Текст книги "Черный Стрелок 2"

Автор книги: Александр Мазин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава шестнадцатая

– Не ожидал? – спросил незваный гость Колю Козлова.

Коля молчал.

– Присядь, – велел гость и сунул руку за пазуху.

Коля напрягся… Но это было не оружие. Две толстые пачки долларов. Гость ловко метнул их на колени Козлову.

– Двадцать тысяч, – сказал он.

– З-за что? – промямлил Коля. Огромная сумма, которую так небрежно швырнул гость, смутила Колю больше, чем само появление «освободителя».

– Ты убьешь Сурьина, – спокойно сказал гость.

– Нет! – Коля вскочил…

– Сядь! – жестко произнес гость. – И слушай. Завтра на охрану хозяина заступит твоя бригада…

– Меня не поставят! У меня два дня отгула…

– Поставят! Если в нужный момент ты окажешься рядом со своим начальником смены. Твой пост будет у входа в палату. В палате постоянно дежурит медсестра. Когда она выйдет, ты войдешь…

– Но Сурьин…

– Сурьин будет спать. Ему на ночь дают снотворное и ставят капельницу. Ты нальешь в капельницу вот это… – Гость положил на стол ампулу. – Если все сделаешь правильно, получишь еще двадцать тысяч.

– А что будет, когда я вылью эту дрянь? – спросил Козлов.

– А сам как думаешь?

– Сурьин умрет?

– Ответ правильный.

– Но все подумают на меня!

– Никто ничего не подумает, – успокоил гость. – Это медленный яд. Действует на второй-третий день.

Коля поразмыслил немного и спросил:

– А когда я получу деньги? Сразу?

– Как только я увижу результат и буду точно знать, что ты вылил яд куда сказано, а не спустил в унитаз.

– Но…

– Будет так, как я сказал, – отрезал гость и поднялся. – Думаю, ты понимаешь, что болтать обо мне не стоит.

Коля кивнул.

В эту ночь Коля Козлов спал намного хуже, чем в предыдущую. Пачки с долларами лежали у него под подушкой, но оказались не очень хорошим снотворным. Коля боялся. Причем он даже не знал, что страшнее: сам заказ или «заказчик».

Уж выглядел неважно, но было очевидно, что жизнь его вне опасности. Вернее, этуего рану уже можно было считать несмертельной.

Сегодня врач разрешил пообщаться с ним подольше: перевалив через кризис, больной стремительно пошел на поправку.

– …Помню, как в меня попали, – говорил Уж. – И больше ничего. Кто меня вытащил?

– Он. – Ленечка кивнул на Шелехова, смущенно потупившегося.

– Ага, спасибо…

– Взаимно, – сказал Алеша.

– Бессон где?

– Отсыпается, – сказал Ленечка. – Двое суток не спал.

– Только не говорите, что он бдил у моей постели, – сказал Уж. – Все равно не поверю.

– Он – нет, зато одна девушка две ночи у твоего изголовья просидела.

– Какая девушка? – удивился Уж.

– Надя.

– А… – Уж улыбнулся уголками губ. – Я ее в кафе пригласил… И где она сейчас?

Ленечка посмотрел на Шелехова: говорить, не говорить? Алеша еле заметно покачал головой.

– Думаю, с дядей, – сказал Ленечка. – Его тут недавно тоже… ранили. Кто ее дядя, знаешь?

– Нет, не помню…

– Сурьин!

– Вот как! И кто его…

– Сивый.

– Быть не может! Сивый промахнулся?

– Сивый сделал все, как надо, – вступился за товарища Ленечка. – Задача была – подранить.

– А-а… Жизнь у вас, я смотрю, насыщенная. Давайте-ка, рассказывайте все…

– Может, не стоит тебе пока грузиться? – сказал Шелехов. – Поправишься, тогда…

– Ленечка, – перебил Уж, – объясни этому салабону, что самое скверное в моем положении.

– Скучно ему, – пояснил Ленечка. – Ограничение активной жизнедеятельности…

И принялся вкратце излагать события последних дней.

Когда речь зашла о бегстве пленников, Уж его остановил:

– Ну-ка, погоди! Как это – взломали люк? А кто наверху сидел?

– Никто. Салавата должен был Сивый сменить, но его менты свинтили. Придрались к чему-то, ствол нашли. Бессон поехал его выкупать, а Салавату велел к Лешке ехать, его охранять. В принципе, правильно решил. Чего там, какой-то час они могли и без присмотра посидеть.

– Не смогли, как видишь, – заметил Уж. – Еще раз, в подробностях: как они ушли?

– Там засов, ты помнишь, фиксируется навесным замком. Его, похоже, поддели чем-то снизу, шурупы вырвались, и люк открылся.

– Поддели изнутри или снаружи?

– А хрен его знает. – Ленечка пожал плечами. – Какая разница? Я в этих делах не разбираюсь.

– Надо мне посмотреть, – сказал Уж. – Это важный момент.

– Посмотришь. Когда на ноги встанешь.

– А какая разница? – спросил Алеша. – Ну, взломали его снаружи, допустим. Что это нам дает? Зашли в дом какие-нибудь… нехорошие люди. Увидели: подвал на замке, взломали, а там – люди…

– Слишком сложно, – сказал Уж. Его большая рука с черными кровоподтеками от иглы скользнула по одеялу, сжала руку Алеши. – Не люблю, когда сложно. Есть у меня нехорошее предчувствие. Надо бы вам, мужики, поостеречься. Что потом было?

– Сурьинская безопасность приезжала, – сказал Ленечка. – Через сутки. Пошарили внутри и снаружи и уехали.

– А почему – через сутки, а не сразу?

– Понятия не имею.

– Ладно… А теперь… – Пальцы Ужа с неожиданной силой сдавили кисть Шелехова. – Скажи мне, Алексей, что там с девушкой Надей?

Шелехов замялся.

– Колись давай. Я видел, как вы с Ленечкой перемигивались…

– Мне мой знакомый звонил… Подполковник. Сообщил, что вчера Надя вышла замуж за Хлебалова.

Уж чуть слышно присвистнул.

– Вы… проверили? – спросил он Ленечку.

Тот отрицательно покачал головой.

– Выводы, версии?

– Я думаю, Хлебалов таким образом решил укрепить свою связь с Сурьиным, – сказал Ленечка.

– Ты с этим согласен, Алексей?

– Нет. Чтобы Надя согласилась выйти за Хлебалова, нужно что-то повесомее финансовых интересов ее дяди. Да и этот резон мне кажется сомнительным. Не говорю уже о том, что она две ночи, рискуя, просидела у твоей постели… Нет, этот брак может быть выгоден только одному человеку – самому Хлебалову. И у меня есть серьезное подозрение, что Сурьин об этом браке понятия не имеет. Все было сделано очень конспиративно. Мой друг узнал только потому, что его люди сейчас в Никитске разрабатывают Хлебалова.

– Твои выводы?

– Очень похоже на то, что хотели проделать с Аленкой. – Шелехов помрачнел, вспомнив, что Аленка тоже в руках Хлебалова.

– Наследство? Сурьин что, так плох?

– Ничего подобного! – возразил Ленечка. – Слегка подпорчен, но вполне пока жизнеспособен.

– Пока… – задумчиво проговорил Уж.

– У него в больнице вполне надежная охрана, – заметил Ленечка. – Мы тоже искали подходы. У Сурьина очень толковый безопасник…

– …Которого в настоящий момент в городе нет! – вмешался Шелехов.

– Откуда ты знаешь?

– Да все оттуда же. В центральный офис от него пришли два факса. Сурьину. Из Москвы. Так что в настоящий момент охраной шефа распоряжается зам. Некто Курков. Характеризуется как человек абсолютно надежный, исполнительный, но не слишком умный. Судя по тому, как он вел себя в Речбанке, все так и есть. Да и насчет «толковости» начальника Куркова я тоже сомневаюсь. Сквозь организованную им охрану можно проникнуть снаружи и даже уйти изнутри. Мы сами это доказали!

– Потому что мы – классом выше, – не без самодовольства произнес Ленечка. – Даже я, не говоря уже вот об этом инвалиде. – Он легонько похлопал Ужа по руке.

– И что же, кроме вас, в России больше нет таких специалистов? – осведомился Шелехов.

– Есть и покруче, – негромко произнес Уж. – Ты собираешься защищать Сурьина?

– Собираюсь, – ответил Шелехов.

– Зачем?

– Мой друг попросил оставить его живым, – сказал Алексей. – А моему врагу выгодно его убить. По-моему, этого достаточно.

– В таком случае, тебе достаточно проинформировать друга о своих подозрениях, – заметил Уж. – Так?

– Не так.

– Почему?

– Потому что он дает мне шанс получить бонус в игре с Сурьиным. Или опять скажешь: слишком сложно?

– Не скажу. – Уж еле заметно улыбнулся. – Предлагаю тебе продуматьэту игру, и я тоже пошуршу извилинами. А потом мы обсудим. Но сначала нам нужно кое-что сделать…

– Что именно?

– Переехать. Я так понимаю, что мы уже почти неделю торчим на одном месте. Ленечка, какого черта?

– Такого, что тебя нельзя было перевозить! – сердито бросил Ленечка. – Перевозить нельзя, бросить тоже нельзя. Что прикажешь делать?

– Но сейчас меня перевозить уже можно? – вкрадчиво осведомился Уж.

– Думаю, да.

– Ну, так делай! – рявкнул Уж. Вернее, попытался рявкнуть, а по факту – просипел.

– Не кричите, больной, – строго сказал Ленечка и ухмыльнулся. – Швы разойдутся!

– А, пошел ты… – Уж расслабился и закрыл глаза.

Алеша готов был поклясться, что Тимофей Смирнов по прозвищу Уж очень доволен.

Глава семнадцатая

Генеральный директор Речбанка Вадчиков позвонил Куркову, когда тот пребывал в весьма расстроенных чувствах. Племянница хозяина как в воду канула. Мудаки-наружники, которые должны были ее негласно охранять, валялись в больнице с телесными повреждениями средней тяжести и ничего путного сказать не могли. Аналогичная ситуация – по Булкиной. Курковский информатор сообщил, что ее видели с хлебаловскими. Курков попытался связаться с никитским князьком и позвонил в хлебаловский особняк, но получил отлуп. Ему с ходу дали понять, что Хлебалов – не по его уровню. Вот с Сурьиным Хлебалов поговорит…

Чуток растерявшийся от такой наглости Курков пожелал в таком случае пообщаться с Веней Застеновым, но и до Вени ему добраться не удалось – в отъезде. Взбешенный Курков посулил собеседнику, что через полчаса явится лично и в сопровождении спецподразделения прикормленной Сурьиным налоговой полиции. Только после этого Куркова соединили с Юматовым, который вполне благожелательно ответил, что о местонаждении Булкиной ему ничего не известно. А что касается налоговиков, то ежели они явятся, то инспектировать будут исключительно автостоянку перед частным владением. А если Курков думает, что штурмовать это владение легче, чем Речбанк, то он очень ошибается.

– А то Речбанк не под вашей «крышей» ходил! – огрызнулся Курков.

– Раньше – да, – согласился Юматов. – Но, по условиям сделки, с момента передачи вам Булкиной все наследуемое ею имущество, в том числе и Речбанк, перешло под протекцию Сурьина. И не вина Хлебалова в том, что уважаемый Лев Никитич не смог это имущество удержать. Кстати, совсем неплохо напомнить уважаемому господину Сурьину, что он все еще должен Николаю Григорьевичу некоторую сумму.

– Какую еще сумму? – огрызнулся Курков.

– Один миллион долларов, – вежливо сообщил Юматов. – Передайте Льву Никитичу, что мы свою часть сделки выполнили. А что касается инцидента у собора, то Николай Григорьевич его предупреждал, чем это может обернуться. Следовательно, это был риск уважаемого Льва Никитича. Вы уж ему передайте, пожалуйста, что Николай Григорьевич рассчитывает получить указанную сумму в ближайшие дни.

– Непременно, – злобно процедил Курков и отключился.

Ни о каких долгах сообщать хозяину он не собирался.

Еще меньше ему не хотелось сообщать Сурьину и о пропаже его наследницы, не говоря уже о безуспешных поисках невесты. Курков откладывал это неприятное дело уже вторые сутки, но больше тянуть было нельзя. Курков в очередной раз вздрючил всех, кто занимался поисками обеих девушек, и погрузился в мрачные раздумья.

Именно в этот печальный период ему и позвонил генеральный директор Речбанка Вадчиков и предложил подъехать, чтобы побеседовать на обоюдоинтересные темы.

– Не о чем мне с тобой беседовать, козел! – рявкнул Курков.

– Вы так считаете? А я слыхал, вас очень интересует местонахождение некой госпожи Павловой. Или уже нет?

– Если ты… – Многоэтажное словесное построение Куркова мало уступало большому боцманскому загибу.

– Приезжайте, – терпеливо произнес Вадчиков, когда Курков иссяк. – Вы все узнаете. Только, пожалуйста, без эксцессов. Не хотелось бы повторения недавних… беспорядков. Уверяю вас, мы все уладим к обоюдному удовольствию.

– Ну, ты обнаглел! – рявкнул Курков. – Жди! Еду!

– Бор-рзой бар-рыга! – яростно прорычал он, бросив трубку. И, с той же яростью, в селектор:

– Машину мне! Группу на выход! Быстр-ро!

У входа в банк, наблюдение за которым было снято утром по распоряжению Куркова (все силы – на поиски Павловой!), замначальника сурьинской безопасности встретили бдительные сотрудники вневедомственной охраны. Самого Куркова впустили внутрь, даже не изъяв оружия, а вот его спутников – нет.

Курков настаивал, но вохровцы были непреклонны. Пришлось уступить.

Курков поднимался по парадной лестнице Речбанка куда скромнее, чем в прошлый раз. Но если вспомнить, как он по ней спускался…

У входа в кабинет генерального директора охранник посторонился, пропуская Куркова вперед. Тот вошел и…

Первым желанием замначальника безопасности было выхватить ствол. Но он подавил это желание ввиду явного численного превосходства противника. Место на челюсти, где когда-то рос выбитый Бессоновым зуб, неприятно заныло.

– Здравствуйте, господин Курков, присаживайтесь.

Это сказал не его обидчик, блондин с квадратной рожей и мерзкими желтыми усами, и даже не хозяин кабинета, а сопляк в дорогом костюме, державшийся так, словно он и есть хозяин банка.

Шелехов!

Курков мрачно поглядел на Вадчикова, а тот съежился и всем своим видом показал, что он тут совсем не главный.

– Присаживайся, братан! – пробасил усатый блондин. – Знаем, у тебя был трудный день, но ночь будет еще труднее!

– Что вам надо? – процедил Курков, опускаясь в кресло и всей шкурой чувствуя: попал!

– Не беспокойтесь, Геннадий Андреевич, – вежливо произнес Шелехов. – Вам ничего не угрожает. Поверьте, я не испытываю неприязни ни к вам, ни к господину Сурьину. Да, у нас были некоторые проблемы, но сейчас они отступили на второй план. Сейчас у нас с вами общие интересы. Если соблаговолите выслушать, думаю, мне удастся вас в этом убедить.

– А если не соблаговолю? – ядовито спросил Курков.

– Тогда вы вправе беспрепятственно покинуть это здание. Но в этом случае вы не узнаете, что произошло с госпожой Павловой. И не узнаете, почему жизни вашего шефа угрожает куда большая опасность, чем в канун его свадьбы.

– Хрен с тобой, говори, – проворчал Курков. – Я тебя слушаю…

Чтобы изложить свою версию происходящего, Шелехову потребовалось пять минут.

– Бред! – отреагировал Курков. – Где доказательства?

– Доказательства будут, – заверил Алексей. – Сейчас ваша главная задача – обеспечить безопасность своего хозяина. Для этого следует взять на особый контроль все необычные…

– Не учи меня моей работе, сынок! – перебил Курков. – Чего еще ты хочешь?

– Переговорить с Сурьиным лично, – сказал Шелехов. – Разумеется, с гарантией моей собственной неприкосновенности. Вы можете это организовать.

– Могу, – сказал Курков.

– Вы это сделаете?

– Посмотрим. Я могу идти?

– Разумеется.

– Сдрейфил, бычара, – сказал Бессонов, когда Курков покинул кабинет. – Надо было его еще пугнуть!

– В самый раз, – сказал Шелехов. – Главное, чтобы он киллера не проспал.

– Будем надеятся…

– Господа, – боязливо вмешался в разговор Вадчиков, – а как же я? А если меня захотят…

– Знаешь анекдот, мужик? – Бессонов хлопнул генерального директора по жирной спине. – Летят Карлсон с Малышом по небу. Малышу стремно, а Карлсон ему и говорит: ты, парень, главное, не ссы! А то соскользнешь или, еще хреновее, движок заглохнет.

– Мой друг имеет в виду, что вы – слишком незначительная фигура, и, пока вы придерживаетесь нашей стороны, вам нечего опасаться, – сказал Шелехов, поднимаясь с директорского кресла. – Но если вы рискнете предпринять что-то самостоятельно, то падение будет долгим и болезненным. Я думаю, он прав.

Генеральный директор спорить не стал. И даже слегка подуспокоился. Это сначала Шелехов показался ему просто наглым щенком. Но когда по одному звонку Алексея, без всяких гарантий, в Речбанк перетекло сто тысяч долларов, Вадчиков уверился, что Шелехов – серьезный человек. Конечно, сто штук – не бог весть какая сумма для серьезных финансистов, но мало кто способен вот так запросто вынуть такие деньги из воздуха.

Глава восемнадцатая

Коля Козлов сделал все, как велел заказчик. Сразу после звонка на мобилу потопал к начальнику смены. И угодил как раз в тот момент, когда начсмены, матерясь на все лады, швырнул телефонную трубку.

Витек Сёмин, бравый боец и хороший приятель Коли, заявился на смену обдолбанный и в ответ на законные претензии руководства, выразившиеся в ругани и рукоприкладстве, только глупо хихикал. Это было странно, поскольку Коля точно знал: Витек дурь не потреблял даже на отдыхе, а уж перед дежурством даже пивка с похмелья принять отказывался.

– Ага! – сказал начальник смены, устремив цепкий взгляд на Колю. – Ты-то мне и нужен!

– Я в отгуле! – запротестовал Козлов.

– Уже нет, – заявил начальник. – Пойдешь на пост вместо своего дружка!

– Но…

– Никаких! – отрезал начальник. – Переоделся, и в машину развозки!

– А где пост? – смиряясь, поинтересовался Коля.

– В больнице, на этаже. И гляди у меня! Чтоб таракан не просочился! Самого хозяина охранять будешь!

И Коля пошел переодеваться. А начальник смены даже и не поинтересовался, за какой такой надобностью боец Козлов приперся к нему в кабинет.

Все шло в точности так, как и планировал Колин ночной гость.

В больнице бригадир лично отвел Колю на пост, проинструктировал кратко:

– Никого не пускать, кроме врача и медсестры-сиделки. В десять сиделка сменится. Смену приведу я. Будет звать Сурьин, сам не заходи, звони мне. – Он сунул Коле рацию и удалился. Коля остался один. Если не считать сестры-сиделки за дверьми и двух человек на выходах из коридора. Со своего поста Коля мог видеть дежурящих коллег, и они его, соответственно, тоже. Этого ночной гость не предусмотрел.

Впрочем, Коля знал, что после двух-трех часов на посту, где ничего не происходит и никаких конфликтов не ожидается, бдительность очень существенно падает. А если вон то массивное кресло придвинуть поближе к дверям, то издали трудно будет заметить, сидит в нем боец Козлов или нет. Но пока на эту тему напрягаться не стоит.

Время шло медленно. Куда медленнее, чем на обычном дежурстве. Трижды приходил врач. Один раз заявился сам Курков, окинул Козлова подозрительным взглядом:

– Ты здесь какого хрена?

– Начальник поставил.

Курков не поленился, проверил.

Пока он звонил, Коля разглядел на челюсти начальства затертый гримом кровоподтек, подумал злорадно: «Качественно тебя приложили, Курок!».

Выяснив, что и почему, Курков одарил бойца еще одним суровым взглядом:

– Смотри у меня! – Вошел в палату и с полчаса тер с шефом. Потом ушел.

За окном, выходящим на глухой больничный двор, стемнело. Коля томился…

Наконец в кармане завибрировал телефон.

Коля услышал единственное слово: «Готовься». Когда он сунул телефон обратно в карман, то обнаружил, что ладонь вспотела. Коля вытер ее о форменные штаны, затем нащупал там же, в кармане, пластмассовую коробочку, набитую ватой. С ампулой внутри.

Минуты не прошло, как в одном из концов коридора засуетились. Затем двое, девка в халате и боец, дежуривший у дверей в холл, направились к палате шефа. Коля бдительно заступил дорогу:

– Куда?

Девка-медсестра затараторила. Срочно-срочно-срочно-позвать-сиделку-к-телефону-который-на-этаже.

Коля снял с пояса рацию, запросил начальство, получив ответ, осведомился: «Сиделку как зовут?». Затем приоткрыл дверь и позвал негромко:

– Света…

А когда девка-медсестра открыла рот, скомандовал:

– Тихо! Там поговорите!

Медработницы засеменили прочь, а Коля солидно сказал замешкавшемуся коллеге:

– Присмотрел бы за ними.

Коллега согласно кивнул и ушел.

Дверь в палату шефа осталась приоткрытой. Коля заглянул. Шеф, похоже, спал. Коля очень осторожно проскользнул внутрь. Да, Сурьин точно спал. И капельница была. И игла, воткнутая в вену шефа. В палате была еще одна дверь. Туалет, наверное. Не важно.

Коля очень осторожно отломил хвостик ампулы и вылил ее содержимое в капельницу.

Ну, все. Коля быстро выскользнул наружу и уселся в кресло. Он был мокрый как мышь, но все обошлось. Никто ничего не видел…

– Гасить? – спокойно спросил Куркова снайпер, когда Коля Козлов вскрыл ампулу.

Курков покачал головой. Это не опасно. Если бы поганец намеревался сделать шефу укол, он сразу приготовил бы шприц.

Поганец вылил жидкость в капельницу. Отлично. У них есть, по крайней мере, пять минут…

Когда вернулась сопровождаемая бойцом сиделка, зареванная, судя по поплывшей туши, но вполне бодрая, Коля спокойно сидел в кресле.

Сиделка вошла внутрь, а Коля спросил у бойца:

– Ну, чего там стряслось?

– Позвонили, что ребенок у нее под машину попал, – сказал боец.

– И чего?

– Да ничего. Дома ребенок, целый. Ошиблись, наверное…

– Глаз с него не спускать! – жестко сказал Курков. – Вести тремя группами минимум!

– А если его просто грохнут? – спросил бригадир.

– Хрен с ним. Мне нужен заказчик, понятно?

– Так точно, – по-военному ответил бригадир. – Пошли, ребята…

Коля Козлов был готов к тому, что «спаситель» будет ждать его дома. И даже почувствовал некоторое разочарование, когда зажег свет и не увидел зловещего «гостя». Тотчас новая пугающая мысль пронзила сознание Коли: деньги! Коля бросился на кухню, потянул от стены кухонный стол, отодрал линолеум… и облегченно вздохнул. Деньги были на месте.

Раздался негромкий сипящий звук, похожий на кашель…

Коля подпрыгнул, если так можно охарактеризовать движение человека, стоящего на коленях с пачками долларов в обеих руках.

Сиплый звук оказался смехом. Конечно, это был он, Колин «спаситель» и заказчик.

– Все сделал? – спросил он.

– Все. – Коля поспешно поднялся.

– Чисто прошло?

– Угу.

– Бабки положи.

Коля поглядел на деньги, которые держал в руках.

– Зачем? – задал он дурацкий вопрос.

– Как хочешь, – спокойно сказал «гость». И коротко ударил Колю сбоку, пониже шеи. Ударил вроде бы несильно, но мускулистое тело сурьинского охранника моментально обмякло. «Гость» поднял упавшие на пол деньги и сунул в карман. Затем снова задвинул стол в угол.

Спустя четверть часа Коля, раздетый и так и не пришедший в сознание, лежал в горячей ванне, в хлопьях ароматной пены, под которой медленно смешивалась с водой Колина кровь, вытекавшая из аккуратно разрезанной вдоль вены.

«Гость» еще пару минут придерживал Колину голову над поверхностью, потом убрал руку, и голова неудачливого киллера ушла под воду.

Его убийца встал, очень аккуратно уничтожил все следы своего пребывания в квартире, после чего достал телефон, набрал номер.

– Это я, – сказал он. – Первая фаза закончена. Да… Думаю, завтра утром… Немедленно, как только вы получите подтверждение, что мой клиент мертв… Сурьин, кто же еще! – В голосе убийцы впервые появилась некая эмоция – легкое раздражение. – Нет. Сначала – деньги за первую акцию, только после этого я приступлю ко второй.

Когда убийца выходил из подъезда, мобильник у него в кармане завибрировал.

Убийца, не останавливаясь, поднес его к уху.

– Да, Бессон, да, я буду через полчаса, – негромко произнес убийца.

Именно в этот момент его и зафиксировала оснащенная прибором ночного видения и направленным микрофоном видеокамера. Это была уже вторая запись. Первая, куда более длинная, была сделана в квартире Коли Козлова, которую люди Куркова успели оборудовать незадолго до того, как вторично убийца проник в нее, открыв дверь дубликатом Колиного ключа, сделанным два дня назад за тридцать рублей у слесаря на вещевом рынке.

– Я же его знаю! – сердито воскликнул Курков, когда ему продемонстрировали запись. – Ах, суки! Да они нас развели!

– Они нас развели! – повторил он на следующее утро своему шефу. – За дешевок держат!

«Выгоню дурака на хер!» – подумал Сурьин.

Ему было намного лучше – эскулапы не зря жрали свой хлеб с сырокопченой колбасой.

– Что было в ампуле? – спросил он. – Водичка?

– Почему водичка? – удивился Курков. – Реальная отрава. Химик сказал: если бы это попало вам в кровь, никаких шансов откачать. Но вы не беспокойтесь, Лев Никитич! – быстро сказал Курков, увидев, как переменилось лицо шефа. – Все было под полным моим контролем!

«Вот именно, что под твоим!» – подумал Сурьин, но сдержался.

Он выкинет идиота на улицу, но не раньше, чем вернется из Москвы начальник безопасности. В настоящий момент этого делать нельзя. В настоящий момент Сурьин от Куркова слишком зависим.

– А что по Павловой? – спросил Сурьин, стараясь, чтобы голос не выдал его истинных чувств. – Подтвердилась информация?

– Да, – неохотно согласился Курков.

– Свяжись с ними и скажи, что я готов встретиться с мальчишкой. Немедленно. Но – только с ним, ясно?

– Лев Никитич, это же подстава! Я точно говорю: я этого мудака хорошо запомнил. Он же с ними был, когда меня из Речбанка выкинули!

– Ты глухой? – с трудом сдерживаясь, произнес Сучков. – Я тебе сказал, что делать – так делай, а не болтай. Мы встретимся втроем: я, мальчишка Шелехов и ты. И пусть он сам объяснит, почему их, как ты утверждаешь, человек попытался меня убить.

– Да это и так ясно! – воскликнул Курков. – Чтобы втереться к вам в доверие и, встретившись…

– Встретившись – что? – вкрадчиво спросил Сурьин.

– Да все, что угодно! Хоть что! Хоть убить!

– Ты – идиот! – не сдержавшись, прошипел Сурьин. – Если бы тебя, идиота, не предупредили, я бы уже был мертвым! Доставишь сюда Шелехова немедленно. Под любые гарантии, понял! А кино свое оставь, мы его вместе посмотрим.