Текст книги "23я бригада - 2 (СИ)"

Автор книги: Александр Высоченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Строительство новых укрепленных районов велось высокими темпами. Но объем оборонительных работ был слишком велик, и промышленность не успевала обеспечивать строительство УРов материалами, оборудованием и вооружением. Поэтому оборонительные сооружения вводились в строй с опозданием, по упрощенной схеме, порой без достаточного вооружения. Вот так и пошла история в прежнем русле, как бы попаданцы не пыжились, но сломать старую бюрократическую машину не удалось. Миллиарды государственных средств закапывались в землю, хотя все, даже Сталин знали, что в современной войне пробиться через линию заграждений для подготовленной армии не представляет никакой проблемы. К весне 1940 года с учетом уже ранее построенных на западных границах планировалось иметь около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но к началу зимы 1940 года было готово лишь около 800 дотов, поэтому в связи с длительным периодом строительства артиллерийских УРов Тимошенко предложил создать большое количество пулеметных дерево-земляных огневых точек (ДЗОТ).

Почему Сталин так спешит, что он знает и почему ничего не говорит больше попаданцам? Этот вопрос всё время тревожил Зинченко, но вот то, что весной 1940 может начаться глобальная война чувствовали уже все.

Как всегда, все великие достижения должны быть обсуждены и доведены до советского народа, поэтому в конце каждого года проводилось огромное собрание, всяких там представителей. Конец 1939 года был знаменит тем, что почти 70% плана третьей пятилетки принятого еще в 1938 году страна уже выполнила с опережением срока, и требовалось немедленно уточнить наши планы на будущее.

Вот и сейчас всех причастных и не причастных вызвали в Москву на очередное подведение итогов строительства коммунизма в отдельно взятом государстве, а называлось это бурное действие 18 съезд ВКП(б).

Глава города Озерск-22 товарищ Иванов говорил, что в настоящей истории, вроде бы, этот съезд проходил весной 1939 года, а тут вот, что-то поменялось и съезд сместился аж на пол года.

На трибуну съезда советов поднимались министры, директора заводов и совхозов, политические деятели страны и доводили собравшимся, что мы успели сделать под мудрым руководством коммунистической партии и лично товарища Сталина.

Все хлопали, кричали ура и внимали словам советских вождей.

Да, за последние годы, было сделано реально много. Капитальные вложения в народное хозяйство возросли многократно. Если в первой пятилетке они составляли 7,3 млрд. рублей, во второй – 16,6 млрд. рублей, то лишь за один год третьей пятилетки (1938 г.– июль 1939 г.) они составили 6,3 млрд. рублей и это позволяло увеличивать ввод в строй основных фондов.

В связи с открытием новых месторождений полезных ископаемых СССР удалось ввести в строй несколько крупных предприятий по производству цветных металлов, в том числе таких крупных, как Балхашский медеплавильный завод, Чимкентский свинцовый завод, Уральский алюминиевый завод, комбинат 'Южуралникель', Челябинский электролизный цинковый завод, Тырны-Аузский вольфрамо-молибденовый комбинат, Московский комбинат твердых сплавов и др.

Темпы развития цветной металлургии были примерно в 2-3 раза выше, чем черной. Только в первой половине 1939 года было произведено в два раза больше алюминия, никеля, олова, черновой меди, вольфрамовых и молибденовых концентратов, чем за весь 1938 год, а к концу 1939 Советский Союз вышел на первое место в Европе по добыче полезных ископаемых.

Производство валовой продукции химической промышленности, включая горно-химическую, по сравнению с 1930 годом в СССР увеличилось в 5 раз. Производство кальцинированной 95-процентной соды составило 536 тыс. тонн, соды 92-процентной каустической – 190 тыс. тонн, серной кислоты в моногидрате – 1 587 тыс. тонн, синтетических смол и пластических масс – 11 тыс. тонн, аммиака синтетического – 338 тыс. тонн, химических волокон – 11 тыс. тонн, каучука синтетического – 97 тыс. тонн, синтетических красителей – 34 тыс. тонн.

Машиностроение играло решающую роль в техническом перевооружении всей экономики, особенно военной. Эта отрасль промышленности развивалась в СССР более высокими темпами по сравнению с другими отраслями. В то время как валовая продукция промышленности превосходила уровень 1913 г. в 7,7 раза, в том числе группы 'А' – в 13,4 раза, группы 'Б' – в 4,6 раза, то машиностроения и металлообработки – в 30 раз. К сожалению, все докладчики, почему то сравнивали достижения страны советов с 1913 годом и Зинченко никак не мог понять, а есть ли реальный рост за последние 2-3 года или всё таки, нет?

Суммарная мощность произведенных в 1939 году паровых и газовых турбин составила 972 тыс. киловатт, электродвигателей переменного тока – 527 тыс. квт. Страна получила 24 тыс. тонн металлургического оборудования, 119 тыс. единиц кузнечно-прессового оборудования, 16 тыс. тонн нефтеаппаратуры, 914 магистральных паровозов, 32 тыс. магистральных пассажирских и грузовых вагонов, 145 тыс. различных автомобилей новых марок, 32 тыс. тракторов и много другой техники.

Станкостроение в СССР создавалось в значительной мере заново, при технологической помощи попаданцев началось осваивание новых моделей высокопроизводительных станков с большими скоростями резания и повышенной точностью обработки, началось внедрение автоматической скоростной электросварки в производстве котлов, цистерн, мостов, вагонов. Темпы развития были весьма высокими, однако германская станкостроительная промышленность являлась в то же самое время более развитой, так как давала продукции значительно больше. Если, например, в СССР парк металлорежущих станков составил 710 тыс., то в Германии – почти 1 млн.

Темпы развития и уровень производства в СССР легкой и пищевой промышленности удовлетворяли нужды трудящихся и обороны страны. В Советском Союзе было выпущено всех видов тканей 4522 млн. погонных метров, 211 млн. пар кожаной обуви, 29 млн. тонн муки, 1 501 тыс. тонн мяса, 226 тыс. тонн животного масла, 2 165 тыс. тонн сахара.

Важную роль в укреплении экономической базы обороны страны играло индустриальное строительство. В 1939 г. подчиненные различным ведомствам строительные организации были объединены под руководством Наркомстроя. Это позволило постепенно переходить к прогрессивному подрядному способу строительства промышленных объектов и добиваться более производительного использования строительной техники. Созданные в системе Наркомстроя специализированные строительные организации выполняли задачи большого государственного и оборонного значения: сооружали крупные промышленные предприятия, дороги, каналы, мосты, аэродромы, порты и т. п. Перевод строительства на промышленную основу создавал условия для быстрого развертывания военного производства.

Несмотря на проводимые мероприятия все же большое отставание наблюдалось в радиопромышленности, особенно в производстве средств связи. Выпускавшиеся промышленностью боевые самолеты и танки в большинстве своем пока не обеспечивались радиоаппаратурой. Однако страна представляла гигантскую строительную площадку, где в среднем каждые сутки вступали в строй по два-три крупных промышленных предприятия. И казалось бы, какой прок от привезенных тыловиком Евсеевым 62 закупленных у Американцев предприятий, ведь их всего 62? Но это были новейшие для СССР заводы, а по образцу купленного у американцев шарикоподшипникового завода в СССР строилось 17 клонов таких заводов, а радиозаводов строилось 32, вот так-то, всего 62 привезенных из-за океана новейших предприятий методом банального 'китайского копирования' превращались в тысячи строящихся в СССР предприятий.

Сельское хозяйство Советского государства, претерпевшее коренные преобразования на социалистических началах также развивалось успешно. К декабрю 1939 года в стране насчитывалось 76,9 тыс. колхозов и 3,2 тыс. совхозов. В наших колхозах и совхозах трудились 150 тыс. тракторов, 50 тыс. зерноуборочных комбайнов, 108 тыс. грузовых автомобилей и много другой техники.

Перевод сельского хозяйства на социалистические рельсы и техническое его перевооружение позволили расширить посевные площади до 135 млн. гектаров и содержать к началу 1940 г.: крупного рогатого скота – 44,8 млн. голов, свиней – 17,6 млн., овец и коз – 71,7 млн. голов.

После уборки урожая в 1939 году Советский Союз занял первое место в мире по валовому сбору пшеницы, ржи, овса, ячменя, льна-долгунца, сахарной свеклы и подсолнечника. В 1939 году впервые после революции 1917 года зерновая проблема страны была решена полностью, крупное социалистическое сельское хозяйство было в состоянии обеспечить страну и ее армию сельскохозяйственной продукцией в полном объёме в случае нападения врага.

Ускоренное развитие получил транспорт, ведущая роль в котором принадлежала железнодорожному транспорту, на его долю из всего грузооборота приходилось 85 процентов, а пассажирооборота – 92,2 процента. Эксплуатационная длина железнодорожных путей достигла в 110 тыс. километров, в том числе 1900 км электрифицированных. Советский железнодорожный транспорт отличался высокой эффективностью использования подвижного состава, его грузооборот возрос по сравнению с 1913 г. в 6 раз, тогда как длина железных дорог за это же время увеличилась лишь на 81 процент.

Большое значение придавалось рациональному размещению военной промышленности. Главные ее отрасли располагались на линии Ленинград, Москва, Тула, Брянск, Харьков, Днепропетровск. Однако, после закупки промышленных предприятий в США начала формироваться вторая линия военных промышленных предприятий в Поволжье, на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. Удельный вес этих районов в производстве военной продукции к лету 1939 года составлял всего 18,5 процентов, но уверенно рос.

Все новые предприятия строили с учетом имеющейся транспортной сети и по всем канонам улучшенной логистики 20-го века. То есть, например, на Урале построен сталеплавильный завод, и копия такого же завода строиться в Кемерово. А делается это исходя из требований улучшенния логистики, когда с Кемерово на Урал идут эшелоны гружённые углем, то в обратную сторону сотни валлонов должны пойти порожняком, а это нарушает принципы советского хозяйствования. Именно поэтому в Кемерово и построили клон сталеплавильного завода. После этого железнодорожные составы идут с Урала уже груженные рудой, а по прибытии в Кемерово выгружают руду и, загрузившись углем, тащат тот на Урал. И так во всем, для уменьшения плеча доставки нефти, рядом с крупными нефтяными промыслами сразу же строили нефтеперерабатывающие и химические заводы.

За год обучение и переподготовку прошли миллионы работников, но уровень квалификации оставался все, же низким, велика была текучесть кадров. Плохо соблюдалась технологическая дисциплина, значителен был процент брака, поломок оборудования, выпуска некондиционных изделий. 2 октября 1939 г. Президиум Верховного Совета СССР издал указ 'О государственных трудовых резервах СССР', предусматривавший, прежде всего создание сети ремесленных, железнодорожных училищ, а также школ ФЗО и проведение ежегодного организованного набора молодежи для обучения рабочим профессиям.

Уже к ноябрю 1939 года система подготовки и повышения квалификации кадров непосредственно на предприятиях охватывала более 3 млн. рабочих. Только на железнодорожном транспорте на курсах прошли переподготовку 550 тыс. и вновь были подготовлены 200 тыс. человек. При этом особо учитывались нужды обороны страны и тех отраслей промышленности, от которых непосредственно зависело оборонное производство. В частности, было решено пятую часть всех молодых рабочих, распределить следующим образом: в авиационную промышленность – 25 тыс., на предприятия наркоматов вооружения и боеприпасов – 10 тыс., на оборонные стройки – 15 тыс.

Число рабочих и служащих, занятых в отраслях материального производства, увеличилось на 4,5 млн. человек, то есть несколько больше, чем за вторую пятилетку. В народном хозяйстве трудились около 40 млн. человек. Численность рабочих и служащих в промышленности достигла 15 млн. человек. Шло изменение состава рабочего класса, в рядах которого росло количество женщин, все больше овладевавших мужскими профессиями.

Зинченко сидел в первом ряду огромного зала 18 съезда Советов и уже шестой час слушал эти восхвалительные речи. На трибунах суровые работящие мужики сменяли улыбчивых и цветущих девиц с горящими глазами, потом на сцену выходили комбайнеры и шахтеры, а потом Зинченко просто перестал всё это слушать и стал осматривать людей, сидящих в президиуме. Ну а там собрался весь цвет советского общества, как же конец 1939 года, время подводить итоги и ставить задачи на следующий год, ну а на следующий год, как и полагается партия наказала расширить и углубить.

И никто, ни одного слова не обмолвился о предстоящей войне. Даже маршалы и те хвалились только количеством принятых на вооружение танков, самолетов и кораблей, а для чего собственно страна надрывает жилы никто так и не сказал, а зря.

Однако в последний день съезда ЦК ВКП(б) расщедрился на награды передовикам производства за всякие там заслуги. Зинченко устал наблюдать, как награждали доярок и трактористов, металлургов и врачей, он даже начал немного засыпать, как вдруг услышал знакомую фамилию.

– На сцену приглашается группа советских авиационных конструкторов – торжественно проговорил, какой то дядька с усами как у немецкого фюрера – эти передовики нашей научной мысли, в кратчайшие сроки смогли разработать и внедрить в массовое производство новые истребители И-185 и ЯК-1, штурмовики СУ-2, бомбардировщики ПЕ-2, ТУ-2, ДБ-7, незаменимые торпедоносцы ИЛ-2, а также новейшие транспортные самолеты ЛИ-2 и АН-2. Ура товарищи!

– Ура-ааа-аа – заорали тысячи глоток и люди встали, бурно аплодируя поднимавшимся на сцену авиаконструкторам.

В этой группе поощренных непонятным званием и даже орденом был и попаданец Бубнов. Выходит, всё таки успели они слепить свой первый реактивный истребитель – подумал Зинченко.

Потом еще награждали танкостроителей, заводчан, что успели наштамповать десятки тысяч так необходимых стране тракторов. В общем, было весело и торжественно.

А под конец, какой-то дед, в огромных как у черепахи Тортилы очках выполз на трибуну и предложил ЦК партии рассмотреть вопрос введения шестидневной рабочей недели, а всех работников практически закрепить за предприятиями как крепостных. Кроме того дедок предлагал рассмотреть вопрос о введении уголовной ответственности за прогулы с предприятий и учреждений, а под конец выдал лозунг типа 'Тунеядству – бой!'.

А потом все долго хлопали, стоя, встал даже Зинченко, а ушлый дедок полчаса кланялся – это, наверное, тот самый дед, у которого внук Коля Герасимов, что общался со своими наследниками из 21-го века, подумал Зинченко. Надо же, дед какую инновационную хрень придумал, пахать без выходных и проходных, Чубайс с Грефом там, в 2018 от зависти слюной бы захлебнулись.

Несмотря на такой постановочный порядок проведения 18-го съезда, на нём все же были решены ряд важных для страны вопросов. Так решением съезда начали создаваться необходимые государственные стратегические резервы и специальный фонд обороны. Например, резервы зерновых, ржи, пшеницы, овса, муки и крупы к 1 декабря 1939 года составляли 6 млн. 162 тыс. тонн. Это дало возможность создать соответствующие фонды продовольствия и фуража для обеспечения армии в военное время на 4-6 месяцев.

ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР приняли постановление 'О плане накопления госрезервов и мобзапасов на 1940 год'.

Мобзапасы и резервы увеличивались по мере усиления угрозы нападения на СССР они выросли: по чугуну – в 5 раз, по прокату – в 2 раза, по меди – более чем в 2 раза, по цинку – в 2,2 раза, по свинцу – в 1,6 раза. В денежном выражении государственные материальные резервы выросли с 4 млрд. до 7,6 млрд. рублей, то есть почти в два раза. На 1 марта 1940 года страна хотела иметь в резерве: нефти – 1,6 млн. тонн, чугуна – 177 тыс. тонн, проката – 203,7 тыс. тонн. Запасы сырья, металла, топлива, продовольствия, станков, инструментов, оборудования должны были накапливаться высокими темпами, при чём, все склады и резервные хранилища должны были строиться за Уралом. Таким образом, за три года государственные резервы СССР должны были увеличиться почти вдвое. Ключевым фактором качественного совершенствования экономической базы явился технический прогресс. Он нашел свое воплощение в создании и освоении ряда новых видов машин, оборудования, технологических процессов.

По окончании этого съезда Зинченко понял одно, что ценой огромного напряжения, за счет ухудшения жизни населения, особенно крестьянства, удалось создать оборонную промышленность, которая по темпам роста валовой продукции опережала другие отрасли индустрии. Повышенное внимание к развитию оборонных отраслей промышленности дало свои результаты: рост военной продукции стал значительно опережать рост производства всех остальных предприятий. Так, в 1938 г. при общем увеличении промышленного производства на 11,8% выпуск военной продукции возрос на 26,4%, а в 1939 г. продукция всей промышленности увеличилась на 16%, а предприятий наркоматов оборонной промышленности на 46,5%.

Все это позволяло с уверенностью смотреть на возможность страны отразить нападение с большей эффективностью и меньшими потерями.

После 18 съезда группа прорвавшихся на вершину власти попаданцев собралась у гостях у товарища Иванова – бывшего замполита, а ныне главы городского совета Озерска-22.

– Ну что товарищи – поднял свой тост Зинченко – мы проделали большую работу, прошло каких то полтора года, а изменения в стране уже видны не вооруженным взглядом. Сейчас даже без помощи союзников мы в состоянии отразить немецкое нападение в европейской части страны, а при необходимости можем в кратчайшие сроки разгромить силы милитаристской Японии на востоке и, перебросив резервы на запад быстрыми ударами сбросить проклятых империалистов в Атлантический океан. Однако есть реальная угроза, что наше усиление отслеживается, и оно уже сильно напугало за бугорных 'демократических товарищей' в Англии, Франции и США. Поэтому несмотря на все принятые нами меры, новая война может стать более кровавой и более опасной, чем в реальной истории того мира. Каждый год, каждый месяц и даже каждый день, прожитый нами в этом мире, добавляет нам шансов на победу. Хочу выпить за нас, за всех советских людей, что не покладая рук, прямо сейчас там, у станков обеспечивают наше будущее. И самое главное, хочу выпить за мир. Если нам удастся вырвать у истории этот 1940 год, то в 1941 нам уже нечего будет бояться. ЗА МИР!

– За мир...

– Хороший тост, командир – сказал Иванов – за мир.

– За мир....

Выпили, закусили, опять налили.

Иванов встал.

– А сейчас товарищи офицеры, я хочу выпить за Героя социалистического труда, за товарища Бубнова!

– Сергей Ильич – Петровский поднял стакан – больше всего я рад именно за тебя. Мы все, так сказать, умеем хорошо болтать языком, рассказывая про светлое будущее и новые технологии. А вот ты, ты настоящий человек, человечище. Ты смог заставить этот механизм провернуться, ты таки создал этот чертов реактивный истребитель ЛаГГ-1. Ты реально заслужил эту награду, за тебя Сергей Ильич.

Опять чокнулись, выпили.

– Сергей Ильич, ты хоть расскажи, что вы там смогли сделать с Лавочкином то?

– Да что тут рассказывать – отмахнулся Бубнов, постеснявшийся такого внимания – двигатель мы сделали. И это самое главное. Планер самолёта мы сделали еще весной, протестировали его в аэро трубе, проверили нагрузку, и всё такое. А вот двигатель у нас не получался, лопатки, мать их так, не получались. И вот, наконец то, наши конструктора смогли создать приемлемую технологию по созданию лопаток. Теперь движок почти 50 часов непрерывной работы на износ выдает, и это позволяет нам запустить двигатель в серию.

– Не мало? – усомнился Иванов.

– Много. У них тут некоторые танки раньше не могли сотку километров без ремонта пройти, а у нас всё таки самолет – отмахнулся от критики Бубнов – 50 часов непрерывной работы на износ, это 7 суток непрерывной боевой работы по 2-3 самолето вылета в сутки. Ну а потом, за шесть часов снимаем движок, раскручиваем 24 болта, отсоединяем турбину, ставим новую, а снятую отправляем на капремот на завод. В обратном порядке собираем самолет и опять в бой. Замена двигателя занимает всего 18 рабочих часов двух техников, при чём все работы проводятся непосредственно в аэродромном ангаре. Вот за это нам ордена и дали.

– Молодец, давай за наших дедов – поднял очередной стакан Зинченко – что не говори, а всю нагрузку той войны, вынесли именно они, именно наш народ сломал хребет той фашисткой заразе. Вот получается, что они и в этой истории не подвели.

Выпили за дедов.

– Анатолий Сергеевич – Бубнов полу трезвым взглядом уставился на Иванова – а когда вы мне пластмассу дадите? Обещали за год построить тут у себя нефтеперегонный комплекс, с какими-то марсианскими технологиями из 21-го века.

– Обещал – грустно сказал Иванов и, взяв стакан, выпил его даже без тоста – беда у нас тут была и не одна. Весной склад сожгли, где у нас новые ракеты – боезапас зенитного дивизиона хранился, так люди в огонь кидались, что бы на руках ракеты выносить. Летом, кто-то секретную библиотеку сжег, где сотни чертежей рационализаторских предложений хранились. Хорошо, что товарищ Берия приказал сразу все чертежи и рационализаторские предложения оформлять в трех экземплярах, один в архив НКВД в Москве, второй отправлялся на завод исполнитель заказа, а третий вот у нас хранился. Так там сотни томов дел с чертежами сгорели. Диверсанты, какие то, мать их итить, обзавелись. Падлы, прямо на крышу закинули горящую фосфорную шашку, она прожгла металлические перекрытия и подпалила склад. Так это не всё, у меня единственный химик был, что в той жизни работал в Роснефти. Тут он вел секретный проект по строительству новейшего нефтеперегонного завода с возможностью какого-то крекинга и выделения полливин, хрен его знает какого хлорида. В общем, обещал, что мы сможем порошок из нефти выделять для производства пластика. Написали кучу формул, нарисовали чертежи завода, провели заседание экспертного совета с привлечением лучших советских химиков, утвердили проект и даже начали строить мини завод для опытовых испытаний. А в марте наш главный технолог пропал, искали три дня, а на четвертый нашли с пробитым черепом в сугробе возле своего подъезда лежал снегом прикопанный. Товарищи из НКВД как основную версию разрабатывали именно диверсию с целью устранения уникального специалиста, хотя всё было замаскировано под банальное ограбление. Сразу видно, работали наши братки из 21-го века. Видно не всех мы там вычислили и под березками прокопали, а те, кто остался, начали активно работать на вражескую агентуру, так сказать себе пропуск 'в светлое будущее при новой власти' зарабатывали.

– И что, так и не нашли убийц? Тут похоже на системную диверсию, не без участия товарищей троцкистов с высших эшелонов советской власти и возможно даже не без участия НКВД.

– Провели массовые проверки, арестовали понятное дело человек сто, так чисто в профилактических целях, в основном по доносам. Работу всей агентуры нацелили на вскрытие подпольной сети белоленточников и борцунов с режимом, почистили оставшихся режимошатателей, перевели нахрен от сюда всех ваших НКВДешников, что прошляпили диверсантов в самом секретном городе мира. Да только человека уже не вернешь. А это убийство нам разработку проекта нефтехимического предприятия минимум на пол года застопорило. Теперь вот куча ученых над чертежами сидят, пытаемся разобрать, что к чему и как это работает, как эту чертову пластмассу из нефти добыть?

Помолчали, каждый думал о своем.

– Знаете товарищи – как то грустно произнес Иванов – я в той жизни иногда товарища Сталина поругивал, методы у советской власти мне не нравились, жестко все это было. Но вот сейчас, насмотревшись на этих негодяев, что палки в колеса стране суют, прикрываясь лозунгами о свободе, демократии и всякой заокеанской ереси. Сам бы за пулемет встал, и косил бы этих тварей, пока патроны не кончились, нечего с ними возится, таких не перевоспитаешь.

– Ого, как тебя торкнуло Анатолий Сергеевич – удивился Зинченко – а такой перспективный замполит был, чего только с людьми время делает. Давай еще нальем, и ты не боись, дам я тебе пулемет и патронов целый ящик, постреляешь еще. А врагов народа мы повыведем всех, под корень, будь уверен. Вон Бубнов молодчина, дал таки стране реактивный движок, теперь заживем.

– А ты что молчишь, товарищ замполит – Бубнов с хитрецой уставился на Иванова – вы всё про меня да, про меня, а вот наш скромняга тоже отличился, ну рассказывай не тяни, а то сам все твои похождения сдам.

– Да, что тут рассказывать, нам тоже ордена обещали и не малые денежные премии, вот дадут, тогда и расскажу – отмахнулся Иванов.

– Оп-па, это что за секреты между боевыми товарищами, я не понял? – возмутился Зинченко – а ну давай колись, что натворили тут?

– Наши уважаемые товарищи из бригады профессора Кульчитского – загадочно подмигнул Иванов – конечно же, под моим чутким руководством, разработали на базе наших технологий и местных материалов простейший радиолокационный прицельный комплекс.

– Так, поясни – потребовал комбриг – что это дает, и самое главное, когда это можно внедрить в реальную жизнь?

– Ну, если проще объяснять, то вот представьте товарищи, что в этом мире, наконец, то появился первый транзистор, и это почти научная революция. По нашей информации, мы, конечно же, не первые, там немчура уже испытывают управляемые противокорабельные ракеты, а вот теперь и мы смогли. Запустили завод, и наладили выпуск примитивных радиолокационных станций и станций наведения. Головку самонаведения для ракеты пока сделать не получается, а вот приспособить эту станцию к зенитке и системе управления артиллерией кораблей мы смогли.

– Так я не понял, что в итоге то? – переспросил Петров.

– В итоге мы смогли разработать примитивную ЗУ-2-23 по типу 'Шилки' и радиолокационную систему управления огнем корабельных орудий. Но, к сожалению, пока это очень дорогое удовольствие и использоваться в сухопутных частях не будет, поэтому все разработки ушли на флот.

– Что, никак не возможно уменьшить стоимость изделия?

– Нет, когда я эту нашу 'Шилку' показал Сталину и назвал примерную стоимость, то Калинин меня чуть не растоптал на глазах у возмущенной общественности как мерзкого таракана. Выходит, что наша машина пока что стоит как целая рота тяжелых танков КВ-1.

– Сталину не понравилось?

– Да как раз наоборот – усмехнулся Иванов – хозяин сразу сообразил, что такую дорогую игрушку можно использовать только для прикрытия стратегических объектов. Вот сейчас рассматривают вопрос по установке боевых модулей ЗУ-2-23 на наши корабли и на самоходное гусеничное шасси. Но самоходные 'Шилки' пойдут только для противовоздушного прикрытия стратегических объектов.

– Но ведь это не имеет смысла – возмутился Петров – ты, что не сказал хозяину, что твоя 'Шилка' может только пикировщики валить, а до бомберов на высоте в 5-6 тысяч метров она не достанет? Стратегические объекты будут бомбить только высотные бомбардировщики, тогда в чем смысл твоих изобретений?

– Вот так же сказал и Калинин – обиделся Иванов – но мы его сломали, мы против высотных бомбардировщиков специальные станции наведения для батарей 85 мм зенитных орудий предложили. Точность обнаружения вражеского бомбардировщика позволяет зенитной батареей ставить заград завесу 85 мм осколочными снарядами на дальности до 5000 метров, а уж если супостат ниже 2000 опустятся, тут мы их встретим точным огнем 'Шилок'. И прошу не забывать товарищи, про транзистор.

– Что-то я ваши замполитские хитрости понимать перестал – почесал затылок Зинченко – что с транзистором то?

– Ты, Николай Иванович в своей армии уже совсем наш 21-й век подзабыл, а зря – усмехнулся Иванов – вот немчура смогла создать здоровенную почти двухтонную противо корабельную ракету, ну и что? А вот люди товарища Кульчитского обещали мне к лету блоху подковать. Они обещали мне ракетный комплекс сделать. Причём комплекс будет универсальный как в том мире наши 'Калибры' были, помнишь?

– Конечно, помню. Его и назвали 'Калибром', потому что он подходил под стандартный калибр 533 мм и мог поместиться как в торпедный аппарат подлодки, так и на корабельную пусковую установку.

– Правильно, а еще те ракеты спокойно могли устанавливаться на наземные ракетные комплексы 'Искендер' и подвешиваться под пилоны самолетов ТУ-22. Так вот 'банда ученых-экстремистов' Кульчитского нам противокорабельный ракетный комплекс предложила. Там всё просто, одна станция локаторами обнаруживает цель, а вторая станция наведения подсвечивает цель, ракета летит по отраженному от цели лучу. Все как в нашей старой С-25 было, только мы эту ракету приспособили по кораблям стрелять.

– Ого! – удивился Бубнов – тогда прими от меня заказ, мне очень нужна такая ракета, в подвес на пилоны бомбардировщика, что бы с безопасного расстояния по кораблям ракетами пулять.

– На самолет пока поставить такую ракету мы не сможем, сама ракета тяжелая, да и станция наведения требует большой мощности энергоисточника, у тебя нет пока таких грузоподъемных самолетов. Но ты не переживай, мы тебе для твоих самолетов уже подвесной контейнер с радиолокатором приготовили, дальность обзора небольшая всего 25 км, но пока и этого хватит. Кроме того разрабатываются три варианта управляемых боб 500 кг, 1000 кг и даже 1500 кг., а куда уж вы там пулять этими бомбами собираетесь, по кораблям, по штабам или арт батареям супостата, это уже неважно.

– Вот за это тебе отдельное спасибо – Бубнов полез обниматься, потом нацеловавшись 'по брежневски' с бывшим замполитом продолжил – ведь самолет по сути это носитель, понимаете товарищи? Без оружия с него толку нет, а вот с оружием и прицельно-навигационным комплексом – это уже авиационная система! У нас новый туполевский бомбер на вооружение встаёт, ТУ-2, так у него 3,5 тон бомбовая нагрузка. Как раз этот самолет на противокорабельный вариант можно приспособить.

– Ну, что же, я конечно не мастер в ваших авиационных делах, но параметры помню. Прицельно-поисковый радиолокационный комплекс весит 1400, дизель-генератов для комплекса – 500 кг, так, что можно пробовать 1000 кг управляемую бомбу на твой ТУ-2 подвешивать, пуляй куда хочешь, хоть по подземному бункеру Гитлера управляемые бомбы кидай. А еще мне Кульчитский с его 'безумными учеными' бомбу придумал, очень страшную – тихим голосом оповестил собравшихся Иванов.