Текст книги "Ален Делон без маски"

Автор книги: Александр Брагинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Александр Брагинский
Ален Делон без маски

«Талант – это способность обрести судьбу».

Томас Манн

«Я принадлежу к поколению гигантов, которых сожрали карлики.

Торгаши и телевидение убили мое кино. И меня прикончили вместе с ним».

Ален Делон

Вместо предисловия

Жизнь Алена Делона – сюжет для авантюрного романа. Не случайно один такой уже написан итальянским журналистом Бернаром Виоле. И в этой книге мы постараемся не только рассказать о творчестве своего героя, но и его бурной, полной драматических событий жизни, раскрыть его личность – противоречивую и многослойную, в которой хорошее и дурное намешано в таких неравноценных пропорциях, что просто разводишь руками. При этом автор коснется тех подробностей биографии Делона, о которых сам Делон по понятным причинам не любит вспоминать.

В жизни Алена Делона, особенно в первые десятилетия, действительно присутствуют многие приметы детективного жанра. Знание «предмета» не случайно так помогало ему в съемках триллеров и детективов. К счастью, их с лихвой потом уравновесили – если не количественно, то наверняка качественно – другие картины, снятые великими режиссерами, которые позволили актеру наилучшим образом раскрыть многие грани своего таланта, удивлять и восхищать даже недругов.

В последние годы Ален Делон часто выступает с достаточно пессимистическими заявлениями относительно своего будущего. Еще в 1996 году он говорил сотруднику журнала «Телерама»: «В течение 25 лет я делал, что хотел и с кем хотел, где хотел и когда хотел. У меня была власть. Ее больше нет». И еще читаем там же: «Такому человеку, как я, не прощают то, что он столько лет посылал всех подальше. И по-человечески(курсив мой. – А.Б.) это можно понять… Я могу жить и без кино. К этому я готовился 40 лет. Я всегда знал, что моя слава не вечна. Но чем чаще я себе это повторял, тем больше упорствовал. Так что, если мне придется остановиться, меня все равно не лишат того, что я сделал, ведь я знал в жизни лучшие времена…»

Я не случайно выделяю в этой горькой цитате «по-человечески». Многие поступки Делона бывали достаточно эксцентричны, часто несоразмерны его личности, весьма противоречивы, но их можно объяснить свойствами его характера, воспитанием – точнее, его отсутствием. Но именно это порождает то, что называют непредсказуемостью действий этого талантливого актера, продюсера, режиссера, удачливого бизнесмена, просто человека. Ален Делон идеально подходит под определение англичан «selfmade man», он действительно во многом «сам себя сделал». Ну и, конечно, ему повезло, что в самом начале творческого пути он повстречал таких крупных режиссеров, как Рене Клеман, Лукино Висконти, Микельанджело Антониони.

Всю свою жизнь Ален Делон будет разрываться между приверженностью к качественному, амбициозному искусству и коммерческим, верняковым сюжетам в интересах кассы (box office). И можно понять его обиду на СМИ, когда на него нападали за то, что в названиях шести его картин фигурирует слово «flic» – мент, полицейский. Однако он умел чередовать эти выгодные для него как продюсера и актера сюжеты с другими, куда более значительными, которые требовали от него риска (и не раз грозили разорением). Мало у кого во французском кино это противоречие проявлялось так ярко, толкая Алена Делона на лучшее и… худшее. Сложная он фигура, и вы, надеюсь, убедитесь в этом, прочитав эту книгу.

В своей работе «Современное французское кино» Рене Прадаль справедливо отмечал, что обращаясь с политикой как с триллером или вестерном, кино обусловливает ряд конкретных зрительских реакций. Сознание людей действительно бывает затронуто тогда, когда изображение на экране выглядит иначе, чем в жизни, создавая образ мира, к которому зритель не принадлежит и либо стремится в него проникнуть, либо, наоборот, проявляет отстраненное любопытство. Делон и не пытался в своих «полицейских фильмах» лезть в большие забияки. Но он понимал и то, что, если его картины будут лишены определенного смысла, будут повторять уже обыгранные схемы, они не привлекут внимание широкого зрителя. Не зря же он так часто повторял, что работает не для кучки эстетов (читай: критиков), а для массового зрителя. Иное дело, когда он сознательно обращался к амбициозным сюжетам, понимая, что его может ожидать разочарование верных своих поклонников, убежденных «делонистов», а вслед за этим коммерческий провал и тайное злорадство коллег и конкурентов. Вот отчего он подчас взрывался гневными филиппиками вроде следующей: «Я ненавижу эту среду, я люблю только играть и ненавижу всех тех, кто сосет из нас кровь». Кто эти кровососы – он не уточнил.

Режиссеры во все времена понимали свою зависимость от актеров, роль звезд в осуществлении своих замыслов. Многие их фильмы остались бы нереализованными, если бы звезды не участвовали в их финансировании или просто не становились приманкой для зрителя. Достаточно назвать «Ставиского» Алена Рене, который бы не состоялся без «рискового» участия в нем Жан-Поля Бельмондо. Или «Господина Клейна» Джозефа Лоузи с Аленом Делоном. «Впрочем, у многих звезд иногда появляется искушение финансировать что угодно, лишь бы выглядеть в лучшем виде», – отмечал тот же Рене Прадаль.

Мне представляется, что подобные рассуждения упрощают характер тех «вольтфасов», которые так характерны для всей жизни Алена Делона в кино. Да он и сам видит в ней не только победы, но и поражения. Возможно, во второй половине его карьеры последних стало многовато, и он все чаще говорит, что покидает кино, что больше сниматься не станет. Будучи человеком весьма состоятельным, он может себе это позволить. Делон-бизнесмен участвует во многих коммерческих предприятиях, ему не грозит «черный день». Ему стукнуло 73 год, но все равно кино властно притягивает его, о чем свидетельствуют и его последние работы на телевидении и блестяще исполненная роль Цезаря в последнем «Астериксе». А недавно он снялся в гонконгском ремейке французского фильма 1970 года «Красный круг».

Человеческий и артистический темперамент Делона проявляется в каждом его поступке. Прежний его ореол несомненно померк, но под его имя продюсеры на ТВ еще могут собрать многочисленных телезрителей. Как говорит он сам о себе, ему «нет необходимости себя защищать». Защищенный десятком первоклассных картин, Делон имеет все основания гордиться собой. Его место во французском кино второй половины XX века никем не оспаривается. Это убедительно подтвердила большая ретроспектива его фильмов в Парижской Синематеке.

Просматривая фильмы, снятые с участием Алена Делона на протяжении 50 лет его карьеры, видишь, что шел он отнюдь не ровным путем, часто петляя, подчас срываясь, но неизменно выплывая на поверхность. А его личная жизнь действительно позволяет написать о нем роман. В ней столько лакун, неувязок, столько вариантов одного и того же события, столько двусмысленностей, связанных, скажем, с болтовней о его бисексуальности – для чего, возможно, и были основания, если иметь в виду его нежную дружбу с откровенными «голубыми» – Жан-Клодом Бриали, Жоржем Бомом, Жаном Ко и Марком Аллегре, не говоря о Лукино Висконти. Но ведь и женщины занимали в его жизни большое место, известны многочисленные его романы и шумные «расставания».

Словом, повторяю, Ален Делон – незаурядная личность. И как таковая, он предполагает разные подходы в рассказе о нем. Он нередко выглядит малосимпатичным как Человек и в то же время не может не вызывать восхищения как Актер. В таком непростом симбиозе и предстает Ален Делон при всяком мало-мальски объективном анализе его жизни и творчества. Что, естественно, не упрощает задачу автора, но зато делает ее еще более увлекательной.

Возвращение Казановы

Глава первая
Сюжет для увлекательного детектива

Ален Делон – его настоящие имя и фамилия. Сын Фабьена Делона, мелкого предпринимателя из парижского пригорода Со, и фармацевта по профессии Эдит Арнольд, «дитя любви», он рано почувствовал свою обездоленность. И это чувство одиночества в большом и враждебном ему мире, рожденном неустроенностью в пределах одной его ячейки – семьи, он пронесет через всю жизнь. Не случайно у него потом возникнут сложности с матерью, которой он не мог простить свое постылое детство, а потом тот факт, что она в своей книге пыталась обелить себя. Не прощает он ей и то, что она воспитала его незаконного сына Аарона (от немецкой актрисы Ники), которому к тому же дала фамилию своего второго мужа – Булонь.

По некоторым версиям господин Делон-старший был какое-то время владельцем кинотеатра «Режин» в соседнем от Парижа городке Бур-ла-Рен. В этой связи пытались извлечь некую предпосылку увлечения Алена кинематографом. Мол, в доме, где должны были вестись бесконечные разговоры о сборах, о программах фильмов, он рано стал понимать, что такое успех в кино. Разумеется, ему предоставлялась возможность просиживать часами в кинозале, где царила его мать, бросившая фармацевтику ради поста единственной капельдинерши в заведении мужа. Но эта гипотеза не находит подкрепления фактами. К тому времени, когда маленький Ален мог сознательно воспринимать деловые разговоры родителей, они уже расстались, а в доме матери и отчима говорили о ценах на мясо, ибо экс-мадам Делон вышла замуж во второй раз за владельца процветающего магазина мясных товаров Поля Булоня. В этом магазине, кстати, Ален начал свою трудовую деятельность.

Нет, можно смело сказать, что кино в детстве мало интересовало Алена. И уж, конечно, он не мечтал стать актером, хотя его мать, обладательница очень приятной внешности, часто говорила сыну, что всегда хотела стать актрисой, но свои несомненные артистические способности использовала лишь в диалогах с клиентами, создавая в магазине непринужденную, благожелательную обстановку. Мадам Булонь дружила с проживавшими в Бур-ла-Рен знаменитостями. Среди них, рассказывал позднее Ален Делон, была актриса Мадлен Лебо, жена продюсера фильмов Са’ша Гитри, а также возлюбленная популярного писателя Марселя Ашара. Однажды, когда Са’ша Гитри снимал в знаменитом парке Со натуру для своей пышной исторической мелодрамы «Если бы мне рассказали о Версале», она повела туда восемнадцатилетнего Алена и свою сестру, за которой тот ухаживал. Он увидел там массу знаменитых актеров. Но это не вскружило ему голову, и он спокойно вернулся в магазин отчима. По другой версии, та же госпожа Делон-Булонь была знакома с семьей режиссера Ива Аллегре и даже обещала в письме, посланном сыну во Вьетнам, когда он там служил в морской пехоте, познакомить его с ними. Мать всегда гордилась внешностью сына, предсказывала ему успех в кино, мечтая тем самым «компенсировать» свои несостоявшиеся актерские надежды. Но он тогда отвечал на ее советы полным равнодушием. До поры до времени, разумеется.

Таким образом, ничто не предполагало его будущей карьеры. И вообще приход Алена Делона в кино через четыре года после посещения съемок у Гитри может, не без оснований, как мы убедимся, считаться простым стечением обстоятельств.

Есть, впрочем, некоторые первые упоминания о его киношных вкусах. Конечно, он смотрел, как и все, нахлынувшие после освобождения Франции американские фильмы. Делон до сих пор восхищается таким актерами, как Джон Гарфилд, Марлон Брандо, Кери Грант и другие. Оказавшись в Сайгоне в разгар войны, Ален увидел фильм Жака Беккера «Не тронь добычу» с Жаном Габеном и запомнил этого актера на всю жизнь. Мог ли он тогда подумать, что через десять лет познакомится с ним и даже будет сниматься вместе с Габеном в трех фильмах? Конечно, нет. Все это впереди, а пока…

А пока начнем сначала.

Ален Фабьен Морис Марсель Делон (так значится в его метрике) родился 8 ноября 1935 года, то есть под знаком Скорпиона. Как утверждают астрологи, Скорпионы – мрачны и таинственны, деятельны и отличаются страстной натурой. Подобные качества весьма присущи Алену Делону. Кроме того, Скорпионы обладают сильной волей – и это тоже просматривается во всей деятельности актера – как в кино, так и бизнесе, хотя некоторые его друзья отмечали впоследствии его способность поддаваться чужому влиянию. К тому же Скорпионы не глупы, но, не желая приспосабливаться к жизненным обстоятельствам, часто наживают себе врагов. Он и сам говорил: «Я – Скорпион, увлекающаяся натура, у меня мерзкий и скорее неуживчивый характер. Отсюда многие мои неприятности в жизни. Я строг с людьми, с которыми работаю, которые меня окружают, но столь же строг и к самому себе. Хотя это отнюдь не смягчающее вину обстоятельство». Но никакие знаки зодиака не намекают на первом этапе его жизни на такие качества Алена Делона, как авантюризм и прагматизм, которые, с годами трансформируясь, будут так сильно влиять на его судьбу.

Господин Фабьен Делон, личность довольно экстравагантная и склонная к «перемене мест», не проявляет особого интереса к своему старшему сыну. Когда он разведется с его матерью, Алену будет три года. Но мальчик навсегда сохранит в душе рану, вызванную уходом отца к другой женщине. Эта рана потом будет свербить особенно в связи с его не простыми взаимоотношениями со своим собственным сыном Энтони. После того как мать Делона вышла замуж за Поля Булоня, тот взял на себя заботу о пасынке. Но он не мог заменить ему родного отца, который вскоре женился во второй раз. В новой семье у него появятся дети. Сводный брат Жан-Франсуа в дальнейшем получит с помощью Алена работу в кино и станет ассистентом режиссера. Но Ален больше дружен со сводной сестрой Мари-Клод, которую в семье все зовут Диди.

Мать и отчим всецело заняты своей коммерческой деятельностью, и Ален предоставлен сам себе. К тому же его не покидает ощущение, что в семье он теперь лишний. Понимая, что за мальчиком нужен глаз да глаз, супруги Булонь отдают его в семью кормилицы. Супруги Неро, проживающие во Френе, что в восьми километрах от центра Парижа, окружают его столь нужным для него вниманием. Но это счастье длится недолго. О пребывании во Френе он вспоминает еще и в связи с тем, что папаша Неро служит в охране соседней тюрьмы и не раз берет с собой туда малыша. Его товарищами по играм были дети таких же сторожей, Ален присутствует при въезде в ворота тюремных фургонов, видит заключенных в их робах. Не раз он становится свидетелем, как из этих ворот выходят на свободу бывшие зэки – одни в одиночестве, другие – встречаемые бурно радующимися родными и близкими. Тогда ему трудно было себе представить, что многие его будущие герои окажутся точно в таком же положении и сцены их выхода из тюрьмы будут сниматься у знакомых ему с детства ворот… Но эти недолгие счастливые годы закончатся после безвременной смерти мамаши Неро, и одиннадцатилетний Ален снова оказывается в доме Булоней.

Обладатель взбалмошного характера, Ален вынужден часто менять учебные заведения. Дольше всех он задержится в интернате отцов иезуитов в Иньи, после которого перейдет в другой интернат Святого Николая в соседнем Бьевре. Однако отцы церкви так и не сумеют внушить своему подопечному благочестие и смирение. Тот с удовольствием лишь пел ангельским тенором на клиросе и даже заслужил похвалу папского нунция монсеньора Ронкалли, будущего Папы Римского Иоанна XXIII, когда тот посетил курируемое им заведение. Палочная дисциплина в интернате внушает Алену только одно желание – сбежать куда глаза глядят. Такое бегство он попозже и предпримет. Вместе с приятелем Даниелем Сальваде, у которого родственница живет в Чикаго, они решают бежать в Америку. Но их быстро обнаружат, схватят и препроводят назад.

После очередного исключения, последовавшего за этим бегством, он живет в доме матери, чьи заботы о нем сводятся исключительно к тому, чтобы его накормить и обуть. А мальчику этого мало. Ален Делон любит повторять слова немецкого психиатра Курта Гольдштейна, сказанные о нем: «Ужасный ребенок, это ужасно несчастный ребенок». Ален действительно рос именно таким «ужасным» ребенком, обделенным настоящей любовью родителей. Не хватает ему и отцовской палки… Ему неохота учиться в школе? И не надо! Обойдется дипломом о неполном среднем образовании. Не хочет ли он получить профессию отчима, то есть стать мясником? Почему бы нет?! Ален даже проявит усердие, и ему вручат свидетельство об окончании специального училища, готовящего рубщиков и обвальщиков мяса. Все, что ему нравится, он делает превосходно. Например, виртуозно владея ножом и топором, разделывает мясо в магазине Поля Булоня. Многие девушки Бур-ла-Рен специально заходят в магазин, чтобы полюбоваться красавчиком Аленом, облаченным в белый фартук и колпак. Но ему пока на это наплевать. Много позднее Ален скажет, что он – единственный французский актер, умеющий грамотно нарезать ветчину или приготовить запеченный в тесте паштет.

В этот период он начинает увлекаться спортом. Его кумиры – велогонщики Фаусто Коппи и Мио Коррада, боксер Марсель Сердан. Он и сам тренируется на велотреке одного из клубов, а потом берет уроки бокса, и это ему очень поможет, когда он будет сниматься в фильме «Рокко и его братья» Лукино Висконти. Вот что он говорил много лет спустя:

«Я всегда любил бокс. Таким чемпионам, как Сугар Робинсон или Кассиус Клей, присуща ярко индивидуальная манера двигаться на ринге. Мне нравится такой изящный бокс, а не драка. Готовясь к роли Рокко, я занимался с очень хорошим тренером, корсиканцем Севером Чиокка, чемпионом Франции в полусреднем весе. Как ни парадоксально, но Север был страшным трусом. Не будь этого, уверен, он стал бы чемпионом мира. В отличие от Марселя Сердана и Жака Шаррона, которые приобретали на ринге боевой задор и агрессивность, он на ринге испытывал страх. А вот за пределами ринга этот чудесный парень ничего не боялся. Многие боксеры испытывают страх. Обычно это самые умные и способные среди них, потому что они все понимают… Словом, я попал в школу Севера Чиокка. Кстати, это он играет моего противника в сцене последнего боя в „Рокко“. Он научил меня в боксе так двигаться, чтобы это походило на танец. Как выразился бы Клей, „порхать как бабочка, а жалить как змея“. Если бы я бросил кино, то занялся бы боксом, ездил бы, как любитель, на Олимпиады…»

К счастью, он все-таки предпочел заняться кино. К тому же именно кино позволит ему освободиться от опеки матери, к которой у него надолго сохранилась устойчивая неприязнь. Не случайно он скажет позднее: «Знаете, что такое остаться без матери, которая бросила тебя, а потом услышать, что она выпустила книгу, рассказывая в ней, как она тебя воспитывала и нежно о нем заботилась. Никому такое не пожелаю!» В своей устойчивой нетерпимости ко всему тому, что пишут о нем в самый расцвет его славы, он будет добиваться, чтобы книгу Эдит Булонь-Делон изъяли из продажи, но не преуспеет в этом и в конце концов смирится. Он, впрочем, признавался, что, если бы его заласкали в детстве, он не стал бы звездой. «У меня бы подрезали волчьи зубы», – заметит он. Пройдут годы, и с мудростью к нему придет переоценка самого себя в детстве и иное отношение к родителям. Понадобилось время, чтобы он помирился с отцом, который придет к нему в артистическую во время представления «Как жаль, что она шлюха», чтобы лучше понял родителей, систему их ценностей, простил их невнимание к своей особе тогда.

Однако вернемся в то время, когда Ален работал в лавке отчима. Он довольно быстро остывает к ножам, которыми с такой ловкостью орудует перед покупателями. Теперь им владеет другое упорное желание: поскорее вырваться из дома, зажить своей жизнью.

В начале 50-х годов во многих городах Франции висели афиши со следующим призывом: «Приходите к нам, вы уже сможете через полтора года стать пилотом истребительной авиации!» Немаловажно, что рекрутеры сулили вполне приличный по тем временам заработок – 200 тысяч франков. Прочитав этот призыв, Ален отправляется по указанному адресу и тут узнает, что очередной набор в школу летчиков закончен. Следующий – только через три месяца. Значит, не быть ему пилотом. Тогда кем же?

Ален выбирает морской флот. Но так как он еще несовершеннолетний, то требуется согласие родителей. Такое согласие ему напишет Поль Булонь, но оно будет признано недействительным. Что касается Эдит, то она, вдруг осознав, какая опасность может грозить ее отпрыску, откажется дать свое согласие. Не следует забывать, что в 1952 году, когда все это происходит, Франция уже по уши увязла в войне в Индокитае, где ее доблестные сухопутные силы и морская пехота терпят одно поражение за другим. Армии нужно пушечное мясо, и поэтому военное ведомство смотрит сквозь пальцы на нарушение закона о призыве несовершеннолетних новобранцев.

По поводу того, как Ален Делон оказался во Вьетнаме, существует несколько легенд. По одной – он скрыл свой возраст. По другой – в конце концов вербовщики согласились посмотреть на 17-летнего парня как на 21-летнего (тогда совершеннолетие наступало именно в 21 год). Тем более что протестов со стороны супругов Булонь не последовало. Уж не хотели ли родители поскорее отделаться от Алена? Не считали ли они, что только армия справится с ним, наставит на путь истинный? Есть и третья версия, будто его обманом уговорили подписать согласие на службу в армии в течение пяти лет после окончания срочной службы. Не на это ли намекает в своих мемуарах Симона Синьоре, когда пишет, что в перерывах между съемками «Вдовы Кудер» Ален рассказывал ей, как его «силком в 17 лет вынудили вступить добровольцем в морскую пехоту». «Вынудили стать добровольцем» – прелестный эвфемизм для объяснения подлинных обстоятельств, при которых молодой парень отправился сначала проходить учебу в специальном центре неподалеку от Ренна, а затем отправлен в Тулон, ибо решил специализироваться по радиосвязи. Однако, когда после двух лет учебы его собираются отправить в Индокитай, снова требуется согласие родителей. Фабьен Делон подписывает его, в чем сын будет потом попрекать его, говоря, что до совершеннолетия молодой парень должен держать в руках книгу, а не ружье. Но так или иначе, он будет отправлен в Сайгон…

Я не исключаю, что истина где-то посредине и что Ален сотворил некую легенду о своем патриотическом поступке, за которым скрывалось лишь желание побыстрее слинять из Бур-ла-Рен, не слышать стенаний матери и разговоров о «лишнем рте». К тому же ему хотелось вволю пострелять, поиграть своей жизнью. Но он, конечно, не ожидал того, что увидел в Индокитае.

После тяжелого месячного плавания на корабле «Клод Бернардэн», настрадавшись от морской болезни, молодой морячок оказывается в водах Индокитая. Вокруг плавают мины и ухает судовая артиллерия. Тут не до шуток. Однако его окружают новые и старые друзья по Тулону. Все бы ничего, если бы не приходилось подчиняться дисциплине, против чего он бунтовал с самого детства.

Иногда морякам дают увольнительную на сушу, но чаще они сбегают в самоволку, бродят по оживленным улицам Сайгона, заглядывают в кафе и кинотеатрики. Во время одной из таких эскапад Ален «реквизирует» джип и вместе с друзьями носится по улицам города, пока не попадает в аварию. Таким образом, он в который раз оказывается в полицейском участке и отмечает день рождения, свои 20 лет, на гауптвахте. «Так в одиночестве в камере я отметил свое двадцатилетие. Помню ночью я даже расплакался», – вспоминает он.

Сегодня Ален Делон говорит, что армия сформировала его характер, стала для него школой жизни, «научила всему»: понимать, что такое честь, что надо уважать начальство, быть пунктуальным, научила любить Родину. «Армия – становой хребет нации, – говорит он. – Это огромная сила, и всем известно ее влияние. Знаю, многим мои слова не понравятся, но я был счастлив в армии. Я познал в ней братство. Если бы не кино, то по возвращении из Индокитая я стал бы кадровым военным. У меня были задатки великого солдата». То есть в ранней молодости он чувствовал не только призвание к боксу, но и к военной профессии. Так ему, по крайней мере, казалось.

Но Алену Делону не суждено было стать ни тем, ни другим. Боксерских перчаток и маршальского жезла в его ранце не оказалось. Раздраженное недисциплинированностью старшего матроса, начальство принимает решение отправить его на родину. Таким образом, он проведет в Индокитае всего 8 месяцев.

Автор книги о нем Анри Род утверждает, что Ален по возвращении с театра военных действий был встречен в марсельском порту… военной полицией. Кто-то из его попутчиков настучал на него, что он якобы украл с оружейного склада револьвер. И хотя оружие не было обнаружено, все равно его сажают на 45 суток во флотскую гауптвахту близ Тулона. Из заключения он выходит 1 мая 1956 года с отвращением ко всему на свете. Но теперь Делон уже не связан с армией. Он свободен.

Домой Ален не торопится. Он едет в Марсель. Подрабатывает на жизнь в порту. А в свободное время любит, надев морскую форму и берет с красным помпоном, прогуливаться по главной улице Марселя – Канабьер, ловя восхищенные взгляды девушек, которые подбегают к нему, чтобы потрогать красный помпон – существует поверье: если притронешься к помпону морячка, исполнятся желания и ждет удача в жизни.

Разумеется, такой вот красивый и ладный парень, вернувшийся из армии и, стало быть, знакомый с оружием, привлекает внимание не только девушек. Марсель имеет печальную славу одного из самых криминогенных городов Франции. Делону приходится отбиваться от «выгодных» предложений местных «авторитетов». Именно тут, в Марселе, продолжится его, начатое еще в Тулоне в заведении «Марсуэн» корсиканцев Риты и Шарля Маркантони, знакомство со старшим братом последнего, Франсуа, который в 1973 году будет фигурировать по «Делу Марковича». Дружбе с этим «паханом» марсельской мафии Ален Делон останется верен и в дальнейшем, хотя она часто потом ставила его в весьма щекотливое положение. Талант делать глупости (по выражению известного актера Бернара Блие) он сохранит всю жизнь. Нити, связывавшие его тогда с марсельским дном через «югославскую мафию» в Париже, долгое время будут мешать ему в жизни, и обрубить он их решится только тогда, когда меч Фемиды всерьез окажется занесенным над его головой. Впрочем… многие считают, что эти нити продолжают существовать и ныне.

Пока мы лишь констатируем, что он, возможно, задержался на юге Франции и по этой причине. А между тем недовольная его долгим отсутствием мать все настойчивее требует его возвращения домой. Должен же он, наконец, начать зарабатывать на хлеб! Ведь не мальчик он теперь! Эдит Булонь обещает подарить сыну мотороллер, если тот возобновит работу в гастрономическом магазине отчима. Но Алена этим уже не купишь.

По одной из версий о его после армейской жизни именно в Марселе происходит встреча морячка с американцем Гарри Вильсоном, голливудским «talent scout» – ловцом талантов, который, заметив стройного красивого парня, спрашивает его на своем скверном французском: не хочет ли он сниматься в кино? Ален помнит свой первый «опыт» – участие в любительском фильме знакомых по Бур-ла-Рен, в котором, грубо загримированный, он умирал, приложив руку к сердцу. У него осталось от этого фильма самое мерзкое воспоминание. Но тут предложение исходит от американца из Голливуда, готового оплатить его поездку в Рим для проб к фильму «Прощай, оружие», который американцы намерены снимать в Италии в 1956 году. Режиссер Чарльз Видор и продюсер Селзник, мол, ждут его в итальянской столице.

Что такое проба в кино – ему не очень понятно. Видимо, некий экзамен. Со времен школы у него сохранилось устойчивое отвращение ко всяким экзаменам. Но тут Ален решает рискнуть. Пусть он провалится, но зато побывает в Риме! И бывший морячок отправляется в Вечный город на студию Чинечитта. Пока гример накладывает тон и ему подбирают костюм, Делона охватывает паника. Такого страха он не испытывал даже в Индокитае. Но отступать поздно. На съемочной площадке, ослепленный лучами прожекторов, с нацеленной на него камерой, он выглядит скованным, фальшивит, отвечая подававшему реплики помрежу. Но едва ему вкладывают в руку пистолет, как он внезапно приобретает уверенность, словно схватился за якорь спасения. Походка становится уверенной, жесты точными, взгляд осмысленным.

Для опытных профессионалов нет сомнений: парень сам не знает своих способностей! Селзник такого же мнения. И предлагает Делону семилетний контракт в Голливуде со своей компанией. Американцы дружно уговаривают совершенно сбитого с толку бывшего морского пехотинца не упустить свой шанс. Он не знает языка? Не беда! Селзник готов оплатить ему занятия английским в Париже. Ален решительно отказывается понимать, отчего этот толстяк с сигарой так привязался к нему. Он ведь всерьез о кино никогда не думал. Но интуиция и здравый смысл подсказывают: значит, он чего-то стоит, а поэтому не следует торопиться с ответом. Он обещает подумать и отправляется в Париж, прихватив коробку с пробами.

Даже если версия о знакомстве с Гарри Вильсоном в Марселе, изложенная выше, и не соответствует действительности, ему все равно давно пора покинуть Марсель, а то еще, чего доброго, впутается в «мокрое» дело. Но о том, чтобы вернуться в Бур-ла-Рен, Ален не думает. С небольшими деньгами, оставшимися у него после пребывания в Марселе, и билетиком на метро он выходит однажды из поезда на Лионском вокзале вместе с приятелем по армии. Они надеются получить кров у своего однополчанина. Но тот не может их принять у себя. И они поселяются в дешевом отеле. В эти дни Ален готов взяться за любую работу. Ему известно, что оптовики на знаменитом рынке «Чрево Парижа», получившем это название после романа Эмиля Золя, охотно дают по ночам работу по разгрузке своих товаров таким вот молодым и крепким ребятам. На первый же «гонорар» Ален снимает номер в гостинице в районе площади Пигаль. Днем он отсыпается, а вечером фланирует по этим злачным местам, где расположены многочисленные секс-шопы, дома свиданий, где толкутся жрицы любви, с которыми у «красавчика» завязываются дружеские отношения. Здесь его, не без помощи полиции, разыщет мать, обеспокоенная судьбой сына. У нее есть некоторые связи, и Ален начинает работать официантом в пивной «Колизе» на Елисейских Полях. Но уже через несколько дней, возненавидев свои «холуйские» обязанности, покидает это заведение.

Иногда он меняет «дислокацию» на Пигаль и отправляется на Сен-Жермен-де-Пре, где быстро знакомится со своими однолетками, тоже мечтающими о подвигах и славе. Многие из них уже успели закончить театральные заведения, посниматься в кино в массовках. Именно здесь и происходит знакомство Алена с начинающим актером Жан-Клодом Бриали и уже известной актрисой Брижит Обер, в которую он по уши влюбляется, хотя она старше его на восемь лет. Очаровательная Брижит в свою очередь искренно увлекается этим совершенно неотесанным парнем, который сам признается, что не знает, кто такие Сезанн, Моне, Рембрандт, Ренуар, чьи картины он позднее, став знаменитым и богатым, будет старательно собирать. Зато считает гением Фрэнка Синатру и все время насвистывает его песни, а еще превозносит актера Джона Гарфельда. Брижит, которую на самом деле зовут Мари-Клер и с которой у него, по ее словам, завязываются «прелестные и красивые, несмотря на некоторые электрические вспышки, отношения», несомненно сыграет важную роль в «повышении культурного уровня» Алена. Она же уговорит его пойти на театральные курсы, с которых он, впрочем, тотчас сбежит.