Текст книги "Даниэль бен Ашер. Галактическая разведка. Том 1"

Автор книги: Александр Шен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Волшебные вещи ты рассказываешь, так значит я теперь как космонавт?

– Да, и даже антифактор можешь не есть, нанопроциты его синтезируют. И заболевание раком тебе не грозит, так как нанопроциты легко распознают клетки с повреждённой ДНК и уничтожают их. И никаких бактериальных инфекций можно не бояться. Как показали испытания, даже самые быстро размножающиеся термофилы успешно контролируются нанопроцитами.

– А нам можно купить такие киберклетки? – спросил Дани.

– Тебе пока не нужно, но если ты захочешь стать космонавтом, тебе их выдадут бесплатно. Ну, ладно, вы тут пока беседуйте, а мне надо связаться с Ноахом.

Шиммон вышел в коридор и дошёл до следующего общего зала. Тут он уселся в кресло и вызвал своего друга.

– Мир тебе, дружище. Как дела в Адме?

– Операция по спасению проходит успешно, всех убитых нашли и опознали. Всего их было семьдесят восемь. Их тела можно восстановить, вот только служащему администрации Азриэлю не повезло. Лицо сильно повреждено, а наша биоморфология ещё не научилась воссоздавать лица с индивидуальными чертами, так что будет он похож лицом на исорга. [Исорг – искусственный организм.]

– Да уж не повезло бедняге, а ведь я его знал… Ноах, у меня для тебя есть приятная новость. Ты ведь говорил, что хочешь найти скромную неискушённую девушку и не помешанную на лицензии.

– Да! Ты же знаешь, ведь мои подруги сразу покидали меня, как только узнавали, что использовать свою лицензию я не хочу и дальше первого уровня идти не готов.

– Так вот, она существует, девушка твоей мечты!

– И…?

– Её зовут Наами, родовое имя она не сказала, она очень симпатичная, не такая как Ада, конечно, но вполне… Работает проводницей при вокзале в Шинаре, сопровождает важных персон по городу, в число коих случайно попал и я. Ей двадцать восемь, и она не смогла пройти практику.

– Шимми, я хочу с ней познакомиться! Но как? Придумай какой-нибудь повод, ты же умный и знаешь, как с ними общаться, ну, то есть, с девушками… Ты же обаятельный и романтичный, ну, пожалуйста!

– Уже придумал. Когда найдёшь её, просто спроси, не попадал ли ей в руки волшебный золотой шекель? И она сразу тобой заинтересуется.

– И это сработает?

– На сто процентов!

– Ах ты, старый романтик, великий маг из страны магов! Это ведь ты дал ей шекель и наплёл, что он волшебный! Но должен сказать, ты придумал здорово. Мне бы и в голову не пришло. А ну-ка, скажи мне, не поразила ли и тебя стрела Амура? Что-то ты там говорил про Аду? А?… Признавайся?!

– Я не говорил…

– Не прикидывайся, мне всё известно, забыл кто я…? Великий и всемогущий телепат, знаток ментоса, почти ангел!

– Неправда, ты же не можешь влезть в мозги к обычному человеку, не телепату, на расстоянии дальше четырёх километров! Скажи, как ты узнал?

– Военный медик Элияху! Он сказал, что на тебе лица не было, когда он спасал Аду. Так что, не трудно догадаться! И ещё! Кто-то, похожий на тебя, заказал в ювелирном салоне платиновое сердце с гравировкой: «Ада бат Леви». Так вот и у меня для тебя новость! Ада попросила у медиков коммуникатор и связалась со мной. Просила назначить тебя консультантом к ней на ферму и говорила, что она не справится без тебя и готова платить деньги за консультации, и что ты прекрасный учитель, и никто другой ей не поможет.

– И…?

– Я не мог ей отказать! Будешь её консультантом, пока дети не выучатся, и параллельно будешь исследовать хара.

– Ты настоящий друг! Удачи тебе с Наами.

– До связи, дружище!

Шиммон вернулся в палату. Дети и Бильха обнимались с Адой.

– Дани, Эсти, не могли бы вы погулять немного, мне надо поговорить с вашей мамой о взрослых делах. Там в следующем зале есть большой аквариум с южными рыбками, вы таких ещё не видели.

– Дани, пойдём посмотрим, – позвала брата Эстер, и они вышли.

– Ада, у меня есть две шапочки, надень, пожалуйста, надо поговорить. Даже не знаю, как начать. Помнишь, я тебе рассказывал о лигаментуме?

– Да, ты говорил, что это связь с миром ангелов. И что вы, жители континента её как бы глушите с помощью вот этих шапочек.

– А ты помнишь, для чего мы это делаем?

– Чтобы тёмный поток из мира ангелов не влиял на поведение людей в худшую сторону, особенно на тех, кто употребляет антифактор.

– Ты прекрасная ученица. Десять баллов за ответ. Ну, так вот, солдаты Исраэля, когда они идут в бой с хара, должны получать опору тёмного потока, без этого убить врага будет очень трудно, и тогда хара убьёт первым. Когда мы все устраивали засаду на хара, на нас тоже не было экранирующих шапочек и именно по этой причине. Случилось так, что ранение, полученное тобой, было очень серьёзным, и оно вызвало так называемую клиническую смерть. Это такое состояние, при котором сердце останавливается, и в этот момент мозг человека, засыпая как бы навсегда, посылает последний сигнал в ментальную сеть о том, что жизнь завершена, и по этому сигналу ментальная сеть отключает лигаментум. Это состояние обратимо в течение пяти минут, и если человека оживить и запустить сердце в этот период, то лигаментум может подключиться обратно. Однако, в твоём случае, нанопроциты оживили тебя внутри капсулы, которая является экраном, и поэтому, факта оживления ментальная сеть не увидела. В общем, лигаментума у тебя теперь нет.

– Странно! Но я себя нормально чувствую!?

– Всё так и должно быть. Лигаментум у нас, жителей Исраэля, проводящих свою жизнь под экраном, и так бездействует, и никто этого даже не замечает. Правда снов ты не увидишь, если, конечно, не включить проигрыватель – он называется дрёмер.

– Так что же это значит для меня?

– Сейчас попробую объяснить. Когда мы пришли впервые в администрацию Адмы, тебя и детей положили на сохранение, помнишь?

– Да, создали копии наших личностей в памяти какой-то вашей машины.

– Верно, так вот, точно так же, как в нашей машине, ещё одна копия твоей личности существует в ментальной сети ангелов.

– Но ангелы меня разве копировали?

– Да, каждую ночь! Когда человек спит, время от времени наступает фаза активного сна, во время которой и происходит трансляция накопленных за день знаний, которые в совокупности и составляют твою личность. Передатчиками информации являются клетки мозга – нейроны, они генерируют интенсивные торсионные поля, и лигаментум работает на передачу. Во всё остальное время лигаментум работает на приём, и из ментальной сети поступает некоторое количество информации, в частности тёмный поток, позволяющий работать основным инстинктам человека, как животного. Некоторая часть поступающей информации является как бы подсказками свыше и не относится к тёмному потоку, – это так называемая интуитивная индукция, она позволяет предвидеть события. У животных интуитивная индукция развита очень сильно, и поэтому они чувствуют опасность, когда ещё нет никаких видимых признаков её приближения. Однако, у нормальных людей эта функция лигаментума очень сильно ослаблена, её заменил мощный собственный интеллект, так что потеря лигаментума или, что то же самое, жизнь под экраном никак не влияет на сознание и труд обычного человека. Исключение составляют телепаты и ясновидящие, которые очень тесно взаимодействуют с ментосом. Для них потеря лигаментума означает потерю их необычных способностей. Вот поэтому, твои дети не должны носить индивидуальных экранов.

– Как? И Эстер тоже?

– Да, и она телепатка! Может не такая сильная, как Дани, но эти способности есть и у неё.

– Но давай разберёмся с моими копиями, сколько же их?

– На данный момент три, причём две из них активны, то есть живут своей жизнью. Одна лежит передо мной и одна в ментальной сети ангелов. И ещё одна, неактивная, хранится в архиве информационной сети Исраэля. Таким образом, произошло раздвоение личности. Та копия, которая была у ангелов в момент твоей клинической смерти, была активизирована и стала ангелом, так предполагает наша наука. Так что, я думаю, ангел с именем Элиав получил свою Аду, и теперь они вместе и очень счастливы.

– А как же я, живая?

– Ну… ты будешь продолжать свою жизнь в этом мире, она, правда, довольно круто изменилась по причине переезда. И ты здешняя, теперешняя, конечно, уже в мир ангелов не попадёшь. Но если твоё тело все-таки когда-нибудь умрёт, копия из архива будет активизирована, и твоя личность будет продолжать жить в информационном мире Исраэля. Помнить она будет всё то, что помнила ты на момент последнего сохранения. Обычно сохранение мы проходим один раз в неделю.

– А что же помнит та Ада, которая стала ангелом?

– Всё, что было перед последней ночью, когда мы ночевали в гостинице. А на следующий день мы приехали во дворец и отправились в Исраэль на поезде. В вагоне был включён экран, и больше вне экрана ты ни разу не спала.

– А вот интересно, какая часть твоей личности попадёт к ангелам, когда твоё тело умрёт?

– Ангелы увидят меня восьмилетним мальчиком, каким я был, перед тем как покинул остров. Потом ещё был эпизод, когда я ночевал без экрана у вас на заводе. Когда Ноах попросил меня, в связи со счастливой находкой Дани, остаться с вами, чтобы охранять вас, как величайшую ценность для Исраэля. Так что я не знаю, что будет делать ангел-мальчик с этими воспоминаниями.

– Скажи, пожалуйста, Шимми, а твои родители, где они сейчас?

– Отец жив и по-прежнему работает конструктором в институте по проектированию космических кораблей. А мама добровольно покинула этот мир, когда я окончил школу, и живёт сейчас в мире информационном. Она, к сожалению, после того как я вырос, не смогла найти себе применения. Главным смыслом её жизни был я. По профессии она была модельером одежды, а поскольку мода меняется, её творчество перестало пользоваться спросом, и она решила уйти в свой мир. В нашем информационном мире каждому жителю отводится столько памяти, сколько нужно, чтобы он мог построить свой ландшафт в пределах обычного горизонта, получается круг радиусом километров тридцать. Так что мама увлечена проектированием своего мира. Там можно всё выдумывать, и выдумки реализуются, – в общем, чувствуешь себя волшебником, творцом. Я был у неё в гостях, там очень красиво.

– То есть, ты хочешь сказать, что в этом вашем информационном мире, те, кто жив, могут посетить тех, кто умер?

– Да, во время сохранения, ты можешь заказать экскурсию или посещение. И потом эти впечатления будут скопированы в твой живой мозг. То есть воспоминания такие, как будто всё происходило в реальности.

– Это просто невероятно! Шимми, ты мне тут такого наговорил, что мне надо переварить всё и подумать. Позови детей, попрощаемся на сегодня. А завтра приходите обязательно, в полдень придёт администратор Шинара и какие-то журналисты. Медики сказали, чтобы вручить награду.

– Да, Ада, я же совсем забыл! Тебя должны наградить лицензией. Не знаю насколько это важно для тебя, но любая девушка в Исраэле о такой награде может только мечтать. Это самое ценное, что может дать человеку Большой Совет. На острове всё, конечно, проще с рождением, но здесь – это не так.

– Я поняла, я же не тупая, это самое дорогое для вас, но и для меня теперь тоже. Девять жизней это немало. Дети вырастут и тогда… тогда я смогу ещё иметь ребёнка, это же здорово! Но ты меня не оставляй, пожалуйста, наедине со всем этим! Я никогда не общалась с журналистами, и я их боюсь!

– Мы все обязательно придём, не беспокойся. Кстати, я принес твоё оружие, а где костюм островитянки?

– В шкафчике, его почистили и даже починили, так что на встречу с администратором надену его, и пояс с оружием тоже. Всё равно больше у меня ничего нет.

На следующий день всё прошло более-менее удачно. Администратор Шинара на глазах телевизионщиков вручил награды всем участникам боя с хара. Ада получила лицензию. Это был небольшой золотой медальон, внутри которого, в специальной ячейке под прозрачной плотно закрытой крышечкой, лежала белая таблетка. На крышке была вырезана надпись: «Ада бат Леви, рождённая в Шуре, в 5752 году, 25 адара». Дани, Эстер и Шиммон получили именные векселя на пять тысяч шекелей каждый. Журналисты захотели, чтобы Ада подробно рассказала о боевой операции, но Шиммон взял инициативу в свои руки, объяснив это тем, что Ада не совсем поправилась и что она слишком скромна, чтобы рассказывать о своих подвигах. Рассказав в деталях, как всё произошло, Шиммон удовлетворил ненасытное любопытство телеведущей и, наконец, вся официальная делегация покинула зал больницы.

– Слава Всесильному, всё закончилось, – вздохнула Ада. Шимми расскажи мне, что это за штучка белая в медальоне, и для чего она?

– Пойдём-ка в палату, надо посекретничать, – сказал Шиммон шепотом. – Дети, мы должны поговорить, посмотрите пока на рыбок и не заходите, пожалуйста.

Шиммон и Ада закрылись в палате и надели шапочки.

– Так вот. Белая штучка – это таблетка, в ней находятся несколько нанопроцитов, кажется десять, если я правильно помню. Если эту таблетку проглотить, то бесплодие женщины будет отменено до наступления беременности.

– Можно немного подробнее?

– Ты мне сама говорила, помнишь? Когда на острове в семье рождаются два ребёнка, то приходит королевский медик и …

– И делает какой-то укол, и беременность больше не наступает. Всё верно.

– С этим уколом женщине вводят несколько нанопроцитов, запрограммированных только на одно действие. А именно – препятствовать процессу оплодотворения яйцеклетки – это называется половой защитой. Таблетка, находящаяся в медальоне лицензии, содержит нанопроциты с программой, отменяющей действие половой защиты и разрешающей одно оплодотворение.

– Так вот, значит, как это происходит… тогда, если я правильно поняла, получается, что на континенте все девушки изначально сделаны бесплодными?

– Да, это происходит в двенадцатилетнем возрасте. И это позволяет девушкам вступать в брак первого уровня, то есть просто осуществить свою любовь и не думать о последствиях. Брак первого уровня никого ни к чему не обязывает, не предполагает рождения детей и какого-либо наследования имущества. Ну, а потом, если практика на острове пройдена успешно, девушка со своим любимым может заключить брак второго уровня. Это уже будет полноценная семья, и такая пара может участвовать в розыгрыше лицензий.

– Значит, Эстер скоро получит такую половую защиту?

– Да, обычно это делает школьный медик.

– Ладно, в общем, всё понятно. Пойдем, я провожу вас до выхода, давно пора уже покормить детей ужином.

Ада и Шиммон вышли в зал. Обняв дочку и сына Ада сказала:

– Идите поужинайте с дядей Шиммоном. До завтра, дорогие мои.

* * *

Прошло пять дней. Аду выписали из больницы. Вся семья Ашеров и Шиммон, наконец-то, были свободны и отправились гулять по городу. Эстер захотела побывать на крыше самой высокой башни. Потом они пообедали в ресторане, и Шиммон угостил всех незнакомым островитянам лакомством – мороженым. Ашеры были в восторге.

– Ну, а теперь я предлагаю купить всем вам подходящую одежду, чтобы вас уже не принимали за артистов в сценических костюмах, – сказал Шиммон.

– Да, но где же здесь торговые ряды мастеров портных? Здесь вообще базар есть?

– Насчёт базара не знаю, но магазины одежды у нас имеются в каждом городе.

Шиммон подошёл к справочному терминалу и вскоре вернулся.

– Я всё узнал. В этой башне весь двадцатый этаж занимает универсальный магазин. Там мы найдём всё, что нам захочется.

– А винтовки там тоже можно купить? – спросила Ада.

– Ада, ну зачем тебе винтовки?

– Я теперь буду бояться нападения хара, а вдруг они снова появятся!

– Нет, не появятся, мы уже кое-что узнали про них, благодаря Бильхе. А теперь, когда у нас есть пленник, узнаем еще больше. Я подарю тебе свой первый образец сонера для хара. А чтобы хара нас не беспокоили, пока мы будем исследовать нашего пленного, Большой Совет принял решение – ударами с орбиты разрушить военную промышленность на северных островах. Пусть займутся восстановлением, а нас на время оставят в покое. И вообще, винтовки у солдат Исраэля сейчас не в моде. Они обычно вооружены ручными икс-лучевыми пушками или РУС-пистолетами. [РУС – резонансный усилитель света, LASER]. Я тебе потом объясню принцип действия этого оружия, если тебе интересно. А сейчас мы покупаем одежду.

Шиммон и Ашеры поднялись на двадцатый этаж. Чего здесь только не было! Следуя указателям, они нашли магазин с одеждой.

– Нам надо взять три корзины на колёсиках. Туда мы будем складывать покупки, – посоветовал Шиммон.

– Сначала купим одежду для детей, – решила Ада. – Вот тут как раз написано: «Отдел для девочек». Эсти, посмотри, что бы ты выбрала?

Эстер, после долгих раздумий и примерок, положила в свою корзину узкие блестящие кожаные брюки и два свитера: теплый пушистый небесно-голубой и более лёгкий светло-зеленый с узором из листьев. Потом ещё добавила коричневые высокие замшевые ботинки на шнуровке, чёрные туфельки на каждый день и белую осеннюю куртку с капюшоном. Долго ходила Эстер вокруг синих нарядных лаковых туфелек с бантиками, и Ада сказала ей взять и их тоже, чтобы было в чём пойти на праздник.

– Но у меня же нет выходного платья, мамочка, – сказала Эстер.

– Сейчас выберем и платье, примерь вот это батистовое темно голубое с вышивкой.

Рядом был отдел для мальчиков. Дани потратил на выбор гораздо меньше времени, чем Эстер. Он выбрал светло серый комбинезон с кучей карманов, синюю куртку из плотной хлопковой ткани с флисовой подкладкой для прогулок, ботинки на толстой подошве, темно-зелёный свитер со снежным барсом на груди и брюки болотного цвета в мелкий рубчик.

Пришёл черёд покупать одежду и для Ады. Женский отдел был напротив. Шиммон вздохнул и приготовился к томительному ожиданию. У Ады захватило дух, такого количества женских товаров ей видеть ещё не приходилось. В результате крайне непростого и очень длительного выбора, в корзину Ады попали: плотные хлопковые брюки цвета горького шоколада, короткая оливковая замшевая куртка с лёгкой подстёжкой, светло коричневая флисовая куртка из овечьей шерсти с водоотталкивающим покрытием, брюки чуть ниже колена цвета еловой хвои из хлопковой ткани необычного очень красивого плетения, два лёгких домашних платья с цветочным рисунком, короткие замшевые сапожки с сочетанием цветов от шоколадного до песочного, кожаные сапоги до колен для прогулок по лесу, пара лёгких газовых шарфиков с мягкими переходами цветов, один тонкий пуховый шарфик, снежно-белый и такая же шапочка. Ада уже собиралась покинуть отдел, когда Эстер потащила её за рукав.

– Мамочка, пойдём, я там такое платье для тебя нашла!

То, что увидела Ада, не могло не поразить любое женское сердце. Платье было действительно необыкновенной красоты. Материалом послужил очень лёгкий древесный шёлк, но волокна были с микро-напылением, и это создавало непередаваемую игру света. Платье переливалось всеми оттенками сине-зелёного, как морская вода под лучами Шемеша. Ада не смогла устоять и примерила платье. Оно было как раз по ней.

– Эсти, это, конечно, очень и очень красиво, но ты посмотри на цену. Двести шекелей! У меня рука не поднимется отдать такую сумму за одно только платье.

– Мамочка, но ты посмотри, что тут написано. Это авторская работа, выполненная по уникальной и неповторимой технологии Ривки бат Игаль, мастерицы художественного ткачества.

– Всё равно, Эсти, я не могу!

– Мамочка! А можно мы с Эсти тебе подарим его! – сказал, стоявший рядом Дани. – У нас теперь есть деньги, нам же дали по пять тысяч.

– Да, мам! И не возражай, молодец Дани.

– Дорогие вы мои! Ладно, уговорили бедную островитянку, потерявшую голову.

Платье перекочевало в корзину и Ашеры пошли к выходу из отдела. Пока Ада увлечённо занималась примерками, Шиммон зашёл в ювелирный отдел. Он хотел купить для Ады подарок, какое-нибудь необычное женское украшение. Его выбор пал на колье из синего эденита – минерала, который добывали только на Эдене-два, и притом в очень ограниченных количествах. Это был прозрачный синий опалесцирующий натёчный камень, внутри которого каким-то образом были вкраплены небольшие, но совершенно правильные октаэдры алмазов. Геологи сломали себе голову, пытаясь придумать правдоподобную гипотезу происхождения минерала, но тайна его, пока, так и осталась неразгаданной. По красоте этому камню не было равных. Когда на него падал свет, кристаллы алмазов светились, как звездочки, будто кусочек звёздного скопления был воссоздан на объёмной звёздной карте. Шиммон заплатил за колье четыре тысячи шекелей и спрятал подальше свою покупку, в надежде, что представится подходящий случай, чтобы подарить его своей возлюбленной, которая, впрочем, о том пока не догадывалась или догадывалась, но виду не показывала. «Не важно, я подожду! Вся жизнь впереди!», – уговаривал Шиммон сам себя.

На кассе Дани и Эстер попросили упаковать платье для мамы и для оплаты предъявили свои векселя. Шиммон думал, что кассирша будет возражать и пошлёт их в банк, но нет, она спокойно приняла бумаги и зачислила сдачу на электро-кошельки детей. Все остальные покупки оплатила Ада из своего электро-кошелька.

– Оказывается, это очень удобно, этот электро-кошелёк – чудесное изобретение! И всегда на экранчике видно сколько денег было, сколько уплачено и сколько осталось. А у нас на острове пришлось бы таскать мешок с золотом, да еще всё время его пересчитывать, – сказала Ада Шиммону.

– Кажется, всё купили, пора возвращаться на вокзал и отправляться на ферму, – ответил Шиммон. – Но не тащить же нам всё в руках. Вот я вижу конторку службы доставки.

На конторке было написано: «Доставка в любую точку города всего один шекель». Шиммон заплатил и попросил доставить все покупки в частный вагон в сто двадцать третьем тупике. Чтобы не возиться с готовкой, решили последний раз поужинать в ресторане. Потом Шиммон и Ашеры вернулись в свой вагон переночевать, чтобы утром поехать на ферму. Задать станцию назначения Шиммон поручил Эстер, и она прекрасно с этим справилась, показав свои великолепные способности к обучению. Железная дорога отправила вагон до Адмы по одному из четырёх запасных путей, чтобы не занимать скоростные магистральные пути и не мешать движению. По прибытии в Адму, Шиммон заказал тепловоз, который и доставил, наконец, вагон до фермы Авив. Местная дорога шла по невысокой эстакаде, всего в трех метрах над землёй, и только на самой ферме спустилась на уровень поверхности. Тепловоз с вагоном остановился у пассажирской платформы. На соседнем пути стояла автомотриса, принадлежащая ферме, был ещё обгонный путь и погрузочный путь, который подходил к огромным резервуарам с маслом. Ближе к лесу были ещё два запасных пути, на последнем стоял спецпоезд с биолабораторией.

– Шимми, скажи, пожалуйста, а почему все рельсовые дороги, которые идут через лес, проложены на эстакадах? Ведь строить дороги таким способом, наверное, сложнее, чем если бы они шли по земле? – спросила Ада, глядя на дорогу, по которой они приехали.

– По-моему, это понятно! Так сделано, чтобы звери могли свободно гулять, где им вздумается, и считали бы этот лес своим. Пусть это дороже, но это правильно, ведь животные имеют такие же права на эту планету, как и люди. Мы не должны их как-то притеснять или эксплуатировать, – у нас в Исраэле это считается неприемлемым!

– Но Шимми! Мы же накупили кучу одежды и обуви, сделанной из животных. Кожа, шерсть! Да и продукты, наконец, которые мы ели: молоко, сыр, сливочное масло и мороженое! Разве это не эксплуатация животных?

– Ты, Ада, наверное, удивишься, но всё тобой перечисленное, делается из материалов, выращенных в культуре. Даже молоко! Из клеток родоначальников, под действием торсионных излучателей, управляемых биоморфологическими алгоритмами формируются любые органы, например молочная железа коровы. Находясь в питательной среде, полученной из растительного сырья, искусственная железа выделяет молоко, которое собирается и упаковывается в стерильных условиях, в отличие от коровьей фермы, и нет никакой необходимости как-то дополнительно обрабатывать молоко, кипятить, например. Кожа, мех, шерсть – все материалы животного происхождения выращены в культуре, и всё благодаря биоморфологии.

– А исходные клетки, где же вы их берёте?

– Как где?! Просим у животных, конечно. Если нужно молоко коровы или козы, то королевские медики с помощью небольшого укола берут биоматериал у домашних животных Падан-Арама, а если нужен мех рыси, то сгодится и дикая местная рысь. Совсем маленький укольчик во время угощения, и накормленный счастливый зверь уходит к себе домой в лес.

– Да… голова кругом идёт от вашего волшебства!

– Ничего, Ада, ты постепенно привыкнешь.

Подошёл машинист тепловоза.

– Скажите, пожалуйста, господа, а кто из вас теперь управляет фермой?

– Наверное, это я. Ада бат Леви – будем знакомы.

– Эйтан бен Шет – машинист станции Адма. Я всегда заправлялся на этой ферме, разрешите мне и сейчас залить три тысячи литров биотоплива из ваших хранилищ.

– Я не против, – сказала Ада, – но помочь я вам не смогу. Я пока не знаю, как это делается.

– Это ничего, я справлюсь сам, я должен вам триста шекелей. Вот вам мешочек золота, можете не пересчитывать.

– И кому же принадлежат теперь эти деньги?

– Это вам решать, моё дело заплатить и залить топливо, я же машинист, а не бухгалтер. Я пошёл, благодарю и всех благ, госпожа Ада.

– Шимми, а что мне теперь делать с этим золотом?

– Я пока не знаю, но не переживай, в информационной сети есть любые сведения, в том числе и по правилам продаж биотоплива. Я всё найду, и мы сделаем как надо.

– Что бы я без тебя делала!

– Пойдёмте в дом, надо ещё все вещи из вагона забрать. Сейчас машинист заправится и отгонит вагон в Адму, а там его отправят на станцию приписки.

– Скажи, Шимми, а купить такой вагон нам будет можно? – спросила Ада.

– Купить то конечно можно, точнее заказать, вагоностроительный завод соберёт его на заказ, только вот цена кусается, это будет стоить порядка десяти тысяч шекелей. Я, например, со своим окладом в двести шекелей в месяц, себе такого позволить не могу.

– Да, ты прав, это очень дорого! Ещё не известно, сколько придется потратить денег на учебники для школы, у нас в Падан-Араме книги стоят сумаcшедших денег.

– Здесь всё проще, любую книгу ты можешь скопировать из центральной библиотеки в свой переносной вычислитель совершенно бесплатно и потом читать её на экране. Бумажные книги в Исраэле давно никто не делает, а древесина, которая добывается в процессе ухода за лесами, перегоняется в спирт или идёт на дрова. Это биотопливо разрешено к применению.

– Ты говоришь книги – бесплатно, но кто тогда будет их писать? Если писатель за свой труд ничего не получает, то писать книгу для него становится бессмысленным.

– Всё не так, как ты думаешь. Писатель получает деньги и даже очень большие, только платят ему не читатели, а казна, и платит пропорционально количеству сделанных копий. Так что, если книга удачная, то можно долго получать за неё деньги. Выплата авторских денег в Исраэле – общепринятая практика. Я тоже буду получать авторские за сонер, если его будут выпускать серийно.

Ада с Шиммоном и детьми вошли в дом. Он был просторным и был рассчитан на две семьи, то есть на шесть человек. Для каждого была предусмотрена своя спальня и комната для работы, всех служебных помещений тоже было по два – свои на каждую семью. Дети пошли выбирать себе комнаты, а Ада с Шиммоном отправились осматривать производственные помещения. Шиммон вынул из папки с описанием фермы план территории.

– Так, за жилым комплексом расположен щит управления мотор-генераторами, посмотрим. Десять машин по десять мегаЕМ [ЕМ – единица мощности, близкая по значению к Ватту] – приличная мощность.

Они вошли в пультовую энергостанции. Один из агрегатов был в работе, от него питалась биолаборатория в поезде, поставленном на прикол на последнем пути. От оборудования веяло какой-то стариной, управляющих вычислителей не было. Тумблеры, поворотные переключатели, простые цифровые табло и даже стрелочные указатели тока и напряжения, по которым можно было оценить обстановку, бросив лишь беглый взгляд на панель. Шиммон вспомнил, что еще каких-то сто лет назад, вычислители в управляющих производством системах старались не использовать. Считалось, что внепрограммная автоматика надёжней.

– Оборудование старое, Ада, но тем лучше! Тебе будет легче к нему приспособиться.

– Боюсь, что мне сейчас всё будет сложно. Но я справлюсь, в школе я училась на отлично, начну с фундаментального образования. Ты обещал меня научить пользоваться центральной библиотекой.

– Да, непременно. Пойдём посмотрим, что там дальше по плану.

Дальше были расположены мастерские, тут можно было производить мелкий ремонт моторов. В следующем здании с толстыми звуконепроницаемыми стенами и такими же толстыми воротами стояли десять железнодорожных платформ, каждая в своём тупике. На платформах были смонтированы мотор-генераторы. Силовые и управляющие кабели, а также гибкие трубопроводы с топливом, водой и маслом свисали с платформ и убегали в коммуникационные траншеи. Выхлопные коллекторы соединялись патрубками с общей вытяжной системой.

– Очень рационально было сделать агрегаты на железнодорожном ходу. Если потребуется крупный ремонт или замена агрегата, мы с тобой запросто сможем его отсоединить и отогнать на станцию Адма, а потом отправить на завод.

Выйдя из здания энергостанции, Шиммон и Ада направились дальше. В следующем здании находились маслобойня и машина для приготовления компоста из остатков биомассы. Здание было большим. На первый этаж входил железнодорожный путь, по которому доставляли урожай. Несколько пустых вагонов-самосвалов стояли у бункера молотилки. Здесь же неподалёку находился склад с жидкими удобрениями в специальных унифицированных баллонах. На втором этаже располагался пульт управления автоматизированным полем.

– Я читал об автоматизированных полях по выращиванию культур, – сказал Шиммон входя в пультовую, – но вот самому работать с такими системами не приходилось. Сейчас запустим вычислители. Их два – основной и дублирующий, и посмотрим, как выглядит список команд.

После процедур самопроверки вычислитель выдал меню, в котором были технологические операции: выбор возделываемой культуры, обработка почвы, дезинфекция почвы паром, внесение компоста, анализ состава почвы, внесение удобрений в соответствии с составом почвы, подсадка почвенных бактерий, посев культуры, полив поля, анализ спелости культуры, уборка урожая, переработка урожая в конечный продукт, переработка отходов в компост, детализация команд, расписание технологических операций, текущее состояние дел. Шиммон выбрал последнюю команду и прочитал сообщение вслух: «Урожай переработан в масло, масло очищено и подготовлено к использованию в качестве моторного топлива, отходы переработаны в компост, кибертехники находятся в депо».