Текст книги "Пират"

Автор книги: Александр Шагинян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

А. Шагинян
Пират
Повесть

«Общество создает преступника, преступник лишь исполнительное орудие…» – это высказывание Кетле сразу же вспомнилось мне, когда я закрыл последнюю страницу дневника Эла, Собственно, тетрадь эту дневником можно было назвать с большой натяжкой: закодированные памятки с перечнем сумм, причитающихся на долю каждого члена банды, перевод самой различной валюты по курсу доллара и длинные столбцы цифр почти на каждой странице. Все это, скорее, напоминало книгу бухгалтерского учета. Правда, в дневнике были страницы, по которым можно было проследить путь этого несчастного, в сущности, человека.

Дневник попал мне в руки следующим образом. Последние пять лет мой корреспондентский пункт находился в Гонконге. Новый дом, где на втором этаже разместилась квартира пункта, стоял на углу тенистой улочки старого района города. Принадлежал он пожилому французу, имевшему фамилию с баронской приставкой – д’Эмпизье. Он был небольшого роста, с короткими ручками и широким носом. За время нашего знакомства я ни разу не видел его трезвым, он всегда находился в одном и том же состоянии постоянного подпития. Только однажды д’Эмпизье был пьян по-настоящему.

В тот вечер я спустился в контору, чтобы заплатить за квартиру. Хозяин был в кабинете один, если не считать бутылки «Белой лошади» и стакана на полированном столе. Судя по его побагровевшему лицу и некоординированным движениям рук, свою норму спиртного он перебрал на несколько дней вперед. Вынимая бумажник, я предупредил его, что завтра уезжаю на родину, но плату за квартиру вношу вперед, так как на мое место должен прибыть новый человек. Д’Эмпизье выписал счет, небрежно бросил деньги в открытый сейф и предложил выпить на прощание. Отказаться я счел неудобным, как-никак прожил в его доме пять долгих лет, поэтому сел в кресло у стола. Хозяин налил в стакан виски и пододвинул ведерко с полурастаявшим льдом.

Когда мы выпили, он поинтересовался, лечу ли я самолетом из аэропорта Кай-Так или же буду добираться домой морем. Услышав, что я собираюсь плыть, д’Эмпизье неодобрительно покачал головой:

– Опасно.

В то лето газеты пестрели сообщениями о пиратских нападениях на пассажирские суда. Особенно отличались гоминдановцы. Только за один месяц они совершили налеты на восемь судов, в том числе на крупный итальянский пароход «Мариала» и польский сухогруз «Працы». Но особенно доставалось англичанам. Корабли военно-морского флота Британии чуть ли не каждую неделю были вынуждены выходить в море, чтобы обеспечить безопасность своим торговым судам. Тема была интересной, и каждый из нас припомнил несколько страшных историй о злодеяниях современных пиратов. За разговором хозяин почти в одиночку прикончил вторую бутылку. Когда я поднялся и начал прощаться, он вдруг с трудом встал и, шатаясь, направился к сейфу. Порывшись в нем, д’Эмпизье протянул пожелтевшую то ли от солнца, то ли от времени тетрадь.

– Тебе, как журналисту, будет интересно, – сказал он и почему-то хихикнул. – Прочти, парень, прочти… – После чего неожиданно свалился в кресло и, сложив маленькие ручки на животе, тихо засопел. Видно, поход от стола к сейфу и обратно лишил его последних сил.

Не придавая особого значения пьяной болтовне хозяина, я поднялся к себе в квартиру. Солнце уже ушло за море, зажглись городские огни, и на темно-синем небе появились красноватые отблески реклам. Чемоданы были собраны и отправлены в порт, идти никуда не хотелось. Я прилег на кровать и открыл тетрадь…

То, о чем вы прочтете ниже, – правда. Часть моего рассказа взята из газет, часть домыслена для связности повествования, но в основном использованы записи из тетради Эла.

1

Сыпал теплый весенний дождь. Между бетонными устоями причала плескались небольшие волны. На рейде светились штаговые огни крейсера.

Подняв воротник бушлата, по мокрым доскам ходил часовой с карабином, изредка посвечивая фонариком на швартовые концы двух буксиров и старого торпедного катера времен второй мировой войны. Дождь усилился. Часовой еще глубже втянул голову в плечи и повернулся к ветру спиной. В тот же момент с кормы буксира к нему метнулась чья-то темная фигура. Часовой обернулся, но над его головой мелькнул кастет, и он упал на причал. Из-за прикрытых брезентом штабелей вынырнули несколько человек и, пригибаясь, побежали к причалу. Шумно сопя и толкаясь, они связали часового, заткнули ему рот кляпом и один за другим перепрыгнули на борт торпедного катера.

– В машинное отделение, живо! – приказал Эл. – Где Стив?

– Здесь!

– Помоги зарядить пулемет!

– Есть!..

– Эй, кто-нибудь! – крикнул японцам Эл. – Отдать концы!

– Можно запускать, капитан? – послышался в переговорной трубке голос Такэды.

– Давай!..

Кашлянув, двигатели взревели. Катер отошел от причала, круто развернулся и понесся к выходу из бухты…

Эта идея возникла у Эла, когда он узнал о новом ограблении итальянского грузового судна пиратами мадам Вонг. Он даже специально съездил в Бангкок и попытался там связаться с людьми мадам, чтобы продать идею. Но ничего у него не вышло: конспирация в банде была отличная.

Однако мысль эта крепко засела у Эла в голове. Она не покидала его и когда он был палубным матросом на грузовом судне типа «Либерти», и когда работал вышибалой в ночном кабаке и окончательно оформилась, когда он подрабатывал на съемках фильма о последних днях войны с Японией. Тогда Эл решил сам стать хозяином дела, которое задумал.

Фирма «Парамаунт» приобрела для съемок фильма старый торпедный катер. До тюрьмы Эл служил почти на таких же катерах и считался неплохим моряком. Съемки вели на островах, и продолжались они уже больше месяца. За это время Эл тщательно все обдумал и присмотрелся к другим статистам. В массовках участвовали разные люди, в большинстве своем спившиеся от неудач актеры, юнцы, которым не давала покоя слава Бельмондо, безработные и просто случайные люди, считающие, что работа в кино – это легкий хлеб.

Из всего этого пестрого сборища Эл выделил двух американцев. По манере говорить, повадкам и нездоровому цвету лица он определил, что парни недавно вышли из тюрьмы. Осторожно прощупав их за выпивкой, Эл предложил свой бизнес. Ребята долго не раздумывали – хлопнув по рукам, пропили вместе с Элом все недельное жалованье в счет будущих доходов с предприятия. Оказалось, что Джо и Стив – так звали парней – четыре месяца назад бежали из тюрьмы. Их осудили за убийство шофера-японца на Окинаве, где они служили на военно-морской базе.

Джо порекомендовал Элу привлечь к предприятию японца по имени Такэда, с которым он имел одно дельце в Иокогаме. Такэда оказался деятельным и нужным человеком. По профессии он был судовым механиком и привел с собой еще пятерых молчаливых японцев, которых крепко держал в кулаке. Таким образом команда была укомплектована.

Вечерами они собирались в заброшенных блиндажах, оставшихся еще с войны, и до мельчайших подробностей обсуждали захват торпедного катера. Уточняли места его предполагаемых стоянок, покупали и выменивали оружие, боеприпасы, горючее…

И вот день этот наступил. Торпедный катер несся к выходу в открытое море, вперед, в неизвестность…

При выходе из бухты на крейсере замигал прожектор.

– Что он пишет? – наклонившись к Джо, крикнул Эл.

Рев двигателей глушил голос.

– Кто такие? – перевел Джо.

– Пиши: «Катер идет на съемку фильма к Восточным островам».

Джо открыл шторку и замигал прожектором.

«Желаем удачи, – ответили с крейсера, который тоже участвовал в съемках. – Привет Бриджитт Бардо и Голливуду. Отбой».

Торпедный катер выскочил из бухты и взял курс в открытое море.

2

На берегу песчаной лагуны, затерянной в глубине покрытого густой тропической растительностью островка, горел костер. На воде покачивался замаскированный ветками торпедный катер. Вокруг костра сидела набранная Элом компания, неторопливо покуривала и слушала рассказ Такэды.

– На этом островке мы скрывались почти три года и не знали, что война давно кончилась, а император отрекся от престола.

– Ну, – не поверил Стив, – три года?

– Три, – подтвердил японец с маленьким высохшим лицом. – Все наше отделение. А Такэда-сансей был нашим капралом.

– Вы все вместе воевали?

– Нас пятеро осталось от всего отделения, – сказал Такэда. – А вообще, здесь вокруг сотни полторы таких островков, как этот. И на каждом из них скрывались императорские солдаты. После войны ами плавали вокруг островов и кричали в динамики, что война кончилась, что нам надо сдаться, что нас ждут дома…

– А мы верили императору и не сдавались, – сказал все тот же японец с высохшим лицом.

– Японцы хорошие солдаты, – подхватил Эл.

– А потом? – поинтересовался Джо.

– Поверили. Вернулись домой. А дома – голод, Хиросима, Нагасаки… Вот и решили держаться вместе. Так прокормиться вроде бы легче. А в общем – все о’кей! – Такэда сморщил лицо в улыбке. – А ты, капитан?

– Я морской офицер, – сказал Эл, а про себя усмехнулся: «С двумя курсами университета, судимостью за контрабанду наркотиков и еще кое-чем… И зовут вовсе не Эл, но это уже совсем к делу не относится». – Окончил морское училище и служил на торпедном катере, – добавил он вслух, мешая плохой японский язык с английскими словами.

– И все? – хитро прищурил глазки Такэда.

– Что тебе еще нужно знать? – грубо сказал Эл.

– Хорошо, капитан, конечно. Наше дело есть дело, а все остальные дела – кому какое дело? О’кей?

– О’кей, Такэда, – засмеялся Эл. – По-английски ты говоришь хорошо. Но как скажешь «о’кей» сразу чувствуется, что ты японец.

– Я никогда этого не скрывал, – с вызовом произнес Такэда.

– И не скроешь, – хихикнул Джо. – Верно, Эл?

– Помолчи. Мы здесь собрались не для этого.

– Я и мои товарищи, – сказал Такэда, – хотели бы знать, как капитан собирается делить трофеи?

– Fifty-Fifty[1]1
  Пополам (англ.).


[Закрыть], – сказал Эл. – Пополам.

– Шутник, капитан, – жестко сказал Такэда. – Капитан забывает, что вас только трое, а нас, японцев, пятеро.

– Ай, капрал Такэда! – засмеялся Эл. – Капрал забывает, что я – капитан, Джо – радист, а Стив – пулеметчик. У нас специальности. – И он, как бы невзначай, придвинул к себе автомат.

– Ай, капитан! – Такэда улыбнулся еще шире, чем Эл, и откровенно положил руку на свой автомат. Остальные японцы сразу же придвинулись к нему и напряглись. – Я понимаю, о чем думает капитан: мы желтые. Но капитан забывает, что сейчас все мы одинаковые – черные. И ты, и я, и Джо, и все остальные.

– Ладно, – сказал Эл недовольно. – Пока делить нечего.

– Нет, – перестав улыбаться, твердо сказал Такэда. – Договоримся сейчас.

Эл внимательно посмотрел на него.

– Все поровну и плюс мне еще пятнадцать процентов… Молчать! – прикрикнул он на своих заворчавших друзей.

– Кофе бежит!.. – воскликнул Такэда и бросился к котелку.

Пока остальные пили кофе, Эл расстелил карту и углубился в нее. Он готовился к первому своему делу.

Через час торпедный катер уже лавировал между бесчисленными отмелями, направляясь в открытое море. Туда, где, по расчетам Эла, должна была состояться встреча с небольшим пассажирским пароходом «Электрик», курсировавшим на линии Иокогама – Манила.

Катер с размаха гулко бился стальным днищем о встречные волны. В лицо летели колючие брызги. Эл поднял воротник куртки и глубже натянул фуражку. «Главное, – думал он, – чтобы эти на „Электрике“ не успели ни с кем связаться по рации. Если им это удастся, тогда конец. Вышлют самолет и… Тебе нужно немного удачи, Эл. Господи, сделай так! Ты ведь знаешь, как мне долго не везло. Слишком долго. А я должен вырваться из нищеты, из этой ямы, куда меня с головой окунула жизнь. Я же неплохой парень, господи, пошли мне немного удачи – и все! Чтобы хоть время от времени чувствовать себя человеком. Господи, сделай так!..»

На фалах ветер рвал выгоревший японский военно-морской флаг. Эл вздохнул и наклонился к переговорной трубе.

– Джо, – позвал он.

– Да, Эл?

– Поднимись ко мне.

– Ну? – поднявшись на мостик, сказал Джо.

– На, повесь вместо этой старой тряпки. – Эл снял с себя белое кашне.

Джо взял его и скрылся в рубке. Через минуту он появился снова и, ухмыляясь, показал Элу его кашне. На нем черной краской было аккуратно выведено похабное слово и нарисован череп с двумя кривыми костями.

– Сойдет?

Эл хмыкнул и кивнул.

Джо привязал к фалу новый флаг и поднял его на мачту. Японцы нахмурились и повернулись к флагу спиной.

Катер подходил к нужному квадрату.

– Самый малый! – приказал Эл.

Рев двигателей перешел в глухое бормотание. Катер сразу осел, выпрямился и закачался на волнах.

Скоро в море показался дымок, затем мачты и верхние надстройки парохода. «Электрик» шел точно по расписанию.

– Внимание! – сказал Эл. Он здорово нервничал.

Неважно себя чувствовали и остальные. Стив вцепился в ручки спаренного пулемета и непрерывно сплевывал на палубу. Джо то и дело выглядывал из рубки и злыми глазами всматривался в далекий еще пароход. Сдержанней всех вели себя японцы.

До «Электрика» оставалось около трех миль.

– Полный вперед!.. – закричал Эл.

Серый торпедный катер с неизвестным флагом появился перед «Электриком» неожиданно. Сделав широкий круг около парохода, он пошел параллельным курсом. На палубу «Электрика» высыпали пассажиры и приветственно замахали руками.

– На «Электрике»! – крикнул в рупор Эл. – Остановить машину!..

На крыле ходового мостика парохода появился капитан с мегафоном в руках.

– В чем дело? – спросил он. – Кто вы такие?

– Ну-ка, Стив, – сказал Эл, – по антенне!

С торпедного катера застучал крупнокалиберный пулемет. Пассажиры бросились ничком на палубу.

Катер отошел от «Электрика», сделал боевой разворот и понесся на пароход в торпедную атаку.

Нервы у капитана не выдержали, и он отдал команду остановить пароход.

– Спустить трап! – приказал в рупор Эл.

Матросы на «Электрике» засуетились, и с борта упал штормовой трап.

Катер осторожно приблизился к борту парохода. Забросив автомат за спину, Эл начал подниматься по раскачивающемуся трапу. Хотя ему было очень страшно, но он решил первым подняться на «Электрик», чтобы до конца утвердить свой авторитет и право хозяина предприятия.

«Если кто-нибудь из этих типов там, наверху, догадается взять багор в руки…» – Эл быстро поднялся на борт и с облегчением спрыгнул на палубу. За его спиной, один за другим, поднимались японцы.

На палубе, чуть в стороне от штормтрапа, стоял капитан, а за ним толпилась команда и перепуганные пассажиры.

– Я хочу знать, по какому праву вы останавливаете и обстреливаете пароход, находящийся в экстерриториальных водах! – Капитан вышел вперед.

– Не так торжественно, папаша, – сказал Эл и обернулся к Такэде.

– Всех вниз! На палубе оставить часового.

Торопясь, японцы согнали пассажиров и команду в салон. Там они заставили поднять всех руки и повернуться лицом к стене.

– Это и тебя касается, папаша, – сказал капитану Эл, появляясь в салоне. До этого он успел подняться в радиорубку и разбить аппаратуру.

– Протестую! – побагровел капитан, но руки поднял. – Это нарушение всех международных прав!..

– Не горячитесь, папаша, – обыскивая капитана, сказал Эл. – Берегите сердце и остаток непрожитых лет.

Такэда со своими японцами молча, но сноровисто отбирали у пассажиров бумажники и драгоценности.

Бросив в общую кучу бумажник капитана, Эл подошел к бару.

– Приятель, – обратился он к бармену с бледным прыщеватым лицом, – налей-ка мне вон того напитка. – Эл показал на бутылку «Белой лошади». – И пачку «Капораль», синих.

Дрожащей рукой бармен налил в стакан виски и машинально спросил, не сводя глаз с автомата:

– С содовой?

– Нет, благодарю. – Эл залпом выпил. – А теперь гони сдачу.

Бармен посмотрел на него ошалелыми глазами.

– Ну, – Эл нетерпеливо повел автоматом.

– А!.. – обрадованно вскричал бармен. Он быстро вытащил из-под стойки ящик с выручкой и протянул Элу.

– Умница, – похвалил Эл.

За внешним спокойствием и бравадой он прятал страх и все время напряженно держал палец на скобе снятого с предохранителя автомата.

Эл высыпал деньги из ящика на стойку бара, где уже грудой лежали бумажники, серьги, часы…

– Все, – сказал вспотевший Такэда и положил сверху несколько золотых обручальных колец.

– Найди какой-нибудь чемодан и сложи все это. – Эл кивнул на добычу. – Ложись! – крикнул он. – Быстрей!.. – И для эффекта дал в подволок короткую очередь из автомата.

Пассажиры и матросы команды бросились на пол. По салону пополз кислый пороховой дым.

– Послушай, папаша, – Эл подошел к капитану «Электрика» и взял его за начищенную пуговицу на кителе. Капитан был единственным человеком, который не лег на пол. – Дай ключи от судовой кассы.

– У меня их нет, – сказал капитан.

– Не упрямьтесь. Вы же знаете, что мы все равно откроем ее, а это только принесет лишние убытки компании. Она потеряет отличного капитана и сейф.

Капитан помедлил немного, а потом, как-то сразу потеряв свою выправку, обмяк и вынул из потайного кармана ключ.

Эл и Такэда отыскали каюту с табличкой «Капитан» и в ней обнаружили небольшой сейф. Открыв его, Эл присвистнул. В сейфе лежали толстые, перевязанные пачки гонконговских долларов. Такэда подставил предусмотрительно захваченный с собой мешок.

– Как во сне! – лихорадочно блестя глазами, сказал Эл, выгребая из тесной камеры сейфа пачки денег.

– Миллион? – шепотом спросил Такэда.

– Поменьше… – прикинув мешок в руке, сказал Эл. – Но кое-что. Это начало, Такэда-сансей!

Такэда еще раз заглянул в пустой сейф и с сожалением прикрыл стальную дверцу.

Они вышли из каюты капитана и, сдерживая срывающийся на бег шаг, поднялись на палубу.

После полутемного коридора в глаза ударил яркий свет солнца и голубого моря. В кабельтове от «Электрика» болтался на волнах торпедный катер.

«Маленькая мышка, которая съела большого слона», – ласково подумал о нем Эл. Напряжение спадало.

– Запрешь дверь салона, – щурясь на проглянувшее солнце, сказал он. – А для страха дай пару очередей вверх.

– Есть, капитан. – Такэда недоверчиво покосился на мешок в руках Эла и побежал к салону, несколько раз оглянувшись на ходу.

Эл махнул рукой стоящему на палубе катера Стиву. Торпедный катер развернулся и пошел к «Электрику».

В салоне послышался треск длинной автоматной очереди. Выскочили японцы с чемоданом…

Только когда пароход скрылся из глаз и с него даже в бинокль нельзя было определить курс катера, Эл повернул к островам.

Добыча тянула на двести с лишним тысяч долларов, не считая золотых часов и мелких драгоценностей.

– Боже мой!.. – высчитав прутиком на мокром песке свою долю, воскликнул Джо. – Морган перед нами – сопливый мальчишка!

– Как будем делить часы? – спросил Стив. – Тут их нечетное количество.

Такэда улыбался благодушно, но и его руки беспокойно перебирали тусклые бронзовые пуговицы на кителе.

«Придется туго, – думал Эл. – Суметь бы убедить Такэду… А своим я сумею заткнуть глотку…»

– Делить не будем, – произнес он и не спеша начал укладывать пачки с долларами в чемодан.

Пальцы у Такэды замерли. Глаза остальных японцев превратились в узкие, как лезвие опасной бритвы, щелки. Джо и Стив перестали спорить и примерять драгоценности.

При полном молчании Эл уложил в чемодан деньги и защелкнул замки.

– Капитан объяснит, почему он не хочет делить заработанные всеми деньги? – вкрадчиво спросил Такэда, делая ударение на слове «всеми».

– Не дам! – с яростью закричал Джо и схватил автомат.

Японцы привстали.

– Если ты сейчас же не положишь автомат на место, я тебя убью. – Эл расстегнул кобуру пистолета. – И тогда ты никогда не узнаешь, почему я не хочу их делить.

Такэда чуть заметно кивнул.

Японцы ловкой подсечкой сбили с ног Джо и отобрали оружие.

– Деньги, конечно, можно поделить… – Эл потер заросший подбородок. – Сумма немалая. На нее каждый из нас сможет открыть небольшую лавку и протянуть несколько лет. Но вы никак не возьмете в толк главное условие нашей игры. Если мы уж приготовили свой зад для электрического стула, то надо – черт побери! – рисковать им до конца, а не размениваться на мелочи!..

– Завтра поймаем другой пароход!.. – перебил его Джо.

– Ты заткнешься наконец или нет?!

Джо отполз от костра.

– Если мы еще раз попытаемся остановить в этом районе судно, то на следующий день правительство вышлет сюда вертолет и нас расстреляют из пулеметов без всякого суда и следствия!

Эл закурил.

– Что же предлагает капитан? – помолчав, спросил Такэда.

«Клюнул», – с облегчением подумал Эл, но с ответом не спешил.

– Я думал об этом, – медленно начал он, глядя в костер. – Думал много и пришел к такой идее. На эти деньги мы должны основать фирму. Настоящую, солидную фирму. Называться она будет, ну, скажем, «Такэда, сыновья и К°».

Японцы заулыбались.

Стив недоуменно развел руками.

– Так я и знал… – проворчал из-за костра Джо.

– Да, фирму. У нее будет свой офис на одной из тихих улочек Иокогамы, а в офисе будут работать сотрудники и стучать на машинке шикарная машинистка с рыжими волосами. Фирма «Такэда, сыновья и К°» (японцы снова заулыбались. Им это положительно нравилось) будет вести свои торговые дела в различных портах земного шара, – продолжал Эл. – Грузовое судно, арендуемое фирмой, будет трампом[2]2
  Трамп – судно без определенного маршрута.


[Закрыть], перевозящим различный груз. Но в трюме этого судна будет наш катер. Понимаете? – Эл посмотрел на внимательные лица. – Ладно. Представьте себе такую картину: Атлантический, Тихий или любой другой океан. Закат. Грузовое судно фирмы останавливается несколько в стороне от нужного квадрата, где в такой-то час должен появиться облюбованный пароход. За десять минут до этого часа на грузовом судне фирмы открывается трюм, оттуда краном извлекается торпедный катер, спускается на воду. На катер переходит ударная команда с оружием и…

– И все о’кей! – сказал Такэда. – Понял, капитан. Браво!

Эл вытер вспотевший лоб.

– А после того как облюбованный пароход станет на энную сумму легче, катер, как призрак, исчезнет в открытом море. Уйдя за пределы видимости, он снова вернется в трюм грузового судна, которое сразу же полным ходом пойдет дальше к месту следования. В порту назначения судно разгрузится и возьмет какой-нибудь другой фрахт. Кстати, фирма от этого будет иметь вполне конкретную прибыль.

– Эл, извини меня, – сказал Джо. – Я щенок.

– Рыжий поганый щенок, – поправил Эл. – Суть всего этого маневра в том, что пароход, который посетили представители фирмы и предусмотрительно испортили рацию и навигационные приборы, доберется до ближайшего порта или встретит другое судно не сразу, а спустя какое-то время. Следовательно, у нас всегда будет время смыться. Пока власти вышлют сторожевые корабли и самолет туда, где был совершен налет, судно нашей фирмы будет уже за сотни миль от этого места. Только при этой системе мы будем застрахованы, как золотой запас в форте Нокс…

При этих словах вся компания начала хохотать так, что в джунглях проснулись и закричали встревоженные обезьяны.

– Беременное торпедным катером судно!.. – орал Джо, катаясь у костра.

Стив изо всех сил хлопал Эла по спине, выражая свое восхищение.

– Нет!.. – задыхался от восторга Джо. – Я же говорил – Морган перед Элом сопливый мальчишка! Зарегистрируй патент, Эл!..

Оставалась самая щекотливая часть дела. Эл поднял руку, требуя тишины.

– Сегодня ночью я и Такэда отправимся в Иокогаму. Мы должны снять помещение для фирмы и зафрахтовать судно. Все деньги мы берем с собой.

У костра снова наступило настороженное молчание.

– Знаю, о чем вы подумали. Мы не сбежим с этим… – Эл пнул ногой чемодан.

– Почему Такэда? – недовольно спросил Джо. – Могу поехать я или Стив.

– Такэда знает город и японский язык. – Эл доверительно обнял Джо. – Вы должны верить мне, иначе ни черта не выйдет. Потом, Такэда ни за что не упустит меня с деньгами. Для этого он слишком любит своих друзей-японцев и хорошо владеет ножом и каратэ. Я правильно говорю, Такэда-сансей?

– Я был инструктором, – кивнул Такэда и быстро заговорил по-японски, объясняя ситуацию.

Японцы согласно молчали и внимательно смотрели на Эла.

– Едем, капитан, – сказал наконец Такэда.

Эл развернул карту и зажег фонарик.

– Мы с тобой высадимся возле этой деревушки. Ты бывал там?

Такэда наклонился к карте.

– Да, капитан. Через нее проходит железная дорога до Иокогамы. Мы ездили туда с женой, еще до войны…

Эл и Такэда побрились перед осколком зеркала, который таскал в кармане фасонистый Стив, и тщательно вычистили одежду. Перед тем как подняться на борт катера, Такэда достал из рюкзака припрятанную бутылку.

– Если капитан позволит… Ваш знакомый подарил с «Электрика».

– За нашу удачу! – взяв бутылку, сказал Эл.

3

Им повезло. Высадившись с торпедного катера на глухом скалистом берегу, Такэда и Эл пришли к станции как раз к поезду на Иокогаму. Чтобы не привлекать к себе внимание, они взяли билеты в вагон третьего класса и, найдя свои места, сразу уснули.

Поезд прибыл в город днем. Первым делом они позвонили в отель и заказали два номера. Затем поехали на такси в громадный, весь из стекла супермаркет, где можно было купить все, начиная от пачки жевательной резинки и кончая американским автомобилем последней марки. Через час они битком набили чемоданы костюмами, бельем и обувью для команды торпедного катера и, дав адрес отеля, приказали отвезти туда покупки. В тот же день они успели открыть счет в городском банке, а вечером напились в баре при отеле.

Следующие два дня Эл и Такэда оформляли с вежливым до умопомрачения чиновником из городской префектуры документы по организации фирмы и назвали ее – на этом настоял Эл – «Такэда и К°», фирма по перевозке сухогрузных материалов. Дом, где на первом этаже разместилась новая фирма, находился в одном из деловых кварталов города, что говорило о солидном счете в банке и укрепляло, как выразился Эл, «ее реноме». Эл, который выступал в роли директора фирмы, собрал у себя в кабинете немногочисленных сотрудников и произнес краткую речь. В ней он подчеркнул роль новой фирмы в экономическом развитии страны и ее торговых контактов и в заключение призвал сотрудников к добросовестному исполнению своего дела…

В пятницу, после того как аренда небольшого грузового судна «Хати-мару» была официально оформлена соответствующими документами в нотариальной конторе, Такэда переоделся в дешевый костюм и исчез в портовом районе Иокогамы. Через два дня он набрал там восемь парней, готовых за несколько фунтов перерезать глотку родному брату, приодел их и отправил в качестве матросов на «Хати-мару».

В понедельник они расстались. Такэда поездом отправился обратно в деревушку, где его ночью должен был ждать катер, а Эл, предупредив сотрудников фирмы, что выезжает в длительную заграничную командировку, вышел в море на арендованном судне. Встретиться договорились в точке, находящейся в семи милях западнее острова. Там «Хати-мару» спрячет в трюм торпедный катер и отправится в Порт-Саид за грузом фиников для Норвегии…

Одиннадцать месяцев они безнаказанно нападали на пассажирские суда. Грабили судовые кассы и пассажиров. Я помню, какими ужасами газеты расписывали налеты пиратского катера, и стоило ему появиться перед судном, как экипажи без сопротивления сдавались пиратам.

Судя по записям в тетради, сумма награбленного к тому времени уже составляла что-то около шести миллионов долларов. Основная часть их лежала под шифром в одном из швейцарских банков, и еще около миллиона в различной валюте хранилось на «Хати-мару».

Денег было достаточно, но компания Эла вошла во вкус – отказа в этой игре без правил не было ни в чем. Удача бежала впереди, как хорошая охотничья собака…

4

Океанский лайнер «Патриция» стоял у причала порта Гонолулу. Все шесть этажей плавучей гостиницы отражались в матово-черной воде бухты. На лайнер поднимались солидные, уверенные в своем праве на власть джентльмены и элегантные загорелые женщины. Из ресторана в здании вокзала неслись стоны гавайской гитары. У грузового трапа на корме «Патриции» суетились носильщики и матросы, укладывавшие на ленточный транспортер большие чемоданы, сундуки, кофры… Все было так, как и должно быть. Жизнь шла по расписанию.

Облокотившись на поручни, на верхней палубе стоял мужчина в белом костюме. Из верхнего кармана пиджака выглядывал уголок цветного платка. У мужчины был ровный пробор в коротко остриженных волосах, загорелое лицо, как у тех с большими чемоданами, твердый, резко очерченный подбородок и светлые прищуренные глаза, а также широкие плечи и мощные кисти рук. Элегантный мужчина красиво, как это делают в кино, раскурил дорогую сигару. Пуская вверх дым, он наблюдал за бесшумно сновавшими по черной воде джонками с красными фонариками на носу.

Таким видел себя Эл со стороны, и это приводило его в пьянящий восторг. Этот восторг зарождался где-то в глубине, поднимался волнами, кружил голову, наполняя тело неизъяснимо сладостной дрожью.

Пир такой красивой жизни Элу приходилось видеть и раньше. Он вырос в Майами, курортном городе, где круглый год светило жаркое солнце и продолжался праздник. Там у причалов покачивались высокие мачты частных яхт, а ночью рекламы сотен баров, кабаре и ночных ресторанов заливали улицы неоновым светом. Тогда Эл был униформистом у этой ярко освещенной арены. Ворочаясь по ночам в постели, он часто представлял себя то хозяином отеля, в котором отец служил портье, то владельцем яхты и спортивного «ягуара» с автоматическим откидным верхом. Таким, как у Стенли Годфрида, сына владельца универсального магазина «Все для тебя, парень». С Годфридом-младшим он тогда учился в одном классе и смертельно завидовал ему. Завидовал машине, каникулярным поездкам на Азорские острова, его здоровому, уверенному в себе отцу. Своего же папаши Эл стеснялся и презирал за полный собачьей готовности взгляд, вечную боязнь потерять работу, за то, что он молча сносил скандалы и попреки матери, за унылый пустырь возле дома. После школы Эл вступил в армию, чтобы не видеть озабоченных лиц родителей и за государственный счет посмотреть мир. И обязательно – Гавайские острова. Детская мечта сбылась. «Смотрите! – мысленно кричал Эл. – Я теперь такой же, как и вы! Я тоже наверху! И вам больше никогда не удастся сбросить меня обратно в трюм!..» Его трясло. Раздувая ноздри от сознания собственной силы и удачи, Эл уставился на красивую женщину с круглыми загорелыми плечами. Почувствовав на себе взгляд, она повернула небольшую породистую головку и отчужденно посмотрела на Эла. Он качнулся вперед навстречу этим зеленым глазам, но она чуть презрительно повела плечом и снова отвернулась к причалу. Эл восхищенно прищелкнул языком.

– Бой! – охрипшим голосом позвал он пробегавшего мимо мальчика в форменном костюме и откашлялся.

– Слушаю, сэр?