Текст книги "Цепной пес и одинокий волк (СИ)"
Автор книги: Александр Смоликов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– Будешь делать, что скажу, останешься в живых. Попытаешься смыться или, не дай Бог, поиграть со мной в Рэмбо, я тебя просто застрелю.
Ледяной взгляд прищуренных глаз Молодцова, и весь его вид, вымотанного, но страшного, быстро подействовали. Витамин кивнул.
– Иди. – Молодцов показал автоматом, куда.
Витамин пошел. Молодцов перевел автомат за спину, достал пистолет и последовал за Витамином, который шел, оглядываясь и спотыкаясь.
– Сколько всего вас было? – спросил Молодцов.
– Восемь.
– Минус шесть – выходит, у Кирюхи только ты остался?
Витамин оглянулся.
– А куда второй мент делся?
– Кирюха сказал, что Зломан его отпустил.
– А... Теперь это так называется?
Еловый лес стал березовой рощей. Роща вскоре поредела, и стал виден скошенный луг, а за ним – поле, за которым у самого горизонта – маленькая рощица.
– Стой, – сказал Молодцов.
Витамин повернулся и уставился на пистолет в его руке.
– Ложись мордой вниз.
Витамин часто заморгал большими глазами. По худой шее подпрыгнул острый, незнакомый с бритвой кадык – проглотил комок.
– Ложись, говорю. Хотел бы убить – уже убил бы.
Витамин лег. Молодцов опустился на траву, прижался плечом к белому стволу березы и закрыл глаза. Светило солнце, ветер волновал ветви, пели птицы. Над лугом золотыми блестками порхали бабочки.
– Если тебе милиционер нужен, ты сменяй меня на него, – сказал Витамин.
– Дурак, думаешь, ты Кирюхе дороже, чем тот мент?
– Все-таки...
– Еще чего-нибудь ляпнешь, получишь автоматом по хребтине. Лежи и помалкивай...
Молодцов пожевывал травинку, закрыв глаза и откинувшись головой к березовому стволу. Он думал. Он открыл глаза, взгляд его блуждал по деревьям, по старой березе, которая стояла перед ним, пока не остановился на толстом, торчащем над землей суке.
Он встал, посмотрел на сук, потом – на автоматный ремень.
– Раздевайся, – сказал он.
– Зачем?
– Раздевайся, я сказал.
Витамин снял джинсовку и футболку.
– И штаны тоже. Шевелись!
Витамин снял штаны. Молодцов связал ему сзади руки брючным ремнем, а ноги – штанами. Потом снял с автомата ремень, сделал на нем петлю, взял ремень в зубы, подпрыгнул, сделал подъем переворотом и сел верхом на сук. Он регулировал высоту петли, пока не нашел необходимую длину. Он привязал ремень к суку, спрыгнул и оценил придуманное им приспособление.
– Симпатично.
Петля на березе выглядела зловеще. У Витамина скривилась физиономия. Молодцов развязал его, потом сел на землю и согнул колени, так, чтобы согнутые колени были под самой петлей, передернул затвор и поставил автомат на одиночные.
– Становись на мои колени и засовывай голову в петлю, – скомандовал он.
Витамин не двигался. Он был перепуган и ничего не понимал. Молодцов направил на него автомат.
– А ну лезь в петлю! Перебьешь наручники и вылезешь обратно.
Витамин схватился за петлю и встал на его колени.
– Вариантов всего два. Первый – перебиваешь наручники, отдаешь автомат и вылезаешь. Хорошо нам обоим. Второй – вместо наручников стреляешь в меня, мои колени разъезжаются, и ты остаешься болтаться в петле. Плохо нам обоим. Выбирай!
Витамин стоял, качаясь, на его коленях, и совал голову в петлю. Засунув подбородок, он остановился и посмотрел на Молодцова.
– Давай, давай! Вот так. Теперь опусти руки. Хорошо. Держи автомат.
Витамин взял одной рукой автомат. Молодцов сделал движение коленями. Витамин схватился за ремень и удержал равновесие.
– Направишь автомат на меня – одно движение, и ты – в петле.
Витамин кивнул. Молодцов поднял руки. Витамин поднял автомат.
– Ты обманешь меня! – всхлипнул он.
– Нет.
– Ты обманешь меня! – завопил он.
– Верь мне! Это твой единственный выход!
Молодцов натянул цепь наручников. Витамин навел автомат, его руки дрожали. Он выстрелил и промахнулся.
– Твою мать! Давай еще раз!
Витамин медлил.
– Стреляй же! Теперь у тебя нет другого выхода. Они слышали выстрел и скоро будут здесь. Если ты не выстрелишь, я останусь в наручниках, а ты – в петле!
Витамин выстрелил, и руки Молодцова разлетелись в стороны. Витамин смотрел на него, вибрируя трясущимися ногами.
– Дай автомат, – тихо сказал Молодцов.
Витамин медлил.
– Дай автомат!
– Ты убьешь меня!
– Ты сам себя убьешь, если не отдашь автомат! Дай сюда!
Витамин отдал автомат и зажмурился. Молодцов положил автомат и усмехнулся.
– Чего, понравилось в петле? Слазь, а то у меня ноги затекли!
Витамин вытащил из петли голову и тут Молодцов дернул ногами. Витамин схватился за петлю обеими руками.
– А!
– Слазь, давай!
Витамин спрыгнул на землю. Молодцов встал и развел руки в болтающихся как браслеты наручниках.
– Ну вот, а я уж думал, что каждый раз, как захочется почесать яйцо, придется чесать оба.
Витамин смеялся, он был счастлив. Молодцов мгновенно стал серьезным.
– Тебе кто разрешил улыбаться?
Улыбка моментом слетела с лица Витамина.
Молодцов надел его футболку, которая трещала у него на спине, и прошелся, с удовольствием размахивая руками и перекидывая автомат из руки в руку. Витамин смотрел на него с робкой улыбкой.
Молодцов вышел из леса, остановился на кромке поля и посмотрел вдаль. Пробегающий по хлебам ветер обдувал его лицо. Даль звала. Он сделал шаг, другой, провел рукой по колосящейся ржи и вдруг остановился, опустил голову, постоял какое-то время и оглянулся назад.
Витамин стоял на том же месте. Молодцов вернулся.
– Давай руки.
Побывав в петле, Витамин охотно дал себя связать.
На маленькой полянке, окруженной ельником, лежал человек в темно-серой одежде. Он был связан и лежал лицом вниз. Это был Серегин. Возле поваленного дерева неподвижно лежал Кот. На том же дереве сидел Кирюха и дышал, открыв рот. Зломан сидел прямо на земле, прислонившись спиной и затылком к ели. Казалось, он спал. Его лицо осунулось, волосы торчали в разные стороны. Оба были изрядно вымотаны.
– Куда они делись? – бормотал Кирюха, как одержимый. – Стреляли два раза. У Кота череп проломлен. В кого тогда стреляли? Где тела?
– Кота, вероятно, застали врасплох, а с Витамином Молодцову пришлось повозиться. Возможно, он убежал, – сказал Зломан, не открывая глаз.
– С автоматом? Зачем? Что за херню ты городишь?
Зломан открыл глаза.
– Ты бы стал проламывать череп, если б у тебя был ствол? – он размышлял вслух. – Вариантов несколько. Первый – пули ни в кого не попали, и они бегают друг за другом по лесу. Второй – пули в кого-то попали. Если в Молодцова, то Витамин был бы уже здесь. Если в Витамина, то Молодцов уже далеко.
Кирюха взревел.
– Сука!
Он тяжело поднялся, подошел к Серегину и ударил его.
– Если б не ты, мразь, все было бы нормально!
Он остановился, чтобы отдышаться.
Серегин свернулся, как улитка, ловил ртом воздух.
– А может быть еще одно, – продолжал Зломан. – Они убили друг друга. Как в кино.
– Намотай себе свои версии... – рявкнул Кирюха. – Ты его не знаешь, а я его знаю! Ему в Афгане кукушку сбили. Он теперь пока не достанет нас, не успокоится! – голос его дрогнул.
Он обернулся и стал вглядываться в кусты. Потом устало опустился на упавшее дерево.
– Ему сейчас не до нас. – Ему бы отлежаться где-нибудь, зализать раны, а уж потом мстить.
– Может, и так... – Кирюха почесал затылок. – Нет, не так. Тогда он не вернулся бы. А он, сука, вернулся, Коту башку проломил и... где он? Где он теперь? Где он, сука?
– Тише ты...
– Шесть человек! – Кирюха всхлипнул. – Шесть человек угробил, и еще где-то бегает! Менты наверное, уже всю округу оцепили!
– Да, надо убираться отсюда...
– Убираться? А что я там скажу?
Серегин лежал, поводя вокруг обезумевшими глазами. Зломан посмотрел на Серегина, и направился к нему. Он наклонился и толкнул его.
– Где он, Паша? Как вы договорились? Где он? Где? Как вы договорились? Говори, мразь! Я тебя сейчас на куски рвать буду!
Он тормошил его изо всей силы. Серегин разлепил спекшиеся губы.
– Он сбе... сбе...жал...
Зломан стал бить его кулаками по голове, поднялся и бил ногами. Потом вернулся к дереву, под которым сидел, и опустился на землю.
– Нет времени... Уже нет времени!
Серегин пришел в себя, разлепил глаза и увидел Кирюху, который сидел перед ним на корточках.
– Слышишь меня, Пашенька?
Он приподнял ему голову, чтобы видеть глаза.
– Если б ты знал, как я не хочу делать тебе больно, но ты не оставляешь мне выбора. Я могу сделать это мгновенно – бах – и ты в нирване. Там блаженство. Только скажи, где он. А если не скажешь, ты даже не представляешь, как тебе будет больно! – он дернул его за куртку и заорал. – Я тебе пальцы переломаю, все, один за другим, потом руки, ноги, а потом, если ты еще в состоянии будешь что-то чувствовать, я...
Он схватил его руку и взял палец на излом. Послышался треск сухой ветки. Кирюха и Зломан обернулись.
Молодцов шел по лесу, в правой руке у него был автомат, в глазах – решимость.
Он шел быстрее, взмахивая рукой, чтобы отводить от лица ветки.
Он бежал, перепрыгивая через поваленные деревья и пригибаясь под опущенными ветвями.
Он крался, прислушиваясь и всматриваясь в темень среди деревьев.
Кирюха поднял голову. Зломан обернулся.
Метрах в двадцати стоял Молодцов и смотрел на них через прорезь прицельной планки.
Кирюха отпустил Серегина.
Направив автомат на Кирюху, Молодцов сделал несколько шагов.
Зломан потянулся к кобуре.
Молодцов выстрелил в него. Зломан упал. Молодцов подошел, добил его короткой очередью и повернулся к Кирюхе.
Бледный как полотно, Кирюха попятился.
– Молоток... погоди...
Молодцов прицелился и нажал на спусковой крючок. Выстрела не последовало. Молодцов отстегнул магазин – патронов не было.
Он бросил автомат и вытащил из-за пояса пистолет. Он передернул затвор, направил пистолет на Кирюху и нажал спусковой крючок. Но выстрела не было.
Кирюха выдохнул, провел ладонью по мокрому лбу и стал глазами искать ружье. Оно лежало метрах в двух от Серегина. Кирюха подошел к нему и наклонился.
Молодцов возился с перекошенным патроном.
– Давай же, черт!
Увидев, что ружье уже у Кирюхи, он швырнул в него пистолет и бросился на него.
– А! – крикнул Кирюха.
Молодцов кинулся ему в ноги, они упали, перевернулись и встали. Молодцов был измотан. Кирюхе удалось подняться первым, и Молодцов получил удар, не успев выпрямиться. Кирюха пошел на него, нанося удар за ударом. У Молодцова не было сил даже на то, чтобы защищаться, он просто старался держаться на ногах, держаться из последних сил.
Пропустив удар в подбородок, он упал и не успел подняться, как получил удар ногой, потом еще, еще, еще... Он ворочался по земле, чтобы не дать забить себя.
Серегин, извиваясь, подполз к ружью и лег на него.
Молодцов катался по земле, пытаясь встать на ноги, но, только он начинал вставать, как Кирюха наносил удар.
Наконец, грузный Кирюха устал и уперся руками в колени, чтобы отдышаться. Он смотрел, как Молодцов поднимается, опираясь на дрожащие руки.
Они стояли друг перед другом, Кирюха, выставив живот, и Молодцов, пошатываясь и опустив бессильные руки, и смотрели друг другу в глаза. Кирюха смотрел исподлобья, его веки мелко дрожали; это от того, что он хотел отвести глаза под взглядом Молодцова, но не мог.
Лицо Молодцова превратилось в кровавое месиво, губы и нос распухли, левый глаз затянуло геммотомой, из носа и рассеченной брови сочилась кровь, но глаза по-прежнему смотрели прямо и твердо.
– Конец тебе! – прохрипел Кирюха и ударил его в голову, вложив в удар остаток сил. Молодцов упал рядом с Серегиным.
– Не зря тебя к мусору прибило. Надо кончать вас, да сваливать...
Он шарил глазами по земле.
– Анд... Андрей! – шепотом позвал Серегин.
– Мм... – Молодцов с трудом разлепил правый глаз.
– Черт, где ж оно...
Кирюха отошел, продолжая водить глазами по земле.
– Ружье... – Серегин отполз тюленьими движениями.
В поисках ружья Кирюха ходил вокруг них. Не найдя его, он подошел к телу Зломана и вынул у него из кобуры пистолет. Разогнув спину, он повернулся и застыл.
Опираясь на ружье, которое он искал, Молодцов поднимался с колена.
Кирюха поднял пистолет.
Молодцов стоял к нему боком и как будто не видел его. Но, едва оторвав от земли колено, он направил ружье на Кирюху и, держа его поперек себя как гитару, не поворачивая головы и чуть откинувшись назад, он сделал выстрел.
– Ийя-а-а! – вырвался крик из его глотки.
Он передернул затвор и снова выстрелил, передернул и выстрелил, передернул и выстрелил...
Кирюха выронил пистолет и попятился, получая заряд за зарядом, пока не повалился на землю. Он дернулся несколько раз и замер, уставившись в высь затянутыми мутной поволокой глазами.
Молодцов выронил ружье и повалился на землю. Он лежал, раскинув руки, и смотрел в небо.
– Все...
Прошло несколько минут. Серегин заворочался.
– Развяжи меня, – прошепелявил он разбитыми губами.
Прошло какое-то время, прежде чем Молодцов отреагировал. Он оторвал от земли голову и, морщась от боли, сел, потом поднялся и подошел к Серегину.
Он развязал ему руки. Серегин сел, потер запястья и пощупал себя. Потом развязал ноги, попытался встать и тут же со стоном согнулся.
– Кажется, у меня ребра сломаны...
– Ребра это ничего. Ребра заживут.
Держась за бок, Серегин подршел к Зломану, достал у него из кармана ключ и вернулся к Молодцову. Он снял с него перебитые наручники.
Был уже вечер. Молодцов и Серегин шли по лесу. Серегин держался за бок. Солнце было низко, округу заливал теплый вечерний свет. Молодцов и Серегин остановились на краю леса. Метрах в тридцати сидел связанный Витамин.
– Оставляешь на мое попечение? – Серегин кивнул на Витамина.
Молодцов притворился.
– О чем ты? Я тут отпустил одного, наверное, по лесу где-нибудь шарится.
Он ухмыльнулся, посмотрел вдаль, щуря на солнце правый глаз, и потом – на Серегина.
– Вот и все, сержант.
– Даже не верится, что это было.
– Чего это тебя потряхивает?
– Не знаю. Наверное, от того, что жив остался.
– Как выберешься, первым делом махани стакан, прям, двести грамм налей и – залпом!
Серегин улыбнулся и кивнул.
– Придется кое-какие из твоих подвигов на себя взять. Если ты конечно не возражаешь.
– Не возражаю. Только гляди, их подвигов на себя не возьми.
– А ты как?
Молодцов, щурясь, смотрел за горизонт.
– За меня не беспокойся. Я теперь считай дома.
Серегин протянул ему несколько скомканных купюр.
– Тебе сейчас пригодятся.
Молодцов грозно посмотрел на купюры, потом на него, и взял их с едва заметным кивком.
– Спасибо тебе, – голос у Серегина дрогнул.
Несколько секунд прошли в молчании. Молодцов смотрел вдаль, словно моряк, которому не терпелось выйти в море.
– Ладно, Пашка, пошел я.
– Счастливо тебе, а еще – удачи!
Серегин протянул ему открытую ладонь, Молодцов хлопнул по ней, они крепко пожали руки, посмотрели напоследок друг другу в глаза, и каждый пошел своей дорогой.
