Текст книги "Список черных дел"

Автор книги: Александра Авророва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

Я не откладывала дела в долгий ящик и на следующее же утро отправилась в отделение милиции, которое располагалось неподалеку от дома Софьи Александровны. Однако все оказалось не так легко, как я надеялась. Больше двух часов я пробегала от кабинета к кабинету, пытаясь выяснить, кто именно занимается делом о ее смерти и где этого человека найти. У каждого кабинета стояла нервная очередь, а внутри сидела злая тетка и рычала на входящих. Наконец, я сумела выведать, что мне нужен Григорий Константинович Григоридзе, который, скорее всего, заглянет после обеда. Или н е заглянет.

Слава богу, он заглянул, а опознать его мне удалось без труда, поскольку, образно выражаясь, его фамилия явственно отражалась на его лице. Я поздоровалась и сообщила, что хотела бы с ним поговорить.

– Идем, куколка, – улыбнулся он и поманил меня пальцем.

Не будь он моей последней надеждой, я бы высказала все, что думаю, по поводу подобного обращения, теперь же приходилось терпеть. Мы прошли за какую-то загородку.

– Ну, так в чем же твои проблемы, красотка?

– Я по поводу убийства Софьи Александровны Знаменской.

– А, хулиганское нападение? Ты ее внучка, что ли?

– Нет, знакомая.

Григорий Константинович вдруг оживился:

– Это не та ли, которой старушка решила оставить свое добро? А?

– Та, но это неважно. Я все равно от него отказалась.

– И глупость сделала. Я тебе порекомендую хорошего адвоката. Деньги у тебя есть?

– Нет.

– Он возьмет процент с твоей части наследства. Процентов пятьдесят, я думаю. Ну, мы с ним договоримся.

– Простите, – объяснила я, – но я уже отказалась, и назад не повернешь.

Милиционер раздраженно постучал себя по голове и фыркнул:

– Волос длинный, ум короткий. И чего тогда пришла, спрашивается?

– Дело в том, что Софья Александровна была уверена, что ее убили не случайно. Она оставила мне бумаги, где рассказывается о людях, имевших основания ее бояться. Компрометирующие их бумаги. За это ее и могли убить.

– У старушки крыша перед смертью поехала. Сколько ей было лет? Девяносто? Сто?

– Она была вполне в своем уме, – холодно заметила я. – Поумнее многих.

– Ну, покажи свои бумаги, раз притащила.

Я неохотно протянула сверток. Раздражал меня Григорий Константинович – мочи нет. И за что мне так не везет?

Эротические фотографии, как я и предполагала, произвели фурор. Григоридзе выл и стонал. Остальное же явно не показалось ему заслуживающим внимания.

– Я расшифровала некоторые записи и могу пояснить, что они значат, – прервала неумеренные восторги я.

Мой визави с трудом оторвался от снимков.

– Слушай, куколка, не морочь мне голову. У старушки была безобидная мания – подглядывать за соседями в щелку. С одинокими бабами это случается сплошь и рядом, но за это их не убивают. На мне знаешь, сколько настоящих дел висит? Вон, убили бизнесмена тридцати двух лет. Партнеры по бизнесу землю роют – подай им убийцу, и все тут! А твоя старушка от плевка рассыплется. Шандарахнул ее какой-то прохожий в шутку по голове, она и померла. Это вообще не убийство, а несчастный случай.

– Интересно, как бы вам понравилось, если б в а с шандарахнули в шутку по голове? – не выдержала я. – Тоже был бы несчастный случай?

– А ты не хами власти, детка, не хами. Если уж на то пошло, мотив-то был только у тебя.

– У меня?

– А кому все завещано? Денежки там немалые. Квартира в центре, мебель музейная. И за меньшее убивают.

– Но я ничего не взяла! И вообще не знала, что мне что-то оставят!

– Это ты кому другому пой. Не знала? За так, что ли, старушкам помогаешь? Тимуровка? Времена теперь, птичка, не те. Так что шла бы ты, тимуровка, и не мешала мне работать. А не уйдешь – пожалеешь.

И я ушла, причем итогом моего неудачного визита стало лишь то, что второй эшелон подозреваемых я пополнила Сергеем Бурковым. Действительно, квартира в центре, мебель музейная – и за меньшее убивают. А во второй эшелон я его отправила потому, что, по моим представлениям, он слишком безынициативен для убийцы. Он плывет по течению, и ему не приходит в голову, что изменить обстоятельства жизни иной раз можно собственными руками. Так его охарактеризовала Софья Александровна, и я была с нею согласна. Честно говоря, мне очень захотелось включить в список убийц также отвратительного милиционера, однако для него не придумывалось мотива. Конечно, он хотел нажиться, поделив с адвокатом процент с моего наследства, однако предполагать такой вариант заранее и идти ради него на преступление было бы безумием.

Я села на лавочку в сквере и предалась горестным размышленьям. Все мои попытки расследования зашли в тупик. Я добросовестно изучила тот материал в доставшемся мне странном наследстве, который относится к знакомым людям, и не обнаружила того, что показалось бы правдоподобным объяснением преступления. Я попыталась спихнуть дело милиции – тоже безрезультатно. Впрочем, о последнем Софья Александровна меня предупреждала. Она полагала, что милиция не захочет заниматься ее смертью, и поручила это мне. А я ее поручение завалила. Она была слишком высокого обо мне мнения. Наверное, сама она на основании имеющихся данных сумела бы вычислить убийцу, а я – нет. Я сижу на лавочке и тупо смотрю на дверь, украшенную гордой надписью «АОЗТ «Сириус». Это мерзкое АОЗТ располагается в том же доме, где жила Софья Александровна, вот я и забрела сюда по инерции. Ишь, вывеску какую роскошную соорудили! Денег им некуда девать! И дверь вся из себя импортная. Только бумажка какая-то картину портит. Обычная бумажка с напечатанным текстом. Зачем она тут прилеплена?

Я подошла поближе и прочла:

«Срочно требуется квалифицированный программист на временную работу сроком до одного месяца. Знание WINDOWS и опыт работы с базами данных обязательны. Оплата по договоренности».

Я пялилась на объявление, как баран на новые ворота, поскольку его вывесил непосредственно ангел-хранитель, ведающий моей судьбой. Дело в том, что речь в нем шла обо мне. Да-да! Это ведь я – квалифицированный программист, знающий WINDOWS и имеющий опыт работы с базами данных. У меня как раз сейчас отпуск сроком до одного месяца. Я собиралась ехать к родителям, однако спокойно могу не ехать. Фантастика, чудо! Только страшно мне, откровенно говоря. Судя по записям Софьи Александровны, передо мной не контора, а бандитский притон. Да и вообще, работать на хозяина – удовольствие не для меня. Я предпочитаю получать гроши на государственном предприятии, но не подстраиваться под капризы новых русских. Только гордость следует теперь унять. Я обещала Софье Александровне сделать все, что в моих силах, чтобы найти убийцу, и я обязана выполнить обещание, как бы противно это ни было. Так что ни пуха тебе, Наденька, ни пера!

И я открыла заветную дверь.

Часть 2

Глава 1

Помещение АОЗТ «Сириус» оказалось точно таким, каким ему положено быть – офисная мебель и сияющие евроремонтом стены. Кондиционеры тихо гудят, на окнах жалюзи и стеклопакеты. В общем, я никогда с подобным не сталкивалась, однако сто раз видела рекламу. Правда, молоденькая девушка, сидящая за ближайшим столом, отличалась от привычного стандарта – тощей блондинки ростом с пожарную каланчу. Она была невысокая и полненькая, только не рыхлой болезненной полнотой, а этакой симпатичной и упругой. И щечки у нее были толстенькие и упругие, и ножки, и вообще она напоминала веселый резиновый мячик. Одета она была вроде бы самым неподходящим образом: на ней красовались жутко короткая обтягивающая черная юбка и обтягивающая же светлая кофточка, а слишком упитанным женщинам, по моему убеждению, лучше носить свободное. Однако она в своем тесном костюмчике была совершенно неотразима, и ничего тут не попишешь!

– Здравствуйте! Я программист, по объявлению, – объяснила я.

– Вы? – радостно удивилась девушка. – А до вас все приходили мужчины. Посидите минутку, я сейчас.

И она, постукивая каблучками надетых прямо на голую ногу черных «лодочек» (очередная нелепость, которая ей шла), упорхнула в соседнюю комнату. Вскоре она вернулась в сопровождении низкорослого бородатого типа лет тридцати пяти.

– Ох, как приятно! – приветствовал меня тип. – Такая чудная девушка хочет у нас работать! Слушай, а ты и вправду программист?

– Разумеется, а то зачем бы я пришла? – засмеялась в ответ я.

Мой собеседник явно относился к холерикам. Говорил он быстро-быстро и ни секунды не мог усидеть на месте, а глаза его так и шастали по сторонам. Руки, впрочем, тоже – в основном в сторону симпатичной секретарши. Я на всякий случай незаметно от него отодвигалась, тем более, что резкий запах пота не поощрял к близкому контакту.

– Дело в том, что наш второй программист ушел к отпуск. Мы думали, что Витек справится один, он у нас за главного, а выяснилось, что сейчас столько всякой мороки… В общем, нужен нам еще человечек. Временно. Только Витька сейчас на месте нет. Я – Леня, коммерческий директор. Да я, в общем, и сам могу проверить, годишься ты нам или нет. Я всем этот вопрос задавал. Сколько в килобайте байтов?

– Тысяча двадцать четыре, – автоматически выпалила я, не успев удивиться. – А зачем тебе это?

– Во! – показал большой палец Леня. – Мы тебя берем. Я думал, кроме Витька, этого никто не знает. Все считают, что тысяча. Ты что заканчивала?

– Университет, математический факультет, – я решила не уточнять, что число байтов в килобайте известно любому программисту так же хорошо, как произведение двух на два. Если в этой фирме столь странные критерии отбора сотрудников, тем лучше для меня. Впрочем, скоро появится Витек и расскажет, что им действительно требуется. Скорее всего, работа с документацией. Небось все, что нужно и что не нужно, проводят через компьютер. Для программиста это муторно и скучно, однако легко.

– Оформлять мы тебя не будем, – решил коммерческий директор. – Стоит ли мучиться ради пары недель? Заплатим наличкой. Ты как?

– Пожалуйста!

Мне, честно говоря, как-то в голову не пришла мысль о зарплате. Главное – проникнуть в загадочный «Сириус», а остальное… Впрочем, когда Леня назвал мне предполагаемую сумму, я слегка оторопела. У себя я столько не получаю за полгода. Интересно, чего они от меня хотят за такие деньги? Слава богу, что я программист, а не бухгалтер, иначе наверняка стала бы я у них человеком для отсидки. Впрочем, кто его знает? Сейчас слишком большой разброс доходов, и то, что мне кажется золотым дождем, для кого-то обыденность.

Итак, двое претендентов на роль таинственных N у меня перед глазами. Очаровательная секретарша Лерочка и коммерческий директор Леня. Вскоре появился третий – программист Витя. Он мне, в общем-то, понравился. Высокий, стройный брюнет с некрасивыми, но не отталкивающими чертами лица, он выглядел обычным человеком – таким, как мои коллеги по исследовательскому институту, а вовсе не бандитом из подозрительного притона. И программистский уровень был у него примерно тот же, то есть весьма приличный. Мы живо нашли общий язык, обсудили мои задачи, и я отправилась домой с наказом вернуться завтра часиков в десять.

Дома я внимательно просмотрела сделанные Софьей Александровной фотографии в поисках знакомых лиц. Ага, вот оно! Это конвертик с Лерочкой. Лерочка нежно склонила голову на плечо симпатичному парнишке. Она же, абсолютно голая, в компании двух полураздетых мужиков – коммерческого директора Лени и типа с усами, знакомого мне по другим снимкам. Честное слово, это не АОЗТ, а публичный дом! Похоже, я догадываюсь, чего именно от меня потребуют за мою бешеную зарплату. Нет, всему есть предел! На подобное мое поведение Софья Александровна рассчитывать не могла, я уверена. До чего неприятно видеть столь очаровательную девочку с развратными старыми бугаями! Впрочем, сами по себе они, конечно, не старые – лет по сорок, только ей годятся в отцы. Хотя мое ли это дело? Мое дело – решить, подходят ли фотографии для шантажа. Чем, например, они опасны для Лерочки? Да ничем. Если бы она пыталась убедить каждого, что он у нее – единственный, тогда другое дело. Но она развлекается с двумя одновременно, поэтому и разоблачать нечего. Правда, знает ли молодой мальчик о бугаях? И кто он? Ладно, оставлю вопросы на потом. Лучше подумаю о Лене и усаче. Если у них есть жены, и если жены ревнивые… Только надо быть совсем слепой, чтобы не заметить, как у Лени глаза и руки шарят по сторонам. А что касается усача, то его похабная ухмылка… да ведь я его видела! Именно он, когда я сидела на днях на лавочке у «Сириуса», пригласил меня к себе в машину. Бабник он первостатейный, и это пропечатано крупными буквами у него на лбу, не говоря уж о конверте, ему посвященном, в моем наследстве. Там усач запечатлен с десятком разных дам. А ведь он небось работает в том же АОЗТ! Ну и месяц мне предстоит!

Я вздохнула и принялась за дальнейший разбор бумаг. Витя на фотографиях не фигурировал, и это радовало. Недаром я сразу распознала в нем нормального человека. Зато Леня был запечатлен неоднократно, причем отнюдь не за любовной игрой. Он беседовал с каким-то неизвестным мне типом или что-то ему передавал. Я долго пялилась на эти снимки и в сердцах их отложила. Разумеется, в них должен быть тайный смысл, однако мне он недоступен. Если бы мне поручили сделать к ним подпись, я б, не задумываясь, произнесла: «Коммерческий директор АОЗТ «Сириус» с партнером по бизнесу». И много мне в том толку? Разве деловые переговоры – преступление?

Теперь перейдем к тетради. Интересно, почему остальные страницы озаглавлены у Софьи Александровны полными именами, а то, что относится к «Сириусу», – загадочными N? Впрочем, это легко объяснить. Предположим, она, сидя на лавочке под собственным окном, заметила в конторе что-то неладное и, не зная фамилии увиденного человека, назвала его N1. А потом уже стала специально следить и каждого нового встреченного сотрудника именовала следующим N. Не спрашивать же у того, кого ты застукал за темными делишками, личные данные! К сожалению, не люблю я разгадывать шарады, а то б мне предстояла масса приятных минут. Не люблю, но придется. Только, наверное, не сейчас. Сперва познакомлюсь с остальными сотрудниками, а пока… чем я хуже Софьи Александровны? Я взяла ручку и добросовестно записала:

«Лерочка, секретарша.

Очень милая. Спит со всеми подряд.

Леня, коммерческий директор.

Холерик. Спит с Лерочкой. Имеет деловые контакты с неизвестным типом.

Витя, главный программист.

Квалифицированный».

Пока достаточно. Что-нибудь новенькое добавлю, познакомившись с другими сотрудниками фирмы. Завтра.

Глава 2

Сотрудников, слава богу, оказалось немного. На следующее утро первым предстал передо мной тот самый поразительно красивый блондин, чья фотография ошеломила меня несколько дней назад. Тот, которого раздевала возбужденная девица. И, признаюсь, возбуждение ее перестало меня удивлять. В жизни Олег был еще красивее, чем на снимке. Вроде бы дальше некуда – а он еще красивей! И создаст же природа подобное чудо! Рост высокий, но не слишком, фигура мускулистая, однако не перекачанная. Античная, одним словом, фигура, как у молодого бога. Пальцы длинные, словно у пианиста. Черты лица правильные и в то же время нестандартные. Глаза, черт возьми, синие, ресницы длинные, брови вразлет! Губы – как там у Цветаевой? «Ваш нежный рот – сплошное целованье». Нос… что, скажите мне, привлекательного можно найти в носе? Можно. На один нос я готова была б любоваться часами. Останавливало единственное – остальные женщины тоже ведь не слепые. Наверное, надоели парню хуже горькой редьки. Так неужели еще и я стану его допекать? Нет, надо сдержаться и оставить его в покое.

Короче, красавца звали Олег и он работал заместителем директора по связям. И, судя по снимкам Софьи Александровны, связи он устанавливал весьма успешно, хотя имели ли они отношение к коммерции, сказать не берусь. По крайней мере, если в партнерской фирме не все были мужчинами, то успех Олеговым начинаниям был обеспечен.

Следующим в офисе появился Михаил Григорьевич, чья внешность по контрасту произвела на меня весьма невыгодное впечатление. Лет пятидесяти, тощий, почти лысый, он походил на язвенника и имел унылый обиженный вид. Его должность называлась «заместитель директора по снабжению». Вообще в загадочном «Сириусе» половина сотрудников являлись директорами да заместителями, а с рядовыми работниками было хуже. Витя – главный программист, я – просто программист, Лерочка – секретарь. Кто еще? Разумеется, бухгалтер, Светлана Петровна. Бухгалтер в наши времена – главный человек, это даже я знаю. Светлана Петровна была страшна, как смертный грех, из чего я сделала вывод, что она отличный специалист. Иначе ее не стали бы держать, правда? Несмотря на жару, она пришла в строгом темном костюме и белоснежной блузке. Дорогие колготки, дорогие туфли. На лице – боевая раскраска, только привлекательности она не добавляет. После сорока, да еще при землистой коже и иссиня-черных волосах, я бы не рискнула на кроваво-красные губы, густо подведенные глаза и вызывающие тени. Все это делало Светлану Петровну похожей на ведьму, однако ведьму выдержанную и умную.

Последним в служебной иерархии числился Юрик, курьер. Я его сразу узнала – именно к нему Лерочка нежно склоняла головку на одном из фото. У них вообще явно был роман. По крайней мере, они сразу уединились на диванчике и принялись шушукаться и хихикать.

И, наконец, от последнего в иерархии пора перейти к первому – директору. Он появился позже всех, часа в три, и оказался тем самым сексуальным усачом. Я сидела за компьютером и осваивала программное обеспечение, поэтому на шум в приемной сперва не обратила внимания. Офис состоял из четырех помещений – приемной, куда попадаешь сразу же и где размещается стол секретарши, компьютерного зала, расположенного по правую руку (там места для меня и для Вити), и двух смежных комнат по левую руку – общей и директорского кабинета. Да, от общей комнаты еще отгорожено что-то вроде столовой.

Короче, я добросовестно вникала в Витины разработки, когда дверь в наш уединенный уголок распахнулась и на пороге появились двое – Леня и усач.

– Вот наш новый программист, – гордо отрапортовал Леня, указывая на меня. – Ну, как?

Глаза усача загорелись, и я вдруг поняла, что неправильно оделась. Должна признаться, этот вопрос ввечеру терзал меня довольно долго. Накануне на Лерочке я узрела некую униформу подвизающихся в подобных фирмах девиц – короткую юбку, обтягивающую кофточку и туфли на босу ногу. Следовало ли и мне поддержать традицию и вырядиться так же? Что называется, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. К тому же я была неординарно заинтересована в том, чтобы меня не выгнали, поскольку имела тайную цель. С другой стороны, юбки подходящей длины у меня просто не было, а натирать голые ноги туфлями жалко. И вообще, безопаснее выглядеть поскромнее.

В итоге я выбрала черное в цветочек крепдешиновое платье, прикрывающее колени и даже с небольшим рукавом. И вот теперь под взглядом усача я почувствовала, что платье мое стало прозрачным. Мистика какая-то! Я ведь точно знаю, что оно не просвечивает, так с чего бы мне краснеть?

Усач неохотно отвел глаза от моей груди и обратился к Вите:

– Витек, а она справится? Хоть немного в программировании сечет? Или совсем ничего?

Я, не выдержав, возмущенно фыркнула, а Витя спокойно объяснил:

– Квалификация не ниже, чем у Димы. Даже выше. Только Дима еще в железе понимал, а она нет. Но по железу мне этот месяц помощник не нужен, с железом я сам разберусь.

– То есть она годится? – уточнил усач, и я подумала, что секс для него сексом, а интересы дела все-таки главное. И это во всех отношениях хорошо.

Успокоившись по поводу моей профпригодности, он протянул мне руку:

– Костик. Директор.

– Надежда. Программист, – ответила я, неохотно протягивая руку. Терпеть не могу здороваться таким образом, особенно неизвестно с кем. Негигиенично и противно.

С трудом вырвав свою конечность из Костиных лап, я поняла, что он не собирается уходить.

– Ну, расскажи нам, откуда такие куколки берутся? Ты работаешь или студентка? Вот Юрик у нас, например, студент. На вечернем пашет. А днем здесь курьером. А ты?

– Работаю, но сейчас в отпуске.

Директор пододвинул свой стул ко мне, я отодвинулась. Снова пододвинул – я отодвинулась опять. А дальше стенка, и отступать уже некуда. Мой мозг судорожно заработал. Надо этого маньяка чем-нибудь отвлечь, а не то с первой же минуты мы войдем в конфликт, он меня вышвырнет, и миссию свою я благополучно завалю. Что делать? Подсуну-ка я ему овцу.

Овцу – вовсе не значит «особо важные ценные указания». Это самая что ни на есть настоящая овца, только компьютерная. Она очень смешная и живет на экране – то побегает, то поспит, то поест. Иногда к ней прилетает черный баран, а однажды я видела, как ее похитили инопланетяне, правда, быстро вернули обратно. Наблюдать за ней одно удовольствие. По крайней мере, когда у нас в институте кто-то принес эту программу, ее установил у себя почти каждый. Вот я и притащила ее сюда, решив порадовать Витю, только еще не успела.

– Хотите, покажу что-то интересное? – предложила я, вставая. – Только дискету достану.

Овца произвела фурор. Полюбоваться ею сбежались все. Еще бы – увидев, как она задирает ножку, Костик от восторга завизжал так, что его услышали в общей комнате. А потом директор вместе с остальными удалился. Таким образом, опасный рубеж был преодолен мною без потерь.

– Понравилась овца? – поинтересовалась я у Вити.

Он пожал плечами:

– Не вижу в ней смысла.

– А в ней нет смысла, – улыбнулась я. – В ней удовольствие.

– Удовольствие мешает работе. Будешь на нее смотреть и отвлекаться.

– Она же бегает по краешку экрана. Мне лично не мешает, только взбадривает. И вообще, жалко ее выключать. Все-таки живая тварь.

– Какая же она живая? – удивился Витя. – Она компьютерная.

– Ест? Ест. Спит? Спит. Даже в туалет ходит. Разве это не признаки живого существа?

– Ты шутишь? – заподозрил мой собеседник.

– Разве можно шутить на работе? – со звериной серьезностью парировала я. – Работе это мешает.

– В общем, да. Я думал об этом. Я вообще увлекаюсь психологией. В интернете сейчас столько интересной литературы по этим вопросам! Так психологи пишут, что шутить даже полезно. Разумеется, если в меру. Я и сам иногда шучу.

– Сейчас? – с надеждой спросила я, вглядываясь ему в лицо.

– Почему сейчас? Я говорю с тобой серьезно. Ты же умная, и с тобой можно серьезно разговаривать. Ты ведь не Лерочка.

Я вздохнула. Печально, что единственный нормальный человек в конторе оказался без чувства юмора. Однако он же в этом не виноват! Зато специалист хороший.

– Надя, тебя Костик зовет, – всунула к нам голову Лерочка. – В кабинет.

К тому времени я так увлеклась одной компьютерной программой, что почти забыла о том, что я не в своем институте, а неизвестно где. В раздражении от того, что начальство всегда выбирает для вызова самый неподходящий момент, я протопала в кабинет. Дверь едва успела захлопнуться, как Костик толкнул меня на диван и навалился сверху.

– Отстань, ненормальный! – не на шутку разозлилась я, но тут же поняла, что он не слышит. Или не слушает. Короче, беседовать с ним бесполезно. Пока я буду разглагольствовать, от моей девичьей чести останутся рожки да ножки. Заорать на всю контору? Я бы с радостью, только в критических ситуациях у меня пропадает голос. Драться? Он настолько сильнее, что даже не заметит. В общем, разъяснять в данном случае дольше, чем сделать. Я взяла да укусила своего новоявленного начальника изо всех сил.

Он отскочил, как ошпаренный. Я тоже. Мы стояли и пялились друг на друга, как два барана, пока он неожиданно не начал смеяться. И смеялся он так искренне и заразительно, что почти сразу стала хохотать и я. Действительно, разве положение наше не комично? «У-у!» – выл в восторге Костик. «У-у!» – вторила ему я и, не в силах устоять на ногах, плюхнулась на многострадальный диван. Мой визави тоже не мог нормально стоять и прислонился к письменному столу. Вытирая слезы, он с трудом выдавил:

– Слушай, а если я тебе премию выдам? У-у! Не думай, я не скупой. Я много дам. Наличкой.

– Хоть золотом-бриллиантами, не поможет, – я оказалась более способна к произнесению длинных фраз, хоть щеки и болели от смеха. – Раз я не хочу, значит, не хочу.

– Ладно, усек. У-у! Только если раздумаешь, скажи, ладно? Не стесняйся. Как ты меня здорово уела, а? У-у! А я-то!

Он снова прилег на стол, а я открыла дверь и, все еще продолжая хихикать, вышла. И тут я наткнулась на полный такой ненависти взгляд, что веселье мое мигом испарилось. Причем взгляд этот я почувствовала спиной. Его невозможно было не почувствовать, он прожигал насквозь.

Я обернулась. Светлана Петровна, сидя рядом с Михаилом Григорьевичем, что-то тихо и настойчиво ему втолковывала, а он недовольно кивал. И больше никого. Вернее, все были на местах, однако не там, откуда на меня только что вылилась страшная лавина ненависти. Светлана Петровна – Михаил Григорьевич. Кто из них? Скорее она… о господи, неужто она влюблена в этого маньяка? Наверное, она решила… а впрочем, что все они должны были решить? Зная Костика и видя, как я, сияя, выплываю из его кабинета… да еще слыша его восторженные стоны… Пожалуй, репутации-то моей каюк. Как бы мне подипломатичнее ее восстановить? Не то, чтобы она меня волновала, только не люблю, когда меня ненавидят, к тому же ни за что ни про что.

Впрочем, у происшествия были и положительные последствия. Во-первых, мои отношения с начальником четко определились, а во-вторых, честно говоря, я стала испытывать к нему симпатию. Да, бабник, да, грубиян, только много ли вы встречали мужчин, способных искренне смеяться, когда им дали от ворот поворот? Я – до нынешнего дня – ни одного. Забегая вперед, замечу, что Костик не начал плохо ко мне относиться или как-нибудь притеснять. Наоборот. Он с удовольствием со мной беседовал, при этом стараясь держаться вежливо, и разве что иногда повизгивал от смеха.

Витя сидел мрачный, как облако, но я не знала, отнести ли это к моему манкированию работой или его расстроил мой моральный облик. Его вид действовал мне на нервы, и так находящиеся не в лучшей форме, поэтому я очень обрадовалась, когда прискакала Лерочка и позвала меня на помощь.

Она набирала на своем компьютере служебную записку, любуясь овцой, которую у меня переписала.

– А клавиши перестали действовать, – расширив от удивления глаза, пояснила мне секретарша. – Ой! А у тебя действуют. Это почему?

– У твоего компьютера низкое быстродействие, поэтому когда овца выкидывает какую-нибудь штучку, он занят только этим и не успевает среагировать на нажатие клавиш. Если хочешь, я овцу уберу.

– Не хочу! Мне так нравится – я печатаю, а она бегает.

– Тогда пережидай моменты ее особой активности, а потом все будет в порядке.

Лерочка, как магнитом, тянула к себе сослуживцев. Проходя мимо, каждый (кроме Светланы Петровны, разумеется) не упускал случая хоть чуть-чуть ее потискать. Будучи в настроении, она в ответ заливисто хихикала, а пребывая не в настроении, бурчала: «Отстаньте, монстры!» – с таким милым возмущением, что даже мне, женщине, хотелось тут же ткнуть в нее пальцем, чтобы услышать это бурчание снова. Слово «монстр», кстати, почему-то было у «сириусцев» в большом ходу.

– Девчонки, по домам! – отвлек меня от размышлений Костик. – Пора. Лерочка, ты все запрешь?

– Конечно. Идите.

– Давай я тебе помогу, – предложила я.

– Давай. Тебе на метро?

– Да.

– Вот и пойдем вместе. А то Юрик сегодня занят.

– Юрик – это который здесь работает?

– Да, – кивнула Лерочка, мечтательно улыбнувшись. – Курьером. И в институте на вечернем учится. Умный, правда?

– Правда.

– Я рада, что он тебе понравился. Когда мы накопим денег на отдельную квартиру, мы поженимся. Только это будет нескоро. Хорошо, что Костик согласился его сюда пристроить. Конечно, платит ему не так, как мне, но и то негде взять. Он, Костик, не скупой. Ты имей в виду. Сам не всегда предложит, а попросишь – не откажет.

– А мне все равно. Я с ним внеслужебных отношений не имею и иметь не собираюсь.

– Ты это серьезно? То-то я удивилась – он сразу после тебя меня позвал. Ну, думаю, он сегодня и дает! Прямо монстр! А теперь все ясно.

Меня несколько покоробила подобная прямолинейность, однако обаяние Лерочки было столь велико, что я не менее прямолинейно спросила:

– А Юра знает? О Костике, в смысле.

– Конечно.

– И… как?

– Ну, не очень, конечно, рад. Я тоже не очень рада. Костик-то как раз ничего, а вот Ленька… потный, скупой, зато претензий! Ты ему то, ты ему это, а он тебе фигу с маслом.

Моя собеседница обиженно вздохнула, а во мне закипело возмущение.

– Так откажи ему!

– Это как?

– Очень просто. Скажи – не хочу.

– Я говорила. А он отвечает: «Зато я хочу».

– А ты скажи – это твои проблемы.

– Ну да, а он меня уволит. Это Витьке там, например, я могу такое сказать, а у Леньки с Костиком всякие фигли-мигли. Повязаны они! Легче потерпеть, тем более, обычно недолго. Конечно, настроение портится, но я тогда знаешь, что делаю?

– Что? – заинтересовалась я.

– А смотри!

И Лерочка с разбегу вскочила на огромный пружинный диван и принялась там скакать, с упоением выкрикивая: «Пух-пух-пух! Пух-пух-пух!»

Она делала это так заразительно, что я с трудом удержалась, чтобы не последовать ее примеру, однако вовремя вспомнила, что поступила в «Сириус» вовсе не ради прыжков на казенном диване, а со шпионскими целями, поэтому небрежно осведомилась:

– Кстати, а чем ваша контора занимается? Я так и не поняла.

– А всякой всячиной. Это называется посредническая деятельность. Костик знает, кто что продает, и знает, кто это хочет купить. Пух-пух-пух! Мы оформляем какие-то бумажки и получаем свой процент. Очень просто.

– А почему продавец и покупатель не свяжутся напрямую?

– Не знаю. Наверное, им так легче. Иди сюда! Когда у тебя еще будет удобный случай? Это так здорово! Пух-пух-пух!

Вот на такой интересной ноте закончился мой первый рабочий день в логове врага.