Текст книги "Уильям Шекспир метаморфозы образов любви"

Автор книги: Александр Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Итак, сослагательное наклонение заключительных строк сонета 14, предоставило читателю возможность через фразу «thy end», «твоя кончина» по инерции домыслить и прочертить возможную перспективу для адресата сонета, в случае его отказа от женитьбы на юной девушке.

Краткий критический обзор сонета 14.

Первое четверостишие содержит множество ссылок на астрономию и фрагменты из произведений выдающихся авторов, а также намёками на упоминания значимых событий прошлого.

Эдвард Дауден (Edward Dowden) утверждал, что «Астрофел и Стелла» («Astrophel and Stella») Филипа Сидни (Philip Sidney) оказали значительное влияние на содержание этот сонет из-за характера обоих сонетов. Например, в сонете 26 «Астрофела и Стеллы» у Сидни есть строчка: «Хотя сумеречные умы презирают астрологию... кто часто предупреждал меня после следующего случая, только этими двумя звездами в лице Стеллы».

(Rowse, A. L. 1973: «Shakespeare's sonnets– the problems solved»: a modern edition with prose versions, introduction and notes. New York: Harper and Row).

А. Л. Роуз (A. L. Rowse) подчёркивал, что «... в этих двух стихотворениях «повествующий» не может предсказать будущее с помощью астрологии и может предсказать будущее только по глазам объекта своего стихотворения». (Rowse, A. L. 1973: «Shakespeare's sonnets– the problems solved»: a modern edition with prose versions, introduction and notes. New York: Harper and Row).

Согласно предположению, Фредерика Флиса (Frederick Fleays), строки 3-4 являются возможными ссылками или намёками на эпидемии, произошедшие в 1592—1593 годах, и на голод, последовавший в 1594—1596 годах. Альфред Роллинс (Alfread Rollins) также утверждал, что в 1595—1596 годах была нерегулярность изменений в сезонах, что всё это, могло оказать влияние на эти строки Шекспира.

Во втором четверостишии строках 8-9, по мнению некоторых критиков автор подразумевал похожие образы «Любви» («Amores») Овидия и собственной шекспировской «Потерянной любви» («Love Labor's Lost»).

Джордж Стивенс (George Steevens) указывал на этот факт, что в ранней комедии Шекспира была строка, в которой говорилось: «Из женских глаз я извлекаю эту доктрину». В контексте сонета 14 она объясняет важность продолжения рода и то, что это необходимо.

Уильям Тарпин (William Turpin) предположил следующее, что в любовных элегиях «Amores» Овидия есть аналогичная строка «... at mihe te comitem auroras usque futuram – per me perque oculos, siders rostra, tuos». (Turpin, William, May 2014: «Ovid's new muse: Amores 1.1». Classical Quarterly).

Оба, и Сэмуэл Джонсон (Samuel Johnson) и Джордж Стивенс (George Steevens) отметили схожее значение и том, что оно указывало на непосредственное влияние древнегреческой поэзии на сонеты Шекспира.

По мнению Дона Патерсона (Don Paterson) строки 10-11 третьего четверостишия говорят о том, что «…можно увидеть, что истина и красота процветали бы вместе; если бы только ты сосредоточился на том, чтобы позаботиться о себе». (Paterson, Don 2012: «Reading Shakespeare's Sonnets. Essex, United Kingdom»: Faber & Faber. pp. 45–46. ISBN 0-571-26399-2),

Дэвид Уэст подчеркнул, что в заключительном двустишии, где Шекспир «…использовал многозначный многосложный глагол «предсказывать» с ассонансом «конец и срок», который проявляется через способность предугадывать в профессии астрологов. Это указывает на предсказание Шекспира, и оно может произноситься с иронической улыбкой».

Дэвид Уэст (David West) принял на веру этот факт из-за акцента против метра на «этом». (West, David 2007: «Shakespeare's Sonnets»: With a New Commentary by David West. London, England: Duckworth Overlook. pp. 53–54. ISBN 1-58567-921-6).

В строке 14 говорится о том, что, когда человек умирает, его истине и красоте также приходит конец. Но это упрощённый и обобщающий анализ, который кормит современную академическую науку. Без которой всё остальное не наука, банальный детский лепет дилетантов и неучей. А почему всё должно быть по-иному? Когда весь опыт человечества построен на нескончаемых ошибках и заблуждениях, которые претендуют на роль критериев истины и красоты.

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

O truant Muse, what shall be thy amends

For thy neglect of truth in beauty dyed?

Both truth and beauty on my love depends;

So dost thou too, and therein dignified.

Make answer, Muse: wilt thou not haply say,

“Truth needs no colour, with his colour fix’d;

Beauty no pencil, beauty’s truth to lay;

But best is best, if never intermix’d”?

Because he needs no praise, wilt thou be dumb?

Excuse not silence so, for’t lies in thee

To make him much outlive a gilded tomb

And to be praised of ages yet to be.

Then do thy office, Muse; I teach thee how

To make him seem long hence as he shows now.

– William Shakespeare Sonnet 101

_____________________________

2021 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 101

*                *                *

О, прогульщица Муза, каким будет твоё искупленье

За твоё, истиной в окрашенной красоте пренебреженье?

Обе, истина и красота от моей любви зависят, ты учти;

Столь поступающий ты, и в том – величавости черты.

Ответь, Муза: быть может, не скажешь ли, ты,

«Истине не нужен цвет, фиксируя с его окрасом иногда;

Красота не подтушёвка, красивую истину наложить;

Но лучший – есть лучший, если не смешивать пока»?

Поэтому он не нуждается в похвале чахлой, твоей лжи немой?

Оправданье не молчанье, а значит заложено тобой,

Чтоб поставить на него много, пережившего золочённую гробницу

И быть восхваляемым в веках ещё предстоит подчас.

Тогда исполни свою службу, Муза; Я научу тебя, как (тебе к лицу)

Сделать, чтоб он не казался таким далёким, как он покажется сейчас.

*                *                *

Copyright © 2021 Komarov A. S. All rights reserved

Swami Runinanda Jerusalem 17.10.2021

________________________________

* тебе к лицу —

идет, подобает, подходит.

(Устойч. сочетание; фразеологизм. Используется в качестве именной группы. Орфографический словарь русского языка.

Сонет 101 – один из 154 сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Это часть последовательности сонетов «Прекрасная молодежь» («Fair Youth»), в которой поэт выражает своё сокровенное чувство платонической любови к молодому человеку. Которого бард отожествлял со своей Музой. Три другие внутренние последовательности включают сонеты «о продолжении рода» группа «Свадебных сонетов» («Marriage Sonnets») (1-18), последовательность «Поэт-соперник» («The Rival Poet») (77-86), и серия сонетов «Темной Леди» («Dark Lady») (127-154). Согласно мнению критиков и учёных, точная дата написания сонета 101 неизвестна, хотя учёные в целом согласны с тем, что группа сонетов 61-103 была написана в приблизительно в первой половине 1590-х годов, и не пересматривалась до публикации с полной последовательностью сонетов в 1609 Quarto.

Краткий обзор сонета 101.

С первой строки бард упрекает Музу в её лени и полном нежелании служить поэту, и похвалой в адрес молодого человека, но в ходе повествования, продолжения сюжетной линии он идёт дальше. Представляя в своём воображении, как Муза отвечает взаимностью на упрёки поэта, поясняя ему, что истина и красота не нуждаются в дополнениях или объяснениях. Поэт умоляет Музу восхвалить юношу, адресата сонета. Поэт научит ее, как увековечить юную красоту прекрасной молодёжи.

Структура построения сонета 101.

Сонет 101 – это английский или шекспировский сонет. Английский сонет состоит из трех четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Он следует типичной схеме рифмы формы ABAB CDCD EFEF GG и составлен пятистопным ямбом, типом поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых/сильных слоговых позиций. 11-я строка представляет собой пример правильного пятистопного ямба:

# / # / # / # / # /

«Чтоб поставить на него много, пережившего золочённую гробницу» (101, 11).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

7-я строка имеет общую метрическую вариацию, начальный разворот:

/ # # / # / # / # /

«Красота не подтушёвка, красивую истину наложить» (101, 7).

Начальные развороты потенциально присутствуют в строках 6 и 12, а разворот средней строки («что должно») потенциально присутствует в строке 1. Параллелизм слов «кажется» и «показывает» в последней строке предполагает движение четвертого икту вправо (в результате получается четырехпозиционная фигура # # / /, иногда называемая малой ионной):

# / # / # / # # / /

«Чтоб его заставить показаться таким далёким, как он выглядит сейчас» (101, 14).

По мнению критиков, то время как сонеты Петрарки по традиции имеют вольту в конце восьмой строки, в сонетах Шекспира это может произойти уже в 12-й строке, а иногда и вовсе не происходит. В сонете 101, кажется, в конце восьмой строки происходит вольта, когда поэт-оратор, меняясь ролями с Музой, начинает активно вести Музу к двустишию и там предоставляет Музе решение проблемы «что сказать и как это сказать», гарантируя, что память о молодости сохранится.

Семантический анализ сонета 101.

Автор, находясь в затянувшемся кризисе после размолвки с «молодым человеком», который привел его к его затянувшемуся изнурявшему творческому молчанию, обратился к своей Музе.

«О, прогульщица Муза, каким будет твоё искупленье

За твоё, истиной в окрашенной красоте пренебреженье?» (101, 1-2).

Это, прежде всего вопрос, в котором присутствуют нотки упрёка в строке 1: «О, прогульщица Муза, каким будет твоё искупленье». Строки 1-2, согласно правилу «двух шекспировских строк», по смыслу неразрывны.

В строке 2, бард применяет литературную риторику с ссылкой на общепризнанное и применяемое его современниками украшательство в стихотворной строке: «…каким будет твоё искупленье

за твое, истиной в окрашенной красоте пренебреженье?» Но на английском фраза «thy neglect», «твое пренебрежение», звучит, как вызов Музе и её посреднику «молодому человеку». Не вызывает сомнения, что этот вызов направлен и адресован прежде всего адресату сонета 101. Фраза «thy neglect», «твоё пренебрежение» строки 2 в совокупности с фразой «thy amends», «твоё искупление» и фразой «on my love depends», «от моей любви зависят» строки 3, являются не чем иным, как литературным приём «ассонанс». В тоже время, при соединении этих фраз в последовательность можно получить: «твоё искупление – твоего пренебрежения – от моей любви зависят», но по своей сути, это скрытое послание в подстрочнике сонета, направленное непосредственно адресату сонета 101.

Не стоит забывать, что эти строки были написаны во время апогея психологического кризиса барда, связанным с разрывом его отношений с «молодым человеком», что привело к его молчанию.

«Обе, истина и красота от моей любви зависят, ты учти;

Столь поступающий ты, и в том – величавости черты» (101, 3-4).

В строке 3, помимо этого бард прописал в подстрочнике следующее: «истина посредника Музы и красота самой Музы, являясь производными зависят от любви барда». Но во главенстве творческого процесса стоит креатор, то есть создатель произведения.

Таким образом, было составлено интегральное уравнение гармонии в поэзии: «Обе, истина и красота от моей любви зависят, ты учти». Фраза «ты учти», была мной вставлена не только для рифмы в русском переводе, она акцентирует внимание, на том, что обращена прежде всего к «молодому человеку», адресату сонета.

В строке 4, бард подчёркивает словами «столь поступающий ты», что тонко ощущает молодого человека, его мотивации, при этом сделал комплимент: «Столь поступающий ты, и в том – величавости черты». Возможно, это комплимент был сделан с единственной целью, очередной раз потешить его самолюбие.

«Ответь, Муза: быть может, не скажешь ли, ты» (101, 5).

Для применения приёма литературной риторики автор отошел от правила «двух шекспировских строк» в строке 5, обратившись к Музе. Затем следует риторический приём на три строки, который в тексте оригинала сонета является вопросом.

«Истине не нужен цвет, фиксируя с его окрасом иногда;

Красота не подтушёвка, красивую истину наложить;

Но лучший – есть лучший, если не смешивать пока»? (101, 6-8).

Двусмысленность строк 6-8 сонета 101, связана с тем, что эти строки направлены посреднику Музы, «молодому человеку» и самой Музе. В подстрочнике раскрывается скрытый упрёк в адрес молодого человека, так как он олицетворяет в данной формуле истину: «Истине не нужен цвет, фиксируя с его окрасом иногда». Где упрёк барда направлен, на ежедневную смену нарядов молодым человеком разными оттенками цвета «фиксируя с его окрасом иногда».

В строке 7, бард переводит плоскость риторического повествования на Музу, так как в данной формуле она является олицетворением красоты, в тоже время являясь её производной: «Красота не подтушёвка, красивую истину наложить».

Ссылка направлена на украшательство поэтической строки, необычайно популярное в елизаветинскую эпоху, с другой стороны, это намёк на цветовую палитру разных нарядов с многообразием рюшек и бантов при дворе, где главным условием которого было попадание в тон наряда королевы. Но с главным правилом: не перекричать своим нарядом наряд святейшей особы, это подлежало наказанием её величества, в виде отлучения от придворной жизни: «Но лучший – есть лучший, если не смешивать пока»? – в строке 8.

Фраза использовалась драматургом в других сонетах и произведениях: «But best is best, if never intermix’d», переводится, как «Но лучший – есть лучший, если не смешивать пока» и фраза «Truth needs no colour, with his colour fix’d» дают ссылку на основную квалификацию адресата сонета (Генри Райотесли, 3-й граф Саутгемптон), полученную по окончанию обучения в колледже Святого Иоанна, Кембридж, – магистра искусств.

Вероятная парафраза от «Лучшее – враг всего хорошего», авторский эпиграф в опубликованном комментарии Джона Флорио перевода книги с итальянского на английский «Декамерон» Боккаччо.

Можно предположить, что адресат сонетов, был в первых рядах в смене одежды различных цветовых оттенков, возможно законодателем моды при дворе.

Краткая справка.

В октябре 1585 года в возрасте двенадцати лет, Генри Райотесли, 3-й граф Саутгемптон был прият в колледж Святого Иоанна в Кембридже. 6 июня 1589 года Саутгемптон получил степень магистра искусств. В связи с чем, имя Саутгемптона было внесено в реестр юридического общества Грейс Инн до того, как он покинул университет, и был принят 29 февраля 1588 года.

Натан Дрейк (Nathan Drake) в «Шекспире и его времени» был первым, кто предположил, что Саутгемптон был не только посвященным двух длинных повествовательных стихотворений Шекспира, но и адресатом серии сонетов «Прекрасной молодёжь». Титульный лист ссылается на «главного зачинателя этих вдохновляющих сонетов «г-на W. H.», и ранее было сделано заключение, что Сонеты были адресованы «г-ну W. H.».

Невзирая на это, Натан Дрейк принял предположение Чалмерса (George Chalmers) о том, что одно из значений слова «beget», «порождать» – «bring forth», «производить», где утверждалось, что «г-н W. H., был скорее всего поставщиком рукописи, чем адресатом сонетов «Прекрасная молодёжь», о которой говорилось в стихах. Другие приверженцы теории о том, что Саутгемптон был адресатом сонетов, предположили, что его инициалы «H. W.» (Henry Wriothesley) Генри Райотесли, были просто изменены издателем, чтобы скрыть его личность. Но Хонан (Park Honan) утверждал, что, хотя Саутгемптон мог быть причастен к сонетам Шекспира «... нет реальной вероятности, что он предал его, нарисовав его портрет как непостоянного, вероломного молодого человека из сонетов, который неявно «похотлив» (сонет 95), «чувственен» до «вины» или до своего «позора» (сонеты 34, 35) и одержим пороками».

Несмотря на обширные архивные исследования, не было найдено никаких документов, касающихся их сотрудничества, кроме посвящений двум длинным повествовательным стихотворениям Шекспира. Несмотря на это, в 1593 году Шекспир посвятил Саутгемптону (Henry Wriothesley) свою поэму «Венера и Адонис» («Venus and Adonis»). За которой в 1594 году последовало следующее посвящение Саутгемптону в «Изнасилование Лукреции». Хотя посвящение Венере и Адонису более сдержанно, посвящение в «Изнасиловании Лукреции» было написано в экстравагантных выражениях: «Любовь, которую я посвящаю вашей светлости, бесконечна ... То, что я сделал, принадлежит вам; то, что я должен сделать, принадлежит вам; будучи частью всего, что у меня есть, я посвятил себя вам».

Драматург Николас Роу (Nicholas Rowe), опираясь на авторитет поэта и драматурга Уильяма Давенанта (William Davenant) (1606 – 7 апреля 1668), заявил в своей книге «Жизнь Шекспира» («Life of Shakespeare»), что Саутгемптон однажды дал Шекспиру 1000 фунтов стерлингов, чтобы «совершить покупку», но Хонан называл – это мифом. (Honan, Park 2012: «Wriothesley, Henry, third earl of Southampton» (1573—1624). Oxford Dictionary of National Biography).

Но возвратимся к семантическому анализу сонета 101.

Повествующий бард, вплетает по касательной обвинения молодому человеку, который пренебрёг многолетней дружбой с бардом, и предпочел дружбу с поэтом-соперником.

«Поэтому он не нуждается в похвале чахлой, твоей лжи немой?

Оправданье не молчанье, а значит заложено тобой» (101, 9-10).

Но в строке 9, это не прямое обвинение, а риторический приём, поэтому автор в конце строки поставил знак вопроса: «Поэтому он не нуждается в похвале чахлой, твоей лжи немой?». Бард предоставляет, пространство адресату для того, чтобы вернуться к нему на повинную, возобновив старую дружбу.

Строка 10 построена на сравнении: оправданий молодого человека и молчании барда, с последующим логическим выводом: «Оправданье не молчанье, а значит заложено тобой». Становится очевидным, что приемы литературно риторики направлены на молодого человека, посредника между бардом и Музой, но завуалированы обращениями к метафорической Музе.

Сама фраза «значит заложено тобой», говорит о том, что разрыв отношений между бардом и адресатом сонета был преднамеренно инициирован, именно им.

Далее следует сложный риторический приём, переходящий в сослагательное наклонение. Описывающий возможную перспективу «быть восхваляемым в веках», но возможно уже упущенную.

«Чтоб поставить на него много, пережившего золочённую гробницу

И быть восхваляемым в веках ещё предстоит подчас» (101, 11-12).

В строке 11, бард в профетическом повествовании во фразе «чтоб поставить на него много», вероятнее всего говорил о поэте-сопернике, к которому переметнулся «молодой человек»: «Чтоб поставить на него много, пережившего золочённую гробницу». Сама фраза «переживший золочённую гробницу», говорит о предположительных заслугах перед обществом в области литературы или драматургии.

В строке 12, бард описал предполагаемую перспективу адресату сонета: «И быть восхваляемым в веках ещё предстоит подчас». Однако, риторический тон изложения выглядит, как предупреждение о том, чтобы адресат сонета сделал правильный выбор.

«Тогда исполни свою службу, Муза; Я научу тебя, как (тебе к лицу)

Сделать, чтоб он не казался таким далёким, как он покажется сейчас» (101, 13-14).

В заключительных двух строках, повествующий бард подводит черту, изложенному выше. Но двусмысленность строк 13-14, столь очевидна, так как строки направлены, как метафорической Музе, так и в адрес «молодого человека», который являлся посредником между Музой и бардом, раньше до размолвки с автором сонета. Поэтому, как таковую исполнить «свою службу» должна Муза и её посредник «молодой человек». Строка 13: «Тогда исполни свою службу, Муза; Я научу тебя, как» подобает, является заключительным приёмом литературной риторики. Мной не только для рифмы, но и по смыслу добавлен фразеологизм «тебе к лицу», который означает «подобает», в скобках чтобы не нарушать структуру сонета.

Строка 14 продолжая риторическую форму приёма: «как (подобает)

сделать, чтоб он не казался таким далёким, как он покажется сейчас».

– Но о ком идет речь в последней строке сонета?

Чисто риторически, можно сделать логический вывод, что строке 14 сонета 101, бард, говоря «он», как это делает любой поэт, имел ввиду поэта– соперника, если будет выполнять «свою службу» посредник Музы, «молодой человек». И второй смысл направлен, для исполнения «своей службы» самой Музе, в этом случае под словами «him» и «he» подразумевался сам адресат сонетов последовательности «Прекрасная молодёжь». Хочу отметить, что многие критики сошлись на мнении, что применение Уильямом Шекспиром приёмов литературной риторики в сонетах 100-103, выглядит, как «the form of intellectual showing off», «форма интеллектуального выпендрежа».

Однако, читатель имеет полное право соглашаться или не соглашаться с подобной характеристикой, данной критиками в отношении автора группы необычных сонетов. В конце концов, в елизаветинскую эпоху написание сонетов считалось частной перепиской, а желание автора, чтобы адресат сонетов возвратился обратно, было невероятно большим.

Критики об сонетах 100-103 в общем контексте всех сонетов.

Критик Дэвид Уэст, так отметил характерную особенность в содержании сонетов 100-103: «... страсти межличностного разрыва и отчуждения настолько накалились, что достигли кульминации в сонетах 100-103, где бард выражал своё сожаление по поводу того, что произошло». Хотя, до сих пор нет единого мнения критиков по какому поводу возникновения недомолвок во время кульминации страстей, описанных в этих трёх сонетах. Но возникший вакуум в отношениях между повествующим бардом и его адресатом, по всей видимости, является тщетной попыткой исправить их отношения. Где бард с полной уверенностью высказывался о том, что он всё еще любит молодого человека, адресата, так же сильно, как и прежде.

По этому поводу, исследователь Кэтрин Данкан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) дала следующее заключение: «Все еще утверждая, что он замолчал, поэт заверяет, что он любит так же сильно, хотя и показывает это менее, опасаясь утомительного повторения сказанного ранее».

С позиций подобных отношений в 20-21-м веке некоторые исследователи творчества Шекспира выдвинули шаткую версию о многолетней гомосексуальной связи барда с молодым человеком, адресатом сонетов. В связи с чем придерживались длительное время этой версии, таким образом столь экзотическая версия грела душу и сердце увеличивающейся армии приверженцев нетрадиционных связей.

Но так ли, просто всё было в елизаветинскую эпоху? Исследовали снова и снова наступали на одни и те же грабли, пытаясь понять жизнь придворных аристократов и литературного бомонда 16-го века Англии через узкую призму своего видения мира 21-го века.

В дополнение к сонету 100, сонет 101 признан одним из двух единственных сонетов в полной последовательности, который поэт непосредственно обращается к Музе. Эти два сонета, в свою очередь, являются частью группы из четырех сонетов, 100-103, в которых поэт-оратор перекладывает вину за свое молчание с себя на Музу, оправдываясь за то, что не написал или, если написал, не написал должным образом. Даброу (Dubrow) отметил использование приёма «occupatio» или «prolepsis» – это риторический метод «предвосхищения, упреждения любого из возможных возражений написанного или сказанного» (примеч. автора эссе).

С другой стороны, критик Стирлинг (Stirling) отметил различия 100-101 от 102-103 и от более крупной группы 97-104, и что, удаляя их, можно создать более связную последовательность (97-99, 102-104), связанные «...с темой отсутствия и возвращения». В качестве введения к последовательности предлагается новая позиция для 100-101 (100-101, 63-68, 19, 21, 105) которая развивается с характерными «...дуальной метафизической идеи Времени, как разрушителя всего материального, где стихотворная строка преподносилась бардом, как некий хранитель» от всепоглощающего и разрушающего действия времени.

Хочу отметить, что группа сонетов 100-103, считаются необычными, по причине применения автором риторических приёмов несвойственных для любовных сонетов. Поэтому сонеты 100-103, могут показаться читателю необычайно сложными для понимания исходя из образовательных стандартов школ.

Применение Уильямом Шекспиром разнообразных риторик в сонетах, ещё раз подтверждает его образование очень высокого уровня, которое по понятной причине не было доступно ростовщику и продавцу солода, сыну перчаточника Джона Шекспира.

Краткая справка.

Риторика (др.-греч. «ораторское искусство» – «оратор») – филологическая дисциплина, изучающая искусство речи, правила построения художественной речи, ораторское искусство, мировоззрение и красноречие.

Первоначальное значение слова риторика – наука об ораторском искусстве – впоследствии расширилось до теории прозы, аргументации. Европейская риторика началась в Древней Греции, в школах софистов, практиковавших обучение красноречию и собиравших стилистические и грамматические правила. Риторика развивалась под влиянием Аристотеля, Цицерона и Квинтилиана.

Предположительные даты написания основных групп сонетов.

Согласно мнению, большинства критиков, большая группа 61—103, вероятнее всего, была написана примерно в первой половине 1590-х годов и представлена без изменений в 1609 году. Вместе с двумя другими группами, это сонеты 1—60, которые были «...написаны в основном в первой половине 1590-х годов, затем пересмотрены или добавлены после 1600 года, вероятно в 1608 или 1609 году». И сонеты 26—104, которые были «... написаны примерно после 1600 года». Они составляют самый большой подраздел, известный, как последовательность сонетов «Прекрасная молодёжь» («Fair Youth») (1—126).

Другими тремя внутренними последовательностями, являются: группа «Свадебных сонетов» («Marriage Sonnets») (1—18), группа сонетов «Поэт-соперник» («The Rival Poet») (77—86) и последовательность сонетов «Тёмная Леди» («Dark Lady») (127—154).

Краткий критический обзор сонета 101.

Карл Аткинс (Carl D. Atkins) отметил, что изучение биографического контекста стихотворений в последовательности Шекспира бессмысленно и что более продуктивнее следовало сосредоточено обратить внимание, возможно на литературном обществе того времени. Которое, вполне могло включать небольшие литературные сообщества или академии, для одного из их членов, вероятнее всего были написаны сонеты. Популярные темы включали бы философию Ренессанса с платоновскими идеями Истины, Красоты, Любви и взаимоотношений друг с другом, в рамках любого из известных литературных салонов Лондона. (Atkins, Carl D., ed. (2007). Shakespeare's Sonnets: With Three Hundred Years of Commentary. Madison: Fairleigh Dickinson University Press. ISBN 978-0-8386-4163-7).

В условиях елизаветинской общественной культуры во время написания сонетов Шекспиром, английское слово «pencil» могло означать кисть, согласно мнениям ряда критиков, хотя оно также может означать стиль, или уровень мастерства в живописи, или «…реагент или средство, с помощью которого подрисовывается, очерчивается или подкрашивается что-либо».

С этим утверждением могу согласиться, но существенной поправкой, дело в том, что английское слово «pencil» означало «ретушь», «подтушёвка», что в тексте сонета это слово, при переводе является именем существительным, а не глаголом, как восприняла большая часть исследователей. Подобная тема мной уже рассматривалась ранее при переводе на русский сонета 127, где автор акцентировал внимание читателя на сопоставлении естественной красоты с «искусственной», при чрезмерном применении косметики, как женщинами, так и мужчинами при дворе.

Дандас описывал увлечение английских поэтов эпохи Возрождения живописью. В сонете 24, автор использовал образ художника или живописца для обозначения чересчур большое тщеславие. Где бард указывал на пределы художника, при его желании запечатлеть точный образ красоты, когда визуальный образ не в состоянии дать исчерпывающие знания о внутренней красоте человека:

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

«Mine eye hath play’d the painter and hath stell’d

Thy beauty’s form in table of my heart» (24, 1-2).

«Мой взгляд играет (роль) живописца и всё ещё

Красивой вашей стати на ристалище моего сердца» (24, 1-2).

Сонет 101 основывается на той же философии, что ни художник, ни поэт никогда не смогут точно отразить правду о красоте любимого человека, так почему бы, просто промолчать об этом. Повествующий бард под фразой «ристалище моего сердца», имел ввиду, что его сердце является ристалищем его чувств.

Льюис Мерц (Louis Martz) расширил дискуссию, предполагая, что «...работы Сидни и Шекспира аналогичны переходу от Высокого Ренессанса к маньеристским стилям, в том смысле, что они могут ссылаться на идеалы гармоничной композиции, но фокусироваться на напряженности, нестабильности и тревогах и (у Шекспира) более мрачных настроениях в изображениях предметов, изображенных в их искусстве». (Martz, Louis (December 1998). «Sidney and Shakespeare at Sonnets». Moreana. Angers, France: Association Amici Thomae Mori, France. 35 (135—136): 151—170. ISSN 0047-8105).

Если, слово «окрашенный» определяется, как оттенок цвета, (Oxford English Dictionary, OED) для текстиля и одежды, в качестве ключевой метафоры, то концепции, ценности и мотивации, лежащие в основе английских законов о роскоши, приобретают правдоподобное значение. Метафора в паттерне при сравнении природы с красильшиком, в действительности являлась прямой ссылкой на работу красильщика в сонете 111:

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

«And almost thence my nature is subdu’d

To what it works in, like the dyer’s hand» (111, 6-7).

«И почти отсюда моя сущность подчинена

Тому, с чем она работает, как рука красильщика» (111, 6-7).

В тоже время, в сонете 101, как и в своих других сонетах, Шекспир мог использовать тему при рассмотрении частного случая, в качестве ссылки на «обеспокоенность подражанием лучшему», которое определяло бы социальный статус покроя одежды и её цветовых оттенков при дворе.

Критический анализ трансформаций риторики сонетов 100-101.

Обратившись предыдущим сонетам из группы необычных сонетов, выделяющихся использованием приёмов литературной риторики, можно наблюдать изменяющийся тон повествования. Где в строках явственно отражалось настроение автора в момент их написания. Например, в сонете 100, поэт буквально спрашивает:

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________

«Where art thou, Muse, that thou forget’st so long

To speak of that which gives thee all thy might»? (100, 1-2).