь, что твоими стараниями никто из детей не пострадает, – немного запыхавшись, ответила я. Все же шаги мужчины оказались намного шире моих. Он лишь пожал плечами в ответ. Не согласен, что ли?

Вход в библиотеку перекрывали двери высотой в метра четыре, не меньше, что меня искренне удивило. По обеим сторонам стояли двое гвардейцев.

– Айры, вы в библиотеку? – ровным тоном уточнили они. Ни один мускул не дрогнул на их лицах, словно в час ночи сюда регулярно приходили почитать книжки. Ага, как в анекдоте. Мужики, чтобы не спалиться перед женами, вместо «бутылка с вином» говорили «книга». Так и мы вот пришли почитать, а бутылки потом сдать.

Это сейчас стеклотару не сдают. А раньше одна бутылка стоила 20 копеек. И сдав пять штук, можно было заработать целый рубль. А уж с рублем можно разгуляться вовсю! Даже в крутом ресторане можно пообедать на три рубля. А в простой столовке на рубль можно было неделю питаться.

Я отвлеклась. Двери почтительно отворили. Да еще с такой легкостью, словно это были тоненькие досочки, а не многометровые монстры.

В библиотеке множество стеллажей тянулось до потолка. Я растерянно оглянулась по сторонам и шепотом спросила:

– А где мы книги про лягух искать будем?

– Сейчас библиотекаря попросим. Он нам их и выдаст, – беспечно отмахнулся от меня Иоанн.

– А разве он не спит? Неудобно получится! – возмутилась я.

– Неудобно штаны через голову надевать! – буркнул Иллинийский. А я вздрогнула. Это же любимая поговорка моего мужа. Неужели и в этот мир просочилась? Я даже не понимала, на каком языке мы говорим. Мысли текли в голове свободно, язык так же легко воспроизводил звуки. А он тем временем миролюбиво спросил:

– Поля, ты забыла, что он обычно не спит? Или просто ни разу в библиотеке не была?

И что на это ответить? Спасибо, что я память потеряла и не придется врать. Я-то книги всегда любила. А вот как поступала прежняя хозяйка этого тела?

В этот миг я поняла, что значит «не спит». Перед нами вдруг вырос совершенно прозрачный силуэт. Прямо совсем прозрачный, как медуза, выброшенная на берег. Такой киселек с руками, ногами и белесым пятном, отдаленно напоминающем лицо. Мамочки! Привидение! Как от страха не завопила на весь дворец, не знаю.

Однако Иллинийский среагировал на него совершенно спокойно и лишь попросил:

– Джо, нам, пожалуйста, справочник по поимке понтийских лягушек.

Привидение кивнуло тем местом, где предполагалась голова, и уплыло. А я застыла, открыв рот. Не каждый день с призраками встречаешься, да еще и разумными. А он уже вернулся и прошелестел:

– Айры здесь читать будут или с собой завернуть?

Иоанн принял решение за нас и просто сказал:

– Здесь!

Привидение кивнуло и поплыло к крайним столам, раскладывая на них книги. А затем все так же прошелестело:

– Присаживайтесь, айры!

Повторно приглашать нас не потребовалось. Мы быстро разместились за столами. А я с испугом посмотрела на стопку книг, лежащих передо мной. И тут же в голове возник вопрос: «А читать-то я умею?»

Понятно, что на родном русском я это делала отлично. А еще я, между прочим, владела английским и турецким. Двумя языками, совершенно разными по своему строению. Вы, кстати, знаете, что в турецком языке приставок нет? Там все заменяется суффиксами. И на одно слово суффиксы нанизываются будто бусины, меняя его значение. Хотя к поимке понтийской лягушки это не имело никакого значения.