Текст книги "Иная суть (СИ)"

Автор книги: Александр Хиневич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Хиневич Александр Юрьевич
Иная суть (Джоре 4)

Хиневич Александр Юрьевич

цикл: Путь к Истокам

Книга четвёртая

Иная суть (Джоре 4)

Предисловие

Открылась бездна звезд полна,

Звездам числа нет, бездне дна.

М. В. Ломоносов

Вспоминая все свои прожитые лета, Славирка Чаровник понимал, что его нелёгкая, хоть и длинная жизнь подходит к завершению. Вот только такой ужасной кончины, которую приняла молодая Русинка он бы и своему лютому ворогу на Земле не пожелал.

Спрятавшись от всех в самом тихом и укромном месте, которое только найти смог, он вспоминал все яркие события своей жизни. Лица своих родителей Славирка уже слабо помнил, из-за множества прожитых лет, в душе лишь оставались воспоминания об их доброте и ласке, а также о мудрости, что они вложили в него. В отроках он ходил когда их не стало на белом свете, но тот случай, приведший к их смерти, навечно остался в его памяти...

С малолетства батюшка учил Славирку счёту и грамоте, приговаривая, что без них ничего путного в жизни сотворить невозможно. Читать и писать, обучался он не только по старому письму, писаному в харатьях чертами и резами, руницей, да буквицей, что в народе сохранились, но и по новому, коим жрецы греческие в своих книгах про бога распятого писали. Помимо грамоты, батюшка сызмальства ремеслу кузнечному обучать начал, ибо видел в Славиркиных глазах страсть до поделок из железа рудного. Матушка, добрая и светлая душа, тоже к его обучению руку свою приложила. Научила она его чувствовать окружающий лес, лешего почитать, да с духами природы дружбу водить. Особливо научила она разбираться в травах лечебных, что из людей всякую хворь-болезнь изгоняют.

Но пришла к ним беда откуда не ждали. Сгинула матушка в огнище костровом на дворе боярском, а батюшка чуть ранее помер зарубленный мечами возле кузни своей, когда защищал молотом кузнечным матушку от дружинников боярских. А горе тяжкое в их хату пришло из-за злобного навета, что нашептали младший сын боярского воеводы и его старший братец-черноризник думному дьякону разбойного приказа.

В то хмурое лето, едва снег в лесу сходить начал, привезли матушке на излечение младшего дружинника, коему вепрь лесной на охоте боярской ногу подрал-покалечил. Хата с кузней и избой травной у батюшки с матушкой на самом краю посада боярского стояла, между дорогой идущей на град Московский и лесом урманным, вот поэтому его скоро в избу на излечение и доставили. Матушка травница была знатная, вся округа о её умении и лёгкой руке судачила, посему и стала она раненого лечить-пользовать со всем старанием, да раны рваные закрывать и залечивать. Как дружинник помаленьку на поправку пошёл, да стал по двору сам ходить-бродить с рогатиной подмышкой, то стали до него из посада боярского приходить дружки его дружинные. Да не просто так они приходили проведать дружка своего, а завсегда приносили зелье заморское, от чрезмерного пития которого частенько разум теряется. Матушка ругала их по-всякому, говоря что нельзя болезному эту отраву пить, но не слушал её никто.

Беда случилась на Перунову ночь, что опосля Ильина дня, как молвили жрецы греческие. Упились дружки дружинные зелья заморского до крайней черты. До середины ночи были слышны в хате их крики буйные. Лишь незадолго до первых петухов тишина настала. Утром, подоив корову и покормив птицу, матушка отправилась проведать болезного, но того ни в травной избе, да и на всём дворе нигде не было. Почуяв неладное, кликнула она батюшку со Славиркой, после чего они пошли втроём искать дружинника.

Страдальца они обнаружили на краю урманного леса. Он лежал в траве раскинув руки в стороны в странной позе. Слабые хрипы вырывались из его уст. Было видно, что болезный доживает свои последние мгновения. Матушка просунула руку под его поясницу и взор в её глазах переменился. На молчаливый взгляд отца, она лишь покачала головой и тихо произнесла одну фразу: "Не жилец он. Хребет сломан". Батюшка посмотрел на умирающего и спросил:

– Кто же тебя так?

– Демидка, – еле слышно произнёс дружинник, его глаза закрылись и слабые хрипы больше не вырывались из уст.

– Отмучился, болезный, – сказала матушка. – Берите его и несите в избу. Надо приготовить его в последний путь.

Оставив в травной избе матушку с покойным дружинником, отец с сыном вышли на двор рядом с кузней.

– Тятя, а кто этот Демидка? – спросил Славирка.

– Младший сын боярского воеводы Савватия. Ты сынок держись от этого аспида по далее. Он басалай, хоть и не богат летами, но уже многим людям кровь попортил и жизни изгадил. Один сын остался у воеводы, вот и дал он ему полную волю. С малолетства без призора озорует.

– Тятя, а почему ты говоришь что он один? Ведь у воеводы Савватия и старший сын имеется.

– Старшой сын, уже отрезанный ломоть. Он три лета назад постриг монашеский принял и в черноризники подался. Теперича он уже говорит, что он не Савватия сын, а сын бога греческого, за грехи людские распятого. Даже имя своё, отцом данное, на новое поменял.

– Он что... гнева Богов не боится?

– А почему, сынок, ты решил, что Старые Боги гневаться должны? Всяк человек сам себе веру для души выбирает. Боги в эти дела не вмешиваются. Кто-то искренне Старую Веру хранит, кто-то по незнанию новую принимает, а некоторые людишки для виду греческую веру приняли, чтобы на службу государеву или боярскую поступить, а внутри себя Старых Богов славят. Это их выбор, и не нам с тобой их судить. Запомни, сынок, никогда не говори при чужих людях про Старых Богов. Тогда твоя вера всегда в твоём сердце будет.

– Тятя, а что нам сейчас делать? Ведь о душегубстве дружинника всё одно воевода и боярин распознают.

– Слушай меня внимательно, Славирка. Ты сейчас возьмёшь малую корзинку с едой и пойдёшь в лес за травами лечебными. Для всех людей, тебя тут со вчерашнего утра не было. Ты ничего не видел и ничего не знаешь. Все посадские люди знают, что у тебя где-то в урмане шалаш есть, где ты травы лечебные для матушки собираешь и сушишь. Вот и отсидишься там денька три-четыре. Чтобы ни случилось, не выходи из леса эти дни. Хоронись, да поминай нас с матушкой добрым словом. Не верь никому, особливо воеводе, князьям да боярам, а пуще всего сторонись жрецов греческих в чёрные ризы облачённых. Ежели услышишь, что кто-то про нас худое говорить станет или начнёт наветы или злые слухи повторять, то держись от таких людей подальше. Запомни, в этом мире ты можешь верить только себе и своему сердцу. Помни, что бы не случилось, мы всегда будем с тобой и жить будем в твоей памяти, и сердце твоём. А теперь беги в лес, сынок, пока тебя никто не увидел.

– Тятя, а как же Боги наши? Неужели они не помогут в лихую годину?

– На Богов надейся, сынок, да сам не плошай. Когда наступит самое лихое время, тогда и услышат Боги зов твой. Ты главное попусту их не тревожь, у них же у всех своих дел тоже полно.

Добежав до края леса и скрывшись в придорожных кустах смородины, Славирка обернулся, чтобы проверить видел ли кто его или нет. Посмотрев по сторонам, он заметил, как от посадского детинца, в сторону их хаты и кузни, по дороге приближается пылевое облако, поднятое большой группой всадников. Через некоторое время облако остановилось возле травной избы, а из оседающей пыли раздался чей-то властный голос:

– Вяжите чёртову ведьму и тащите её в холодную разбойного приказа.

– Не смейте её трогать, супостаты, – раздался крик Славиркиного отца, – нет ни в чём её вины.

– Кузнеца тоже с собой в приказ заберём. На дыбе у кривого Мирошки они быстро во всём сознаются, как творили чёрные чародейства и душегубство, как на скотину боярскую, да на людей христовых, гибельные хвори напускали, – громоподобно произнёс тот же властный голос.

– Воевода-батюшка, надо бы ещё щенка их сыскать, – прозвучал ломающийся заискивающий голос, – он при них всегда был. На дыбе всё может рассказать, ежели родители молчать будут.

– Ты прав, Демидка. Кузнец, где сын твой?

– Сынок мой ещё вчера с утреца в лес за травами лечебными ушёл, воевода. А вот с твоего сынка, душегуба Демидки, я спорый спрос держать буду. За навет злой на ладу мою, да за честь невинно убиенного дружинника. Он мне перед смертью имя убивца своего назвал, – Славирка из-за придорожных кустов смородины, сквозь оседающую дорожную пыль, увидал, как молот в руках отца резко опустился на голову одного из посадских дружинников.

– Ты что же сотворил, душегуб окаянный? Ты же убил Демидушку, сынка моего.

– На ком кровь невинная, с того кровью и спросится. Аль ты забыл воевода устой древний земли нашей?

– В колодки запереть кузнеца-душегуба, – прокричал воевода своим дружинникам.

– Это мы ещё поглядим, кто кого в колодки запрёт, – крикнул кузнец и бросился с молотом на боярского воеводу.

Воевода резко отскочил в сторону коновязи у кузни, где мирно стояла дюжина боевых коней, давая возможность дружинникам схватить непокорного кузнеца.

Через полчаса времени, во дворе у кузни, рядом с телом воеводского сына Демидки лежали ещё пять мёртвых тел, кузнеца и четырёх боярских дружинников. Задорого обменял свою жизнь Славиркин отец...

Утирая рукавом постоянно текущие слёзы, Славирка побрёл сквозь лесную чащу к шалашу, чтобы исполнить всё сказанное отцом.

Лишь через четыре дня, в полдень, он с полной корзинкой лечебных трав вышел из лесу и направился на свой двор. Едва он подошёл к травной избе, как из неё выскочили двое посадских дружинников. Не говоря ни слова, они связали его, перекинули через круп лошади, и отвезли к боярскому терему. Остановившись у большого крыльца с резными колоннами, дружинники сняли сына кузнеца с лошади и поставили перед мужчиной в богатых одеждах. Развязывать никто даже и не подумал.

– Вот, боярин, привезли тебе мальца, – сказал один из дружинников.

– Где он прятался? – грозно спросил боярин.

– Он не прятался. Спокойно вышел из лесу с полной корзинкой каких-то трав и направился к себе на двор, где мы его и повязали.

– Кричал? Ругался? Говорил чего?

– Нет. Только удивлённо очами хлопал. Похоже он не знает ничего о произошедшем.

– Ты чего в лесу делал, отрок? – спросил боярин Славирку.

– Маменька за травками лечебными послала, вот я их семь дён в урмане собирал и сушил.

– Почему именно семь дней ты должен был их собирать мать тебе говорила?

– Так маменька сказала, что последние семь дён до полной луны травки самую лечебную силу набирают, поэтому их надобно в это время собрать. Боярин, скажи своим воям, чтоб они мне корзинку с травами вернули, меня матушка заругает ежели я вернусь без трав лечебных.

– Развяжите отрока, – приказал боярин, – и определите его к дворовым мастеровым людишкам, пусть они хорошенько посмотрят, может он какому-нибудь ремеслу обучен, а не только в лесу травки собирать умеет. И покормите его, а то ещё помрёт с голоду.

Следующие две недели посадские мастеровые расспрашивали его про то, чем он раньше занимался, но Славирка, помня наставления отца, насупившись, всем отвечал, что он только травы собирать обучен. Вскоре все на него махнули рукой и отправили на боярскую кухню носить воду и дрова. Мастеровые доложили боярину, что отрок для ремёсел неугодный, и он им непотребный. Боярин посмотрел на него и сказал:

– Иди на конюшню Нефырь, пока будешь за конями моими ухаживать, а я подумаю куда тебя пристроить.

Вот так, по случайному слову брошенному боярином, спустя два дня, вся посадская дворня и боярские мастеровые стали называть вечно хмурившегося Славирку прозвищем Нефырь. Он не обижался на обидное прозвище, для него было важнее, что все перестали обращать на него внимание. Однажды лунной ночью, когда все спали, Славирка сбегал до родительской хаты и забрал из потайного закутка, батюшкины дары, в виде двух хороших засапожных ножей с ножнами, десятка кованных крючков для рыбалки и мотка крепкой нити. В травной избе он нашел в рухляди за печью лишь две склянки с какой-то отравой. Матушка прятала её всегда, но однажды он обнаружил несколько склянок и спросил, что в них. На что матушка сказала, чтобы он забыл об увиденном, ибо в склянках тех долгая и мучительная смерть таится. Ему непривычно было слышать о смертельной отраве от той, кто всегда людям жизни спасала, но матушка видя его удивлённый взгляд пояснила, что отрава эта для лютых ворогов, а не для добрых людей.

Собрав всё найденное, что не успели растащить рачительные соседи, а также свою одежду в узелок, Славирка вернулся под утро в боярскую конюшню и устало заснул на сеновале. Утром он проснулся от негромкого разговора конюшенных людей.

– Иван, ты бы сходил, поглядел, проснулся наш Нефырь или нет.

– Не тронь его без нужды, Феофан, пусть поспит отрок. Ему сиротинушке и без того тяжко.

– А что за беда случилось-то?

– Так по злобному навету сынов воеводских в разбойный приказ, четвёртого дня его матушку-травницу, как злобную ведьму, на костре заживо сожгли на посадской площади, а чуть ранее, родителя его, кузнеца знатного, зарубили до смерти. Но кузнец защищая ладу свою, воеводского сына Демидку да ещё четырёх боярских дружинников на тот свет забрал с собой. Вот и ходит с той поры малец угрюмый, прям сам не свой. Всё у него из рук валится, вот и прозвал его наш боярин Андрей "Нефырём".

– Не знал я про то, Иван, вчера только вернулся с обозом торговым из града Московского. Опосля отсыпаться пошёл, потому и не слышал ещё всех вестей посадских. Мне кривой Мирошка по приезду лишь сказал, что у нас новый младший конюх появился, Нефырём кличут.

Вот так Славирка узнал о трагической кончине родителей своих.

А через два месяца жизнь Славирки резко изменилась и вспоминалась лишь отрывками. Сначала он после долгой дороги оказался в столичном граде, наполненном шумом и криками базарных торговцев зазывающих к себе покупателей одетых в различные кафтаны и даже шубы, частыми малиновыми перезвонами колоколов на многочисленных храмах посвященных греческому распятому богу, руганью и попрошайничеством нищенствующих сидящих у входа в эти храмы.

Его поселили в какой-то небольшой комнатке, через узкие оконца которой были видны величественные царские палаты и часть высокой стены белокаменного Московского кремля. Как оказалось, родовитый боярин Андрей продал его не какому-то безродному боярину или купцу, а самому царскому лекарю Елисею.

Однажды сидя у открытого оконца, Славирка случайно подслушал разговор трёх местных дворовых девок, одна из которых рассказывала своим подружкам, что заморского лекаря царю Иоанну Васильевичу привёз сам благородный боярин Андрей Совин. Он его нанял в королевстве на острове, что за морем на заходе Солнца находится. Но среди царёвых и ближних людей ходят слухи, что новый царский лекарь никто иной как злой колдун и чернокнижник, поэтому всем от него нужно держаться подальше. Ведь есть же какая-то причина, что его все за глаза называют "злой волхв Бомелия". Вот так Славирка понял, куда его занесла судьба.

Через день после приезда в столицу, его привели в просторную горницу к царскому лекарю. Тот что-то долго говорил на своём непонятном языке, но Славирка не понимал чужую речь, поэтому как всегда хмурился и смотрел в пол. Впоследствии, за постоянный хмурый вид и непонимание речи хозяина, его не раз оставляли голодным в маленькой комнатке. Но однажды терпение нового хозяина закончилось. Он приказал своему скоблёнорылому помощнику крепко связать отрока, надеть ему на голову массивный головотяжец и запереть в тёмном чулане. Сколько Славирка провалялся связанным в узилище, неизвестно, от голода он просто потерял сознание. Когда же он пришёл в себя, то обнаружил, что лежит на лавке в маленькой комнатке.

Он тогда потихоньку приподнялся и осмотрелся. Несмотря на слабость во всём теле и дикую головную боль, краем глаза заметил на рядом стоявшей столешнице полузасохшую краюху хлеба и старый кувшин. Помня наставления своей матушки, что после голода нельзя много наедаться, он отломил небольшой кусочек хлеба и не спеша съел его. В кувшине была вода, так что ей Славирка обрадовался даже больше чем хлебу.

Посидев немного на лавке, заметил, что дикая головная боль стала уменьшаться. Попытки вспомнить откуда взялась эта боль, ничего не дали, а потом пришёл скоблёнорылый помощник и потащил его к хозяину.

– Посади его на лавку, слаб он ещё, – сказал своему помощнику царский лекарь, и Славирка осознал, что понимает чужой язык хозяина, но про себя он твёрдо решил, что не будет сообщать ему об этом.

– Слушаюсь, хозяин, – ответил скоблёнорылый на том же чужом языке, усаживая отрока на лавку.

– Нефырь, ты понимаешь меня? – спросил царский лекарь.

Славирка с хмурым лицом сидел в той же позе, уставившись взглядом в одну точку на полу, никак не реагируя на слова заморского хозяина.

– Похоже от голода он совсем разумом ослаб. На рынке торговцы из посада говорили, что он таким стал после смерти своих родителей, – сказал помощник, – вы же видите, хозяин, ему даже ваше приспособление не помогло.

– Это не важно, Люциус, московиты вообще плохо поддаются правильному обучению. Они не в состоянии понять высших знаний накопленных в Европе, поэтому и живут своими варварскими традициями противопоставляя себя всей человеческой цивилизации. Даже для своего русского царя Ивана, они не смогли найти во всей Московии ни одного более-менее грамотного врача, поэтому и послали за мной целое посольство в благословенную Англию. Насчёт Нефыря мною уже принято решение. Я знаю кому его подарить. Там даже такие слабо разумные существа, как этот молодой московит, выполняют абсолютно все приказы. Покорми его. Пусть сил набирается. Они ему скоро пригодятся.

Знание языка, на котором говорили царский лекарь и его скоблёнорылый помощник, пригодились. Славирка с безучастным видом присутствовал при всех их разговорах, запоминая всё о чём они говорили...

Через несколько седьмиц, после того, как всю землю окончательно занесло снегом, ночью, его забрали какие-то странные люди в не менее странных одеждах. Что-то холодное коснулось шеи, послышался лёгкий «пшик» и Славиркино сознание улетело в темноту.

Очнулся он на подстилке из неизвестного материала, постеленной на странной железной лавке выступающей прямо из стены, в странной железной комнатушке без окон. Прикоснувшись к стене Славирка почувствовал какую-то дрожь, словно все силы пекла пытались вырваться наружу через стену. Это ощущение он запомнил на всю свою жизнь. Осмотревшись, заметил небольшой столик и шкаф сделанные из материала напоминающего железо, а потом за ним пришли царский лекарь Елисей и его скоблёнорылый помощник Люциус. Они повели его какими-то странными длинными коридорами со множеством дверей и ответвлений, ведущих неизвестно куда, но Славирка старательно запоминал весь путь. Держа на ходу отрока под руки, пара хозяев ни от кого не таясь, громко обсуждали план длительного отравления Московитского царя Ивана. Говорили они на всё том же странном языке хозяина-колдуна, считая, что еле идущий отрок их не понимает.

Вскоре они втроём прибыли в большой странный зал, где Славирка увидел своих новых хозяев, которые лишь отдалённо были похожи на нормальных людей. О чём говорил царский лекарь с этими странными существами, было непонятно, ибо общались они на каком-то рычаще-свистящем чужом языке, а через некоторое время его раздели и насильно уложили в необычный каменный ящик стоявший у стены зала. Когда крышка ящика закрылась, сознание вновь покинуло Славирку.

Сколько он тогда пробыл в необычном каменном ящике, неизвестно. Когда его достали из ящика, выяснилось, что он прекрасно понимает речь этих странных существ, да и чувствовал себя очень хорошо. Когда его спросили, понимает ли он новых хозяев, Славирка лишь кивнул головой. Хозяева переглянулись, а потом самый старый и крупный из них, сказал, что это даже хорошо, что подаренный раб молодой, сильный, всё слышит, понимает, может работать, но не говорит ни слова. Поэтому он, как капитан, принял решение отправить новичка помощником к технику, который всё покажет и научит нового раба, что и как надо делать.

Все последующие годы Славирка помогал необычному технику. Он был не похож на хозяев, невысокого роста, коренастый, с большой бородой заплетённой в косички и обладал большой силой. Его изумрудно-зелёные глаза излучали мудрость и спокойствие. Новые хозяева называли своего техника "Ресс". Было это имя его, название вида или прозвище данное новыми хозяевами, неизвестно, но техник всегда отзывался на него, когда к нему обращались странные хозяева. Про себя, мысленно, Славирка его называл "большим гномом". Такими их описывала матушка, когда рассказывала ему старые сказки перед сном.

Ресс учил своего молодого помощника чинить различные механизмы, иногда он закрывал его в каменном ящике, похожем на тот, что был в большом зале у новых хозяев. Как объяснил техник, в этом ящике помощник получит знания о ремонте различных механизмов. В дальнейшем Славирка не боялся ложиться в обучающий ящик, чтобы получить новые знания. Большой гном называл этот каменный ящик "обучающей капсулой", и говорил, что в ней можно получать любые знания, стоит только правильно попросить управляющую систему.

С самого первого дня попадания к новым хозяевам, во время обучения, техник рассказывал своему новому помощнику, что они находятся на большом бывшем военном корабле, который летает между звёзд от одной планеты к другой. Поэтому их главная задача содержать все механизмы корабля в исправном состоянии, иначе от хозяев может последовать жестокое наказание. Иногда с большого корабля на планеты спускаются малые корабли, чтобы забрать или отвезти какие-то важные грузы. Их техническое обслуживание также лежит на техниках.

Больше всего молодому помощнику нравилось чистить большие и длинные округлые проходы, которые техник называл "воздуховодами". Большой гном в них не мог пролезть из-за своего хоть и не очень высокого, но крупного тела, а Славирка делал это без всяких проблем. Перемещаясь по воздуховодам, он обнаружил пядевые отверстия закрытые мелкосетчатыми решетками, через них он видел и слышал, что происходило в комнатах и залах у новых хозяев. Помощник техника старался ползать там как можно тише, чтобы хозяева его не заметили и не наказали. Иногда он даже засыпал в воздуховодах, а чтобы хозяева и техник его не ругали, заготовил во внутренних нишах несколько ящиков с мусором. После одно-двух часового сна, он вытаскивал из воздуховодов приготовленные загодя ящики. Новые хозяева и техник видя результаты его работы, не ругались и не наказывали Славирку.

Ресс заботливо смотрел, чтобы его ученик вовремя и досыта питался. Еду и питьё брали из большого механизма стоящего в углу мастерской, большой гном называл его лучшим "пищевым синтезатором", а когда заканчивалось время работы, то предоставлял своему подопечному полную свободу действий. Поэтому Славирка частенько тайком пробирался в комнатушку без окон и ложился отдыхать на лавку с подстилкой из странного мягкого материала дающего тепло.

Наблюдая за происходящим, Славирка сделал вывод, что новые хозяева, больше похожи на демонов, о которых рассказывала матушка, чем на обычных людей. Какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что от них нужно держаться подальше и не попадаться им на глаза. Одно радовало, что хозяева никогда не интересовались где он спит и не спускались на нижние технические уровни, поэтому помощник техника чувствовал себя в этом укромном месте, в относительной безопасности...

Отпив из фляжки несколько глотков воды, Славирка немного успокоил дрожь в руках и ногах, хотя его ещё продолжала бить внутренняя лихоманка. Выглянув в коридор и хорошенько осмотревшись, он вернулся в свою тайную комнатушку. Усевшись на подстилку в расслабляющей позе, которой его обучил Ресс, сделал несколько глубоких вдохов, и через несколько мгновений его сознание вновь смогло вернуться к воспоминаниям...

Несколько дней назад его привычная жизнь изменилась. Он как всегда, после возвращения малых кораблей с какой-либо планеты, чистил воздуховоды. Через пядевое отверстие, покрытое мелкосетчатой решеткой, выходящей под высоким потолком в большом зале, увидел, как какие-то неизвестные скоблёнорылые люди, в очень странных червлёных одеждах, доставили хозяевам молодую девушку. Они говорили между собой на языке царского лекаря Елисея и его помощника Люциуса. Из их разговоров Славирка понял, что большой корабль сейчас находится возле Земли, а гости прибыли, чтобы уговорить хозяев перед отлётом вновь нанести мощные удары по территориям каких-то варваров. За оказанную им военную помощь, в качестве подарков, они уже привезли своим небесным хозяевам много золота, серебра и молодую девушку из варварской страны.

По указу капитана корабля девушку увели, после чего, хозяева стали что-то обсуждать с неизвестными людьми в червлёных одеждах. Славирка не стал слушать о чём они разговаривали, а тихо полез дальше по воздуховоду, в ту сторону, куда увели молодую девушку. Через несколько десятков саженей, он обнаружил небольшую комнатку, где её поместили. Забившись в угол, она тихонько плакала, то и дело причитала, поминая мамочку, демонов преисподней и забывшего господа бога барина-чернокнижника. Вслушавшись в её причитания, Славирка понял, что она говорит на том же языке, что и его родители, только слегка изменённом.

– Ты, кто? – тихо спросил Славирка из воздуховода.

– Русинка, – так же тихо ответила девушка.

Она перестала плакать, поднялась, и начала испуганно озираться по сторонам.

– Сядь на место и не крути головой, девка, а то хозяева заметят, – тихо сказал помощник техника, – у них все такие комнаты под призором. Меня Славиркой зовут, я тут под потолком схоронился, а ты какими путями сюда попала?

Девушка уселась на то же самое место и еле слышно ответила:

– Меня наш барин-чернокнижник своим друзьям англичанам продал. Во время их обеда я случайно на одного из друзей барина вино пролила, вот он меня и продал ему. Крепостная я.

– Русинка, ты что... раньше в крепости жила?

– Почему в крепости? В имении барском недалеко от столицы.

– А царь Иоанн Васильевич всё так же сидит в столичном граде на царском престоле?

– Ты как-то странно говоришь, Славирка. Я никогда не слышала ни про какого царя Иоанна Васильевича, а на царском престоле, в столице, сейчас сидит император Александр Первый.

– Значит всё-таки отравили царя злой волхв Бомелия и его скоблёнорылый помощник.

– Славирка, ты про что такое говоришь? Как же можно царей травить? Царский род Романовых уже давно на престоле сидит.

– Русинка, ты ничего не путаешь? Что за род Романовых? Не слыхал про таких. Рюриковичи испокон веков на престоле царском сидели.

– Так наш барин своим друзьям англичанам рассказывал, что царский род Рюриковичей почти двести лет назад пресёкся.

– Как двести лет назад? А какое Лето сейчас идет?

– Тысяча восемьсот двенадцатое от рождества Христова, а по церковному календарю, Лето семь тысяч триста двадцатое. Нам об этом батюшка во время службы в храме рассказывал.

В разговоре наступила длительная пауза. Спустя некоторое время девушка не выдержала тишины и тихо спросила:

– Славирка, а ты что замолчал?

– Даже не знаю как тебе ответить, Русинка. Понимаешь. Получается, что я тут в рабстве уже двести тридцать пять лет нахожусь.

– А разве такое может быть? Ведь люди столько не живут.

– Не знаю я. Может это хозяева-демоны так сделали, чтобы я им вечно служил. Мне в одно место надо заглянуть, может быть там ответ найду. Ты пока сиди тихо. На новых хозяев глаз не подымай и ничего им не говори. Запомни. Новые хозяева демоны, даже может хуже них. Если сделаешь всё как я тебе сказал, то возможно получится ещё раз поговорить. А сейчас мне надо идти работать, иначе меня хозяева накажут.

Славирка пополз назад в мастерскую, по пути захватив несколько заготовленных заранее ящиков с мусором. Когда он появился у выхода, то там его поджидал настороженный техник. Он помог своему помощнику вылезти из воздуховода, а когда увидел, что за ним тянется веревка, к которой привязаны три ящика с мусором, успокоился.

Отправив притащенное из воздуховода в утилизатор, большой гном показал помощнику на четыре довольно больших странных ящика чёрного цвета. Два из которых выглядели как новые, на поверхности одного было множество крупных царапин, словно его выдирали из лап какого-то громадного чудовища, а последний, так вообще был сильно повреждён. Техник пояснил при этом:

– То, что ты видишь перед собой, в прошлом было пилотскими стазис-капсулами. Их задача сохранять тела пилотов сбитых в бою, очень долгое время. Наши хозяева обнаружили эти капсулы в обломках какого-то древнего корабля. Нужно их досконально проверить и по возможности починить. Как ты видишь, одна из четырёх капсул очень сильно повреждена, поэтому используем её на запчасти для ремонта других стазис-капсул. Если какую-то из целых капсул нам не получится отремонтировать, то её приказано выбросить вместе с мусором. Сейчас ты полезешь в нашу обучающую капсулу, так как мои мозги уже устали воспринимать новую информацию. Постарайся выучить и понять всё, что касается восстановления и ремонта пилотских стазис-капсул с кораблей разных моделей. Я уже подключил нашу обучалку к общей корабельной информационной сети, в которой хранятся все накопленные хозяевами знания. Но как бы ни хороша была наша обучающая капсула, в ней нет нужных схем для ремонта вот таких древностей. Так что тебе придётся самому разбираться с ними. Действовать будешь глядя на схемы всех аналогичных стазис-капсул. Чтобы тебе потом проще было, дашь команду обучающей капсуле записать все ремонтные схемы на информационный кристалл. Вот, смотри, куда я его вставляю. Теперь ты понял свою задачу, молчун?

В ответ Славирка лишь кивнул головой. Раздевшись он залез в капсулу, мысленно отдал все необходимые команды и приготовился получать новые знания. Когда крышка обучающей капсулы закрылась, он провалился в привычную, обволакивающую темноту.

Выбравшись из капсулы, помощник техника не увидел в мастерской своего наставника. Одевшись, он вынул записанный капсулой информационный кристалл и вставил его в считыватель пульта управления мастерской. Нажав нужные кнопки, Славирка вывел на большой экран монитора несколько схем похожих стазис-капсул.

Разборку начал с сильно повреждённой капсулы, чтобы сравнить её внутреннюю начинку с существующими схемами. Очень долго не удавалось открыть крышку, пока Славирка не догадался подать энергию от переносного источника питания. Крышка медленно открылась, и помощник техника вздохнул с облегчением. Он боялся увидеть внутри мёртвое тело древнего пилота, но капсула оказалась пустой. Внутри обнаружились лишь четыре информационных кристалла, один из которых был чистым, а также какой-то предмет напоминающий оружие, которое носили хозяева. Зная, что за обнаруженное у раба боевое оружие полагается смерть, он покрутив в руках найденное, положил три записанных кристалла и древнее оружие на пульт управления, а чистый вставил в обучающую капсулу. После чего, не раздеваясь лёг в капсулу и мысленно отдал команду записать на кристалл, всю имеющуюся информацию по Земле. Заметив, что крышка капсулы стала медленно закрываться, Славирка быстро покинул её.