Текст книги "Паника-upgrade. Брат Бога"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава четвертая
Ночные феи

Пальцы Таррарафе крючьями вонзились в левое плечо Тенгиза.

– Не двигайтесь! – прошипел масаи.

Тенгиз застыл, вглядываясь в темноту. Оранжевые огни прыгали между деревьями: солдаты приближались. Напрягая слух, Тенгиз уже мог уловить их голоса.

– Слева… – чуть слышно прошептал Таррарафе.

Тенгиз повернул голову и увидел… девушку!

Ее светлая, очень хорошо различимая в темноте фигура двигалась между деревьями всего в пятнадцати-двадцати шагах от трех друзей. Бледная, словно окутанная лунным сиянием, она казалась скорее призраком, чем реальным существом. Стройная, нагая, бесплотная, девушка «плыла» над травой навстречу преследователям. Вдруг движение ее замедлилось… и снова чистый неземной звук наполнил лес.

Ее голос!

Тенгиз дернулся и нечаянно задел рану Таррарафе.

Негр не издал ни звука, даже не вздрогнул.

Девушка-призрак снова «поплыла» вперед. Тенгиз почему-то вспомнил самку гепарда, подкрадывающуюся к добыче.

Солдаты приближались. Непохоже было, что странный звук насторожил их. Теперь Тенгиз слышал их гортанные голоса совершенно отчетливо. Еще пара минут – и их фонари высветят Тенгиза и остальных.

Но пальцы Таррарафе по-прежнему сжимали плечо молодого человека, и он не помышлял о бегстве.

«Лунная» девушка побежала. То был странный бег. Она словно не от земли отталкивалась, а от стеблей травы.

Четверть минуты – и «призрачная» девушка оказалась между друзьями и их преследователями. Лучи фонарей сделались ярче и скрестились на ней, превратив ее фигуру в черный силуэт между такими же черными стволами деревьев.

Тенгиз увидел, как она подняла руку, вероятно, заслоняя глаза.

Еще он услышал изумленные возгласы солдат… и низкое вибрирующее пение. Совсем не похожее на прежний прозрачный звук.

Казалось, нечто холодное и вязкое вливается прямо в живот Тенгиза. Молодой человек услышал свистящее шипение. Это Таррарафе с силой выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

Фонари больше не озаряли девушку. Она что-то произнесла, громко и отчетливо.

Тенгиз ощутил, как его ноги, помимо воли хозяина, делают шаг вперед.

Пальцы масаи с новой силой вонзились в его кожу, и он едва не вскрикнул от боли. Зато избавился от наваждения и остался на месте.

А вот преследовавшие их солдаты, словно марионетки, сходились к белой девушке.

Их оказалось совсем немного. Шестеро.

Девушка еще что-то произнесла, и солдаты остановились. Каждый держал в руках оружие, но ни один не собирался сопротивляться.

Девушка, слегка покачиваясь, двигалась между ними. Теперь Тенгиз очень хорошо видел ее прямую спину, сужающуюся к талии и округло расширяющуюся к бедрам. Он видел, как струятся светлые волосы по ее лопаткам. И как покачиваются при ходьбе круглые ягодицы. Она больше не казалась призраком, но ощущение нереальности только усилилось.

Девушка останавливалась около каждого солдата, прикасалась белой гибкой рукой… Длинные стебли травы огибали ее ноги, как будто она шла по колено в воде. Никогда не видел Тенгиз ничего более прекрасного!

Наконец девушка коснулась последнего из солдат, повернулась и пошла вправо, в глубину леса.

Один из солдат двинулся следом, словно привязанный. Остальные остались. Фонари, зажатые в руках солдат, светили вниз, и Тенгиз не мог разглядеть их лица. Но почему-то был уверен: они совершенно спокойны. Вокруг царила почти абсолютная тишина. Словно всё живое в лесу было точно так же зачаровано, как эти люди. Даже запахи, даже воздух, которым дышал Тенгиз, стал другим.

– За ней, – шепнул Таррарафе.

Тенгиз сделал шаг, другой. Тело плохо повиновалось ему, требовалось усилие, чтобы заставить мышцы сокращаться.

– Погоди немного, – негромко произнес Жилов.

Тенгиз увидел, как Жилов наклонился к ноге масаи.

Таррарафе скрипнул зубами. Его ладонь, лежащая на плече молодого человека, стала влажной.

– Чепуха, – бормотал Жилов, ощупывая рану. – Осколок мышцу порезал…

Быстро соорудив из листьев и тонкой лианы нечто вроде повязки, он похлопал масаи по спине.

– Твоя кровь тебе еще пригодится, дружище, – сказал он. – А этих мы не потеряем, пока фонарь того парня горит. Только… Тарра! Ты уверен, что нам – туда?

– Да! – прозвучал твердый ответ.

Они двинулись вперед с быстротой, какую только допускало ранение масаи. И догнали девушку и ее добычу шагах в двухстах от западного берега. А через несколько минут увидели, как пятнышко света исчезло под землей.

– Пещера, – сказал Таррарафе и опустился на траву.

Они находились на прогалине, с четырех сторон окруженной кустарником. Со стороны океана заросли были пореже, и сквозь них можно было без труда наблюдать за берегом. И за площадкой перед входом в пещеру.

– Ждать, – проговорил Таррарафе.

– Как ты, старина? – спросил Жилов.

– Пока жив, – в темноте блеснули белые зубы масаи.

– И ты, сынок, молодец! – Жилов дружески пихнул Тенгиза в плечо. – Действительно молодец! Я – сейчас!

И нырнул в заросли. Тенгиз услышал негромкий шорох раздвигаемых ветвей – и они остались вдвоем.

Ненадолго. Жилов вернулся минут через пятнадцать и принес три кокосовых ореха.

– Заметил по дороге, – сообщил он, срезая ножом верхушку одного из орехов и протягивая его Таррарафе.

Затем ловко очистил второй орех от кожуры, надрезал и передал Тенгизу.

Только глотая кокосовое молоко, молодой человек понял, насколько он голоден.

– Таррарафе, – спросил он, когда с едой было покончено. – Кто она?

– Я не знаю, – ответил масаи.

– А мне показалось… – Молодой человек был уверен, что чернокожий знал, что делает.

– Я не знаю, но думаю: эта – из лесных духов. Мой отец, – добавил он не без гордости, – умел говорить с ними. Он был господином лесных духов. Только… – проговорил он с сомнением, – я не слышал, чтобы лесные духи жили под землей.

– Но ты уже видел таких? – возбужденно спросил Тенгиз.

– Видел, – спокойно ответил масаи. – Других. Но, – Таррарафе слегка понизил голос, – сила этой очень велика.

– Пожалуй, я принесу еще по ореху, – сказал Жилов, ни к кому не обращаясь. И, не дожидаясь ответа, нырнул в заросли.

– А что могут те, кого ты видел? – возбужденно проговорил Тенгиз.

– Многое могут. Заманить в чащу. Отвести дичь. Или – привести, если ты им по нраву. Могут повелеть тяжелой ветви упасть тебе на голову. Могут внушить любовь к себе или напугать так, что потеряешь память. Духи деревьев, духи вод, духи земли и ветра, они сильны… – Масаи замолк.

– И что же? – нетерпеливо спросил Тенгиз.

– Но духи предков и дух-покровитель племени – защита охотникам. А хорошая жертва умилостивит самых сильных.

– Твой отец приносил жертвы? – спросил Тенгиз. – Он был шаман, да?

– Мой отец, – ответил масаи, гладя на луну, – великий колдун!

– Он что, Вуду?

– Он повелитель духов! – отрезал масаи.

Похоже, вопрос обидел его.

Вернулся Жилов. С орехами. Бросил их на землю, посмотрел вниз и вдруг подтолкнул масаи.

– Гляди, – прошептал он.

На террасе, десятью футами ниже их прогалины, двигалась еще одна белокожая фея. Тенгиз не слишком удивился, когда увидел бредущего за ней солдата в пятнистой форме. Спустя минуту оба скрылись в пещере.

– Сегодня у них неплохой урожай, – пробормотал Жилов.

И, опустившись на траву, занялся кокосовым орехом.

Прошло меньше минуты, когда за спиной Жилова раздался шорох.

Тенгиз, который сидел лицом к нему, увидел, как над кустами поднялось белое прекрасное лицо. Вытянутая вперед рука, словно высеченная из белого мрамора, указала прямо на молодого человека.

– Ты…

…Жилов, в этот момент как раз срезавший верхушку с очередного ореха, не оборачиваясь, но с поразительной точностью метнул нож.

Рука девушки небрежно отбросила его в сторону.

Жилов, оценивший точность и быстроту движения ночной феи, невольно прищелкнул языком от восхищения.

– Не тронь нас, дух земли, злой дух! – произнес Таррарафе на суахили высоким вибрирующим голосом, с восходящей интонацией.

– Не надо противиться, – звонко произнес прекрасный дух тоже на суахили.

Звук был – как удар гонга.

– Оставь нас! – повторил Таррарафе. – Прочь!

Но из его голоса исчезли обертона. И уверенность.

– Не надо противиться! – повторила белокожая по-русски.

Рука Жилова незаметно подобралась к автомату.

У него были самые серьезные намерения…

Но они не осуществились.

Фея вытянула вперед обе руки, простерла их над мужчинами и пропела ту самую ноту, что слышал Тенгиз полчаса назад. И точно так же в животе у него стало пусто. Он попытался сопротивляться, но вдруг обнаружил, что уже стоит на ногах. Краем глаза молодой человек заметил, что и друзья его тоже встали. Даже Таррарафе больше не противился магической силе.

Тенгиз сделал шаг по направлению к обрыву, прошел прямо через кустарник (ветви царапали кожу, но Тенгиз ничего не мог поделать) и продолжал идти, пока земля не ушла у него из-под ног. Упав на песок, Тенгиз сильно ударился коленями и локтем. Но тело его, невзирая на боль, тут же начало подниматься. Тенгиз уже встал на колено, когда в шаге от него сверху промелькнули ноги девушки. Упруго коснувшись террасы, они распрямились и грациозным прыжком перенесли тело белокожей на несколько футов в сторону. То, что ноги эти оканчивались острыми раздвоенными копытами, совершенно не удивило Тенгиза. Он даже ощутил что-то вроде удовлетворения. Словно уже догадывался об этом и убедился в собственной правоте.

Дух леса, лесная женщина, женщина-сатир… все вставало на свои места. Если руководствоваться не реальностью, а мифологией.

«А что есть реальность?» – подумал молодой человек, пока его тело само поворачивалось по направлению к входу в пещеру.

Рядом упал Данила.

«Этой одного мало!» – мелькнула мысль в голове Тенгиза.

Потом он увидел, как падает Таррарафе.

Но ему фея не дала коснуться земли. Быстрое движение – и она поймала его на руки. Как ребенка.

Зрелище было невероятное: Таррарафе был в полтора раза крупнее белокожей. И тем не менее фея двинулась к пещере, неся его на руках. При этом стройное тело лишь немного откидывалось назад, а шаг был грациозен, как у балерины на пуантах. Но – легче, шире, свободней. Тенгиз, который еще помнил тяжесть руки охотника на своем плече, был потрясен. Однако важнее было то, что белокожая явно заботилась о раненом. Значит, чудесному созданию не чуждо милосердие? Значит, и он, Тенгиз, может надеяться на лучшее?

Пока молодой человек размышлял, ноги сами по себе преодолели расстояние до пещеры. Ночная фея уже исчезла в ее темном зеве. И Тенгиз последовал за ней. Позади, утратив обычную мягкость поступи, топал Данила Жилов.

Темнота окружила Тенгиза со всех сторон. Будто его завернули в одеяло. Воздух был суше и прохладней, чем снаружи. Слабый ветерок дул в спину, принося запах океана. Тенгиз двигался, механически перебирая ногами. Все чувства его были напряжены, как и должно быть у человека, идущего в абсолютной темноте. Тенгиз был уверен, что рано или поздно споткнется или ударится о что-нибудь. И не слишком удивился, когда твердый каменный пол кончился и он полетел в пустоту.

Тенгиз весь сжался, ожидая удара… Но удара не было.

Несколько рук подхватили его и поставили на ноги.

Вокруг по-прежнему была непроглядная тьма. Но по неуловимым признакам молодой человек понял, что вокруг довольно много живых существ.

Несколько женских голосов заговорили одновременно. Голоса были так красивы, что слышать их доставляло чувственное удовольствие. Но Тенгиз не только не узнал язык, на котором они говорили, он даже не смог соотнести его с любым из ему известных. А самое примечательное, что в этой дивной речи полностью отсутствовали шипящие и свистящие звуки.

Тенгиз настолько увлекся, что позабыл о своем положении. Но вспомнил о нем, когда тело его вновь пришло в движение. Сделав около десяти шагов, Тенгиз остановился. До его слуха донеслось журчание воды.

А потом среди женских голосов прорезался мужской. Властный певучий баритон, произнесший короткую фразу, после которой вокруг воцарилась тишина.

Стало слышно, как шагах в десяти плещет вода.

И еще – чье-то дыхание.

Легкая рука коснулась лба Тенгиза. И мужской голос произнес одно-единственное слово, от которого мир вокруг Тенгиза взвихрился и зеленая пелена накрыла его до сих пор свободный ум. Но, уже проваливаясь в воронку беспамятства, Тенгиз успел осознать, что понял то единственное слово, последним пришедшее из тьмы. Слово это было:

«БРАТ»

Глава пятая
Несчастная пленница Лора Кострова

Услышав звук открываемой двери, Лора моментально села на кровати и запахнула халат. Вошел Раххам. Лора вспомнила, какое хорошее впечатление он произвел на нее сначала. Элегантный, красивый, с прекрасными манерами – настоящий джентльмен. Особенно – после черных громил, два дня передававших ее из рук в руки. Эти черные едва не отравили ее, были похотливы и грубы, но Лора и не ждала от них ничего другого. А этот африканский аристократ, похожий на метрдотеля из дорогого парижского кабака, обманул ее ожидания. Он даже не видел в ней женщины. И даже не пытался скрыть свое презрение к ней. И Лора ответила тем же. В конце концов, если она не слишком трусила в компании громил, то уж этого…

Раххам окинул взглядом сидящую – и скривил тонкие губы.

Девка тут же вскочила на ноги. Ноздри ее раздувались.

«Что за сучонка? – подумал Раххам. – Тощая, безгрудая, бледная нахальная девка! Разве это зад женщины?»

«Черт меня возьми! – подумала Лора. – Этот парень – педик! Точно, педик!»

В коротком шелковом халате, с распущенными волосами она должна выглядеть потрясающе!

– На, – сказал Раххам, кладя на стул принесенную одежду. – Надень!

Лора посмотрела на то, что он принес. Ну ясно, солдатская форма! Ничего лучшего у них не нашлось!

– Быстрей! – бросил Раххам.

Лора послала ему убийственный взгляд и развязала пояс халата. Раххам брезгливо отвернулся.

«Точно педик», – решила Лора.

Одежда пришлась впору. Только пятнистые шорты немного тесноваты. Лора застегнула ремень и остановилась перед зеркалом. А что, не так уж плохо! Мужская одежда ей идет. А этот ровный загар делает ее длинные ноги еще красивее.

«Так-то тебе должно больше понравиться, мистер педруччио?» – подумала Лора.

– Эй! – произнесла она.

Раххам повернулся.

«Ни дать ни взять – сопляк-новобранец, – оценил он. – Будь я молодым Саяновым – и близко не подошел бы к такой глисте. Сомнительный план, очень сомнительный…»

– Хорошо, – сказал он холодно. – С тобой будет говорить важный человек. Идем!

«Еще один черномазый!» – подумала Лора. Но ошиблась.

В комнате, обставленной как гостиная, ее поджидал белый. Худощавый загорелый мужчина лет сорока в военной форме и с кобурой на поясе. Впрочем, среди людей, которые окружали Лору после похищения, только Раххам не носил оружия.

Военный отложил в сторону журнал и устремил на нее серые равнодушные глаза. Череп его, туго обтянутый кожей, напоминал лошадиную морду.

«Англичанин?» – предположила Лора.

– Сядь! – приказал военный, и Раххам подтолкнул девушку к креслу без подлокотников посередине комнаты.

– Я – полковник Рейман, – сказал военный безразличным голосом по-английски.

– Лора Кострова! – произнесла девушка.

– Кострова? – Военный чуть заметно усмехнулся. – Меня не интересует, как вас зовут. А что меня интересует?

– Откуда я знаю?

– Могла бы и догадаться, – полковник перешел на русский язык, изрядно удивив Лору. – Меня очень интересует твой друг, Тенгиз Саянов. Хотелось бы с ним встретиться. Ты поможешь?

– Даже не подумаю! – сердито фыркнула Лора. – Имейте в виду, я гражданка России! Мое похищение не пройдет вам даром! Вы пожалеете!

– Напугала, – полковник усмехнулся. – Всему миру известно, что твоей России наплевать на своих граждан.

Лора не нашлась, что ответить.

Рейман наблюдал за девушкой очень внимательно. Он полагал, что с первого мгновения должен определить, кто перед ним, и найти верный подход. Опыт многочисленных допросов показывал, что первое верное впечатление помогает избежать ошибок и сэкономить время. Он знал также, что первоначально Вулбари предполагал, что сам справится с этой девушкой. Но она оказалась Шейху не по зубам. Вернее, он не хотел отдавать ее своему палачу из опасения нанести непоправимый вред будущим отношениям с Саяновым-старшим.

– Вы должны немедленно доставить меня обратно! – заявила Лора, ободренная молчанием полковника. – В этом случае я буду просить, чтоб к вам отнеслись снисходительно.

– К сожалению, – Рейман улыбнулся, показав крупные зубы, – к моему большому сожалению, твое похищение организовано не мной. Иначе здесь сейчас был бы твой дружок, а не ты, маленькая никчемная паршивка!

Лора попыталась вскочить со стула, но рука стоящего позади Раххама нажала на ее плечо и не дала подняться.

– Но у нас нет Саянова, а есть ты, – продолжал полковник ровным холодным голосом. – Потому мы удовольствуемся тем, что есть. Хочу, чтобы ты поняла: твое похищение – не моя работа. Но то, что с тобой до сих пор обращались сдержанно, – мой приказ. И он останется в силе, если ты сумеешь стать полезной. Если же ты не сумеешь оказаться полезной мне, то окажешься полезной полутора сотням парней здесь, на острове.

Полковник достал сигарету, не спеша прикурил.

– И это, детка, не самое страшное, что может с тобой случиться. Например, кое-кто из этих дикарей до сих пор не прочь принести жертву своим африканским демонам. Не уверен, что те, кому ты придешься по вкусу как женщина, окажутся сильнее тех, кто захочет попробовать, какова ты на вкус.

Полковник откинулся в кресле и выпустил облачко дыма. Всем своим видом он демонстрировал, что не испытывает неприязни к Лоре. Ни неприязни, ни симпатии. Он работает, а девушка – предмет его работы. Вот в этом-то и был весь ужас.

Лора побледнела и прикусила губу.

«Ты не запугаешь меня, урод!» – подумала она.

Но это была пустая бравада. Он ее уже запугал.

– Хочешь закурить? – спросил Рейман.

Лора кивнула.

Пачка «Честерфилда» перелетела через голову девушки и была поймана тем, кто стоял у нее за спиной. В рот ей вставили сигарету (как будто руки ее были связаны), поднесли огонь.

– Ну так как? – спросил полковник, глядя на Лору, как энтомолог смотрит на насажанную на булавку бабочку.

– Можно мне подумать? – пробормотала Лора, выгадывая время.

– Конечно, можно, – разрешил Рейман. – Пять минут! – И демонстративно взглянул на часы.

– А если я откажусь?

– Через полчаса, – любезным голосом произнес полковник, – возвращается ночной патруль. Они немного поохотились сегодня. А стоит этим парням пролить кровь, как они становятся сущими дьяволами! – Рейман снисходительно улыбнулся. – Откажешься – и тебя отведут к ним. А завтра – снова ко мне. Итак?

«Надо спросить, что ему от меня нужно!» – лихорадочно подумала девушка. Но губы ее уже произнесли ответ:

– Да, я согласна!

«Господи, неужели все это происходит со мной? Он меня загипнотизировал!»

– Вот и хорошо, – кивнул Рейман. – Даю слово: если наше общение с семейством Саяновых пройдет успешно, ты будешь свободна.

«Врет!» – с отчаянной уверенностью поняла Лора.

Полковник стряхнул пепел в изящную бронзовую пепельницу. Взгляд Лоры остановился на ней… На краю пепельницы было выгравировано: «Дорогому коллеге Олегу Тенгизовичу Саянову – от…»

Кто подарил Олегу Саянову пепельницу, прочесть было невозможно, да и не важно. Догадка вспыхнула в мозгу Лоры, едва она взглянула на золотые буквы надписи. Она поняла, где она.

«Козий Танец!»

Остров, который купил дядя Тенгиза!

А теперь здесь заправляют черные, которыми командует белый полковник с лошадиной мордой! Ценная информация. Только непонятно, что с ней делать.

– Для начала, – произнес Рейман, – ты напишешь письмо.

– Письмо?

Полковник сделал знак, и на колени ей лег планшет с листом бумаги и ручкой.

«Главное, чтобы Тенгиз не попал сюда! – подумала девушка. – Ему тогда будет так же плохо, как и мне. А я стану ненужной. Меня… просто убьют!»

По телу ее пробежала дрожь.

– Делай то, что я приказываю, и тебе не причинят вреда! – заверил ее Рейман. – А теперь пиши: «Мой дорогой…»

Неуверенной рукой Лора взяла ручку. Полковник неотрывно глядел на нее. Позади раздавалось посвистывающее дыхание Раххама.

«Похоже, у него был перелом носа», – пришла в голову Лоре неуместная мысль.

– Мой дорогой! Прости, что оставила тебя одного! – диктовал Рейман. – Но я знаю, что ты теперь вне опасности, а у меня дома приключилась беда. Люблю, целую, береги себя! Твоя Лора!

Появившийся из-за спины девушки Раххам взял листок и передал его полковнику. Тот прочел.

– Неплохо, – одобрил он. – Вижу: мы поладим.

«Хрен тебе!» – подумала Лора.

– Сержант, – произнес Рейман. – Отведи девушку в номер шесть. И распорядись, чтобы у нее было все необходимое. – И добавил на суахили: – Сейчас не до этой сучки, но она нам еще пригодится.

«Давай, давай! – злорадно думала Лора, выходя из гостиной. – Неужели ты думаешь, что Тенгиз не отличит мой слог от твоего, солдафон?»

Ей и в голову не приходило, что Рейман вовсе не намерен передавать написанное Тенгизу Саянову. Это был всего лишь очередной этап приручения пленницы.

Комнатка, которую отвели Лоре, была поменьше предыдущей. И обставлена победнее. Маленькое окошко было забрано решеткой. Лампа на потолке бросала вниз вертикальный пучок света. Еще здесь была узкая армейская кровать, черный письменный стол, явно принесенный из другого места, и обитый красной тканью стул.

Лора, которой все равно нечем было заняться, подергала ящики стола. Они были заперты. Все шесть. Но это не было препятствием, потому что Лора заметила ключ, торчащий в одном из замков. И ключ этот подходил ко всем ящикам. В этом девушка немедленно убедилась, открыв их один за другим.

Два ящика были пусты. В третьем лежал CD-диск. В четвертом – какая-то распечатка. Света было довольно, чтобы Лора могла читать.

Первая же страница заставила Лору забыть обо всем. Усевшись на кровати, она взялась за рукопись всерьез, и спустя несколько минут мурашки забегали по ее коже.

Прошло полчаса, час, два… Лора поглощала страницу за страницей. Она прервалась только один раз, чтобы завернуться в одеяло: ее бил озноб.

Девушка читала до самого рассвета, до тех пор, пока не добралась до последней страницы. И только тогда, закрыв утомленные глаза, девушка растянулась на узкой кровати, позабыв выключить свет. Прочитанное перевернуло ее мир. Если написанное – правда (а у Лоры не было сомнений в том, что это именно так), то происходящее с ней самой по сути совершенно незначительно. А вот то, что ждет ее в будущем на этом острове, станет потрясающе интересным! Лора не спала уже больше тридцати часов, но спать ей не хотелось. Несмотря на резь в уставших глазах. Какой там сон! Возможно, прямо сейчас, нет, не сейчас – ведь уже светло, – но следующей ночью произойдет нечто, после чего ни у этого полковника с лошадиным лицом, ни у остальных не останется ни времени, ни желания заниматься ею, Лорой Костровой. Девушка перевернулась на живот и посмотрела в крохотное оконце. Может быть, уже произошло?

Ждать – нелегко. Но она подождет. И Лора потянулась к разбросанным в беспорядке листам. Надо собрать их и положить обратно, чтобы никто, кроме нее, не смог это прочесть.

Рукопись вернулась на прежнее место. Лора была готова пожертвовать всей своей домашней библиотекой, чтобы узнать, отчего дневник оборвался на самом интересном месте.