Текст книги "Лохотрон для братвы"

Автор книги: Александр Сергеевский

Соавторы: Алек Капонов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

8

Через четыре месяца отсидки в камере предварительного содержания в жизни Юрика мало что изменилось к лучшему. Разве что от очка удалось поближе к браткам переместиться да цирика прикормить для послабления и движений. Связь через него наладить с мамочкой.

Во всем остальном положение было отчаянное. От жены Наташки, послушной Репкиной дочки, ни одной малявочки не заехало. Адвокат, Виктор Иванович, в прошлом прокурорский работник, рвачом оказался. Семьсот баксов, что мама, Катерина Васильевна, наскребла, его не устроили, еще триста вымогал. При этом ничего хорошего не обещал, утешал только да врал, что судья хороший его знакомый и даст меньше меньшего:

– Пришлите еще триста, и я с ним, может быть, как-нибудь на днях поговорю.

И на дачу уехал. Сволочь. А где их взять, эти триста. Мамочка уже вся в долгах, ей собак кормить не на что. Все денежки на передачки уходят. Работа у нее малооплачиваемая. Сторожиха она в универмаге по ночам. Вместе со своими овчарками дежурит. Зарплата тысяча пятьсот рублей и псам по восемьсот – не разгуляешься. Тут чтобы разок записочку передать – рублей двести цирику надо, и то, гад, нос воротит. К Репкиным не сунешься: честь папочкиного мундира – для них святое, с уголовником они знаться не пожелают, нет, эти скорее удушатся.

Вот так и сидел Чернявенький в прямом и переносном смыслах, думал думы свои горькие. И вдруг – бах! Осенило!

«Равиль! – сверкнула надежда. – Но как этого архаровца припутать? Небось Глеба уже до нитки обобрал, а обо мне и думать забыл, но попробовать можно».

Через полчаса Юрик уже скребся в кормушку.

– Че надо? – закричал через дверь цирик, он только решил покемарить. – Чего вам, зекам, не спится?

– Открой! Записку срочно передать, две сотки тебе отдадут, я там написал… – зашептал Чернявчик в щелочку.

* * *

Катерина Васильевна нашла Равиля в тот же день. Татарин сначала не понял о чем речь. О Юрике он уже подзабыл. Своих проблем хватало, родственники долги требовали, а с родными лучше не ссориться.

«Равиль! – писал Юра. – Месяца через полтора суд. Есть возможность получить условно, но для этого адвокату Шахову необходимо заслать еще триста баксов. Помоги! Если вырвусь, то с меня по два косаря в месяц плюс сорок процентов от каждой сделки. Шахов уже семьсот взял, но без этих трехсот он дальше работать отказывается. Дача его находится в Сосново… Твой должник на всю жизнь! Юра».

Катерина с мольбой и надеждой смотрела на Равиля. От сынка своего она уже достаточно натерпелась, но что делать, родная крови-ночка. Бедняжка мучается.

Татарин тупо соображал. Постоянных доходов у него не имелось, а тут такое предложение! Скоро тридцать пять, грабить уже надоело. С последнего скачка всего-то компьютер да телек вынесли, чуть не засыпались на реализации да на троих делили. Лажа.

– Иди домой, мамочка! Завтра позвоню. Чего-нибудь придумаем.

Равиль решил посоветоваться с Ящером, баксов все равно не было.

«Может, с адвоката семьсот возвратки содрать, раз работать не хочет? Ох уж эти адвокаты оборзели!» – справедливо подумал он.

У Ящера роман с Флорой был в самом разгаре, так что советы давать ему было некогда:

– Звони Макарычу. Он адвокатов с полоборота разводит.

– Леша! Ты скоро? – пропела длинноногая Флора.

– Щас, лапонька!

9

Макарыч держал юридическую консультацию, он с них мзду получал. Ничего удивительного, у адвокатов тоже иногда с бандитами не складывается, им тоже крыша нужна. Так что «корочки» у Макарыча были нетуфтовые. Он с этими «корочками» много чего для братков полезного делал, особенно для тех, кто засыпался. Он им грев на зоны подгонял и разные другие дела с мусорами или в прокуратуре решал, чтобы пацанам послабуху какую выбить. За взятки, конечно, просто сочувствующих сейчас нет. И это понятно, к этому мы еще вернемся.

* * *

Историю бывшего следователя горпрокуратуры Виктора Ивановича Шахова Макарыч знал. На взятках и погорел этот недостойный работник юстиции. Посадить – не посадили, но из органов вышибли, вот его в адвокатуру и поперло.

Адвокат он был никакой, но иногда вопросы решал через своих бывших коллег в прокуратуре. За что и получил погоняло Прокурор. Своих клиентов он обдирал как липку, на обещания не скупился, а когда подопечные получали солидный срок, разводил руки:

– Не получилось, судья – сволочь!

Много парней по зонам поминают Прокурора нехорошими словами.

* * *

– Ты что так с этим придурком носишься? – спросил Макарыч Равиля. – Может, он твой внебрачный ребенок?

– Он мне по косой в месяц отстегивал. – Татарин протянул записку. – Сейчас две обещает. Если получится – будешь в доле. Надо адвокату триста баков догнать.

У Макарыча деньги были, но отдать их Шахову – все равно что в унитаз спустить. Макарыч это знал наверняка.

– Попробуем семьсот вернуть. Другой адвокат – не проблема. Поехали…

Виктор Иванович приехал на стрелу с двумя телохранителями, те деловито осмотрели крыши и окна окружающих строений. Только после этого Шахов вытащил из машины свое нескладное тельце.

«Весь на понтах! – подумал Макарыч. – Видать, Константинова перечитал, теперь приблатняется».

– Виктор Иванович, вы делом Чернявенького занимаетесь. Какие там перспективы? – спросил старикаша.

– Он мне еще триста должен. Привезли, что ли? С судьей я уже договорился, все будет о'кей. Выйдет из зала суда условно. Дело плевое, развалю за две минуты, – вдохновенно соврал адвокат, хотя дело он не читал.

Макарыч разозлился:

– Прокурор, что ты гонишь? Тебе напомнить, сколько пацанов с твоей лапшой по зонам маются? Рано или поздно тебя разорвут, не ускоряй события.

Такого поворота Шахов не ожидал. Он неуверенно посмотрел в сторону своих охранников. Равиль мощной грудью перекрыл обзор.

– Не суетись, никто тебя здесь не тронет, – продолжал Макарыч, – и не вздумай пальцы крутить. «Адвоката-2» из себя корчишь, козел! С тебя возвратка!

– Но я работал! – вяло запротестовал Виктор Иванович. Про Макарыча он тоже был наслышан, даром, что ли, этот парень навел движения на всех зонах области. Конфликтовать с ним в планы Шахова не входило.

– Перетрудился, бедненький, не пропотел? – не отпускал инициативу Макарыч. – Может, тебя вообще без клиентуры оставить? Будешь только разводами заниматься. Соответствующую рекламу я тебе сделаю, – блефанул он. – Гони бабки, мусор!

– У меня столько с собой нет, – быстро сдался Виктор Иванович, отмусоливая в кармане несколько стодолларовых купюр из пачухи, на свет появилось пять соток…

* * *

Испуганный адвокат в расстроенных чувствах резко нажал на газ, унося с собой долгую память о потерянных деньгах.

Парни рванули в другую сторону с пятьюстами баков, взятых без особых хлопот и волокиты.

– Пускай двушкой подавится, петух гребаный. – Оба прекрасно понимали, что Прокурор от них будет ныкаться.

Шахову не впервой было возвращать гонорары, жизнь научила его, в отличие от других подобных деятелей, делать это легко, ведь здоровье – далеко не лишний предмет ширпотреба. Спорить не будем. Разумно…

10

Георгию Кротову еще на три месяца продлили срок предварительного заключения. Теперь уже за подписью самого Генерального прокурора России.

Ничего удивительного, дело его было непростое. Ему следователи шили ни много ни мало похищение. Эти следователи ну никак не могли найти одного импортного гражданина. Господин этот прибыл к нам из туманной Великобритании всего-навсего в качестве спонсора Игр доброй воли.

Вот он приехал к нам с берегов далекой страны, чтобы своим присутствием осчастливить эти грандиозные соревнования. Ну конечно, самое главное начальство его обнимало и хлебом-солью приветствовало: «Не изволите ли, мол, шампанского там с лимончиком откушать? Или еще чего…»

Ну сами знаете, с богатыми интуристами у нас особо не церемонятся. Апартаменты в «Гранд-Отеле» выделили, мол, очень ждем, когда вы раскошелитесь, свое-то у нас уже почти все украдено: «Без ваших миллионов мы уже давно на подсосе живем, даже скучно стало в пустой казне ковыряться, а тут еще это международное мероприятие затеяли, так что не пора ли доставать чековые книжки?»

Гость наш британский со словами: «Ее, ее! Оф коз! Ту морроу!» – завтра, значит, – вместе с чеками, визитками, кредитками и другими чемоданами в «суперлюкс» свой зашел, и больше его никто не видел. Исчез загадочно. Он со всеми причиндалами сгинул. Будто в окно сиганул.

Мэр наш и другие заинтересованные лица сразу, конечно, кипиш подняли. Операции «Перехват», «Сирена» и так далее… Интерпол осведомили…

Все без толку. Будто в ванной утонул или еще где… Короче, ушел по-английски, за банкеты и смятую постель не расплатившись. Говорят, что с ним еще что-то отечественное пропало, но это так, догадки…

Какие-то мелкие служащие или уборщицы говорили, что видели этого лондонского гражданина корейской внешности вместе с нашими бандитами, вроде как с завсегдатаем отеля Жорой Кротовым. Они вместе, мол, в номерах выпивали до поросячьего визга, вот потом приезжий – господин корейской национальности и подцаный Ее Королевского Величества так где-то и пропал без вести.

Начальники наши, конечно, поохали, погоревали, но делать нечего: органы отечественные и импортные этого олигарха так нигде и не обнаружили. Игры доброй воли на радость народонаселения и на горе бюджетников, конечно же, с размахом провели. А Кротова и еще двух определенной внешности хлопцев по приметам арестовали. Потом за Жорой еще что-то крупное раскопали, типа пропажи годового урожая хлопка в одном из среднеазиатских государств, правда, в качестве соучастника какого-то уже доморощенного то ли мошенника, то ли чиновника. Но это тайна следствия, там нашему носу присутствовать запрещается.

Так что прокуроры Кротову, в определенных кругах Кроту, второй год санкцию продлевали и содержали его под стражей в известном следственном изоляторе на улице Лебедева. Как раз в той самой камере, где Юра Чернявенький отдыхал от трудов своих неправедных.

Нельзя сказать, чтобы Кроту совсем худо в этой камере было. Лучшее место, телевизор с видиком, телефон с антенной, колбасы-деликатесы всякие, короче, все схвачено, уважение вокруг опять-таки. Чего только для авторитетного человека с деньгами не сделаешь!

Но всегда русскому мужику хотелось свободы. Ради свободы русский народ на все пойдет. Он все богатство свое на разграбление готов отдать, лишь бы кто объявил его свободным. И не только свое, но и богатство всей страны за это ласкающее слух слово готов профукать, лишь бы знать, что можно ходить куда хочется или ехать в дальние страны. Если денег хватит, если не все профукал. Короче, грабьте, но как в песне поется: «О дайте, дайте мне свободу…» – и потом чего-то там то ли прикупить, то ли искупить, позор, кажется…

Неизвестно, причастен ли Жора к похищению интуристов и узбекского хлопка, но свободу свою после прокурорского постановления решил он прикупить в суде по месту содеянного. Сговорился он вместе с адвокатами заплатить деньги в суд за изменение меры пресечения. А так как все знают, что суды у нас неподкупные, придумано было взятку дать. Так проще – без квитанций и бюрократии. Стало быть, юристы Жорины составили нужные бумаги и в соответствующие судебные заседания отправили.

Не странно ли, но вопросами пресечения в этом учреждении как раз Василий Иванович Репкин и занимался. Тот самый, что Глеба условно засудил якобы за взятку в пять тысяч долларов, которую якобы зять ему всучил. Воистину, мир тесен.

* * *

О защитниках Жориных гражданских прав тоже следует пару слов сказать. Это были две элегантные женщины – Таня и Галя, весьма влиятельные особы в юридических кругах. Поговаривали, что одна из них имела неформальные отношения с председателем горсуда или директором департамента юстиции. А может быть, одна с одним, а другая с другим. Или наоборот. Не нашего ума это дело.

Но поговаривали, что эти две адвокатессы просто чудеса с разными уголовными делами творили. Вплоть до исчезновения. Как в цирке.

Вот они Жору и опекали. Не бесплатно, конечно. Но так как дело об исчезновении генерального спонсора из Великобритании было под контролем отцов города, то фокусами наши красавицы заниматься постеснялись. И еще одна беда – в адвокатских кругах поговаривали, что Репкин не берет, а если кто предлагал, отвечал: «Вы что, объелись?..» – и вызывал постового.

Поэтому и сговорились дать много. Осталось только найти, кто проведет переговоры. Но подходить к Репкину все боялись – за дачу взяток в нашей стране иногда тоже сажают.

Почему-то взятки в России до сих пор не узаконили, хотя запросы с мест в правительство уже поступали: «Разрешите, мол, в нашей губернии в качестве эксперимента. У нас и так это уже повсеместно привилось. Опять же налоги с этого, так сказать, мероприятия снимать можно. Это ж какая казне выгода!..»

При этом шуровать в казне тоже неплохо бы узаконить… – но это уж мы размечтались…

11

Телефонный звонок в квартире Чернявеньких раздался как раз во время совещания. Там в это время Катерина Васильевна чаем поила Ра-виля и Макарыча, и они все вместе обсуждали дальнейшие действия по освобождению Юрика.

Катя преданными глазами смотрела на парней, которые только что вернули, как ей казалось, безвозвратно потерянные деньги, потраченные на бездарного адвоката Шахова. Они ей глаза открыли на этого проходимца и малосимпатичного жулика. И еще они, эти парни, прямо какой-то неподдельный интерес проявили к судьбе многострадального сыночка ее, Юрочки. Она уже думала, что хороших людей на свете больше нет, поэтому преданно, с любовью, и смотрела на них широко открытыми глазами.

В это самое время и раздался звонок. Это Юра звонил с «Лебедевки»:

– Мамуля, говорю с радиотелефона, поэтому коротко. Скажи Равилю, чтобы Шахову больше не платил… Что? Равиль там? Дай ему трубку… Равиль, Шахову денег не давай, у меня уже есть адвокаты. Со мной в хате сидит один босс, я с его трубы и говорю. Его адвокатши меня обещали вытащить. Потряси Глеба, пожалуйста. Всех обнимаю. Все будет о'кей. Привет! Отключаюсь, – и отключился.

Равиль передал содержание короткого и оптимистичного Юриного спича собравшимся. Наступила недолгая пауза.

– Похоже, Юра после пяти месяцев отсидки нашел в камере богатого дядюшку, и тот завещал ему наследство, а также передал ему своих магараджей, слонов, трубу и юристов, правда, судя по всему, во временное пользование, – разорвал тишину Макарыч. – Как бы там ни было, но он разгрузил нас от необходимости искать для него счастливые возможности скорейшего освобождения. Что там произошло, мы сможем узнать только при личной встрече, как я понимаю, обратной связи у нас нет. Интересно, кому и что он там пообещал?

– Может, он там какого-нибудь лоха развел? – предположил Равиль.

– Возможно, гадать не будем. А не пора ли нам навестить Глеба? Поехали…

* * *

Проникнуть в квартиру должника оказалось на удивление просто. Дверь открылась сама, едва парни поднялись на нужную площадку. Убогая старушка в старых шлепанцах засеменила с помойным ведром к мусоропроводу.

– Бабуля, не подскажете, Глеб дома? – как можно более вежливо пропел Равиль.

– Нет, сыночка. Глеба давно не видела. Лерочка дома, она в ванной, – забубнила старая.

– Это нас устраивает. – Татарин протиснулся по узкому коридору к нужной двери и слегка надавил на нее плечом. Защелка мгновенно отскочила.

Равиль никогда не был в Эрмитаже и не видел полотен великих мастеров Рембрандта и Тициана, и ничего удивительного, из всех искусств татарин признавал только порнографию. Но можно было не сомневаться, что, окажись гении на его месте, то обе «Данаи», несомненно, были бы похожи на изумительную в своей наготе Лерочку. Равиль аж зажмурился.

Лерочка, наоборот, в испуге широко раскрыла глаза, ведь в ванную ввалился не любовник в виде золотого дождя, а лысый жлоб атлетической наружности.

Вошедший следом Макарыч тоже оценил прелести женского тела, но остался холоден.

– Одевайтесь, миледи, есть базар, – сказал он, подавая застывшей красавице махровый халат. – Мы подождем вас в комнате…

* * *

– Я щас, типа, буду трахать эту сучку! – прохрипел трясущийся от возбуждения Равиль.

– Остынь, мы здесь по делу. По петушиной статье загреметь хочешь? – Макарыч был намного старше и благоразумней.

В комнату легкой поступью вошла Лерочка. Оправившись от шока, она расчесывала свои прекрасные кудри. Все ее движения не были лишены природного кокетства. Есть такие женщины, которые обожают нравиться в любой ситуации, даже на плахе, лишь бы не били – этого она жутко боялась. Ревнивый супруг поколачивал ее изрядно, оставляя на нежном личике ужасные сливы, но деваться ей, провинциалке, было некуда. В этом городе, кроме первого мужа, который и оставил ей после скандального развода квартирку, она никого не знала. А многочисленные любовники бросали Лерочку после первой же ночи и исчезали, удовлетворив свое сексуальное любопытство, впредь разумно избегая встреч с этой молодой ненасытной дурой.

– Девушка, вы, наверное, в курсе дел вашего блудливого мужа? Знаете, что он должен приличную сумму Юрию Чернявенькому? Юрик уже полгода в тюрьме. Ему очень скучно без денег, – нашел нужный тон для беседы Макарыч. – Если вы с Глебом не найдете лавэ, у вас будут весьма серьезные неприятности!

– Я тебе матку наружу выверну и обмотаю кишками твоего придурка, – грубо дополнил Равиль, всем видом показывая, что тут же готов выполнить по крайней мере первую часть своей угрозы.

У Лерочки внутри что-то екнуло, и она быстро-быстро защебетала. Суть сводилась к тому, что Глеб уже давно ее бросил, заставив обменять квартиру на эту убогую комнату в коммуналке, и смылся со всеми деньгами. И что ей, такой одинокой, совершенно несчастной, приходится вкалывать медсестрой за копеечную зарплату в гинекологическом, где даже нормальных мужиков не встретишь. Что так хочется любви и ласки и какого-нибудь романтического приключения с цветами и песнями где-нибудь на экзотических островах, а на супруга своего, козла-импотента, ей по большому счету наплевать.

– Делайте с ним что хотите, я-то здесь причем? – резонно заметила Лера. – Он там на мои деньги гуляет, а меня что, бандиты насиловать будут? – с вызовом бросила она.

– Все ясно! Поехали, – сказал один.

– Я, пожалуй, останусь, – ответил другой.

* * *

На следующий день при встрече Макарыч коротко спросил:

– Ну как?

– Корова с бешенством матки, – не вдаваясь в подробности процедил измученный татарин. Он еще не знал, что через неделю ему предстояло пройти весьма дорогостоящий курс лечения в известном заведении из трех букв.

* * *

Давно кануло в Лету такое необходимое социальное завоевание в нашем обществе, как бесплатное здравоохранение, и особенно фармацевтика. Молодые и еще серьезно не болевшие реформаторы посчитали здоровье нации излишней привилегией, а с привилегиями, если помнится, они ожесточенно боролись, хотя вполне может быть, отечественные так называемые демократы думали, что в России и так слишком много лишнего населения и не стоит вести в светлое капиталистическое будущее всяких там инвалидов, чахоточников, язвенников и прочих малоздоровых индивидуумов. Они там своими нарывами и кровотечениями всю картину красивой буржуазной жизни испортить могут. На праздношатающихся граждан своими костылями и протезами тоску будут наводить. Бот они, теперешние наши государственные деятели, из этих соображений и упразднили в первую очередь многострадальное бесплатное здравоохранение в целях пополнения казны. Ну сами знаете для чего…

Еще они обрушились и на другие бесплатные привилегии, например: образование, жилье, пособие для детей и т. д., и т. п.

Некоторые среднезажиточные граждане начали забывать о бесплатной парковке своих автомобилей, и уже готовится указ перевести все основные магистрали в разряд оплачиваемых. Выехал к дороге, а там уже дебил в униформе: «Куда едете? Ах, в столицу? Тогда с вас всего ничего, пятьсот рубликов. Будьте так любезны. Квитанцию не забудьте».

А насчет пенсий и говорить уже нечего. Пенсию народонаселение бесплатно получать уже не будет, за пенсию по старости лет всю трудовую жизнь платить вперед придется, накапливать рублик к рублику. А потом уже вам ее ежемесячно взад отдавать будут. Если доживете. Здравоохранение-то не бесплатное, помните? Интересно, а если опять дефолт или вторник какой-нибудь «черный», что с этими пенсионными накоплениями будет? Ну просто очень интересно?!

Но в первую очередь забота о казне! Ну это понятно!

Однако вернемся к болезням. Если бандитствующему Равилю достать лишние полтораста баксов на процедуры и лекарства для лечения своей неожиданной болячки – не проблема, то остается только гадать, где достают такие суммы всякие там студенты, курсанты, другие учащиеся, а также миллионы безработных и малооплачиваемых молодых граждан и гражданок нашего развивающегося государства.

Предполагается, что вышеуказанные дамы и господа эти болячки и не лечат вовсе, они эти бациллы, наверное, спичками прижигают или уксусом. В крайнем случае, раствором ромашки смачивают и подорожник прикладывают, если на дворе лето, и холодные компрессы зимой. И таких, повторяемся, миллионы.

Вот здесь наши демореформаторы и просчитались. Их ненаглядные чада не на отдельной планете живут, наверняка они тоже страстные поклонники богини Венеры. Да и сами демрефы еще не старички, они, если посмотреть телевизор, еще ого-го, налево от своих жен в баню ходят, ничто человеческое и им не чуждо. Здесь-то они и попали.

Впрочем, не будем о них беспокоиться и расстраивать свои расшатанные нервы. Денег на это самое у этих господ хватит.

Да и общак, в смысле казна, поможет!

Даром они ее за наш счет пополняют?!

Вот то-то…