Текст книги "ГРИД. Чужие"

Автор книги: Александр Тайгар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Фаза 1, пробой

…Грустно живём… Последняя мысль. Я закрыл глаза и провалился в забытье.

Утро началось как обычно. Проснулся за полчаса до того, как забубнил сотовый, и просто лежал. Когда зазвонил будильник – «на автомате» отключил сигнал и провалялся ещё минут десять. Наконец встал, донёс тело до ванной, умылся, пошёл на кухню, сделал бутерброд; вернулся в комнату, включил компьютер, вышел в Сеть. Такое вот, стандартное начало дня…

Писем нет, ни одного заказа. Жаль… Рука потянулась к телефону. Едва я нащупал трубку – пришла «СМСка», писал Валера. Интересно, ему я и хотел звонить. Что ж, забегу к нему сегодня – посмотрим, что за дело он выдумал.

–

Н-да, Валерка – как всегда, в своём репертуаре: «запредельные», как он сам выражался, идеи – и ни малейшего понятия, как их воплотить. Мрачно на улице… Как ни странно, настроение улучшилось. Всё-таки, нужны миру такие люди – как Валерка. Благодаря им – мы не живём, до сих пор, в пещерах. Хотя, из-за некоторых, «таких же» – можем вновь в них вернуться. «Всё, что ни создавал человек, он пытался использовать как оружие». Интересно, кто это сказал? Похоже на правду…

Я пошёл на пустырь. Когда-то здесь шумел лес, но теперь его нет. Лишь местами деревья стоят. Небольшие, случайно выросшие, и высоченные – остатки былого. Странно, что их не вырубили. Что здесь собирались делать, я не знаю – только лес уничтожили, а дальше дело не пошло, так всё и бросили. Я люблю здесь бывать. Уходить от суеты… От себя. Здесь лучше думается, мысли кажутся яснее… Самообман, но что с того? Как угодно называй: трусость, нежелание жить в реальном мире… Тот, кто так говорит – сам не очень-то этот мир знает. А тот, кто начал что-то понимать – молчит. Он не будет тебя учить, потому что знает: мир – у каждого свой. Неважно, что мирок этот – всего лишь скорлупа, радужный мыльный пузырь. Все живут иллюзией, только называют её мировоззрением – и никто не возражает. Всего лишь слово, но стоит его заменить – как мозг бунтует, отказывается воспринимать, показывая свою несостоятельность, привычку к штампам и жизни по шаблону. А кто-то до потери пульса будет спорить, что это не так. Иллюзия… Я вспомнил Славку. Он был геймером. Однажды я привел его сюда, а он сразу вообразил себе это место ареной какой-то игры. Не знаю, какой – никогда этим не увлекался. Он с головой ушёл в виртуальный мир – фактически, тогда его и не стало. В «реальности» – его сбила машина. На моих глазах – как раз, когда мы возвращались с пустыря. Я помню дикие глаза того, кто его сбил – это был пацан, лет пятнадцати. Я помню, как остекленел его взгляд, через минуту – его никогда не забыть… Тогда я почему-то подумал, что это был ещё один геймер, «переигравший в машинки». Он был похож на Славку. Этот взгляд… Все живут иллюзией, но некоторым этого мало и они создают ещё.

Стало прохладно, подул ветер – пора домой. Краем глаза я заметил, что возле одного дерева, которое росло перед самым началом склона, что-то не так. Будто земля провалилась. И пошёл, нет, даже побежал туда.

И что я, дурак, там увидел? – подумал я, поднимаясь с земли и отряхиваясь, осматривая себя. Дерево как дерево… И земля тут обыкновенная. Огляделся вокруг – всё в порядке. Посмотрел на часы, – «ого!» – Уже четыре вечера. Как же быстро прошло время! Я думал, ещё только полтретьего.

Придя домой – сразу проверил почту. Пусто… Плохо, нужно придумывать что-то новое. Пискнула программа – загрузка завершена. Посмотрим, как там книгу исковеркали… Быстро, рывками просмотрел весь фильм и закрыл плеер. Потом, может быть, пересмотрю. Покопавшись в файловых дебрях, запустил «читалку», в который раз начав перечитывать любимый сборник рассказов. Оторвавшись от монитора через пару часов, я отправился спать. Только сон всё не шёл – в голове вертелась одна мысль: «что-то я забыл…».

—///—

Фонарь слабо освещал улицу, я шёл домой. Дойдя до круглосуточной аптеки – постучал в окошко ночной торговли. Открыла сонная девчонка, внешностью еле тянувшая на восемнадцать.

– Привет, красавица. Дай аспирин.

– Аспирина нет – ответила та и захлопнула окно.

То есть, как? Нет? Аспирина?! Что ж за день-то сегодня? Всё к одному. Я сел на парапет, глубоко вдохнув влажный, холодный ночной воздух. Иногда казалось, что в нем есть что-то… Живое. Я посмотрел на небо – звёзд не было видно; осмотрелся вокруг и полез в карман, за сигаретами. Табак из пустой пачки высыпался на ладонь – я сжал кулак и бросил смятую пачку в ближайшую урну. Ночь, улица, фонарь, аптека… А вокруг тишина, а вокруг – ни души… «Только мерно гудит блок системный» – как любит договаривать один мой знакомый. Мысли роились в голове, я бессмысленно глядел по сторонам. А душа то, кажется, есть. И это… Неужели?

– Эй, друг! – окликнул я. – Дружище! Угости сигаретой! – сказал я, подойдя ближе.

– Не курю – ответил тот, оборачиваясь.

Точно, он.

– Молодца! Я ведь тоже – уже бросил.

– Что?

– Смотри сюда.

Правой в челюсть, левой под ребро. Крепкий, зараза – только согнулся.

– Ты кто? – отшатнувшись, просипел тот.

Я молча ударил ещё раз – он упал. Пашка. Пашка Черенькин, или просто – «Чёрный»: гнида, какую ещё поискать. Не ожидал я – снова тебя увидеть. Обыскав Черного, я нашел паспорт. Так, посмотрим… Надо же, сменил. Сергей Черненко. Черненко… У него ещё и мания величия. Странно только, что такая мелкая. Я снова похлопал его по карманам (как же, не куришь ты!), вытащил зажигалку и сигареты. Курит он, конечно, дрянь, но сейчас – и это сойдет. Поджёг паспорт – пламя неохотно охватывало страницы – и бросил его на асфальт. Сделал этот – сделает и другой, пусть попрыгает. Прибить бы тебя, да много чести – мараться отакого гада. Ведь, как говорил Глеб Жеглов: «В любом, даже самом темном деле – найдется человек, который что-либо видел, слышал, знает, или догадывается». А ещё – много «сердобольных» гуманистов, которые кричат о свободе, пока самих не коснётся. Я затушил паспорт – всё равно, им уже не воспользоваться – и пошёл прочь.

—///—

Сработал будильник. Потянувшись к телефону, чтобы отключить звонок, я открыл глаза. Лёжа в кровати и пересчитывая плитки на потолке (иногда делаю так, чтобы быстрее проснуться), постоянно сбиваясь, я пытался вспомнить сон. Снилось что-то странное. Я вспомнил то, что безуспешно пытался вспомнить вчера: Оксана приезжает уже сегодня! Я рывком сел – снова взяв мобильник, «чтобы посмотреть время», встряхнул головой, прогоняя остатки сонливости, медленно поднялся, потирая глаза. Удивительно, но я выспался – давно такого не помню. Так и не взглянув, бросил мобильник на стул и потопал на кухню, где, наконец, открыв холодильник, посмотрел на часы – и чуть не поперхнулся холодным молоком из пакета. До приезда оставался час, я бросился в ванную комнату. А может – и так сойдет, небритым?

–

– Привет Оксана, – протараторил я, переводя дыхание, в горле пересохло.

– Здравствуй, Серёжа. Что натворил?

– Ты о чём?

– Тебе виднее. Цветы вдруг купил. Я уже и не помню, когда ты мне такое внимание оказывал – сказала она, улыбаясь.

– А просто так – нельзя?

– Даже нужно. Но ведь я тебя знаю.

Теперь улыбнулся я.

– Ладно, пойдём.

Оксана… Наверное, это была единственная девушка, которая от меня не шарахалась, не смеялась и не считала психом… Удивительный человек. Мне стоило бы куда больше ценить её.

– О чём задумался?

– Я, и вправду – редко уделял тебе внимание, – сказал я, чуть смутившись.

– Проснулся! – она засмеялась. – С чего бы это?

– Кто знает, отчего просыпаются люди?

– Ну, ты как всегда в своём репертуаре! Пошли быстрее, холодно.

Действительно, холодало всё ощутимее. Подул слабый ветер, с неба изредка падали мелкие капли. Погода такая, что не поймешь: будет ли дождь, или «пронесёт»…

–

– Ну, давай, рассказывай, как докатился до жизни такой – сказала Оксана, наливая мне чай.

– Ты же знаешь, что я отвечу.

– Что ж ничего нового не придумал?

– Зачем?

– Ну-ну – пей, давай.

– Я не могу пить горячий – это ты тоже знаешь.

– Знаю. Пытаешься тебя разговорить – а ты молчишь, как всегда.

– Сон пытаюсь вспомнить.

– И как?

– Да никак. Странно, как-то.

– Давай, вспоминай – потом расскажешь.

—///—

Домой я пришёл в три часа ночи. Разулся, снял куртку и бухнулся на постель. До свидания мир, встретимся завтра…

– Ты где шлялся?

– Гулял, по улицам ходил.

Я глянул на часы: полдень, мать давно вернулась с дежурства. По выражению лица и интонации её обычного: «где шлялся?» – стало ясно, что она уже в курсе. Ночью меня кто-то видел, и даже успел рассказать… Быстро.

– Встретил старого знакомого.

– А этот знакомый – в милицию, на тебя, не заявит?

– Не бойся, не заявит.

– Оторвут тебе башку твою, если за неё не возьмешься…

Ещё одна постоянная присказка мамы: «оторвут тебе башку». И такой же, постоянный ответ:

– Конечно.

– Что конечно? Сколько ты ещё мать пытать будешь? Зла не хватает…

– Да успокойся ты, мама, всё нормально.

– Нормально. Тюрьма по тебе плачет.

– То же ты говорила про отца.

– Оба вы хороши, кровопийцы. Ещё неизвестно, что с ним сейчас.

– Всё нормально, я был у него вчера.

– Как он? Пьёт опять?

– Нет, трезвый. Работу нашёл.

– Ну, хоть устраивается, малость, – мать вздохнула. – Садись, ешь.

—///—

– Оксана, тебе снились, когда-нибудь, вещие сны?

– Бывало, – Оксана улыбнулась.

– А сны с иной реальностью?

– Конечно. А что такое? Приснился другой мир?

– Да, можно и так сказать. Очень реальный… Только другой. Не могу вспомнить сейчас, какой именно.

– Мало ли, что снится. Это ведь – только сон.

– Да, да… Только сон – пробормотал я.

– Всё, задумался. Теперь точно – слова не вытянешь из тебя. Я в душ. А ты думай. Может, чего и придумаешь, – сказала она, грустно посмеиваясь.

Придумаю, обязательно. Но, скорее всего – снова додумаюсь только до того, какой же я идиот… Перевернувшись, я уткнулся лицом в подушку и закрыл глаза. Не хочу вставать… Но, спать – тоже, не особо хотелось. Наверное, всем знакомо: когда не можешь нормально выспаться, даже когда уже не нужно никуда торопиться. Болтаешься так всё утро, а то и весь день, «где-то между сном и явью». Что же мне снилось?..

Я вздрогнул и поднял голову – иногда так бывает: кажется, будто споткнулся и упал, хотя, на самом деле, падать некуда. Привет из подсознания – слышал, что это рефлекс дремучего прошлого, который защищал предков, когда они спали на ветвях деревьев… На меня смотрела испуганная Оксана.

– Что?

– Ты кричал.

– Сильно?

– Я из ванной слышала.

Я потер лоб. Так… Значит, уснул. Хоть и не хотел. Что случилось? В голове проступил обрывок сна: два жёлтых огня, очень напоминавшие глаза.

– Опять снилось.

– Что?

– Не знаю, муть какая-то.

– Иди, завтракай.

Оксана снова ушла в ванную, а я – нехотя поплёлся на кухню.

—///—

Быстро поев, я встал из-за стола и пошёл на выход. Мать только вздохнула. Идти… Лишь бы куда-нибудь. Не сидеть, бежать и не думать! Я пошёл на знакомый пустырь: чуть странное место, где большие, вековые сосны – соседствовали с молодыми, крохотными, и не было «средних» деревьев.

Здесь хорошо. Свободно, легко. Воздух – пока свежий, река вдалеке… Успокаивающий вид. Посмотрев по сторонам – я заметил, что здесь не один: недалеко от меня, стоял какой-то человек. Вдруг он резко повернулся и побежал к дереву, будто что-то увидел. Чудик… Почти у самого дерева этот странный тип запнулся и упал. Я ухмыльнулся, а он не вставал – так и остался лежать, лицом в землю. Ну даёт, это ж надо…

– Эй, ты живой? – я толкнул его в плечо, когда подошёл.

– Эээ… Аа… Ты кто?

– Живой, говорю? Что ж ты, паря, так носишься? Помочь? – я поднял его.

– Не надо, – сказал тот, ухватившись на ствол. – Я тут постою.

– Ну, тогда пока, бывай – я хлопнул его по плечу и пошел обратно.

Бывают же такие… Кадры – подумал я, отойдя на несколько шагов, но, будто почувствовав что-то, обернулся. «Кадр» стоял, пошатываясь. Захотев, наверное, опереться о дерево – он промахнулся и снова полетел вниз, но не упал. Не потому, что всё же удержался на ногах – а потому что исчез. Я подскочил в следующую секунду, не веря глазам. Никого – как сквозь землю провалился. И ведь уйти-то некуда. Я посмотрел с другой стороны: вдруг, за деревом? Нет, никого. И от земли – какой-то холод. Дела… Что же это творится? Кажется, знаю теперь, к кому нужно идти.

–

Валерка – ещё один местный чудак, один из немногих моих «близких» знакомых. Мы учились вместе со старших классов – он пришёл из другой школы. Тогда казалось, что он был обычным «ботаном», но лишь на первый взгляд. Просто другой, выделяющийся из серой толпы. Я мог зайти к Валерке почти когда угодно, хоть в два часа ночи – он принял бы меня, как родного. А ведь многих – и на порог бы не пустил. Может потому, что я никогда не заходил к нему без дела – крайне важного для меня, либо интересного для него. В общем, он был единственным – кого я мог, на полном серьёзе, назвать другом, остальных я так называл по привычке. До сих пор не могу точно сказать, чем же он занимается и как живёт, почти не выходя из дома. Кто-то называл его «хакером»; кто-то – «компьютерным гением», «ботаном»; а кто-то, как бы странно ни звучало – «готом». Всё зависело от умственного развития, знаний, и внимательности того, кто говорил. Я бы назвал его «новым отшельником», хотя, это тоже было бы неверно. Никакой ярлык не опишет человека, тем более Валерку.

Я постучал, к моему удивлению – дверь открыли тут же.

– Привет, Валера.

– Здорово, Дрон. Каким ветром?

– Попутным. Ты куда-то уходишь?

– Да.

– Тогда по дороге объясню, хорошо?

– Конечно.

Мы вышли в осенний двор. Уже темнело, начал моросить дождь. Валерка улыбнулся – это была его любимая погода.

– Ты когда звонок поставишь?

– Да… Как-нибудь, – всё ещё улыбаясь, ответил Валерка. – Ты ведь по делу? Выкладывай.

– Чёрный в городе.

– Откуда знаешь?

– Сам видел.

Валерка хмыкнул.

– Я надеялся, что его уже нет в живых… Лишний раз убеждаешься, что дерьмо не тонет.

– Это не самое главное. Валера, ты можешь проверить, насколько я склонен к галлюцинациям?

– А что такое?

Я рассказал сегодняшнюю историю.

– Это не глюки. Точнее, я почти уверен в этом. Я ведь на тот пустырь и иду – давно к нему присматривался. Там раньше – стройка была. Вернее, должна была быть – хотели ставить какой-то магазинчик. Расчистили место, но как только туда зашла строительная техника – так вся и заглохла. Что интересно: обратно она ушла своим ходом. И я точно знаю, что некоторые – нормально заезжали туда на мотоциклах, у них всё работало. Бабки говорят – проклятое место. А когда туда приехал директор всего этого дела – то есть, магазинчика – так свалился с инсультом, через пять минут. Ещё раньше – там был лес. В общем, странное место, очень странное.

Валерка так говорил, что было уже не понять, где он – здесь, или в своих размышлениях. Взгляд «в никуда», тебя будто не слышит. Но, странное дело, в таком состоянии – он контролировал обстановку вокруг даже лучше, чем обычно.

– Вот и пришли, – сказал Валера. – Показывай, где это случилось.

– Вон там – я указал рукой на дерево.

– Здоровое какое. У тебя время с собой?

– Есть.

– Сколько сейчас?

– Десять восьмого.

Валерка снял свои часы, посмотрел время – и оставил их возле заметного камня.

– Аналогично. Теперь пойдём.

– Вот здесь он стоял. Через несколько секунд – его уже не было.

– Занятно, занятно… – пробормотал Валерка и изменился в лице: «смотри!» – Быстро сказал он.

Я обернулся

– Это же…

– Мы! Понял, что такое?

– Нет – Я смотрел на то, как Валерка кладет свои часы на землю, как мы идём… – мы что, в прошлом? Почему тогда мы не видели себя, когда шли сюда? – я повернулся к Валере, – Он, «глядя в никуда», бормотал себе под нос.

– Как диод, только в одну сторону… Исчезли…

Я обернулся – вторых (или – первых?) нас уже не было.

– Так что?

– Мы будто в коконе: здесь – одно время; а вокруг – другое.

– А то место, где мы исчезли – граница?

– Похоже.

Валера пошёл обратно, жестом увлекая меня за собой.

– Вот, здесь мы исчезли, – вдруг он резко повернулся. – Смотри!

Я снова увидел нас – такими же, как минуту назад.

– Этот барьер посылает в прошлое, но почему-то – мы не видим друг друга. Словно время ветвится.

Он подошёл к оставленным часам.

– Десять минут – будто никуда не уходили. Примерно минуту мы тратили на дорогу в одну сторону – значит, каждый раз мы перемещались на минуту назад… Но других нас здесь нет, а часы остались.

– Так что это значит?

– У меня только одно предположение – время ветвится.

– Как это?

– А я знаю? Мы пришли в то же время, но несколько другую реальность, где нет старых нас. Часы показывают то же время, когда мы ушли, ничего произойти ещё не могло, хоть для нас прошло уже две минуты. Получается, что у нас было своё, иное время, другая система отсчёта. Где мы, по-твоему, были? Потому-то мы и не видели себя, когда шли сюда – тогда нас не существовало, относительно прежних нас. Зато потом…

– Стоп, стоп, стоп, у меня сейчас голова разорвется – ничего не понимаю.

– Да я сам не пойму, не знаю, как описать. Пошли, познакомлю тебя с тем самым чудиком, я сейчас к нему.

– Ты его знаешь?

– Давно.

– Я его, с тобой вместе – никогда раньше не видел.

– Бывает.

—///—

Огонь, кругом огонь и дым, я закашлялся. «Нужно скорее выбираться», – думал я, с трудом понимая, где нахожусь. Что-то громко затрещало, стало темно.

– Что случилось? – еле проговорил я, открывая глаза.

Язык плохо слушался – непонятно, понимают ли меня вообще.

– Тебе повезло, парень, очень повезло.

– Где я?

– Сеть, частный сектор.

– Сеть? Какая ещё сеть?

– Город Сеть, это его название. Улица Овражная, время… – незнакомец посмотрел на часы (точнее, мне вначале так показалось, его запястье было чисто) – Полдвенадцатого.

– У тебя невидимые часы?

– Нет, это привычка.

– Тогда как ты узнал время?

– Посчитал. Этому учат – ты что, никогда о таком не слышал?

– Нет. И как ты считаешь?

– Не знаю, всё само получается.

– Просто думаешь и угадываешь?

– Да.

– И никогда не ошибаешься?

– Нет, только когда учился.

Интересно… Сеть, значит. Я встал, отряхиваясь.

– Сеть, говоришь? А Рыбак у вас есть? Или Паук, какой-нибудь?

– Рыбака нет, – незнакомец смерил меня глазами. – Паук есть. Ты что, ничего не помнишь?

– По… Нет, не помню. Как называется страна?

– Стран давно не существует, есть только города и объединения.

Нет стран… Ещё лучше. Где же я?

– Что за объединения?

– Разные. Маленькие объединяются в более крупные: начиная с кланов, «семей» и подобных – заканчивая людьми, чужими и киберами.

– Чужими? Это инопланетяне?

– Да. А киберы – это и люди и чужие, которые перестроили тело. У некоторых, от своего – разве что, мозг остался. У киберов другие потребности, потому они и стоят особняком.

– Как же вы тут все умещаетесь?

– Нас не так уж много. Когда Земля исчерпала все разведанные энергоресурсы, началась война. Старые энергетики рвали друг другу глотки и не пускали никого на своё место, власть менялась. Появились новые лидеры, которые быстрее адаптировались в новом мире, развернулась битва за старые ресурсы и новые технологии. Анархия, отсутствие всякой помощи, в том числе и медицинской, привела к тому, что народ пытался выживать любым способом. Росла смертность, а рождаемость упала почти до нуля. Увеличилось количество мутаций, появились новые болезни.

– Как по учебнику говоришь. А чужие?

– Они появились во время войны, но, к счастью, нас никто не собирался захватывать. Это были, в основном, отщепенцы иных миров, которых никто не принимал на родине. Беглые, ссыльные, и просто недовольные. Землю раздирали войны, многим стало всё равно, из какого ты мира: главное – на чьей ты стороне. Пришельцы быстро поняли, что не стоит с нами воевать, правильнее присоединиться к тем или другим. Так на землю попали инопланетные технологии. Далеко не всё оказалось возможным применить, но это дало ещё один толчок к окончанию войны.

– Какой сейчас год?

– Три тысячи восьмой от начала старой эры, двести двадцать первый с начала новейшей.

– Новейшей? Когда война закончилась?

– Да. И мы действительно, ведем отсчет в двух системах.

– Зачем?

Парень пожал плечами, я поймал себя на мысли, что не спросил его имени.

– Не знаю, так уж повелось.

– Как тебя зовут?

– Лодер.

– Я Сергей.

– Ну, будем знакомы, Сергей. Есть хочешь?

– Хочу.

– Тогда пошли.

Я поднялся с корточек и пошел вслед за… Спасителем? Все мысли вытеснила одна: «где я?».

– Ты под ноги-то смотри, а то тут и голову разбить недолго.

– Что?

Но я уже запнулся и летел вниз…

—///—

Валера позвонил, открыли не сразу – примерно, через минуту.

– Привет, Серёга. Ты чего это – на ночь спишь?

Вид у того и впрямь – оказался вялый и заспанный.

– А-а… Валера… Заходи. Сколько времени?

– Девять.

– Вечера?

– Ночи, – усмехнулся Валерка. – С тобой что?

– Ничего не помню… Почти… Какое число?

– Двадцать девятое августа две тысячи девятого года от первого пришествия, – он ещё раз улыбнулся.

– Значит, я проспал весь день… И ночь, – сказал Серега, растирая шевелюру.

– Как спалось?

– Видать, хорошо, – я вступил в разговор, – Вон, сколько продрых.

– Это кто?

– Знакомый. Хороший. Ты давай, вспоминай – где был, чего видел.

– Все шутишь… – Серёга снова потер голову.

– Вполне серьёзно.

Чудик резко изменился во взгляде и лице – будто действительно, что-то вспомнил.

– Точно, был. Пожар. Другой мир. Земля. А может, и нет… После апокалипсиса. Наверное…

– И как там?

– Там была война, государств нет… Только какие-то группы и объединения. Жить можно. Или… Выживать. Люди остались. И… Инопланетяне.

– Больше ничего не помнишь?

– Не помню…

– Да и так, слишком много рассказал, – я вновь вступил в разговор. – Для сна, много.

– Это был не совсем сон, – сказал Валерка. – Я так думаю. Он – точнее, его психическое тело, действительно находилось в другом мире.

– Откуда он так много знает? Про войну, про инопланетян. Он что, сразу в нескольких временах был?

– Не исключено.

– Я говорил там, с одним. Человеком…

– Говорил? Уже интереснее. Материализация… Или – там все духи. Первое кажется… Более вероятным.

Валерка снова погрузился в раздумья и бормотал сам с собой.

– Значит, ты Сергей? – сказал я чудику.

Он кивнул.

– Дрон, – я подал ему руку.

Тот протянул ладонь в ответ. Какая хватка… По виду – не скажешь.

– Ты давно Валерку знаешь?

– Давно.

– Странно, что не пересекались никогда.

– Значит, не было необходимости. Да и я редко у него бываю.

Валерка вышел из раздумий.

– Что, познакомились уже? Я придумал кой-чего, через недельку вам звякну – будете мне нужны, оба.

– Ну все, туши свет, Валера снова что-то придумал, – сказал Серёга.

– Будем ждать, – сказал я. – Это будет интересно.

– Интересно, интересно. Дрон, ты идешь? Или останешься?

– Пойду.

– Я к себе. Пока, Серега.

– Пока – сказал я, и пожал руку своему новому знакомому.

– Скоро увидимся.

Странно, что мы раньше не встречались.

—///—

– Как думаешь, что он сделал?

– Посмотрим, – сказал я, шагнув с тротуара.

Серёга задумался.

– Ты чего встал? Пошли уже.

– Зелёный жду.

– Ну-ну… Мыслитель.

Мы перешли дорогу.

– Что гадать-то? Увидим.

Валерка, вопреки своему первому заверению, пропал на пару недель, а «сбор» – назначил только через три. Мы с Серёгой легко нашли общий язык и не раз уже бывали на пустыре вдвоём: я – просто так; а он, похоже – задумал что-то своё. Серега оказался вполне адекватным парнем, со «своими тараканами». Мы поднялись наверх, как условились. Валерка всё ещё не торопился.

– Думаешь, придёт?

– Посмотрим, – сказал я. – Ты же знаешь, он всякое может выкинуть. Но думаю – придёт.

– Почему?

– А вон он, смотри.

Валерка показался внизу, быстро шагая по направлению к нам.

– Привет – сказали мы в голос. – Давай, показывай, что придумал.

Валерка достал КПК

– Ты где его откопал?

– Неважно.

– Что это?

– Программа специальная.

– И что ты делать собрался?

– Как получится. Эта программа изменяет состояние сознания, вы нужны мне для подстраховки.

– Ты хочешь увидеть другой мир?

– Да.

– Обратно не забудь вернуться, – сказал я. Начинай, мы подстрахуем. Серега! Ты куда ушёл? Иди сюда!

Подошёл Сергей.

– Что, начинаете?

– Начинаем. Я сейчас запущу программу, а вы следите за мной. Возможно, ничего не произойдёт; возможно – я потеряю сознание; возможно, буду «не в себе». Ваша задача – наблюдать за мной. Через пятнадцать минут, если будет нужно, начнёте приводить меня в чувство. Дрон, ты ведь не раз – пьяных «оживлял»? Действуй так же.

– А я тогда зачем? – Спросил Серёга.

– Лишним не будешь.

Валерка прислонился спиной к дереву, надел наушники и уставился на экран. Мы же – с интересом смотрели на всё. Прошла минута, ничего не изменилось, я зевнул. Внезапно, Валерка начал оседать… Рванувшись к дереву, я остановился – будто что-то удерживало меня. Не физически – мысленно. Я чётко осознал вдруг, что всё должно идти, как идёт – и не нужно вмешиваться.

– И что будем делать?

Серега с растерянным видом переминался с ноги на ногу, неуверенно озираясь, глядя то на меня, то на Валерку, то оглядываясь назад.

– Ждать. Пятнадцать минут, как договорились. А потом – будем пытаться привести в чувство.

– Смотри!!!

Сложно было поверить, но всё происходило на наших глазах: Валерка бледнел и растворялся, как призрак.

– Нет, невозможно… – прошептал я.

Теперь Серёга бросился Валере, я вовремя схватил и удержал его.

– Пусти!

– Нет. Ты ничего не изменишь.

– С чего ты это взял?!

– С того.

Серёга сел на землю, его начинало бить крупной дрожью. Губы тряслись, руки ходили ходуном, казалось – вот-вот начнётся припадок. Через несколько минут он успокоился и замер, закрыв глаза, только иногда подёргивая головой. У меня тоже предательски дрожали колени, я держался только за счёт невесть откуда взявшейся уверенности, что всё идёт как надо.

– Ты ничего не сможешь изменить, – сказал я, наконец. – Посуди сам, что ты сделаешь? Нырнешь вслед за ним? Либо ничего не произойдёт, либо ты, как и он – растворишься, окажешься неизвестно где. Позвать «кого-нибудь»? Скорее всего – подумают, что у тебя «поехала крыша». И, в лучшем случае, покрутят пальцем у виска, а в худшем – закроют в «дурку». Даже если предположить, что тебе поверят, приедут учёные – сам ты сюда вряд ли уже попадёшь просто так. Да и Валерка, если он вернётся – более вероятно то, что он появится именно здесь, а не в другом месте – неизвестно, что с ним будет, попади он в руки учёных. Я не паранойю и не преувеличиваю, ничуть. Вероятность увидеть его – будет намного меньше.

– И что тогда? – Серёга медленно поднялся, голос его всё ещё дрожал.

– Будем ждать.

—///—

Я поднялся с земли, ни Дрона, ни Серёги рядом не было. В небе – будто бомба взорвалась: сквозь плотную серую пелену еле пробивались красные лучи солнца.

– Стой!

Я обернулся. Передо мной стоял… Человек? Костюм неопределяемого цвета, который отлично сливался с местностью; дыхательная маска, за которой ничего не видно. Автомат(?) напоминал наш АК – только, казалось, был сделан из пластика. Впрочем, такая мелочь становится несущественной, когда на тебя нацелен ствол – пусть и неизвестного, оружия.

– Кто ты? Что здесь делаешь? Где твой жетон?

–Ва… – начал было я, но понял, что ничего внятного сказать не смогу. – Я не помню, кто я и как здесь оказался.

– Покажи руки, закатай рукава.

Я сделал, что просили.

– Где твой жетон? Ты должен его носить на запястье.

– Я не знаю.

– Пойдешь со мной.

– Куда?

– Куда нужно. Будешь задавать лишние вопросы – останешься здесь и больше никуда не уйдёшь.

Что это, и где я? Что делается сейчас там, у нас?

– Шевелись! – меня резко окликнули. – Ускорение придать?

–

Я ожидал увидеть нечто, вроде развалин, но нет – город, вполне приличный. Вокруг чистота – чище, чем у нас.

Мы зашли в одно из зданий и спустились куда-то вниз.

– Эльдар! Я тебе ещё одного привёл.

– Кто?

– Говорит, что ничего не помнит.

– В коллектор его. Завтра – как раз отправляем партию.

И снова неожиданность: место, в которое меня привели, напоминало больничную палату, а не камеру. Резкий свет ударил в глаза – будто они хотели ослепить любого, кто сюда войдёт. Огромная, пустая комната… Несмотря на то, что вокруг было полно мест, меня отвели куда-то на середину.

– Садись, – меня взяли за плечо и резко толкнули вниз, на койку. – А лучше, сразу приляг.

Солдат – именно так я решил называть того, кто меня схватил – ушёл. Где же я? «Раз уж время есть, так хоть отосплюсь», – подумал я, и лёг. Всё же, где я? Свет погас, я почувствовал, как теряю сознание.

—///—

– Эй! Серёга! Ты меня слышишь? Я толкнул его в плечо.

– Слышу, полчаса уже стоим.

– С тобой, точно – всё нормально?

– Да. Пойдём домой. Где бы Валерка ни был – как только появится возможность, он даст знать.

Вот так. Был человек – и нет больше. И неизвестно, что делать. Я пошёл домой – если ничего не путаю, я уже с месяц как не заглядывал туда. Пора.

–

– Ма-ам! Ты дома?

Никого. Наверное, на работе. Я направился на кухню. Так-с, что у нас здесь… Пустой холодильник, пора пополнить. Всё-таки, странно, – подумал я, закрывая дверь. – Что-то не так.

—///—

Что-то не так? Странное чувство. Я зашел в подъезд, навстречу выбежало несколько соседских мальчишек, один из которых чуть не врезался в меня. Нет, просто показалось. Нервишки…

– Оксана, ты дома?

Молчок. Странно, должна бы уже прийти.

– Ты чего дверь открытой держишь? – раздался голос из-за спины.

Оксана. И с ней, явно, что-то не так… Она зашла, скинула кроссовки; не снимая куртки – прошла в гостиную и плюхнулась на диван. Я закрыл дверь, переставил небрежно брошенную обувь.

– Что с тобой? – Я сел рядом.

– Всё нормально.

– Разве? – я снял с неё курточку. – Ладно, захочешь – расскажешь. Такой я её не припомню. Она всегда прекрасно держится: если что не так – виду не подаст. Теперь, правда, тоже пытается не подавать, но я-то всегда знаю, если у неё что-то случается. А сейчас – это заметил бы каждый. Я вышел в коридор и повесил куртку на вешалку, пошёл на кухню за чаем. Это было лучшее, что я пока мог сделать.

—///—

У подъезда я встретил соседку.

– Тётя Нюра, мама на дежурстве?

– Ты где был, засранец? В больнице мать твоя, два дня уже. Сердце.

Баба Нюра. Никто уже не знает, откуда она. Приехала она сюда, когда ей было столько, сколько сейчас мне. Каждая квартира в нашем подъезде успела сменить двух владельцев за это время. Любители почесать языки – говорили, что она ведьма… И правда: по её словам – ей было шестьдесят пять, но выглядела она лет на пятнадцать моложе. И очень не любила, когда её называли «Бабой».

– Где, в какой?

– Не пустят тебя к ней сейчас.

– Да чхал я – наих «не пустят»! Знаете ведь, тетя Нюра.

– С тебя, засранец, станется, – улыбнулась она. – На Гоголя, знаешь где?

– Знаю. Спасибо, тетя Нюра.