Текст книги "Сонеты 18, 144 Уильям Шекспир, — литературный перевод Свами Ранинанда"

Автор книги: Александр Комаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Когда в извечных руслах времени ты взрастаешь – днесь» (18, 11-12).

В строке 11, бард прочит долголетие, скоропостижная смерть исключена, согласно тексту: «Не Смерть должна похвастать, что бродишь ты в её тени здесь». Автор сонета профетически, предрекает юной особе: «Когда в извечных руслах времени ты взрастаешь – днесь».

В тоже время, строки 11 и 10 связывает литературный приём аллитерация через повторение слова «Nor» в начале каждой из этих строк. Одновременно литературный приём усиливает строку 10, придав выразительность строке 12. Но не правильный перевод строки 12 окончательно изменил её до неузнаваемости, а если быть точнее, был покалечен у большей части переводчиков на русский. Что привело к тому, что оригинальный текст мастера драматургии, был подменён вычурными метафорами в усечённой строке, не отражающих смысл, заложенный автором при написании сонета 18. Как правило, после таких переводов, получались поверхностные или компилированные опусы на русском в духе «аля-шекспир», которые на благодатной почве сетевого «околошеспирья» взрастали и дали плоды во всём интернете, в виде множества лайков и многочисленных хвалебных комментариев, восхищённых «люмпен пролетариев». Что закономерно привело к небрежному изучению и выхолащиванию литературного наследия великого драматурга. Например, если рассмотреть такую фразу строки 12 оригинального текста на английском, как «lines to time». Шекспир прекрасно осознавал, что у любого человека, будь то мужчина или женщина, есть своё индивидуальное и присущее только ему или ей время. Не исключаю то, что по уровню интеллекта Шекспир, значительно превосходил многих из современных «исследователей» и «переводчиков» на русский.

Краткая справка.

К слову «line», transcription [laɪn] —

русло – имя сущ.

Например:

«So, what, it was your job to bring him back into line? »

«Итак, ваша работа заключается в том, чтобы вернуть её в нужное русло?» (согласно Большого словаря Мюррея).

В конце строки 12, при переводе строки «When in eternal lines to time thou grow’st», мной не случайно было применено старорусское слово «днесь» для поддержки шекспировской структуры сонета, – во-первых. Во-вторых, это слово придало яркую выразительность строке 12, так как означает «ныне», «в настоящее время», «теперь».

Но повествующий бард, заключительными двумя строчками даёт ясно понять читателю, что юная особа будет увековечена строками этого сонета:

«Пока человек дышать может иль смогут глаза зреть,

Так долго проживёт это, и это даст жизнь тебе» (18, 13-14).

В строках 13-14, бард подтверждает свою уверенность, «пока человек дышать может иль смогут глаза зреть, так долго проживёт это».

– Но, что подразумевал автор под фразой «так долго проживёт это» из заключительной строки?

Без сомнения, бард подразумевал под словом «это», строки этого сонета, хотя некоторым читателем может показаться, что он прежде всего пытался сделать бессмертными эти строки, и нахваливает себя. Некоторым могло показаться, что бард строки сонетов построил на интриге

– Отнюдь, но это не так!

Именно, герой одной из его пьес сказал словам автора: «Интрига составляет силу слабых. И даже у дурака всегда ума хватает, чтобы навредить»!

Автор профетически предвосхищает, что его драматические произведения займут достойное место в литературе и на сцене. Он не раз инкогнито посещал театр «Глобус» и с балкона для знати наблюдал как простой народ с восхищением воспринимал его героев пьес. Хотя есть ещё сомнения, но реалии елизаветинской эпохи, слишком красноречивы и дают надежду.

В Первом фолио поэт и драматург Бен Джонсон в предисловии к изданию так коротко охарактеризовал Шекспира: «Душа эпохи, аплодисменты, восторг, чудо нашей сцены»» («Soul of the age, the applause, delight, the wonder of our stage»).

Интерпретации критиков о контексте сонета 18.

По устойчивому мнению, большинства критиков, автор сонета 18 начинает со сравнения близкой ему персоны с прекрасным летним днём. Бард сравнивает адресата сонета вначале с летом в самом разгаре. Но в строке 9, «твоё лето» не угаснет никогда определённо означает сохранение красоты и привлекательности адресата. Таким образом, автор пытался остановить разрушительное действие времени.

Единственный ответ поэта на разрушительное действие времени на красоту – это сделать так, чтобы его адресат навсегда остался в человеческой памяти, таким образом получить спасение от забвения после смерти. Он достигает этого своими стихами, веря, что, как пишет сама история, его адресат станет единым целым со временем. Заключительное двустишие подтверждает надежду поэта на то, что, пока в человечестве есть дыхание, его поэзия будет жить, обеспечив бессмертие его музы.

«Весьма забавно, что не все читатели готовы принять сонета 18, в роли главного английского стихотворения посвящённого любви», – как выразился критик Джеймс Бойд-Уайт (James Boyd-White).

Какую любовь «это» на самом деле даёт «тебе»? Мы ничего не знаем о фигуре возлюбленной, или росте, или волосах, или глазах, или осанке, ничего о её характере или уме, вообще ничего о ней, на самом деле. Это «любовное стихотворение» на самом деле написано не в честь адресата, как кажется, а в честь самого себя. Смерть не должна хвастаться, говорит поэт; но поэт может себе позволить похвастаться. Этот знаменитый сонет, с этой точки зрения беспристрастного критика, является одним из долгих упражнений в самовосхвалении, а вовсе не любовным стихотворением. Сонет не подходит для того, чтобы его можно было серьёзно декламировать на свадьбе, юбилейной вечеринке или в «День Святого Валентина».

Хочу обратить внимание читателя, что Джеймс Бойд-Уайт (James Boyd-White) называл возлюбленную «она» «her». В противовес ему, большинство известных учёных продолжали утверждать, что объектом любовного интереса барда, является «молодой человека» во всех, с 1-го по 126-й сонет.

По их мнению, это связано с тем, что сонеты 18-25, по статистике являются чаще обсуждаемыми в данной подгруппе, так как они построены на привязанности барда к своему другу, «молодому человеку».

В начале сонета поэт задаёт вопрос: «Сравнить тебя с летним днём – смогу ли, Я?», но после поставленного вопроса бард приходит к выводу, что красота юности намного превосходит летние прелести. Образность – это и есть суть простоты: «ветер» и «бутоны».

«В четвертой строке вводится такая юридическая терминология, как «летняя аренда», «summer's lease», что определяет отличие от банальных изображений в первых трёх строках. Обратите также внимание на использование поэтом крайностей во фразах «более прекрасная» «more lovely», и «слишком короткий», «all too short», а также «слишком горячий», «too hot»; эти фразы подчёркивают красоту того, кому адресован сонет», – резюмировал критик Джеймс Бойд-Уайт.

Джеймс Бойд-Уайт продолжая аргументации, отметил: «Хотя строки с 9 по 12 отмечены более экспансивным тоном и более глубоким чувством, поэт возвращается к простоте начальных образов. Как и следовало ожидать в сонетах Шекспира, утверждение, которое поэт выдвигает в первых восьми строках, что вся природа подвержена несовершенству, – теперь противопоставляется в следующих строках, начиная с «но»: «But thy eternal summer shall not fade / Но твоё вечное лето – нет, не угаснет никогда».

«And every fair from fair sometime declines», – «И каждое прекрасное, из прекрасного в упадок приходит иногда», красота персоны, которой адресован сонет не изменится; но неизменная внешность нетипична для устойчивого погоды природы. Даже смерть бессильна против красоты, описанной в строках сонета. Если обратить внимание на двусмысленность во фразе «вечные строки»: являются ли, бессмертием упоминание в этих «строках» сонета или бессмертие, обещанное автором через п «продолжение рода», на которое должна уповать прекрасная молодёжь?

Или, это морщины лица отражённые в зеркале в сонете 77, обозначающие естественный процесс старения? Каков бы ни был ответ, в сонете 18, поэт выражает ликование, потому что ничто не угрожает прекрасной внешности персоны в самой строке, которой посвящён этот сонет.

«Рассматривая заключительную пару поэтических строк монета 18: «Пока человек дышать может иль смогут глаза зреть / Так долго проживёт это, и это даст жизнь тебе», можно сделать заключение. Что повествующий бард пытался моделировать умозрительную модель увековечивания персоны, которой был посвящён сонет в надежде замедлить разрушительное действие времени, выраженное через угасание красоты по истечению времени, очень близкого его сердцу человека – юной девушки» (ремарка от автора эссе).

«Что бы вы ни думали о чувствах, выраженных в сонете, и особенно в этих последних двух строках, нельзя не заметить резкого пренебрежительного упоминания поэтом его «ученического пера» и «бесплодной рифмы» в 16-м сонете, в 18-м сонете становится неожиданностью, что он хвастается тем, что его поэзия будет вечной», – пришёл к окончательному выводу Джеймс Бойд-Уайт.

Однако более значимые открытия ожидали меня после перевода и семантического анализа сонета 144. Но всё по порядку, и поэтому поэтапно раскрою ниже.

© Свами Ранинанда

© Swami Runinanda

______________

Two loves I have of comfort and despair,

Which like two spirits do suggest me still:

The better angel is a man right fair,

The worser spirit a woman colour’d ill.

To win me soon to hell, my female evil

Tempteth my better angel from my side,

And would corrupt my saint to be a devil,

Wooing his purity with her foul pride.

And whether that my angel be turn’d fiend

Suspect I may, yet not directly tell;

But being both from me, both to each friend,

I guess one angel in another’s hell:

Yet this shall I ne’er know, but live in doubt,

Till my bad angel fire my good one out.

– William Shakespeare Sonnet 144

_____________________________

2021 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 144

* * *

Две любви у меня есть: отрада и разочарованье,

Как два духа, что мне намекают до сих пор юдолью:

Лучший ангел – человек прекрасный с обаяньем,

Худший дух – женщина, окрашенная душевной болью.

Побеждающая меня скорее в ад, моя женщина – зло

Искушает моего лучшего ангела со стороны моей,

И развратила моего святого, чтоб дьяволом стал скорей,

Обхаживает его чистоту гордыней своей дурной.

И то ли, мой ангел превратится в исчадие ада

Подозревать могу лишь, хоть прямо не скажу Я;

Но существуют оба для меня, оба друг для друга,

Догадываюсь Я, что один ангел – в аду другого:

Но это, Я не узнаю никогда, но проживу в сомненьях,

Пока плохой ангел мой не вышвырнет хорошего моего.

* * *

Copyright © 2021 Komarov A. S. All rights reserved

Swami Runinanda Jerusalem 01.08.2021

________________________________

* Юдоль (реже удоль, от ст.‑слав. ѫдолъ, ѫдоль) – устаревший синоним долины; в настоящее время используется как поэтический и религиозный символ, обозначающий тяготы жизненного пути, с его заботами и сложностями.

Сонет 144 (вместе с сонетом 138), был опубликован в «Страстном пилигриме» (1599). Незадолго до этого Фрэнсис Мерес (Francis Meres) сослался на эти сонеты Шекспира, когда упомянул об этом в своём справочнике поэзии елизаветинской эпохи «Палладис Тамия, или Сокровищница остроумия» (Palladis Tamia, or Wit's Treasurie), опубликованном в 1598 году, о котором часто говорили в литературных кругах лондонских таверн. Сонеты Шекспира в основном адресованы «молодому человеку», но главная тема сонета 127 до сонета 152, была посвящена «тёмной леди». Несколько сонетов изображают противоречивые отношения в диалоге между «тёмной леди» и «молодым человеком». Именно поэтому, сонет 144, является одним из самых известных сонетов, посвящённых этому противостоянию на грани конфликта.

Структура построения сонета 144.

Сонет 144 – это английский или шекспировский сонет. Сонет 144 состоит из трёх четверостиший, за которыми следует заключительное рифмованное двустишие. Построение сонета следует типичной схеме рифмы формы ABAB CDCD EFEF GG и составлен пятистопным ямбом, типом поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых/сильных слоговых позиций. 4-я строка иллюстрирует обычный пятистопный ямб:

# / # / # / # / # /

«Худший дух – женщина, окрашенная душевной болью» (144, 4).

# / # / # / # / # / (#)

«Побеждающая меня скорее в ад, моя женщина – зло» (144, 5).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus. (#) = экстраметрический слог.

5-я строка (отсканирована выше) имеет заключительный экстраметрический слог или женское окончание, как и 7-я строка. 8-я строка демонстрирует общую метрическую вариацию, начальный разворот; потенциально она также показывает движение четвёртого «ictus» вправо (в результате чего получается четырёхпозиционная фигура, # # / /, иногда называемая малой ионной):

/ # # / # / # # / /

«Обхаживает его чистоту гордыней своей дурной» (144, 8).

Однако частое подразумеваемое ударение местоимений Шекспира может сделать вторую половину этой строки регулярной. Строки 6 и 8 также показывают начальные развороты, и в строке 2 потенциально это делается. Однако, в строке 11 имеется потенциальный разворот средней линии, но если сделать несколько переменный контрастный акцент на «до» то, это сделает линию регулярной. Строка 9 имеет незначительную ионную. Первый «ictus» строки 14, может приходиться на любой из первых трёх слогов, придавая при каждом выборе несколько иной оттенок значения.

Шаг стихотворной строки предполагал, чтобы слово «дух» строки 4 функционировал, как один слог, в отличие от его двухсложного вида в строке 2.

Семантический анализ сонета 144.

По мере внимательного прочтения сонета 144, я пришёл к выводу, что он сильно напоминает мне манеру написания сонетов известным поэтом елизаветинской эпохи Самуэлем Даниелем. В русскоязычной Википедии о нём практически ничего не оказалось. Так его имя было написано неверно, причем в разных страницах Википедии по-разному, но с обязательными грамматически ошибками.

Было странно видеть, что о такой значительной фигуре английской литературы, практически ничего нет.

Согласно Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона имя выдающегося английского поэта елизаветинской эпохи пишется правильно, так: Самуэль Даниель.

Поэтому настоятельно рекомендую редакторам Википедии и других ресурсов, на которые ориентируются пользователи Интернета исправить имя английского поэта Самуэля Даниеля, для последующего применения другими авторами, пишущими на русском.

Но возвратимся к анализу сонета 144.

В первой строке повествующий бард раскрывает читателю самое сокровенное, что лежит на его сердце. Но о каких чувствах идёт речь?

Первая любовь – это отрада, вторая – это разочарование.

«Две любви у меня есть: отрада и разочарованье,

Как два духа, что мне намекают до сих пор юдолью» (144, 1-2).

В строке 2, бард с помощь метафоры поясняет: «Как два духа, что мне намекают до сих пор юдолью». Но могли, главные героя сонета 144 быть вымышленными, чисто литературными образами?

– Отнюдь, нет!

Это конкретные персоны, современники Шекспира, которых он знал, и не один год. В ранее переведённом сонете 145 и семантическом анализе сонета, в котором уже упоминалась тёмная леди было сказано о ней много. Известно, что она имеет влиятельного любовника при дворе, но при этом весьма обаятельная молодая женщина, пользующаяся вниманием молодых придворных аристократов.

Но столь важно, знать читателю полную характеристику этой молодой женщины? Но повествующий бард, по ходу сюжета с помощью ассоциативных метафорических образов, всё раскроет.

«Лучший ангел – человек прекрасный с обаяньем,

Худший дух – женщина, окрашенная душевной болью» (144, 3-4).

В строке 3, бард предложил читателю описание любви – отрады. Это молодой мужчина, дворянского происхождения, которому автор сонета дал следующую характеристику: «Лучший ангел – человек прекрасный с обаяньем». Хочу отметить, что это персональное восприятие Шекспира, из чего можно заключить об автобиографической основе, на которой построен сюжет сонета 144.

В строке 4, бард дал описание и характеристику другой любви – разочарования. Это определённо, образ тёмной леди: «Худший дух – женщина, окрашенная душевной болью». Читатель видит, что сюжетная линия сонета построена контрасте двух образов, которые являются литературным приёмом «аллюзия» с ссылкой на Евангелие.

«Побеждающая меня скорее в ад, моя женщина – зло

Искушает моего лучшего ангела со стороны моей» (144, 5-6).

Автор сонета в строке 5, говоря о женщине, которая причиняет окружающим боль, не вызывает сомнений, что он говорил о душевной боли. Поэтому ассоциировал «тёмную леди» с душевной болью, которую она причиняла ему своими поступками: «Побеждающая меня скорее в ад, моя женщина – зло».

Однако, в строке 6, бард дал продолжение и уточнение деталей происходящего: «Искушает моего лучшего ангела со стороны моей». Но из слов в конце строки мы узнаём нечто интересное, «со стороны моей». Из чего можно заключить, что эта женщина, являясь олицетворением зла познакомилась с «молодым человеком», благодаря барду. А до этого, она побеждала его «скорее в ад». Но из содержания следующего сонетов 145 и 155, нам уже известно, что у барда не было прямого сексуального контакта с «тёмной леди». Не случайно автор сонета её назвал любовь – разочарование. Именно, «разочарование», при правильном переводе на русский, и ни в коем случае, не «безысходность»! Прежде всего, это замужняя женщина, не дворянского происхождения, которая заводила флирт с многими молодыми аристократами при дворе. Вполне очевидно, что она являлась виртуозным мастером флирта, что красочно и с чувством игривой иронии описано в сонете 128. Где о её пальчиках откровенно и без прикрас описал бард в сонете 128 строке 11: «О, мой друг, по коему твои пальчики прошлись поступью, куда нежней». В конце концов, мир не сошёлся на ней клином!

«И развратила моего святого, чтоб дьяволом стал скорей,

Обхаживает его чистоту гордыней своей дурной» (144, 7-8).

Абсолютизировал ли, бард ситуацию? Когда в строке 7, написал следующее: «И развратила моего святого, чтоб дьяволом стал скорей». Думаю, что нет, так как «развратила моего святого» ввиду того, что у тёмной леди, уже произошёл сексуальный контакт с «молодым человеком», который был значительно моложе и привлекательнее Шекспира.

В строке 8, повествующий бард, красочно описал сложившеюся ситуацию: «Обхаживает его чистоту гордыней своей дурной». Мы видим, тёмная леди, оттачивая искусство флирта, уже разбила сердца многим мужчинам при дворе Елизаветы. Получая удовлетворение от власти над мужчинами, и чувствуя своё превосходство над мужским полом, и соответственно к отвергнутым у неё хватало смелости проявлять высокомерную гордыню. Что в своё время, также доставляло ей немало удовольствие. Она упивалась флиртом, так как была интровертом.

«И то ли, мой ангел превратится в исчадие ада

Подозревать могу лишь, хоть прямо не скажу Я» (144, 9-10).

В строках 9-10, повествующий бард откровенно признался читателю, что он точно не знает, «то ли, мой ангел превратится в исчадие ада». Продолжая мысль, от первого лица выложил свои сомнения: «Подозревать могу лишь, хоть прямо не скажу Я». Именно, сомнения гложут любого человека, и не дают покоя душе, и телу, вынуждая делать скоропалительные решения.

«Но существуют оба для меня, оба друг для друга,

Догадываюсь Я, что один ангел – в аду другого» (144, 11-12).

В строке 11, бар дал описание, как он попал в пикантную ситуацию «любовного треугольника»: «Но существуют оба для меня, оба друг для друга».

Краткая справка.

Любовный треугольник – вид романтических взаимоотношений между тремя людьми. Данный термин применим как к случаям, когда два человека испытывают эмоциональную привязанность к третьему независимо друг от друга, когда первый увлечён вторым (которому он безразличен), но второй увлечён третьим (которому безразличны первые два), так и к тем, в которых всех троих связывают взаимоотношения. Как правило, в моногамном обществе любовный треугольник синонимичен с понятием конфликта в силу того, что такое положение вещей неприемлемо, по крайней мере, для одного из в нём находящихся. В социуме с понятием «любовного треугольника» зачастую ассоциируются понятия неразделённой любви и ревности. Стабильные треугольники возможны при наличии поли амурных убеждений у всех трёх «участников» треугольника.

Бард в строке 12, продолжая тему, поделился своей догадкой: «Догадываюсь Я, что один ангел – в аду другого». По поводу, семантического понимания в елизаветинскую эпоху фразы «один ангел – в аду другого», уже было написано критиками много. Поэтому, читатель может ознакомиться ниже, в разделе (Критики об особенностях семантического диалекта елизаветинской эпохи в сонете 144).

Краткая справка.

Ангел (др.-греч. ангелос – «вестник, посланец»), в авраамических религиях – духовное, бесплотное существо, сообщающее волю Бога и обладающее сверхъестественными возможностями. Традиционно ангел изображается как антропоморфное существо с крыльями за спиной. Стоит отметить, что ангелы, не только духовные существа, обладающие индивидуальностью, а также умом, эмоциями и волей, ограниченной волей их создателя, поручения которого они выполняют. Отличительным признаком является отсутствующие половые признаки, как у светлых или добрых, так и злых или тёмных ангелов. Ангелы владеют интеллектом, на время воплощения в материальный мир наделяются плотью. (Матфея 8:29; 1 Петра 1:12; 2 Коринфянам 11:3), проявляют эмоции (Луки 2:13; Иакова 2:19; Откровение 12:17) и демонстрируют волю (Луки 8:28-31; Иуды 6; 2 Тимофею 2:26). Ангелы являются духами (Евреям 1:14), не владеющими реальным физическим телом.

Возвращаясь к анализу сонета 144, хочу отметить, что часть критиков придерживалась точки зрения, что сонет 144, является религиозным сонетом. На подобные утверждения, могу сказать очень коротко и категорично: «Шекспир никогда не писал религиозных сонетов».

«Но это, Я не узнаю никогда, но проживу в сомненьях,

Пока плохой ангел мой не вышвырнет хорошего моего» (144, 13-14).

В строке 13, бард, подводя черту, выражает сожаление о том, что никогда не узнает была ли, любовная связь у «молодого человека» с тёмной леди: «Но это, Я не узнаю никогда, но проживу в сомненьях». Но, в заключительной строке 14, автор сонета сделал ультимативное заявление: «Пока плохой ангел мой не вышвырнет хорошего моего». Из которого следует. Что в случае разрыва «любовного треугольника», у барда появится возможность узнать, была ли у них близость. Но такая возможность, будет лишь в том случае, если дружеские отношения между бардом и «молодым человеком не будут разорваны до конца к моменту, когда: «плохой ангел мой не вышвырнет хорошего».

Влияние деятельности Самуэля Даниеля на творчество Уильяма Шекспира.

Подтверждения влияния произведений Даниеля на Шекспира включают следующее:

Розамонда и изнасилование Лукреции, где литературные критики цитируют «Жалобу Розамонды» Даниеля, как один из основных источников вдохновения для шекспировской композиции «Изнасилование Лукреции». Одним из очевидных схожих часто цитируемых фрагментов из произведения Даниеля с произведением Шекспира, является описание сцены соблазнения Розамонды на гравированной шкатулке в «Жалоба Розамонды», что имеет близкие параллели с историей о Лукреции о подобной сцене на гобелене или картине в пьесе «Лукреция».

Делия и сонеты Шекспира, где можно проследить многочисленные параллели между содержанием сонетов Шекспира и «Делией» (1592 год). В которой исследователи находили, что последовательность сонетов Даниеля, отчасти послужила вдохновением для Шекспира, когда он начал писал свои сонеты. Даниель использовал структуру построения сонета, которую позднее стали называть «шекспировской». Это были три четверостишия с последним двустишием, ранее применявшимся в «Делии» Даниеля. Позднее, эту структуру построения сонетов применил Шекспир. Схожесть структуры сонетов Даниеля из «Делии» и «Жалобы Розамонды», которую стали называть «делианской».

Согласно шаткому предположению ряда критиков, что Уильям Герберт являлся «W. H.» в посвящении к изданию сонетов Шекспира 1609 года и является адресатом серии сонетов «Прекрасная молодёжь», то сам Даниель, работавший в доме Гербертов, мог быть одним из кандидатом в качестве «поэта-соперника». (Но сборник сонетов Шекспира 1609 года был издан без ведома автора, что указывает на возможность ошибки в предположении издателей пиратского тиража, – ремарка автора эссе).

Розамонда и «Ромео и Джульетта» – заключительная речь Ромео над безжизненным телом Джульетты из «Ромео и Джульетты» со словами («И губы, о ты / Двери дыхания, запечатай праведным поцелуем»), написанная между 1593 и 1596 годами, считается вдохновлённой некоторыми заключительными строфами Жалобы Розамонды («Это скорбное прощание с умирающим поцелуем»), опубликованной в 1592 году.

Первые четыре книги о гражданских войнах и Ричарде II – «Ричард II» Шекспира включает в себя множество элементов, которые драматург не нашёл бы в своих исторических источниках, которые аналогично появляются в «Первых Четырех книгах о гражданских войнах», напечатанных в 1595 году. К ним относятся изображение королевы Ричарда, Изабель, как зрелой женщины (а не исторически достоверного десятилетнего ребёнка), подробности защиты епископа Карлайла Ричарда перед парламентом, сцена расставания Ричарда и Изабель, Ричард въезжает в Лондон вслед за Болингброком в качестве своего пленника и изображение Ричарда в тюрьме, философски размышляющего о своем падшем состоянии. Появление первого печатного издания эпической поэмы Даниеля было использовано для установления самой ранней возможной даты сочинения Шекспиром Ричарда II, с середины до конца 1595 года. Современный анализ сохранившейся ранней рукописи поэмы Даниеля, что даёт право на предположение, что Шекспир мог использовать подобную рукопись в качестве источника, что переносит дату написания на более ранний срок.

Первые четыре книги «Гражданских войн» и «Генрих IV, часть 1» – в «Генрихе IV, часть 1», где Шекспир изображал принца Хэла и Хотспера примерно одного возраста, что делает соперничество между ними центральной частью пьесы. Исторически сложилось так, что Хотсперу было столько же лет, сколько отцу Хэла, а принцу было всего шестнадцать лет в битве при Шрусбери, в которой он приобрёл военный опыт, но не сыграл значительной роли. По-видимому, драматург был вдохновлён аналогичными историческими элементами изображения принца в Первых четырех книгах Даниеля о гражданских войнах.

Первые четыре книги о гражданских войнах и «Генрихе IV, часть 2», где можно обнаружить тесные связи и параллели между сценой на смертном одре Генриха в пьесе Шекспира и описанием Даниелем смерти короля в его поэме.

Первые четыре книги «Гражданских войн» и «Генрих V» – в Первых Четырех книгах «Гражданских войн», где призрак Генриха V просит, чтобы какой-нибудь поэт написал историю его славных побед, «Откуда могут появиться новые бессмертные Илиады» (Книга IV, строфа 6). По предположению учёных, этот фрагмент, мог послужить частью вдохновения Шекспира для использования Хора и того, что Джеффри Булло назвал «энергией эпоса» в пьесе «Генрих V», в которой подчёркивается победа короля в битве при Азенкуре.

Первые четыре книги о гражданских войнах и возможные исправления Шекспира к пьесе «Генрих VI», где пьеса «Генрих VI» была пересмотрена Шекспиром в 1595 году или позднее. Согласно, опубликованным данным в «Новом Оксфордском компаньоне по авторству Шекспира», элементы этих пьес, включающие параллели с Первыми четырьмя книгами о гражданских войнах, могли указывать на влияние работы Даниеля на пересмотры пьесы Шекспиром.

Мусофил и Юлий Цезарь – пьеса «Юлий Цезарь», где Шекспир мог использовать тему из стихотворения Даниеля «Мусофил», которое было опубликовано примерно в то же время, когда Шекспир писал пьесу, но вполне вероятно обратное.

Трагедия Клеопатры, из пьесы «Антоний и Клеопатра», где Дополняя свой основной источник, Жизнеописания Плутарха, Шекспир черпал вдохновение в трагедии Даниеля «Сенекана» для своей сложной характеристики египетской царицы Клеопатры, особенно для сцен, связанных с её самоубийством в 5-м акте пьесы. Стихотворение Даниеля «Письмо от Октавии», предположительно могло послужить материалом для изображения Шекспиром жены Антония.

Перевод Паулюса Йовиуса и пьесе «Перикл» – изображение опущенного факела в пьесе «Перикл» Шекспира, схожесть линии сюжета была, как вдохновение эмблемой, описанной Даниелем в «Достойный трактат» Паулюса Йовиуса. Формулировка, используемая в пьесе для описания устройства, аналогично отражает формулировку Даниеля в его переводе Паоло Джово. Элементы изображения также используются в сонете 73 Шекспира.

На создание образов «Маски» Даниеля и «Бури» – на маскараде в шекспировской «Буре», возможно, повлияло видение Даниелем «Двенадцати богинь» и «Фестиваля Тетис», в который входили аналогичные греческие божества, такие, как Церера и Юнона.

Краткая справка.

Самуэль Даниель (Samuel Daniel; 1562—14 октября 1619) – английский поэт и историк, оказавший значительное влияние на развитие елизаветинской и якобинской поэзии. Стихи Даниеля были высоко оценены и широко известными поэтами елизаветинской эпохи, в том числе Эдмундом Спенсером и Уильямом Шекспиром. Чьи произведения, исторические пьесы были написаны под непосредственным влиянием стихотворных историй из произведений Даниеля. Он считался одним из самых выдающихся авторов своего времени, и его произведения оказали неизгладимое влияние на современных писателей, включая Уильяма Шекспира. Труды Даниеля продолжали оказывать влияние на авторов в течение столетий после его смерти, особенно на поэтов-романтиков Сэмюела Тейлора Кольриджа (Samuel Taylor Coleridge) и Уильяма Вордсворта (William Wordsworth). К. С. Льюис (C. S. Lewis) назвал Даниеля «...самым интересным литератором, которого шестнадцатый век произвёл на свет в Англии».

Несмотря на способности к написанию стихов, поэта Даниеля сегодня помнят и изучают за его глубокое знание истории. Стихотворная эпопея Даниеля «Гражданская война», пересказ Войны Алой и Белой Розы, остаётся одним из самых важных документов для историков того периода, а также одним из самых мастерски написанных из всех английских историй. Даниель родился близ Тонтона в Сомерсете, в семье учителя музыки. Он был братом Джона Даниеля. В 1579 году Даниель был принят в Магдален-холл Оксфордского университета, где оставался около трех лет, после чего посвятил себя изучению поэзии и философии. Считается, что в 1586 году Даниель был нанят в качестве слуги Эдварда Стаффорда, барона Стаффорда и английского посла во Франции.