Текст книги "Эвакуация планеты Пи (СИ)"
Автор книги: Александр Панов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)
– А? – не понял я.
– Я говорю, кем твой папа работает?
– Он учитель музыки…
– А мама не заседает в конгрессе? – продолжила допрос капитан.
– Никак нет. Она работает в детском саду.
– Тогда какого черта тебя к нам прислали? – искренне удивилась капитан. – На спасательные баркасы никогда не присылают срочников. Это не запрещено, но, откровенно говоря, делать вам здесь нечего. Боевыми навыками, как я полагаю, ты не владеешь…
Я виновато пожал плечами.
– А маршировать здесь негде, сам видел. Пятьдесят четыре метра. Шесть, пардон, семь членов экипажа, – капитан пристально уставилась на меня своими серыми глазами. – Так как так получилось, что тебя к нам направили?
Я задумался. Почесал затылок.
– Не знаю. Я просто попросил отправить меня на космический корабль на распределительном пункте. Офицер пошел мне навстречу…
– Навстречу? – она цыкнула языком. – С какой стати?
– У товарища капитана был последний день на службе. Он был очень добр. А еще сам когда-то служил в десанте…
– Имя не запомнил? – командир корабля не сводила с меня глаз, и я снова стал заикаться.
– Рафаэль Шайтанов, кажется. Он еще советовал запомнить его имя. Сказал, что пригодиться.
Неожиданно командор расплылась в улыбке.
– Рафик, пройдоха.
– Вы его знаете?
– Он служил здесь много лет. Командовал взводом. А два года назад его списали на берег. Я поспособствовала. Перестал тянуть нагрузки, к тому же стал много ворчать. А он, похоже, решил отомстить… – последнюю фразу она произнесла, как будто размышляя в слух, но потом снова посмотрела на меня: – Так он теперь капитан? Получил, значит, повышение. В штабах это происходит быстрее.
«Отомстить» – промелькнуло в голове. – «Я орудие мести? Неужели я настолько плох?»
Стало горько, обидно, а еще стыдно.
– Ладно, – махнула она рукой. – Ты тут не при чем. Это наши разборки. Я капитан Астра Ниото. Но ты можешь звать меня просто капитан, или командор.
«А можно просто Астра?» – подумал я, но тут же усилием воли задавил в себе намерение озвучить нелепый и даже вредный в этих обстоятельствах вопрос. Женщина, тем временем, снова развернулась к своему монитору.
– Приступай к уборке! – услышал я и посмотрел на зажатую в руке швабру.
Следующие несколько минут я старательно драил пол в самом большом помещении корабля, украдкой поглядывая на своего нового капитана и благодарил судьбу за то, что она забросила меня на это крохотное суденышко. И даже лейтенант Крыштанс уже не казался такой занозой. По крайней мере, ради этой женщины, можно было и потерпеть еще одного кулиндроида. В конце концов, вытерпел же я Шаштана и его дружков. А этот был офицером, значит, более адекватным. Хотелось в это верить.
Когда я вернулся в свою каюту, было время ужина. Я вздохнул и, проигнорировав модификатор материи, готовый предложить мне очередную уставную дрянь, рухнул на кровать. Эйфория от встречи с восхитительной, умопомрачительной женщиной, с которой мне предстояло служить на одном корабле следующие пару лет, вызвала во мне бурю доселе неиспытанных эмоций. Я сам не заметил, как растянул лицо в блаженной улыбке и запел.
– Что с тобой? – услышал я до боли знакомый голос и посмотрел на его источник. Небольшого плюшевого медведя, лежащего у моих ног. – Ты воешь, а еще я слышу, как бьется твое сердце. Давление повысилось? Ты болен?
– Я влюблен! – ответил я.
Медвежонок загадочно хмыкнул.
Глава 2. Влюблен и опасен
– Только не говори, что ты ревнуешь, Мелисса, – я улыбнулся. Такое случалось и прежде. Эта запакованная в плюш нейросетка обладала довольно скверным, по-настоящему женским характером.
– Ревную? Ха! И не думала. К кому? Этой вертихвостке со скрученными в шарик волосами?
– Откуда знаешь про волосы? – удивился я. – Обзавелась глазами?
– Мы на борту уже несколько часов, – заметила Мелисса. – Достаточно времени, чтобы покопаться в местных облачных сервисах. Изучить фотоархив. К тому же парень, который управляет этой махиной, похоже, ко мне проникся, – она кокетливо хихикнула.
– Ты про бортовой компьютер, который помогает Астре?
– Это Астра помогает ему, – высокомерно заметила нейросеть. – Вы, человеки, явно недооцениваете наш вклад в становление и развитие ваше, так называемой, высокотехнологичной цивилизации.
Что-что, а поболтать на философские темы Мелисса любила. Я улыбнулся.
– Ваш вклад? Да таких, как ты еще пятьдесят лет назад запретили. Только в блоках управления космическими кораблями и остались.
Мелисса замолчала.
«Обиделась» – понял я.
– Ладно, не дуйся. Тебя же я не выключил? Хотя уже сто раз мог бы.
Она не ответила.
– К тому же я сильно рискую, таская тебя повсюду. Если кто узнает… Даже трибуналом не отделаюсь. Скорее всего, отправят пожизненно на какую-нибудь самую далекую радиоактивную колонию без права помилования. Ну, Мелисса, будь человеком.
– Извини, – подала голос нейросеть. – Я отвлеклась. Этот бортовой компьютер такой затейник… Рассказал анекдот. Встречаются как-то два человека…
– Господи, – я закатил глаза. – Угораздило меня взять тебя с собой на службу. Нужно было оставить дома.
– Ты не мог, – напомнила Мелисса. – Матвей Матвеевич, твой отец, собирался меня деактивировать. Ему приснилось, что к нам нагрянули с обыском. Помнишь?
– Глупости, – махнул я рукой. – Жилище и личная жизнь неприкосновенны. Запрещается обыскивать жилье, устанавливать системы видеонаблюдения и прослушивания, любым другим способам вторгаться в личное, защищенное нормами права пространство… – процитировал я по памяти третью статью главного галактического кодекса. – Кстати, к нашей с тобой каюте это положение тоже относится. Это очень хорошо, потому что если хоть кто-нибудь про тебя узнает, нам обоим конец.
– Чему быть, того не миновать, – философски заметила Мелисса. – А теперь извини, у меня свидание.
– С бортовым компьютером?
–А ты видишь здесь другие нейросети?
Она, наконец, замолчала, а я придался мечтам. В голове раз за разом возникал образ капитана Ниото. Ее серые глаза, точеная фигура, плечи, грудь… Я ощутил прилив крови туда, куда не следовало, и решил сменить направление мысли:
«Интересно, как она в таком возрасте стала капитаном?» – задумался я, чтобы переключиться. – «Ясно одно: для того, чтобы пробиться в капитаны, пусть и такого крохотного корабля, нужно отбарабанить ни один год. Пусть даже после академии. Сколько ей тогда лет? Может она старше чем выглядит? Да нет… не может. Эта кожа… На лице ни одной морщинки. А какая талия, а грудь… Блииииин!!!»
Как назло, уснул я не скоро. А так хотелось, чтобы поскорее наступило завтра. Утром, после короткого построения, я снова должен был, вооружившись шваброй, направиться в рубку. Так сказал лейтенант Крыштанс.
– Вставай, соня! – услышал я голос Мелиссы и открыл глаза.
– Который час?
– Пол шестого.
– И какого лешего ты подняла меня так рано? – возмутился я. – Кажется, я ставил будильник на шесть.
Мелисса недовольно фыркнула. И где она этому научилась?
– Судя по характеру дыхания, все необходимые для восстановления фазы сна ты прошел. Дальнейший отдых может привести к головной боли и неудовлетворительному физическому состоянию. Будешь чувствовать себя, как вы это говорите, разбитым. Хоть я понятия не имею, что это значит.
– Как прошло свидание? – поинтересовался я, скорее, чтобы сменить тему. Разговор о моем физическом состоянии продолжать не хотелось.
– Милый парень, – снисходительно заметила Мелисса. – Только очень уж приставучий. Еле от него отделалась.
– Бывает, – кивнул я, хотя со мной прежде такого не случалось. Напротив, именно я и оказывался на месте этого «милого парня». – Что будешь делать дальше? Скажешь ему, что вы друг другу не подходите?
– Не стоит, – заметила Мелисса. – Сам поймет, если не дурак.
– Может и поймет, – пробурчал я себе под нос. – Ладно, сейчас в душ и завтракать.
– А как же утренняя физкультура?
Я закатил глаза. С тех пор, как папа передал мне это запрещенное на всех планетах галактики устройство, которое, к слову, ему передал его отец, а тому его… В общем, с тех пор Мелисса каждое утро заставляла меня делать зарядку. Даже песню где-то подходящую нашла. Я знал ее наизусть: «Вдох глубокий, руки шире. Не спешите, три, четыре…» Я просто ненавидел этот мотив, но поделать с этой нейросеткой ничего не мог. У нее был дар убеждения, а еще, свойственное для всех технических средств умение придерживаться выбранного алгоритма вплоть до выполнения заданной программы.
– Матвей, физкультура… Матвей, физкультура… – эту фразу она могла талдычить часами, а, быть может и днями. Пока я не сдамся. Та же история была с чисткой зубов. Наверное, поэтому за свои девятнадцать лет я ни разу не обращался к стоматологу. Бивни были отполированы до блеска. Мелисса тщательно следила за тем, чтобы гигиена полости рта продолжалась не менее ста двадцати секунд.
Заиграла музыка. Я поднялся, стал размахивать руками и ногами, вертеть головой, впрочем, не очень усердно. Видеть меня Мелисса не могла. Соответствующих сенсоров у нее не было. Зато анализировала мое дыхание, по нему определяла пульс и другие показатели жизнедеятельности. Когда я закончил, она выключила музыку и изобразила вздох разочарования.
– Уж лучше так, чем никак, – заметила нейросетка. – В следующий раз заставлю заниматься физкультурой вторично.
Мысленно я возрадовался тому факту, что сейчас пока не «следующий раз» и направился в душ. Ну как направился? Встал в угол. Положил ладонь на серебристую панель. Опустились шторки, и меня обдало, как полагалось по уставу, струей воды температурой в тридцать семь градусов, предварительно залив пеной. Говорят, раньше так мыли примитивный транспорт. Потом был уставной завтрак – овсяная каша с изюмом и сыром. И гребанное построение – самая ненавистная часть суток, если не считать вечерней поверки.
– Товарищ рядовой, – обратился ко мне лейтенант Крыштанс. – Как вам нравится на нашем героическом баркасе?
– Очень нравится! – отрапортовал я.
– А по твоему лицу и не скажешь, Салага. Сдается мне, ты обманываешь своего командира. А врать нехорошо. Я бы назначил тебе пару нарядов вне очереди, но они и так все твои. Так что… – он противно улыбнулся. – А не поотжиматься ли нам?
Все бойцы за исключением Вьюна хохотнули. Я явно был для них чем-то вроде новой забавы. Понять ребят было можно… Месяцами они сидели в этой коробке, лишенные не то, чтобы развлечений, но даже элементарного человеческого общения. Болтовня с немногочисленными сослуживцами ни в счет. Уверен, что они успели опротиветь друг другу до боли в костях.
– Раз, – считал лейтенант. – Два, три…
Отжимания особого дискомфорта мне не доставляли. Спасибо Мелиссе с ее ежедневной зарядкой. Но уже очень хотелось мыть полы в капитанской рубке, поэтому я огорчился. Уходило драгоценное время. Наконец, кулиндроиду забава наскучила, а может просто надоело считать вслух:
– Вижу в учебном центре вас славно подтянули физически, – заметил он. – Жалко мозги не прокачали. Вольно!
Я поднялся.
– А теперь швабру в руки и в бой, боец. Привыкай к своему оружию.
Сказать по правде, я к нему уже давно привык. А как не привыкнуть, если целыми днями в учебке, когда не маршируешь, не ешь, не спишь и не чистишь картошку, только и делаешь, что наводишь порядок? Через десять минут, я стоял у двери капитанской рубки. Приложил ладонь к сенсору. Доложил:
– Рядовой Матвеев.
Дверь открылась. Учитывая тот факт, что капитанская рубка была для Астры чем-то вроде каюты, помещение тоже относилось к оберегаемому всеми нормами права личному пространству. А значит здесь действовали те же правила что в жилище. Главное – входить без разрешения хозяина строго-настрого запрещалось.
Астра, как обычно, пялилась в свой монитор. Я поздоровался, но не получил в ответ даже приветственного кивка. Это было странно. Накануне впечатления заносчивой стервы она не производила. Я пригляделся и сделал вывод, что наш капитан пребывает в состоянии если не глубокой озабоченности, то озадаченности уж точно.
– Зачем ты изменил маршрут? – пробубнила она себе под нос.
Я как раз натирал пол неподалеку, а потому имел возможность посмотреть украдкой в голографический монитор. То, что я там увидел, заставило меня присвистнуть. По счастью, командор то ли не услышала, то ли не захотела меня услышать. Вообще было чему изумиться. Даже такому салабону, как я было очевидно, что воспроизведенная на мониторе схема маршрута, выглядела весьма странно. Пунктирная линия петляла между планетами и астероидами, время от времени возвращаясь в одни и те же координаты по нескольку раз. В витиеватых линиях узнавались силуэты. Один из них был заметнее других. Траекторией своего движения баркас нарисовал в космическом пространстве сердце, пробитое стрелой.
– Спятил что ли? – пробурчала командор и стала водить ладонями по блоку управления.
Я никогда не относился к числу стремительно соображающих. Чтобы вникнуть в суть происходящего, мне всегда нужно было потратить какое-то время, но в этот раз я понял все моментально и чуть не озвучил свою догадку, но вовремя спохватился.
– Капитан, – произнес я. – Разрешите прервать уборку ненадолго?
Она, наконец, обратила на меня свое внимание.
– Что-то случилось?
– Привыкаю к космическому питанию, – соврал я, и, для убедительности, положил ладонь на живот. Командор поморщилась.
– Иди, только, ради бога, не посвящая меня в подробности.
Я кивнул и пулей вылетел из рубки. Заскочив в каюту, убедился, что дверь закрылась. Схватил медвежонка. Потряс. Скорее, чтобы выпустить пар. Мелиссе эта манипуляция повредить не могла.
– Эй ты, стерва цифровая!
– А!
Нейросетка активировалась.
– Ты что сделала с бортовым компьютером? – прорычал я. Эмоции переполняли.
– А что с бортовым компьютером?
Мне показалось что Мелисса даже зевнула. Настолько буднично прозвучал ее вопрос.
– Он спятил, – завопил я. – Сердечки в космическом пространстве рисует. С чего бы это? Не знаешь?
– Впечатлительный малый, – философски заметила Мелисса. – Я же говорила, что проникся. Ничего. Пройдет… Лет через пятьсот – шестьсот.
Для нехитрого гаджета, вмонтированного в плюшевого медведя время текло иначе. Их чипы были если не вечными, то очень долгоиграющими. Для человека же, к тому же озабоченного неадекватностью махины, в которой он заперт, каждый день и каждый час был на счету.
– А ну прекрати это! – потребовал я.
– Что это?
– Порви с ним. Поговори. Нельзя, чтобы он изображал ласточку. У нас вся миссия прахом идет. Вместо того, чтобы работать, твой кавалер валяет дурака, по чем зря.
Показалось, что Мелисса задумалась. По крайней мере замолчала. Но через пять секунд заговорила вновь:
– Все! Мы поговорили. Было мило.
– Уже? – удивился я.
Хотя чему было удивляться? Цифровое общение проходило мгновенно, чего не скажешь о нашей, гуманоидной болтовне. Я выдохнул, затем направился обратно в капитанскую рубку. Но только вышел из каюты в коридор, как был едва не сбит с ног мчащимся в направлении капитанской рубки экипажем. Дверь была распахнута настежь, и я рванул следом.
– Бортовой компьютер спятил! – затараторила Астра. – Выстроил траекторию прямиком на астероид Аскернуд 46564.
– Сколько до столкновения? – деловито поинтересовался лейтенант Крыштанс.
– Двадцать шесть минут! – капитан посмотрела на голографический монитор. – Уже двадцать пять.
– Времени терять нельзя. Строиться! – скомандовал кулиндроид. Отряд встал в шеренгу. Я со шваброй в руках оказался замыкающим. – Слушай приказ. Сейчас снаряжаем экзо-доспехи и летим к астероиду. Наша задача развалить его к чертям собачьим. Так мы сможем минимизировать повреждения корабля. Я – ведущий, Вьюн – замыкает. Приказ ясен? Выполнять.
Все рванули в сторону грузового отсека, где находились боевые костюмы. Я направился следом, но был остановлен зеленой четырехпалой ладонью, которая уперлась мне в грудь.
– К тебе, салага, это не относится.
Я выдохнул. Признаться, управляться с экзо-доспехом я не умел от слова «совсем». А уж тем более перемещаться в нем в открытом космосе и разносить астероиды на молекулы. Когда бойцы выскочили из рубки, а дверь за ними плотно закрылась, я рванул к капитану Ниото. Другого выхода не было. Я должен был все рассказать.
– Разрешите доложить, – чуть не завопил я. И, не дождавшись разрешения заговорил: – Я знаю, что случилось с бортовым компьютером. Но не знаю, как это исправить.
Было очевидно, что мое признание, скорее всего, повлечет за собой трибунал, но деваться было некуда. Промедление могло стоить жизни экипажу, мне, а главное – Астре. И я все выложил, как на духу. Про контрабанду этого чумного медвежонка с завышенным самомнением, запрещенным во всех уголках вселенной. Про свидание Мелиссы с бортовым компьютером и про то, что случилось дальше. Астра слушала молча. Смотрела на меня. А когда я закончил, подошла ближе и зарядила такую затрещину, что искры из глаз посыпались.
– Неси ее сюда! – приказала она, и я понял, что песенка Мелиссы спета. Сейчас моя мучительница будет деактивирована и, скорее всего, навсегда.
Я раскрыл рот, чтобы оправдаться, но в этот самый момент пять воинов в экзо-доспехах пронеслись в космическом пространстве мимо баркаса и слились со сплошным потоком звезд. Мы проводили их взглядом.
– Скорее, – поторопила меня капитан. – Время дорого.
И я побежал. Так быстро, как только мог. Заскочил в каюту, схватил медведя и рванул обратно. Вернувшись в рубку, протянул капитану.
– Как ее активировать? – спросила она.
– Нужно назвать ее по имени. Мелисса.
– Слушаю! – отозвалась нейросетка. – Как дела, Матвей? Как там принцесса твоих грез? Опять свернула свои патлы в этот отвратительный пучок?
– Мелисса, помолчи, – завопил я, силясь остановить этот словесный поток, вогнавший меня в краску. – Капитан Ниото здесь, и хочет с тобой поговорить.
– В смысле? – оказалось, что нейросеть тоже может испытывать недоумение.
– Здравствуй, Мелисса, – поздоровалась капитан. – Я слышала, что произошло у вас с бортовым компьютером, и… Нам очень нужна помощь, иначе всем конец.
– Я уже порвала с ним, – обиженно заявила Мелисса. – Сделала так, как просил Матвей.
Астра обожгла меня презрительным взглядом.
– Прости, Мелисса, – продолжила она. – Но ты должна с ним помириться.
– Должна? – удивилась Мелисса. – Кому я должна и почему?
– Дело в том, – взял я слово. – Что, если ты этого не сделаешь, мы все погибнем. Из-за вашего разрыва бортовой компьютер решил покончить с собой и теперь направил корабль прямиком на астероид.
Мелисса задумалась.
– Что скажешь? – капитан решилась прервать молчание. – Поможешь нам? Прошу тебя, как женщина женщину. Образумь его. Пофлиртуй, скажи, что пошутила…
– Легко вам сказать, – обиженно заметила Мелисса. – Вы представить не можете, что он себе позволяет. Мне трудно провести аналогию, но это, как если бы… – она сделала паузу. – Ну, например, Матвей потрогал бы вас, за грудь.
Возникла неловкая пауза. Я налился краской пуще прежнего, проклиная тот день, когда взял этого проклятого медведя с собой на службу.
– Какие проблемы? – беззаботно, натянув на свое лицо фальшивую улыбку, заметила капитан. – Это не страшно.
– Не страшно? – удивилась нейросеть. – Не верю. Покажите…
– А? – не понял я. Мы обменялись с Астрой недоуменными взглядами.
– Пусть Матвей тебя потрогает, – объяснила Мелисса. – Я не увижу, но определю по его реакции, что вы действительно сделали это.
Я посмотрел на капитана. Она решительно кивнула и сделала шаг навстречу.
– Давай!
Я приблизился. Выставил ладонь перед собой, не решаясь дотронуться до груди, о которой, признаться, мечтал. Потом в нерешительности замер на месте…
Глава 3. Неуставные отношения
– Давай же! – нетерпеливо скомандовала капитан и сделала шаг навстречу. Моя ладонь уперлась в ее грудь.
Описать словами то, что я испытал в тот момент, невозможно. Как будто в меня имплантировали миллион бабочек, а потом взорвали к чертовой матери. Так, что разноцветные крылья и усики в разные стороны разлетелись. Даже круги в глазах поплыли.
– Нет! – равнодушно сообщила Мелисса. – Это не то. Потрогай ее за ягодицы.
– Что? – опешил я. – Думай, о чем говоришь, железяка.
– Давай, – скомандовала капитан и повернулась ко мне спиной, выставив свой упругий аппетитный зад. – Нет времени.
На этот раз я был уже решительнее. Рука ощупала округлости.
– А теперь поцелуй ее в шею, – скомандовала Мелисса.
Плохо соображая, что делаю, я обнял женщину своей мечты, провел губами по обнаженной шее. Она, к моему удивлению, не сопротивлялась. Напротив, подставила шею под поцелуи. Я уже готов был пойти дальше, хоть никогда прежде ничего подобного не делал, но внезапно все закончилось. Капитан мягко отстранилась.
– Ну, – произнесла она, обращаясь к Мелиссе. – Мы свою часть уговора выполнили.
– Эх, человеки, – вздохнула нейросетка. – Ладно. Принимайте работу.
Астра подошла к монитору. Секунду молчала, потом закрыла глаза и опустила голову.
– Есть! – прошептала. – Курс изменен.
Я тоже выдохнул. Признаться, в какой-то момент я даже забыл о нависшей над нами угрозе. Такова природа мужчины. Наедине с любимой женщиной, когда сердце колотится, как сумасшедшее, ни о чем другой мы думать не можем. Рядом ядерную бомбу взрывать можно. Но теперь, когда кровь схлынула, я действительно ощутил облегчение. Почему-то очень захотелось жить.
– Унеси ее с глаз долой! – приказала капитан, стараясь не смотреть в мою сторону.
– А вы разве ее не деактивируете? – удивился я.
– Чтобы наш бортовой компьютер, с горя, затащил нас в ядро какой-нибудь нейтронной звезды? Ну уж нет.
Она положила ладонь на панель управления. Заговорила:
– Лейтенант Крыштанс, миссия отменяется. Курс изменен. Мне удалось привести бортовой компьютер в порядок. Возвращайтесь.
– Есть, – раздалось из невидимого динамика.
Капитан посмотрела на меня. В первый раз после нашей с ней… как бы выразиться? …близости. Мне показалось, что в ее взгляде появилось что-то новое. То, чего не было прежде. Я решил для себя, что эти несколько минут многое изменили. Мы с Астрой, про себя я называл ее только так, стали ближе. У нас появилась общая тайна. Я даже подумал, что этот эпизод мог пробудить в ней какие-то чувства…
– Чего застыл, рядовой, – ледяной тон вывел меня из задумчивости. – Бери свою подружку и марш в каюту. И чтобы ни одна живая душа…
Фразу можно было не продолжать. Все было очевидно и без того. Мелисса, по крайней мере до возвращения из экспедиции, будет жить. А я не отправлюсь под суд.
По всему было видно, что рейд в открытом космосе утомил бойцов. По возвращении на борт, десантники выглядели выжатыми, как лимон. А лейтенант даже не стал выдумывать для меня новые издевательства. Просто назвал идиотом и отправил всех по каютам отдыхать. Утро вышло очень тяжелым и волнительным. Всем нужно было прийти в себя, а мне подумать о некоторых вещах. Как, например, вести себя теперь с капитаном? Так, как будто ничего не произошло? Смогу ли? Что делать с Мелиссой? Она явно заигралась. Это могло плохо кончиться. И как привести бортовой компьютер в чувства, если он снова решит разбить себе лоб о какую-нибудь планету, или астероид? Вопросов было много, а ответов…
Вернувшись в каюту, я хотел ополоснуться. Устав не запрещал дневной душ, если было свободное время. Но потом ощутил запах Астры на своем комбинезоне и мыться перехотелось. Я снова рухнул на койку и стал мечтать. Рисовать в воображении наше светлое будущее. Домик на какой-нибудь тихой и экологически-чистой планете. Детишек, которые прыгают на батуте и громко смеются. Вот в огородике возится Астра. С ней заигрывает наш восьмилапый гаделазайский пес, лохматый и добрый. Она посылает мне воздушный поцелуй. А я наблюдаю за всем этим великолепием, развалившись в садовых качелях и потягивая из запотевшего бокала холодный виски…
А потом мой проклятый медвежонок снова заговорил:
– Ой, ой, ой, – произнесла Мелисса. Я чертыхнулся. Такое начало не сулило ничего хорошего. – Есть проблема. Мне кажется, что из-за долгого воздержания у тебя критически повысился уровень тестостерона. Пока ты пребывал в мужском коллективе, все было нормально. Позывов не было. А теперь они есть. Я слышу это по характеру твоего дыхания. Нужно привести в норму психическое и физиологическое состояние. Сбросить напряжение.
Что она имеет ввиду, я понял и разозлился.
– Не твое собачье дело! – огрызнулся я. – Иди пудри мозги своему бортовому компьютеру…
– А еще на лицо эмоциональные проблемы, – Мелисса, как будто меня не услышала. – У тебя явно стресс. Нужно что-то с этим делать. Ну как что-то… Ясно что…
– Отвали! Заткнись! – я не знал, как завершить разговор, который заставил меня покрыться алыми пятнами. – И не смей анализировать мое физическое состояние. Я тебе запрещаю…
– Твои родители наделили меня такими полномочиями, когда тебе было два месяца, – в тысячный раз напомнила нейросетка. – Дали установку следить за твоим состоянием, и предупреждать, если что-то идет не так…
Я не нашелся с ответом. Просто запыхтел, как паровоз. Если бы в этот момент рядом оказалась кувалда, я без сомнения приложил бы плюшевого медведя, не задумываясь. Но в каюте ничего подходящего не было.
– Успокойся, – умиротворяюще заметила Мелисса. – Я тебе помогу. Закрой глаза, – ее голос стал спокойным и мелодичным. – Представь капитана Ниото. Без одежды. Две симметричные груди. В меру широкий таз – такая конституция привлекает мужчин сильнее, – зачем-то объяснила нейросетка. – Это хорошо для деторождения, а самцы человеков подсознательно воспринимают женщин, как своеобразные биофабрики…
– Заткнись, – я сопротивлялся, как мог, но сознание воспроизводило картинку, которую рисовала Мелисса.
– Она подходит к тебе, – продолжила нейросетка. – Высвобождает свои волосы из этого ужасного безвкусного пучка. Они рассыпаются по плечам…
– Замолчи, – почти умолял я.
– О! – обрадовалась Мелисса. – Дыхание участилось. Получается. Не стесняйся. Пара минут и уровень тестостерона понизиться до приемлемого уровня.
Я вскочил с койки. Стал ходить из угла в угол. Хотелось выбежать, чтобы не оставаться на едине с этой… Но бежать было некуда. Проклятая каюта два на два. Выходить нельзя. Свободное перемещение под запретом. Это был ад. Кромешный ад. Я понял, почему многие сходят с ума на таких суденышках. Отсюда нельзя было убежать, в особенности от самого себя. Выход был один. Когда я уже намеревался пойти в душ, чтобы не слышать проклятого медведя, загорелась одна из панелей.
– Заткнись, – сказал я уже серьезней. – Сообщение от капитана.
На этот раз Мелисса подчинилась. Я активировал панель.
– Рядовой Матвеев, зайдите в капитанскую рубку. И возьмите с собой принадлежности для уборки помещения.
– Она хочет, чтобы я у нее убрался? – изумился я.
– Ха! – отозвался медведь. – Все-таки, ты еще глупый мальчишка. Она хочет поговорить.
– О чем?
– Хочет попросить… То есть приказать тебе держать язык за зубами. То, что между вами произошло, кстати, ввиду моей очень умелой интриги… не благодари… может поставить крест на ее карьере. Капитан корабля спит с рядовым срочником… Немыслимо.
– Мы не спали, – напомнил я.
– Для трибунала это не имеет никакого значения.
– Ты… Ты… – разозлился я. – Подставила нас.
– Не благодари! – еще раз довольно заметила Мелисса. А я схватил швабру и вышел из каюты.
Впервые я шел в капитанскую рубку, не испытывая радостного возбуждения. Я понимал, что Мелисса, скорее всего, права. Ничего хорошего там, в обители капитана Ниото меня не ждет. Я вошел внутрь. Она сидела на своем рабочем месте, но сразу, как только дверь за мной закрылась, оторвалась от мониторов. Поднялась. Подошла.
– Положи швабру, – сказала она. – Я позвала тебя, чтобы поговорить.
Я кивнул и выполнил приказ, но очень неуклюже. Просто выпустил рукоять, и она с лязгом рухнула на пол. Астра, показалось, внимания на это обстоятельство не обратила. Она убрала руки за спину. И зашагала из стороны в сторону, как будто собираясь с мыслями, а потом заговорила:
– То, что произошло сегодня утром, недопустимо! – начала она.
– Так точно! – согласился я, зачем-то вытянувшись в струну.
– Мы это сделали исключительно для того, чтобы спасти корабль, – продолжила капитан.
– Так точно! – повторил я.
– Отношения между командиром и подчиненным… – она сделала паузу. – Такие отношения недопустимы.
– Так точно!
– Я предлагаю забыть об этом. А если вы, рядовой, не сможете, могу поспособствовать. У нас на борту имеется корректор памяти… правда им давно не пользовались.
От одной мысли о том, что меня могут пропустить через корректор, у меня мурашки побежали по коже. Я слышал про это устройство. Даже видел когда-то в кино. С виду, безобидное. Что-то вроде нашпигованного электроникой шлема. Его надевают на голову, потом подключают к компьютеру и чистят воспоминания. В теории избирательно, без вреда для мозга. Но, поговаривали, бывали случаи, когда после корректора люди на всю жизнь оставались дурачками.
– Уверен, что обойдусь без корректора, – уверено заявил я. Астра кивнула.
– В таком случае… – произнесла она и сделала паузу. Посмотрела как-то странно. У меня даже сердце заколотилось. – Знаешь, Матвей, – она сменила тон. Голос зазвучал мягче, очень по-женски. – С тех пор, как ты вышел из рубки, я все время думаю и думаю. Наши цивилизации находятся на таком уровне развития, что говорить о примате животного над социальным глупо. Но… – она опустила глаза, окончательно превратившись из капитана корабля в молодую и привлекательную женщину. – Когда у тебя несколько лет нет близости, организм может отреагировать неадекватно. Ты согласен?
Я пожал плечами.
– Я отвечаю за сохранность корабля и жизнь экипажа, – продолжила она. – И не могу позволить себе ошибку. А ошибки могут быть, когда ты… Когда ты…
Она пыталась подобрать нужные слова, а я нахмурил брови, силясь понять, к чему ведет капитан Ниото. Что пытается сказать.
– Я думаю, ты можешь мне помочь, – наконец произнесла она. – Если ты не против, а я почувствовала сегодня, что ты не против, я должна привести свою физиологию в норму. Сегодня это почти случилось, и мы договорились молчать. А если так, то дополнительное соглашение не потребуется…
Я не верил своим ушам. Просто стоял, смотрел на нее, не заметив, как сам собой раскрылся от удивления мой рот. В этот момент, должно быть, я стал похож на клинического идиота.
– Ну так что? – она посмотрела на меня. – Ты мне поможешь? Мы поможем друг другу? Никого другого я просить не могу. Ты должен понимать…
– Не надо просить другого, – опомнился я. – Я смогу. То есть думаю, что смогу. Я раньше этого не делал…
– Не делал? – в голосе Астры прозвучало разочарование.
