Текст книги "Песнь ветра и тьмы (СИ)"
Автор книги: Александра Гринберг
Соавторы: Анна Змеевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Ужасно, когда разум предает. Еще хуже, когда понятия не имеешь, как с этим справляться. Снова захотелось расплакаться. Не от отчаяния или обиды, а потому что страшно. Как бывает маленьким девочкам, когда они остаются одни в большой темной комнате. Только у Астрид вместо комнаты – собственное сознание и целый город, в котором творится что-то ужасное.
Коррин вдруг вскинул голову, всматриваясь в вершины старых кленов. А потом вдруг поежился, потер ладонями предплечья, будто тоже замерз и протянул медленно, будто сомневаясь в своих словах:
– Я тоже. Чувствую.
– Отлично, – дернулся Олаф, нервно прикусывая губу, – раньше меня пугала только она, а теперь вы оба.
«А уж как я себя пугаю...»
Её дар раньше не проявлялся, когда резерв был опустошен. Никогда посторонние люди не ощущали его действия – это проклятье тех, в ком течет кровь благих фейри.
Всё это – ветер, непроглядная тьма – как-то связано с ней и этим делом, а вовсе не со способностями солхельмской Слыщащей. К её стихии, к земле, ни одно из видений не имеет отношения. Что-то или кто-то пытается достучаться до неё. Помочь или помешать – не столь важно. А она, в силу своей ограниченности и привычки всё контролировать, ни в какую не желает слушать.
Астрид втянула душный воздух городской улицы, прикрыла глаза и... расслабилась. Ветер подул прямо в лицо, холодный, заставляюший кожу покрываться мурашками.
Ненастоящий.
– Нам туда, – уверенно сообщила Астрид, указав на юг. Коррин кивнул, соглашаясь, а Олаф подхватил её под локоть.
Зеленая резная дверь показалась, когда они свернули в небольшой переулок. Она открылась спустя минуту беспрерывного стука – на пороге стоял заспанный и крайне злой мужчина, кутающийся в халат. Из-под рукавов выглядывали рисунки защитных рун.
– Кого еще Бездна принесла?! – вполне ожидаемо выдал он, на что Астрид вскинула ладонь с печатью боевого отдела.
– Капитан Астрид Эйнар. Скажите, у вас есть сын, от десяти до двенадцати лет?
– Что? – Мужчина вполне предсказуемо вытаращил глаза и, кажется, был в паре секунд от того, чтобы красноречиво покрутить пальцем у виска. Справедливо – не каждый день (а точнее, ночь) к тебе заявляются боевые маги и задают дурацкие вопросы. Формулировку понятнее Астрид сочинить не успела.
– Мальчик, светлые волосы, десять-двенадцать лет. Предположительно он может быть похищен.
– Мой сын дома и давно спит, – возразил мужчина и явно вознамерился захлопнуть дверь. – Чего и вам желаю.
Коррин выставил ногу вперед, не позволяя сделать этого.
– Просто проверьте сына, – твердо сказал он.
Драугр знает, что в его глазах увидел хозяин, но всё же кивнул и, позволив им войти, направился вглубь дома.
– Кто там, Фендал? – услышали они женский голос. Из комнаты вышла молодая женщина, её руки и плечи были испещрены защитными татуировками – маг, как и её муж.
– Полиции не спится. Просят проверить Андрэ. Я сейчас.
Что ж, вышло почти «сейчас». Не прошло и минуты, как мужчина с совершенно диким выражением лица выскочил из комнаты, очевидно, принадлежавшей мальчику по имени Андрэ и зачастил, с трудом связывая слова в предложения:
– Его нет! Его же не могли?.. Пресветлая!.. – Он метнулся в соседнюю комнату. Жена дернулась следом, окликая мальчика по имени.
Андрэ не отзывался.
– Наш сын, что с нашим сыном? – твердил Фендал, продолжая дергать одну дверь за другой, возвращаясь туда, где уже был. Его жена, Лианна, если Астрид расслышала правильно, только всхлипывала и лихорадочно оглядывалась вокруг, будто мальчик мог вдруг появиться перед ними. – Мы были дома. Легли рано спать... Как?..
Первым, глядя на на побледневшие лица родителей, очнулся Олаф. Точнее, лекарь в нём. Он потянулся к сумке на поясе, доставая пару флакончиков с неизвестными зельями.
– Вот, выпейте. Вам нужно успокоиться, – он протянул им пузырьки и укоризненно глянул на Астрид и Коррина: она потянулась к амулету связи, чтобы связаться с отрядом, рядовой – за кристаллом, чтобы записывать показания.
«Нашли семью. Сиреневый переулок. Соседей обойдем сами, продолжайте искать улики», – быстро передала Астрид Талле и Норе.
Кое-как успокоив несчастную семью (Олафу пришлось потратить уйму зелий и изрядную часть резерва), Астрид попыталась задать несколько вопросов. Ценного ничего не услышала – Фендал, Лианна и Андрэ весь день провели на городской ярмарке, вернулись домой три часа назад и сразу после ужина легли спать. Двери и окна были заперты, никакого постороннего шума не было.
Осмотр комнаты мальчика ничего не дал – никаких следов на полу, подоконнике и постели не наблюдалось. Похититель даже закрыл за собой окно, чтобы сквозняк не разбудил взрослых. Астрид почувствовала слабый отголосок незнакомой магии, но к боевой она не имела отношения. Оставалось надеяться только на Таллу.
Газон под окном оказался примят, будто кто-то спрыгнул с крыши, оставив след мягких подошв без какого-либо рисунка. Любимая обувь воров и ассасинов. Следы вели до самой дорожки между клумбами, чуть более четкие – судя по всему, похититель нес ребенка на руках.
Чтобы добиться хоть каких-то свидетельских показаний, пришлось обойти ещё с десяток домов. Их жильцы визитом полицейских посреди ночи проникались не сразу: сначала посылали «двинутых идиотов», желали глянуть на часы и проверить зрение. И только заслышав, что пропал сын их соседей, менялись в лице, изо всех сил стараясь вспомнить хоть что-нибудь. Многие вполне предсказуемо никого не видели – ни ребенка, ни подозрительных личностей, и вообще понятия не имели, кто живет по соседству. Показания остальных расходились кардинально. Одной девушке показалось, будто она видела мальчика в компании женщины, но утверждать, что та не была его матерью, она не могла – переехала недавно и соседей по улице не знала. Ее соседка была уверена, что видела ребенка с прилично одетым мужчиной, похожим на доктора. Семейная пара из дома напротив в один голос твердила, что мужчина и вовсе был полицейским.
Все сходились только в одном – во времени. Согласно показаниям, мальчика и его спутника видели незадолго до того, как Астрид свалилась в обморок под очередным деревом.
Захотелось выругаться – громко и нецензурно.
– Что скажешь? – мрачно поинтересовался Коррин, когда они вышли из очередного дома.
– Скажу, что здесь творится какая-то невероятная хрень, – она пнула камешек, попавший под ногу. – Ладно, ждем наших.
Первыми вернулись Нора, Рамона и Ленард – без особых результатов. Ну, хотя бы трупов не нашли. Рамона молчала, нервно дергая за перевязь меча, и покусывала губы – Астрид догадывалась, что той очень хочется съязвить и полить её очередной порции грязи, да только ситуация не располагает.
«Объявить меня сумасшедшей не получилось, вот и злится», – отметила про себя Астрид и премило улыбнулась ей. Рамону ожидаемо передернуло.
А вот Талла, присоединившаяся ещё через полчаса, после просмотра показаний свидетелей выдала кое-что интересное:
– По всему выходит, что во всех воспоминаниях место одно, время одно, мальчишка один, а сопровождающие – разные. И я ума не приложу, как это было проделано...
– Да что значит «как»? Есть же такие артефакты, я слышала! – влезла Рамона и тут же удостоилась холодного взгляда от менталистки – попытка сумничать не была засчитана.
– «Хамелеона» делают три разных магистра – артефактор, заклинатель, а потом и ментал. Артефакт чудовищно сложен в изготовлении и, следовательно, стоит дороже, чем все твои органы на черном рынке.
– Ну и чего? Наскребли значит!
– Того! Наскребла бы тебе Пресветлая мозгов чуть побольше! – огрызнулась Талла, нервно потирая переносицу. – Может, каждый будет делать свою работу, дорогуша? Специально для тебя поясняю: в побрякушке запирают мощную динамическую иллюзию, след остался бы такой, что ни с чем не перепутаешь. А так, – она пожала плечами, – след есть, но совсем слабенький. Думаю, это от чар принуждения, ребенку же много не надо.
– И отследить вы их не можете? – поинтересовался Олаф.
– Нет, милашка, уж прости. Чары не уникальные, простенькие. При желании любой может овладеть. Ладно, кэп, – Талла поднялась со скамейки, – что дальше?
– Постараемся узнать, с помощью чего можно провернуть такую масштабную иллюзию, – Астрид поднялась тоже – болтать посреди улицы о расследовании не стоит. – На сегодня все свободны. Постарайтесь отдохнуть – завтра нас всех ждет много писанины.
«А меня – очередной премилый разговор с коммандером».
Не сказать, чтобы подобное времяпрепровождение её радовало.
– Домой? – провожая тоскливым взглядом удаляющуюся спину Коррина, уточнил Олаф.
– Нет, по кабакам. После очередного похищения самое оно, – сообщила Астрид и хмыкнула, глядя на ошеломленное (и возмущенное таким хладнокровием) лицо приятеля. – Домой, есть баранью ногу и отсыпаться. Не время мед распивать.
Квартира встретила духотой, разбросанными по полу вещами, вдоволь обсыпанными кошачьей шерстью (нельзя просто так взять и не устроить пушистые задницы на черных брюках). А еще почему-то запахом апельсинов, хотя Астрид точно помнила – ничего такого в её доме не водится. Дороговато для капитана полиции, если не в сезон.
Ароматные фрукты нашлись на столе – ярко-оранжевые, огромные, любовно уложенные в корзиночку и пахнущие так сладко, что хотелось съесть их прямо с кожурой, не особо интересуясь происхождением. Апельсины для солхельмца – невиданная роскошь, а для Астрид – объект обожания, сравнимый разве что с любовью к еде вообще.
Помимо апельсинов в корзиночке нашлась и записка.
«Ободрал зачарованное деревце в саду глубокоуважаемого Абдулфарида-паши. (Да, я плохой мальчик, накажи меня.)
Итак, твой суточный план: апельсины съесть, зелья выпить, проспаться как следует и никуда не лезть.
Специально для слабоумных-и-отважных я повторяю вдумчиво и с расстановкой: никуда – не – лезть. А кто не послушается, тот не пойдет играть с крыской! Да, это шантаж. Мне так стыдно! (Нет.)»
Внизу вместо подписи была нацарапана кошачья морда – схематично-круглая и лупоглазая, как обычно дети рисуют. Морда глазела весьма недовольно и как бы намекала, что один хвостатый шантажист в своих угрозах весьма серьезно настроен.
Послание умилило, хотя стоило бы разозлиться – вот ещё, слушаться всяких наглецов. Но апельсины выглядели уж больно вкусными, зелья ей действительно не помешают, а проспаться и как минимум полдня не искать на свою задницу приключений она собиралась и без всяких подсказок.
Перечитав записку, Астрид громко фыркнула – не каждый день ассасины через окно подбрасывают апельсины с зельями и неоднозначными посланиями.
«Покатилась по наклонной!» – прозвучало в голове голосом бывшего благоверного.
– Зато апельсины вкусные таскает, а не всякие дурацкие побрякушки, – сообщила она невидимому мужу. И крикнула, чтобы наверняка услышали в соседней комнате: – Олаф, тащись сюда! Нам деликатесов прислали!
Глава 16
– Арман, дружище! Ты как тут без меня? – жизнерадостно осведомился Кэрт, съехав по перилам лестницы в главный зал «Лозы».
– Ты еще не сдох, что ли? – Арман одарил его безразличным взглядом, не отнимая от глаза зачарованную линзу. В дневные часы, отоспавшись, почтенный (и чуть ли не единственный) пенсионер Гильдии Убийц проводил досуг, мастеря побрякушки. (И продавая их за весьма неплохие деньги, как без этого.) Звучит забавно, но что уж, сам Кэрт развлекался похожим образом... Впрочем, именно Арман в свое время и взялся обучать его ювелирному делу. А потом даже пытался перекупить у Хельты его контракт.
«Умный же пацан, рукастый, одаренный, – увещевал хозяин «Лозы», недовольно кривя свое полудетское лицо, – и упертый страшно. Непутевый с него выйдет душегуб. А вот артефактор – отменный. Отдай его мне, убийц у нас и так целая куча».
Хельта умела кроить рожи ничуть не хуже. И чуяла наживу вернее, чем гномы алмазную жилу.
«Возись с ним, если так охота, да только быть ему убийцей. Я так решила, значит, быть посему. Пусть полукровный сопляк вообще спасибо скажет, что не отправился в бордель вслед за своей сестрицей!..»
– Не сдох, не дождешься, – запоздало фыркнул Кэрт, отгоняя непрошеные воспоминания. Он плюхнулся на стул напротив Армана, а тот, не будь дурак, подвинул к нему две коробочки. Одна пустовала, в другой перемигивались на свету необработанные рубины. Кэрт тут же деловито закопался в камешки, прислушиваясь к ощущениям: наличие примесей и их количество он с малых лет определял не глядя, чем изумлял и подчас даже бесил Армана со всеми его линзочками, щеточками, брусочками и прочим скарбом. – Ну, в нашем меню есть что-нибудь интересное?
Рыжеволосый фейри желчно улыбнулся.
– Вилмар Фалько, Киара Блэр, Себастьян Лейернхарт...
– Не-е-ет уж, блиц-меню оставь для самоубийц, а я ещё жить хочу.
– Кэртис, тебе всего сорок, а ты уже такой зануда... Ладно, держи уж свое меню.
На краешек стола плавно опустилась толстая кожаная папка, откалиброванная на метку Гильдии и для всех прочих казавшаяся тонкой книжицей с надписью «Меню». Отсеяв ещё полдюжины камешков, Кэрт с любопытством заглянул в папку.
– Кто все эти люди? – фыркнул он, шелестя бумагой. – Прям глаза разбегаются... Хм. Коррин Нергал... Звучит знакомо, я угрожал ему прежде?..
– Не знаю такого, – пожал плечами Арман. – Вроде какой-то сопливый мажонок из боевки, и дают за него сравнительно неплохо, потому что взять надо живым.
– Живым? Фи, скука. Небось опять какой-то смазливый ухарь в клоунском мундире обиходил чужую женушку... ну или мужа, кто их там разберет.
– Твоя правда. Поди шафрийцу или шафрийке дорогу перешел: тех хлебом не корми, а дай вместо нормальной мокрухи священную войну устроить.
Потеряв интерес к этому Нергалу – платят не особо щедро, да и не по чину самому Девятисмерту с похищениями вязаться, – Кэрт еще немного полистал «меню». Затем сцапал вычурное серебряное перо, крепящееся к папке тонким кожаным шнурком, ткнул острым кончиком себе в запястье и наспех отметил пару имен, выбрав по принципу «сроки не жмут».
Еще с полчаса пробыв в «Лозе», Кэрт ушел, пообещав на днях заглянуть еще раз.
«Так, с этим разобрались, – он вычеркнул имя Армана из мысленного списка, – что у нас там дальше? А, ну да, – Кэрт задумчиво взлохматил волосы, с недовольством щурясь на палящее солнце. – Ну и чего там за презенты положены прекрасным дамам? Цветы с конфетами?»
Рассудив, что недолговечный пахучий веник и гадко-сладкая пакость в ажурной коробочке – не предел мечтаний для практичных северянок, он вооружился двумя гигантскими бумажными пакетами в ближайшей булочной, а затем уже отправился к обиталищу прекрасной дамы. Для разнообразия даже решил прийти через дверь.
По лестнице Кэрт поднимался, подозрительно принюхиваясь на каждом шагу. Запах волка уже начал выветриваться, но узнавался безошибочно. Разумеется, тут же захотелось поточить когти о чью-то наглую рожу.
«Киш-шки по закоулкам!» – вызверился кот, так и норовя вылезть наружу.
Кэрт сердито зашипел и хлопнул себя по лбу свободной от пакетов рукой. До полнолуния оставалось два дня, и чем ближе, тем больше наглела зверюга. И в таком состоянии бегать по свиданкам – простите, по нуждам следствия! – было, мягко говоря, не самой разумной затеей. Но не тянуть же ещё неделю? Девчонка, заслышав такое, из штанов выпрыгнет от возмущения. (И пойдет искать приключения на свою, без сомнения, очаровательную задницу; кто бы только знал, почему его это вообще волнует.)
– Я дома, дорогая! – ехидным голоском пропел он, открыв дверь в обход хлипенького отпирающего заклинания и тут же едва не наступив на Фьяла и Янси – обе усатые морды степенно восседали у порожка, видимо, заслышав его шаги. – Ну, допустим, здравствуйте. А есть кто живой-то?
«Живые», судя по шуму воды, находились в душе.
Коты проводили его до кухни, попеременно потираясь о ноги, позволили водрузить на стол пакеты с едой («И вам найдется. Братишка голодным не оставит!») и потащили к дивану. И правда – чего столбом стоять?
Астрид оказалась не из тех девушек, которые торчат в ванной часами. И не из тех, которые одеваются во всякие дурацкие халатики. Полотенце и мокрые рыжеватые волосы – вот и вся одежда. Кот внутри едва не рванул к бесконечным ногам, восторженно вереща: «Моя богиня!»
«Не смей меня позорить, животное!» – возмутился Кэрт и спешно натянул на физиономию самую похабную ухмылочку из всех, что имелись в его арсенале.
– О, крошка, так меня тут ждали? Польщен, польщен. Впрочем, полотенце немного лишнее...
– Сейчас оно прилетит кому-то в морду, – пробурчала Астрид, впрочем, без особого запала. Да и визитом была не слишком впечатлена. – Ну и как ты на этот раз сюда просочился?
– Через дверь, милая. А ты взяла и пропустила эпохальное событие!
– Пойду напьюсь с горя! – едко сообщила она. – Ладно, погоди, сейчас оденусь.
Кэрт горестно вздохнул.
– Астрид, я всем сердцем не одобряю данное решение.
– Выкину за дверь. Или в окно. Третий этаж, красиво полетишь.
– Вот уж ни фига подобного. Кто владеет едой, тот владеет миром!
– Какой же ты... проходимец!
Однако он успел заметить, как губы Астрид дрогнули в улыбке, прежде чем она скрылась за дверью спальни. (Упрятав от него весьма привлекательные виды, что прискорбно.) Кот костерил его нюней и тряпкой, требовательно скребся изнутри, желая объявить войну полотенцу и вообще заграбастать уже свою женщину в личную собственность. И без толку объяснять наглой зверюге, что люди не могут быть его собственностью. В чём-то мышление кошака отличалось от тех же Фьяла и Янси, было порядком очеловечено; однако же все трое были железно убеждены, что люди находятся в безоговорочном и добровольном рабстве у котиков.
– Мне тебя зельем глушить? Уймись, придурок, – пригрозил Кэрт чуть слышно, растирая ноющие виски. Клятая луна! Кто бы только знал, как он ненавидит эту светящуюся штуковину! – Захотел подружку, так найди нам кого попроще... и кого не жалко.
В голове, впрочем, назойливо крутилось подозрение, что жалеть немного поздновато. Дирк вон уже крутится поблизости, будто не волк, а шакал поганый. Но видят боги, это ненадолго: для оборотня по прозвищу Девятисмерт в словах «кишки по закоулкам» сроду не было ничего фигурального.
– Ладно – Не успел Кэрт основательно успокоить дурного кошака, как его валькирия вернулась в гостиную. К превеликому сожалению, полностью одетая, хотя узкие брючки не оставляли простора воображению. – А теперь расскажи, кто за мной следит?
– А, так ты заметила, – одобрительно усмехнулся Кэрт. – Прекрасно, тогда беседа пройдет легче, чем ожидалось.
– Если ты не забыл, я из полиции, – Астрид помахала перед глазами ладонью с печатью боевого. – Разумеется, я заметила слежку.
– Что, и охранку сменила? – театрально изумился Кэрт – и тут же удостоился крайне сурового и возмущенного взгляда. – Ладно-ладно, так спешил, что просто не заметил!
– Да кто бы сомневался, что от тебя не спрячешься...
– А ты собиралась?
– О Двенадцать, прекращай! Сменила охранку, последовала совету; молодец, возьми в кладовке курочку! – и уже тише она добавила: – Не собиралась. Кто ж мне еще апельсинов из сада шафрийского вельможи привезет?
– Разумеется, я один такой особенный, – заверил Кэрт с изрядным самодовольством, но продолжил уже серьезно: – Охранка – дело хорошее, Астрид, но против оборотня, в общем-то, без толку. Мне вообще от неё ни холодно, ни жарко. Дирка, наверное, тормознет... ненадолго. Прошу заметить: «наверное» и «ненадолго» здесь ключевые слова.
– Дирк, значит... Из твоей братии?
– Ну, типа того, – он выразительно скривился, не желая признавать тот прискорбный факт, что между ним и Дирком вообще может быть что-то общее. – Мерзейшая он псина, наш дружочек Дирк. Я его вчера за шкирку оттаскал, но, боюсь, этого надолго не хватит... Оборотни, знаешь, наглеют со сказочной быстротой. Вспорю ему брюхо – явится через неделю; разорву горло – жди через три дня. А я его толком не покалечил, так что эта волчья морда не сегодня завтра нарисуется.
Астрид прошлась по комнате, задумчиво постукивая пальцем по губам.
– Возможно, это связано с моим делом? Дирк может быть причастен к похищениям?
Глава 17
Тихо лязгнули когти на левой руке. Кэрт машинально огляделся, но когтеточки, чтобы выместить раздражение, не нашел. Чай не у себя на чердаке.
– Похищения? Не по чину. Нет, нет... ему нужно мне досадить, только и всего. Заметил, видать, что я вечно... хм, часто кручусь поблизости. Нет, я мог бы исчезнуть, да толку-то теперь? Ты ему понравилась, – едва левая рука пришла в нормальный вид, как стальными серпами ощетинилась правая. Астрид скосила взгляд, но промолчала. – Прощения прошу, луна... бесит, – зло выдохнул он. – Так вот, крошка: Дирк – это, мягко говоря, не лучший кавалер для какой бы то ни было женщины. Видишь ли, – Кэрт едко усмехнулся, припомнив их первую встречу, – коль уж ты вломилась в гильдейское гнездышко, надо бы помнить, что почти любой наугад взятый индивид подчеркнуто безобидной наружности будет ассасином. А треть Гильдии – напрочь отбитые ублюдки. Кто-то просто убивает за косой взгляд, кто-то уродует лица шлюхам, или жрет детишек, или режет гуляк по подворотням... Ну как, я понятно объяснил?
– Вполне, – голос Астрид звучал сухо и деловито, хотя с лица она заметно спала. То ли из-за представшей перед глазами картинки, то ли от осознания того, с кем её информатор (и недоделанный ухажер, что уж там) путается в свободное от подбрасывания апельсинов время.
– Славненько. Я это к чему вспомнил? Дирк у нас и оборотень, и психопат. Если сунется, не вздумай хамить и пререкаться – это будет вызов, и не вздумай убегать – он начнет охоту. В любом другом случае тронуть он тебя побоится, особенно если напомнишь, что я ему обещал за тебя башку оторвать. Это ясно?
– Вполне, – повторила она, но теперь уже не смогла скрыть возмущения. И Кэрт её отлично понимал: ещё чего не хватало, миндальничать с гадкой псиной вместо того, чтобы надрать той облезлый зад! Особенно когда ты не дева в беде, а сильный маг и вообще целый офицер полиции. Но увы, если ты не некромант, то шансов справиться с оборотнем у тебя немного. И некроманты-то не всегда справляются.
– Хорошо. Тогда последнее: если с ним будет подружка – высокая брюнетка в кудряшках, красивая до дурноты, – ты забываешь всё, что я тут наговорил, берешь первый попавшийся телепорт и сматываешься очень, очень быстро, – Астрид гневно вскинулась, собираясь возразить, но тут уж Кэрт сам рявкнул: – Астрид, я что, просто так распинался?! Сматываешься, говорю! Один Дирк – полбеды. Он у нас парень простой: изнасиловал, убил, потом уже сожрал твой распрекрасный филей. Тициана будет насиловать и жрать одновременно, а убивать даже не подумает. Они маньяки, при этом на полицию им плевать с самой высокой башни, понимаешь ты? – дождавшись кивка, он облегченно вздохнул и, порывшись по карманам, сунул ей в ладонь прозрачный камешек. – Это в мой загашник. Притащишь туда ищеек – самолично вырву глотку. Ну, по крайней мере, жрать и насиловать не стану, – он пожал плечами и ласково улыбнулся. – У меня всё. Вопросы есть?
Астрид молчала. Долго. Очевидно, раздумывала, чего еще она не хочет знать о своей бурной личной жизни. Камешек послушно убрала в поясную сумку – ну хоть тут можно выдохнуть и не так часто думать о подворотнях, в которых придется искать её останки.
– Есть один, – наконец, произнесла она, нарочито небрежным жестом отбрасывая волосы со лба, – у нас не будет хвоста, когда пойдем к осведомителям?
– Дирк не настолько чокнутый, чтобы мне на хвост садиться, – небрежно отмахнулся Кэрт. – А что до осведомителей, так он будет один, благо я точно разузнал, какой нам нужен. Так что идем в гости к старине Юджину, век бы его не видать. Только сначала поедим уже наконец. Кстати, – он картинно огляделся, – а где же твой дружок Свен? Я и на его долю прихватил.
– Он Олаф, и ты это прекрасно помнишь. Сказал, запас зелий надо пополнить, – она оглянулась на часы. – Но, судя по времени, уже склеил кого-нибудь и весело проводит время.
– Не то что ты.
– Ну почему же? И про свое радужное будущее узнала, и пожрать вон принесли, – Астрид попыталась улыбнуться – вышло натянуто, но мило. – Ладно, пошли на кухню. Моя очередь рассказывать интересные истории.
История и впрямь вышла интересной, особенно под некрепкое вино и мясной пирог, ловко нарезанный Астрид. Ребенка из её видений похитили прямо из дома, предсказуемо не оставив следов для полиции. Родителей убивать не стали, что весьма разумно: толковый наемник предпочтет избежать мокрухи, за которую ему не заплатили. Следов много, шума еще больше, а клятые некросы при желании (и с приснопамятной Киарой Блэр в качестве поддержки) до Хладной дойдут и у неё же свидетельские показания попросят. Чем больше крови – тем больше проблем.
Со свидетелями в количестве двенадцати человек поработали знатно: мальчика, уходившего вниз по улице, видели все и каждый – с разными людьми, чему объяснения не находила даже менталистка-полудемон.
Зато у Кэрта такое объяснение, кажется, нашлось. И не сказать чтобы он был этому рад.
– Это, вероятно, был артефакт, – пробормотал он, увлеченно глазея на опустевший кувшин с вином.
Астрид покачала головой.
– Артефакт такой мощности, по словам Таллы, непременно оставил бы след.
– Да нет, это не «хамелеон» был! – Кэрт отмахнулся чуть раздраженно и прибавил: – Это «миражник».
Тяжело вздохнув, он снял с правой руки браслет из зеркалец.
– Вот такая штука будет на хмыре из воспоминаний. Запомни, как выглядит, потому что свой я не отдам.
Любовно сделанная когда-то вещица оказалась в руках Астрид прежде, чем края зеркалец успели коснуться поверхности стола. Она придирчиво оглядела браслет со всех сторон, будто надеясь увидеть что-то, а потом подняла крайне подозрительный взгляд на самого Кэрта.
– У меня три вопроса, – нарочито равнодушно начала она. Кот внутри малодушно прижал уши. – Во-первых, откуда такая уверенность, что воспользовались именно этим артефактом? Во-вторых, откуда эта штука у тебя? И в-третьих... убеди меня, что ты ко всему этому не причастен.
Выразительно уставившись в потолок, он перечислил:
– Во-первых, воспользовались этим, потому что больше нечем. Во-вторых, будь я к этому причастен, ты бы давно валялась тут с перерезанным горлом и немилосердно пачкала коврик. В-третьих... спрашиваешь, откуда я его взял? Ну, типа... сам сделал вообще-то.
Если Астрид и удивилась таким новостям, вида не подала – законница на допросе, не иначе. Неприятно.
– И часто ты... такое делаешь?
– Относительно часто, – елейным тоном откликнулся Кэрт, сложив руки перед собой и тут же невольно потирая уродливый рубец на запястье. Астрид наверняка заметила – и задалась вопросом, как вообще можно поранить оборотня? – но что уж теперь прятаться-то. – Или тебя точное количество прецедентов интересует? А демон его знает, – он озадаченно поскреб затылок. – Двадцать лет нелицензированной магической практики – это наберется на два или три пожизненных? Я неплох в математике, но что-то не силен в этой вашей полицейской матчасти.
Астрид покрутила браслет в пальцах, перебирая зеркальца одно за другим, оглянулась на видневшийся отсюда стул в гостиной с висевшим на спинке кителем. И подтолкнула браслет обратно, старательно состроив из себя наивную дурочку:
– Не припомню ни одной статьи в кодексе, по которой положено сажать в тюрьму за ювелирные украшения. Но я бы с радостью познакомилась с теми, кто их коллекционирует в последнее время.
– Это вряд ли, – нехотя проговорил Кэрт. – У меня таких было немного... дюжины две. Загнал я их в основном за бесценок: вещица совсем ерундовая, как мне тогда казалось. Кому? Ну... треть я не могу назвать, еще треть – не стану. На оставшихся мне плевать, но не думаю, что это тебе поможет. За восемь лет знаешь сколько всего могло случиться? Кто-то сдох, кто-то свалил за тридевять земель, а кто-то изначально не тот, кем представлялся. Но большинство наверняка просто перепродали браслетики втридорога. Как я уже сказал, мне эти безделушки казались ерундой, да только на деле оно несколько сложнее вышло.
– Тогда убедись, что их тех, кого ты мне называть не станешь, никто в мое дело не попадет, – она поднялась, взмахом руки отправив грязную посуду в раковину. – А те, на кого тебе плевать, не укажут на продавца нелицензированных артефактов.
Он презрительно фыркнул.
– Указать они, конечно, укажут, да вашей братии с того не будет никакого толку. Я на бумажках если и существую, то далеко не под своим именем.
Второй момент Кэрт предпочел опустить. Потому что... ну не могла же она не понимать, правда? Одно дело – накапать на недоноска Юджина, а совсем другое – портить себе репутацию и сливать конкурентов, до чего даже не всякий ворюга опустится. Видят боги, ни одна девица такого позора не стоит.
– А даже если кто-то и замешан, от меня ты этого точно не узнаешь, – всё же прибавил он и, выразительно разведя руками, повторил: – Не положено.
Астрид поджала губы – ответ ей крайне не понравился, но, как и в случае с браслетом, тему развивать она не стала. Только красноречиво глянула в окно, за которым занимались сумерки, и бросила коротко, разворачиваясь на каблуках:
– Пошли к осведомителю. Пока положено.
Кэрт пожал плечами и неохотно отлепился от стула. Он, честно сказать, понятия не имел, что такого ужасного сказал или сделал. Равно как и не понимал эту дурацкую манеру молча дуться на весь мир. Нет бы сразу высказать, по роже съездить, мудаком назвать или еще чем покрепче...
«Не путался ты с цивилками, ну так начинать и не следовало», – скорбно постановил он. Кот заворочался внутри, недовольно заворчал, ну да кто бы его слушал, дуралея пушистого.
Глава 18
То, что Юджин Деверс – взяточник со стажем, очевидно для всякого, кто обладает дедукцией; стоило только сопоставить его должность и адрес проживания. Поселился крысеныш в самом центре города, близ Солнечного Креста, где традиционно селились самые богатые и влиятельные лица. Сразу видно, честный референт при отделе регистрации рождений, и оклад у него – пятнадцать золотых! (К слову, в центре аренда небольшого домика со скудной меблировкой начиналась от двадцати.)
Сейчас, бредя по одной из улиц того самого Креста, Кэрт с интересом глазел по сторонам и дивился, на кой демон кому-то вообще может сдаться четырехэтажный дом. Сам он терпеть не мог таких излишеств: в каждом закутке огромных хором ему мерещились опасности, ловушки и прочие умри-глупо-и-быстро. Неудивительно, что в своем домишке на отшибе Кэрт половину времени проводил на чердаке, а еще половину – в подвале, и лишь изредка вспоминал, что между чердаком и подвалом есть еще этаж. Впрочем, у него и в Солнечном Кресте дом имелся. И в столице парочка. И ещё с полдюжины квартир там да сям, но тут уже Кэрт даже город затруднялся вспомнить, не то что улицу. Целью являлось не выгодное вложение золотишка, а чтобы его загашник отыскать было посложнее. Ну и чтобы смыться было куда, если вдруг прижмет; только его тут и видели.
