Текст книги "Перевал - мир иллюзий"

Автор книги: Александр Рибенек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Некоторое время мы молчали, глядя на красивые в своей дикости горы, думая неизвестно о чем. Впрочем, о чем думал в тот момент я сам, мне было хорошо известно. И о чем думала девушка, сидевшая рядом, мне казалось, я тоже догадывался...

Вдруг она сказала: – Никак не пойму, Саша, что ты за человек?

Я удивленно воззрился на нее. – О чем это ты? – Почему ты избегаешь меня? – продолжила девушка, глядя пристально мне в глаза. – С чего это ты взяла? – поинтересовался я.

Меня заинтриговало такое начало. Было интересно, что последует дальше... – Любой другой мужик на твоем месте уже давно бы...

Она не договорила, но я и так понял, что она имела в виду. – Послушай. Алиса, мы уже с тобой обсуждали эту тему, – начал осторожно я. – Ты пойми, что на Перевале заниматься такими вещами неразумно и опасно! К тому же я – на работе. Потерпи до того, как выйдем с Перевала. – И что тогда?

Девушка пристально смотрела на меня. Как это ни парадоксально, но я вдруг стушевался. – Не знаю. Все может быть. – Ничего не будет, – тихо сказала она. – Почему? – спросил я.

Мне показалось, что Алиса обиделась. – Я не доживу! – заявила она. – Вот почему! – Да брось ты! – попытался возразить я. – Вбила себе в голову невесть что!.. – Ох, и дурак же ты, Саша! – осуждающе покачала головой девушка. – Знаешь, сколько мужиков добивались того, чтобы провести со мной хотя бы один вечер? А ты!..

Она махнула рукой, встала и пошла к палатке. – Подожди! – крикнул я ей вслед.

Алиса остановилась и обернулась. – Не обижайся, – сказал я, – но я, правда, не хочу, чтобы это... В общем, только не на Перевале! Прости, если сделал тебе больно.

Мне, действительно, было жаль ее. Хотя до конца в серьезность ее слов не поверил... – Знаешь, ты – первый, кто отказывает мне в моей прихоти, – усмехнулась девушка. – Обычно происходит наоборот...

Она скрылась в палатке. А я не мог не сожалеть о своем отказе. Конечно, такая женщина не была мне безразлична. В конце концов, я все-таки мужик, а она была чертовски красивой бабой, во всех смыслах! И я отлично понимал, что мужики там, снаружи, должны были табунами ходить за нею. Я понимал, что обидел ее, но не мог ничего с этим поделать. Перевал тоже диктовал, как вести себя, и я боялся нарушить неписаные законы этого мира. Хотя это, правда, не было запрещено, но ведь никто и не пробовал, чтобы узнать, что последует за этим. А мне не хотелось быть первым... – Классная телка! А, Хозяин? – спросил пес, после обильного ужина уютно устроившийся у моих ног. – Ты о ком? – не врубился поначалу я. – Да об этой молоденькой крошке, – ответил тот. – Как ее?.. Алиса, кажется?.. Эх, не будь я псом, оседлал бы ее и!..

Я легонько потрепал его по загривку. – Молчи уж, кобель ненасытный! И так половина деревенских щенков – твои! – Что поделать – природа берет свое, Хозяин! – заявил Верный.

Из палатки выбралась Ольга, поэтому нам пришлось прервать нашу беседу. – Можно, я посижу с Вами? – попросила она, подойдя к нам. – Конечно, – согласился я и пододвинул ей один из рюкзаков (на камне сидеть было неудобно, поэтому я устроился, подложив под себя свой). – Какие звезды на небе! – сказала она, глядя вверх. – Созвездия чужие. И Луна, и Солнце... – И мир чужой, – подхватил я. – Странный и красивый... Завтра покажу тебе Город. Издалека, конечно... Красотища!

Ольга кивнула и погладила пса по голове. Верный, который обычно никому не позволял себя трогать, кроме Женьки, даже не пошевелился. Он лишь блаженно прищурил глаза и усмехнулся. А я подумал, что после воскрешения в нем появилось слишком много человеческого... – Саша, а Вы никогда не задумывались, почему Перевал так враждебно настроен к людям? – вдруг спросила девушка. – Не пробовали разобраться в причинах?

Я неопределенно пожал плечами. – Зачем? Я знаю правила, и эти правила позволяют мне выжить здесь. А причины... Для того чтобы разобраться в этом, надо знать намного больше о Перевале, чем мы сейчас.

Ольга задумчиво смотрела куда-то вдаль, поглаживая пса. – Вы представьте себе следующую картину, Саша... Вот Вы сидите у себя дома, и вдруг узнаете, что к Вам кто-то лезет. Представили?.. Что Вы сделаете?

Я ответил, не задумываясь: – Накостыляю ему так, чтобы он забыл дорогу ко мне раз и навсегда. – А если такие посещения будут очень частыми, и Вас не будет постоянно дома? – поинтересовалась Ольга.

Я уже начал понимать, куда она клонит, но желание узнать, как она мыслит, было сильнее. – Оставлю охрану или наставлю ловушек. – А Вам не кажется, что Хозяева Перевала поступают так же? – услышал я ожидаемую фразу. – Может быть, – согласился я. – Но, если быть до конца объективным, мы приходим сюда не как воры, а, скорее, как гости. Перед каждым переходом проводники оставляют подношение Хозяевам. И, тем не менее, нас наказывают, если мы сделаем что-то не то. С нами поступают уж слишком жестоко, как с врагами, а не как с гостями. Поверь, не мы начали это...

Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем. В чем-то, конечно, Ольга была права. Человек привык вести себя, как хозяин, всегда и везде. А за самоуверенность надо платить. Вот некоторые и расплачивались своей жизнью. Сам я всегда вел себя осторожно... – Вы, Саша, так и не хотите вести нас в Город? – вдруг поинтересовалась Ольга. – Нет, – твердо ответил я. – Почему?

Как я мог объяснить ей всю опасность этого шага? Рассказал о том, что в Город никто никогда не ходил. Есть только легенды... Обычно, когда прокладывали новый путь по Перевалу (так рассказывал прадед моему деду), собиралось несколько проводников, которые могли подстраховать друг друга. Попытка пробиться туда в одиночку была равносильна самоубийству! Хотя, видимо, кому-то раньше это удавалось, иначе не было бы легенд о сокровищах, находившихся в Городе. Правда, легенда могла быть и выдумана, а если кто-то и пытался это сделать, то очень давно. Так давно, что все подробности стерлись из памяти людей... – А потом, не кажется ли тебе, что попытка туда проникнуть будет похожа на воровство? – напомнил я ей ее слова. – Похоже, что Хозяева Перевала не хотят, чтобы кто-нибудь побывал в Городе. Тех, кто это пытался сделать, убрали Стражи Перевала. – Но Вы говорили, что Ваш дед добрался до Города? – вспомнила вдруг Ольга. – Знаешь, я с ним не ходил, – ответил я. – Он ушел без меня, так как я в то время подхватил простуду и слег. Хотя это было лишь предлогом. Дед не одобрял моих связей с контрабандой, и в последнее время у нас с ним сложились натянутые отношения... Я нашел его неподалеку отсюда в ужасном состоянии. Еле-еле вытащил с Перевала, ухаживал за ним в больнице. Но он, едва поправившись, смылся опять сюда. Больше я его не видел... Он так и не успел мне рассказать о Городе. Поэтому, даже если очень захочу, я не смогу вас отвести туда. – Но у нас есть карта! – воскликнула с надеждой в голосе девушка. – Мы можем попытаться...

Я отрицательно покачал головой. – Ты была должна уже убедиться в том, что не так просто, как кажется, двигаться по Перевалу, не зная пути. Если бы я хоть раз прошел по этой тропе... – А Верный? – вспомнила она о псе. – Я что, похож на самоубийцу? – откликнулся тот. – Если в Городе не жалуют незваных гостей, зачем рисковать? – Ой, кто это? – вдруг вскрикнула Ольга.

Рядом с нами сидел лохматый седой старец в белом балахоне и с бородой по пояс. – Не обращай внимания, – махнул я равнодушно рукой. – Это один из призраков Перевала. Чаще всего они не причиняют людям вреда. Просто садятся и слушают, если они вообще способны на это. Но вот если громко крикнуть или сделать резкое движение, это может ему не понравиться. И тогда ты увидишь все, что угодно. Так что веди себя спокойно...

Девушка кивнула. – Расскажи мне, как вы оказались здесь? – попросил я, чтобы отвлечь ее от призрака, которому могло и не понравиться такое пристальное внимание.

Старец наклонил голову, словно для того, чтобы лучше слышать, что она ответит мне. Ольга, оторвав от него взгляд, ответила: – Во всем виноват мой дедушка... Знаете, я ведь осиротела два года назад. Вот тогда и появился он. Я ему многим обязана... Он частенько рассказывал мне про Перевал. – Подожди, он что, бывал здесь? – удивился я. – Он был одним из проводников, – сообщила мне девушка.

Я просто потерял на некоторое время дар речи! – Как?.. Как его имя? – Алексей Иванович Христов.

Словно гром грянул среди ясного неба, так поразило меня это известие! – Этого не может быть! – пробормотал я. – Он ведь погиб! – С чего это он должен был погибнуть? – встрепенулась Ольга.

Я помолчал, не зная, как это сказать покорректнее. – Он был лучшим другом моего деда. Они ушли в Город вместе, а вернулся только мой дед. Он сказал, что Алексей Иванович погиб. Это значит, что либо мой дед врал, либо твой дед бросил моего на Перевале! – Неправда! – запротестовала гневно девушка. – Он остался жив и не мог так поступить со своим другом! – Но почему же тогда он не вернулся? Дед все время вспоминал о нем! Непонятно... Честно говоря, и мне не верится, что он мог так поступить. Я его хорошо знаю...

Мы немного помолчали. Ольга, конечно же, не могла знать, что тогда произошло. А я знал, что случись предательство, мой дед не стал бы вспоминать о своем друге. Но кто может рассказать о случившемся? Только дед Ольги, но он далеко... – Он часто рассказывал мне о Перевале, – продолжила девушка через некоторое время. – Не знаю почему, но меня все время тянуло туда. Дедушка почему-то упорно не хотел, чтобы я шла на Перевал. Мне казалось порою, что он боится его... А недавно ко мне пришла моя подруга Алиса. Она была любовницей Сикорского, и тот ей как-то проболтался, что на Перевале в Городе находится нечто, что может принести целое состояние не одному человеку. – Интересно, откуда он это взял? – пробормотал я. – Насколько я помню, экспедиция, которую вел мой дед и Алексей Иванович, так и не вернулась оттуда. – Не знаю точно, – ответила девушка, – но мне кажется, что об этом ему мог рассказать мой дедушка. Деньги-то на ту экспедицию дал Сикорский... – Вот оно что! – присвистнул я. – А я все ломал голову, откуда в столь сложное время у нашего государства нашлись деньги на экспедицию... – Так вот, дедушка после возвращения отчитался перед Сикорским, дал ему карту, которая находится сейчас у меня. И получил полагающиеся ему деньги... А потом, он еще продал ему одну драгоценную вещицу из Города. На эти деньги мы с ним и жили все это время.

Ольга замолчала. – Так, значит, там все-таки есть сокровища? – сказал я сам себе. – Значит, легенда не врет... – Так думали и Алиса с Алешей. Они хотели стать богатыми и независимыми. Меня не интересовало богатство. Мне хотелось проникнуть туда просто так... – А твой дед рассказывал, что там случилось? – поинтересовался я у нее. – Дедушка никогда особо не распространялся об этом, – ответила она. – Но в тот вечер, когда я попросила его проводить нас в Город, он мне рассказал, что там находится...

Я навострил уши. – И что? – Я не могу этого сказать, – заупрямилась девушка. – Дело в том, что он отказался. Он сказал, что вообще больше не желает видеть Перевал и меня не пустит. Очень сильно кричал... А еще он сказал, что если я пойду туда, то никогда не вернусь в этот мир.

Положительно, эта девчонка все больше и больше нагоняла завесу тайны. Слишком уж много было загадок... – Но ты все-таки пошла! – заметил я. – Да, – согласилась она. – Алиса знала, что у Сикорского есть карта, на которой обозначены все тропы на Перевале. А Алеша, с которым она тогда уже крутила любовь, помог украсть ее. Он был начальником Службы Безопасности у Сикорского.

"Ага! Сикорскому должно быть вдвойне хреново оттого, что его кинули собственная любовница и тот, кто, по идее, должен был уберечь его от подобных эксцессов. Теперь понятно, почему он готов отвалить такие бабки за поимку этих голубков!" – подумалось мне, а вслух я спросил: – А другие двое? – Один из них помог вскрыть сейф – он был прекрасным медвежатником. А другой был нашим общим знакомым. Он-то и свел нас с Алексом-медвежатником, – объяснила Ольга. – А что же вы не обратились ко мне за помощью? – поинтересовался я.

Девушка замялась, не спеша отвечать на мой вопрос. – Видите ли, Саша... В общем, у нас были сведения, что у Вас репутация не очень-то... Мы опасались, что Вы можете нас сдать. – А почему же ты тогда вступилась за меня, когда Леха хотел меня прогнать? – мне стало интересно, что она ответит. – Когда я Вас увидела, Саша, я поняла, что Вы говорите искренне. К тому же дедушка неплохо о Вас отзывался, – ответила Ольга. – А Леха у нас отвечает за безопасность. Это он уговорил всех нас не обращаться к Вам за помощью, не рисковать. Ведь у нас есть карта...

Я кивнул. – Вполне возможно, что я и сдал бы вас, если бы не Леха... Он ведь спас мне жизнь на войне. Это и определило вашу судьбу... – Я очень благодарна вам за помощь, – сказала Ольга. – Теперь я понимаю, что без Вас нам бы никогда не удалось добраться до Перевала! – И во мне, видимо, еще осталось кое-что от человека, – заметил я, горько усмехнувшись. – Извините, Саша, я не хотела делать Вам больно! – отвела она взгляд. – Да нет, все верно, – сказал я. – Я ведь, действительно, почти утратил все хорошее, что было во мне. А ведь когда-то я был другим...

Некоторое время мы молчали, глядя на звезды. Призрак все также сидел рядом с нами, не двигаясь. Верный дремал у наших ног. Огромная, неземная Луна висела над самыми вершинами гор прямо перед нами... – Расскажите мне о себе, Саша, – попросила вдруг Ольга.

Я удивленно посмотрел на нее и задумался. Мне вдруг захотелось выложить ей все, что наболело. Рассказать, почему я стал таким...

Родился я в столице. Мать моя была из местных, дочерью моего деда. А вот отец был из столичных. Сюда он приехал в составе экспедиции изучать Перевал. Ну, и... Дед обиделся на мать на всю жизнь. До самой смерти не простил он ей бегства в столицу. Пока была жива бабушка, она еще ездила сюда и меня привозила. Потом – ни разу... Почему она уехала отсюда?.. Женщины в нашем селении всегда стремились покинуть наши края. Не было здесь никаких перспектив. Края глухие, неспокойные. С той стороны очень часто делали набеги боевики, убивали или крали людей. Мужчины вооружились и, как могли, защищали свои дома. – А пограничники, армия, милиция? – возмутилась Ольга.

Я усмехнулся. – Они не могли, да и сейчас не могут контролировать Перевал. Ведь свои набеги боевики делали через него. – А кто их водил? – поинтересовалась она. – Неужели?.. – Да, это были проводники с той стороны, – ответил я на ее вопрос. – Не удивляйся. Давно прошли те времена, когда все они работали бок о бок и были друзьями. Война всех превратила во врагов

Возьми хотя бы Ибрагима. В свое время работал проводником у ученых, как и мой дед. Потом заразился идеей сепаратизма, стал злым и неуравновешенным. А затем грянула первая война... Его старший сын служил офицером в нашей армии. За отказ перейти на их сторону сепаратисты расстреляли его. И Ибрагим обвинил не своих сподвижников, а наших, поклявшись отомстить...

После войны он стал большим человеком в столице новой независимой республики. Но президент, по его мнению, не был тем человеком, который был нужен их народу. Его позиция – война с неверными до самого конца, до смерти. А президент выступал за мир и согласие. Так что им было явно не по пути. Глава республики это тоже понял, и полковник отправился в отставку в родные края. Но он и там не успокоился. Сколотил отряд из проводников и окрестных жителей, который занимался набегами на нашу сторону...

Грянула вторая война, унесшая жизнь среднего сына. Ненависть достигла своего предела. Уже в мирное время Ибрагим заманил и зверски расправился с одним из последних наших проводников. Остались только мы с дедом и Алексей Иванович. Но и на другой стороне выжили лишь Ибрагим и его младший сын Фазиль. Остальные проводники были либо убиты, либо их забрал Перевал. Да еще двое сидят за решеткой. Один – здесь, другой – у них. Отряд сам собой распался, но Ибрагим все еще воюет. Вот почему мы стараемся не уходить далеко от Перевала. – А его сын тоже такой? – спросила Ольга. – Нет, Фазиль – классный малый! – отрицательно замотал я головой. – Он моложе меня на шесть лет, в нем нет чувства мстительности, злости... Мы с ним друзья. Он всегда останавливается у меня, когда бывает на нашей стороне. К сожалению, из-за его отца я не могу поступать так же, когда нахожусь у них. А жаль...

Но я несколько отвлекся... Итак, моя мать уехала в столицу, где я и родился вполне благополучно через год. Окончил довольно-таки успешно школу и решил поступать в университет. К тому времени мой отец вырос с аспиранта до профессора с мировым именем. Да вы наверняка слышали о нем... Как и прежде, он занимался аномальными случаями. Я мог бы пойти по его стопам, но выбрал математику... Мне повезло – я поступил. Хотя это было сложно сделать. В университете в основном учились "крутые" ребята. Может, я и не прижился бы, но тут, видимо, сыграла роль известность моего отца. Меня приняли за своего, хотя я очень сильно отличался от них...

С головой я окунулся в учебу и проучился почти год. Возможно, в конце концов, я и достиг бы кое-каких успехов на ниве математики, но тут меня постигло несчастье – я влюбился!.. Да-да, не смейтесь! Это у меня было в первый раз и очень-очень серьезно!.. Она была одной из самых красивых девушек университета и училась на экономическом факультете. Многие преподаватели и студенты волочились за ней. Был даже один генерал... А выбрала она меня! Даже не знаю, что она во мне нашла. Я был скромным и застенчивым мальчуганом. Я-то думал, что это действительно была любовь! Дурак! Я тратил все свои карманные деньги, ради нее пускался во все тяжкие, фактически забросил учебу. Родителям очень не нравились мои похождения, особенно по ночным барам и дискотекам, и, в конце концов, мы очень крупно поругались... Какой же удар был для меня, когда я узнал, что был для моей возлюбленной не более чем новым развлечением! Игрушкой! А когда игрушки надоедают, их обычно выбрасывают. Вот так-то!.. Да и не пошла бы она за меня, хотя я был уже готов предложить ей руку и сердце. Я не мог хорошо заплатить за ее любовь. Большинство средств, которые я на нее тратил, брались мною у родителей. После ссоры с ними этот источник иссяк... А она вышла замуж за того самого генерала. Он-то мог исполнить любую ее прихоть. Хотя, как я слышал, с ним она уже развелась, обеспечив себя состоянием на всю жизнь...

Нет, я не наделал глупостей, хотя моя душа, мое самолюбие понесли тяжелый урон. Не скрою, первое время меня посещали мысли о самоубийстве. Но мне удалось перебороть себя. Я ушел из университета и завербовался в армию, хотя мои родители уговаривали меня не делать этого. А мне хотелось убежать подальше от этого города, скрыться куда-нибудь. Жизнь для меня не значила ничего, а как раз шла война. Вот я и решил попытать удачи...

Был на войне, получил ранение, демобилизовался. Пробовал, конечно, найти себе подругу, но тщетно. Мне хронически не везло. А, может, и я был отчасти в этом виновен. Слишком отличался от других. Вот я и решил уединиться в этих горах...

Это я и рассказал девушке, которую, можно сказать, едва знал. И сам даже не понимал – зачем и почему. Может, устал так долго держать это в себе?.. – Так ведь надо гордиться этим! – воскликнула Ольга, выслушав мой рассказ. – Человек должен чем-то отличаться от других! И надо развивать это в себе, а не прятать! – Ты всерьез так думаешь? – усмехнулся я. – Я – одинокий волк в этом мире! Мне надоел тот мир, и я ушел в себя, где жил мой дед. Постепенно я озлобился, стал более жестоким. Я и сейчас меняюсь. Если хочешь, я оборотень! Меня научили убивать и ненавидеть. А любовь... Я разучился любить. Я покупаю женщину, если хочу ее. Но только на одну ночь... Я верил, что деньги – это не главное. И когда эта вера кончилась, я стал поступать, как все. В конце концов, мне надоело доказывать всем, и самому себе в том числе, что я могу все. Я стал все реже и реже появляться в городе... В конце концов, это очень плохо кончится для меня. Я это чувствую. А ваша троица... Вы изменили меня.

Ольга пристально посмотрела на меня. – То, что Вы рассказали, Саша, страшно! Но мне кажется, кое-что хорошее в Вас все же осталось, если Вы осознаете это. – Может быть, – ответил неуверенно я. – Знаешь, мне ведь, в принципе, и не нужны деньги. Просто где-то в глубине души я все еще надеюсь, что у меня будет семья – жена, дети... – А нужны ли будут им такие деньги? – спросила девушка прямо. – Если они узнают, как они появились?.. – Среди них есть и честно заработанные, – возразил я. – Так и работайте по честному! Может, денег будет и не так много, но зато Вы сможете открыто смотреть в глаза жене и детям, не опасаясь, что они узнают...

Я задумчиво посмотрел на нее. – А у тебя есть парень?

Этот вопрос застал девушку врасплох. Она отвела глаза в сторону и еле слышно ответила: – Есть.

Я кивнул равнодушно головой, хотя внутри, в области сердца, что-то кольнуло. Разочарование, что ли... – У нас с ним все хорошо, – поспешно добавила девушка. – Хочется, чтобы все так и осталось.

Хотелось спросить, какого черта она тогда бросила своего дружка и помчалась сюда? Я тут перед ней распинался, а она так поспешно отбрила меня, будто я ей навязывался. Но я ничего ей не сказал. Не в моих правилах было вмешиваться в личную жизнь других... – Иди спать, – посоветовал я ей. – Завтра у нас будет трудный переход, да и сегодня мы вымотались порядочно. Нам потребуется много сил... – Можно, я еще посижу здесь? – попросила девушка. – Там Алиса с Алешей... В общем, мне пришлось уйти, чтобы не мешать им. – Видишь, Хозяин, свято место пусто не бывает, – заметил пес, зевнув так широко, насколько позволяла его пасть (до этого он мирно дремал у наших ног, не вмешиваясь в разговор). – А ты тут развел демагогию! – Заткнись! – прошипел я. – О чем это он? – не поняла Ольга. – Это мы о своем, о мужском, – ответил ей Верный. – Не обращай внимания.

Я готов был разорвать не в меру болтливого пса, но вовремя взял себя в руки, дав себе обещание поговорить с ним по душам при первом же удобном случае... – Алиса – девушка легкого поведения, – осуждающе сказала Ольга. – Она не может долго без мужчины. Меняет их, как перчатки! Удивляюсь, почему Сикорский так долго терпел это, хотя, мне кажется, знал о ее похождениях?

Я поднялся на ноги, разминая затекшие мышцы. – Легкого поведения, говоришь? – недобро проговорил я. – Сейчас я кое-кому задам хорошую трепку!.. Ишь ты, решили позабавиться на Перевале! А ведь я предупреждал!.. – Хозяин! – перебил меня прислушивающийся и принюхивающийся к чему-то Верный. – К нам приближается гусеница!

В это время на площадку выползло огромное создание, действительно напоминающее гусеницу, но передвигающееся при помощи множества маленьких ножек. По-другому из-за этого ее еще называли многоножкой... На голове было очень много глаз, а на лбу торчало некое подобие рога с шишечкой на конце... Это было самое страшное создание на Перевале. И я знал, какую опасность оно таило. – Не двигайся! – шепотом приказал я Ольге, и та послушно замерла. – Может, она не заметит нас?

Я похолодел, предчувствуя крупные неприятности. Гусеница остановилась и замерла. Мне показалась, что она прислушивается. Единственное, о чем я молил сейчас Бога, чтобы из палатки не доносилось больше никаких слишком громких звуков! Я готов был простить им их выходку, лишь бы только гусеница убралась подальше от нас!..

Моим надеждам не суждено было сбыться. Старец, внимательно прислушивающийся к тому, что происходило в палатке, видимо, заинтересовался тем, что там происходило, и быстро скользнул внутрь. И я понял, что это был конец!..

Сразу вслед за тем, как призрак проник в палатку, оттуда раздались дикие вопли ужаса, и снаружи появилась эта сладкая парочка в чем мать родила! Не знаю, что они там увидели, но, видимо, призрак не стал жалеть их психику и показал что-то действительно страшное. Алиса выскочила, как была, а Леха захватил свой автомат...

Вот вам сейчас смешно, а мне тогда было не до смеха! Едва старец поплыл к палатке, я с грустью осознал, что стычки с гусеницей не избежать! А уж этого мне хотелось меньше всего...

Все происходило, как в замедленном кино. Я заранее знал, что произойдет дальше. Мне бы предупредить Леху, но язык словно присох к глотке, а тело отказывалось двигаться...

Увидев гусеницу, Леха, не раздумывая, выпалил по ней весь магазин. Пули, естественно, не причинили этому существу никакого вреда. Только маленькие вспышки отметили то место, где они соприкоснулись с телом гусеницы. Многоножка мгновенно развернулась, с нароста на голове сорвалась молния и проскочила в направлении Лехи. На свое счастье, бывший спецназовец быстро среагировал и упал на землю, одновременно валя и Алису. Запахло горелым и озоном, – это молния попала в палатку и подожгла ее.

Надо было спасаться бегством, ибо гусеницу никаким оружием нельзя было остановить. Но и при бегстве шансов укрыться от смертоносных молний на открытом пространстве было мало. Реакция у этих чудовищ была отменная, а дальность выстрела – достаточной, чтобы лавирующий человек выдохся прежде, чем достигнет спасительной зоны. То есть, шансы практически равнялись нулю. Единственным возможным выходом в данной ситуации было разбежаться в разные стороны. Кто-нибудь да уцелеет... Но куда было разбегаться? Впереди гусеница, справа и слева – скалы, сзади – пропасть. Оставался единственный путь – тот, по которому мы туда пришли. Но пока туда добежишь, пока будешь взбираться по склону, да еще при нехватке кислорода на такой высоте... Гусеница была быстра на свои многочисленные ноги и метка на выстрелы...

Не знаю, что вдруг на меня нашло. Наверное, сказался инстинкт загнанного в угол зверя. Я выхватил подарок Микки и бросился к этому монстру. На ходу чудом увернулся от летящей в меня молнии и с размаху отрубил гусенице ее рог, лишив оружия. Руку и весь правый бок пронзила сильная боль от разряда, но какая-то чудесная сила мгновенно погасила ее. А гусеница, несмотря на отрубленный рог, все еще являлась грозным противником. Она резко повернулась ко мне и раскрыла свою огромную пасть с не менее огромным языком. Я знал, что он обхватывает жертву и тащит ее внутрь. И следующим ударом рассек его. А потом, увернувшись от страшного удара хвостом, вспрыгнул на спину чудовища и глубоко погрузил клинок ему в голову. Сверкнула яркая вспышка, и гусеница забилась в агонии. Я едва успел отскочить в сторону, иначе она меня раздавила бы...

Вдруг послышалось хлопанье крыльев, и на площадку опустились несколько Стражей Перевала на своих драконах. Остальные носились кругами в воздухе. Их было не меньше десятка...

Я выругался и подумал: "Это конец"! Конечно, выстрелы привлекли внимание Стражей. И я знал, что случалось с теми, кто встречался с черными воинами. Выставив меч перед собой, я закрыл им путь к моим спутникам, решив бороться до конца, если дело дойдет до драки. Краем глаза я успел заметить, что обе девушки стоят в каком-то оцепенении, а Леха судорожно шарит в рюкзаке, собираясь, видимо, перезарядить автомат. Наивный, он надеялся, что пули могут причинить вред обитателям Перевала!..

Воин, находившийся всего в метре, повернул голову и посмотрел на меня. Моя рука крепче сжала рукоять меча. Я знал, что шансов было немного, но тот же инстинкт заставлял меня упрямо оставаться на месте.

Несмотря на мои опасения, воин, который, как мне показалось, был командиром отряда, не делал никаких враждебных движений. Холодные глаза воина, которые я видел сквозь прорезь в шлеме, скрывающем голову, вдруг потеплели, и в них на миг промелькнуло знакомое мне выражение. Он поднял руку в черной перчатке и положил на мое плечо. Я почувствовал ее тяжесть, но не спешил наносить удар. И вдруг я услышал голос, который показался мне знакомым, но не сразу въехал, что это говорит Страж Перевала. Удивление вытеснило страх и агрессивность – впервые черный воин заговорил с человеком! – Неплохо, мой мальчик, совсем неплохо! Ты хорошо справляешься со своей задачей... Да расслабься ты! Мы не причиним вреда ни тебе, ни твоим спутникам. Наоборот, мы поможем тебе.

А я словно оцепенел. Язык присох к гортани и не двигался. Я впервые увидел Стражей Перевала так близко и во все глаза рассматривал их. То, что мы все принимали за доспехи, на самом деле таковыми не являлось. Это была какая-то эластичная одежда, не стесняющая движений, по которой пробегали сполохи голубого пламени. Глядя на нее, можно было усомниться в ее способности защитить владельца, и, тем не менее, я знал, что пули не пробивают ее.

На вид ничто не говорило, что они чем-то отличаются от людей. Впрочем, черная одежда хорошо скрывала тело, и нельзя было сказать абсолютно точно, что находилось под ней. Тем не менее, воины были пропорционально сложены. Две руки, две ноги, голова... Тяжелые мечи висели в ножнах на поясах, за спиной – оружие, напоминающее арбалет. И они вовсе не казались мне призрачными, как привыкли считать. Наоборот, рука в перчатке, лежащая на моем плече, была очень реальна. – Ты забыл об одной вещи, – продолжал тем временем воин. – Тарксы никогда не охотятся в одиночку!

Действительно, Страж был прав. Я совсем упустил из вида это обстоятельство, хотя дед много раз предупреждал меня об этом. А это значило, что сейчас на подходе сюда находились еще гусеницы...

Вдруг сверху подали какой-то сигнал, воин мгновенно убрал руку с моего плеча и достал арбалет. Остальные Стражи сделали то же самое. – Прощай, мой мальчик! – услышал я. – Пора приниматься за работу. А вы лучше лягте на землю.

По одеждам воинов пробежали голубые сполохи, они дернули за поводья, и их драконы взмыли ввысь. А на площадке остались две гусеницы... – Ложитесь! – крикнул я и упал ничком.

В этот момент началось!.. Стражи принялись засыпать гусениц стрелами, а те, в свою очередь, отвечали молниями. Стрелы, ударяясь о тела этих созданий или о камни, ярко вспыхивали, словно взрываясь. Но, несмотря на многочисленные попадания, гусеницы были еще живы. (Позднее я узнал, что совершенно случайно попал мечом в жизненно важный орган монстра, иначе все было бы совсем наоборот.) Впрочем, у любой живучести есть предел. Через некоторое время гусеницы валялись мертвыми, а на их телах зияли страшные раны. Стражи практически не пострадали – чудесные одежды поглощали молнии, вспыхивая ярким голубым светом. Один из них, правда, камнем рухнул вниз вместе с драконом, когда в него попали сразу два разряда. А остальные, закончив дело, сделали круг над нами и полетели дальше. И никакой скорби по поводу потерянного в бою товарища! Они даже труп его не забрали, который упал куда-то в скалы! Такого равнодушия я понять не мог...