Текст книги "Призраки города Юрьева (СИ)"

Автор книги: Александр Пушкарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Машина майор остановиться рядом, командир открыл дверь кабины и, махнув, чтобы его люди последовали за ним, двинулся в сторону КамАЗа. В нем все оставалось так, как-если бы ее только что оставили, в твердой надежде вернутся через минуту. Осмотрев кабину и кунг, прибывшие продолжили осмотр местности рядом. Вскоре, в пятнадцати метрах от машины, у угла дома, они обнаружили первое неподвижное тело погибшего человека. И это был ИХ боец из экипажа химической разведки. Как и положено, по боевому расписанию, тело бойца было облачено в комплект ОЗКа2 из прорезиненной ткани зеленого цвета и с противогазной сумкой на ремне, перекинутом через голову. Он лежал на левом боку лицом вниз, как будто кто-то сильно толкнул его в правый бок. ОЗКа на правом плече было разорвано, и из большой рваной раны на руке сочилась кровь. Подойдя ближе, Прыгунов пощупал пульс на его шее – боец был мертв. В этот момент, озираясь по сторонам, он почувствовал, как по спине пробежал холодок – уж больно странно и необычно все это выглядело. Вокруг него стояли и, также напряженно, оглядывались по сторонам его бойцы и ученые. Рука, сама собой, потянула из кобуры табельный ПМ1.

– Мертв, – больше для себя, чем для окружающих, произнес он, выпрямляясь и двигаясь дальше.

Держа пистолет в правой руке, левой он поддерживал его за рукоятку снизу. Медленно и осторожно продвигаясь дальше, они обошли угол дома, и увидели еще более жуткую картину. У входа в дом, в неестественных позах, в разорванной и окровавленной одежде, лежали еще пять изуродованных тел, в том числе и разведчиков МЧС. Кругом было очень много крови. Ее брызги оставили отметины на досках дома, крыльце, а на лужайке радом, даже образовалось несколько луж. Все тела имели отвратительные, очень не обычные, размозженные и сильно кровоточащие раны, у одного была раздроблена плечевая кость и напрочь оторвана рука. Из разорванного рукава выглядывали лохмотья мышц и сухожилий, словно сухие щепки торчали осколки костей. Наблюдая эту картину, майор знаком подозвал Укымцева и негромко спросил:

– Как вы думаете, что все это значит...? Неужели собаки?

– Судя по ранам, это точно не собаки. Это наверняка какое-то животное, но даже предположить трудно – какое, – ответил в задумчивости профессор, осматривая изуродованные тела. – Но кто бы или что это ни было, несомненно одно: оно где-то тут, совсем рядом...

В этот момент, из-за тыльной стороны дома, громко и неожиданно, прозвучал пистолетный выстрел. Андрей Андреевич побежал туда, но выскочив, из-за очередного угла дома, на задний двор, ничего толком рассмотреть не смог. Все пространство за домом, или вернее заброшенный огород, покрывали заросли высохшего малинника. Судя по непонятным звукам и колыханию прутьев в дальнем конце зарослей, примерно в двадцати пяти метрах от них, там что-то происходило. Несколько секунд спустя, оттуда прозвучал второй выстрел, а потом еще один и еще.

Прыгунов негромко скомандовал: "Вперед!" – и во главе трех прибывших с ним бойцов, успевших вооружиться, кто лопатой, кто рейкой штакетника1, бросился на звук выстрелов. За ними вслед, чуть отставая, последовали двое ученых.

С трудом продираясь через заросли, командир отряда МЧС споткнулся и, потеряв драгоценные секунды, немного отстал от остальных. Но когда, сделав еще несколько шагов, он, наконец, выбрался на прогалину у тыльного забора участка, растерзанное тело капитана Москвина, не подавало признаков жизни. Он был мертв. Но вот другой боец, прибывший с майором, уже лежал на спине рядом и громко кричал. Он был сбит с ног, а сверху его придавил огромный и страшный зверь. Неизвестный собакоподобный хищник с остервенением разгрызал в щепки, вставленную в его пасть, для защиты, и с трудом удерживаемую руками палку штакетника. Зверь, превосходящий своими размерами любую, из известных пород собак, всем весом своего тела давил на палку, а огромные когти передних лап вонзил в плечи жертвы. Через мгновение палка, с треском, лопнула, брызнув щепой в стороны. Молниеносное движение мордой и челюсти с хрустом вонзились в шею бойца. Мах головой – и тело с почти оторванной головой замерло в перекрученной позе. Из его страшных ран, орошая все вокруг, струей ударила кровь, а зверь уже прыгнул на другого бойца. Майор успел среагировать на прыжок чудовища и, выстрелив из пистолета, попал ему в бок. Пуля, с расстояния около двух метров, со шлепком ударила в лопатку монстра, но это ничего не изменило. Пытаясь сопротивляться, второй боец ударил лопатой по шее зверя, после чего подгнивший черенок сломался, а хищник, встав на задние лапы, передними обхватил человека сзади и сомкнул челюсти на его плече. Крики раненого, прыжок – и уже новая жертва – помощник профессора – оказался в мертвой хватке невиданного существа. За это время майор успел полностью разрядить магазин пистолета, причем, 7 из 8 пуль попали в бока и шею животного, не оказывая на него никакого видимого эффекта. Затвор пистолета встал на задержку, подсказывая – патронов больше нет. Но перезаряжать его Прыгунову было некогда. Так и держа оружие в опущенной руке, майор, пятясь, закричал оставшимся с ним бойцу и профессору: "Спасайтесь! Бегите к машине!". И сам, сначала боком, а потом, напрягаясь изо всех сил, побежал в сторону улицы.

В это время из кустов, чуть сбоку, вырвался еще один монстр и, в прыжке догнав свою жертву, напал на последнего из бойцов МЧС, вцепившись зубами в руку несчастного. Обезумев от страха, отчаявшись, хоть как-то, повлиять на ситуацию, майор, без оглядки, кинулся за угол дома и дальше к водительской дверце своего УАЗа. И тут же услышал за спиной крик сбитого с ног профессора, звук рвущейся одежды и рычание хищника. Но в предсмертном порыве, захлебываясь собственной кровью, ученый все же успел выкрикнуть:

– Мутанты! Это люди...! Инфекция с астероида! Спасайтесь! Предупредите всех! Передается с укусом...этих жив-вот...кл-кл...н-ных...кл-кл-л...

Дверь машины... Открыл... Бросок тела внутрь... Стук сердца отдается в голове... Каждая секунда, как целая жизнь... Левая рука, схватившись за ручку дверцы, захлопывает ее... Правая одновременно поворачивает ключ зажигания... Левая рука хватается за руль... Правая ищет рычаг переключения передач... Левая нога выжимает сцепление... Правая, резкими качками на педаль газа, разгоняет двигатель... Глаза, словно остекленевшие, смотрят вперед, где прямо перед лобовым стеклом, два огромных зверя терзают слабо сопротивляющееся тело профессора.

Машина, с юзом колес, сдает назад и направо, тут же содрогаясь от сильного удара в борт. Майор, включив вторую передачу и вдавив в пол педаль газа, резко дернул машину вперед. Слышен скрежет соскальзывающих с машины когтей, и в зеркало успевает заметить упавшего на бок зверя. Машина набирает скорость, а монстры отстают, отвлекаясь на появившихся из проулка, беспомощных и доступных жителей села, которые с визгом и криками ужаса бросаются врассыпную.

Маневрируя между стоящей на обочине техникой МЧС и мечущимися в панике людьми, Андрей Андреевич попытался вырваться из обреченного села. Но проезжая мимо, он имел возможность наблюдать, как не менее двух десятков, таких же собакоподобных монстров, с легкостью догоняют, ловят и убивают десятками беззащитных селян и последних бойцов сводной колонны МЧС.

Промчавшись через площадь с кафе, командир, в очередной раз, отвлекся от дороги сценой охоты страшных зверей. Вот один из них, издав громкий рык, напугал бегущую от него женщину, но даже не попытался ее догнать. Чудовище словно понимало: обезумев от страха, та, оглядываясь, бежит прямо в пасть припавшего к земле, словно охотящегося за мышью кота, – другого зверя, что стоял на ее пути в двадцати метрах впереди...

Сильный удар... Андрей Прыгунов успел заметить, что прямо ему под колеса, шагает странный, окровавленный человек. Сбитое машиной тело отлетает в сторону, но мгновение спустя человек начинает подниматься, а машина, потеряв управление, слетает с дороги и врезается в дерево...

Майор внутренней службы Андрей Прыгунов, начальник сводной колоны МЧС, получив смертельное ранение черепа, умирает, так и не предупредив мир о НАЧАЛЕ КОНЦА...

А голубое, бездонное небо, продолжали расчерчивать яркие и красивые полосы сгоравших в атмосфере последних осколков астероида.

7

ЗАЧИСТКА

14-00 часов, 15 мая,

ул. Свободы, город Юрьев-Польский

Приняв решение о зачистке своего подъезда, я энергично приступил к его исполнению, из-за чего на душе у меня сразу же полегчало.

В свой первый разведывательно-боевой выход я решил не брать длинное и громоздкое ружье ИЖ-27Е. Оно было удобно для стрельбы на более длинные дистанции и рассчитано для поражения цели на расстоянии до пятидесяти метров. Укоротив стволы второго ружья, я потерял дальность и точность стрельбы примерно на две трети, но приобрел выигрыш в его весе и маневренности, что позволяло мне использовать его, как запасное оружие или оружие для боя накоротке. При этом сохранялась его сокрушительная мощь на дистанциях до десяти метров. Будучи охотником, я не понаслышке знал о страшных ранах, которые способен был нанести дичи снаряд свинца весом 32-35 граммов, содержащийся в патроне двенадцатого калибра.

Облачившись соответственно и зарядив оба ствола короткого дробовика картечными патронами, я подошел к железной двери своей квартиры, готовый к схватке. Мне было понятно: основную опасность будут представлять ходячие, находившиеся сейчас внутри подъезда и открытых квартир. Остальные проникнуть в подъезд не могли, так как вход в него был оборудован металлической дверью с кодовым замком-защелкой и, судя по тому, что мне удалось увидеть из окна, она сейчас была заперта.

Прильнув к глазку двери, я осмотрел лестничную площадку перед ней – все было спокойно, по крайней мере, в видимом пространстве около нее. Все-таки, для подстраховки, оставив закрытой цепочку, открыл все замки и с большой осторожностью приоткрыл дверь. На лестничных пролетах вверх и вниз никого не было, в полутемном пространстве подъезда стояла полная тишина. "Хорошее начало!", – подумал я и, скинув крючок цепочки, стал медленно открывать дверь.

То, что случилось потом, запомнилось плохо, настолько неожиданно и быстро все произошло. Открыв на достаточное расстояние дверь, я шагнул левой ногой вперед, одновременно заглядывая за нее. За моей дверью никого не было, но дверь соседней квартиры была приоткрыта. Левая нога неожиданно встала на что-то мягкое... Я не успел среагировать достаточно быстро, когда под моей тяжестью, оглушительно раздирая мертвую тишину подъезда, раздался треск раздавленной жестяной банки. Нога рывком, почти рефлекторно, отдернулась назад, и банка с громким звоном полетела по бетонным ступеням вниз. Ударяясь о каждую из них, она пролетела, как баскетбольный мяч в сетку кольца, между лестничными пролетами на площадку первого этажа. Сердце сжало от предчувствия чего-то ужасного. В ответ на столь бесцеремонное нарушение тишины, снизу послышался шорох, а потом неуверенные шаги и негромкое, холодящее кровь рычание.

– У-а-ах-х-х-х.

Я резко повернул ружье в сторону лестницы первого этажа и, пытаясь принять устойчивую позицию, вдруг, оступился на высоком пороге своей квартиры, потерял равновесие и неуклюже толкнул плечом дверь. Под моим напором дверь стала открываться... И тогда, мне бросилось в глаза, что соседняя дверь, непонятным образом, тоже начала встречное движение...

Как специально, так же, как это бывает в фильмах ужасов: когда маньяк догоняет свою жертву, а у той, ноги путаются в траве, либо тонут в жиже, что мешает спастись. Так произошло и здесь: постарайся я специально заблокировать двери своей и соседней квартир – не получилось бы. А тут, дверь моей квартиры уперлась в открывающуюся дверь соседа, и произошло невероятное. Торец двери попал в Г-образный зацеп соседской дверной ручки, направленной как раз в сторону моей квартиры, и сцепившись заблокировал ее.

Я в ужасе попытался закрыть дверь – не получилось, толкнуть в другую сторону, чтобы освободить от зацепа – тоже. В образовавшуюся щель, приоткрытого дверного проема соседей, рвался обратившийся в ходячего ее бывший хозяин. Вид у него был жуткий. Засохшая кровь вокруг рта, разодранное и обглоданное до кости плечо, обезумевшие, подернутые пеленой, выпученные глаза, растопыренные пальцы с обломанными, окровавленными ногтями вытянуты к моему лицу.

Как белка с подожженным хвостом, метались мысли в моей голове: "Дверь не закрыть! В соседней квартире, по крайней мере, один мертвяк, а ведь там проживало три человека. Что делать!!?".

Снизу, мерно покачиваясь, шаркающими, цепляющимися за каждую ступень шагами медленно поднимались мертвецы. Пока я дергал ручку, пытаясь освободить дверь, они добрались до межэтажной площадки. Их было трое. Деваться мне было некуда, дверь закрыть так и не получилось, поэтому, поневоле, мне пришлось принять свой первый бой.

Но мне опять не повезло. Видимо, из-за того, что так неожиданно для себя мне довелось попасть в безвыходную ситуацию, рука дрогнула, и я, не особо целясь, нажал, соскочившим пальцем, сразу на два спусковых крючка, выстрелив из обоих стволов.

– Получайте, сволочи! – в сердцах закричал я.

Сильная двойная отдача, плохо прижатого ружья, разбила предохранительной скобой кожу на среднем пальце моей правой руки, и на грязный пол подъезда закапала кровь. Но этого я даже не почувствовал, уставившись немигающим взглядом на результаты своих выстрелов.

Слава Богу, оба заряда нашли свою цель. Мужчине, который шел первым, напрочь оторвало левую руку у плеча, второй получил заряд картечи в голову и опрокинулся на третьего, сбив того с ног. Я раскрыл разряженный дробовик, вытащил из стволов, одну за другой, дымящиеся сгоревшим порохом гильзы, бросил их под ноги и, вытянув из ячеек патронташа патроны, едва попадая в патронники стволов, зарядил его вновь.

К моему крайнему изумлению, несмотря на страшную рану, первый из ходячих никак не отреагировал на потерю своей конечности. На мгновение, потеряв равновесие, он пошатнулся, но все же устоял. Затем, покачиваясь, продолжил движение ко мне, размахивая ошметками мышц и забрызгивая все вокруг, капавшей из раны, гнилой кровью. Второй мертвец больше не шевелился. Третий, потеряв несколько секунд, выбрался из-под трупа погибшего и тоже двинулся вверх.

В этот раз я не стал торопиться и, несмотря на дрожащие руки и полумрак подъезда, приложил приклад дробовика к плечу, выцеливая врага. Прицелившись, переднему мертвяку в голову, выстрелил. Голова, пробитая свинцом, взорвалась как переспелый арбуз. На стены и межэтажное окно полетели мозги, ходячий на мгновение замер, а затем всем телом, как доска, упал спиной назад. Воодушевленный результатом, так же, не торопясь, вторым выстрелом я поразил второго. При попадании в голову, его тело без лишних движений и сопротивлений должному, наконец, успокоилось, упав на ступеньки лестницы.

"Их можно убить только в голову?! – мелькнула молниеносная догадка. – Надо проверить это еще раз, а заодно уяснить, как влияет на "смерть" ходячих выстрел в сердце", – подумал я, перезаряжая оружие.

Догадавшись, как можно бороться с мертвяками, я почувствовал себя немного увереннее и смог, наконец, уделить должное внимание соседу. Тот, застряв бедрами в притворе собственной двери, неуклюже дергался и извивался, по-прежнему безуспешно, пытаясь вырваться на лестничную площадку и дотянуться до меня.

Несмотря на грозящую мне опасность, сразу же стрелять в него я не стал. Мне хорошо был знаком этот человек, вернее, это существо, которое когда-то было человеком. И хотя у нас не было дружеских отношений, мы всегда здоровались и перебрасывались парой-тройкой приветливых фраз. Сейчас, по дьявольской воле провидения, он превратился в существо, только отдаленно напоминающее человека – стал бездушным монстром. Вернувшись в свою квартиру, я зарядил оружие одним из забракованных ранее патронов и, прошептав: "Извини", – выстрелил ему в голову, завершив тем самым его земной путь. Снова перезарядив оружие, я еще некоторое время постоял у дверей квартир на втором этаже, прислушиваясь и наблюдая за телами убитых мертвяков. Все было тихо, ходячие успокоились, других звуков тоже не было слышно.

Прежде чем продолжить, мне нужно было обезопасить свою квартиру, ведь дверь, по-прежнему, оставалась застрявшей в распахнутом состоянии. Чтобы освободить ее, мне было необходимо убрать труп, мешавший прикрыть соседскую дверь. А убрать его, можно было только одним способом: затолкав обратно в квартиру. Сказать легко – сделать сложней, пришлось отложить дробовик в сторону на пол и попотеть. Через несколько минут, перемазавшись в крови и еще в чем-то противном, мне это удалось. Дверь была освобождена и, забрав ружье, я смог зайти к себе в квартиру и запереть дверь изнутри. Сделав это, присел на тумбочку прямо в прихожей и с облегчением вздохнул. Пока сидел, стал доставать патроны из стоявших тут же коробок и засовывать их в опустевшие ячейки патронташа. Пока занимался этим, подумал: "Я прошел за порог своей квартиры не дальше метра, а уже встретил четверых врагов и израсходовал пять патрон... Что же ждет меня дальше?".

Посидев несколько минут и немного придя в себя, я все же смог справится с навалившимся оцепенением, и, хлопнув ладонями по коленям, встал, приказывая себе вслух:

– Что, трусишь!? Нечего тут рассиживать, иди и займись делом, – и снова шагнул к двери. Несмотря на отвращение и леденящий кровь страх, мне необходимо было продолжать.

Приоткрыв дверь, прислушался – тишина. Выглянул, вышел на площадку, опять прислушался – тихо. Закрывая дверь квартиры на ключ, подумал: "Мало ли что, пусть остается местом, где все проверено и благополучно". Дальше было необходимо обследовать квартиру соседей. Уж там теперь точно хозяева не предъявят: "Че, мол, надо козлина?". Хотя я видел: все вокруг изменилось, но понимание того, что все стало "ничьим", а не "чужим", еще не пришло. Пока я открывал дверь, подталкивая ее носком ноги, ружье, упертое прикладом в плечо, стволами поворачивалось из стороны в сторону, сопровождая повороты моей головы. Труп хозяина лежал в прихожей, в квартире царил полумрак. Направо зал – никого, прямо спальня – тоже, осмотрел небольшой коридор – никого. Туалет – пусто, ванная – тоже, в кухне, животом вниз, лежал труп жены хозяина. Осмотрев ее, я сразу же понял почему она не обратилась в ходячего. Её голова была повернута левой щекой вниз, а на правом виске зияла большая рана – явный след падения и удара об острый край стола. Это привело к повреждению мозга.

Осмотрев холодильник, нашел лишь банку шпрот, остальное испортилось. Пригодится – пока на стол, в ящиках кухонного гарнитура нашлась пачка макарон-рожек – тоже с собой. Больше ничего? Нет, нашлись еще две упаковки спичек, по десять коробков, – с собой. В коридоре на полочке нашел ключи от их машины-"копейки", которая, помнится, как раз под окнами дома стоит. Заведется ли? Гарантий нет. Ладно, посмотрим – беру с собой. Бегло осмотрев зал и комнату, больше ничего полезного для себя не нашел. У телефона, висящего на стене у самой входной двери, на крючке обнаружил ключи от входной двери, проверил – подходят. Слава Богу, теперь можно будет запереть дверь и уже не беспокоиться об опасности с этой стороны. Вытащив из квартиры трупы, сложил их на лестничной площадке между первым и вторым этажами: "Мало ли, зачем портить квартиру гнилью и трупным запахом, ведь и своя квартира рядом", – подумал я. Забрав все найденное и сложив в рюкзак, осторожно вышел из квартиры и запер дверь. Теперь нужно проверить третью, последнюю квартиру на моем этаже.

Осторожно подойдя к ее двери, прислушался – тихо. Попробовал повернуть дверную ручку – открылась. Приготовив ружье, не спеша, стал толкать ее носком ботинка, открывая внутрь. Осмотрел прихожую – никого, прислушался – тишина.

– Эй, есть кто живой? – довольно громко спросил я в пустоту.

В этой квартире до катастрофы проживали пожилые супруги-пенсионеры лет по семьдесят. На мой вопрос никто не откликнулся. Тишина. В полумраке квартиры все было спокойно. Налево дверь на кухню, заглянул – никого. Продолжил продвигаться вглубь, прямо – дверь в зал, заглянул, выставляя перед собой оружие – никого. Развернулся назад в прихожую, но теперь налево в коридор, ведущий к ванной, туалету и второй комнате. Тихо ступая, зашел в небольшой коридор, периодически оборачиваясь и контролируя входную дверь, не меняя направления движения вперед. СТОП!

Впереди в комнате, чуть слышны, какие-то хлюпающие звуки. Еще осторожней... Наученный горьким опытом, тщательно выбираю место для ног, контролируя двери в ванную и туалет, боком продолжаю двигаться на этот звук. На пороге комнаты останавливаюсь, и моим глазам открывается страшная картина. Ко мне спиной, на коленях сидит женщина, периодически наклоняется и вырывает зубами из тела лежащего на полу мужчины куски мяса, мерзко, с чавканьем, разжевывает их и глотает. Везде: на мебели, полу, не застеленной покрывалом кровати – видны кровавые брызги. Руки сами поднимают ружье... Выстрел. Снаряд дроби, попавший в центр спины, наносит страшную рану, величиной с куриное яйцо. Тело женщины отбрасывает вперед.

Уверенный в результате выстрела, шагаю к ней. Но она, оставаясь недвижимой лишь секунду, опять, начинает подниматься! (И это с такой-то раной в позвоночник!) Измазанное кровью лицо или морда твари поворачивается в мою сторону, монстр пытается подняться на ноги. Нижняя часть туловища не слушается, и все же это не останавливает ее. Цепляясь за стоящее рядом кресло, царапая окровавленной рукой линолеум, она начинает ползти ко мне. Выбирать не приходится, прицелившись еще раз, стреляю ей в голову. Голова, дернувшись назад, с силой падает вперед, а затем, громко хлюпая и хрустя раздробленными костями, ударяется об пол, разбрызгивая содержимое черепа.

– Фу, мерзость! Все...! Нет? – громко спрашиваю себя, с напряжением вглядываясь в тело женщины.

Она больше не двигается. Но... Но, нет, что это?! Только что лежащее бездыханным тело мужчины начинает шевелиться, его глаза открываются и, несмотря на зияющую ребрами рану, он тянет ко мне руки и, поднимаясь, начинает наступать.

"Боже, что же это?", – отступаю, лихорадочно разламываю ружье, выбрасываю стреляные гильзы и заряжаю один патрон. Второй – некогда. Пятясь, прицеливаюсь ему в голову, мои руки трясутся... Споткнувшись о порог в прихожую, начинаю падать, но палец нажимает на курок, и, усиленный замкнутым пространством коридора, грохочет выстрел. Разбитая свинцом голова взрывается фонтаном брызг, тело наклоняется вперед и падает на меня, заливая с ног до головы вонючей слизью.

– Черт! Черт! Черт! – бубнил я, оттирая лицо от налипшей пакости, неловко оскользаясь в вытекающей из него жиже. – Песец!!! Приехали! Вояка хренов! – упираясь ногой в тело и, отпихнув его от себя, смог подняться на ноги, торопливо перезаряжая ружье. – Опять едва спасся – "грешнота"! Все спотыкаешься и падаешь – "грешнота", она и есть "грешнота", – продолжая взбешенный разговор сам с собой, говорил я, в очередной раз, допустив оплошности, и не перезарядил вовремя оружие. – Пора бы уже привыкнуть, что каждый труп может подняться!

Осматриваясь, грустно подумал: "Так, потеряно еще три патрона, всего восемь, а ведь у меня их было 147. Здорово! Если так дальше пойдет, недолго проживу, на улице мертвецов сотни и тысячи. Да, вот еще что! Стало ясно с полной очевидностью: стрелять можно только в голову, все остальное не смертельно, можно еще, по ситуации, в позвоночник и конечности, что будет замедлять их движение, остальное – только перевод патронов".

Умывшись в ванной и немного обмыв испачканную амуницию, вытащил трупы на лестничную клетку, а затем, осмотрев квартиру пенсионеров, нашел довольно большой запас продуктов. Трудная жизнь в период реформ научила пенсионеров, всегда испытывающих недостаток в средствах, запасаться впрок самым необходимым. В их квартире я нашел около пятидесяти штук коробков спичек, закрытых капроновой крышкой в трехлитровых стеклянных банках. Три больших запечатанных пакета макарон, по три килограмма каждый. Шесть пакетов, по килограмму, рисовой и гречневой крупы. Раскрытый, но почти полный, десятикилограммовый мешок с сахарным песком. Три килограммовых пачки соли. Одиннадцать банок различных недорогих мясных и рыбных консервов. Машины у пенсионеров не было, поэтому поиском ключей от нее заниматься не стал, а поиск ключей от квартиры не занял много времени. Перетащив весь найденный запас продовольствия в свою квартиру, закрыл на замок и эту дверь, одновременно приняв решение о зачистке первого этажа. По крайней мере, квартир внизу было меньше, и поэтому, после успешного завершения операции там, можно будет не беспокоиться о нападении с тылу.

Продвигаясь по лестнице вниз, я старался быть так же предельно осторожным, ступать неслышно, осматривать полутемные закоулки, не оставляя за спиной необследованного пространства. Спустившись на первый этаж, первым делом проверил площадку около входной двери. Наверное, все, кто здесь находился, уже вышли ко мне при первом столкновении у квартиры. Дверь на улицу была заперта на кодовый замок-защелку и мертвякам, находящимся за ней, внутрь пробраться было сложно. Но, как бы ни был надежен кодовый замок, даже нажимая случайно на все кнопки подряд, рано или поздно, теоретически, можно было открыть дверь, набрав нужную комбинацию. Поэтому, вспомнив о том, что дверь оборудована дополнительно еще и личиной, закрывающейся на ключ, немедленно решил запереть дверь и на нее. В обычное время этим замком не пользовались, и поэтому, выданный мне при установке двери ключ так и валялся дома в ящике стола. Быстро сбегав за ним, я с удовлетворением закрыл дверь на дополнительный замок. Но пока находился у двери, нервно вздрагивал от каждого шума, так как за ней, на улице, находилась и гулко толкалась в ее металлическое полотно, немалая толпа ходячих. Закончив с этим, с облегчением подумал: "Вход в эту дверь с сегодняшнего дня, для них станет надежно закрыт!".

Теперь мне следовало зачистить квартиры первого этажа и начать с того, что, подергав каждую, определить, какие из них не заперты. Открытой оказалась только одна – налево по ходу от лестницы. Планировка этой квартиры была аналогичной той, которую я только что осмотрел на втором этаже. Медленно отворив дверь оружейным стволом, выставив его вперед, и осмотрев прихожую, я не обнаружил каких-либо следов крови или борьбы. Так же чисто и спокойно было и в других помещениях. Из полезных вещей в квартире, где раньше проживал одинокий пожилой мужчина, нашлись только пачка макарон и три банки консервов. Поместив все это в рюкзак и притворив за собой дверь, я закрыл замок ключами, как обычно, легко найденными не далеко от входной двери. Потом продолжил обследование квартир первого этажа.

Дверь от лестницы прямо была сделана из прочной качественной древесины и к тому же открывалась наружу. К моему сожалению, что-либо сделать с ней, я пока был не в силах. Насколько мне было известно, обычно эта квартира пустовала или сдавалась. Жил ли в ней кто-то в последнее время, мне было неизвестно, и поэтому пока пришлось оставить ее в покое. Но для себя, я сделал соответствующую заметку: в скором времени вернуться к этому вопросу и все же открыть ее с использованием каких-нибудь инструментов или, в крайнем случае, лома.

Дверь справа была простой деревянной, сделанной лет 50 назад еще при сдаче дома в советские времена. Сломать ее мне не составляло большого труда, поэтому, отступив назад, я изо всех сил, в прыжке, ударил ногой в полотно двери. После удара, дверь с грохотом и на удивление легко, распахнулась, сбив с ног, стоявшего за ней ходячего. Я сделал шаг назад, поднял к плечу дробовик и прицелился. Ходячий мертвец медленно и неуклюже поднимался, издавая негромкое рычание и алчно поглядывая на меня. Подождав, пока он поднимется и, выпрямившись, начнет двигаться в мою сторону, хладнокровно выстрелил ему в лоб. Тот, опрокинутый зарядом, упал назад и, проюзив по линолеуму около метра, замер.

– Вот и славно! Вот так бы всегда! – произнес я и, перезарядив ружье, вошел в квартиру.

Больше в квартире никого не было. Так же пусто было в холодильнике и ящиках кухонной мебели. Жили здесь явно бедновато, без запасов. Не найдя ключей от двери, решил пошарить в карманах поверженного врага, где в итоге их и нашел. Потом, вытащил труп и запер замок. Оказалось изначально, дверь была закрыта всего лишь на шпингалет, который от удара улетел куда-то вглубь квартиры, а замок при этом не пострадал.

На следующем этапе зачистки, решил заняться квартирами на третьем этаже, куда и направился. Не ослабляя внимания, все так же держа ружье готовым к стрельбе, размышлял: "По большому счету, мне пока очень даже везло. Все ходячие нападали по одному или небольшими группами в узких помещениях коридоров или комнат, не дающих им возможности напасть с разных сторон. Несколько раз у меня получалось напасть неожиданно, со спины, или, сбивая дверью, поэтому, не обольщаясь победами, стоило быть очень и очень осторожным. Судя по тому, что удалось увидеть из окна, достаточно было получить один укус или даже царапину от заразившегося, и тогда – неминуемая смерть, а через какое-то время – превращение в одного из них".

Шагая по ступеням лестницы, и прислушиваясь, мне удалось уловить слабый, еще довольно далекий звук, раздавшийся откуда-то с верхних этажей. "По всей видимости, производимый мной шум, привлек очередных ходячих с верхних этажей", – отметил я для себя. Я удвоил внимание, крутил головой на все 360 градусов, медленно и осторожно поднимаясь по ступеням вверх. Прошел первый из двух межэтажных лестничных маршей, направляя дробовик стволами в сторону площадки следующего этажа и вверх.

Вот показалась площадка второго этажа – пусто. Шум негромких шагов, с остановками, раздавался где-то выше, и, как мне показалось теперь, издавали его несколько ходячих. Тем не менее, я продолжил подъем на третий этаж. Медленно продвигаясь, добрался до межэтажной площадки перед третьим этажом. Она тоже оказалась пустой, но, повсюду, на белых стенах и бетонном полу были видны брызги крови, полосы и отпечатки окровавленных ладоней.

"Так, площадка третьего этажа – повнимательней", – попытался я мысленно подбодрить себя, борясь с волнением и страхом. Дверь направо открыта настежь – окровавленные полосы ведут туда. Подкрадываясь к ней, проявил дополнительную осторожность, но, повернув голову через левое плечо, заметил источник шаркающего звука. По лестнице с четвертого этажа спускались мертвяки, а заметив меня, издали приглушенный рык и ускорили шаг. Мне пришлось резко развернуть стволы ружья в их сторону, стараясь поймать в прицел, качающийся в такт шагов подбородок переднего. Это получилось не сразу, так как пришлось еще и отступить вниз, чтобы избежать возможного нападения справа, из открытой двери. Наконец, прицелившись – выстрелил. Громкий звук в замкнутом пространстве больно ударил по уже израненным барабанным перепонкам. Еще не рассмотрев, из-за яркой вспышки, результаты выстрела, боковым зрением уловил движение справа, машинально развернул ружье и выстрелил в район головы, появившегося из открытого дверного проема, нового врага. Для безопасности, сделал еще три шага вниз, одновременно выбрасывая на пол гильзы и с трудом, не глядя на ружье, вставляя в патронники стволов новые патроны. Появившийся из квартиры ходячий, отброшенный выстрелом назад, впечатался спиной в косяк двери и завалился вперед. Но не успел он упасть, как его место у двери, занял новый мертвец из квартиры, а за ним толкались еще два. Наступление других врагов с четвертого этажа тоже продолжилось. Сквозь стальные балясины перил я увидел, как ко мне спускаются еще четверо и почему-то мне показалось, это еще не все. Прицел – выстрел, еще один. Передний мертвец, появившийся из квартиры, завалился на бок и, забрызгивая кровью второго, повалился в проем двери. Второй, получив заряд дроби по касательной в ухо, тоже упал, но через мгновение стал подниматься вновь, неуклюже скользя в луже крови. Толкая его и наступая на уже неподвижные тела, из квартиры появились еще двое. Потоки ходячих с верхних этажей и из квартиры столкнулись, мешая и стопоря наступление обоих. Возникшая там давка дала мне возможность перезарядить ружье, прицелиться и удачно выстрелить по ним еще два раза. После этих выстрелов упали сразу трое замешкавшихся врагов. Но, сразив троих, я поневоле открыл дорогу остальным. Ходячие, не обращая внимания на град касательных ранений, выбивавших из их тел целые куски плоти и забрызгивая стены кляксами крови, перешагивали павших и продолжали наступать. Перезарядив оружие, мне пришлось снова отступать вниз, пытаясь оценить ситуацию.